Хозяйственная история графини Ретель-Бор, или Непросто графством управлять

Поначалу, едва я очнулась, с осознанием, что я в другом мире, всё показалось захватывающим дух приключением. Новый мир, новое тело, ноги, что ходят… Второй шанс на жизнь. Но ко всему этому прикладывается и море проблем, и моя безголовость.

Вместо того чтобы тихо-мирно сидеть и не выделяться, познакомиться подробно с жизненным укладом замка, выяснить всё хорошенько, а потом идти на амбразуру, я как Сорвиголова сама же нарвалась на неприятности. Безголовая!

– Элен… – выдыхаю изумлённо и многозначительно гляжу на её руку, что сжимает моё запястье. – Что на тебя нашло?

Женщина глядит на меня со страхом, непониманием и надеждой.

– Я жду ответа, – говорит она сурово.

Качаю головой и, несмотря на изначально боевой настрой, я ощущаю приближающуюся панику и страх. Сердце бешено колотится в груди, а пот стекает по спине ручьём.

– Элен… Ты меня пугаешь… – шепчу. – Я – твоя Изабелюшка. Я та, кого ты вырастила, как свою дочь. Я устала бояться. Устала от жизни такой… И впервые в жизни решила начать что-то менять.

Женщина щурит глаза.

Меня трясёт и накрывает новая волна страха и отчаяния. По щекам текут неясно откуда взявшиеся горячие слёзы.

– Ты же сама свидетель тому, как складывалась моя судьба… Я всю жизнь вела себя примерно, плыла по течению и никогда никому не перечила. Но что из этого вышло, мамушка? Посмотри сама…

Элен отпускает мою руку и смотрит уже другим взглядом – исчез страх и подозрения.

– Я осталась без мужа, Элен. Без защиты и поддержки. И я не знаю – жив ли он, али нет. Ребёночка потеряла и едва не отошла в мир иной. И что ждёт меня дальше? Новое замужество? А разве не грех это страшный выходить замуж, будучи женой другого? Я верю, Элен, что муж мой – жив. И я не собираюсь больше отдавать свою судьбу в руки таких людей, как наш управляющий. Кто он таков, чтобы вершить мою судьбу? Я тут хозяйка, Элен. И отныне, я буду бороться за себя и за тех людей, кто встанет рядом со мной. Выбирай, моя мамушка – со мной ты или нет.

– Изабелюшка! – восклицает Элен и заключает меня в свои тесные и жаркие объятия. – Девочка моя несчастная! Горюшка столько хлебнула! Прости меня, дурную! Подумала я, что Тинарий вмешался и испортил тебя!

Ну-у-у-у… Не знаю, кто там вмешался, но явно Высшие силы руку приложили.

Высвобождаюсь из тисков, именуемых объятия мамушки и говорю ей:

– Управляющий что-то задумал недоброе.

– Страшный человек он, графинюшка. Не ведаю я, почему граф поставил Зеррана на эту должность. Он же волей управляет. Редкий дар…

Зерран!

Имя управляющего тут же всплывает в моём сознании. Да! Это его имя. Резкое и неприятное. Зерран. Звучит, как зараза какая-то.

Ещё вспоминаю, что этот Зерран вроде как спас супруга Изабель. Точнее, уже моего супруга в каком-то походе.

Хмурюсь, и у меня тут же возникает подозрение, что раз он управляет волей, то может, Зерран внушил графу эти мысли? Или и вовсе подстроил спасение.

Не удивлюсь.

И что значит, он управляет волей?

Может, поэтому возникает страх перед ним?

Ох, плохо как без знаний. Мне надо срочно-срочно найти источник, который даст мне ответы на мои вопросы. И этот источник – библиотека.

Ночью прокрадусь в этот храм знаний.

Вхожу вместе с Элен в свою опочивальню и застаю премилую картину.

«Служанки убираются», – так бы я назвала этот кошмар, творящийся в моих комнатах.

Шторы сняты наполовину. Почему полностью не сняли?

Чёрную сажу над камином, видимо пытались отмыть. В итоге только размазали черноту ещё больше.

Дрова как были брошены у очага, так и лежат как попало. Дровницы и в помине не наблюдаю. Элементарно – никакого порядка в поленьях.

С пола собрана солома и камыш в кучку у самого входа. Но вот сами полы никто помыть не удосужился.

Грязное постельное бельё заменили на такое же грязное. Шкуры остались прежние.

Люстра скрипуче шатается. Паутины на ней поубавилось, но всё равно осталось предостаточно паучьих лохмотьев.

В самом помещении пахнет горечью сильнее – благовонья и травы весело дымятся в золочёных чашах.

Это просто кошмар какой-то!

Две служанки не замечают ни меня, ни Элен.

Одна взбивает мои подушки, с которых поднимается пыль. Другая вроде как протирает пыль на столиках и весело переговариваются.

– Нет, Илли, о том, насколько добротное у мужчины хозяйство, нельзя судить по его голове. Глупости это. Голова на плечах, а хозяйство внизу…

– Мой братец говорит, что по размеру черепа и надобно судить.

– Потому что у твоего брата голова, точно тыква.

– Она у него и впрямь здоровая.

– Нет, Илли, о том, большое ли хозяйство у мужчины, можно сказать только по его носу.

– Носу?

– Да, да. Чем больше нос, тем больше то самое. Точно тебе говорю.

Вот курицы! Нашли тут время лясы точить! А работу делают не просто из рук вон плохо, они вообще ничего не делают!

– Почему у меня до сих пор грязно? – говорю ледяным и суровым голосом.

Вновь ощущаю энергию, что закручивается вокруг меня и даёт моему голосу небывалую мощь, звонкость и силу.

– Госпожа графиня? – удивляется служанка. – Ппп… простите…

– Мы не успели… – блеет другая.

Я гляжу на Элен и та выступает вперёд и рявкает, точно генерал:

– Немедля, тазы с водой и тряпками притащили, и всё тут отмыли! Разгильдяйки! Чтоб каждый камень блестел! К вечеру не управитесь – выпороть прикажу!

Девушки ойкают и тут же вылетают из комнаты, несутся за водой и тряпками.

Что ж, со служанками и Элен отлично справится.

Я вздыхаю устало и говорю ей:

– Пойду на воздух свежий. Поможешь одеться теплее?

– На башню? – спрашивает она.

Точно. В замке же башня есть.

– Да, мамушка. Туда пойду.

– Сегодня ветер сильный. Наденьте не один плащ, а два. И на ноги, что потеплее. Сейчас, найду.

И скрывается Элен в гардеробной.

Глава 6

* * *

Изабель Ретель-Бор

В сопровождении Элен поднимаюсь на башню.

Но потом прошу её:

– Спасибо, мамушка, что проводила. А теперь ступай. Одна хочу побыть. Подумать мне надо.

– Ох, графинюшка, давай я тут на ступеньках подожду тебя, а то вдруг ветер тебя толкнёт, и ты сорвёшься?

Её переживания меня немного смешат.

– Стены высокие, Элен. Ветру придётся сильно постараться, – смеюсь я. – Ступай. Не волнуйся за меня. Лучше проверь, чтобы опочивальню мою в порядок привели. И совсем забыла – портреты со стен пусть все снимут.

– Портреты ужасные, – согласилась со мной Элен. – Я каждый раз как вхожу, так вздрагиваю. Смотрят они так пристально, будто души их застыли в самих картинах.

– Вот и мне уже дурно от них. Снимите и… – улыбаюсь от пришедшей в голову идеи, – …и подарите управляющему. Пусть завешает свои комнаты этими картинами и любуется.

– Полноте! Обойдётся. Лучше в нежилую часть замка уберём, да простынями укроем.

– Как скажешь, – соглашаюсь с ней.

Получив от меня новое задание, Элен уходит.

Я, наконец, осталась одна.

Выхожу на свежий воздух и глубоко вдыхаю его полной грудью.

День холодный, резкие порывы ветра разносят запах осени.

Мир Арлия – отныне мой дом. Королевство, в котором находится графство Ретель-Бор, называется Эндарра.

Я гляжу на раскинувшиеся земли и море и понимаю, что моё графство так прекрасно, что дух захватывает.

Сейчас день, и графство хорошо видно, несмотря на лёгкий туман. С башни картина открывается воистину замечательная.

В Ретель-Бор идёт дождь.

Мокрые острые капли увлажняют осеннюю землю, мочат жалкие развалюхи‐избы, крытые соломой.

Вдруг, на башенные перила прилетает и садится крупный ворон.

Он стряхивает с перьев влагу, но дождь продолжает идти. Ворон поднимает крылья и, глядя на меня чёрными глазами громко каркает. Потом снова водит головой и стряхивает с себя дождевую воду. Нахохливается и замолкает, погружаясь в свои вороньи думы.

Это именно ворон, а не ворона. Наверное, ему уже много лет и есть что вспомнить.

Дождь начинает лить сильнее, доставляя и птице, и мне беспокойство, но ворон не улетает в лес, что раскинулся совсем недалеко от замка. Птица сидит и переживает дождь здесь, вместе со мной.

Я переключаю внимание на пейзаж.

Вижу пустынное поле, за ним поднимается высокий и густой лес, а ещё дальше стоят величественные горы. Их вершины устремляются в самое небо. Высокие и мощные горы Ретель-Бор.

Я вижу самую ближайшую к замку деревеньку и настоящая стыдоба, да грусть одолевают моё сердце.

Нищета страшная.

И это я вижу издалека. А вблизи, значит, всё гораздо печальней.

Одинокие фигурки людей различаю едва-едва. Дождевая пелена не позволяет рассмотреть всё детально. Но и того, что уже вижу, хватает мне, чтобы понять, насколько всё плохо.

Перевожу взгляд в противоположную сторону и вижу волнующееся море – мрачное, бурное, яростное.

Суровая красота моего графства поражает, вызывает благоговение и уважение.

Всё ничего, но омрачает эту величественную природу нищая деревня. И это только одна из немногих, что я вижу.

Ничего, дорогие мои поданные. Я разберусь и обязательно изменю вашу жизнь к лучшему.

Вдруг ворон сердито ведёт головой, смотрит на меня и скрипуче, каркает.

В тон его крику ветер дует сильнее. Туже запахиваю оба плаща.

Осенний ветер, злой и колючий, срывает последние одеяния с деревьев. Летит к своим друзьям горам и морю.

Холодно.

– Что кричишь-скрипишь, как старая несмазанная дверь? – говорю птице недовольно. – Лучше бы рассказал, что видел, да что знаешь. Видел ли мужа моего?..

Ворон смотрит на меня и ещё некоторое время сидит рядом на башне, а потом величаво взмахивает чёрными блестящими крылами, громко каркает, срывается с башни камнем вниз и улетает.

Вздыхаю и провожаю чёрную точку взглядом до тех пор, пока ворона становится не видно, и продолжаю обозревать прекрасный и немного мрачный пейзаж.

Тоска по дому невольно сжимает сердце.

Понимаю, что мне придётся в этом мире сложно. И пока не знаю, с чего мне стоит начать. Увы, но жаль, что в мире, который стал теперь моим домом, женщина не имеет голоса.

Это мир мужчин, а значит, мне придётся несладко. Но когда было легко?

Сегодня ночью посещу библиотеку и узнаю, наконец, обо всём.

И не думаю больше ни о чём. Позволяю своему сознанию отдохнуть и очиститься.

* * *

Его Величества король Роланд Первый

Утро для охоты выдалось великолепным.

Несмотря на сырость, я нахожу сегодняшнюю погоду наилучшей для загона зверя.

Воздух холоден, дождь приятно моросит.

Как и всегда при выезде на охоту, чувствую приятное волнение в животе. Я люблю это чувство: оно придаёт остроты и сосредоточенности.

Это же чувство я всегда испытывал, когда шёл в сражение.

В сопровождении приближённых мне людей и личной стражи, мы выезжаем на свирепых конях в густой королевский лес ещё до рассвета.

Кони, закованные в стальные латы, рвутся вперёд, громко лают псы – животным не терпится скорее начать охоту.

Окидываю взглядом своих спутников.

У всех глаза горят и улыбки играют на лицах.

Охотничье возбуждение связывает нас всех воедино: семеро лучников, личная стража, охотовед, ловчий. Славные и сильные ребята. А также мой советник и друг – Тейлор, два лорда – Лукас и Шон. Все они мои друзья с детства.

Эта троица – самые верные мои люди. Благодаря их советам и поддержке я сумел остановить кровопролитную войну…

Но пришлось пожертвовать красавицейсестрой Селестой.

Королевская семья не смеет выбирать себе спутников жизни сердцем и душой. В нашем случае важнее всего сохранять мир.

Младшая сестра, увы, несчастна, но она смело покоряется своей судьбе.

Моя храбрая сестрёнка.

Благодаря её жертве в обоих королевствах наступил желанный мир.

Уверен я, что отец мой, будучи на том свете проклинает всех нас. Вечно жаждущий крови, новых завоеваний и расширения влияния на других землях, он не мог остановиться. Никогда не мог. Жестокий и беспощадный во всём.

Кровавый король. Так запомнил его мир, и так запомнили отца его дети.

У нас не было детства. Оно прошло в суровых условиях, в страхе и боли.

Об отце пора забыть. Отныне я правлю Эндаррой – обнищавшим и утонувшим в крови королевством.

Трясу головой, прогоняя мрачные мысли.

Снова гляжу на своих спутников и весело улыбаюсь, когда вижу последнего, кто едет с нами охотиться.

Старый звездочёт – Бьёрк Тамач, верный слуга, что служит уже третьему королю.

Деда-короля моего он застал. При отце был. Теперь и мне служит.

Его предсказания всегда правдивы. Последняя его весть о произошедшем знамении вселяет в меня надежду о светлом будущем.

При моём правлении всё изменится. Я верну Эндарре былое величие. Моё королевство снова станет славным государством, как это было при предке моём – Одане Великолепном.

Наконец, все в сборе.

– Бьёрк Тамач! Не ожидали мы, что вы составите нам компанию! – восклицает удивлённо Тэйлор.

– Уважаемый звездочёт! Не рассыпятся ли ваши кости по пути в лес? – смеётся над ним Шон.

– Смейся, смейся, молодёжь, – улыбается Бьёрк. – Погляжу я потом на вас, когда моего возраста станете. Я-то в седло ещё сяду, а вот вы…

Все дружно смеются.

– Пора! – восклицает Тэйлор и машет рукой ловчему и охотоведу, когда киваю ему, что можно начинать.

Ловчий спускает собак.

Псы тут же начинают выслеживать зверя.

Гончие натасканы так, что не отвлекаются они на мелочь, вроде лисы или зайца. Только крупного зверя они будут выслеживать – вепря, либо оленя.

Идут минуты. Мы ждём с напряжёнными лицами, дышим белесым паром в холодном влажном воздухе.

Проходит немного времени, и мы слышим заливистый лай гончих псов.

Все взоры обращаются на меня.

Скалюсь в довольной и хищной улыбке и кричу:

– Взять зверя!

Мы все тут же устремляемся галопом в лес.

Ловчий и охотовед поднимают изогнутые рожки и трубят.

Нелегко на всём скаку огибать деревья и перепрыгивать через рвы.

Гончие ведут по лесу извилистым путём в самую глубь. Деревья растут плотно, что приходится придерживать лихих скакунов, дабы самим не убиться о ветку какую крутую или не выколоть себе глаза.

Лай псов побуждает спешить, но приходится замедлиться.

Мы несёмся через бурелом, через глубокие и быстрые ручьи.

Лай гончих приближается.

Зверь близко.

– Это вепрь, Ваше Величество! – взволнованно кричит охотовед.

Кабан оказывается громадным.

Мы нагоняем гончих и вепря. Лучники тут же пускают стрелы. Но ни один выстрел не настигает цели. Зверь ловко и быстро уносится в чащу.

Мы мчимся за вепрем и снова видим его.

Лучники опять стреляют и две стрелы смазано ранят зверя – одна ранит ногу, другая задевает крутую бочину. Но эти лёгкие раны лишь прибавляют зверю прыти и ярости.

Разъярённый вепрь резко разворачивается и опускает голову к земле так, чтобы насадить врага на свои смертоносные бивни.

Раненые кабаны никогда не уступят своим убийцам – охотникам. Кабан второй после медведя по выносливости на рану. Лишь пробитое сердце может уложить этого выносливого во всех смыслах зверя. Не пробитое лёгкое, даже вспоротое брюхо не даст повода ликовать. Раненый кабан, даже с выпущенными кишками не станет спасаться бегством. Он будет драться до конца, чтобы утащить за собой в могилу своего обидчика.

Невероятная сила воли, ярость и мощь этого зверя меня восхищают.

Кабан глядит на нас глазами-буравчиками, шумно дышит, мехами раздувая крутые бока.

Гончие заливаются до хрипоты в судорожном лае, но без приказа не атакуют сильного зверя.

Лучники натягивают тетиву, но я вдруг меняю решение.

Мой дар – это сильное чутьё на выполнение следующего шага. Я чувствую, будут ли верными мои следующие действия, али нет. Прямо сейчас я явственно ощущаю, что не должен убивать этого зверя.

Он обязан жить.

Поднимаю вверх руку и кричу:

– Нет! Не убивать!

Друзья и звездочёт знают меня и не выказывают возмущения или удивления.

Охотовед, смачно сплёвывает от разочарования и приказывает ловчему накинуть на гончих поводки.

– Роланд! Вы, как всегда, умеете убить всё удовольствие! – восклицает Тэйлор. – Понимаю, почему вы до сих пор не женаты!

Раздаётся хохот друзей.

А я гляжу на кабана, который всхрапывает и мгновенно уносится прочь, подальше от этого места.

– Клянусь, Инмарием! Сроду таких здоровенных вепрей не видывал! – удивляется звездочёт.

– Могу одолжить вам зеркало, господин королевский звездочёт! – острит Лукас, и все снова гогочут.

Я тоже смеюсь, а старый Бьёрк грозится пальцем и говорит:

– Ох, и договоритесь, молодые люди! Как придёте совета и мудрости моей просить, многое вам поведаю.

И улыбается хитро-хитро.

Друзья умолкают и дружески хлопают Бьёрка по плечу.

– Что ж, охота не удалась. Возвращаемся, Ваше Величество?

– Возвращаемся, – говорю я. – Вместо охоты займёмся делами королевства. Хочу отправить по всему королевству тайную проверку. Без предупреждения пусть вызнают, как живут люди и дворянство.

– Хорошее дело, Ваше Величество, – соглашается Бьёрк. – Ваш покойный отец любил подобные дела. Таким образом, изменников искал, а после их жестоко казнил.

– Про казнь речи не идёт, Бьёрк.

– Пока не идёт, Роланд, – говорит Тэйлор. – Как только истину узнаешь, возможно, изменишь своё решение.

– Всё может быть, – не затеваю спор.

Вдруг, в разгар нашего разговора, я слышу свистящий звук.

В следующий миг, Тэйлор толкает меня в плечо, и я вылетаю из седла.

Мой советник спасает меня, подставив под стрелу свою спину.

Стража выхватывает мечи и бросается на поиск того, кто пытался меня убить.

Мужчина сжимает зубы и соскальзывает со своего седла.

– Тэйлор! – кричу в страхе за жизнь верного друга.

– Скорее! Скорее возвращаемся в замок!

– Лукас! Скачи впереди нас наравне с ветром! Пусть немедля целитель готовится спасти моего советника!

Лукас взлетает на своего резвого скакуна и отправляется в путь.

Несколько стражников уходят на охоту за убийцей, а мы быстрее молнии возвращаемся домой.

– Держись, мой друг! – молю Тэйлора. – Инмарий! Не позволяй ему умереть!

Глава 7

* * *

Изабель Ретель-Бор

Мой день проходит быстро – я много думаю, обращаюсь к воспоминаниям Изабель и жду ночи.

Попутно мысленно рисую себе новый интерьер своей спальни, потому как этот повергает меня в ужас.

Стены, с которых сняты портреты в тяжёлых рамах, оказываются не менее отвратительными. Стены задрапированы тканью рубинового цвета – с отпечатками картинных рам в местах, где они висели.

Давящий на психику цвет определённо не идёт мне на пользу. И мне также кажется, что комната стала выглядеть ещё более неуютно и зловеще.

Словно склеп вампира, честное слово. Вместо кровати гроб поставить и будет идеально.

Но я пока не высказываю своего мнения.

Теперь я жду. Мне нужны знания, информация о том, кто же в этом мире женщина. Насколько всё плохо и имею ли я – как графиня, хоть какой-то голос?

Когда замок погружается в тишину и практически все засыпают, я кутаюсь в тёплый халат, беру ещё и накидку, так как в библиотеке может быть сильно холодно, обуваюсь в мягкие шерстяные и бесшумные тапочки, вооружаюсь тяжёлым подсвечником, который могу использовать не только как источник света, и направляюсь в храм, таящий в себе многочисленные знания.

Библиотека располагается на втором этаже.

Я спускаюсь по пыльным и скошенным ступеням каменной лестницы. Я знаю, где нужное мне помещение.

Оказываюсь на небольшой площадке перед входом в библиотеку и осторожно приоткрываю дверь. Сую в небольшую щель голову и оглядываюсь.

Тишина и библиотека пуста.

Я открываю дверь смелее и вхожу внутрь.

Если вдруг кто-то войдёт сюда и увидит меня, скажу, что у меня бессонница, и я решила почитать древние богословы.

Зажигаю от своих свечей другие, что находятся в помещении и когда комната озаряется светом, я замираю, поражённая огромным количеством собранных здесь книг.

Подобного рода старинные библиотеки всегда производят на меня неизгладимое впечатление. Я внимательно осматриваю всё вокруг, включая массивные предметы интерьера, как настенные мечи, флаги, гербы.

На центральной стене, дальней, что располагается напротив входной двери, я вижу герб самого королевства Эндарры. На когда-то белой ткани, а сейчас уже прилично посеревшей, изображено дерево, похожее на мудрый и мощный зелёный дуб. Над его кроной сияет золотая корона. В корни дерева остриём вниз упирается огромный меч. Чуть ниже вьётся двухцветная лента – бело-красная.

Память Изабель подсказывает значения изображённых символов.

Главной фигурой герба является дерево, символизирующее силу, мощь, уверенность, защиту, долговечность и мужество.

Корона – символ мудрого государя.

Меч – символ победы и справедливости.

Бело-красная лента – это богатая память королевства, в истории которой есть и светлые стороны. Но также имеется и кровавая часть, её нельзя забывать.

Рядом висит герб и моего графства Ретель-Бор.

На нём изображены острые горы. У их подножия зелёный лес, да синие волны. А в небе парит чёрный ворон.

Немного мрачноватый герб, но вызывает восхищение, как и королевский.

Ворон…

Хм… Как символично, я сегодня как раз встретила местного пернатого жителя.

Рассматриваю дальше обстановку библиотеки.

Разумеется, она полна книг. Ещё на стенах висят картины: ничем не примечательные, даже скажу, скучные пейзажи и несколько марин. На полу – тяжёлые грязные и уже свалявшиеся шкуры. А сам пол, как и везде, усыпан соломой, да камышом.

Я вообще люблю библиотеки и прекрасно чувствую себя в окружении множества книг, в которых столько прекрасных и мудрых слов.

Прохожу вдоль полок, разглядываю корешки, но на них нет названий книг.

Начинаю доставать их с полок по одной.

Открываю книгу за книгой. Откладываю на стол те, что меня интересуют. Другие – возвращаю на место.

Неприятный обнаруживаю факт – все книги рукописные.

Кто бы сомневался.

До книгопечатания ещё столько веков впереди.

Хорошо хоть писцы оказались аккуратными и старательными. Все буквы и слова выведены идеально – без завитков и прочей ерунды, что только могло бы отвлечь от чтения.

Бумага не ахти, точнее, и не бумага вовсе, а пергамент, выделанный из кожи животных.

Тут же вспоминаю, как производится бумага.

Эх, как бы мне сейчас не помешал добрый помощник Гугл.

Но даже маленький ребёнок знает, что сырьё для производства бумаги – это древесина.

Насколько помню, подходят практически любые породы: каштан, берёза, тополь, ель, сосна, эвкалипт.

Из брёвен нужно наделать щепу.

А ещё необходимо много воды.

А вода у нас тут имеется в изобилии.

Так, так, та… кажется, щепки погружают в воду. Они в ней набухают и отбеливаются.

Потом нужно этот материал проварить в кислотах, оксидах и других веществах. Аааа!!! А в каких?! Знать не знаю!

Но знаю, что это необходимо для получения равномерного вязкого состава без примесей. Чем лучше проварили целлюлозу в химии, тем идеальней качество, сорт и цвет бумаги.

А что, если попробовать без химических реактивов?

Ну и пусть она будет неоднородного цвета… зато сырьё дешёвое.

А что если сделать ещё лучше и использовать не деревья, а мох и траву?

По истории технологии помню, что японцы были первыми, кто изобрёл бумагу именно из травы. Волокна они замачивали в воде, потом варили, кажется, с известью и золой. Потом нужно вылить это сырьё в виде листов и положить под пресс и просушить.

Вопрос, где взять пресс?

Охохонюшки хохо.

Однозначно, что «рукотворная» бумага не будет похожа на бумагу из моего мира, и будет хуже по качеству: неравномерная и до белизны ей как до Луны ползком. Но зато – абсолютный эксклюзив!

Ладно, можно попробовать, а там посмотрю, что выйдет.

За раздумьями, я просматриваю много книг. Большая часть из них по истории, искусству и богословы.

Страницы некоторых книг я медленно и осторожно перелистываю.

И вдруг, на другом стеллаже я нахожу книги с законами.

Чуть не пищу от радости!

Беру первую попавшуюся, открываю её и обнаруживаю лесное право.

Улыбаюсь про себя и кладу эту книгу на стол.

Надо изучить.

На стеллаже обнаруживается настоящее сокровище. Своды всевозможных законов и книги о видах магического дара.

Добавляю к уже выбранным книгам ещё почти с десяток. Сначала хочу покинуть библиотеку, но потом гляжу на заваленный томами стол и решаю остаться здесь.

Начинаю с законов. Основа основ.