Туранская княжна, или Сказка для больших девочек №2

Я слушала рассказ наставницы и с трудом улавливала суть. Сверкающие туфельки на каблучках-шпильках приковывали все мое внимание. Я и представить себе не могла, как можно ходить в каменных туфлях.

– Ну, меряй уже, – поторопила крестная.

Я переставила туфельки на пол и несмело обула. Вот это номер! Глаза видели одно, а ноги ощущали другое. Мне было очень комфортно, как будто на мне была обувь из нежнейшей кожи. Я сделала пару шагов, придерживаясь за стол, поскольку никогда раньше не ходила на каблуках. Да в них удобно, как в тапочках. Я отпустила стол, и смело прошлась по директорскому кабинету. Его хозяйка наблюдала за мной с нежной материнской улыбкой.

– Потрясающе, правда?! – спросила она таким тоном, будто была автором этого чуда.

– Нет слов! – изумленно заверила я. – Мягкие, удобные, а на вид и не скажешь. Только они будут из-под платья сверкать.

Наставница округлила глаза.

– О! Платье! – выдохнула она.

Директриса развернулась, строго посмотрела на диван, и на нем появилось что-то светло-воздушное.

– От портнихи телепортировала, – объяснила она.

Я просто налюбоваться на себя не могла. Светло-зеленое – «оливковое», как подсказала крестная, – платье сидело на мне, как влитое. Оно не могло похвастаться слишком глубоким декольте или игривым разрезом юбки, но там, где нужно, оно все подчеркивало и обтягивало. Неужели это я?! Я приподняла подол и взглянула на свои потрясающие туфельки. И они меня не подвели, были того же оттенка, что и наряд. Интересно, я еще в состоянии удивляться или лимит уже исчерпан?!

– А теперь подарок от меня, – любуясь моим отражением, сказала Шумская и протянула бархатный чехол.

Развязав веревочки, я положила его на стол и распахнула. Так! Лимит удивления неисчерпаем! Диадема, колье и серьги. Догадались что за камни?!

– Полина Харитоновна, спасибо большое, – судорожно сглатывая, проскулила я. – Но я не уверена, что могу это принять.

– Зато я уверена, что можешь, – решительно украшая меня, заявила Шумская. – Лучшей выпускнице – лучший подарок. Тем более что эти артефакты создала я сама. Ну, кроме чисто ювелирных работ. Сколы купила на собственные деньги, хотя твой пращур даром мне их всучить пытался. Для тебя старалась, девочка, – она растроганно погладила меня по плечам.

Я смотрела, и глаз не могла отвести. Ветка ошиблась, не изумрудами стали на мне бриллианты, а хризолитами, оливково-зелеными, прямо в цвет моих глаз. Я не выдержала и, всхлипнув, бросилась наставнице на шею.

– Спасибо, крестная, – сипло шептала я, обнимая ее.

– Ну, что-то мы расклеились, – прокашлявшись, аккуратно отстранилась директриса. – Давай-ка, лучше план еще раз обсудим. Экспромт, конечно, великое дело, но с планом надежнее.

И я, сняв с себя все это сказочное великолепие, наконец, смогла адекватно воспринимать то, что говорила мне наставница.

– Итак, ты приходишь на работу к шести, и настраиваешь магический шар на графинюшек наших, – начала она инструктаж. – Записывающие сферы подготовь заранее, чтобы не путаться, для Венской ее в бежевый цвет покрась, для Чинской – в голубой. С уже записанных сфер сразу делай дубликаты, мне тоже интересно, что в кулуарах происходит, какой компромат Пульхерия наша в сейф к себе складывает. С ней только таким оружием воевать можно, на открытое противостояние она никогда не решится, все исподтишка. Закидать из-за угла грязью и выйти в белом, вот ее фишка, – сузила глаза директриса. – Противно до ужаса, но приходится тоже на уловки идти, не до лайковых перчаток, когда она такие интриги за спиной плетет. Ладно, выговорилась, совесть свою успокоила, и к делу. Я в восемь часов торжественно открываю бал, представляю гостей друг другу и танцую первый танец. Потом в середине десятого я тихонько исчезаю, захватываю из твоего дома бальный наряд и телепортируюсь в твой кабинет. Там мы тебя быстренько наряжаем и отправляем на бал, – я по старой школьной привычке подняла руку, и наставница вопросительно уставилась на меня.

– Я ни разу не была во дворце, телепортом туда уйти не смогу, – виновато пояснила я.

Крестная только рукой махнула.

– Уже продумано, – успокоила она. – Я тебе сейчас одну комнату во дворце покажу, в нее и телепортируешься. В этот момент там никого не будет. И путь из нее до бального зала объясню. Если кто по дороге встретится, скажешь: заблудилась, тебя проводят.

Она активировала шар и показала мне богато убранную гостиную, потом объяснила, как пройти. Я помялась, но все же спросила.

– А чьи это апартаменты?

Директриса пождала губы и, вздохнув, сдалась.

– Это покои Первого Советника, мужа моего. Знаю я, что отец тебе все рассказал, – проворчала она. – Только давай как-нибудь потом на эту тему поговорим, не до того нам сейчас.

У меня, в который раз уже, челюсть отвисла. Наша «Железная леди» – так мы директрису за глаза звали – смущенно просила об одолжении. Я поспешно закивала.

– Значит, попадаешь ты на бал, и все в твоих руках. Тебе-то Валерьяна показывать не надо, тебе его сердце укажет. Ну, что еще? – увидев мой расстроенный взгляд, спросила она.

– Там, на балу, будет Бригитта де Морли…– не закончила я.

Директриса брезгливо поморщилась.

– Фу! Да я знаю, что эта кошка с вечно поднятым хвостом уже прискакала. На этой девице пробы ставить негде. Маньячка сексуальная. Всех мужиков при Окменском дворе уже перепробовала, по второму кругу пошла. Если бы не папенька военачальник, все приличные дома перед ней двери бы захлопнули. Валерьян наш ей для списка был нужен, поиграла и бросила. Он, конечно, пострадал немного, все-таки первая любовь и все такое, но в себя пришел довольно быстро, Егор тогда его очень поддержал. Вот и вся история. Поверь мне, Янек, конечно, мальчик романтичный, но не дурак, и второй раз на эти грабли не встанет, – заверила она и нахмурилась. – Ребенок, перестань меня сбивать всякими глупостями. И не забудь, что тебе от кураторов лучше подальше держаться. Где-то в половине двенадцатого ты обязана вернуться, поскольку нам надо тебя обратно переодеть, и я тебе вкратце ситуацию обрисовать должна, вдруг эта мерзавка спросит. А мне на бал придется возвращаться, чтобы все увидели, как я с него официально ухожу. Все понятно? – строго осведомилась она.

Я покачала головой, и она, обреченно вздохнув, сделала приглашающий жест рукой.

– Как я из здания Тайного Приказа телепортироваться буду, там же пространство зачаровано, – недоуменно поинтересовалась я.

Наставница посмотрела на меня, как на первокурсницу.

– Фаина, как ты думаешь: кто им защиту обновляет?! – утомленно протянула она. – Так неужели я для своих лазейку не оставлю?! Все так же, как с королевским дворцом. Для своих всегда есть тайный канал. Да не волнуйся ты, все будет нормально.

Я облегченно перевела дух.

– Но, вообще, ты – молодец, варианты быстро просчитываешь, – поощрительно кивнула она. – Так, все, уже три часа, а мне еще приветственную речь репетировать. Беги домой, наряд и прочее захвати, оставишь в своей спальне, я ночью заберу. Отца не забудь предупредить, чтобы за воровку меня не принял, – хихикнула она.

Я весело послала ей воздушный поцелуй, подхватила подарки и материализовалась уже дома. Аккуратно разложив платье на кровати, и полюбовавшись еще раз на туфельки и украшения, я пошла вниз, в гостиную, где отец вчера оставил магический шар. Я хотела поблагодарить деда. И не только.

Установив шар на специальную подставку, я ласково погладила его руками. Шар тут же отозвался и показал мне просторную светлую комнату и донельзя удивленное лицо молодого горца.

– Здравствуйте, мне бы с князем Илларионом поговорить, – неловко попросила я.

Лицо парня уже приняло невозмутимое выражение.

– Приветствую тебя, Надежда Турана. Горный князь уже идет.

В этот миг дверь позади воина распахнулась, и в помещение стремительно вошел Правитель.

– Девочка моя, рад тебя видеть! – его лицо расцвело в улыбке.

– Здравствуй, дед! – просияла я. – Хочу тебе «спасибо» сказать за подарок. Это… это… просто чудо. Мне даже неловко, что ты меня так балуешь.

Его зеленые глаза лукаво блеснули.

– Захочешь приданное свое посмотреть, приходи, там много занятных вещиц имеется.

Я понимающе закивала.

– В гости заманиваешь?! – прищурилась я. – Можешь не стараться, все равно приду. Только не сегодня. Сам знаешь, у меня сегодня первый бал.

Дед хитренько на меня посмотрел.

– Мне крестная твоя все рассказала, – заговорчески подмигнул он.

Я слегка покраснела, и тут мне вдруг вспомнился один заинтриговавший меня момент.

– Дед, скажи, – я слегка помялась, – а почему тот воин, что нас встретил, ее «Великой Чародейкой» назвал? Что же она такого сотворила, чтобы в «Великие» попасть?

Илларион притворно вздохнул и признался:

– Ты, наверное, слышала, что наше с ней знакомство произошло несколько… э-э… неформально. Мы слегка отклонились от официального протокола. Я был очень расстроен гибелью твоей мамы, и, похоже, где-то несправедлив по отношению к Таранту, даже вопреки этикету позволил себе покинуть гостью…– он старательно выбирал выражения.

Я фыркнула и закатила глаза.

– Дед, ты, конечно, дипломат еще тот, но скажи мне без реверансов: что она сделала?

Он покусал нижнюю губу.

– Топнула ногой.

– И все?! – не поверила я.

– Ну, в общем, да, – усмехнулся дед. – Только при этом, две северные башни рухнули в пропасть.

Я сглотнула. Опасно, оказывается, крестную сердить. Страшна она во гневе!

– Ничего себе, – покачала я головой. – И что было дальше?

– А дальше она угрюмо смотрела минут десять, как оседает пыль, потом проворчала что-то сквозь зубы, и башни оказались на месте. Слава Богу, никто не погиб. Но мои воины прониклись. И с тех пор она стала для них Великой Чародейкой.

– Да, теперь сто раз подумаю, прежде чем ее расстраивать, – впечатлилась я.

Дед ухмыльнулся.

– Ну, уж тебе-то опасаться нечего, – заверил он. – Полина в тебе души не чает. Просто раньше должность ей не позволяла чувства свои проявлять. Я рад, что именно она тебя на первый бал собирать будет. Удачи тебе, внучка! И помни, я всегда тебя жду.

У меня, аж, горло перехватило.

– Спасибо, дед, – прошептала я. – Обязательно приду.

На том и распрощались. Я еще немного носом похлюпала и успокоилась. Было уже около четырех, когда я решилась подумать о Валерьяне. И шар не подвел.

В комнате было полно народа, как мне сначала показалось. Потом я определилась. Четверо. Королевич с братом и два молодых незнакомых парня в парадных черных мундирах.

– Ребята, поверьте, вы оказываете нам огромную услугу, – похлопывая незнакомцев по плечам, вещал Гориус. – А себе еще большую. Все девицы на балу будут от вас без ума.

Валерьян согласно кивнул, распахивая шкаф и указывая на два синих атласных костюма.

– Поменяемся одеждой, и все останутся довольны, – объяснил он. – Мы избавляемся от повышенного внимания охотниц за элитными женихами, а вы пользуетесь всеми преимуществами бала-маскарада. Если красотки наутро поймут, что обознались, к вам не может быть никаких претензий. Все были в масках, дело закрыто.

Незнакомцы переглянулись и захохотали.

– Идет! – согласился один.

– Ох, похоже, разбавим мы благородную тарантскую кровь сегодня ночью, – хихикнул второй, подставляя руку, и Валерьян хлопнул по ней ладонью.

– Главное, нам подражайте, ну там, походка, голос, – напомнил Егор.

Незнакомцы опять переглянулись.

– Ты кого учишь, смертный, мы же маги-универсалы, – заявил первый, и к комнате вдруг стало два Валерьяна и два Гориуса.

– Сильны, – уважительно хмыкнул один из Гориусов. – Тогда, может, по бокальчику вина за наше грядущее приключение.

Окменцы дружно кивнули.

– Отца не забудь предупредить, – шепнул сын Первого Советника брату.

Я выключила шар. Вот, значит, как?! Королевич-то мой, оказывается, не так прост. Такую свинку нашим девицам решил подложить. Даже двух. Любо-дорого посмотреть. А насчет «предупредить», это Егор прав. Я связалась с наставницей и рассказала ей о подмене. Крестная от души посмеялась. О, кажется, время уже к шести, пора и на работу собираться.

Глава 10.

Ровно в шесть я, как пришитая пуговица, уже сидела на своем рабочем месте. «Болванки» для будущих записей я подготовила и окрасила сразу, как наставница советовала, чтобы потом не суетиться. Заняться мне было решительно нечем, и я надумала попрактиковаться на девчонках.

С полчаса я наблюдала за дурдомом, который творился в доме Чинских, где девицу Екатерину собирали на бал. Челядь металась по комнате, будто гоняемая роем пчел, выполняя бесчисленные противоречивые указания Ринки и ее матушки. Няньки да мамки, забившись в угол, тихонько что-то подвывали, будто провожая свою любимицу в последний путь. Выглядело это и смешно, и немного жутко. Поэтому я поскорее переключилась на Венскую.

Здесь все было чинно и благородно. Веткины родители фамильной иконой благословили дочь, и сейчас отец читал ей поучительную лекцию о том, как благородная девица должна вести себя на балу. Все это было очень нудно, но, видимо, Ветке было не привыкать, потому что уже на третьей фразе она остекленела глазами и отключилась. И тут случилось странное.

– Коварным планам никогда не сбыться, гиене сокол в пару не годится, – низким утробным голосом произнесла вдруг Ветка, прерывая высокопарную речь отца.

– Что?! – ошеломленно переспросил граф.

Графиня оказалась сообразительнее.

– Пророчество она изрекла, – глядя на застывшее лицо дочери, прошептала она. – Тихо, она должна очнуться сама, будить ее нельзя. Помнишь, нас предупреждали.

Венский уже пришел в себя.

– Надо срочно доложить, кому следует, – решительно заявил он.

Его жена со снисходительным сожалением посмотрела на супруга.

– Кому? – ухмыльнулась она. – Гиене?

Граф, заложив руки за спину, пару раз прошелся мимо каменно стоящей дочери.

– Да, матушка, ты права, – задумчиво протянул он. – Пошлю-ка я вестника Полине Шумской. Как ни крути, все эти магические штучки ее епархия, пусть сама и разбирается.

Графиня расплылась в улыбке.

– Мудро ты решил, батюшка, – согласилась она, довольная, что муж, сам того не замечая, принял нужное ей решение. – Все это чародейство, конечно, вещь престижная, да только уж больно хлопотная. Была бы жива родительница твоя, Даром отмеченная, к ее мудрости прибегли бы. А так, лучше Полины советчицы нам не сыскать. И девочке незачем голову этим забивать, не до того ей сейчас.

Венский кивнул и вышел, а его жена с беспокойством заглянула в лицо дочери.

– Веточка, ты уж там поаккуратнее, – торопливо зашептала она, крестя неподвижную фигуру.

И в этот момент Ветка отмерла. Чуть покачнувшись, она с помощью матери устояла на ногах.

– Маменька, что со мной? – сипло простонала она, поднимая руки.

Графиня перехватила их, не давая дочери схватиться за голову с тщательно уложенной прической.

– Все в порядке, деточка, – ласково успокоила она. – Придремала ты слегка от духоты.

Венская-младшая болезненно поморщилась.

– И, правда, душновато. Голова трещит, – пожаловалась она.

Тут вернулся граф и чуть заметным наклоном головы дал жене понять, что дело сделано.

– Как бы там ни было, мне это не нравится, – недовольно произнес он. – Моя дочь, юная девица, в одиночестве, без родителей, едет на свой первый бал, да еще в карете с чужим гербом. Я уже не говорю о том, что лицо ей разукрасили так, что я ее едва узнаю.

– Папенька, не начинайте, – утомленно вздохнула «юная девица», кстати, очень удачно накрашенная. – Вам же все объяснили, и Вы дали подписку.

Венский поиграл желваками.

– Боюсь даже представить: где бы я оказался по милости твоей начальницы, если бы не подписал те бумаги, – проворчал он.

– Ну, будет уже, батюшка, – постаралась разрядить обстановку графиня. – У девочки сегодня первый бал. Не расстраивай ее.

Граф покорно вздохнул и, чуть склонившись, поцеловал дочку в лоб. Мне было странно видеть, что Ветку, эту языкастую стерву, кто-то любит, обнимает, переживает за нее. И она при этом не ерничает и не насмехается, а ведет себя вполне прилично, пусть и со снисходительным терпением.

– Ну, пошушукайтесь тут без меня, – произнес Венский добродушным тоном и с намеком посмотрел на жену. – Оставлю вас. Дело у меня срочное.

Он вышел, а мне стало интересно, что же он скажет крестной. Граф оказался предельно честен, рассказал все детально.

– Обратите внимание, сударыня Шумская, все записано дословно, – протягивая ей лист, скрупулезно доложил он.

Наставница внимательно прочла фразу.

– Да, граф, Вы поступили очень ответственно, обратившись непосредственно ко мне, – серьезно похвалила она. – И не сомневайтесь, я сегодня же доложу государю о Вашей преданности, – она напустила на себя задумчивый вид и, неожиданно посмотрев прямо мне в глаза, скороговоркой прошептала. – Это сотрешь прямо сейчас.

Я, аж, подпрыгнула. Вот вам и архимаг. Засекла меня на раз-два-три. А удивленный граф наклонился к сидящей гостье.

– Простите, сударыня, Вы что-то сказали?

– Нет-нет, – успокоила его директриса, вставая. – Это я так, мысли вслух. А сейчас прошу прощения, мне пора, – она кивнула на его поклон и исчезла.

Я послушно стерла из памяти шара всю сцену в доме Венских. Наставница права, ни к чему рисковать, Ганевская та еще кикимора, от нее всего ожидать можно, а вдруг да нагрянет.

Да уж, вот это было собрание! Столько народу! Я впервые увидела нашего монарха, и, надеюсь, будущего свекра. Король Гордей Евстегнеевич был «мужчина хоть куда», тут я с патронессой согласна. Видный, широкоплечий, пепельный блондин, вот в кого у Валерьяна такие синие глаза.

Судя по слухам, которые каждый день кипами приносили мои «соратницы», отсутствием женского внимания наш правитель не страдал. Статус вдовца вполне его устраивал, поэтому он менял фавориток раз в два-три года, чтобы не слишком привязываться. Держался он с достоинством, но не высокомерно.

Честно говоря, и Первый Советник не подкачал, «пять баллов» крестной за хороший вкус. Высокий мужественный брюнет с орлиным взором и насмешливой улыбкой. Очень даже ничего. А сыночек-то его, видимо, на родительницу свою больше похож, коль в русую масть пошел. Вот ведь странно, Валерьян явно отцовский портрет, Гориус – материнский, а ведь чем-то похожи, что и говорить: общая кровь.

Графинюшки мои были в первых рядах, разодетые, как на парад. Появилось у меня такое впечатление, что Ринка, вопреки приказу Ганевской, что-то на себя все-таки нацепила, амулет или оберег, но это «что-то» создавало легкую рябь. Я хотела, было, гаркнуть ей в ухо, чтобы немедленно засунула себе этот артефакт куда подальше, но вдруг изображение улучшилось. Наверное, шар, повинуясь моему желанию, нашел способ обойти нежелательные помехи. Ай, да умница!

Тут часы пробили восемь, и в зале появилась сударыня Шумская. Крестная просто шикарно выглядела. Строгое атласное платье цвета горького шоколада эффектно подчеркивало ее достаточно пышные формы. Мне вдруг пришло в голову, что она напоминает песочные часы, которые стояли на столе в ее кабинете. Вот именно стояли, до тех пор, пока я случайно не задела их рукой. Русые волосы наставницы были уложены в высокую эффектную прическу. Когда она все успевает?! Вот только что у Венских с обычным пучком была. Тьфу, я тупица! Конечно же, она иллюзией прикрывалась, такое произведение искусства за полчаса не создашь!

Директриса меж тем представляла гостей и хозяев друг другу. От нашей Школы было трое «вояк», по две «лекарки» и «пророчицы» и трое моих одногруппников. И это помимо наших «шпионок», которые числились вроде как простыми смертными. Честно говоря, я совершенно забыла, что на балу будет довольно много народа, знающего меня лично. Обе дружественные делегации тоже насчитывали по десять новоиспеченных магов. В окменской было семь парней и три девушки, а в растанской – половина наполовину.

Где-то там, среди гостей, прятался от коварных охотниц мой Валерьян. Я старалась не думать о нем, чтобы шар не показал мне его, ведь иначе это сразу же запишется на активированные «болванки». Но тут к немалому своему удивлению я обнаружила, что изображение в шаре размножилось: правая половина, поделенная пополам, по-прежнему показывала мне общую панораму зала, и наставницу, произносящую торжественную речь, которая синхронно записывалась на обе девчоночьи сферы, а левая – продемонстрировала мне того, кого я так страстно желала увидеть. Валерьян стоял в самом последнем ряду вместе с братом. Заглядывая в просветы между головами, он горящим взглядом искал кого-то в пестрой толпе напротив, где выстроились подданные его отца. И я догадывалась: кого.

– Ты ее не видишь? – чуть отклонившись, шепнул он кузену.

– Пока нет, – со вздохом ответил Гориус и, видимо, уже не в первый раз. – Не сомневайся, как только замечу, ты тут же об этом узнаешь.

Это было странно, но я их прекрасно слышала, невзирая на то, что крестная уже закончила свою речь, и в зале заиграла музыка. О, интересно, с кем же она будет танцевать?! Кто бы сомневался?! Первый Советник уже галантно склонился перед супругой, приглашая ее на тур вальса. Да, они чудесная пара.

– Девочка, не отвлекайся, – вдруг совершенно четко произнесла директриса.

Ой, она меня опять засекла!

– Ты сейчас с кем говоришь, дорогая? – поинтересовался ее муж.

Директриса усмехнулась.

– Моя крестница нами любуется, – объяснила она. – А я напомнила, что ей пора заняться своими делами.

Первый Советник насмешливо улыбнулся и незаметно покрепче прижал к себе жену.

– Фаина, брысь, – шикнула на меня наставница.

И я поспешно вернулась к своим обязанностям. «Болванки» исправно заполнялись, записывая похождения наших графинюшек. Вот на первый танец Ринку пригласил какой-то растанец, с большим интересом заглядывая в ее декольте. Ветка вовсю кружилась с окменцем, который с пристальным вниманием рассматривал ее колье, явно подозревая в нем что-то не только ювелирное.

А я опять мысленно попросила умник-шар показать мне королевича. Так, стоп, я ведь и это могу записать, только для себя. Я быстренько достала чистую «болванку», и мой магический друг начал запись и с левой своей половины.

– Смотри, как твой отец чародейку нашу вальсирует, – толкнул наследник брата. – Мне это кажется, или между ними и правда что-то есть?!

Гориус усмехнулся, совсем как Власус.

– Да это и слепому видно, – снисходительно проворчал он. – Странно, что я раньше этого не замечал. Да мне и в голову не приходило: внимание обращать.

Валерьян покосился на друга.

– Но ты ведь не против? – поинтересовался он. – Я бы, например, от такой мачехи не отказался. Строгая она, конечно, но добрая и отходчивая. Помнишь, как она нас в детстве от ветрянки лечила?! Никому не доверила, сама взялась, а мы ее зеленкой облили.

Егор сдавленно захихикал.

– Да, уж, нам лет по девять тогда было. Но она сама хороша, догадалась тоже, из темного угла глазищами красными сверкать. «Диагностировала» она нас, видите ли. Мы ж не знали! Зато как ей шел зеленый цвет! Правда, недолго, минуты три, а потом она нас затормозила, и все болячки вручную обработала. Во всех местах. Стыдно было, жуть, и щекотно. Зато на следующий день все прошло, видимо, колдонула она знатно.

Валерьян покивал головой.

– А как ты ногу в тринадцать лет сломал, помнишь?! – вздохнул он. – Из-за меня. Это я тебя подговорил без седел на лошадях покататься.

– Такое с каждым могло случиться. Ты же не виноват, что кобыла понесла, – усмехнулся Гориус. – Да, если бы не Полина я бы на всю жизнь хромым остался. Она же по крупицам мне кость собирала.

Королевич покосился на брата, потом взглядом указал ему на танцующую пару. Егор поднял одну бровь. Смотри-ка, и он умеет.

– Да, что ты меня агитируешь?! Я только «за», – пожал он плечами. – Мне одно интересно: когда они решатся объявить об этом во всеуслышание.

– А, может, они тебя стесняются, – предположил Валерьян.

Гориус опять усмехнулся, становясь похожим на отца.

– Да, ладно. Мне ведь не шесть лет. Если бы отец сразу после маминой смерти женился, тут я бы, наверное, ревновал, злился. А так, уже семнадцать лет прошло. Ты на него посмотри, он же не стар еще, вон видишь, как на «всемогущую» нашу смотрит, – он неожиданно мягко улыбнулся.