Моё идеальное превращение

Дороти Шмидт

Моё идеальное превращение

Глава 1. Заброшенная штольня

– Здесь холодно и сыро, – ныла Одра Бенсон, семеня на полусогнутых вслед за Джонатаном. – Если бы я знала, что здесь будет морозильник, взяла бы кофточку. Я вчера её купила в бутике. Он недавно открылся. Джоан, нам обязательно нужно туда сходить. Я видела те самые твои джинсы с дырявыми коленками. Чёрного цвета – всё, как ты любишь.

От переполняющего восторга Одра хихикнула. Короткое эхо заставило Джонатана остановиться. Его подружка-болтушка, погружённая в свои девичьи мысли, не заметила парня и уткнулась головой в его спину.

– Ой! – воскликнула она. Съёжилась и, недовольная остановкой, повернулась назад, где также, согнувшись и преклонив голову, стояла Джоан. – Почему он не предупредил, что у нас остановка?

– Одра, помолчи, пожалуйста, – прошептал недовольный Джонатан, – хотя бы пару минут. Разве я о многом прошу?

Джонатан резко обернулся и посветил фонариком телефона в лицо Одры. Девушка зажмурилась и хотела взвизгнуть, но Джоан вовремя закрыла ей рот ладонью.

– Спасибо, Джоан, – он кивнул и отвёл свет фонарика в пол, приглушил его яркость ладонью . – Я не хотел этого говорить заранее, – продолжал шептать он, – потому что знаю реакцию Одры и понимаю, что если бы сказал перед входом в штольню, её было бы не вытащить из машины.

Одра сощурила глаза, внимательно смотря на Джонатана, хлопнула подругу по руке. Джоан убрала руку от лица Одры и тоже посмотрела на Джонатана. В сумраке пещеры, можно было определить только очертания трёх фигур, и то, если поднапрячь зрение. Поэтому колкого взгляда Одры никто не заметил.

– Это ещё почему же? – она поставила руки на бока.

– Здесь водятся летучие мыши, – сухо ответил Джонатан. В его голосе не было ни сожаления, ни намёка на злую шутку.

– Гонишь! – воскликнула Одра.

Её голос прошёлся гулким эхом по туннелю, в котором они стояли. Одра испугалась своего голоса и уже сама прижала обе ладони ко рту. Джоан прикрыла глаза от недовольства, наморщила нос и вжала голову в плечи, как будто готовилась к чему-то. Джонатан молчал. Он нажал на кнопку и выключил фонарик.

Свет исчез и вместе с ним силуэты трёх ребят. Когда эхо затихло, в глубине штольни раздался встревоженный писк. А через несколько секунд до ушей незваных посетителей долетели размеренные хлопки. И с каждым мгновением они становились всё ближе.

– Нам нужно присесть, – шептал Джонатан.

Девушки прислушались к нему. Даже Одра не была против такого решения. Она нащупала в темноте руку Джоан и сжала её до хруста в пальцах.

Над ними пролетела летучая мышь. Ребята дождались, когда хлопки кожаных крыльев стихнут, и медленно поднялись с корточек. Джонатан включил фонарик, всё так же прикрывая яркий свет ладонью.

– Никого не задело? – вполголоса спросил он.

– Нет, – прошептала Джоан. – Почему ты не сказал о мышах? Одра же их боится.

– Он смерти моей хочет, – всхлипывая, пропищала Одра. – Или ждёт моего превращения в вампира. Тогда не умоляй меня пощадить тебя. Я выпью всю твою кровь! – в её голосе вновь появилась твёрдость.

Джонатан вздохнул.

– Летучие мыши не превратят тебя в вампира. Укусить могут. Немного попить крови – тоже. Заразить чему-нибудь – да. Но превратить в существо, которое живёт лишь в фантазиях девочек-подростков – никогда. Это же противоестественно!

– Джонатан, – произнесла Джоан, – мы уходим отсюда. Пока не проснулись остальные. Веди нас обратно к выходу.

В голосе Джоан не было порицания или недовольства, но Джонатан сник. Даже в скромном отсвете фонаря девушки видели, как их приятель от досады опустил голову. Он всем своим видом показывал, чтобы его пожалели. Во всяком случае Джоан именно так и подумала.

– Джонатан, – вполголоса пропела Джоан, напоминая вопросительной интонацией, что парень должен исполнить свой долг и вывести девушек из заброшенной штольни.

– Хорошо, – прошептал недовольный Джонатан. – Я только хотел посмотреть на летучих мышей, и вам показать, – он раздвинул пальцы, и свет фонарика стал ярче. – Я хотел вытащить Одру из дома. Она подсела на онлайн—шоппинг и скупила бы за сегодня, наверное, полмагазина.

– А я и скуплю! – Одра топнула ногой. – Только теперь не из-за фанатизма, а чтобы стресс снять. Сейчас там как раз продают поп—ит с твоим лицом, Джонатан. Я не поскуплюсь. Так и знай!

– А ты, Джоан, – он поднял глаза и посмотрел на подругу, – постоянно торчишь в мастерской. Эти глиняные изваяния заменили тебе нас, твоих друзей. А сегодня я собрал нас всех вместе, чтобы поразвлечься, побродить по лесу и прогуляться по штольне. Хотел, чтобы увидели что-то новое, а не занимались бесполезной ерундой.

С минуту над ними висело молчание. В пещере тоже не было ни звука. От продолжительного безмолвия Джонатан занервничал. Он постукивал ногой по влажному деревянному настилу.

– Эта, как ты выразился, ерунда, называется хобби, – поправила его Джоан. – У меня это лепка фигурок из глины. Очень хорошо разрабатывает пальцы. У Одры, – на секунду Джоан смолкла, – признаюсь, занятие бесполезное. И кроме бездумной траты родительских средств больше ничего не приносит.

Одра вновь топнула ногой и хотела уже открыть рот, чтобы высказать своё недовольство, но Джоан вскинула руку и жестом дала понять, что перебивать её не стоит. Одра надулась и отвернулась от друзей, сложила руки в замок. Но краем уха всё же слушала Джоан. Она не могла не прислушаться к голосу старшей подруги, которая не раз спасала деньги семьи Бенсон.

– А тебе, Джонатан, – продолжала Джоан, – было бы неплохо найти интересное увлечение. Если тебе нравится животный мир, так почему бы не стать волонтёром, ветеринаром или просто любителем животных?

– Я же программист, – обиженно ответил Джонатан. – У меня даже кота нет.

– Ну так вот, пора вносить в жизнь коррективы, – Джоан улыбнулась.

– И, может быть, этот котик станет крючком для девушки, которой у тебя нет, – высказалась Одра. – Её и будешь водить сюда, мышей своих показывать.

Джонатан молча вздохнул и осветил фонариком стены и пол заброшенной штольни. Под ногами лежали вкопанные в землю доски. Часть из них уже сгнила, другая – догнивала. Из стен торчали металлические толстые прутья. По краям были навалены камни и поломанные доски с ржавыми гвоздями. Одну такую Джоан отодвинула ногой, чтобы никто на неё не наступил.

Джонатан обошёл девушек и посветил в ту сторону, где был выход. Одра подошла к нему ближе и протянула руку Джоан. Вдруг над их головами послышался раздражённый писк. Все трое замерли. Джонатан посветил на потолок. В небольшом углублении, сжатая в пушистый комочек, спала чёрная мышка. Она зашевелилась. Одра взглянула на неё и в тот же миг завизжала. Попятилась назад, задела Джоан. Джоан уже отступала в сторону, чтобы Одра не отдавила ей ноги, но подруга резко толкнула её. Доска, на которую в потёмках встала Джоан, развалилась и девушка не смогла удержаться на ногах. Лодыжка подвернулась и Джоан повалилась на груду камней у стены. В попытке смягчить падение, она выставила правую руку.

И когда на вскрик подруги Джонатан повернулся и посветил фонариком, было уже поздно что-либо делать. Джоан упала на камни и проткнула ладонь тем самым гвоздём, от которого хотела уберечь их всех. Одра не сразу поняла, что произошло, но когда увидела окровавленную руку с торчащим из неё гвоздём, вскрикнула ещё раз. Джонатан на неё шикнул и девушка снова зажала себе рот обеими руками.

– Джоан, не двигайся, – сказал со знанием дела Джонатан. На его лбу выступила испарина. Ещё несколько минут назад ему казалось, что вся его провинность сводилась к шутке над Одрой и её страху перед летучими мышами. Но теперь его ребячество приняло кровавый оттенок. И ответственность за здоровье, а вместе с тем и жизнь Джоан теперь полностью на его плечах.

– Вот ты и вытащил нас на прогулку, – дрожащим от подступающих слёз голосом произнесла Джоан. – А теперь, пожалуйста, вытащи нас отсюда. Хотя бы живыми.

Глава 2. Незваный гость

Такой стойкости Джонатан ещё не видел. В глазах Джоан стояли слëзы, но она не давала им воли. И причина была не в нём. Одра – самая большая сплетница во всём городе. Если Джоан разревётся от нестерпимой боли, пронизывающей руку, уже сегодня вечером её забросают в социальных сетях сообщениями с сожалением, пожеланиями скорейшего выздоровления и найдутся те, кто позлорадствует. Они вдвоём, Джонатан и Джоан, будут знать, что это дело длинного языка их общей подруги Одры. Но она никогда не признается в этом.

Джоан всхлипнула и тем самым нарушила негласное молчание. Одра поёрзала на сидении. Джонатан посмотрел в зеркало заднего вида и, глядя в отражение девушки, помотал головой.

– Нет, Одра. Ты этого не сделаешь.

– Почему нет? Джоан хочет стать сенсацией! В нашем маленьком городке не происходит ничего интересного. А тут! – она просунула руку с телефоном между передними спинками кресел. – Можно, я сделаю фото? – обратилась она к Джоан.

Та отвернулась, уставилась стеклянными от слёз глазами в окно. Рану ей помог замотать Джонатан своим носовым платком – ничего другого под рукой не было. Ладонь пульсировала, горела. Сквозь синеватую ткань проступала кровь. В голову Джоан пришла внезапная мысль, что если бы она заглянула в сегодняшний гороскоп, то увидела бы там предупреждение: не выходи из дома! Но прислушалась бы она к нему?

– Мы уже приехали, – сказал Джонатан, сворачивая на парковку у больницы.

– Мне обязательно идти с вами? – Одра откинулась на спинку сидения и посмотрела в окно. – Не люблю больницы. И белые халаты меня пугают. Сразу такое чувство, будто сама Смерть дышит мне в затылок.

– Смерти присущи чёрные тона, – поправил её Джонатан. Он вышел из машины, открыл дверцу, чтобы Джоан смогла выйти. И когда Одра хлопнула дверцей, добавил: – К тому же, Джоан нужна твоя поддержка.

Джоан не стала дожидаться друзей и направилась к дверям больницы. Она не слышала их разговора. Всё её внимание было приковано к руке. Боль отдавалась пульсацией в мозгу, и Джоан хотела лишь одного – заглушить её. Ускорив шаг, она первой зашла в здание и прошла на ресепшн. Но, прежде чем открыла рот, к ней подскочил Джонатан и затараторил.

– Моей подруге нужна помощь. У неё проколота ладонь. Ржавым гвоздём. Позовите скорее доктора! – для пущего правдоподобия, он коснулся раненой руки Джоан и показал медрегистратору.

Джоан застонала, одёрнула руку. – Извини.

– Заполните анкету, пожалуйста, – женщина безразлично протянула распечатанный бланк и ручку. – Врач подойдёт к вам.

Джоан, Одра и Джонатан отошли к сидениям в зале ожидания. Джонатан заполнял анкету. Он изредка обращался к Джоан, чтобы уточнить необходимые данные. Джоан только кивала, неохотно посматривая на бланк. Одра внимательно наблюдала за ними.

– Джонатан, откуда ты знаешь страховой номер Джоан и её паспортные данные?

– Брось, Одра, – он усмехнулся. – Мы с Джоан знаем друг друга с детства. Мы, как брат и сестра: всё друг про друга знаем.

– Или, как муж и жена, – захихикала Одра.

Джонатан покраснел и уткнулся в анкету.

– А, к чёрту её! – он разорвал лист и выкинул в рядом стоящую урну. – Нужно будет – ещё заполню.

Одра сидела довольная собой и своим острым длинным язычком.

Джоан не обращала на подругу внимания и мысленно подгоняла врача. Ей не терпелось поскорее избавиться от боли и вернуться домой. Чем она займётся – пока не решила. Всё, что её сейчас волновало – зудящая, ноющая боль.

Врач подошёл к ним спустя пять минут после прибытия троих друзей в больницу. Но для Джоан прошла целая вечность.

– Добрый день, – прозвенел позади них голос.

Джонатан представил несколько маленьких колокольчиков, звенящих друг за другом. Воображение Одры рисовало бархатный покров травы и бусинки прохладной росы на ней. Лёгкий ветерок заставлял капли катиться, едва касаясь друг друга. И это касание создавало невесомый звон. Только Джоан ничего не представляла. Перед её внутренним взором стояла темнота и силуэт мужчины недурной внешности в белом халате.

Врач обошёл троицу. Джоан посмотрела на него. Это был высокий худощавый мужчина. Волосы отдавали синевой – настолько черны они были. Влажные от геля и аккуратно уложены расчёской с тонкими зубьями. Таких мужчин Джоан считала жеманными. В их поведении, как и во внешности была наигранность. И если бы он был театралом, её бы это не смутило.

– Кто из вас мой пациент? – радушно спросил он и улыбнулся во все тридцать два начищенных до блеска зуба. – О! – воскликнул он и указал на Джоан. – Это вы – девушка с окровавленной рукой. Пройдёмте в приёмную, – он протянул руки к Джоан.

– Клод Тёрнер, – прищурившись, Одра прочитала имя с бейджа на воротнике халата.

– Мисс, должен вам признаться: у вас отличное зрение, – Клод посмотрел на Одру и подмигнул.

Щёки девушки покрыл румянец. Она протянула руки к волосам и сделала вид, что поправляет отсутствующую причёску. Однако жидкий белый хвостик так и остался лежать нетронутым на её плече.

– Ваша пациентка, – встрял Джонатан, – Джоан Маккинли. Она проколола ладонь. Гвоздём. Выпишите ей обезболивающее.

– Молодой человек, вы кем приходитесь пациентке? Братом?

Джонатан призадумался, помотал головой.

– Хм, а почему у вас имена похожие?

Джонатан повернулся к Одре. Он на долю секунды потерял самообладание. Мысли спутались. Он смотрел в глаза девушки и видел ту же самую путаницу. Разум как будто затуманен. У обоих. И когда Джонатан очнулся, Клода уже не было, а они втроём сидели в машине.

Одра о чём-то щебетала с Джоан, ладонь которой была забинтована. В салоне пахло лекарством.

– Джоан, с тобой всё хорошо? – Джонатан посмотрел на подругу.

Та улыбалась и чувствовала себя даже очень хорошо. Кивнула.

– Мне дали обезболивающее. Обработали рану. Мне казалось, что я вам это уже рассказывала. Ты чем слушал, Джонатан?

– Да, чем ты слушал? – подключилась Одра. – Наверное, и о Клоде рассказ пропустил. Джоан сказала, что мистер Тёрнер не похож на других врачей. Он обращается с пациентами очень мягко. Чувствует ответственность за их здоровье и жизни. А ещё,у него руки холодные. Странно, да? У врача, к тому же мужчины, холодные руки!

– Но за один его взгляд ты готова простить такую нелепость, – предположила Джоан.

Одра закусила нижнюю губу.

– Ещё бы! Ты сама слышала его бархатный голос. Эх, почему же меня не укусила летучая мышь?! Я бы не отказалась от скорой помощи Клода Тёрнера.

Девушки рассмеялись, и только Джонатан оставался в напряжении. Но не знал, как объяснить его для себя.

Через несколько минут они подъехали к дому семьи Бенсон и высадили Одру. Девушка долго прощалась с ними, не забывая упомянуть отвратительную прогулку по штольне и виновность Джонатана в том, что он лишил Джоан возможности заниматься лепкой. Он не обратил внимание на её слова и даже не попрощался.

Сморщенный, как залежавшийся помидор, Джонатан поехал к дому Джоан. Девушка сидела рядом, рассматривая повязку на руке. Они ехали молча, каждый в своих думах. Только когда оба вышли из машины, заговорили.

– Спасибо за познавательную экскурсию в штольню, – Джоан улыбнулась и помахала забинтованной рукой.

– Я побуду с тобой, – ответил ей Джонатан. – Хочу убедиться, что у тебя и правда всё хорошо.

– Возражения не принимаются?

Джонатан помотал головой.

Вечер они провели в компании пиццы и комедии. Много смеялись и разговаривали. К девяти часам вечера Джоан сморил сон. Джонатан убедился, что с подругой всё в порядке и, когда она улеглась в постель, уже собирался ехать домой.

Но тут в дверь позвонили. Джонатан взглянул на настенные часы. Кто мог прийти в такой поздний час? Джонатан посмотрел в глазок. На пороге стоял высокий худощавый мужчина – Клод Тёрнер.

– А ему—то здесь, что надо? – проговорил себе под нос Джонатан и открыл дверь.

– Добрый вечер. Надеюсь, для вас он тоже добрый, – начал издалека Клод. – Я пришёл справиться о здоровье Джоан. И заодно передать ей обезболивающие, которые она забыла на моём столе, – он протянул пластинку с белыми таблетками.

Джонатан взял таблетки, кивнул в знак благодарности.

– У неё всё хорошо. Легла спать.

– А вы уже собираетесь уходить? – поинтересовался Клод и вновь улыбнулся, выставив напоказ кристально-белые зубы.

Джонатан вновь представил колокольчики, висящие на тонкой ниточке. Они, под дуновением лёгкого ветерка, соприкасались друг с другом и до ушей Джонатана доносилась перезвончатая трель. И прежде, чем этот звук завладел сознанием, Джонатан встряхнул головой, да так, что чёлка на глаза упала.

– Нет, я никуда не ухожу. А вам, мистер, – он покопался в памяти, отыскивая в файлах информацию о докторе, – Тёрнер, посоветовал бы идти домой. Район у нас здесь неспокойный.

Клод сомкнул губы и, кажется, ещё больше побелел. А Джонатан продолжил:

– Спасибо за таблетки. И до свидания, доктор Клод Тёрнер, – он захлопнул дверь и повернул защёлку.

Эту ночь Джонатан решил провести в доме подруги. Она не будет против, а ему ничего не стоило лечь на диване в гостиной. Но сначала он избавится от таблеток.

Глава 3. Похищение

На следующий день Джоан была приятно удивлена, когда прошла в гостиную и увидела Джонатана, на диване.

О визите доктора Тëрнера он ей не сказал. Но всё-таки спросил:

– Тот доктор, Клод Тëрнер, не говорил, что зайдëт к тебе?

Джоан вздрогнула, когда услышала это имя, но решила не подавать вида, что расслышала вопрос. Прошла на кухню, достала из холодильника ведëрко жареных крылышек. Поставила его на стол.

– Будешь? – она взяла верхнее крыло, протянула другу.

Тот помотал головой.

– Я по утрам кашу ем или мюсли с соком. А ты собралась есть мясо, да ещё холодным? – спросил он, когда увидел, что Джоан впилась нечищенными зубами в жëсткую и уже не сочную плоть.

Подруга смотрела на него, жевала мясо и молчала, как будто тем самым отвечала ему. Шумно проглотила и посмотрела на раненую ладонь. Её взгляд стал впечатлëнным, словно она увидела не свою руку, а чек на полтора миллиарда. Джоан сжимала и разжимала пальцы. С каждой новой попыткой она улыбалась всё шире.

– Что такое? – забеспокоился Джонатан. – Рука болит?

Он подался вперёд, но Джоан протянула к нему ладонь.

– В том-то и дело, она не болит. Даже не пульсирует. Потрогай. Понажимай. Согни пальцы.

Джонатан подозрительно смотрел на подругу, но коснулся её руки. Его пальцы обдало неестественным жаром.

– Да ты вся горишь! – воскликнула он и прижал свою ладонь ко лбу Джоан.

Она отстранилась.

– Со мной всё хорошо, Джонатан. Нет у меня температуры. Рука заживает и я этому рада. А ты, как вижу, не очень. Сам виноват в произошедшем! – она повысила голос. – Может, мне взыскать с тебя компенсацию за моральный ущерб?

Джоан надвигалась на парня, как акула на зазевавшегося пловца. Джонатану показалось, что даже воздух вокруг них зарядился электричеством.

– Я пойду, – сглотнув подкатывающий к горлу ком, пролепетал Джонатан. – Позвони, как придëшь в себя.

С этими словами он выскочил из дома, не дожидаясь ответа. Уже в машине вспомнил о таблетках, которые смыл ночью в унитаз. Может, они снимали приступ агрессии или вовсе не доводили до него. А доктор Тëрнер – просто доктор, который заботится о своих пациентах. А он, Джонатан, дурак, потому что почувствовал жгучий укол ревности к человеку, который, возможно, даже ничего и не чувствует к нему.

Джоан тем временем опустошила ведëрко жареных крылышек. Она обглодала каждую косточку. И всё равно чувствовала голод. О Джонатане она и вовсе забыла. Вновь полезла в холодильник, но ничего съестного там не нашла. А вот в морозилке было мясо.

Джоан достала сковороду, налила масло и бросила замороженный стейк. Накрыла крышкой, поставила на плиту и стала ждать. Чтобы скоротать время, она развязала бинт и охнула. Дырка, в которую тот странный доктор выдавливал заживляющую мазь, исчезла. Не осталось и намëка на рану.

Вертеть рукой и осматривать ладонь с каждой стороны было глупо, но Джоан делала это, не переставая удивляться. Когда она насмотрелась и натрогалась вдоволь, решила позвонить Джонатану и рассказать о зажившей ране, но тут вспомнила недавнюю ссору. Нет, ему она пока звонить не будет. А вот сплетнице-Одре она обо всём расскажет.

Подруга примчалась уже через пятнадцать минут. Со знанием медика, осмотрела ладонь. Понажимала, поковыряла, посмотрела на просвет, но ничего подозрительного не нашла.

– Это до невозможности скучно! – вынесла она свой вердикт. – Я думала, что у тебя крылья за спиной появились или, хотя бы, рука почернела.

В голосе Одры проскальзывала обида.

– Я думала, что моя подруга стала вампиром и решила посвятить меня в тайные знания.

Джоан засмеялась, а потом приобняла Одру.

– Вампиры не существуют. Ты снова пересмотрела сериалы.

– Ничего подобного, – она смахнула белокурый локон с плеча. – По-твоему красивая внешность у людей откуда? Только ли генетика в этом замешана? Ой ли! – она сложила руки в замок и отвернулась.

Джоан в этот раз прыснула со смеха.

– А ты что, считаешь меня красивой? – спросила Джоан и снова потянулась, чтобы обнять Одру.

Та отмахнулась.

– Нет же, дурочка! Я про того красавца из больницы, который тебя осматривал.

Джоан закатила глаза. Когда речь заходила о молодых людях, Одра могла бесконечно трещать об их внешности. Ей нравились смазливые мальчики. Прилизанные волосы, дорогие костюмы, обходительный тон. Клод Тёрнер был одним из таких. Поэтому Одра и запала на него.

Но стоило Джоан вспомнить его прилизанные чёрные волосы, как её начинало тошнить. Острые скулы, бледная кожа, холодные длинные пальцы. Сходство с вампиром в нём всё-таки было. И на этом оно заканчивалось. Что не могло не радовать Джоан.

Одра согласилась остаться на обед, но быстро ретировалась, когда увидела, что Джоан подаёт мясо. Подруга не держала на неё обиду, за то что та ест животных. Но не знала,что и думать, когда Джоан забыла: Одра веган.

Джоан не придала этому значения. Она проводила подругу, села за стол и придвинула большую тарелку с кровавым стейком. Джоан впервые ела, как зверь. Столовых приборов она не взяла. Ела руками. И всё не могла насытиться.

После обеда Джоан спустилась к себе в мастерскую. Та находилась в подвале. Минут через двадцать она пожалела, что ела без хлеба. Голод вновь дал о себе знать. Джоан сопротивлялась, как могла. Мяса в доме больше не было, а ей его, ой как хотелось. От мыслей о еде её спас звонок. Это был Джонатан.

– Мне звонила Одра, – сказал он. – Я приеду к тебе и мы поговорим.

– Хорошо, – ответила Джоан. – Только, будь добр, заедь в магазин и купи мясо. Или жареных крылышек. Да, крылышки предпочтительнее.

Последнее предложение Джоан произнесла с жадностью и голодом. Прежде Джонатану не приходилось слышать такого голоса. Он не испугал его, но озадачил. Что происходит с его подругой?

Джонатан приехал только вечером. Джоан встретила его гневным взглядом.

– Почему так долго? – спросила она. – Я есть хочу. Дай сюда! – Джоан вырвала из рук Джонатана ведёрко с жареными крылышками. Прошла в гостиную, села на диван и принялась уплетать за обе щеки.

Пока Джонатан разувался, слышал, как хрустит панировка на зубах его подруги. Что-то происходило с ней. И рука. Рука была не забинтована. Джонатан прошёл в гостиную, сел рядом с Джоан.

– У тебя всё хорошо? Одра рассказала…

– Отфа фасскафала, Отфа фокафала, – передразнивала его с набитым ртом Джоан. – Не ферь ей.

– Вы с ней поссорились? – не унимался он.

Теперь Джоан смотрела на него не такими плотоядными глазами. Она насытилась. Пусть и ненадолго.

Джоан, после того как прожевала несколько кусочков, рассказала Джонатану о их разговоре с Одрой. И не забыла упомянуть, что та не осталась на обед.

Джонатан не думал, что отказ Одры есть мясо, так задел Джоан. Она и не расстраивалась. Но и вела себя странно. Не так, как обычно.

– Что с твоей рукой? – спросил Джонатан и кивнул на ладонь.

Джоан посмотрела на свою руку, потом озадаченно взглянула на Джонатана.

– А что с ней не так?

– Почему ты сняла повязку? Разве доктор уже разрешил? Тебе же её только вчера забинтовали.

Он потянулся к её руке, чтобы посмотреть. Джоан отстранилась. Она не хотела показывать ладонь. Он обязательно скажет что-нибудь не то. Снова заговорит о врачах. Предложит ей съездить в больницу. Он слишком озабочен её здоровьем.

– Рана затянулась. Мне больше не нужна повязка.

Какое-то время Джоан мялась. Но потом протянула ладонь.

– Смотри!

Джонатан посмотрел. И не увидел ничего странного. Обычная ладонь здорового человека.