Сердце чудовища

"Не сон ли это?" – спросил монстр у самого себя и сам не понял, кто задает этот вопрос: Валентин, Змей или кто-то третий? Возможно, что и старик был таким же бесплотным видением, в сей отчаянный и напряженный момент родившимся в его душе. Показалось Змею, что стоит как следует зажмурить глаза, и двое монахов исчезнут, как мимолетные ночные призраки.

Но вдруг он увидел отблеск ярчайшего сияния. Его можно было заметить из окна кельи. Так может сиять только замок демонической истины, что ведет в мир самых отчаянных грез. Ну, конечно! Это упрямый Валентин силится одолеть его своими нравоучительными привидениями! Змей корил себя, что дал заморочить свой ум.

Он ринулся в окно и со страшным звоном вылетел на улицу. Змей удирал прочь, от странных слов и наивного старика. Наверное, он просто ошибся и перепутал этот монастырь, стоящий на одной из бесчисленных горных вершин, с настоящей Авинорой.

Чешуя Змея загорелась от неслыханной скорости, с которой он рассекал воздух. Волшебное сияние, что могло исходить только от средоточия истины, со страшной силой влекло его. Священный свет ослепил Змея при подлете к источнику излучения.

Змей подлетел ближе и замер, жмуря глаза. Вот-вот он увидит резные ворота, ведущие домой, в страну, где он окажется счастлив, где ему самое место. Где он наконец обретет полноту и покой, жестоко отобранные у него провидением в первые годы жизни.

Глаза Змея привыкли к свету, позволив ему рассмотреть очертания заветного замка.

Перед ним расстилался институтский городок. Окруженный парками и утопленный в бескрайних лесах округа Спирос.

Змей с изумлением смотрел на знакомое место.

Старик не обманул его. В этом месте был заключен смысл его пугающего бытия. Пациентам реабилитационного корпуса были нужны те вещества, которые мог достать только монстр. Льюису, Марку и Глории – хороший начальник. А Уолтеру и Альсенте – опыт того человека, что сумел добраться до мира грез и увидеть его призрачную суть. И пусть люди порой производят впечатление более отталкивающее, чем фигура грозного чудовища, застывшего под полной луной. Но и за их дурными качествами можно увидеть что-то хорошее.

Но самым главным было даже не все перечисленное. Теперь Валентин не позволит демону обмануть себя. Потому что самой главной причиной, по которой Валентину стоит вернуться в институт, было его собственное желание. И Льюис, и Марк, и Глория, и прекрасная Альсента Браун, и одержимый доктор Грэндс были нужны самому Валентину.

Наблюдательный житель округа Спирос в эту ночь мог увидеть подсвеченный луной змеиный силуэт. Чудовище напоминало с земли неизведанный спутник планеты, неподвижно зависший в разряженном воздухе и бесконечно далекий от людей. Никто не мог предположить, что этот монстр, висящий в пустоте, обожает мечтать… И как ни странно, мечты его, в отличии от устрашающего вида, были не просто близки к людям, но и проникнуты такой любовью, какая случалась не у всякого человека.

Эпилог.

                              Полгода спустя.

                              Округ Спирос.

                              Институт аномальной биологии.

                              Кабинет ректора.

Ректор Гарольдсон отложил папку с бумагами и пристально поглядел на сидящего перед ним.

– Честно говоря, ваш послужной список произвел на меня впечатление, мистер Фостер.

Эти слова заставили мужчину, сидящего в кресле, смущенно улыбнуться и пожать плечами. Этот человек имел довольно яркую внешность – черные как смоль волосы и темно-зеленые глаза. Под рубашкой угадывались контуры мускулистого торса.

– Нет, правда. Я показал ваше досье руководителю корпуса реабилитации мистеру Угнессону, и он был восхищен теми техниками и познаниями о возможностях человеческого организма, о которых вы заявляете. Надеюсь, что все это соответствует истине.

– Ну, конечно.

Ректор Гарольдсон встал и подошел к окну.

– Мы даже не поверили глазам от радости. После недавнего скандала в наш и без того провинциальный институт никто не стремится.

– А можно поинтересоваться, Ваше Ректорство, что случилось? – с нескрываемым любопытством уточнил соискатель.

– Ох, Джеймс… Можно звать тебя по имени?

– Конечно, господин Гарольдсон. Имя самое ценное, что есть у человека.

Ректор на мгновение нахмурился, непонимающе посмотрев в умные глаза, но спустя мгновение вернулся к разглядыванию пейзажа. За окном вовсю властвовала вьюга, бросая в стекло облака снежной пыли. Лес напоминал молочно-белый океан.

– Долгая история, сынок. В институт пробрался какой-то монстр. Чудовище убило двух сотрудников медицинского факультета, а также полицейского, который расследовал дело. К тому же бесследно исчезли бывший руководитель центра обеспечения здоровья и пациент реабилитационного корпуса, куда вы назначаетесь. Но скорее всего, они тоже были съедены этой тварью.

– Какой ужас! Надеюсь, что чудовище удалось найти?

– К сожалению нет, – вздохнул ректор. – Более того, в процессе расследования вспыли факты вопиющих нарушений, которые покрывал бывший ректор – госпожа Бэсфорд. Оказалось, что в институте была налажена линия по производству запрещенных препаратов, которыми кормили и спортсменов, и пациентов реабилитации. В подвале руководителя корпуса по борьбе с зависимостями доктора Грэндса обнаружили настоящую подпольную лабораторию. После этого он также пропал.

– Тоже стал жертвой чудовища?

– Думаю, что просто пустился в бега. Мисс Карла Бэсфорд не выдержала тучи обвинений в халатности и поспешно оставила свой пост.

– Вам, должно быть, было не просто навести порядок после всех этих авантюристов, господин Гарольдсон? – участливо осведомился Джеймс.

– Да. Но честь управлять заведением с такой солидной историей и мощными факультетами перевесила мои опасения. На самом деле это замечательное место с очень хорошими людьми!

– А кто же возглавляет Центр обеспечения здоровья, Ваше Ректорство?

Ректор отвернулся от окна и усмехнулся.

– Она вам понравится! Очень красивая молодая девушка. По мне так слишком молодая, но у нее весьма влиятельная поддержка в Императорской Канцелярии образования и науки. Но вроде справляется неплохо. Есть в ней какой-то стержень. Кстати, очень на вас похожа. Но сразу предупреждаю вас, молодой человек, никаких романов на работе!

– Разумеется, Ваше Ректорство, – серьезно покивал Джеймс, пряча улыбку в уголках губ. – Обычно в реабилитации столько работы, что на такие глупости просто нет времени.

– Замечательный, я бы сказал, стратегически верный настрой! – подмигнул мистер Гарольдсон. – Ну что ж, кажется, что вопрос вашей профпригодности решит лишь испытательный срок, потому можете выдвигаться.

Джеймс Фостер поднялся и, почтительно поклонившись, направился к выходу.

– Какой вы молодец! – раздался голос ректора за его спиной. – Даже не задаете глупых вопросов, куда идти. Верно уже навели справки, где что находится?

– Да, Ваше Ректорство. Я в институте всего полдня, но уже чувствую себя как дома.

– Прекрасно!

Когда новый реабилитолог уже стоял на пороге, мистер Гарольдсон снова окликнул его:

– Джеймс, я совсем забыл сказать вам об одной мелочи.

– Да? – голос Джеймса неуловимо изменился, выдавая внимательному наблюдателю волнение.

Но ректор был слишком погружен в заботы и не имел привычки обращать внимание на такие пустяки.

– Вы буквально излучаете здоровье, потому рекомендация медиков вылетела у меня из головы. Вы сегодня проходили диспансеризацию на медицинском факультете…

– Что-то не так?

– Здесь написано, что у вас странный сердечный ритм, – ректор вгляделся в папку, лежащую перед ним на столе, – и посторонние шумы. Доктор пишет, что… О боги, что за бред?!

Джеймс смотрел, как Гарольдсон неодобрительно качает головой.

– Даже мне очевидно, что вы здоровы как бык! После смерти декана у медиков начался полный бардак. Ну как можно написать такое?

– Я обязательно зайду еще раз для повторного осмотра, – соврал Джеймс. – А что не так с моим сердцем? Что написал врач? Может, мне пора начать беспокоиться?

Ректор улыбнулся и стал читать насмешившее его медицинское заключение:

"… Таким образом у пациента может наблюдаться не описанная патология в форме разрастания сердца и функционирования на базе гипертрофированной мышечной ткани дополнительных камер…"

Мистер Фостер тоже осторожно усмехнулся.

– У меня просто очень доброе сердце, Ваше Ректорство. Это качество позволяет ему казаться больше…

– Блестящая метафора, молодой человек, – улыбнулся ректор. – Тогда: добро пожаловать в наш институт. Торжественно обещайте, что целиком отдадите вашу доброту нашим пациентам! Честно говоря, я восхищаюсь теми, кто беззаветно предан делу помощи другим людям. Но помните, не сойдите с пути!

Он посмотрел на Джеймса с напускной серьезностью.

– Обещаю, – без промедления ответил тот. – Да мне и нельзя сходить с этого пути.