Город во крови

Он попробовал встать, но не смог: в таком возрасте удары по голове бесследно не проходят. Он сел, облокотившись на единственную бетонную стену, закрыл глаза и отключился.

Он снова очнулся, в этот раз уже не сам, а от звука открывающейся двери. В камеру вошёл высокий человек, примерно одного с ним возраста.

– Очухался, наконец. Вопросы я задаю быстро, отвечать на них надо коротко и ясно.

– Иди к чёрту! – капитан попытался сплюнуть, но у него это не вышло, и кровавая слюна потекла по рукаву его плаща.

– Ну-ну, голубчик. Зря вы так, я ведь стараюсь по-хорошему с вами. Там, – он кивнул в сторону выхода, – у нас есть специально обученные люди по вытаскиванию информации, вы с ними желаете познакомиться?

– Когда моё начальство узнает…

– Итак, первый вопрос, всё по порядку. Откуда вы прибыли?

Капитан осознавал, в какую тяжёлую ситуацию попал. Он не понимал, кто именно его допрашивал, но намеревался остаться в живых. Для себя он решил отвечать максимально коротко и неинформативно.

– Калининград.

– Так, хорошо, – допрашивающий что-то записал в свой блокнот. – С какой целью?

– Закончился контракт.

– Видите, как легко отвечать на простые вопросы? Нам даже не пришлось прибегать к насилию, – ухмыльнулся человек. – Что за контракт, на кого вы работали?

– С Балтийским военно-морским флотом, я – военнослужащий, капитан первого ранга!

– Так-так-так. И что же вы забыли тут, а не остались в своём Калининграде?

– Я хочу поговорить с Кулаковым Валерием Андреевичем, вы незаконно меня задержали, а теперь насильно удерживаете! – взревел капитан.

Один из охранников начал стучать по решётке металлической палкой, из-за чего у капитана от звона разболелась голова, и он замолчал.

– Тише, капитан, зачем нам ругаться? Для начала мы должны выяснить, кто вы такой. Вдруг шпион?

Неожиданно в комнату вошли два солдата в чёрной форме с тяжеленными пулемётами в руках. Все присутствующие обернулись, замолчали и уставились на них. Через несколько секунд вошёл высокий человек в военной форме с генеральскими погонами. Капитан с трудом узнал в этом человеке своего друга. Несмотря на пятьдесят девять лет, он выглядел подтянуто и свежо, но морщины и глаза выдавали усталость и недосып.

– Валера! Неужели это ты? – Капитан попытался встать, но сильное головокружение и резкая боль заставили его лечь обратно.

– Что это такое?! Почему этот человек сидит в клетке?

– Т-товарищ генерал, – залепетал допрашивающий, – этот человек не подчинился патрулю, предоставил старые документы…

– Конечно, старые! Он только сегодня прибыл в город после семилетней командировки. Уж поверьте мне, вами всеми займётся военная комендатура! Бить гражданских, а? Чтобы завтра ты, – генерал указал пальцем на того, кто допрашивал капитана, – и тот патруль, который посмел избить ни за что человека – завтра ко мне в кабинет, будет серьёзный разговор! А теперь приведите в порядок задержанного и выпустите, наконец, из клетки. Сергей, я жду тебя в своём автомобиле через десять минут. Я оставлю своего человека, если понадобится помощь. Пётр, поможешь нашему другу дойти до машины, если он не сможет сам.

– Есть, товарищ генерал! – отозвался один из бойцов.

Капитан сел. Облокотившись одной рукой о клетку, он ухватился за Петра и встал. Вестибулярный аппарат перестал слушаться, и капитана качнуло в сторону, но всё же он смог устоять на ногах. Через десять минут он уже сидел в новенькой «Волге».

– Ты ребят извини, все сейчас на нервах после нападения на поезд. Сколько лет, дружище? Дай же обниму. – генерал приобнял капитана и похлопал по плечу. – Ты почему в больнице не остался? Тебя же искали мои люди, думаешь, просто так? Без новых пропусков сейчас нельзя.

– Домой, Валера. Домой я спешил.

– Понимаю, но сейчас не время. Я тебе всё расскажу по пути.

Капитану не хотелось спорить. Сильно болела голова. Он был рад уже тому, что остался в живых. Мимо прошли два солдата и уселись в рядом стоящий уазик, загрузив на заднее сидение здоровенные пулемёты.

– Как они таскают эти пушки? Тут же килограмм сорок, а ещё сама форма, – удивлённо спросил капитан, наблюдая за бойцами.

– Инновационные технологии. Новый боевой комплект брони. Повышает силу и выносливость за счёт встроенного механического экзоскелета. Да и вообще, довольно многофункциональная вещь. Гордость отечественной разработки. Нам Москва выделила несколько десятков. А потом ещё несколько, вот только сам знаешь, что случилось. В таком комплекте даже ребёнок управится, так что для нас это большая потеря. Целый поезд, мать их…

– Ты подверг опасности моих людей, погибло слишком много моих солдат.

– Я понимаю, Серёга, но это был единственный вариант доставить вас сюда побыстрей. Никто и подумать не мог, что они узнают о поставке. Я догадывался, что эти гады сейчас везде, даже среди моих людей. Ну ничего, всё в корне поменяется, когда я стану губернатором.

– Я видел плакаты. Удивительно слышать от тебя такое.

– За мной сейчас большинство в совете, людям начинает надоедать этот произвол, а я связан по рукам и ногам. Приходиться работать тайно.

– Ну ты, Валера, даёшь – губернатор! – удивился капитан.

– Я знаю, что нужно городу, тучи скоро скроются за горизонтом, и мы отстроимся заново.

– Куда мы едем, Валер?

– В Комитет, много вопросов по вам, которые нужно решить немедленно. Кстати, насчёт твоего погибшего не волнуйся. Если начнут спрашивать, скажешь, что погиб при обстреле. Я надеюсь, твои ребята умеют держать язык за зубами?

– Не переживай, умеют.

– Это хорошо, очень хорошо! У нас сейчас и так проблем по горло. Мы на грани войны, банда Королёва слишком много себе позволяет.

– Отвези меня сейчас к семье. Мне действительно надо их увидеть. Прошу, а потом мы поедем в твой долбаный Комитет.

– Ты действительно уверен, что готов? Тебе бы в больницу сначала, по-хорошему.

– Разворачивай машину! – головная боль проходила. Капитан всё больше набирался решительности сперва увидеть родных.

– Ладно, но смотри, недолго. А то опять попадёшь в приключение без документов. – Генерал вздохнул и назвал водителю новый адрес. – Как давно ты связывался с женой?

– Года четыре назад получил последний ответ от неё, потом – тишина.

– Ужасные вещи в то время происходили.

– Мне уже рассказали. Голод, разбои.

– Страшнее. Люди друг друга жрали. Такого тебе никто не сообщит. Хотя знаешь, до сих пор находим свежие объеденные тела.

– Может, собаки?

– Не похоже. Куришь?

Генерал достал из кармана сигару.

– Можно пару раз. Может, голова пройдёт.

– Почта тоже не работает, давно уж. Её не доставить. По прописке сейчас никто не живёт. В основном снимают комнаты. А где ж ты найдёшь человека?

– Значит, и мои съехали? – капитан жадно затянулся. Но голова не прошла.

– Очень может быть. Кто был побогаче, скупал квартиры за бесценок и делал из них общаги. Сейчас так половина города устроена. Денег у людей не было. Они и отдавали. Почти за так. Большинство уехало отсюда, кто-то, наоборот, перебрался с окраин. Все спальные районы закрыты. Электричества хватает только на центр города.

– Не должны переехать. Я им каждый месяц деньги высылал. Должны были жить в достатке.

– Не хочу тебя расстраивать, но, скорее всего, до твоей семьи деньги не доходили. К нам обращались с просьбами разобраться, а кто же этих почтальонов поймает-то. Говорили, что их грабили, к каждому по сотруднику поставить невозможно. В том числе из-за этого и прикрыли почту. Но ты раньше времени не расстраивайся. Давай сначала доедем.

По пустому городу поездка заняла всего пятнадцать минут. По пути им встретилась всего пара машин. Наконец капитан из окна автомобиля увидел родную парадную. Он жил здесь всю свою жизнь. Выскочив из автомобиля, он быстрым шагом направился к двери. Дверь была не заперта, хотя он отчётливо помнил, что раньше тут был домофон. В парадной было темно. Лишь на лестничной площадке первого этажа стоял стол, а на нём – небольшая лампа.

– Стоять, куда пошёл? – раздался голос из-за стола.

Из-за темноты он не разглядел, что за столом сидел дряхлый мужик, одетый в какие-то обноски.

– Спокойно, друг, я тут живу.

– Что-то я тебя не помню, подойди поближе, рассмотрю.

Капитан осторожно сделал несколько шагов вперёд.

– В какой комнате живёшь?

– Не понимаю. Моя квартира тридцать семь, на четвёртом этаже.

– Квартира? У нас квартиры не сдаются, ты что, врать решил? А ну пошёл отсюда, не то я вызову охрану.

– Вы что-то путаете. Я владелец квартиры, вот мои ключи. В паспорте прописка, посмотрите.

Мужик сорвал телефон и гаркнул в него:

– Мужики, тут какой-то хер пришёл, говорит, что живёт тут, хочет попасть в квартиру. Нет, его нет в списках, выводите его.

Через секунду из самой ближней квартиры выскочили два амбала с дубинками в руках. Капитан сделал пару шагов назад; ему совершенно не хотелось получать по голове ещё раз. Но тут сзади распахнулась входная дверь, и вместе с генералом вошли два бойца с поднятыми наготове пулемётами.

– Так я и знал, что и тут это дерьмо расползлось. – Он сплюнул.

Амбалы остановились, переглянулись, бросили биты на пол и подняли руки вверх.

– Вот так вот надо показывать свою власть. Эй, ты, – генерал указал на мужика за столом, – быстро поднял свой зад и отвёл нас в нужную квартиру. Я не собираюсь повторять. Отказ выполнять требования законного правительства будет расцениваться мной как угроза для общества. Таких мы устраняем на месте.

– Повторите, пожалуйста, номер квартиры, – пролепетал мужик.

– Тридцать седьмая квартира, четвёртый этаж, – повторил капитан.

Мужик открыл один из ящиков стола. Бойцы тут же направили стволы в его сторону.

– Без резких движений, – предупредил его генерал.

– Там ключи, не надо стрелять, – умоляюще прошептал мужик и медленно поднял обе руки. В одной из них была связка ключей.

– Наверх, живо, все трое.

– Я простой комендант дома, я ничего плохого не сделал, – жаловался куда-то в воздух мужик, поднимаясь по лестнице.

Пока они поднимались, капитан учуял очень неприятный запах, тянувшийся от одной из квартир. Поднявшись на четвёртый этаж, комендант ключами открыл дверь и вошел первым.

Капитан, не доходя до двери, ахнул. Перед самым отъездом он сделал евроремонт во всей квартире. Сейчас он уже с лестничной площадки увидел грязные оборванные обои коридора. В квартире было три комнаты. Все они были закрыты на замок, поэтому попасть в них не удалось.

– Что случилось с предыдущими жильцами? – Капитан набросился на коменданта, схватив его за рубашку.

– Съехали, одни из последних, женщина и два ребёнка. Мужик, ты чего, отпусти!

– Куда съехали? Зачем вы отобрали у них квартиру?

– Мы не отбирали, они сами продали, они не смогли платить за воду и свет. Сейчас вообще мало кто может. Полгода они снимали свою же комнату, потом переехали.

– Куда? – капитан еле сдерживался, чтобы не ударить этого несчастного.

– Я не знаю. У них кончались деньги, а тут район не из бедных.

– Вы их просто выгнали?

– Я ничего не мог сделать, не бейте только. Такие правила: не можешь оплатить – съезжай, – чуть не плача лепетал мужичок.

– Кто у вас главный? Кто отвечает за этот дом? – спросил генерал.

– Отрадин Николай Павлович.

– Адрес его, живо!

– Адреса не знаю, могу только телефон сообщить. Мы по нему звоним, если что-то срочное. Номер там, внизу.

Капитан отпустил коменданта, с отсутствующим взглядом вышел из квартиры и побрёл вниз по ступенькам. Сзади что-то говорили ему, но он не слышал, всё продолжая спускаться вниз. Дойдя до машины, он молча сел в неё и заплакал. Было ясно, что в таком большом городе найти человека почти невозможно. Он даже не знал, живы ли они. Всё, о чём он мечтал последние годы, разрушилось.

К возвращению генерала он уже успел успокоиться и просто сидел, прислонив голову к холодному стеклу.

– Мы найдём их, город сейчас не такой уж и большой. Может быть, живут они и не по прописке, зато есть шанс их найти через работу. Кстати, я поговорил с этим Отрадиным. Квартиру тебе вернут, ремонт, конечно, не обещают, но через неделю она будет свободна. Все эти сделки купли-продажи проходят неофициально. Людей запугивают. Но если копнуть глубже, надавить на нужного человека, тебе всё вернут. Серёг, не переживай ты так. Давай по стопочке. Мы найдём их, обещаю!

Глава 5

Прошла неделя после злополучного случая с губернатором и его замом. Ничего такого, о чём беспокоился Антон, не произошло. Ему сделали небольшой выговор за то, что, приняв рацию, он не проверил её исправность; также отдельно высказали за случай с женщиной и предупредили, что следующий такой похожий случай будет стоить ему работы. Он заметил скованность в действиях начальства: они сдерживались, чтоб не ругнуться скверным словечком в его адрес, и не лишили премии, что было очень необычно. Любое нарушение строго штрафовалось. Но Антона это всё не сильно беспокоило, он был просто рад, что его не уволили и не сняли с должности старшего.

Сегодня, после окончания дневной смены, он поспешил к метро; оставалось совсем немного времени до начала комендантского часа, и ему надо было вовремя добраться до Апрашки. Совершенно новый мир он открыл там для себя. Круглосуточные бары с дешёвым пойлом любой крепости, бордели, магазины с оружием, наркотиками, лекарствами и таблетками, несколько казино и прочие развлечения для местного народа, включая показательные порки и массовые бои.

Вход на территорию этого «рая» стоил пятьсот рублей, но для «своих» было бесплатно. Людей это мало останавливало, и они, рискуя своими деньгами и свободой, даже после комендантского часа пробирались сюда. Люди залезали в долги, чтоб в очередной раз напиться и трахнуть шлюх.

Апрашка имела собственную охрану. Самые отбитые головорезы были готовы вздёрнуть человека на позорном столбе за любую провинность, благо для посетителей и постояльцев был собственный свод законов и правил. Их разработал главарь Апрашкинской банды, Виктор Королёв, после того как со своими людьми силой выбил с территории Апраксина двора большинство торговцев кавказской национальности. Говорили, что перестрелки длились несколько недель; в итоге те, кто выжил, либо уехали из города, либо остались торговать, но под контролем и обложенные налогами Короля. С него и пошла молва о королях Апрашки, он был первым и главным последние шесть лет.

У них было собственное электричество, независимое от городского, что сразу ставило этих ребят на порядок выше по сравнению с остальными бандами. Первые попытки правительства отбить эту территорию ни к чему не привели. Из-за нехватки людей председатель Комитета городской безопасности Кулаков остановил нападения и рассчитывал, что через некоторое время прибудет подкрепление из Москвы. Пока он ждал, могущество и сила банды выросли, и они основали свой «город в городе».

Позже отношения Апрашки с городским правительством стали более спокойными, сам губернатор приезжал договариваться с Королёвым о перемирии, а также, как поговаривали, о неких неизвестных поставках. С того момента посещение Апрашки перестало преследоваться законом, цены на вход выросли, а народ повалил сотнями.

Кулаков не простил губернатору его соглашение с бандитами и сказал, что отомстит за смерть каждого из своих бойцов. При поддержке совета в городе был объявлен комендантский час, а по улицам пустили патрули. Всех, кто был хоть как-то связан с Апрашкой, везли на допросы.

Антона влекло туда не только из-за развлечений: он пытался выяснить, кто застрелил его хорошего друга. Скорее всего, этот человек был уже мёртв, может, его тоже убили в какой-нибудь перестрелке, ведь жизнь мелкого бандита коротка, но узнать его имя было важно. Некоторые факты он узнал сам, через знакомых знакомого. Друг попал под перекрёстный огонь двух группировок: националистов и последних кавказцев. Раньше крупных стычек между ними не было, но после начала третьей чеченской войны по городу, а в том числе и на Апрашке, начались гонения. Пуля прилетела со стороны националистов: именно они обстреливали магазин, соседствовавший с аптекой, в котором молились кавказцы, а приятель как раз находился рядом.

С тех пор их стало ещё меньше, они притихли и перестрелки закончились. Имени Антон до сих пор не узнал – любой из этой банды мог случайно достать его. Он рассчитывал с помощью своих знакомых из комитета отомстить бандитам, вывести их на нейтральную территорию, где бы их подловили военные, но никаких наводок он до сих пор не нашёл.

Спустя несколько месяцев поисков он привык думать, что приходит сюда, только чтобы найти виновного, но по факту – лишь затем, чтобы выпить или забыться в объятьях платных женщин. За несколько лет он попробовал разных, но остановил выбор на молоденькой Даше. Она слегка напоминала ему его бывшую. Невысокая, с рыжими кудрявыми волосами и небольшой грудью, она выглядела всегда застенчиво, но так заманчиво, особенно когда прикусывала свою нижнюю губку.

Почти сразу у входа, в большом трёхэтажном здании с яркой неоновой подсветкой находился бордель «Белая лошадь». Не спеша Антон прошёлся мимо лавок с одеждой; торговцы с каждого угла, перекрикивая другу друга, грызлись за покупателей, зачастую перегораживая тем пути. Шум Апрашки был слышен от самой станции метро «Садовая» – именно оттуда быстрее всего можно было сюда попасть. Главный вход находился на Апраксином переулке, совсем близко от перекрёстка с Садовой улицей. Все остальные проходы были перекрыты высокими металлическими листами.

Антон поднялся по небольшим ступенькам, ведущим в бордель, когда из двери вывалился толстый человек в смешном костюме; пьяный, он что-то угрожающе кричал в дверной проём.

– Посторонись, малыш! – гаркнул толстяк; слегка пошатнувшись, он наконец освободил проход и с грустным видом поплёлся куда-то вглубь Апрашки. Усмехнувшись, Антон вошёл в распахнутую дверь. Прямо перед ним располагался столик администратора, а за ним стояла милая девчушка.

– Добрый вечер, – улыбнулась она. – Вы у нас впервые или уже заходили? У нас большой выбор девочек на любой вкус и цвет, есть молоденькие, а есть постарше, также у нас…

– Мне Дашу, рыженькую, – перебил её Антон. Он уже сотню раз слышал весь их «ассортимент» и не намеревался выслушивать это в сто первый.

– О, Даша сейчас занята, – она посмотрела на часы, – ещё сорок минут. К тому же ей понадобится привести себя в прядок. Она освободится ориентировочно в одиннадцать вечера. У нас есть и другие свободные девочки…

– Нет, не надо, я буду ждать.

– Тогда пока вы ждёте, я могу предложить вам напитки, на втором этаже у нас есть замечательный местный бар для гостей.

– Нет, нет. На одиннадцать меня запишите, я подойду. – Антон уже собрался уходить, как его окликнула администратор.

– Если вы у нас были, то знаете, что оплата принимается наперёд. Те, кто с нашими правилами не согласен, уходят отсюда ни с чем. Вы, наверно, встретили нашего прошлого посетителя. Только что ушёл.

– Не согласился платить сразу?

– Да, а до этого в течение получаса выбирал себе девочку.

– Нет, я заплачу, сколько нужно, цена не изменена?

– Всё та же, три тысячи рублей в час.

Антон вынул из кармана несколько купюр. Три зелёных тысячных бумажки оказались на столе у администратора. Кивнув на прощание, он вышел из борделя. Никогда прежде при нём Даша не была занята; он понимал, что это её работа, но чувство ревности подступило к горлу, и он направился к бару, чтоб залить мимолётную печаль алкоголем.

Даше было всего двадцать лет, и стоила она, по меркам местных борделей, дорого – за три тысячи в борделях рангом пониже с проституткой можно было кувыркаться всю ночь. Но к Даше у него был не просто похотливый интерес – он находил в ней умную собеседницу. Часто после секса они лежали вместе, обнимались, и Даша рассказывала истории про своё детство, про мачеху, про то, как она поднялась из дешёвой шлюхи в одну из самых желанных женщин. Единственное, о чём Антон просил не рассказывать – про её отношения с другими клиентами.

У неё была очень печальная история. Когда ей было семнадцать, приёмная мать выгнала Дашу из дома. Причин она никогда Антону не рассказывала, но после той ночи она больше никогда её не видела. У девушки не было ни отца, ни родной матери, поэтому она обратилась к одной знакомой – та была взрослее лет на пять и уже работала на Апрашке. Работа несложная, рассказывала подруга, возможно, она тебе даже понравится, приходи. Впервые Даша попала в такое шумное и многолюдное место. На стенах домов висели билборды, плакаты, вывески, переливавшиеся всеми цветами радуги. Пройдя, наверное, половину Апрашки, подруга остановилась у обшарпанной красной двери, на которой висела такая же неопрятная табличка с надписью: «Белая лошадь». Даша обрела новый дом, где её кормили, одевали, давали ночлег; взамен она каждый день отдавала своё тело. С опытом Даши рос статус и привлекательность «Белой лошади». Через несколько лет они переехали на новое место, прямо к главному входу. Теперь их помещения занимали не четыре маленькие комнаты. В новом трёхэтажном доме были прихожая, десять спален, гостиная, бар и пара туалетных комнат.

Название «Белая Лошадь» разошлось далеко за пределы района. В городе висели плакаты с изображением блестящей серебряной лошади на розовом фоне, вокруг которой сидели три полуголые девушки, игриво прикрывая свою грудь рукой. Эти яркие цвета возбудили серый город и наиболее смелые, втайне от жён, выкладывали последние деньги ради временного общества этих голых женщин.

На главной улице находилось с дюжину кабаков, но он свернул на первом же перекрёстке. В баре «У Мотогонщика» работал его приятель, поэтому он направился именно туда. Заведение было не самым популярным именно из-за его названия – там, по большей части, тусовались байкеры из местной банды, которая базировалась в основном на территории Кировского завода и в старых развалинах Красного треугольника.

Сегодня на удивление было много народу. Антон сумел протолкнуться к барной стойке – там его приятель Илья вовсю разливал напитки по бокалам и стопкам.

– Удачно ты попал, Антоха, прямо на мою смену! – бармен неспешно налил в бокал жёлтой жидкости и подтолкнул Антону. – Тебе же, как обычно?

– Чем сегодня народ травишь? – тот взял кружку и приветливо кивнул. – Можешь не отвечать, а то пить расхочется. Я смотрю, у тебя новая причёска?

Илья аккуратно провёл пальцами по своему красному ирокезу.

– А ещё новые серьги в ушах и татуха – не поверишь, прямо на заднице! – засмеялся он.

– Очередная пьянка?

– Верно, ты же меня знаешь: проспорил одному лысому бандиту, он так жёстко на меня смотрел, что я не рискнул отказать.

– Чего набили? – Антону приходилось говорить громче и громче, в баре громко играла музыка.

– Jackass. «Придурок» по-нашему.

– Точно, придурок.

– Ха. Да такому амбалу даже ты вряд ли бы отказал. Да ну, зато на память останется.

– Я тебе на могиле это слово выбью, чтоб все знали, каким ты был. Причёску тоже проспорил? – Антон сделал первый глоток и чуть не поперхнулся. Пиво сильно отдавало кислятиной.

– Не, это уже прихоть руководства: раз бар для байкеров, то и я должен выглядеть так же, но мне не впадлу, наоборот, прикольно.

– Не боишься, что тебя патруль тормознёт? Ты выглядишь как вылитый бандит, весь в пирсинге, татухах. – спросил Антон.

– А я отсюда не высовываюсь, живу сейчас прямо в баре, договорился с начальством. Вот такой мужик. – Илья выставил большой палец вверх.

– Тебя на Треугольник не зовёт ещё?

– А там делать нечего, заводы одни, почти нет развлечений. Хотя, может, когда опыта поднаберусь, открою там ещё один филиал, надо же расти! Сейчас меня всё устраивает. Пойдём, покурим выйдем. Тебя почти не слышно.

– Давай, бар на кого оставишь?

Илья свистнул в сторону подсобки; оттуда, хромая, вышел волосатый мужик, лет сорока.

– Повар наш, подменяет меня иногда.

Антон с Ильей выбрались на свежий воздух. Свежим его назвать было, конечно, нельзя: обблёванные углы, запах мочи и грязи был родным для этого места ещё задолго до катастрофы. Илья достал из заднего кармана джинсов пачку сигарет, открыл её и протянул папироску Антону.

– Всё хотел спросить: по городу ходят слухи, что кортеж правительский подорвали на прошлой неделе, а кто-то говорит, что делегацию из Москвы. Ещё слышал, что это эти сделали, – он кивнул в сторону бара.

– Эти ублюдки пятьдесят наших человек положили, ты представляешь? Подорвали поезд с солдатами!

– Эй, ты потише, не кричи так. Тут же их полным-полно, мне проблемы не нужны. Они под чем-то сидят, может, героин, может, что-то ещё, не знаю, но ты на их морды посмотри – все красные, глазки бегают, хоть я не первый год работаю тут, до сих пор стрёмно, если не понравится им чё, прирежут тут же. Только начальство у них адекватное.