Счастливчик Ген

Поблагодарив Маркуса, я сходил на кухню и съел поданную мне новой кухаркой горячую кашу с маслом, положив в неё несколько ложек мёда. Ларда нанялась к нам только готовить, всё остальное пока предстояло делать самим.

Мне никогда не шили обувь на заказ, всегда покупали готовую, которую потом приходилось долго разнашивать с ущербом для ног. Поэтому я был очень доволен, когда, надел сапоги и обнаружил, что нигде ничего не жмёт. Сшиты они были классно, но сильно пованивали тем, чем обычно воняет новая обувь, из-за чего я вынес проветривать во двор. Лежавшая у крыльца Лана поморщилась от неприятного запаха и ушла отдыхать в другой конец палисадника. Я сходил посмотреть конюшню. От небольших ворот вдоль забора шла усыпанная гравием дорожка, которая заходила за дом к небольшому домику конюшни. Зайдя внутрь, я обнаружил там два денника и небольшое помещение под упряжь и для корма. На выходе столкнулся с Кларой.

– Ларша показала, что ты здесь, – сказала она. – Я всё приготовила к свадьбе. Заказала два экипажа и наменяла деньги на подарки…

– Какие подарки? – удивился я. – Мы должны их дарить? У нас, наоборот, гости дарят подарки новобрачным.

– А у нас считается, что вы и так счастливы, зачем вам ещё что-то дарить? Вот вы и делитесь своим счастьем с друзьями. Я не знаю, сколько будет гостей, поэтому не будем разбрасываться золотом, достаточно серебра. Кстати, посыльный от Альфара принёс ещё кошель с золотом. Меньше, чем в прошлый раз, но тоже немало.

– Когда только успевает, – сказал я. – У меня создаётся впечатление, что он сам делает это золото.

– С твоей помощью, – засмеялась Клара. – К Альфару пришли заказы из других городов, так что он послал человека в столицу нанять несколько писцов и закупить бумагу. Здесь он уже сманил к себе всех подходящих людей.

Дверь конюшни отворилась, распахнутая когтистой лапой, и в проёме возникла Лана. Она зашла внутрь, обошла Клару и чувствительно толкнула меня башкой в сторону выхода.

– Наверное, тебя ищет Алина, – предположила Клара.

– У нас для такого используют собак, – сказал я. – Только они не толкаются, а деликатно берут в зубы штанину и тянут, показывая, что надо идти.

– Если тебя возьмёт за ногу Лана, останешься без штанов, или без ноги.

– Ладно, мама, пойдём, а то она опять собирается толкаться, а у меня после тренировки и так всё тело в синяках.

Я пошёл к двери и, услышав за спиной всхлипывания, обернулся. Клара плакала, прикрыв лицо руками.

– Я ждала, когда ты меня так назовёшь, – сказала она, – и боялась, что могу не дождаться. Ты иди, сын, я сейчас выплачусь и приду.

– Вот ещё! – я обнял ставшую для меня дорогой женщину. – Надо не плакать, а смеяться. Наши врачи утверждают, что смех продлевает жизнь. Давай я вытру слёзы.

Провожаемые Ланой, мы вошли в дом, где Клара пошла приводить в порядок лицо, а я нашёл любимую в своей комнате, куда она перебралась два дня назад, забрав свои немногочисленные пожитки.

– Что-то случилось? – спросил я. – Это ты направила за мной ларшу?

– Почему что-то должно случиться? А если я просто по тебе соскучилась? Ты думал обо мне в своей школе?

– Нет, – честно ответил я. – Очень тяжело думать о чём-то хорошем, когда тебя избивают мечом, но после занятий все мои мысли были о тебе.

– А ну покажи! – она задрала мне рубашку. – Бедный! И для чего Лонар так зверствовал? На тебе же нет живого места!

– Ему тоже досталось, – не без гордости сказал я. – Если бы это был реальный бой, он был бы убит. Правда, до этого я сам умер бы раз двадцать. Но учитель похвалил, сказал, что его давно никто не задевал. Я пригласил на свадьбу, и он сказал, что будет.

– Его трудно задеть, – задумчиво сказала Алина. – Он один из немногих оставшихся в живых «барсов». Так называли лучших гвардейцев нашего короля. Это хорошо, что он тебя похвалил, значит, у тебя есть шанс стать мастером.

– За это надо благодарить Маркуса. Не знаю, что я делал бы без его магии.

– Маркус только сильно сэкономил тебе время, – не согласилась Алина. – Ты сделал за месяцы то, на что у других уходят годы, но если нет таланта и терпения, не помогут никакие знания.

– Он меня и сегодня подлечил магией, сказал, что к свадьбе уже оклемаюсь. Но ночью лучше до меня не дотрагиваться, а то вместо тебя буду кричать я, а Клара перепугается и прибежит смотреть, кто меня режет.

– Помню такое, – засмеялась Алина. – Я тебя обнимаю, а ты как заорёшь! Я тогда от неожиданности чуть не стала заикой! Но ты можешь не беспокоиться, я сама хотела предложить сегодня спать раздельно. Тебе ведь не нужны сейчас дети?

– А почему именно сейчас?

– Милый, в некоторых вещах ты наивен, как ребёнок, или ничего о них не знаешь. Вошедшая в детородный возраст женщина может зачать ребёнка только в некоторые дни, которые регулярно повторяются. В другие ничего не выйдет. И каждая чувствует их, как я сейчас. Помнишь, как я за тобой бегала? Лас поманил сладким и умотал на полгода. Если бы любила или хотя бы вышла замуж, я к тебе не приставала бы. Не было бы приставаний и в том случае, если бы я могла родить от тебя ребёнка. А так я просто развлекалась без каких-то последствий, если не считать того, что в тебя влюбилась.

– Я уже говорил, что хочу от тебя детей, но ты права: сейчас это было бы несвоевременно. К тому же, мы с тобой ещё очень молоды и я не вижу необходимости в спешке.

Чем ближе Ник подходил к кабинету дяди, тем сильней его трясло от волнения. Порка не страшила. Дядя обычно обходился выговорами и за всё время отвесил только две оплеухи, когда слов оказалось мало. Дома за проказы доставалось больше. Но дядя мог решить, что с него довольно общества племянника и отправить его домой. А дома не было Гена, к которому его в последнее время тянуло, и его невесты, которую Ник полюбил с первого взгляда. Возле дверей кабинета графа Верона Фара, как обычно, стоял кто-то из гвардейцев. Мальчишка не считал нужным запоминать их имена.

– Дядя у себя? – спросил он, кивком поздоровавшись с солдатом. – У него кто-нибудь есть?

– Граф у себя, посторонних нет, милорд.

– Благодарю. – Он без стука открыл первую дверь, но во вторую постучал и дождался разрешения.

– А, это ты, – сказал граф. – Хорошо, что пришёл сам, я уже хотел за тобой посылать. Что за история с Защитником? Ты в своём уме? Делать такие подарки какой-то купеческой дочери! Влюбился, что ли?

– Уже доложили? Я шёл к вам объяснить свой поступок. Только сначала ответьте на вопрос: вы подарили мне Лану или нет?

– Я понимаю, к чему ты клонишь. Подарок твой, значит, и распоряжаться им тебе. В другом случае ты был бы прав и я не сказал бы ни слова против, но надо иметь чувство меры! Ты думаешь, что если я подарил тебе Защитника за три сотни монет, то у меня золото валяется под ногами? Как бы не так, мой дорогой! Этот подарок был для тебя, и моих денег в нём половина, остальные дал твой отец. Догадываешься, как он обрадуется твоей очередной выходке? Сегодня же заберёшь Защитника!

– Нет! – ответил Ник, который ожидал подобного и приготовил убийственный аргумент. – Я этого не сделал бы по своим причинам, но даже если бы захотел, ничего не получится: запечатление состоялось. Теперь Лану можно забрать от той девушки только мёртвой.

Против ожидания мальчика, дядя не впал в ярость, наоборот, сразу успокоился.

– Рассказывай всё! – велел он племяннику. – И садись, наверняка ведь устал после своих занятий.

– А чего тут рассказывать! – Ник знал, что когда дядя говорит таким тоном, то лучше сразу выполнять, но ерепенился по привычке. – Я не знаю, откуда появился этот Ген, из Коларии или откуда-то ещё, но у него не будет спокойной жизни. Это очень сильный человек. Не в смысле физической силы, хотя он и там не слаб.

– Я понял, что ты хочешь сказать, излагай дальше.

– Ген словно притягивает к себе людей. Ему помогла и стала приёмной матерью Клара Альша, когда не знала о его знатности и талантах. А она, по слухам, была замкнутой и эгоистичной женщиной. Один из лучших магов королевства Маркус Страд стал ему другом, несмотря на разницу в возрасте и свои привычки. Стоит Гену захотеть – и Маркус сразу же выполняет желаемое. Это тот самый Маркус, который в своё время отказал в помощи принцу Стаху. Ради Гена дочь очень богатой купеческой семьи Расвела бросила своего жениха. Здесь многие могут сказать, что девушке захотелось дворянства.

– А разве это не так?

– Не так. Может, это и сыграло какую-то роль, но сейчас она любит так, что не мыслит без него жизни.

– Женщины большие притворщицы.

– Не тот случай, дядя. Она действительно готова отдать за него жизнь. А ведь он долго её от себя отгонял. У него, видите ли, цель!

– Какая цель?

– Не знаю. Он сказал, что любовь может стать препятствием на пути к цели. Это любовь к такой-то девушке!

– Так красива?

– Не то слово. И если бы только красота! Алина умна, нежна, превосходно играет и поёт и обладает множеством других достоинств. А завтра Ген сделает её своей женой и повесит на шею кулон. Обычно она скромно одета, несмотря на достаток семьи, представляю, как будет выглядеть эта девушка во всём блеске дворянского праздничного наряда!

– Да ты в неё влюбился! Не рано ли?

– Влюбился, – не стал отрицать Ник, – пусть и не так, как влюбляетесь вы.

– А для чего подарил ей Защитника?

– Он ей нужнее. Как только подобное чудо появится в свете, её свобода и жизнь Гена будут в опасности.

– Вот в чём дело, – задумчиво сказал дядя. – Такое возможно, если справедливо то, что ты сказал. Значит, говоришь, что тебя к нему тянет?

– Я был бы счастлив стать его другом.

– Это на тебя непохоже. Ладно, иди. Наказания пока не будет, мне надо подумать.

Вот и настало утро последнего дня моей холостяцкой жизни. Сказал бы мне кто-нибудь два месяца назад, что я из задохлика превращусь в накачанного парня и возьму себе жену в пятнадцать лет! В жизни не поверил бы!

Мы перекусили кашей с тушёными овощами, надели праздничные наряды и стали ждать экипажи. Я нервничал, потому что так и не принесли обещанного кулона. Когда уже решил ехать к ювелирам, в калитку постучал сын Савра, который только что закончил работу и никому не доверил нести заказ. Я расплатился, не посмотрев на кулон, так как из-за поворота улицы уже появились заказанные экипажи. Сменив повседневную обувь на праздничную дворянскую, мы вышли из дома. Мне пришлось нести увесистый мешок, наполненный кошелями с серебром. В первый экипаж сели мы с Алиной, а во второй посадили Клару в компании с недовольной ларшей. Кучера взмахнули кнутами, лошади рванули, и экипажи, грохоча и подпрыгивая на неровностях брусчатки, повезли меня к новой жизни. Сейчас я отчётливо понял, что не просто становлюсь женатым человеком, а уже никогда больше не вернусь к прежней жизни. Возникло понимание того, что время, отпущенное мне кем-то для спокойной жизни, подходит к концу. Это рождало чувство тревоги, но стоило перевести взгляд на весёлую, празднично одетую Алину, как волнения сразу же были забыты.

Когда-то, ещё в той жизни, меня поразила красота миледи в исполнении Милен Демонжо. Так вот, моя Алина была несравненно лучше! Платье, которое она одела на свадьбу, немного напоминало наряд миледи, когда та убегала от мушкетеров в конце фильма, но было наряднее. Прочь посторонние мысли, для них будет завтрашний день.

Глава 10

В книгах неоднократно встречалась фраза, что столы ломились от еды, так было и у Хелманов. Как ни велик был их дом, он не вместил бы три сотни гостей, поэтому свадьбу вынесли во двор, поставив столы в несколько рядов. Вот они и ломились от всевозможных яств и напитков. Из родственников была только семья Алины. Старики в столице сказались больными, а остальные жили далеко. В основном гости были представителями банкирских и купеческих домов Расвела, а также верхушки магистрата. Я не люблю таких сборищ и не такой хотел видеть свою свадьбу, но против традиций не попрёшь. Обычно молодые ездили в магистрат регистрировать свой брак уже после свадьбы, но Маркус нажал на Дашта Хнея, и чиновника вместе с книгой доставили к дому Хелманов. Поэтому свадьба началась регистрацией, а не наоборот. Я поговорил с чиновником, после чего тот составил запись и прочитал её всем присутствующим:

– Благородный Ген Делафер берёт в жёны девицу Алину Хелман по собственной воле и с её согласия, желая разделить с ней свою жизнь. Союз зафиксирован в книге регистрации города Расвела от шестого дня второй декады середины лета года пять сотен одиннадцатого. В той же записи Ген Делафер даёт позволение своей супруге Алине Делафер распоряжаться всем его имуществом.

Присутствующие зашумели: очень редко мужья так доверяли своим жёнам, да ещё сразу после свадьбы, а не много лет спустя.

– Господа, я не закончил, – переждав шум, сказал чиновник. – Здесь же Ген Делафер вводит в свою семью Клару Альшу в качестве приёмной матери и дарует ей те же имущественные привилегии, что и жене. Напоминаю, что согласно законам другие дети Клары Альши-Делафер не могут претендовать на имущество её новой семьи, если иное не будет записано со слов её главы. У меня всё.

Регистратора куда-то увели и накачали вином, а веселье пошло полным ходом. Собравшиеся чиновники и дельцы постепенно разогрелись и стали больше похожи на людей. Здравниц в нашу честь не звучало, здесь такое было не принято. Каждый набивал живот деликатесами, запивая их чудесным, по словам ценителей, вином. Я не любил вина, и виноват в этом был фильм «Три мушкетёра». Нашим кумиром был Атос, благородный, как я теперь понимаю, алкоголик. Все мальчишки по натуре обезьяны, и подражание кумирам у них в крови. Вот и мы и решили попробовать, каково это – накачаться вином. Карманных денег не было, но мы случайно узнали, что можно поживиться в ларьке на железнодорожной станции, где принимали пустые винные бутылки. Там оказался плохо закреплённым лист фанеры в пристроенной рядом с ларьком развалюхе, куда эти бутылки сносились после приёма. Стащив оттуда три десятка бутылок, мы сдали их в тот же ларек, и на вырученные деньги купили три бутылки дешёвого портвейна. Не хватило тридцати копеек, и их пришлось клянчить у родителей, что-то им наврав. Портвейн распили в лесу, после чего каждый съел по луковице, чтобы отбить запах. Результатом такого подражания киногерою стало сильное опьянение, после чего нас начало полоскать. Очистив желудки, всё ещё пьяные и воняющие перегаром пополам с луком, мы побрели по домам за справедливым возмездием. С тех пор я вообще не пил вин.

Свадьба продолжалась часа три, и о нас уже успели забыть.

– Может, пусть они веселятся, а мы уйдём в дом? – предложил я Грассу. – Гости уже не видит ничего, кроме кувшинов с вином.

– Нельзя, – ответил отец Алины. – Кто-нибудь обязательно заметит, и пойдут разговоры о неуважении. Лучше потерпеть.

– Маркус, – обратился я к сидевшему рядом магу. – Я хочу подарить жене кулон. Можно сделать так, чтобы все увидели его изображение?

– Для этого есть магия иллюзий, – сказал маг нетрезвым голосом. – В создании иллюзий нет ничего сложного, но их редко используют. С помощью магии трудно менять свойства даже такого разряжённого вещества, как воздух. У большинства не хватит сил. Что у тебя на кулоне?

– Герб, чего же ещё? – я открыл коробочку, которую принёс сын Савра, и достал из неё золотой диск сантиметров восемь в диаметре. – Можешь посмотреть.

Маркус взял кулон, к которому крепилась золотая цепочка, посмотрел на изображение и вздрогнул.

– Это твой герб? – спросил он. – Ты был в своём уме, когда его выбирал?

– А чем он тебе не нравится? Ни одного нарушения требований геральдики. Да и почему я должен отвечать за фантазию предков?

– Захотелось пошутить? Ну так и я сейчас пошучу. Господа! – голос Маркуса перекрыл нестройный шум веселья. – Ген Делафер хочет подарить своей супруге символ её дворянского статуса – этот кулон. Его не всем видно, и я для показа использую магию. Смотрите!

Маркус пьяно покачнулся и махнул руками. Из-за его спины над обомлевшими гостями в небо на добрых пять метров взметнулось изображение готовой к атаке королевской кобры с пылающими алыми глазами. В наступившей тишине было слышно, как кого-то из гостей вырвало. Долго держать изображение маг не смог, и гадина, повисев в воздухе секунд десять, истаяла. Но своё дело она сделала: гости стали торопливо прощаться. Сразу по приезде я ссыпал серебро в большой котёл, который поставили возле калитки, естественно, с внутренней стороны. Предполагалось, что каждый из гостей возьмёт себе жменю монет. Глядя на то, сколько людей пригласили Хелманы, я начал опасаться, что не всем хватит денег даже на сувениры, теперь же, когда площадка со столами пустела со сказочной быстротой, многие гости покидали двор, даже не приближаясь к дарам новобрачных. В результате больше половины монет остались нам.

– Тебе надо было показать свой кулон не в конце веселья, а в начале, – пошутил Грасс. – Сколько тогда сэкономили бы на выпивке и закусках!

После ухода гостей нанятые на это мероприятие слуги начали быстро убирать следы гулянки, а мы вошли в дом, оставив на крыльце ларшу.

– Ради вашего счастья пришлось пожертвовать пятью клумбами, – сказала Лона. – Их срыли и утрамбовали землю, чтобы можно было поставить столы. Попробуйте после такого разбежаться!

– Никому её не отдам! – сказал я, обнимая жену под завистливым взглядом Леи.

– А что символизирует ваш герб, Ген? – спросил меня старший брат Алины Край.

– Если кратко, то мудрость и силу, и ещё предостережение.

– Ага! – ехидно сказала Лея. – Полезешь – укушу!

– Примерно так, – согласился я. – Я высматривал своего учителя, но так и не увидел. Наверное, не получилось прийти.

– Лонар? – спросил Маркус. – Он был в самом начале. Недолго посидел, выпил пару бокалов вина и ушёл. По-моему, даже зачерпнул серебро из котла на счастье.

– А вот Ника не было, – сказала Алина.

– Я и не думал, что дядя его отпустит, – сказал ей Маркус. – Мальчику нечего делать на пьянке.

– Вот ты дворянка и моя жена, – обратился я к Алине. – Чувствуешь в себе какие-нибудь изменения?

– От вина кружится голова, да диск на груди с этой страшилой, а в остальном всё то же самое. Как ты был моим, так и остался!

– Ген, подойдите к нам, – позвал меня Грасс. – Мы хотим сделать вам подарок. Возьмите, – он вручил мне лист бумаги с записью и расплывчатым оттиском печати. – Это чек на предъявителя в банкирский дом Креджа на тысячу золотых. Советую их посетить и переделать счёт на ваше имя, так будет надёжнее.

– Не много ли? – спросил я. – Мы не сидим без денег, а это очень большая сумма.

– Берите, Ген, – замахал он на меня руками. – Я не даю ничего сверх того, что должен. Не так это затруднительно для семьи, а деньги вам пригодятся.

Пока добрались до дома, нас снова сильно растрясло.

– Попрошу Маркуса, чтобы съездил с тобой к Герхарду, – сказал я жене. – Выберешь себе лошадь получше. А мать попросим нанять конюха и отправить его купить корм. Тогда и я перегоню к нам своего Зверя. Хоть не будет проблем с быстрым передвижением. У вас женщины ездят в мужских сёдлах или для них есть специальные?

– Сёдла для всех одинаковые. Ездят в мужских штанах, а если надо ехать в платье, на лошадь застилают попону, чтобы не вонять конским потом, и слуга помогает взобраться на лошадь и с неё слезть.

– Значит, надо приобрести для тебя костюм для верховой езды и попону для лошади. У тебя много времени, вот и займись. И не забывай везде брать с собой Лану.

– С ней забудешь. Она относится ко мне, как к своему несмышлёному ребёнку. Ты как себя чувствуешь после вчерашнего?

– Благодаря Маркусу почти нормально. К завтрашнему дню буду готов к новой обработке.

– А что будем делать сегодня?

– Раз от тебя нужно держаться подальше, пошлю курьера к нашему благодетелю Альфару. Пока есть время, пусть выделит писца для записи третьей книги.

– Опять сказки? А мне можно послушать?

– Разве ты маленькая?

– Ну Ген, не будь вредным!

– Я пошутил. Тебе теперь можно всё, ты вторая моя половина!

– А почему не первая?

– Потому что если я назову тебя первой, то быстро заберёшься на шею и свесишь ножки.

– А тебе жалко поносить жену?

– Не жалко, но я предпочитаю носить тебя на руках, – ответил я, взял её на руки и закружил по комнате. – Так я могу тебя целовать.

Я начал демонстрировать преимущества такого способа переноса жены, целуя у неё всё, до чего мог дотянуться. Некоторое время она блаженствовала, закрыв глаза, потом часто задышала и начала вырываться.

– Прекрати, я больше не могу! Вот не выдержу, и в придачу к конюху надо будет вскорости нанимать няню!

Я с трудом оторвался от Алины и поставил её на пол. Жена покачнулась и ухватилась за меня рукой.

– Мало того что я опьянела от вина, а тут ты со своими поцелуями! Да ещё и крутил по комнате. У меня теперь кружится голова, помоги добраться до кровати.

Я снова взял её на руки, отнёс в свою комнату и опустил на кровать.

– Вот так и буду носить тебя на руках всю жизнь! Как же я тебя люблю!

– Ловлю на слове, – засмеялась жена. – А сколько времени от меня отбивался?

– Сколько ты будешь об этом напоминать?

– Всю жизнь! – опять засмеялась она. – Женщины не прощают такого пренебрежения. Помоги снять платье, помнётся.

– Я лучше попрошу помочь Клару, мне опасно тебя сейчас раздевать.

Я вышел из своей комнаты и постучал в комнату матери.

– Это ты, Ген? – донёсся из-за дверей голос Клары. – Можешь войти.

Открыв её, я увидел безуспешно пытающуюся освободиться от платья Клару.

– Ну что за платья у этих дворян? – пожаловалась она. – Всё красиво, но ни надеть, ни снять самой не получается, тем более что меня немного развезло. А если лечь в платье, так потом намучаешься разглаживать.

– У Алины та же проблема. У дворян для этого есть служанки, а вы утром помогали друг другу. Давай я расшнурую твоё платье, а ты потом поможешь жене.

– А у самого руки отвалятся?

– Не могу я сейчас, – покраснел я. – Она сильно меня возбуждает, а для этого неподходящее время. Или ты хочешь быстрее стать бабушкой?

– А ты пока не хочешь детей? Вообще-то, правильно, некуда вам спешить. Спасибо, что помог со шнуровкой. Сейчас надену халат и помогу твоей благоверной. А ты займись каким-нибудь делом, тогда будет меньше лишних мыслей. Проверено на практике.

Я последовал её совету: переоделся в повседневную одежду и сходил в трактир к Нэшу заказать курьера. Через час после этого в калитку постучался знакомый писец от Альфара, и я долго диктовал ему книгу, стараясь говорить с выражением. Клара заснула в своей комнате, а Алина расположилась на кровати и внимательно слушала, иногда вставляя на удивление дельные замечания. Большинство из них я указал писцу записать, и, по-моему, сказки от этого только выиграли. Когда мы общими усилиями закончили книгу и писец отбыл восвояси, я поделился с женой своими творческими планами.

– Думаю, что со сказками надо закругляться. Лучше запищу недавно прочитанную книгу. Это трагическая история о принце по имени Гамлет. В ней есть и любовь, и смерть, посмотрим, как такое воспримут читатели.

– Пиши побольше, – засмеялась Алина. – Отец правильно сказал, что золото не бывает лишним. Накопим его и купим какое-нибудь имение.

– У нас говорят, что мечтать не вредно, – тоже засмеялся я. – Спускайся с небес на землю, и давай подумаем о другом. Нам срочно нужна служанка. Вы сами не сможете даже одеться. Мне тоже нужен слуга. В доме только две свободные комнаты, поэтому лучше нанять тех, кто живёт неподалёку. Клара должна хорошо знать всех соседей.

Утром я быстро позавтракал, поблагодарил Ларду, чмокнул в щёчки своих женщин и побежал на занятия получать очередную порцию плюх. Моё появление в тренировочном зале вызвало оживление среди учеников. Первым ко мне подошёл Ник.

– Извини, – сказал он. – Я не смог быть на твоей свадьбе. Дядя не пустил, сказал, что мне там не место. Держи подарок.

Он протянул мне золотой перстень с огранённым тёмно-зелёным камнем размером с горошину.

– Твой дядя прав, – сказал я. – Хоть мне и жаль, что ты не приехал, но там была настоящая пьянка. Я сам еле высидел. С помощью Маркуса показал им герб, чтобы разбежались, а то пришлось бы терпеть до вечера. Видишь, какая польза от моего герба, а тебе он тогда не понравился.

– Он мне и сейчас не нравится, – хмуро ответил мальчишка. – К нам утром приехал офицер, который почему-то не хочет жить в замке дяди и квартирует в городе. Так вот, он рассказал, что твой герб и то, как ты пугал им гостей, сейчас самая обсуждаемая новость в городе. И говорить об этом будут долго. Ты этого добивался?

– Если не ошибаюсь, кто-то не так давно говорил, что если не можешь стать незаметным, надо стать самым заметным и сильным. С заметностью у меня всё в порядке, а за силой я прихожу сюда. Ты лучше скажи, с тебя не сдерут шкуру за этот перстень?