Отдай свое сердце

– Прекрати! – опять этот ледяной голос и жёсткий взгляд.

– Что? – Я сглатываю, пытаясь смочить вмиг пересохшее горло.

– Думать о будущем и выстраивать в нём самые отстойные варианты, – голос уже мягче, но от него всё так же веет утренней прохладой поздней осени.

Ну, вот и всё, Паш. Точка пройдена. Хочу тебя всего и навсегда! Сам виноват…

Выдыхаю и окончательно расслабляюсь.

– Све-е-ета, моя умная, практичная лисичка! Люблю, когда не нужно повторять дважды… – голос Паши становится похож на урчание довольного кота. – И давай-ка, моя хорошая, – он особо выделяет это слово, хитро улыбаясь, – закрепим твою понятливость положительными эмоциями.

Поднимает меня, заставляя опереться на спинку сиденья. Опускается на пол, одновременно разводя мои бёдра в стороны, подхватывает ноги под коленки и закидывая их себе на плечи. Сильные руки скользят по коже, ни на секунду не позволяя снизить градус возбуждения.

Я в очередном шоке! Похоже, мой милый клитор, сейчас ты познакомишься с настоящим мужским языком. Сдерживаюсь, чтобы не прыснуть от смеха, больше, конечно, из-за смущения и досады. Мужчин у меня было не так чтобы много, но они были, и были не так уж плохи в сексуальном плане. Так я думала до сегодняшнего дня. И это при том, что куни для них было табу, хотя на минете все настаивали с завидным постоянством.

Павел беззастенчиво разглядывает меня внизу, затем резко поднимается и с напором впивается в мои губы, а мгновение спустя прерывает поцелуй и шепчет:

– Ты прекрасна везде.

Опускает голову между моих ног, и я проваливаюсь в царство чувственного наслаждения.

Его ласки нереальны: нежные, практически невесомые, затем напористые и жёсткие, следом тянущие, посасывающие, вдавливающие…

О, да-а-а! Бо-о-оже, мой кли-и-итор…

Волны возбуждения становятся всё пронзительнее и ярче. Мне с трудом удаётся сдерживать стоны. Желание разрядки скручивается во всё более тугую пружину, которая вот-вот готова сорваться. Павел смыкает губы на предельно возбужденной горошине и несколько раз шлёпает по ней расслабленным языком. Пружина слетает, раскручиваясь и окончательно разрушая все сдерживающие меня рамки. Что-то шепчу, не осознавая смысла сказанного, потому что я… на небесах.

Глава 6

Павел

Значит, Света… Как раз то, чего мне не хватает в последнее время. Всё чаще ловлю себя на том, что миру вокруг меня недостаёт яркости. Ещё немного, и придётся напрягать зрение, чтобы рассмотреть детали.

Отец не зря настаивает на отдыхе, он чувствует мой настрой лучше, чем кто-либо, и знает, в какое нетерпимое говно я превращаюсь, когда раздражён. Из такого состояния меня обычно выводит Полина, делает она это мастерски – грубо, цинично, жёстко. Мой внутренний стержень, умение держать себя в руках, принимать решения взвешенно и без лишних эмоций – полностью её заслуга.

А теперь ещё и она… Света. И получается у нее это не в пример мягче.

Улыбаюсь, притягивая тёплое, расслабленное тело поближе. Хочется закрыть её полностью, чтобы быть уверенным, что ни одной клеточки её кожи мир не коснётся без моего ведома. Хочу изучить её всю. Знать о ней всё!

Тревожным звоночком бренчит мысль, что с её стороны это может быть месть. Ответная реакция на действия мужчины, который не оценил… предал. Тут же отгоняю её, как несущественную. Когда я хочу, то могу быть очень убедительным, и даже если ситуация действительно такова, у моего гипотетического соперника нет никаких шансов на задержку в мыслях моей сладкой лисички.

Дыхание Светы лёгкое и размеренное. Она улыбается во сне. Не хочу её тревожить, чтобы не прерывать это блаженство, хотя мой деятельный ум требует больше информации о той, которую уже считает почти своей. Достаточно проверить её сумку, взглянуть в паспорт, и картинка станет намного чётче. Сейчас же данных для анализа недостаточно.

Возраст? Между двадцатью и тридцатью, сейчас эти границы слишком размыты. Младше? Навряд ли. Ощущение больше внутреннее, чем внешнее.

Постоянный партнёр? Кольца на пальце нет, как и следов от него. Но в наше время это не показатель. Да и для меня не помеха.

Дети? По физическим ощущениям, по фигуре, скорее нет, чем да. Но имея перед глазами пример Энджи с близнецами, ручаться не берусь. Хорошая генетика – это реально подарок судьбы. Да и дети не проблема, если держать того, кто их заделал, на максимально далёком расстоянии.

Прикрываю глаза, погружаюсь в лёгкую дрему. Всё решаемо… Всё!

***

Лежу, наблюдая, как подрагивают её веки. Улыбка с губ так и не исчезла. Хочется провести большим пальцем под глазами и убрать из-под них это тёмное недоразумение. Милая, кто же тебя так измучил? Ощущаю, как где-то в глубине души начинает набирать обороты торнадо ненависти к тому, кто посмел расстроить мою девочку, заставил испытывать страх на грани с ужасом. Да, он мелькнул в глубине её глаз лишь однажды, но то, что она знакома с ним лично, не вызывает никаких сомнений. Рядом со мной, милая, тебе ничего не грозит, и я готов доказать тебе это.

Как, оказывается, всё легко и просто, когда встречаешь СВОЮ женщину. Все вопросы, которые я задавал себе при общении с другими представительницами противоположного пола, сейчас даже не возникают. На чём основана моя уверенность? А хрен его знает! Вернее, не так. Только он и знает, передавая чёткие команды в мозг, чтобы не думал противиться и сомневаться.

Лисичка тем временем забавно приоткрывает один глаз, затем второй, улыбается и тянется ко мне с поцелуем, который тут же обрушивается шквалом мурашек, начиная с губ и заканчивая пальцами на ногах. Немного позже она с неохотой прерывается и, наконец-то, интересуется моим именем, закрепляя обращением, после которого я предельно ясно понимаю, что не смогу выпустить её из своих рук в ближайшее время. Даже хуже… Будучи хре́новым эгоистом, вообще никогда. Угу, и со словами типа «всегда» и «никогда» старался обращаться очень аккуратно… до настоящего момента. Present Perfect рулит. Но думаю об этом без напряжения, только вскользь отмечая, как быстро всё может измениться.

Света почему-то тушуется из-за собственных слов. Решила, что этим обращением показала больше эмоций, чем хотела бы? Типично для женщин. И так скучно! Иной раз до абсурда, когда от естественного поведения не остаётся и следа. Фразы и вопросы из любимого пособия «Как окрутить мужика за … дней». И испуганные глаза: что я сделала не так, если предполагаемая реакция отсутствует.

Но нет, моя милая, это не наша история, никакого сдерживания чувств я тебе просто не позволю. И в ответ говорю именно то, что испытываю здесь и сейчас.

Вижу, как моя честность её преображает. Уверенность в том, что она по-настоящему нравится, и необходимость разделить со мной свои ощущения превращаются в феерический минет на грани реальности. И это не какие-то супер техники, просто понимание того, как сильно хочет меня моя женщина и каким образом овеществляет свои мысли.

Её все ещё потряхивает от возбуждения, когда я касаюсь губ, которые совсем недавно дарили мне сумасшедшие ласки. Шепчу нежности, прижимаю так плотно, как будто хочу ещё раз убедиться в её реальности. В ответ Света обхватывает меня бёдрами, оставляя влажный след на моем животе. Стискиваю её ещё крепче, переворачиваю на спину и нависаю сверху. Глаза полны изумления. Да, моя чувственная мокрая лисичка, я люблю удивлять и…

Бл..ть! Опять эта чёртова скованность.

Её взгляд вмиг становится стеклянным и рассредоточенным. Она предпринимает очередную попытку погрузиться в себя, но, к счастью, у меня есть предположение, с чем связано это отстранение, и я точно знаю, что вернёт мою девочку обратно ко мне.

Действую, не раздумывая долго, её реакция полностью подтверждает правильность моих выводов.

Аплодисменты Павлу Верову! Рядом со мной, милая, только позитив, и никакого многовариантного будущего. Вариант у тебя, собственно, только один: рядом со мной. Есть сомнения? Как насчёт беспроигрышной техники от их избавления?

Смущается, но не протестует, моя прекрасная, нежная, розовая девочка. И как вишенка на торте – её слова, вырвавшиеся на пике наслаждения вперемешку со стонами.

Свет… подозреваю, что ты даже не осознала сказанного. Но у меня хороший слух и отличная память.

Ты попалась, моя лисичка!

Глава 7

Светлана

Вдох-выдох. Вдох…

Звуки потихоньку начинают возвращаться, словно я пробила телом небеса, потом рухнула вниз, очнулась на охренительной глубине и теперь медленно поднимаюсь на поверхность, стараясь не делать слишком глубоких вдохов, чтобы не захлебнуться ощущением нереальности происходящего.

Мне не даёт покоя вопрос: неужели такое может повториться ещё раз?! Или это единовременная выплата от судьбы как компенсация за моральный ущерб? Принимаю с благодарностью, и можно, пожалуйста, ознакомиться с полным списком проблем, за которые предлагают подобное вознаграждение? Я, знаете ли, совсем не против повторить.

Сижу на коленях Павла, расслабленно устроив голову у него на плече. И чуть ли не растекаюсь лужицей от его лёгких поглаживаний. Совершенно не хочется возвращаться в тусклую, гадкую реальность, но мой мужчина берёт инициативу на себя.

– Рассказывай, – в его голосе нет льда или стали, с которыми я уже успела познакомиться, но интонация такова, что становится понятно: никакие возражения не принимаются. И я уже не могу отделаться от мысли, что за внешностью этого сладкого мальчика стоит жёсткий, серьёзный мужчина с сильным характером, абсолютно уверенный в себе, в своих желаниях и силах.

Боже, как бы я хотела, чтобы всё произошло при совершенно других обстоятельствах. И мы со спокойной совестью, как беззаботные студенты, завалились бы на неделю-две на дачу кого-нибудь из друзей. А потом вернулись бы в город и начали открывать для себя прелесть совместных вечеров и ночей после напряжённых трудовых будней. И даже… может быть… начали подумывать о совместном будущем. Уж я бы точно.

Но сейчас у меня чёткий план действий на ближайшие два месяца. И от того, насколько прилежно я буду его придерживаться, зависит не только моя жизнь. Я и так, прямо или косвенно, подвела под удар близких людей, и увеличивать их количество – просто преступление.

Приподнимаю голову, смотрю прямо в глаза Павла. Он не торопит, спокойно ждёт. Удивляюсь, насколько хорошо он меня чувствует: читает, как открытую книгу. Но я не могу проявить слабость и втянуть его в свои проблемы. Не знаю, кем он должен быть, чтобы разобраться с ними. Однозначно, не тем, кто путешествует поездом. А поэтому, Свет, жёсткая фильтрация информации – это необходимость! О проблемах ни слова, они, в данном случае, как взмах красной тряпки.

Ласково улыбаюсь, слегка касаясь его губ своими. Мне нужно время, чтобы продумать ответ.

Он отстраняется и уже настойчивее спрашивает:

– Проблемы? У тебя долги? Нужны деньги? Херня с родными? На работе? Тебя кто-то преследует? Угрожает? Ты замешана в воровстве? Убийстве? – предположения вылетают из его уст одно за другим, с равными промежутками между ними и с одинаковой интонацией. Я ошалело пялюсь на «следователя», пока до меня не доходит, чем он занимается. Ну, Паша! На нашей кафедре ты, однозначно, был бы любимчиком всего педсостава.

Допрос прекращается, и он удовлетворённо кивает. Спускает меня с колен, начинает собирать наши вещи, до сих пор в беспорядке раскиданные по купе. Немного смущаясь, присоединяюсь к нему. Несколько десятков секунд, и он уже полностью одет.

Угу… Флэш, мать его!

И теперь, удобно прислонившись к двери, он довольно глазеет на меня, только начинающую натягивать трусики.

– Све-е-ет, кем ты работаешь? – вопрос звучит как-то двусмысленно, учитывая, в каком я сейчас виде. Начинаю судорожно соображать, кем лучше представиться.

– Психологом.

– С кем ты работаешь? – брови Павла достигают своей верхней предельной точки.

– С детьми, – почему-то щёки заливает румянец, как будто своими резко взлетевшими бровями он ставит отметку о профнепригодности в моё личное дело.

– Кто-то из детишек выболтал тебе страшные семейные секреты и родители этим очень недовольны?

Чёрт, Пашка, кто ты такой?! Я, как тот Штрилиц, ещё никогда не была так близка к провалу. От него меня спасает только то, что я стою спиной к этому блестящему аналитику, дрожащими руками пытаясь застегнуть лифчик.

В следующее мгновение его ладони накрывают мои и помогают справиться с застежкой, после чего он прижимает меня спиной к себе, а его руки по-хозяйски оглаживают грудь, уже плотно упакованную в чашечки. На несколько мгновений они замирают, согревая её своим теплом.

Блузку я надеваю сама, а вот пуговками мы занимаемся вместе.

– Рассказывай, Света. Моё терпение уже на исходе. И мне очень не хочется, чтобы ты стала свидетелем того, что произойдёт дальше, – звучит достаточно грубо.

Хм… Самонадеянный болван. Последнее время мне так часто угрожали, что кроме отвращения такие действия ничего больше не вызывают.

Это слишком явно отражается на моём лице, и Павел, понимая свой просчёт, сразу же меняет тактику.

Я опять оказываюсь в его объятьях, мне достаётся жаркий поцелуй.

– Я просто хочу помочь, у меня достаточно сил и возможностей, – очень убедительно говорит он.

Да-да, то же самое говорил и Дэн, пока из-за моей слабости его жизнь не превратили в кошмар. И только по чистой случайности он всё ещё жив. Но Дэн – это большая часть моей жизни, он всё-таки осознанно шёл на риск, и я очень надеюсь, что сейчас он не проклинает меня из-за того, что я втянула его во всё это. На его месте я бы наверняка проклинала. Паш, за эти несколько часов ты стал мне слишком дорог, чтобы поступить с тобой подобным образом. Прости.

Прикрываю глаза, на ощупь нахожу его губы, вкладываю в поцелуй всю свою благодарность за часы, проведённые, словно в сказке. Я найду тебя позже, когда расхлебаю кашу, которую сама и заварила. Потому что, скорее всего, уже просто не смогу без тебя. Мой сладкий, невероятный мальчик…

Делаю шаг назад. Застегиваю пуговичку на брюках. Надеваю балетки. Подхватываю пиджак.

– Никаких проблем, – смотрю ему прямо в глаза. Мой голос спокоен и твёрд. Когда я хочу, я тоже могу быть очень убедительной. – Занятия в школе закончились, официально у меня отпуск, неофициально – двухмесячный контракт в качестве сиделки у престарелой дамы. Требования, конечно, жесткие: постоянное проживание, без выходных и отлучек, но взамен полное содержание и очень вдохновляющее денежное вознаграждение.

Перевожу дух. Браво, Светка, браво! Врешь как дышишь! Ещё раз прости, милый, но всё только ради твоего же блага.

– Где это? – голос Павла спокоен.

Он уже присел и, кажется, расслабился. Называю станцию через четыре остановки. Моя реальная цель расположена на третьей. Адрес придумываю тут же, на ходу.

– Но у меня в контракте одно из условий: никаких гостей, – сразу пытаюсь пресечь возможные попытки меня найти.

Павел не мелочится:

– Разорви контракт, я всё возмещу. Какая сумма?

Подхватываю челюсть прямо перед её столкновением с полом. Да у меня тут, никак, подпольный миллионер, ищущий приключений на свою шикарную задницу? Ох уж это мужское позёрство…

– Я не могу. Тут дело даже не в деньгах. Это же моя репутация! – пытаюсь выстроить стройную логическую цепочку.

– Каким образом отказ от контракта сиделки сможет повлиять на твою репутацию школьного психолога? А к следующему отпуску этот скорбный прецедент уже забудется, – довольно улыбается мой чересчур умный парень.

– И что же ты предлагаешь на замену? – я недовольно прищуриваю глаза. – Поработать персональной сиделкой у тебя?

– Зачем? – демонстрирует предельное удивление он. – Давай просто встречаться! Я не готов ждать два месяца, в то время как мы можем быть вместе прямо сейчас. Свет, ты согласна стать моей девушкой?

Чёрт-чёрт-чёрт!!! Хотя нет, трёхэтажный мат сюда подошёл бы лучше.

– Да, – находясь в полной прострации, отвечаю я.

– Вот и отлично! – Он целует меня вновь, не оставляя ни единого шанса усомниться в правильности принятого решения.

Немного меняю положение, чтобы поудобнее обнять свой подарок судьбы. Поезд начинает тормозить, и перед моими глазами в окне вагона мелькает до боли знакомое лицо Шамы – начальника охраны Олега Дмитриевича. А это значит, что что-то пошло не так. И мне нужно срочно менять планы.

 Глава 8

Павел

Ну и зачем вся эта ложь?! Тогда как картинка практически полностью сложилась сразу же, после быстрой череды вопросов.

Когда моя лисичка сообразила, что я провернул, было уже поздно. И что, она действительно думает, что я не замечу румянца во все щеки, стоит лишь повернуться ко мне спиной?

Вопрос честности, моя девочка, мы обсудим немного позже во всех подробностях и деталях. Уверен, тебе понравится.

Мечтательно закатываю глаза, раздумывая, а не начать ли прямо сейчас? Но нет, сначала избавим эту симпатичную головку от намерения со всеми проблемами разобраться самой.

А судя по реакциям, моя Света вляпалась по самое не балуйся.

 Так с чем мы имеем дело? Проблемы по работе, угрозы, преследование? Про профессию не соврала. Работа в школе? Вряд ли. До частной практики не дотягивает по возрасту, а вот с работой по контракту знакома. Плюс работа с детьми. Значит, скорее всего, няня.

Почему-то от этой мысли по телу пробегает тёплая волна, и душу начинает тоскливо щемить. Многое бы отдал, чтобы в детстве у меня была такая няня. Мать у меня была нормальная, но напрочь лишённая той душевной теплоты, которая исходит от Светы.

Ну и чему же ты, лисичка, стала свидетелем, что теперь приходится так спешно убегать? Гадать можно до бесконечности, воображение у меня богатое.

А можно и не гадать, просто забрать с собой и самому во всём разобраться.

И тем ценнее, с каким упорством она пытается уберечь меня от своих проблем.

Милая, ты всё ещё не поняла, что теперь всё, что касается тебя, автоматически становится моим. Потому что… хочу!

Говорю прямым текстом, что помогу.

Взгляд полон скепсиса. Не верит. Значит, был печальный опыт. Интересно, с кем и насколько близкий? Ладно, сейчас не время для ревности.

Иду ва-банк, предлагая вариант, приняв который, лисичка развяжет мне руки. Жду сопротивления и продумываю варианты уговоров, но Света неожиданно отвечает согласием, принимая мой победный поцелуй и крепко ко мне прижимаясь.

Девочка моя, ты ни на секунду не пожалеешь, что доверилась мне!

Чтобы подстраховаться, собираюсь сделать звонок отцу и попросить о сопровождении. Очень удобно, когда среди родственников есть владельцы охранного агентства. Пока моя лисичка молчит, никакие превентивные меры не будут лишними.

Поезд уже готов к отправлению, на следующей станции нас встретят. Не вижу смысла отменять поездку к Полине. Ее владения – это практически Форт Нокс, силами отца да и, собственно, из-за него же. Врагов у него предостаточно, как и у меня, так что возможность почувствовать себя белой вороной среди нас девочке не светит.

Тону в зелени её глаз, на дне которых всё же замечаю всплески грусти и напряжения. А хочется, чтобы они светились радостью и счастьем – для меня и, не буду скромничать, из-за меня.

Уже скоро, моя хорошая!

– У тебя есть с собой вода? – спрашивает Света, облизывая пересохшие губы.

– Нет, но я сейчас принесу, – сообщаю, как раз собираясь переговорить с отцом.

– Спасибо, Паша. – Она целует меня в щёку и потягивается, корча смешную рожицу.

Да, работа с детьми налицо.

Выхожу из купе. Быстро набираю отца. Не хочу оставлять мою лисичку надолго. Даю ему расклад ситуации.

Выслушивает меня в полном молчании, а затем разражается искренним хохотом.

Даже так? Ладно, не прерываю. Такое с ним не так часто бывает.

– Всё сделаю, сын, но на будущее имей в виду, что, когда я говорю «отдохни», я точно подразумеваю менее экстремальные варианты, – довольно завершает он свою речь и добавляет уже серьезнее: – Думай головой и трезво оценивай ситуацию.

– Спасибо, пап, – благодарю, прерывая звонок.

В моей руке уже бутылка воды и пластиковый стаканчик. Но что-то идёт не так. В конце прохода стоит здоровый мужик, одетый явно не по погоде, а в это время второй, судя по всему его коллега, распахивает подряд все двери вагона. Задерживается у запертой двери в двух купе от нашего, начинает долбиться в неё, как муж, который прямо в реале ощущает рост своих рогов.

Набираю скорость, протискиваюсь мимо него. В голове уже вовсю идёт анализ: двое амбалов не проблема, я смогу вывести их из строя. Вопрос в другом: двое ли их, и что представляет из себя их хозяин?

Дверь в наше купе не запрета. Распахиваю её, быстро проскальзываю внутрь и спокойно прикрываю.

Све-е-ета, бл..ть!!! Что ж ты у меня такая хорошая?!

Глава 9

Светлана

Стать твоей девушкой? Милый, я и так уже твоя – полностью и бесповоротно. И тем больше у меня оснований не подставлять тебя под удар. Это только в сопливых мелодрамах кошмарный ужас вначале приводит к хэппи энду. В реальной жизни, для начала, хочется просто выжить.

Сейчас дорога каждая секунда. Как только остаюсь в купе одна, хватаю сумку, всё ещё раздумывая, не оставить ли какую-нибудь подсказку, чтобы Паше, в случае чего, было легче меня найти. Но нет! Слишком рискованно. Зная людей Зорева, уверена, тут всё перевернут вверх дном, да ещё и организуют допрос с пристрастием.

Поезд готов к отправке.

Пора!

Открываю окно.

Всё же я везучая: на станции пусто, значит, Шама уже в поезде. Выбрасываю сумку и сама протискиваюсь наружу.

Ну, всё, Света, ноги в руки – и только вперёд. В груди предательски саднит, как будто оставляю здесь самое дорогое, что у меня есть. Хотя… Почему «как будто»? Но об этом позже, Свет. Позже.

Первым делом нужно переодеться. Мой костюмчик привлекает излишнее внимание.

Неухоженность станционной территории мне только на руку. Небольшая перебежка, и я в гуще кустарника, который полностью меня скрывает.

Пока потрошу свою сумку на предмет образа попроще, возвращаюсь мыслями к Павлу. Надеюсь, он правильно разыграет партию, которая ему досталась. Разозлится, но примет и проведёт. Мой хороший, умный мальчик.

Натягиваю джинсы-бойфренды, тёмно-синюю кофту-оверсайз и кеды. Да, как бы мы объяснялись, если б не родной английский? Ах да, заправляю волосы под бейсболку. Ещё бы клоунский нос, чтобы прикрыть свой лисий, уж больно он приметный. Ладно, козырёк пониже, и – с богом!

Поезд уже ушёл. Никакой возни и матов не слышно. Если территорию до сих пор не начали шерстить, значит, удача всё ещё со мной.

Решаю остаться здесь ещё на час для перестраховки, а затем двинуться в свой конечный пункт назначения. Не люблю опаздывать, но хозяйка в курсе моих проблем, поэтому, думаю, войдёт в положение. Главное, не притащить хвост. Но Ирма Эдуардовна уверяла, что, как только я окажусь на месте, о безопасности можно не переживать.

Интригует? Не то слово!

В очередной раз благодарю судьбу за чудесных людей, встречающихся на моём пути. Когда, казалось бы, всё, тупик, помощи ждать неоткуда, судьба совершает крутой вираж, и вот я уже нос к носу с тем, кто берёт за руку, успокаивает и выводит из тех дебрей, в которые я забрела.

В горле начинает першить, на глаза наворачиваются слёзы. Паша… Глухие удары сердца… Пожалуйста, дождись меня.

***

Сумерки. Романтика, мать её… Иду вдоль трассы по лесопосадке, в целях безопасности избегая самой дороги. Радует отсутствие «эдвардов» и непролазного бурелома. По моим расчётам, до ближайшего населенного пункта идти ещё около часа. Там постараюсь переночевать.

Мысль о том, чтобы воспользоваться попуткой сегодня, отмела сразу. С Зорева станется дёрнуть за ниточки, и я уже в розыске. Спешить мне некуда. Хотя чего это я? Есть куда! Но весь багаж русских народных пословиц и поговорок намекает на то, что спешить не стоит. И даже подтверждает это возникшим на пути плотным, непроходимым кустарником.

Тьфу ты, блин! Сглазила!

Принимаю решение всё же выйти на трассу, чтобы преодолеть тупиковый участок пути. Сумерки быстро сгущаются. Передохну пол часика, станет ещё темнее, и тогда совершу свой марш-бросок.

Как только присаживаюсь, мысли вновь возвращаются к Паше. Интересно, чем он сейчас занимается? Мы провели рядом несколько часов, а информации друг о друге выдали минимум. Ещё и я со своим враньём… А что если всё совсем не так, как кажется? По коже пробегает нервная дрожь, а рядом нет человека, который одним тоном своего голоса не позволил бы мне себя накрутить.

Сколько ему лет? Выглядит довольно молодо. Столько же, сколько и мне? Или младше? Память услужливо подбрасывает воспоминание об университетской подруге Маринке, которая любила рассуждать об отношениях с мужчинами помладше. И всё это в ключе «ужас-ужас-ужас». Хмыкаю. После окончания универа она осталась работать на кафедре, и теперь большинство её поклонников по возрасту охватывают последнюю пару лет тинейджерской поры. Младше – нет! Марина свято чтит УК.