Александров улыбнулся: – Не внимательно ты читаешь, Володя. Громов не просто медик он, помимо всего прочего, еще и обладает тем, чем не обладал ни один боец из твоих сотен.

– Чем же?

– А вот возьмешь его в команду – узнаешь.

– Ну хорошо, – после нескольких минут колебания согласился Романов. – Давай посмотрим на твоего вундеркинда. Кто у нас дальше? Морозов Александр Михайлович. Капитан Черноморского флота. Здрасте приехали. На кой ляд мне моряк?

– Мало ли. – пожал плечами Александров. – Этот, как ты его называешь, моряк ко всем своим достоинствам, они там указаны, имеет еще одно, очень немаловажное. Он способен управлять всем наземным, и водным транспортом.

– Ладно, и этого проверим. – отложил в сторону папку подполковник. – Кто у нас дальше? Паромов Вячеслав Павлович. – Он оторвался от бумаг, и с удивлением взглянул на собеседника. – Этот вообще не военный.

– Ошибаешься. Вячеслав Павлович закончил школу контрразведчиков, провел несколько успешных операций за рубежом, а теперь находится в консервации. Мне с трудом удалось до него докопаться.

– Серьезно? Хм. Смотри-ка ты, такой молодой, а уже солидный послужной список. Ладушки. Проверим и его.

– А вот теперь минуточку внимания. – Александров взял оставшиеся три папки, и положил их вряд перед Романовым. – С последним кандидатом небольшая заминка. Все эти три человека имеют очень схожие данные. Они практически идентичны, а потому я не смог выбрать кого-то одного. Хотя… – Он раскрыл одно из дел, быстро пробежал по нему глазами, и положил его перед Романовым. – Вот. Думаю, этот нам подойдет.

Подполковник пожал плечами, и раскрыл папку: – «Бочкарев Петр Васильевич. Имеет боевой опыт в Ливадии. В данный момент работает там инструктором.» – На мой взгляд ничего уникального. Обычный сверхсрочник. А эти? – он раскрыл две оставшиеся. – Да, действительно, как под копирку. Хорошо. Остановимся на Бочкареве. И так, состав группы утвержден, тренировочная база готова, да, слушай, все хотел тебя спросить, а какое отношение к нашему проекту имеет МЧС?

– По окончании операции ты за ребятами штурмовик пришлешь, или БТР? А МЧС в любую страну доступ имеет. У тебя все? Тогда собирайся, и поехали на отчет. Заодно с Сергеем Кужегетовичем некоторые вопросы согласуем.

В уже знакомом кабинете их встречали все те же люди, только на этот раз лицо президента выражало крайнюю озабоченность, а министр МЧС холодно поздоровавшись сразу же погрузился в свои записи.

– Докладывайте. – коротко бросил глава государства указывая на места напротив.

– Разрешите мне, товарищ главнокомандующий. – стал у предложенного ему стула Романов, и достал блокнот. – По вашему указанию мы – он сделал паузу, и мельком взглянул на сидящего рядом Александрова. –Отобрали четырех человек для создания сверх секретной, боевой группы. Планируется, что через шесть месяцев они могут приступить к выполнению поставленной задачи.

– Молодцы, оперативно сработали, – кивнул президент. – Но есть одно «но». Группа должна приступить к выполнению задания не позднее чем через три месяца. Успеете?

Романов растерянно посмотрел на товарища. Александров поднялся, одернул пиджак, поправил средним пальцем очки, и ответил: – Могу Вас заверить, что группа будет готова к действию уже через два месяца.

Президент посмотрел на него снизу-вверх, и на его губах появилась улыбка: – Надеюсь ваш ускоренный метод обучения не повредит качеству. Мы ведь не камикадзе готовим, а бойцов, с которыми будем, я надеюсь, долго, и плодотворно работать.

– Я лично ручаюсь за качество обучения.

Президент молча кивнул, думая о чем-то своем, а затем взглянул на Романова: – Вы принесли фотографии ребят?

– Так точно.

– Могу я взглянуть?

Полковник достал мобильный телефон, открыл файл с фотографиями, и протянул его главе государства.

– Ну что же, – после долгой паузы сказал президент, возвращая телефон хозяину. – Пока все выглядит довольно убедительно. Продолжайте.

По окончании доклада главнокомандующий выдержал долгую паузу, прокручивая в голове разные варианты, а затем, жестом разрешив Романову сесть, посмотрел на министра МЧС.

– Что скажешь Сергей Кужегетович?

Министр неопределенно повел плечами: – Для меня это дело новое, а потому сейчас ничего не могу сказать.

– Ой ли, товарищ генерал? – улыбнулся Александров. – Так уж и новое.

– Здесь совсем другое, – Министр уверенно и неотрывно смотрел в глаза бывшему спецкору. –Ты понимаешь, Сан Саныч о чем я?

– Понимаю, но основная суть той, и этой группы одна – защищать интересы своей Родины, и поэтому чтобы работа этих парней была более эффективна, и приносила результаты как можно дольше нужно учесть все прежние ошибки как в организации, так и в руководстве.

– Здесь я с Вами совершенно согласен, – вклинился в их разговор президент. – Я изучил предоставленные Вами материалы по прежней группе, и пришел к выводу, что в её руководстве, действительно имелись некоторые промахи. Поэтому предлагаю сейчас, отбросив все эмоции, по крупицам разобрать каждую деталь как подготовки парней, так и непосредственно саму операцию. И так, товарищ генерал, Вам слово.

Через пару кварталов дыхание войны становилось все явственнее. Уже то там, то тут лежали в руинах старинные дома. Уцелевшие-же смотрели на мир пустыми глазницами окон. На обочинах стояли сгоревшие скелеты автомашин.

– Как страшен мир из рук американца – Задумчиво произнес Громов рассматривая побитые пулями, и осколками фасады.

– Когда на головы он сыплется с небес. – поддержал его Паромов.

Вдруг из узенькой улочки раздалась автоматная очередь, за ней другая, третья.

– А ну притормози. – на плечо Сергея легла рука Бочкарева.

Вскоре на проспект, припадая на правую ногу, и сжимая окровавленную кисть, выбежал ливадиец. Увидев перед собой машину с повстанческим флагом, он сжал здоровую руку в кулак, занес её над головой, но оступившись упал, и потерял сознание.

– В машину его, быстро. – Скомандовал Петр первым бросаясь к раненому. В этот момент на проспект выбежали десятка полтора галдящих людей с автоматами на перевес.

– В будку, шакалы! – Выкрикнул Морозов, и дал не прицельную очередь от бедра. Двое преследователей уткнулись носом в асфальт, а остальные бросились врассыпную, в миг позабыв, что они грозная сила. Парни бережно уложили раненого на подстилку из валявшихся тут же тряпок, и Сергей приступил к осмотру.

– Дела не важные, – минут через пять сообщил он. – В ноге пуля застряла в кости, а в кисти перебито сухожилье, но это не точно.

– Я так понимаю, что нужен госпиталь? – спросил Сергея Паромов, в его глазах читалось неодобрение действий группы.

– Хотя бы помещение, – не обращая на его недовольство ответил Громов. – Боюсь, что все больницы уже в руках этих уродов, поэтому операцию буду делать я сам.

– Понял. – Бочкарев сел за руль, и выжал сцепление. – Как тебе вон то здание, кажется оно более-менее цело.

– Годится, только давай быстрее.

Слава вздохнул, спрятал планшет в один из карманов, достал автомат, и снял его с предохранителя. Остановившись у единственного входа, друзья сняли с машины раненого, и понесли внутрь. Впереди шагал Громов дергая за ручки чтобы найти открытую квартиру. На втором этаже дверь поддалась, и доктор, показав жестом подниматься, скрылся внутри. Не успели парни внести раненого на площадку, как по пустому зданию гулким эхом прогремел одиночный выстрел. Друзья переглянулись, и не сговариваясь, оставив с раненым Паромова, бросились в квартиру. Посреди просторной комнаты, с дымящимся автоматом в руках стоял Сергей, а у его ног катался, сжимая окровавленный пах, бородатый араб.

– Ты и дома таким образом аппендициты удаляешь? – Не скрывая удивления спросил Бочкарев. Присев перед арабом, он заглянул ему в лицо. – Мне кажется это не местный.

Поднявшись он проводил взглядом вносивших раненого, а затем вновь перевел его на Громова. Сергей стоял натянутый как струна обратя невидящий взгляд куда-то в окно, а на его скулах играли желваки.

– Это Хасан. – Побледневшими губами сказал наконец Громов.

– Старый знакомец? – Морозов тоже присел чтобы рассмотреть уже не мечущегося, а просто лежащего, и подвывающего по собачьи, араба.

– Еще по Чечне. Наши ребята за его бандой два месяца гонялись пока он в Иран не ушел.

– Много дел натворил?

– Если бы вы видели, мужики, что он оставлял после себя в аулах. Насиловал и измывался над женщинами и девчатами, убивал детей, стариков, а если в его лапы наш солдат попадался… – Громов заскрипел зубами, и яростно дернул затвор. – Ну что, Хасан, вот и довелось встретиться. – По-русски, ледяным тоном сказал Сергей. – Помнишь твои прогулки по Чечне? Гену Сивцова, Иру Стрельникову- врача из госпиталя? Помнишь, мразь?!

Услышав русскую речь араб испуганно взглянул на возвышающегося над ним человека, и в ужасе отпрянул.

– А, падла, вспомнил!

Хасан что-то быстро, быстро залепетал визгливым голосом, замахал руками, пытаясь отползти по дальше, но вдруг дернулся, и так и застыл с ужасом глядя на свое прошлое. По комнате стал распространяться запах человеческих испражнений.

– Да, слабовато у старика сердечко-то оказалось, – с грустью сказал Бочкарев, трогая носком ботинка бездыханное тело. – Ну что ж, как говориться, жил грешно и умер смешно. Пошли поищем квартиру с более чистым воздухом.

– Я заметил, что на против дверь тоже была не заперта. – в полголоса сказал Александр к чему-то усиленно прислушиваясь. Заметив это Бочкарев сделал знак Славе и Сергею уносить раненого, а сам вопросительно перевел взгляд с Морозова на арочный проем, ведущий в соседнюю комнату и обратно. Саша кивком подтвердил, что подозрительный шум доносился именно оттуда. Став по обе стороны проема друзья, по сигналу, дали автоматные очереди, и вбежали в помещение. В центре комнаты за единственной оставшейся мебелью – низким, восточным столиком, прятался, выставив над «убежищем» большой, затянутый в камуфляжные штаны, зад еще один «народный мститель». Петр, зайдя с головы, нагнулся и без усилий забрал из трясущихся рук автомат «узи», и вынул из кобуры, на поясе, пистолет.

– Мужчина, где у вас здесь рот? – спросил Морозов с удовольствием пнув соблазнительную мишень. Ойкнув повстанец поднял голову, и испуганно косясь на парней принял более приличную позу.

– Опочки! Так это еще один араб. Что у Аль-Каиды деньги кончились? – Присев рядом с улыбкой спросил Бочкарев.

– Я пришел помочь братскому народу освободиться от диктатора. – заученно проговорил наемник.

– Что ж очень благородный порыв души, – двумя пальцами Петр выудил из оттопыренного кармана женское украшение. – А это, конечно, сувенир – память о Ливадии?

Борода араба затряслась еще сильнее. Бочкарев встал, и обойдя столик остановился рядом с Морозовым.

– Ладно, я не буду пытать кто подарил тебе эти побрякушки, лучше скажи нам где сейчас обитает ваше командование, а также твои сводные братья – американский спецназ?

Наемник затряс головой, и тут же получил от Морозова прикладом в ухо.

– Больно, да? – с сочувствием в голосе спросил Петр. – Но тут уж извини, мы очень не любим, когда лгут. И так, вторая попытка.

– В отеле «Риксас». Они там все. Спецназ на нижних этажах, командование на верхних. – наемник вытер кровь с рассеченного уха, и с надеждой поглядел на ребят.

– Этот, – Петр кивнул в сторону передней комнаты. – Был твой командир?

– Да, командир бригады.

– Скорее уж шайки головорезов. – поправил его Морозов.

– По моему никакой разницы. – Бочкарев вытащил из нагрудного кармана несколько гигиенических салфеток. – На, держи. Передашь своему Хасану. Скажешь пусть простит – туалетной бумаги не было.

Салфетки полетели в наемника, а вслед за ними прозвучал хлопок пистолетного выстрела.

– Все, пошли к ребятам. – устало сказал Бочкарев, пряча дымящееся оружие.

Как и предыдущее это совещание закончилось глубоко за полночь, только на этот раз Александров сам подошел к полковнику: – Володя, твое предложение остановиться у тебя осталось в силе?

– Да, конечно, о чем речь. – поспешно закивал головой Романов. Радостная улыбка вмиг разогнала тучи на его широком, скуластом лице.Всю вторую половину совещания он никак не мог отделаться от мысли, что его используют, как говориться, в темную. Дали задание, наделили полномочиями, но скрыли что-то очень важное, самую суть, основное, и теперь, когда Александров сам предложил поехать к нему, Владимир очень надеялся, что все проясниться.

Уже сидя на кухне, и вдыхая аромат крепкого кофе, Романов с коньяком, Александров с сигаретой, полковник решился задать тот самый вопрос, который его мучал: – Саша про какую группу шла речь?

Александров сделал глоток, следом глубокую затяжку, выпустил струю горького, густого дыма в потолок, и лишь после этого медленно произнес: – Я не могу рассказать тебе о ней. Это государственная тайна.

– Но ведь там, на совещании, ты же упомянул о этой группе. Тем более, сам же сказал, что нужно учесть ошибки в её организации и руководстве, а как я могу их учесть если ничего об этом не знаю?

С долгую минуту Александров смотрел Владимиру прямо в глаза, как бы просвечивая его насквозь рентгеновским лучом, затем затушил истлевший до фильтра окурок, и прикурил новую сигарету.

– Хорошо. Я всего лишь в двух словах расскажу тебе о ней, но лишь для того, чтобы ты понял в чем, состояли промахи. Налей-ка мне еще кофейку.

Романов взял чашку и принялся «колдовать» над туркой.

– Группа, о которой идет речь, родилась в середине девяностых. В неё входило пять совершенно разных людей, и все они не имели воинской специальности. Это был один из минусов. Подчинялась она, формально, министерству чрезвычайных ситуаций, а де факто – лично начальнику охраны президента Коржеву. Тренировочная база, условия, все было на должном уровне, да и сами ребята – выше всяких похвал. Мы с ними провели не одну операцию.

– И ты? – полковник обернулся так резко, что кофе выплеснулось из чашки на его брюки.

– Я дождусь, наконец то что просил или ты весь напиток себе в карманы перельешь? – улыбнулся Александров, и когда Владимир снова повернулся к плите, продолжил. – Нет, я не участвовал в операциях, меня туда пригласили в качестве консультанта и для подстраховки.

– Всё-таки тебе приходилось выезжать с ними на задания?

– В этом не было необходимости. – Сан Саныч горько усмехнулся. – Все что нужно я знал, не выходя из кабинета.

– В чем же еще были ошибки? – Романов поставил перед ним чашку, и подошел к окну. Александров загасил сигарету, и тут же закурил новую. Кухню окутало очередное облако табачного дыма. Владимир открыл форточку, и вернулся за стол. Его кофе уже давно остыл, а потому он просто налил себе немного коньку, и выжидательно посмотрел на друга.

– В командовании.

– То есть?

– Коржевхороший организатор, умный, знающий свое дело начальник, преданный Родине человек, но очень вспыльчивый, рубящий с плеча, и не слушающий ни чьих советов руководитель.

– Какая-то противоречивая характеристика.

– То-то и оно. Виталий Сергеевич очень непредсказуемый человек. Группа была его детищем, его мечтой, воплощенной в жизнь, но при первом же промахе, у него не дрогнула рука уничтожить её. Стереть! Растоптать! Сделать так, чтобы о ней забыли. – Александров с силой раздавил окурок в пепельнице. – И еще. В нашей группе не должно быть женщин. Слышишь? Никаких, и никогда!

«А ты оказывается не железный. – с некоторым удивлением подумал Романов глядя на пылающие щеки напарника, на то как заблестели у него глаза, и оттопырились усы. – В тебе то же есть человеческие слабости.»

– Анализируя все, что произошло с той группой, мы решили, что следующим проектом должен руководить человек военный, с большим боевым опытом, и стальными нервами. – Уже своим обычным, спокойным тоном добавил Александров.

– Хорошо, я все это учту, но тебе не кажется, что с той задачей, которую нам поставили, могла бы вполне справиться и «Альфа»? Зачем понадобилось создавать отдельную группу, да еще сверхсекретную?

– Но ведь ты же хотел руководить именно такой? – улыбнулся Александров.

– Да, но…

– Перестань, Володя, – устало махнул рукой Сан Саныч. – Ты же прекрасно понимаешь, что эта задача так, пробник. Нужно же как-то ребят проверить, дать им притереться друг к другу. Вот пусть и покажут на что они способны. Одно дело досье, а другое – дело. Коржев, кстати, без всяких притирок группу сразу в самое пекло бросил. Правда люди крепкими оказались, все выдержали, не сломались. – На его полноватых губах повисла печальная улыбка, а взгляд серых глаз устремился куда-то в прошлое.

– Как-то ты уж слишком цинично с ним обошелся. – покачал головой Александр.

– А как, по-твоему поступать с мародёрами? Дать перед расстрелом конфетку?

Морозов на секунду задумался, затем махнул рукой, и зашагал вслед за Бочкаревым.

– Да и правильно. Собаке, собачья смерть. Слушай, а зачем нам знать где находится их командование?

Хитрая улыбка скользнула по губам Петра: – Есть у меня кое-какая задумка. Придем к ребятам расскажу.

К моменту их появления, в соседней квартире уже вовсю шла подготовка к операции. Раздетый до нижнего белья раненый лежал на столе, а Громов выкладывал из своего небольшого чемоданчика хирургические инструменты. Слава увлеченно рвал на полосы где-то найденную простынь, и клал их рядом с тазом наполненным водой.

– Как у вас дела? – спросил Морозов подходя к товарищам.

– Пока неплохо. – не отрываясь от своего занятия ответил Сергей. – Пациент было пришел в себя, но уж оказался слишком прытким. Чуть не сбежал. Пришлось вколоть ему снотворное.

Петр подошел к столу, и некоторое время пристально вглядывался в лицо ливадийца.

– У меня такое ощущение, что я его где-то раньше видел. – отходя в сторону задумчиво произнес он. – Определенно мне знакомо его лицо.

– Может во время службы? – Попытался подсказать ему Паромов. – По мне так они все похожи друг на друга как родные братья.

– Может быть, может быть. Ну да ладно.Операция долго продлиться?

– Максимум час.

– А когда проснется?

– Думаю часам к 6 – 7 вечера, не раньше.

– Значит у нас есть время перекусить, и обсудить дальнейшие планы. – Вмешался в разговор Бочкарев. – Саша пошли посмотрим не осталось ли от хозяев чего-нибудь вкусненького.

Пока шла операция Петр с Морозовым обследовали квартиру, а затем принялись сервировать, принесенный из соседней комнаты, журнальный столик.

– У нас все. – сообщил Сергей, накладывая на запястье раненого тугую повязку. Сухожилье, к счастью, не повреждены кость чуть задета, но поэтому пальцы работать будут.

– А с ногой как? – Морозов перестал нарезать белую, пышную булку, найденную им на кухне.

– Нормально. Пулю достали, рану обработали, короче, что я вам буду детали рассказывать. Через месяц сможет бегать.

– Тогда прошу к столу, – широким жестом показал Петр на разложенные фрукты, овощи, хлеб, и газированные напитки. – Извините, горячего нет. Плита не работает.

– Ты еще расшаркайся здесь. – Усмехнулся Вячеслав моя руки. – Я голоден как стая волков, а потому мне абсолютно до фонаря есть горячее или нет.

Покончив с едой Бочкарев блаженно вытянул ноги: – И так, господа, нам стало известно, что командование этих шакалов находится в отеле «Риксас», кстати спецназ расположился там же. А это значит, что по крайней мере половина центрального района принадлежит им. Поэтому, чтобы добраться до объекта у нас есть, как минимум, два варианта. Либо попытаться в наглую пробиться туда, и не факт, что нас не ухлопают если не эти, то янки, либо в тихую, под покровом ночи проникнуть на их территорию.

– Опять же не факт, что патруль вначале спросит кто мы, а уж потом откроют огонь, а не наоборот. – Закончил его мысль Морозов.

– Правильно. Вот поэтому я и предлагаю дождаться, когда наш подопечный придет в себя, чтобы прояснить ситуацию, и уже исходя из его показаний принимать решение.

– Раненого конечно в таком состоянии оставлять нельзя, – согласился Паромов доставая свой планшет. – И послушать его нам не помешает, но только до объекта мы будем добираться несколько иным путем.

В этот момент до них донесся протяжный стон ливандийца.

– Все в порядке, Вы среди друзей, не нервничайте. – склонился над ним Громов.

– Врете шакалы! Что вам от меня нужно? – Слабым, но твердым голосом проговорил он пытаясь подняться. Сергей попытался ему помочь, но раненый оттолкнул его здоровой рукой. Превозмогая боль ливандиец все же принял вертикальное положение. Из-под опущенных, густых бровей он с ненавистью смотрел на стоящих подле него вооруженных чужеземцев.

– Мы не американцы. – Возразил Бочкарев пытаясь найти такой аргумент, который бы убедил этого человека в том, что они ему не враги.

– А кто? Немцы, французы, итальянцы? Какая разница если вы пришли убивать наш народ!

– Нас прислали совсем для другого.

– Да. Об этом часто говорят по радио, печатают в газетах, и на плакатах, но на самом деле наши города лежат в руинах, каждый день гибнут не в чем не повинные дети, женщины. Вчера, на моих глазах, ваш спецназовец расстрелял на базаре трех женщин за то, что одна из них отказалась отдать ему свои украшения. Это в вашем понимании свобода?

Петр сжал кулаки, но его голос, по-прежнему оставался ровным и спокойным: – Я понимаю твое недоверие к нам, но мы действительно не янки, не французы, и даже не итальянцы. Нашу группу прислали…

Вдруг на лестнице послышались чьи-то шаги. Реакция друзей была моментальной. Морозов с Громовым тут же встали по обе стороны двери, а Бочкарев вместе с Паромовым подхватили стол с раненым, и скрылись в соседней комнате. Через секунду в квартиру заглянул ствол карабина, а за ним американский спецназовец. Убедившись, что никого нет он уже смелее ступил за порог, и принялся жадно рассматривать убранство квартиры. Как только янки оказался внутри, Морозов вырвал из его рук оружие, а Сергей ударом приклада в спину отбросил мародёра в глубь комнаты, и беззвучно прикрыл дверь. Зажав ему рот они с минуту прислушивались, но на площадке было тихо.

– Один, скотина, – шепотом сказал Александр. – Видимо очень жадный, не хотел с другими делиться.

– Господа кто-нибудь верит в приметы? – Выходя из комнаты спросил Бочкарев.

– Это в черную кошку с пустым ведром? – вставая улыбнулся Морозов.

– Не совсем. К нам только что залетел «голубь мира». По-моему, это к удаче.

Из соседней комнаты донесся шорох, Петр обернулся, и увидел, как ливадиец, морщась от боли, пытается слезть со стола.

– Слава помоги ему. Наш друг видимо то же хочет взглянуть на эту птичку.

Когда Паромов, осторожно поддерживая, привел раненого спецназовец уже поднялся, и с удивлением рассматривал стоящих вокруг него людей. Поняв, что перед ним не ливадийцы он немного во спрял духом, хотя в его глазах все еще читались недоумение, и страх.

– Вы кто? – наконец спросил мародёр.

– Если скажу, что марсиане все равно, не поверишь. – ответил за всех Морозов.

– А если серьезно – французы?

– Тебе какая разница?

– Большая, – в голосе янки послышалось раздражение. – Хватит глупых шуток! Отдайте оружие! – спецназовец протянул руку за своим карабином.

– Погоди, шустрый какой. Ты что здесь делал? – Уже без шуток спросил Бочкарев.

– А вам какое дело? И вообще, это что еще за неуважение к спецподразделению Соединенных Штатов?! Я буду вынужден доложить об этом своему командованию. Вам быстро мозги вправят.

– Блин, мне уже страшно, – Морозов вытянул вперед дрожащую руку. – Может убежим от него?

– Саша прекрати, – досадливо поморщился Бочкарев, и подойдя плотную к янки легонько ткнул его пальцем в грудь. – Заблуждаешься, надутый индюк. Здесь приказы отдаем мы, а ты наш пленный, и по правилам игры должен отвечать на наши вопросы.

– Какой еще плен…Ой! – Последнее слово застряло у него в горле. Мародёр охнув сложился пополам, держась руками за пах.

– Самый обыкновенный. И так, что ты здесь делал?

Спецназовец выпрямился. Его бледное лицо покрылось пятнами, а из-под каски струйками стекал пот: – Вы за это ответите. – Прохрипел он, но почувствовав ствол пистолета в области живота осекся.

– Повторить? – в продолжении вопроса послышался щелчок взведенного курка.

– Проводил зачистку.

– Сколько вас в этом квартале?

– Десять человек.

– Место дислокации?

– Отель «Риксас»

– Сколько всего вас в Трифоли?

– Пятьдесят четыре человека включая командование.

<1...3 4 5 6 7...10 >

На страницу:

Перейти

5 из 10