Паутина Фрейда

– Так сделай так, чтобы тендер выиграла его фирма.

Говорить больше не стоило – остальное не мои проблемы.

Я еще встречусь с ней. Хочу? Очень. Мне доставляет какое-то изощренное удовольствие эта борьба, в которую сегодня включилась и она.

Алиса, прости меня, но тебя больше нет. Нет той женщины, что могла меня сдерживать. А я как будто нашел объект для своей ненависти, для выплеска негатива. Как будто я винил эту сучку за то, что потерял Алису.

Интересно, а можно ей приписать доведение до самоубийства? Был бы отличный вариант…

ГЛАВА 7 Дина

Я не смогла расслабиться даже в машине. Напряжение все еще не отпускало, руки слегка тряслись, а место укуса все еще болело. Я почти сломала ногти и счесала кожу на том месте, лишь бы убрать его след на себе. Только сейчас стало страшно… Потому что я понимала, что он адекватный человек. Адекватный и очень продуманный. Немного импульсивный, агрессивный, но это не патология – просто особенности характера. А я не буду больше действовать слепо, как сегодня. Хватило уже! Теперь надо аккуратнее.

Теперь жду ответ от Антона Алексеевича. Можно было бы обратиться к отцу, но он со своей дотошностью потом вынесет мне мозг.

Сейчас просто надо успокоиться, взять себя в руки и подумать. Я не понимала этого человека и не знала, как лучше поступить. Бездействовать? Или как-то проявить себя? Провоцировать Ратомского не стоило – чревато. Но и знать, что его спровоцирует, я не могла. Слишком он сложен. Нужна информация…

Я вспомнила – Алиса упоминала, что преподаватель химии. Интернет мне в помощь. Хоть за что-то зацепиться на первое время. Не учитель! Преподаватель. В каких институтах у нас есть дисциплины, связанные с химией?

Нет, не сейчас. Надо хотя бы отъехать от его дома. Свернув на соседнюю улицу, я остановилась прямо под знаком «Остановка запрещена», включив аварийку. Кажется, на штрафы уйдут все мои гонорары.

Два высших заведения с кафедрой химии, еще три с кафедрой химии и биологии. Еще в пяти преподавалась химия.

Заглянув в ежедневник, я увидела, что на завтра нет записей. Что ж, можно покататься по городу. Хотя нет, зачем ездить, если можно поговорить с Калининым? С этой семьей он знаком, пусть и не слишком близко, но все же…

Гудки тянулись один за одним. Андрей Григорьевич ясно сказал перезвонить завтра, но сейчас не тот случай. Я позволила эмоциям руководить мною.

– Я же сказал, что занят, – почти шепотом ответил Калинин, когда я уже в третий раз набирала его номер.

– Один вопрос: откуда ты знаешь семью Ратомских?

– Базовый курс психологии входит в любую учебную программу. Я познакомился с Алисой, когда она была преподавателем.

– Где?!

– Дина Анатольевна, ты меня достала, – выдохнул Калинин, но все же сказал, в каком вузе и сбросил вызов.

Ну вот, хоть что-то… А оно мне надо? Видимо, да.

Как будто напоминание о том, что не стоит лезть, куда не следует, укус на щеке снова дал о себе знать. Я посмотрела в зеркало и поморщилась. Да, есть следы везде, от каждого его прикосновения. Особенность кожи. Чуть надави – сразу синяк.

Тональник в сумочке должен быть, вроде не выкладывала. И да, я его подбирала со светлого паркета… Память так услужливо подкинула маленький тюбик возле его ноги, что накатила тошнота. Нет бы, блокировать это дерьмо!

Я сама смогу, я справлюсь. Тональник, пудра… Но Вадиму придется все равно что-нибудь сказать. Не думаю, что муж не слышал его фамилию. Его знают многие…

Входя в здание филиала института, я уже успокоилась. Май месяц, сессии – значит, все преподаватели должны быть здесь.

– Извините, – посмотрела я на своеобразную охрану, представленную пожилым мужчиной, – мне нужна кафедра общей химии.

Ответом мне была улыбка и подробное объяснение, как и куда идти.

Зачем я иду сюда? Что мне здесь надо?

Но, остановившись перед дверью, я не хотела уже отступать. Знание – это сила. Постучав, я открыла дверь. Неудобное расположение. Дверь открылась вплоть до стеллажа напротив нее. И чтобы зайти внутрь, надо сначала протиснуться в угол, а потом, только закрыв ее, обогнуть стеллаж и увидеть три стола. За двумя из них сидели женщины. Одна – совсем пожилая, даже старая, а другая моложе. Молоденькая явно не помощник мне, а вот пожилая… К ее столу я и подошла.

– Здравствуйте, – улыбнулась я, – вы не могли бы мне помочь? Меня зовут Дина.

– Что, опять пересдача? – поджала губы женщина.

Я уже и не знала, радоваться мне или огорчаться, что меня приняли за студентку. Внешность опять сыграла роль.

– Нет, – улыбнулась, – я пишу статью для журнала.

– Ирочка, – посмотрела моя собеседница на коллегу, – зайди, пожалуйста, в двести первую аудиторию и скажи, что я немного задержусь.

– Конечно, Катерина Стефановна!

Когда девушка скрылась за дверью, моя собеседница улыбнулась:

– Вы не журналистка.

– Нет, – покачала я головой, – Алиса Ратомская моей была клиенткой, я психолог.

– Алиса… Я слышала, что она погибла. Знаете, я мало что могу сказать о ее жизни после ухода из института. Талантливая девочка была. И я помню, – усмехнулась женщина, – как мы нашли этого парнишку в подсобке.

– Что, простите? – не поняла я.

– Ратомского. Она стала ему матерью почти, как бы это не звучало. Я не знаю, почему она пригрела этого оборванца, но удивительно, что они прожили пятнадцать лет. Учитывая, что Алиса в свои двадцать шесть на то время уже перестала быть женщиной.

– В каком смысле? – не поняла я.

– Наш организм – это химия и биология. А гормоны Алисы перестали работать… Те самые гормоны, – показала Катерина Стефановна пальцем вниз.

– Подождите… – догадка мелькнула, но я не могла поверить.

– Да, девушка, Алиса перестала быть женщиной в двадцать три года. Неудачное замужество, выкидыш на позднем сроке, открывшееся кровотечение, удаление яичников, труб и матки. Как следствие – психологическая травма. Она оставалась женщиной, но секс ей был не нужен.

– Потому что яичники вырабатывают эстрогены, женские гормоны…

– Вы правы, – кивнула Катерина Стефановна. – И я не понимаю, как с тем мальчиком она прожила столько лет. Он был волком, смотрел исподлобья, а теперь первый человек в городе.

Я задумалась. Поверить в то, что Ратомский не спал со своей женой, было невозможно. Зачем жить с женщиной, которая старше, которая не может иметь детей, которой вообще плевать на половой контакт? А в благородство его не верила. Проще поверить в инопланетян или магию.

– Вы сказали, что у Алисы была беременность, обернувшаяся трагедией…

– Да, – подтвердила Катерина Стефановна. – Помню, когда она забеременела и рыдала на плече у меня. Она была красавицей, как и вы.

Я улыбнулась на комплимент. Но пора откланяться. Ничего интересного. Пятнадцать лет без секса – нет. Ратомский с кем-то трахался точно.

– От кого она забеременела?

Сама не знаю, зачем задала этот вопрос. Скорее, просто по инерции. Откуда Катерина Стефановна могла знать такие подробности? Но она знала…

– Да все знали, что она встречается с Андреем Калининым! От кого же еще могла забеременеть?

ГЛАВА 8 Дина

Новость меня ударила. Только я не поняла, женаты они были или встречались. Но все равно это в голове не укладывалось!

– Извините, Катерина Стефановна, Алиса Геннадьевна была замужем за Андреем Калининым?

– Официально не оформляли, гражданским жили. Она в него влюбилась, как только он появился в институте. Еще совсем молодой, но такой обаятельный.

А то я не знаю, каким он может быть! Кажется, и эта старушка была влюблена в Андрея. Он преподавал в нескольких институтах, брал общую психологию для первокурсников, несколько часов в неделю – ничего сложного. Четверть ставки. В основном, заочники.

Гад, Калинин! Еще утверждал, что заядлый холостяк.

– И как они расстались?

– Не знаю подробностей. Жили они где-то уже полгода, когда Алиса забеременела. Тогда-то все и изменилось. Она не распространялась о личной жизни. Только один раз расплакалась, как я и говорила, у меня на плече. Видимо, не хотела сор из избы выносить. Стала нервной, перестала улыбаться. Все можно было бы списать на беременность, которая проходила довольно тяжело, но мне казалось, что дело в Андрее. И вот где-то за месяц до декретного отпуска ее прямо на скорой увезли из института. Я не знаю, как на таком сроке это называется у врачей – выкидыш или преждевременные роды, но не спасли ни ребенка, ни детородные органы из-за сильного кровотечения. На работу Алиса вернулась где-то через месяц, и с тех про Андрея я не слышала. Он перестал проводить лекции в нашем институте, а Алиса начала сторониться мужчин. Прошел год, а она все одна куковала. Я ей и сказала, что не стоит зацикливаться на прошлом, надо смотреть в будущее. Алиса тогда мне и рассказала обо всем, попросив больше не поднимать эту тему. А еще через два года появился Ярослав…

Я слушала Катерину Стефановну и не могла поверить, что она говорит про того самого Ратомского, с которым мне сегодня довелось познакомиться. Представить его мальчиком-оборванцем, пригревшимся в подсобке… Моей фантазии на это не хватало. И Алиса не побоялась притащить его к себе, а потом еще и вышла за него? Что это? Нереализованный материнский инстинкт? И с кем удовлетворял свои потребности Ратомский на протяжении пятнадцати лет?

Странная ситуация…

– Заболталась я с вами, – спохватилась Катерина Стефановна, – уже полчаса лекции прошло.

– Извините, что отвлекла вас, – выдала я широкую улыбку, и место укуса дало о себе знать.

– Страстный у вас мужчина, – заметила с хитрецой преподаватель. – Бадяга поможет, быстрее след пройдет.

– Спасибо, – ответила я, выходя следом за ней с кафедры.

Да уж, страстный мужчина… Его бы страсть в нужное русло, а не на людей бросаться.

На улице я осмотрелась в поисках аптеки. Мазь бы какая-нибудь точно не помешала. Зеленый крестик я заметила на противоположной стороне дороги. Пока переходила дорогу, стояла в очереди, все думала, что же сказать Вадиму. Даже тональник не скрыл синяк от любопытных глаз Катерины Стефановны, от мужа уж точно не спрячешь.

И пусть Вадим не ревнив, но вопросы возникнут точно. И что мне сказать? Дорогой, я заявилась домой к взбешенному мужу погибшей клиенты, и он меня укусил?

Да уж… Иногда чистая правда выглядит бредовей любой фантазии. Но и врать не хотелось. Одна ложь порождает другую, и потом уже не разобраться, с чего все началось, когда этот ком лжи и обмана понесется с горы. Вот только логичное объяснение никак не приходило в голову.

Вадима дома не было. Странно, но я обрадовалась, а через минуту чертыхнулась. Ратомский одним действием уже влез в мои отношения с мужем. Сволочь! Чего он добивается? Такое ощущение, что я просто становлюсь для него козлом отпущения.

И Алиса еще говорила, что у нее замечательный муж?

Да, именно так. И я вообще не понимаю. Готова даже поверить, что у мужа Алисы есть злобный брат-близнец. Нет, я определенно схожу с ума. Может, к Калинину записаться?

Кстати, тоже интересная ситуация вырисовывается. Неужели он, когда назвал вуз, думал, что я не узнаю о его прошлом с Алисой? Андрей Григорьевич не дурак, так что догадался бы. Тогда, возможно, он просто не видел смысла скрывать их отношения. Так бывает: люди сходятся, расходятся, некоторые и детей теряют. Ну да, криминального тут ничего нет. Это сразу я неоднозначно среагировала на его имя, потому что оно для меня стало полной неожиданностью. Но ведь на самом-то деле… Вполне обычная ситуация.

– Дина! Дина! – кажется, Вадим звал меня уже не в первый раз, но я так увлеклась мыслями о посторонних людях, что даже не заметила, как он появился в дверях спальни.

– Привет, – посмотрела я на мужа.

– Как дела? – спросил он.

– Нормально, а у тебя?

Обычный вечерний разговор, только почему-то сегодня говорить не хотелось. Сейчас Вадим ответит тоже какой-нибудь дежурной фразой, бросит пиджак в кресло, закатает рукава рубашки и спросит, буду ли я чай. Он повторил все действия в точной последовательности и ушел на кухню.

Вернулся с двумя кружками, поставил их на стеклянный столик, щелкнул пультом от телевизора и повернулся ко мне. Я знала – он хочет спросить, что будем смотреть. Но ритуал был нарушен, потому что Вадим нахмурился и удивленно протянул:

– Что с лицом?

ГЛАВА 9 Дина

– Ударилась, – ответила я Вадиму и мысленно чертыхнулась.

Ну вот, ком лжи начал собираться. Надеюсь, следы зубов он не рассмотрит, учитывая, что синяк стал еще больше и слился в одно пятно. Если не присматриваться, конечно. Но, когда начнет сходить, будет хуже.

Вадим помолчал, а потом спросил:

– Может, к врачу?

– Из-за синяка? Не стоит.

Только, возможно, прививка от бешенства не помешала бы.

– А что случилось?

Бля, ну что его сегодня пробрало? И что сейчас делать? Опять врать? Хорошо хоть шею прикрыла гольфом под горло.

– Стул в кабинете сломался. И с него – прямо подбородком о стол.

И что за чушь мне пришла в голову? Может, я не бешенством от Ратомского заразилась, а психическим расстройством?

Телефонный звонок отвлек меня от почти параноидального бреда.

Калинин.

– Слушаю, – ответила я на звонок, хотя хотелось начать разговор со слов: «Сволочь ты, Андрей Григорьевич».

– Ну и по какому поводу ты меня целый день доставала?

– Давайте завтра встретимся.

– Дина, я уезжаю на конференцию в Москву, у тебя есть только сегодняшняя ночь.

– Я приеду?

– Через полчаса буду дома.

Пока он вернется, я точно сдохну от любопытства, если раньше меня Ратомский где-нибудь в лесочке не прикопает. Нет, однозначно паранойя начинается. Я начала переодеваться, когда Вадим, который сегодня вообще мои мысли не занимал, спросил:

– Может, ты скажешь, куда собираешься на ночь глядя?

– У меня дела, скоро вернусь. Я к Калинину. Он завтра уезжает, а у меня к нему срочные вопросы по работе.

Муж кивнул, вроде бы успокоившись. А я, послав ему воздушный поцелуй, схватила ключи от машины и выскочила за дверь. Какой-то непонятный азарт гнал меня вперед, я в нетерпении барабанила пальцами по рулю на светофорах, кусала нижнюю губу и почти выдохнула, въехав во двор дома Андрея.

Так, для начала успокоиться. Слишком много эмоций…

В подъезд я входила минут через пять, надеясь, что выгляжу хотя бы не так, что готова разорвать Калинина.

– Привет, – Андрей стоял в дверях и внимательно смотрел, как я подхожу, а потом усмехнулся: – Что, эти старые сплетницы с кафедры уже донесли?

Проницательный, как всегда. И почти до апатичности спокойный. Да, мне до такого мастерства еще далеко. Ходить вокруг да около нет смысла, так что я просто кивнула. Калинин пропустил меня в квартиру, и мы привычно оказались на кухне друг напротив друга.

Андрей молчал. Нет, он не станет говорить первым. Сейчас главное – задать правильный вопрос.

– Почему ты не сказал, что Алиса была твоей женой?

– Она не была мне женой.

Я скрипнула зубами. А хотя кто я такая, чтобы он тут передо мной душу обнажал? Точно не его консультирующий специалист.

– Андрей, ты издеваешься? – вздохнула я печально.

– Не пытайся мною манипулировать, Дина, я лично тебя учил всем приемам. Твои печальные глаза и жалостливый тон меня не проберут. Да тебе и не идет такое выражение лица.

– Расскажешь?

Да, в кошки-мышки в Калининым играть бесполезно. Поэтому простой вопрос. Андрей расскажет столько, сколько посчитает нужным. А если что-то захочет утаить, то и клещами не вытащишь.

– Ты раздуваешь какую-то мелодраму на пустом месте. Какая разница, с кем я трахался почти двадцать лет назад?

– Циник, – констатировала я.

– Вот давай обойдемся без твоих заключений, – поморщился Андрей. – Что ты сейчас хочешь от меня услышать? Слезливую историю? Увы, – развел он руками. – Все как обычно. Познакомились, прониклись симпатией, стали спать. Алиса залетела, чему я не особо обрадовался. Даже предложил ей сделать аборт. Истерику, как сделали бы некоторые женщины в таком случае, она не закатила. Мы достаточно спокойно поговорили и поняли друг друга. Я не отказывался от ответственности, но и от мысли о радостях семейной жизни сводило зубы. Потом Алиса попала в больницу. Ребенка не спасли, она была на длительной реабилитации, и после выписки из больницы мы вполне по-дружески разошлись. Так бывает, Дина.

В принципе, Калинин мне ничего нового не рассказал. Все это я уже слышала от коллеги Алисы. Ну, вот же жук. Вроде бы и говорит, ничего не утаивает, но прекрасно понимает, что это все я уже знаю.

– И сейчас, когда ей понадобился психолог, ты почему-то направил Алису ко мне?

– Ну ты же понимаешь, что сам я не мог ее консультировать, потому что не был бы объективным. И отправил ее к тебе я не сразу.

Что ж, складная история. И да, по сути, совсем обычная. Просто в ней слишком много личного и слишком много совпадений.

– А мужа ее ты хорошо знаешь?

– Ярослава? Не очень, я однажды помог ему по просьбе Алисы, но говорить об этом не буду. Конфиденциальность, как понимаешь.

Помог? Интересно, может, это Калинин сотворил такого монстра в лице Ратомского? Хотя вряд ли. Скорее, наоборот. Андрей дал якорь в лице Алисы, а теперь якоря нет, вот и рвет крышу у Ярослава Владимировича. И он пытается зацепиться за что-то другое. Или за кого-то…

– Не стоило ее отправлять ко мне, – покачала я головой.

Уже ничего не переиграешь. А жалеть о том, что нельзя изменить… Смысл?

– Я подумал, что вы сработаетесь, хоть и очень разные.

– Но кое-что общее у нас есть… было, вернее. Мы обе спали с тобой.

Калинин одарил меня таким взглядом, что даже взгляды Ратомского показались мне вполне доброжелательными. Зря я это ляпнула.

ГЛАВА 10 Ярослав

Никогда не опаздывал, но сейчас уже пять минут десятого, а я только въезжаю на парковку. Ирина успела позвонить и обеспокоенно спросить, не случилось ли чего. Случилось, блядь. Я так увлекся созерцанием лица с медовыми глазами в файлах, которые вчера получил, что не заметил, как остыл кофе и как время ускорило свой бег. Она меня как будто гипнотизировала даже с фотографии.

Чертова сука! Она стала занимать слишком много места в моей голове.

Стеклянные двери распахнулись, и я, игнорируя лифт, направился к лестнице. В приемной пахло кофе и слегка Ириниными духами. Странно, я раньше этого не замечал. С каких пор запахи стали моим фетишем?

– Ярослав Владимирович, – заметила меня секретарь и поднялась с кресла, – доброе утро.

– Здравствуйте, – кивнул я. – Можно мне кофе, черный и крепкий.

– Пара минут, – подошла она к кофемашине. – Корицу добавить?

Запахи приемной тут же ушли, а я снова почувствовал тот самый запах с примесью восточных пряностей.

– Нет! – ответил довольно резко и хлопнул дверью кабинета.

Это уже какое-то наваждение. Что мне теперь – отказаться от восточных кухонь, приправ, чтобы не думать о Сивцовой? Полное дерьмо!

Ирина открыла дверь, предварительно два раза постучав, и поставила передо мной чашку кофе со словами:

– В приемной Игорь Валентинович.

– Пусть заходит. И отправьте мне на электронку список встреч на сегодня.

– На сегодня встреч нет, Ярослав Владимирович.

Отлично, голова с самого утра работает плохо, а уж общаться с людьми вообще желания нет.

– Доброе утро! – сказал Игорь, закрывая дверь, когда Ирина пригласила его в кабинет. – Я подумал над вашей вчерашней просьбой.

– Ты о Закамском? – догадался я.

– Да, думаю, что смогу все устроить.

– Отлично.

Игорь бросил мне на стол папку и заметил:

– Выбор, конечно, хорош, но я все равно не понимаю, зачем для такого объекта Закамский. Я свяжусь с его фирмой, чтобы обговорить детали.

– Не надо, я буду с ним работать напрямую.

У моего начальника отдела по материально-техническому снабжению брови удивленно поползли вверх, но спорить он не стал. Блядь, вот и на хрен мне это надо?

До обеда я подписал несколько документов, сделал два звонка, вот только работа не отвлекала. Так глубоко засели эти медовые глаза, этот восточный запах. И черт знает, что с этим делать. Нет, так дело не пойдет…

Нажал на кнопку селектора и сразу же услышал голос секретаря:

– Да, Ярослав Владимирович?

– Ирина, я уезжаю по делам. Заберешь документы со стола и отправишь по нужным адресам.

– Хорошо.

На выходе из здания я получил сообщение с адресом. Наконец-то! Уже думал, что не дождусь. Отправив в ответ, что буду через двадцать минут, сел в машину и поехал на окраину города. Конспиратор хренов.

Дешевая кафешка, которая вряд ли привлекала кого-то, кроме дальнобойщиков, была почти пустой. Деревянные столы, местами сбитые на углах, с надписями, как на школьных партах, заляпанные жалюзи на окнах, липкий пол. И куда только санстанция смотрит?

Зато человека, с которым я встречался, обстановка ничуть не смущала. Он уплетал за обе щеки что-то, по цвету напоминавшее борщ, но отвратительно пахнувшее. Я поморщился, присаживаясь напротив, и попросил:

– Убери эту гадость, меня сейчас стошнит.

Коротаев усмехнулся и, вытершись бумажной салфеткой, с укором сказал:

– Зарплата мента не позволяет ходить по дорогим ресторанам, а дома я могу позволить себе лишь яичницу и пельмени.

– Тех денег, что я тебе дал, должно хватить на ежедневный обед в нормальном кафе в течение года.

– Кстати, – Коротаев сделал драматическую паузу, откинувшись на стуле, – не помешала бы надбавка, я огромную работу проделал.

– Докладывай, а там я сам решу, стоит твоя работа премии или нет.

Георгий Иванович был не самым милым типом, но удостоверение следака в кармане давало ему определенные полномочия, которыми он и пользовался, стараясь заработать. За это его винить не стоило – каждый выживает как умеет. По сути, мы просто заключили сделку, которой оба должны остаться довольны. Взяток я ему не предлагал, просто дополнительный заработок.

– Значит, так-с… Я проверил все ломбарды в городе. Заметьте, в городе, – поднял он вверх указательный палец, набивая цену, – но кольцо вашей жены нигде не засветилось. Выписка с банковского счета, к которому привязана карта, что вы мне предоставили, дала относительное представление о ее последних передвижениях. Алиса Геннадьевна заправила машину, – достал Коротаев смартфон и показал место на карте, – вот здесь, потом сняла наличные в банкомате в этом здании. И это последняя операция по карте. Видеозаписи у охраны не сохранились, так что узнать, долго ли она там пробыла, я не смог. Пока не было времени обойти все конторы в том здании, но я постараюсь, хотя по истечении двух месяцев вряд ли кто-то ее вспомнит, там сотни людей ежедневно.

– Тогда работай, – немного раздраженно сказал я, не понимая, зачем меня выдернули на эту встречу. – А потом уже поговорим о дополнительной оплате.

Неэффективная встреча – только потерянное время. Но Коротаева можно понять, он рассчитывал, что я раскошелюсь прямо здесь. Нет уж, аванса ему хватит, а остальное будем смотреть по факту. Заслужит он еще бабки или нет.

Дороги в городе были пустыми, поэтому до дома я добрался быстро. Переоделся в спортивный костюм и снова покинул дом.

Есть способ выпустить пар. Может, и эту суку из башки выброшу. Боксерский мешок, удары, ни одной мысли в голове – то, что надо.

Небольшой спортзал, конечно, не элитные фитнес центры, рекламу которых можно встретить на каждом углу, но этим он мне и нравился. Ценник меня волновал мало, больше беспокоила возможность встретить кого-то из знакомых. Сходил я пару раз в разрекламированные заведения и больше уделял времени светским беседам и рабочим вопросам. А хотелось просто расслабиться.

Вот я и нашел маленький зал, где вероятность подобных встреч сводилась к нулю. Знакомая девушка мне улыбнулась, сказав:

– Давно вас не было видно.

– Дела, – ответил я, принимая ключ от шкафчика.

В раздевалке никого не было, что неудивительно. В такое время, в рабочий день – не зря я не ждал до вечера, было бы больше людей. В тренажерном зале два человека: дама необъятных размеров, которая пыталась качать пресс, и молодой парень, совсем дохленький. Я прошел мимо тренажеров и повернул к небольшой комнате.

Здесь было два боксерских мешка, но я не думаю, что кто-то, кроме меня, вообще сюда заходил. Всегда было пусто. Но не сегодня…

Я услышал удары прежде, чем рассмотрел миниатюрную фигуру. Освещение здесь, в отличие от основного зала, было не очень, но в первую очередь я оценил задницу девушки, которая с каким-то остервенением наносила удары. Но удары были четкими, правильными – она не впервые молотит мешок. Но задница у нее… Да, что надо в этих обтягивающих леггинсах.

Может, снять ее на вечерок? А что, тоже хороший способ выпустить пар.