Голубки воркуют…

Татьяна Ренсинк

Голубки воркуют…

Вступление

Приехав к роскошному ресторану, подруги вышли из машины и крепко обнялись:

– Наконец-то! – воскликнула Катя. – Клаудия, Господи, как нам редко удаётся вот так вот убежать!

– Милая ты моя, Катюшка! – так же радостно воскликнула подруга. – Хорошо, что мужья соглашаются сидеть дома с детьми, а то бы вообще дурдом вышел.

– Точно, – засмеялась Катя. – Нам повезло!

Они поспешили пройти в ресторан. Заказав ужин, подруги отдали папки с меню официанту, и тот удалился.

– Ой, смотри, – заметила Катя, как за окном на дереве рядом сидело два голубя.

Клаудия взглянула туда же… Эти мирные птицы, столь милые, столь нежные сидели бок о бок, ворковали и целовались. Такого проявления любви и счастья не часто приходилось видеть в природе, и подруги с умилением наблюдали за ними…

– Сразу вспомнилась моя свадьба, – вздохнула Катя. – Мы запускали почтовых голубей… Когда стояли у дверей дома, поцеловали друг друга, голуби тоже поцеловались.

– Как здорово! – восхитилась Клаудия и вздохнула. – Жаль, что мы тогда не были знакомы… Очень хотелось бы быть на вашей свадьбе.

– Да, мне тоже, – стала чуть грустнее Катя. – Как всё измениться может за какие-то десять лет! Те некоторые, кто тогда были на свадьбе,… теперь их и друзьями-то назвать сложно.

– Хорошо, что не враги, – подбодрила Клаудия.

Официант тем временем принёс им вина и разлил в бокалы.

– Что ж, – когда он ушёл, Клаудия подняла бокал. – Пусть же настоящие друзья всегда будут рядом!

– За нас, – улыбнулась Катя.

Они чокнулись бокалами, отпив вина, и Клаудия снова взглянула на продолжающих ворковать голубей:

– Я думаю, это знак.

– Я тоже это чувствую, – улыбалась Катя, глядя на влюблённых птиц.

– А у тебя нет фотографии ваших голубей? – поинтересовалась вдруг подруга, и Катя тут же стала искать в галерее телефона нужную фотографию.

– Вот, – протянула она ей телефон, и Клаудия от восторга вздохнула:

– Ах, как красиво!

– У нас есть примета, если голуби воркуют, то это к хорошей погоде, – добавила Катя.

– Ой, значит в нашей жизни будет всё чудесно! – поправила Клаудия, и подруги согласились с такой приметой, вновь выпив вина.

Открыв на телефоне камеру, Клаудия тут же направила её на них и улыбнулась:

– Наконец-то мы сделаем фото вместе. Давно не фотались, а то всё дети да дети. Надо и себя иногда фотографировать.

– Ой, ты права, – засмеялась Катя.

После такого чудесного вечера, проведённого вместе с подругой, она вернулась домой восторженная и будто отдохнувшая. Умиротворённость не покидала даже утром.

Сразу, как только удалось выделить время, Катя села к компьютеру. Открыв черновик книги, сохранённой там, она взглянула на имена героев:

– Иона… Вот это да, – вспомнила она вдруг. – А ведь какое совпадение!… Иона означает голубь. Надо же! Вот и не верь после такого в знаки, – улыбнулась она. – Но голуби, как говорят приметы, только к хорошему…

Странное, жутко приятное чувство ласкало душу… Окунаясь в подступающее вдохновение, Катя вспомнила стихотворение:

Голубь ждёт голубку на свиданье,

Как и мы, тревогою объят,

И глядит на солнце в ожиданье,

Как и мы глядим на циферблат.

В небе коршун, а в степи лисица, –

Все могли красавицей прельститься.*

Счастливая, вдохновившаяся скорее приступить к продолжению написания романа, Катя села поудобнее:

– Мирное время… Как хорошо, что у них тогда пока не было войн! Хотя,… род занятий Петра Аминова настораживал, – думала Катя. – Детектив восемнадцатого века… Как ему только с теми возможностями удавалось раскрыть преступления? Наверняка не всё удавалось, но… Что ж, – вздохнула она и начала печатать…

* – В.Д. Берестов

Глава 1

Медленно падали снежные хлопья на опустевшие улицы небольшого городка Швеции. Та зима 1784 года тихо отступала, унося особенно холодные дни за собой. Всё чаще теплились надежды, что грядущая весна не отнимет мирную жизнь, не принесёт нежеланных войн, как то случалось в иных краях.

Тихо проезжающая по одинокой улице крытая городская повозка остановилась, и из неё вышла молодая дама. Пряча лицо под капюшоном, она оглянулась вокруг, будто боялась, что кто-то выследит. Скорее расплатившись с извозчиком, дама поспешила к двери одного из квартирных домов.

Её скоро проводили к нужной квартире, и слуга пригласил войти. Она робко прошла в гостевой зал и остановилась, встретившись взглядами с хозяином, на вид, лет тридцати. Богатый, спокойный, отдыхающий с рюмкой коньяка, он сразу узнал её. Сделав несколько шагов навстречу, он поцеловал ручку в приветствие:

– Какая честь, принимать Вас, сударыня, у меня дома. Вы взволнованны чем-то? – заметил он.

– Да, Пётр Петрович, у меня очень важное дело, – прозвучал ответ, и он пригласил на разговор.

Когда слуга, приняв плащ и перчатки гостьи, удалился, Пётр указал на кресла у окна:

– Присядем? Расскажите же, что заставило Вас прийти ко мне? Неужели что с Алексеем?

– Что Вы, у меня… иное дело, – слегка смутилась гостья. – Ваш брат,… он замечательный. Я рада, что он приехал к Вам в гости, хотя, я слышала, не надолго? К сожалению, мы ещё не виделись…

– Верно. Он проездом здесь. Путешествует с друзьями, – серьёзно говорил Пётр, отставив рюмку коньяка на круглый столик между ними. – Вы знаете, полагаю, таковы его увлечения в последнее время… Мир желает посмотреть.

– Да, разумеется. Вы не знаете, в каком часу Алексей прибудет сюда? – вновь смутилась она, и Пётр напомнил:

– Увы,… не ведаю. Однако,… Вы приехали по какому-то делу…

– Ах, да, – вздохнула гостья, взволнованно пригладив кружева на платье. – Понимаете, я помню, Алексей рассказывал, что Вы занимаетесь расследованиями и весьма удачно раскрываете сложные преступления.

Она сделала паузу, взглянув на собеседника, но Пётр внимательно слушал и молчал.

– У меня весьма деликатное дело… Не хотелось бы, чтобы кто прознал, особенно мой отец, – стала гостья говорить тише.

Видя, что Пётр слушает, но отвечать пока не собирается, она продолжила:

– Из нашего дома пропала часть его коллекции статуэток из Египта… Понимаете, матушка и я хотим скрыть это, иначе отца хватит удар. Он уже выжил один приступ, второго не переживёт. Я писала Алексею, но он ответил, что скоро приедет к Вам. Я решилась прийти сама. Я заплачу, сколько скажете. Только помогите.

Сделав удивлённый вид, Пётр сел более расслабленно, но с сожалением вздохнул:

– Я кражами не занимаюсь,… но могу попросить одного человека взять это дело на себя.

– Умоляю, не отказывайте мне, – смотрела жалостливо собеседница. – Я только Вам могу доверить это дело. Ваш брат…

Она резко замолчала, поскольку вошедший слуга вдруг доложил:

– Прибыл господин Валентин Блом!

Взглянув на сразу растерявшуюся гостью, Пётр смотрел вопросительно.

– Мой жених, – кратко прошептала она, и тогда он попросил слугу пропустить гостя.

– Валентин?! – поднялся Пётр, приветствуя прибывшего молодого человека, и тот, будто не удивлённый присутствию своей невесты, сразу обратился к ней:

– Прости, Лотта, я приехал следом, как только узнал от твоей служанки, что ты здесь! Простите, Пётр Петрович, за столь внезапный визит, – снял он шляпу и улыбнулся хозяину квартиры, а тот, взяв свою недопитую рюмку коньяка, кивнул:

– Ради Бога, я всегда рад гостям…

– Вы поможете? – тут же отозвалась Лотта, перебив его, и поднялась, не скрывая подступившей тревоги услышать отказ.

– Я позабочусь, чтобы это дело попало в лучшие руки, – обещал Пётр. – Я немедленно этим займусь.

– Вот, видишь, Пётр Петрович не отказал, – улыбнулся Валентин. – Я же говорил, что сам попрошу. Не стоило тебе в такой холод, в непогоду сюда уезжать.

– Я не могла ждать, – выдохнула с волнением Лотта.

– Прошу, вернёмся домой. Всё же родители ждут к ужину, – с неудобством взглянул её жених на пригубившего коньяк Петра, а слуга уже преподнёс плащ и перчатки Лотты.

Не хотела Лотта уходить так скоро, как замечал Пётр, пока она медленно, как могла, застёгивала плащ, а взгляд её всё обращался к часам у стены. Видя волнение и Валентина, переживающего будто за то, что они таким образом опоздают, Пётр всё молчал, попивая коньяк маленькими глотками.

Он терпел,… наблюдал… и, когда гости всё же распрощались и оставили его вновь одного, допил коньяк…

Глава 2

Недолго Пётр пробыл в одиночестве, размышляя о чём-то. Он сел в кресло, недовольно покачав головой, и с усмешкой воскликнул в сторону спальни:

– Выходи уж, баламут!

Будто того и ждал, из спальни сразу вышел молодой человек, внешне прекрасный всеми чертами лица и взглядом. Его тёмно-русые кудри были завязаны в хвост, а нарядный камзол обтягивал стройную крепкую фигуру.

Он тут же окинул гостевую взглядом и спросил:

– Ушли?

– Подслушивать усерднее надо было, – выдал Пётр с недовольством. – Лёшка, Лёшка… Уж не к тебе ли эта Лотта приходила?

– Я не виноват, – сморщился тот. – Слушай, ну спасибо, что не выдал. Хотелось бы иначе с ней договориться о встрече. Кто ж знал, что она явится вот так вот, не предупредив?

– Алексей, – строго смотрел Пётр. – Твои шашни с нею да остальными… Я не желаю знать обо всём этом и, тем более, участвовать.

– Прости, – смотрел Алексей с чувством вины, но сложил руки в мольбе. – В последний раз помоги, умоляю. Помоги встретиться с Лоттой здесь. Негде мне больше её увидеть. В публичном доме для встреч с нею или ещё кем мне пока отказали. Ревнивых много… Ну помоги… Сам видишь, жених у неё есть.

– И он твой давний друг, – заметил Пётр.

– Да, но я же не трогал её. Она хочет меня, я не виноват, – улыбнулся Алексей, слегка смутившись. – Поможешь? Ну пойми, обещал я ей, а обещания стоит выполнять, верно? Я только поговорю с ней,… расстанусь. Как бы в последний раз, понимаешь?

– Нет сил с твоими любовными приключениями. Теперь и меня в них вовлекаешь, – строжился Пётр, но брат улыбнулся вновь:

– Нет, ты можешь уйти. Ты ведь на службе, вечно занят. Я же, пока тебя нет дома, с ней разберусь. Правда,… поговорю, скажу, мол, расстанемся, не будем вместе, поскольку Валентин мой друг. Я же уезжаю и вряд ли скоро вернусь. А там они уже поженятся.

– Скорее бы уже ты сам женился, – выдал Пётр.

– Ты что?! – засмеялся во весь голос Алексей. – Мне проблемы с женой не нужны!

– Конечно, с твоими девицами будет не до жены, – вздохнул тяжело Пётр и встал. – Ладно, расстанься хоть с этой достойно.

– Спасибо! – понял всё Алексей, потирая радостно руки.

Он поспешил сесть к секретеру написать записку для Лотты… Тем же вечером, когда Пётр уехал куда-то по делам, та приехала вновь на городском экипаже сюда.

Всё происходило быстро… Только слуга проводил её, забрав вновь плащ и перчатки, как Алексей, слившись с ней в страстном поцелуе, увёл в спальню. Разгорячённые обоюдным желанием, они не стали до конца раздеваться.

Чувствуя возможность и так предаться страсти, оба скоро опустились на постель. Им было будто всё равно, что будет после этой бури блаженства. Они были так поглощены желанием утолить жажду слияния друг с другом, что и не услышали, как слуга провёл в гостевую вновь прибывшего для беседы с Петром Валентина.

Оставшийся один, тот услышал доносившиеся из спальни странные звуки. Опасаясь того, о чём догадывался, Валентин медленно подошёл к двери, которая, как оказалось, было не до конца закрыта.

С ужасом он увидел, как его невеста с давним другом предавалась столь бурной страсти. Широко раскрыв глаза, затаив дыхание от ужаса лицезреть то, чего никак не ожидал, Валентин попятился назад.

Ему казалось, прошла ночь, пока звуки в спальне не прекратились, и смеющиеся запыхавшиеся любовники не стали одеваться…

– Как же ты прекрасен, – молвила довольная Лотта. – Я знала, чувствовала сразу, как только ты взглянул на меня тогда, в доме Валентина… Я должна быть твоя…

– Он мой друг, – хихикнул Алексей. – Как ты могла, хулиганка?

– А ты? – игриво говорила Лотта, прильнув вновь в его объятия.

Слушая их, Валентин стал вновь медленно приближаться к спальне, но решиться войти пока не мог…

– Никто не узнает, – прошептала Лотта, и Алексей, зашнуровав её корсет, повернул к себе лицом:

– Я всё равно уезжаю утром. Меня ждут другие приключения.

– Я буду скучать, должна признаться, – жалостливо молвила Лотта. – Когда ты вернёшься?

– Когда я вернусь, ты будешь уже замужем, – улыбался Алексей, желая вновь развязать корсет. – Но… мы можем скоро повторить…

Только обоим пришлось оглянуться на медленно открывшуюся дверь, на пороге которой показался Валентин. По его глазам, по его молчанию оба, так и застыв в объятиях друг друга, всё поняли. Сглотнув подступившее переживание, Лотта отстранилась от Алексея и схватила лежащее на полу платье:

– Это всё странно выглядит, но всё не так, – пролепетала она, взглянув на Валентина, но он неотрывно смотрел в глаза уставившегося в ответ Алексея.

Тот же не смог долго вот так стоять и отвёл взгляд в сторону.

– Что здесь проис,… – не договорил прибывший домой Пётр.

Он встал позади Валентина и сразу понял происходящее. Выдохнув с недовольством в сторону, он тут же отошёл к окну. Там и простоял, спиной ко всем, пока молчаливый Валентин не ушёл вместе с Лоттой, а Алексей, поправив одежду, не вышел из спальни…

– Какой же ты подлец, – повернулся тут же Пётр.

Алексей в тот же момент отвёл виновато взгляд.

– Молчать будешь?! – выкрикнул Пётр с раздражением. – Как ты мог?! Ты обещал, что только поговоришь! У тебя в голове есть хоть что-то?! Неужели только животные инстинкты владеют тобой, дурень?!

– Да, я предал друга, – согласился Алексей, тяжело вздохнув, но не смея поднять глаз к разозлившемуся брату. – Не удержался.

– Не удержался?! – возмутился Пётр. – Что у тебя, кроме плотских утех, в голове?!

– Девицы сами просят! – развёл руками Алексей, выкрикнув в ответ. – Я не могу отказать!

– Урод, – поразился Пётр. – Убирайся уже отсюда, и никогда чтоб в мой дом не водил никаких девиц! Дай Бог, чтоб тебе за случившееся не пришлось отвечать перед другом!

– Да, может и придётся… Да, поступил подло… Да, ухожу, – собрав всю свою одежду в руки, уходил Алексей к выходу, где, оглянувшись, но так и не взглянув в глаза брата, на прощание молвил:

– Прости…

Глава 3

Одного взгляда на постель, где брат недавно предавался любовной утехе с любовницей, Петру хватало, чтобы вновь потерять желание лечь туда спать…

– Чёрт тебя подери, – выругался он, вспоминая Алексея и его «Прости» перед уходом.

Пройдясь по комнате, Пётр несколько раз вздохнул и покачал головой. Достав из кармана сигару, чтобы тут же закурить от горящей на секретере свечи, он вдруг застыл. Его взгляд пал на листы, аккуратно лежащие рядом, и он взял их в руки.

– Это не моё, – насторожился он.

Читая содержимое, оглядывая написанное вновь и вновь, Пётр задумался… Он вспоминал Валентина, уставившегося на изменившую ему невесту, и стал понимать, зачем тот приходил…

– Чёрт тебя подери, Лёшка,… – повторил Пётр вновь.

Он сложил листы, спрятав их за пазуху и поспешил застегнуть камзол. Скорее собравшись в путь, он не стал ничего говорить слуге. Тот только успел подать плащ, как Пётр выскочил на улицу и запрыгнул в первый проезжающий мимо городской экипаж.

В доме, где, как знал, должен был находиться Валентин, он его не застал. Узнав, куда тот уехал, Пётр поспешил в путь. К утру он уже был в нужном городе и в доме родителей Валентина сразу был принят.

Его проводили обождать в библиотеке, куда скоро пришёл и сам Валентин, на вид будто собравшийся куда в путь…

– Столь рано ещё, а Вы вновь уезжаете? – удивился Пётр. – Мне повезло, что не разминулись!

– Да, повезло, – согласился тот, приняв строгий вид, и надел треуголку. – Полагаю, мои бумаги отыскались. Я забыл их забрать. Пройдём на двор? Мне вот-вот пора в путь.

– Да, отыскались, – подтвердил Пётр, выйдя с ним на улицу. – И я привёз их с собой.

– Не стоило. Я мог бы заново составить всё, – видно было, как трудно ему держаться, и Пётр вздохнул:

– Я готов взяться за это дело.

– Стараетесь ради брата? – усмехнулся Валентин. – Не стоит. Передайте Алексею, что зла не держу… Достойная,… любящая невеста никогда бы не предала. Тем более, с другом.

– Вообще бы не предала, – поправил Пётр, и он согласился:

– Да… И, зная, что ждёт в Вашем доме, я бы никогда не приехал с этой просьбой. Я найду иного сыщика. Если Вам не трудно, если уж и так привезли мои бумаги, я их заберу, – протянул Валентин руку, чтобы принять листы, но Пётр спрятал те за спину:

– Боюсь, кроме меня Вам, увы, никто больше не поможет, да Вы это и сами знаете, потому и приезжали, – смотрел он в его глаза, полные гордости. – Без знания русского, уехать в Россию на поиски живого или мёртвого, расследовать похищение или убийство… Нет, не решится ни один швед, кроме меня.

– Франзен Свен друг нашей семьи, – вздохнул Валентин. – То, что его брат похищен или убит, это большое горе для всех нас. Не могу понять, кому понадобилось совершать такое зверство и почему.

– Это сложное дело. Особенно для человека, мало знакомого с чужой страной, – ответил Пётр, на что Валентин спросил:

– Вы были в России?

– Нет, увы, пока не был. Но, поскольку говорю и на русском так же свободно, поскольку наполовину русский по крови, попробую провести расследование, – последовал ответ. – В России проживают и мои родственники, есть шведский посланник. Последний может точно помочь. Я бы сказал, надежда есть, хоть и маленькая.

– Хоть такая, чем никакая, – снова вздохнул Валентин. – Хорошо, я прошу Вас заняться расследованием. За ценой дело не станет… Скажу на словах, он человек был тихим, но любил женщин. Не знаю, с кем имел связи, но хвастался, что белошвейки там, что надо. Может это как-то поможет в расследовании.

– Всё может помочь. Буду рад, если получится разобраться в этом деле и найти брата Вашего друга, – с облегчением вздохнул Пётр и тут же добавил. – А насчёт моего брата, давайте договоримся, что я не имею никакого отношения к случившемуся. Вы с Алексеем одного возраста, но, глядя на Вас, я понимаю, увы,… что у Алексея ветер в голове будет ещё долго.

– Однажды он полюбит, – кратко ответил Валентин. – Но я не желаю ему зла. Жизнь всё расставит по местам. Каждый получит уроки.

– Не будем наговаривать, – строго смотрел Пётр, и Валентин согласился:

– Хорошо, не будем.

– Что ж, вижу, Ваш экипаж ждёт, как и мой. Как только прибуду в Россию, сразу напишу. На какой адрес?

– Пишите сюда, – последовал ответ, и оба, кивнув друг другу на прощание, удалились к своим экипажам…

Глава 4

– Алексей Аминов прибыл, – несмело сообщил слуга, когда Пётр, сидя в кабинете, читал только что полученные письма.

Ничего не отвечая, он взглянул на ожидавшего ответа слугу. Выдержав довольно долгую паузу, Пётр вздохнул так, будто не видел иного выхода:

– Ну, что ж,… пропусти…

Слуга поспешил исполнить указание, и Алексей появился на пороге. Его взгляд казался крайне неловким, еле уловимым, от чего Пётр еле сдерживался, чтобы не рассмеяться:

– Баламут… Что? Совесть мучает разве?

– Наверное да, – еле слышно молвил Алексей.

– Как ребёнок, честное слово, – сквозь зубы высказал Пётр, снова показывая своё неодобрение. – Я чувствую себя нашим отцом с тобой. Понимаю его строгость. Как ещё можно с тобой себя вести?

– Я же просил, прости, – развёл руками Алексей и сел в кресло напротив.

– Ты же уезжал, – смотрел удивлённо Пётр.

– Не смог… Потом догоню друзей. Не могу я вот так уехать, когда… Ну ты понимаешь… У тебя дома… Я обещал, но не смог. Она прям лезла из платья, – взволнованно пытался объяснить Алексей, но брат его перебил:

– Не надо! Не хочу слушать таких подробностей. Ужас! Ехал бы учиться!… Может даже у русских учителей.

– Если я таких повстречаю на пути, обещаю, – вздохнул Алексей.

– Я, кстати, тоже уезжаю. И, к слову, в Россию… Сегодня же, – сообщил Пётр. – Но не подумай, что я зову с собой. Не смей явиться туда ко мне, ясно?

– С твоей службой связываться нет охоты, – сразу согласился брат. – Я планирую посетить Англию, Норвегию, Францию, но никак пока не Россию. Да ещё и в холод… С ума сошёл…

– Коль дела просят, то и в холод… Советую в Россию однажды заглянуть. Думаю, именно там ты и изменишься, – вздохнул Пётр, вновь разглядывая письма. – Слава Богу, дел пока здесь не много остаётся за спиной. Их выполнят другие в полиции. Я уже им отписал и получил положительный ответ. Так что… Пора в путь.

– К дяде заедешь? – поинтересовался Алексей, и Пётр взглянул с таким удивлением, что сразу почувствовал, будто вопрос был глупым:

– Я еду по службе… Боюсь, что дядю вряд ли навещу, дабы каких неприятелей на хвосте не принести.

– Ах, да, – кивал Алексей. – В таком случае, приветов не передавай. А там, что,… своих сыщиков нет?

– Хватает, – усмехнулся Пётр. – Но я еду по делу шведа… Тебе не знаком, кстати, некий Свен Франзен?

– Франзен? – задумался Алексей, пытаясь вспомнить кого-то, но бесполезно. – Не припомню… А он в России?

– Да, – вздохнул Пётр. – Мирно путешествовать поехал с братом, а брат пропал. Боится, что убили.

– Коль мирно, кому он нужен? – засмеялся Алексей.

– Ну вот балбес ты, что скажешь, – махнул рукой Пётр и встал, поправив камзол.

Показавшийся на пороге слуга кивнул, тут же удалившись, и Пётр снова взглянул на брата:

– Вот и вещи собраны, экипаж ждёт.

– Мне уйти, – поднялся с улыбкой тот. – Жаль,… видать, не скоро увидимся.

– Ты и сам незнамо куда отправляешься. Ладно, давай, – дёрнул он брата за руку и, кратко обняв, встряхнул перед собой, чтобы смотрел в глаза. – Запомни мой совет, умоляю… Совет… Не смотри только на оболочку.

– Ой, скажи, у тебя не было романов, – состроил удивлённый вид тот, и Пётр сразу оправдался:

– Есть для того особые женщины,… специально для того, а не невесты друзей или дочери знакомых.

– Подумаешь, – усмехнулся Алексей. – Кто пришёл, тому и дал.

– Ой, всё, – снова замахал руками Пётр. – Избавь от таких бесед. Ужас! Иди давай, и чтоб не вляпался ни в какую историю! У меня и без тебя дел полно! Ясно?

– Ясно, не беспокойся, беспокоить тебя уж точно не стану. Сам с головой, – направился к выходу Алексей, и Пётр вслед молвил:

– Дай Бог…

– Даст, – оглянулся брат с улыбкой, что обещала лишь хорошее. – Сам не пропади в России… Ты нам ещё нужен.

– О, самое главное, тебе нужен, – улыбнулся в ответ Пётр. – Не волнуйся,… меня проводит один граф. Он же поручителем выступает, давая в путь нужный документ.

– Пропуск на спасение, – понимал Алексей, оставаясь довольным.

Расставшись на доброй ноте, с добрыми чувствами, братья верили в успех для обоих. Петру стало будто легче, что Алексей приходил, как они поговорили. Теперь с лёгкой душой было проще отправиться в дорогу, и даже погода, до того со снегом и штормовым ветром, стала тише…

Глава 5

Имея привычку замечать всё, что кажется подозрительным, привычку не доверять всему, что видит, Пётр прошёл в кают-компанию корабля, на котором отправился в путь к берегам России. Не отыскав иного способа отправиться в Россию именно сейчас и именно посреди столь суровой погоды, ему пришлось согласиться заплатить большие деньги, лишь бы оказаться пассажиром данного корабля.

Однако команда, как и сам капитан, были весьма любезны, хоть сначала и не хотели соглашаться взять его с собой. Странная перемена в их желании насторожила Петра, но он оставил пока подозрения чуть в стороне.

Устроившись в кают-компании среди высокопоставленных служащих здесь, Пётр наивно улыбался, преднамеренно выбрав роль невинного путешественника. Он принял один из разлитых бокалов красного вина, и один из лейтенантов провозгласил тост:

– За женщин, господа!

– А они здесь есть? – засмеялся Пётр, тут же обратив все взгляды на себя. – Слова вылетели, не поймал.

– Какие здесь могут быть женщины?! – засмеялись все вокруг.

Почувствовав подвох, Пётр словил на слух странный щелчок. Бросая время от времени незаметные, мимолётные взгляды в ту сторону, он за беседой делал вид, что не замечает молодого человека. Тот, устроившись за лестницей на свету от окна что-то пытался открыть ножом: то ли часы, то ли медальон…

Пётр понимал, что здесь происходят свои неладные дела, понимал, что может станет невольным свидетелем чего-то нежелательного и для себя, и для всех, кто расселся вокруг, словно держали его ближе только для того, чтобы следить.