Игрушка для психопата

– Да ладно тебе, Яда. Отпусти малыша погулять! – хихикнула рыжая.

Она разжала руку.

– За встречу! – тощая вручила подругам бокалы с игристым вином.

Меня не покидало противное ощущение, будто я для них – кусочек мяса на витрине. Слова этих дамочек задели меня сильнее, чем хотелось бы… и Ядвига тоже хороша!

Официант, проходивший мимо, услужливо предложил бокал вина. Я мгновенно осушил его, затем ещё один и пошёл дальше.

Мимо прошла девушка с алым каре. Её лицо показалось смутно знакомым, а спустя миг я вспомнил.

– Даша? – моя рука сама собой легла ей на плечо.

– А? – она обернулась и замерла, внимательно меня разглядывая. На ней было малиновоеплатье с пышной юбкой, длинными рукавами и белым воротником. – Кто ты?

Чёрт, слишком пристально. Неужели и она считает мой нос ужасным?

– Кто ты?

– Я Тимур. Мы вместе сдавали экзамены.

Выражение её лица потеплело.

– А, привет, – она стиснула меня в мягких объятиях. Я хлопнул её по плечу.

– Ты же парень Анфисы, да? Что ты здесь делаешь?

– Ммм… мы расстались.

– Оу, это грустно, – она коротко вздохнула. – Всякое бывает. Хочешь выпить чаю?

Я задумался. Во рту была пустыня.

– Я бы предпочёл чего покрепче.

Даша кивнула.

– Да, понимаю. Переживаешь из-за расставания?

– Не совсем.

– Ладно, идём, – она хихикнула и, взяв меня за руку, повела к маленькой лестнице, по которой сновали служанки. Она привела на верхний этаж в просторную гостиную с бархатным диваном, у которого стоял журнальный столик.

– Разуйся, – велела она, расстёгивая массивные туфли на ремешке. Я стянул ботинки и поставил их у пушистого ковра.

Даша прыжком опустилась на диван, расправив юбку, и настойчиво позвонила в маленький колокольчик. Я сел рядом.

К нам подошла крупная женщина в чепце.

– Что такое, маленькая госпожа?

– Здравствуйте, Алиса Никитична. Чай, пожалуйста, тортик и бутылочку вина.

– Есть.

Служанка скрылась, а Даша вытянула ноги и принялась ими болтать. Её поведение было странным и раздражающим. Она определённо не была похожа ни на кого из тех, с кем я общался прежде. Я невольно задумался, как бы она себя вела с любимым мужчиной?

Вскоре принесли белоснежный заварник, чайные чашки, сахарницу, несколько непонятных серебристых треугольничков, маленький торт, столовые приборы в салфетках, два расписанных цветами блюдца и вино в прозрачном графине.

– Бокалы закончились. Извините, маленькая госпожа.

Даша мягко улыбнулась:

– А, ерунда. Спасибо вам большое, Алиса Никитична.

Женщина просияла, поклонилась нам и ушла.

– Ты всех служанок по имени-отчеству знаешь?

– Конечно! – ответила она, наливая себе чай. Из кружки вверх поднимался пар. – Ты будешь?

Глядя на медово-золотистую жидкость, лившуюся из носика чайничка, я невольно захотел попробовать.

– Да.

Она улыбнулась и наполнила вторую чашку для меня.

– Сливки? Сахар?

– Нет, спасибо.

Даша пожала плечами и, открыв зубами треугольник, вылила в свой чай сливки. Никогда не любил чай с молоком.

Оттопырив мизинец, она подула в чашку и отпила.

– Ммм, чудесно.

Я последовал её примеру. Чай, пахнущий розами и мёдом, обжёг губы и язык.

– И давно ты сопровождаешь Ядвигу? – поинтересовалась она, криво разрезав тортик на две части. Под слоем сливочного крема оказались алые коржи, перемежающиеся с белой прослойкой. Красный бархат – мама однажды покупала такой на Сашкин день рождения.

– Я живу у неё почти два месяца.

Даша снова в упор уставилась на меня. Готов поставить сотню на то, что она меня с кем-то сравнивает.

– А! Так это ты снимался с ней в рекламе духов?

– Да.

– Класс, поздравляю! – она чуть покраснела. – Может, сфотографируемся?

– Зачем?

– Что значит зачем? – она смешно надула губы. – Вот станешь богатым и знаменитым, а я буду всем хвастаться совместными фотками с Тамерланом!

Я хмыкнул, но согласился. Чем бы дитя ни тешилось.

Она вскочила и шлёпнулась мне на колени, обняв за шею, и выставила перед собой телефон с включенной фронталкой. Неожиданно близко. Её каре пахнет цитрусом.

– Щёлк! – озвучила она, нажав на кнопку, и рассмеялась. – Вот и всё. Теперь у меня есть кадр с красивым мальчиком в отличном костюме.

– Спасибо.

Нет, всё-таки её платье больше похоже на школьную форму, чем праздничный наряд.

– Ты выглядишь необычно.

Она хихикнула в кулачок:

– Почему ты так думаешь?

Я замялся, стараясь подобрать слова, которые не задели бы её. Мне нравилось, как она выглядит, но выразить это было сложно.

– Твои волосы… и одежда. Ты выделяешься. Не похожа ни на кого другого на этой тусовке.

Даша расхохоталась, запрокинув голову.

– Да ладно тебе, ты просто душка! Ешь торт.

Я отказался. Сладкого совершенно не хотелось. Один только вид девушки заставлял меня опасаться гипергликемической комы. Допив чай, я налил себе вина. Оно существенно отличалось от того, что подавали внизу.

– Знаешь, папочке так больше нравится.

Я замер. Папочке?

– С тобой здесь родители?

Она помотала головой, отчего её каре огоньком разметалось в стороны.

– Они далеко. Ты видел хозяина вечеринки?

– Да, конечно. Очень приятный мужчина.

Залпом осушив свой чай, Даша присоединилась ко мне и вскоре попивала вино, едва заметно морщась.

– Я сопровождаю его. Примерно как ты Ядвигу.

Сказать, что я был удивлён – промолчать. У меня в голове не сопоставлялись образы этого пузатого бульдога и маленькой хрупкой Даши.

– Но он же… старый?

Она рассмеялась.

– Ну и что? Деньги не пахнут. И возраста тоже не имеют.

Меня будто ударило током. Неужели Даша, которая всегда училась где-то рядом, проститутка, а этот замечательный мужчина – противный фетишист?

– Тимурка, с тобой всё хорошо? – она помахала перед моим лицом ладошкой. – Будто Ядвига тебя бесплатно сюда привела!

– Вообще-то у нас отношения, – я оскорбился её предположением. Хотя если бы такая шикарная дама предложила за деньги сопроводить её куда-нибудь, я бы согласился, не задумываясь.

Даша чуть покраснела. Кажется, она начала пьянеть.

– Анфиса мне не говорила, что вы расстались. Как это произошло?

Я не мог понять, врёт она или нет, но зато чётко осознавал, что, как бы ни разворачивалась ситуация, сейчас придётся врать мне самому.

– Э-э-э… да вроде как обычно. Поговорили, поняли, что не хотим быть вместе, да и всё.

– Вот как, – пробормотала она и осушила остатки вина из графина, утратив интерес.

Странно, что так быстро сдалась. Я уже приготовился.

Она резко вскочила и села на меня. Её ляжки уверенно обвили мою талию.

– Хочешь, открою тебе маленький секрет? – приблизила она ко мне лицо.

На миг я потерялся.

– Давай.

– Раньше меня звали по-другому.

Я замер в ожидании. Она подлила ещё вина.

– У меня было другое имя. Жила я далеко отсюда, с пятью братьями и родителями, которые оба пропадали на трёх работах, чтобы нас прокормить. Очень не рекомендую. Денег едва хватало на еду и жильё, даже несмотря на то, что старшие братья калымили, как могли. Когда мне исполнилось пятнадцать, судьба и жажда лучшей жизни привели меня в вебкам.

Она пошатнулась и легла на моё плечо. Я не стал её отталкивать. Её откровения не вызывали во мне раздражения. Было даже приятно – из всех людей на свете она выбрала именно меня.

– Ну, знаешь. Письку на камеру показывать, – она хрипло хихикнула. – Конечно, не буквально. Но много всего приходилось делать: от элементарного общения до стриптиза и мастурбации. Платили не очень много, но жаловаться не приходилось: получала я даже больше, чем мои братья. Деньги отдавала старшему, потому что мама мой способ заработка бы не оценила.

Внутри всё похолодело. Конечно, кто из парней не смотрел порно или не наяривал на фотографии в эротических журналах? Но дрочить на пятнадцатилетнюю девочку – это что-то за гранью моего понимания.

– А что насчёт этого мужчины? Как ты здесь оказалась?

Пазл в моей голове складывался в довольно неприятную картинку. Я спросил, чтобы развеять опасения.

– Тут попроще, – она потрясла опустевший графин, закатила глаза и требовательно зазвенела колокольчиком. Закончив, она продолжила: – Однажды со мной связался человек. Сообщил, что нашёл меня в каталоге, и предложил постоянную работу в другом городе. От озвученной суммы у меня глаза на лоб полезли, и я согласилась. Тогда оставался месяц до окончания школы и моего шестнадцатилетия. Он любезно подождал, пока я доучусь.

Пришла та пухлая служанка с открытой бутылкой в руках.

– Маленькая госпожа, вам не слишком много?

– Нет! – крикнула Даша, выхватив вино из её рук. Та цокнула языком, но ушла. Моя собутыльница наполнила до краёв свою кружку и плеснула немного мне. Мне кажется, для неё уже реально перебор, но останавливать её не хотелось. Интересно увидеть её совсем пьяной.

– Я уехала на следующий день после выпускного. На вокзале меня встретил тот самый мужчина, усадил в машину. Мы приехали сюда, и я встретилась с заказчиком.

– Заказчик – это?..

– Да, – она кивнула, отхлебнув вина, – всё правильно.

– Ты упоминала его как папочку. Почему?

– Тише, потерпи. Сейчас расскажу. Мне дали новые документы и объяснили, что от меня нужно. Оказалось, я должна изображать на важных встречах и приёмах его дочь, вести от её имени бложик в социальной сети, участвовать в фотосессиях и всё такое прочее. Контракт был просто райским – мне в месяц платят очень много плюс доходы от моделинга и блогинга полностью мои.

– Но что случилось с его родной дочерью?

– Она умерла, – равнодушно отозвалась Даша. – Погибла от передозировки. Её смерть скрыли и объявили без вести пропавшей – отчасти ради всеобщего сочувствия, отчасти из-за стыда. Папочка в тот момент занимал кресло министра, и ему не нужен был скандал.

Кое-что не состыковывалось в моей голове.

– Но скандал ведь был в любом случае, верно?

– Да, но скандал скандалу рознь, – окончательно опьянев, она перешла на тараторящий шёпот. – Одно дело, когда тебе все сочувствуют и пытаются помочь, а другое – когда весь мир шипит на тебя из-за гибели дочери, мол не уследил.

Она сдавленно рассмеялась.

– Мне придумали душещипательную историю о том, как меня забрали в проституцию, накачивали транквилизаторами, и как я смогла вернуться спустя год боли и страданий. Для вида засудили какого-то турецкого сутенёра, мол, он виноват.

Я обнял её. Думаю, нелегко так долго носить маску другого человека.

– Мной заменили сломанную деталь, – она заглянула мне в лицо. – Ты знаешь, сколько операций перенесло моё лицо? – она повертела головой. – Всё, чтобы выделить её черты и стереть мои.

Даша говорила об этом спокойно и буднично. Так же, как Анфиса рассказывала о том, как прошли занятия в университете.

Я нервно выпил, не в силах что-то сказать.

Она поймала мой взгляд, и её глаза прищурились:

– Знаю, о чём ты думаешь, – она презрительно хмыкнула. – Много ли мужчин перебывало в моей постели.

Я покраснел от этого пассажа.

– И в мыслях не было.

– Да ладно, не смущайся. Это нормальные мысли, когда слышишь подобное.

– Особенно от девушки, которая на тебе верхом.

Даша фыркнула и с характерным звуком отхлебнула ещё. Её щёки пылали.

– Знай же! – её голос приобрёл помпезный оттенок. – Я девственница. Даже не целовалась ни разу!

Учитывая всю рассказанную историю, довольно удивительно.

– Хозяин видит во мне дочь, а не секс-игрушку. Он вернул её, использовав меня как заготовку, и поверил в свою же ложь. Угодил в ловушку, предназначенную другим.

Я погладил её по узкой спине.

– Ты жалеешь об этом?

– О чём? – пробубнила она в моё плечо.

– Что пошла в вебкам.

Отстранившись от меня, Даша эффектно склонила голову набок.

– Нет. Мне сказочно повезло оказаться в нужное время в нужном месте. Теперь я и моя семья ни в чём не нуждаемся.

– Но ты могла найти другую работу, чтобы помочь родителям. Что-то… попроще.

– Я дура, Тимур. В пятнадцать лет мне казалось, что другого выхода нет.

Я осторожно коснулся её запястья. Она схватилась за мою руку и сжала её.

– Вебкам – самое ужасное, что было в моей жизни. Но оно засасывает, как наркотик. Как что-то отвратительное, но ты не можешь перестать это делать, как ни старайся.

Она положила голову мне на плечо.

– Понимаешь, мне правда посчастливилось. Сколько ещё наивных дурочек похожи на умерших дочерей министров?

– Согласен.

Я провёл ладонью по её волосам. Сейчас я видел перед собой не смешную однокурсницу, а замученного подростка, пытавшегося сбежать от бедной жизни.

Даша схватила меня за щёки и обожгла лицо пьяным дыханием.

– Если бы я сказала тебе, что ты можешь поцеловать меня прямо сейчас, ты бы воспользовался этой возможностью?

Её речь, хоть и сбивчивая, была достаточно чёткой и сложной для пьяного человека.

Хихикнув, она чмокнула меня в нос.

– И да, он прекрасен.

Я поцеловал её. Сексуального желания она во мне не вызывала. Скорее сочувствие или даже жалость. Хотелось отплатить за откровенность и доверие. Она пахла вином и цитрусовыми – кажется, грейпфрутом – и пыталась отвечать. Несмотря на неумение, у неё неплохо получилось.

– Эх, ты и правда не умеешь, – хихикнул я, прервав поцелуй.

Она нахмурилась:

– Говорила же. Дашь второй шанс?

В этот раз она вовлекла меня в поцелуй сама. Я не ожидал такой прыти. Думаю, она будет потрясающей любовницей.

Устав, она отстранилась от меня и тяжело выдохнула:

– Ты меня утомил.

– Что? Но ты же сама…

Даша рассмеялась и хлопнула меня по плечу.

– Я пошутила, – она приблизилась к моему уху: – Спасибо. Я рада, что это был ты.

Я увидел, что на её щеках блестят слёзы.

– Почему?

– Ты хороший человек. Я надеюсь, что ты вернешься к Анфисе.

Вот что она заладила: Анфиса да Анфиса. Понимаю, подруги и всё такое, но всё равно раздражает.

– Вряд ли, – уклончиво ответил я. Образ, всплывший в памяти, заставил меня поморщиться. – Я с Ядвигой.

Даша в голос расхохоталась, запрокинув голову, и потянулась за бутылкой. Господи, да сколько она уже выпила?

– Тим, ты дурак. Ядвига выбросит тебя, когда ей наскучит. Думаешь, ты у неё один такой?

– Мне неприятно. Давай перестанем, – я попытался перевести разговор в более мирное русло.

– Нет, милый, – она цедила слова с садистским наслаждением. – Слушай меня. Зря ты Анфису оставил.

Отвратительный разговор под мерзкое вино из кукольных чашек.

– В отличие от некоторых, она искренне тебя любит. Ядвига просто ряженая сука, которой нужна статусная игрушка.

Я молча дожидался, пока эта девчонка заткнётся. Она не примет ни одного моего слова.

– Дело твоё, конечно, – продолжала она, – но она часто приезжает на вечеринки, которые устраивает папочка. И каждый раз с новым мальчиком. Все они красивы, все в дорогих костюмах. Не думаю, что ты такой особенный, что она полюбила тебя. Я вообще в любовь не верю. Вернись к Анфисе – она видит тебя. Тебя, а не красивую вещицу и не очаровательную игрушку.

Я встал. Должно быть, она совсем потеряла голову от алкоголя.

– Спасибо за угощение, – отрезал я и ушёл.

Пьяный поцелуй скукожился на губах сухим листом.

Она не стала догонять меня и не кричала ничего вслед. Меня это чуточку огорчило.

Конечно, я потерялся. К счастью, мимо проходила служанка – та, что встречала нас с Ядвигой.

– О, вот вы где, – она слегка склонилась передо мной. – Госпожа Ядвига ищет вас. Позвольте сопроводить.

Я согласился.

Ядвига встретила меня. Она выглядела очень недовольной.

– Ты где шлялся? – прошипела она в ухо, схватив меня за воротник. – Почему от тебя так несёт?

– Где надо, – огрызнулся я. Её тон мне совершенно не нравился, но зато её нахмуренные брови, сомкнутые пухлые губы… она прекрасна в гневе.

Она больно царапнула мне шею ногтями.

– Дома поговорим, – сквозь зубы процедила Ядвига.

Глава 9.

Ядвига сидела, отвернувшись, и смотрела в окно. Я не пытался её успокоить – психовать или нет, это исключительно её дело. Желания оправдываться или извиняться не было, как не было для этого причин.

Её наманикюренные ноготки постукивали по изящной броши на скинутом с плеч жакете. Она напоминала падающую девушку… или перевёрнутый цветочный бутон.

Казалось, с каждой секундой молчания десяток сантиметров кожаного сиденья между нами растягивается до бесконечности.

Мимо с бешеной скоростью проносились деревья, спрятавшиеся в темноте дома и редкие машины. Сатанько наращивал скорость.

Впереди засияли яркие фары.

Мне стало страшно.

Я вцепился Ядвиге в плечо. Она раздражённо дёрнулась и скинула мою руку.

– Гони, Лёша.

Это был, кажется, первый раз на моей памяти, когда она назвала своего телохранителя по имени.

– Слушаюсь, моя госпожа.

Что? Ещё быстрее?!

Я покосился на девушку. Ветер развевал платиновые кудри.

Наши руки сами собой соприкоснулись. В ночных огнях она выглядела совершенной.

Я поймал её ладошку и бегло прикоснулся губами к костяшкам.

– И чего же ты добиваешься? – процедила она сквозь зубы. – Если ты меня полижешь, это не перекроет твоих косяков.

Придвинувшись, я невесомыми поцелуями проложил дорожку от тонкого запястья до демонстративно отвернутого от меня личика. Чтобы не мешались волосы, я ладонью завёл их ей за плечо и провел языком от невесомой лямки шелковой маечки до кончика её изящного ушка.

Она оставалась неподвижной.

Я продолжал ласкать её в надежде растопить образовавшийся между нами после праздника лёд.

– Яда, – прошептал я. – Почему ты так беспощадна ко мне?

– Ты ослушался меня. Оставил меня одну с этими подзаборными шавками.

На миг я почувствовал укол совести. В конце концов, она взяла меня с собой не для того, чтобы я свалил.

Я погладил её колено. В брюках оно ощущалось совсем иначе, более тонким и несмелым.

– Прости меня, – прошептал я ей на ухо. – Прости, прости, прости.

Я не чувствовал себя виноватым, но её благосклонность хотелось вернуть как можно скорее. Мне казалось, я не выдержу ещё этого пронизывающего холода между нами.

Моя рука двинулась к её животу. Я мягко провёл пальцем по её рёбрам.

– Домогаешься? – спросила она. На её лице играла хитрая улыбка.

Я игриво провёл по блестящей ткани маечки и оказался у ширинки. Коснулся огромной чёрной пуговицы.

– Мне хочется загладить вину за своё долгое отсутствие.

Осторожно подхватив зубами лямку, я стянул её с изящного плеча. Она послушно повисла тонкой безжизненной ниточкой.

– А до дома не потерпишь?

– Не-а, – выдохнул я в её податливую шею.

Она вяло отпихнула меня:

– Ты такой очаровательный, когда пьяный. Только не думай, что я тебя за это прощу.

Мелкими шажками пальцев я спустился к низу её живота.

– Тук-тук.

Она посмотрела на меня, прищурившись, и слегка расставила колени в стороны. Я ощущал себя специальным гостем на закрытой вечеринке.

– Сатанько вообще-то здесь. Тебя это не смущает?

– Ничуть.

Напротив, почему-то мысль о присутствии кого-то третьего заводила меня ещё сильнее.

Тихая ненавязчивая музыка, которую слушал Сатанько, заиграла гораздо громче. В зеркало спереди было заметно, как старательно он избегал в него смотреть.

Я расстегнул пуговицу, преодолел застёжку "молнию" и прикоснулся к шёлку её трусиков. Достаточно широкие, без кружевных вставок, без маленького бантика или ненавязчивого узора, они не демонстрировали ни намёка на интерес к противоположному полу. Я усмехнулся.

– Лучше бы ты надела платье. Раздевайся.

Она щёлкнула меня пальцами по носу. Брови сердито сошлись на переносице.

– Щеночек, не зазнавайся. Команды раздаю я, – её голос оставался ласковым, но приобрёл стальные нотки. – И я командую отвязаться от меня.

Я поцеловал её и тут же отпрянул, хватаясь за нижнюю губу.

Ядвига укусила меня. Не до крови, но очень даже ощутимо.

– А я предупреждала, – она накинула на плечи жакет. Падающая девушка превратилась в балерину в длинном платье, которая танцевала на одной ножке.

Какая же она чертовка. Чёрт ногу сломит: хочет она, не хочет. Нельзя просто сказать "нет", что ли?

Я отодвинулся от неё, продолжая держаться за рот. Ох, и сильно же она кусается!

Мы вновь сидели порознь и, отвернувшись друг от друга, смотрели в окна. Вскоре я прильнул к сиденью передо мной и сам собой задремал.

Почувствовав, что автомобиль остановился, я проснулся. Ядвига уже вышла, и Сатанько, открывавший для неё дверь, захлопнул её. Я пожал плечами и поплелся следом за ней.

Несмотря на горящий за деревьями рассвет, я чувствовал себя очень уставшим.

Стоило мне войти в гостевую, как меня сзади обвили горячие руки:

– Ну что? Ещё не остыл твой пыл? – прошептала мне на ухо Ядвига.

Я зевнул и мягко отстранил её.

– Извини. Почему-то у меня разболелись губы.

Она разочарованно выдохнула. Я увидел в большое зеркало, как она закатила глаза и медленно разомкнула пальцы.

– Спокойной ночи.

Ядвига мне не ответила. Просто обошла и первой поднялась по лестнице к себе. Пожав плечами, я пошёл следом и вскоре оказался у себя. Стянув с себя одежду, я рухнул в кровать и моментально заснул.

Меня разбудил настойчивый телефонный звонок. Кто я? Что со мной такое? Голова неимоверно трещала, но назойливый рингтон оказался сильнее.

Громадным усилием воли я заставил себя дотянуться до мобильника:

– Алло?

– Тимур, здравствуй! Как твои дела, не спишь уже?

Мне стало тошно. Перед глазами пронеслись события минувшей ночи.

Она. Та девочка с каре, с которой я спьяну целовался.

– Хэй, ты что, не узнал меня? Я Даша!

Она так громко и восторженно пищала в трубку, что хотелось её ударить. Она выпила намного больше меня. Вопрос: кому продать душу, чтобы так рано подскакивать после попоек?

– Помню я, – казалось, каждым слогом я раздираю себе горло.

– Ой! Кажется, я тебя разбудила!

– Как же ты угадала?

Даша охнула, а затем изошлась в эмоциональных извинениях. Такая энергичная.

Как же бесит.

– Я досплю, пожалуй.

– Нет! Нечего спать! – гаркнула она в трубку.

Я вздрогнул и окончательно проснулся:

– Чё надо-то?

– А! – спохватилась она. – У меня есть к тебе дело!

Улегшись поудобнее, я взглянул в окно. Ух ё, уже полдень. Надеюсь, на сегодня не было ничего в планах.

– Что?

– Снимешься в моем клипе?

Мобильник выпал из моей ладони и исчез в складках одеяла. Я нервно зашарил руками в его поисках.

– Эй, ты куда пропал?! – требовательно раздавалось из динамика.

Торопливо я взял телефон, поднёс к уху и не смог выговорить ни слова. Я чертовски разволновался.

Сняться в клипе? С ума сойти!

– Эй? – осторожно позвала Даша.

– Я согласен! – крикнул я.

Молчание.

– Тимур?..

– Да я согласен!

– Эй? Возможно, ты отключил звук.

Чёрт! А ведь действительно. Взглянув на экран, я понял, что невзначай нажал на кнопку с перечёркнутым микрофоном и коснулся её обратно.

– Ты слышишь меня? – поинтересовался я, держа мобильник динамиком у губ.

– Ага. Ну так что?

– Хм, – я был рад, что досадная случайность дала мне шанс собраться с мыслями: – Полагаю, нам стоило бы обсудить условия. У меня появилась масса вопросов.

– О, это легко! – она кокетливо хихикнула. – Можем встретиться сегодня вечером где-нибудь на нейтральной территории и всё обсудить. Если согласен, то я с удовольствием поделюсь с тобой подробностями.

– Идёт.

– Шикарно! – она поиграла с звуком “ш”, растянув его в несколько раз, как старую жвачку. – Ближе к вечеру скину координаты места, идёт?

И она бросила трубку. Столь же внезапно, как и позвонила. Я и ответить не успел. Интересная девушка.

Я прикрыл глаза в попытке заснуть, но не смог, и, спустя около получаса бесплодных попыток поднялся с кровати и направился в ванную. Почистив зубы, я залез в огромную треугольную ванну, воткнул в слив оранжевую пробку и включил горячий душ. Как же хорошо. Капли ласково касались моего уставшего тела. Никогда не любил праздники.

Взгляд уцепился за цвет. В этой комнате всё было выдержано в светло-голубых тонах: белая кафельная плитка в мраморных разводах, белоснежная ванна и такая же раковина, небольшой шкафчик цвета морской волны с зеркалом над ней, твердое и жидкое мыла, глубокие и синие, как море, фотографии синих и белых бутонов крупным планом. Даже чистые полотенца, которые ему приносили служанки Ядвиги, были в данном цветовом диапазоне и ничуть не отходили от него. И среди всего этого холодного великолепия вдруг: оранжевая пробка. Взгляд цеплялся за яркое пятно, колеблющееся под водной гладью, и было сложно думать о чём-либо ещё.