Русские ящерицы

Александр улыбнулся: – Обязательно.

Полковник выдвинул одну из полок, достал оттуда карту, и жестом пригласил Александрова подойти к нему. Когда тот наклонился над столом он её развернул, и посмотрел на Александрова снизу-вверх: – Давай ка мы еще раз пробежимся по основным пунктам операции.

Август 1991 года выдался сухим и на редкость душным. Майор Романов сидел в штабе полка, и пытался изо всех сил удержать в частях разбегающийся офицерский состав. Рапорты об отставки каждый день стопками ложились на его стол, и ему, боевому офицеру, приходилось копаться в этих бумагах проклиная тех, кто загнал его сюда. вдруг на столе ожил, почти год, молчавший телефон, прямая связь с генштабом. Первые секунды он смотрел на дребезжащий аппарат с удивлением «Не уж то вспомнили». Потом снял трубку: «Заместитель командира полка майор Романов». – Представился он.

– Романов? Тебя то нам и нужно. Это же ты в Афганистане командовал ротой ДШБ?

– Так точно, – удивился майор вопросу, которого сейчас стараются не задавать. Особенно начальство.

– Тогда Вам надлежит срочно вылететь в Москву. Через два дня вас будут ждать в генштабе. Пропуск возьмете у охраны. Конец связи.

Романов еще немного повертел в руки пульсирующую короткими гудками трубку, аккуратно положил её на рычаг, и ухмыльнулся: «Ни здрасте, ни до свидания, прилетай и все. На кой я им понадобился?». Майор встал, и стал в задумчивости прохаживаться по кабинету.

Генеральный штаб армии был похож на растревоженный улей. Секретари, помощники, лейтенанты, полковники, генералы передвигались по коридорам исключительно бегом. Двери кабинетов хлопали издавая звуки похожие на выстрелы. Войдя в холл Романов, в первую секунду, решил, что здесь идет интенсивная перестрелка, но поняв в чем дело усмехнулся, и поднялся на нужный ему этаж. В кабинете его принял генерал лейтенант. К удивлению майора, командующий округом, завидев вошедшего, вскочил с кресла, и поспешил на встречу улыбаясь ему как старому знакомому.

– Прилетел, майор. Молодец. Видишьу нас тут черте что твориться, все чего-то суетятся, бегают, нервничают. Да ты садись, садись. – речь генерала была сбивчивая, глаза бегали, по полному, одутловатому лицу градом катил пот. Усадив Романова на стул, он тут-же вызвал секретаря и заказал две чашки кофе.

– Как долетел? Где собираешься остановиться? Могу порекомендовать хорошую, не дорогую гостиницу.

– Спасибо, у меня здесь квартира. Я ведь родом отсюда.

– Да? Это же замечательно. – обрадовался генерал, пододвигая чашку с кофе поближе к Романову.

– Может мы поговорим о деле? – майор в упор смотрел на командующего. – Вы ведь меня сюда не кофе пить пригласили.

– О деле так о деле. – генерал вернулся в свое кресло, убрал в стол стопку бумаг, и стал сосредоточенно смотреть на бюстик Сталина стоящий у края столешницы. – Последние годы, в нашей стране, происходит что-то ужасное. Президент, мать его, потакая американцам, напрочь развалил армию. Да что там армию, страну загнал в такое дерьмо, из которого нам теперь долго не выбраться.

– Все это общие фразы – прервал его Романов. – Что Вы хотите конкретно от меня?

– Вот я и говорю, – было видно, как ему трудно подобрать слова, которые бы не оттолкнули одного из немногих боевых офицеров оставшихся верными присяге. – Дела в стране идут все хуже и хуже. Армия разваливается, зарплата не выплачивается, заводы останавливаются, люди голодать стали.

– Все это я знаю не хуже Вас, от меня Вы чего хотите?

– Я хочу, чтобы ты нам помог исправить ситуацию.

– Каким образом?

– Завтра ты должен вылететь в Форос. В трех километрах от города находится воинская часть. Неделю назад её командир подал в отставку. Примешь командование, и… – генерал посмотрел на стоящий рядом календарь – 18-того числа твои бойцы должны будут взять в кольцо президентскую дачу, но так, чтобы их не было видно. Ты меня понимаешь?

– Переворот? – будничным тоном спросил Романов, хотя эта догадка его ошеломила.

– Тсс-с – приложил палец к губам командующий. На его полном лице отразился страх. – Тихо. Нет конечно. Мы просто хотим остановить скатывание страны в пропасть. Так ты согласен?

– Это приказ? – Майор смотрел на красное от волнения лицо генерала, на его бегающие заплывшие глазки, и чувствовал к нему нарастающую брезгливость.

– Я не могу тебе этого приказать.

– Разрешите идти. – Романов поднялся, и застыл в ожидании.

– Сейчас спуститесь на первый этаж – генерал черкнул что-то на листке бумаги, и протянул её майору. – Найдете вот этот кабинет. Там получите командировочные и подъемные.

– И зарплату за три месяца. – добавил Романов.

– Да, да и зарплату. – поспешно согласился командующий. – Можете идти. Когда пребудете на место сразу доложите. Дальнейшие инструкции получите по телефону. Все, свободны.

«В конце даже на «вы» перешел, сволочь». – брезгливо передернул плечами Романов, и поспешил вниз.

«Ну здравствуй, дом родной». – мысленно поздоровался он, открывая, обитую дерматином, входную дверь квартиры. Последний раз майор был здесь два года назад, на похоронах матери. С тех пор, оставив квартиру сыну, он старался избегать приездов в Москву. Прямо с порога на него пахнуло запустением. Романов знал, что Юрий уже с полгода как не живет здесь, но все же специфический запах нежилого помещения действовал на него угнетающе. Не снимая обувь, майор прошел на кухню, и замер на пороге. Его лицо побледнело, а глаза расширились от изумления. Там, на табуретке сидел Александров.

– Здравствуй Владимирович. – вставая на встречу поздоровался он.

– Ты как здесь оказался? – все еще не веря своим глазам спросил Романов.

– Срочно нужно поговорить, а очень не хочется, чтобы нас видели вместе.

– И поэтому ты вломился в мою квартиру.

– Прости, но дело не терпит отлагательств. Это касается твоего сегодняшнего назначения.

– Как ты про него узнал? – удивился майор.

– Долго рассказывать. Присядь.

Романов опустился на стул рядом с неожиданным гостем.

– Дело в том, что это я натолкнул путчистов на мысль о твоей кандидатуре. – Александров чиркнул спичкой, и выдохнул густое облако дыма. Майор открыл форточку и вернулся на место.

– Путчистов?

– Ах да, извини, я несколько тороплю события. Ты догадываешься зачем они посылают тебя в Форос?

– Принять командование части, и… – Романов запнулся.

– Блокировать президента на его даче. Так?

– Да. – коротко ответил майор.

– И ты согласился?

– Это приказ, а я давал присягу.

– Присягу? – Александров перекинул ногу за ногу, и прищурившись наблюдал за Романовым. За толстыми стеклами линз блестели умные, смеющиеся глаза. – Кому ты её давал? Министру или народу и президенту?

– Конечно не министру.

Александр затушил сигарету, и наклонился к нему так низко, что почти лег грудью на стол: – Значит ты намерен стрелять в тех кому давал присягу?

Романов молчал. Он и до этого разговора прекрасно понимал, что означает это назначение, но вопрос в лоб полностью его обезоружил. Александров ждал. Секунды скрипели в мозгу майора как несмазанное колесо телеги. Все, что он мог сказать в свое оправдание теперь оказалось таким пустым, и не достойным боевого офицера, что Владимировичу было даже стыдно произнести это вслух. После двух минут напряженного молчания нежданный гость вдруг поднялся, подошел к окну, развернулся к нему спиной, и оперся руками о подоконник: – Хочешь я покажу тебе то, что произойдет там, в Форосе? Романов поднял голову, и с удивлением посмотрел ему в глаза.

«Летняя, душная ночь была в самом зените, когда на извилистой дороге, в направлении дачи послышался шум моторов. Едва сонные солдаты успели занять свои места как к КПП подкатил КАМАЗ. Из кабины выпрыгнул полковник, и направился к шлагбауму.

– Кто старший? – строго спросил он.

Из помещения выглянул заспанный лейтенант: – Я, а в чем дело?

– Как разговариваешь со старшим по званию?! – рявкнул на него полковник. – Поднять шлагбаум.

– Ваши документы. – лейтенант, на всякий случай, выпрямился, но устав нарушать не собирался. Было слышно, как в караулке щелкнули затворы автоматов. КПП готовилось к отражению нападения. Приказ никого не впускать на территорию им пришел еще прошлым утром.

– Кто командует охранением? – тон полковника стал более мягче. Он прекрасно понимал, что в данной ситуации лезть на рожон не стоит.

– Майор Романов.

– Вызовете его сюда.

Лейтенант скрылся в караулке, а его место заняло трое солдат с автоматами на изготовку. Через несколько долгих минут офицер снова вышел к шлагбауму: – Товарищ майор прибудет сюда через пять минут.

– Хорошо, мы подождем. – полковник вернулся в машину, и КАМАЗ заглушил мотор. Ночная тишина снова завладела миром. Как и было сказано, ровно через пять минут со стороны дачи к КПП подъехал УАЗ.

– Кто меня спрашивал? – Романов явно нервничал, а потому его тон был груб, и резок.

– Майор, тебя беспокоит полковник Конышев. Слышал о таком? – к шлагбауму снова подошел все тот же офицер, но уже в сопровождении двух бойцов.

– Доводилось. – уклончиво ответил тот. – Что надо?

– Хотелось бы поговорить с глазу на глаз.»

– И вот здесь наступит самый решающий момент, – вывел Романова из транса голос Александрова. – Либо ты переходишь на сторону Конышева, и операция проходит без кровопролития, либо губишь десяток, а то и больше своих солдат, но конечный результат все равно будет тот же, что и в первом варианте. Так что решай прямо сейчас по какую ты сторону баррикад.

– Что это было? – потряс головой Романов.

Нежданный гость усмехнулся: – Я показал тебе то, что произойдет в ночь с 18 на 19 августа.

– Как? – Владимирович был явно оглушен всем тем, что с ним произошло.

– В народе это называют гипноз. – Александров снова опустился на стул. –Надеюсь тебя это не сильно напугало?

– Романов усмехнулся. – Меня вообще очень трудно напугать, а тем более этим.

– Это хорошо, но ответа на вопрос я так и не услышал.

– Я не для того давал присягу чтобы её нарушать. – майор встал, одернул китель, и выпрямился. Вся его плотная, коренастая фигура, выправка, твердый взгляд, уверенный, стальной голос говорили о том, что он принял решение.

– Значит ты с нами? – Александров обогнул стол, и протянул руку.

– Если вы служите президенту…

– Мы служим Родине. – перебил его гость.

– Тогда мы будем служить ей вместе. – крепкая ладонь Романова легла в руку Александра.

– Я рад, что не ошибся в тебе. – улыбнулся своей беззащитной улыбкой Александров. – Это дело надо бы отметить.

– У меня есть коньяк. – майор вышел в прихожую, взял дорожный чемоданчик, и вернулся с ним на кухню. Она оказалась пуста. Лишь три едва дымящихся окурка напоминали о том, что еще секунду назад здесь был гость. Романов обвел взглядом свою маленькую кухню, тряхнул головой, распечатал бутылку, и прямо из горлышка сделал большой глоток. Это была их вторая встреча.

                        3

Капитан прохаживался вдоль строя держа в руках папку, и не глядя на вытянувшихся солдат зачитывал результаты прыжков: – Курсант Громов.

– Я!

– Отлично. Курсант Паромов.

– Я!

– Отлично. Курсант Морозов.

– Я!

– Хорошо. Курсант Бочкарев. – Здесь он впервые оторвался от бумаги, и посмотрел на бойца.

– Я!

– Тебя кто так учил прыгать?

– Соседский паренек. Мы вместе с ним с яблони сигали.

– Оно и видно. Ни сгруппированности, ни собранности. Летишь как, как …

– Как бабочка. – подсказал Петр.

– Как кусок дерьма! – в сердцах выкрикнул капитан.

– Я не попал в круг?

– Вот это то и удивительно, что попал.

– А говорите, что не бабочка.

– Разговорчики. По марш-броску соскучились? Так я живо это устрою. – капитан захлопнул папку. – А теперь, слушай мою команду. – в этот момент за его спиной раздался натуженный шум мотора, и на взлетное поле въехал тонированный внедорожник. Офицер напрягся, вглядываясь в машину, и стараясь предугадать кто помешал учебному процессу, но увидев, как из внедорожника выходит полковник ФСБ оправил китель, и приготовился к отдаче рапорта.

– Отделение смирно! – скомандовал он, когда Романов оказался в пяти шагах от курсантов. – Товарищ полковник отделение спец подготовки завершило занятие по прыжкам с парашютом.

– Вольно. – козырнул полковник.

– Вольно. – продублировал капитан.

– Ну, как успехи у этих орлов? – спросил Романов пожимая всем руки.

– Все зачеты только на «хорошо» и «отлично».

– А кто это там летел как бабочка? – поинтересовался полковник.

– Видите даже начальство заметило, что это бабочка, а Вы «кусок дерьма, кусок дерьма».– обрадовался Бочкарев.

– Зачет? – обернулся к капитану Романов.

– Приземлился точно в «десятку».

– Молодец. В знак поощрения три километра с полной выкладкой.

– За что, товарищ полковник? – растерялся Петр.

– Пять. Вместе с товарищами.

– Есть пять километров с полной выкладкой. – опустил голову Бочкарев.

– Когда вернетесь жду вас в языковом классе. Капитан, командуй. – Романов развернулся, и в сопровождении начальника тренировочной базы направился в сторону корпусов.

– Допрыгался. – грустно вздохнул Петр. – Мужики, простите, честное слово не хотел.

– Да ладно, – легонько похлопал его по спине Паромов. – Ты нас, можно сказать, выручил, а не подставил.

– Как?

– Сегодня какой день?

– Кажется четверг.

– А по четвергам у нас что?

– Кросс 25 км. – Ответил за Бочкарева Громов.

– Правильно. А благодаря Пети мы пробежим всего пять.

– Разговорчики! –прикрикнул на них шедший рядом капитан, и группа, трусцой заспешила к оружейке.

Через сорок минут четверка курсантов, без видимых признаков усталости, вошла в указанный им класс. Полковник сидел на преподавательском столе, качал ногой, и листал учебник английского языка. Заслышав шорох открываемой двери, он отложил книгу, спрыгнул со стола, и подошел к ребятам.

– Здравствуйте еще раз. – Романов приветливо улыбнулся. – Как вам здесь?

– Это не служба, а санаторий какой-то. –ответил за всех Бочкарев. – Утром кросс, днем прыжки, ночью стрельбы, а в промежутках мордобой и иностранные языки. Еще месяц такой жизни и я в дверь буду с трудом проходить.

– Ваш настрой мне нравится, – полковник вернулся за преподавательский стол, и жестом попросил парней подойти к нему. – Но любителей легкой жизни хочу огорчить. Через неделю вы приступаете к выполнению задания.

– Хотелось бы, все-таки, узнать какого. – вздохнул Паромов.

– Вот для этого я сюда и прилетел. – Романов развернул на столе карту северных районов Африки. – Бочкарев узнаешь местность?

– А то, – склонился над столом Петр. –Без малого три года я по этим пескам на пузе излазил.

– Вот туда-то вы и отправитесь.

– В Ливадию? – Бочкарев поднял удивленные глаза на полковника. – Что там опять стряслось?

– В этой стране НАТО готовит крупную операцию.

– А мы должны их убедить этого не делать? –с серьезным лицом спросил Морозов.

– Увы, не получится. – так же серьезно ответил Романов. – У вас другая задача. Вот смотрите.

Пять голов склонилось над картой, и курсанты молча, ловя каждое слово, слушали задание, лишь время от времени, когда полковник замолкал, задавали уточняющие вопросы, или просили более подробно разъяснить тот или иной момент. Когда все инструкции были получены, каждый шаг оговорен, а карта изучена до миллиметра, Романов выпрямил затекшую спину, и взглянул на часы: – Братцы, а мы ведь ужин прохлопали!

– Печально. – сделал грустное лицо Бочкарев. – Даже не знаю, товарищ полковник, как мы это переживем. Наверное, придется кем-нибудь из нас пожертвовать.

– Ни кем, а чем. – пряча карту в чемоданчик поправил его Романов. – Твоим языком. Он слишком длинный, на всех хватит. Но, шутки в сторону. Последнюю неделю вам нужно выложиться по полной. Я предупрежу инструкторов чтобы они делали упор на специальные задания. Поэтому, повторюсь еще раз, от вас требуется работа, работа, и еще раз работа. В конце я снова прилечу сюда, чтобы проверить вашу подготовку. А теперь все свободны, кроме Паромова.

Парни отдали честь, и покинули аудиторию. Поужинав они вернулись в свою комнату где их уже поджидал Вячеслав, что-то усиленно изучая в гаджете.

– О, Слава. А ты чего жрать не пошел? – удивленно спросил Бочкарев.

– Да что-то не хочется. –улыбнулся Паромов. Завидев ребят, он отключил телефон, и спрятал его в тумбочку.

– Что глушилку отключили? – поинтересовался Громов.

– Нет, просто решил стрелялку погонять. – Слава попытался улыбнуться, но улыбка у него получилась какая-то вымученная, не естественная. Не став донимать его расспросами, парни принялись готовиться к отбою. После разговора с полковником их занятия приобрели смысл, и все их мысли, чувства и желания были теперь направленны только на одно – выполнить все, что им поручили.

Неделя пролетела как один день. Напряженный график тренировок, усиленный спец подготовкой, не оставлял ребятам времени даже на общение друг с другом, не то, что на какие-то свои дела. В конце каждого дня, чаще всего это происходило уже ближе к полуночи, они вваливались в комнату, и их хватало лишь на то, чтобы умыться, привести себя в порядок, и упасть в кровать. Даже разговорчивый Бочкарев за всю неделю не произнес более пары десятков слов. Наконец, в субботу, во время занятия по рукопашному бою, в спортзал вошел полковник в сопровождении все того же человека в штатском, и начальника тренировочной базы.

– Смирно! – скомандовал инструктор, завидев вошедших.

– Вольно. – Романов оглядел парней, стоящих перед ним в белых, борцовских кимоно. – Как проходят занятия?

– Летают как ласточки. – похвалил их инструктор.

– Молодцы. – кивнул полковник. – Значит так «ласточки». Занятия окончены. Сейчас быстро мыться, одеваться, и к себе в комнату. На все, про все пять минут. Выполнять.

Когда парни скрылись в раздевалке он обернулся к человеку в штатском: – Документы готовы?

– Так точно.

– Давайте. – Романов взял бумаги, внимательно их просмотрел, и спрятав в чемоданчик протянул руку. – Спасибо за работу. До свидания. Ребят я отвезу сам.

Когда он открыл двери комнаты отдыха парни уже умытые, одетые, с упакованными в сумки вещами стояли у своих кроватей.

– Собрались уже? Хорошо. Вот только сумки придется оставить. Там они вам не понадобятся. – полковник подошел к одной из тумбочек, достал из чемоданчика документы, и роздал их ребятам. – Ничего не забыли? В Египет летите как туристы. В Каире берете такси, и едите до Сивы. Там вас будет ждать наш человек он и переправит через границу. Все понятно?

– Так точно. – хором ответила группа.

– Хорошо. Теперь главное. За эту неделю ситуация несколько изменилась, и не в лучшую сторону. В стране резко возросло количество вооруженных банд. Очень похоже, что союзники хотят сменить власть их руками. Президент Кенафе пока еще держится, но силы его сторонников таят с каждым днем, поэтому добраться до него нужно как можно быстрее. Все остальное по плану. – Романов осмотрел собравшихся около него ребят. Что-то давно забытое сжало сердце, ичтобы скрыть минутную слабость он склонился над чемоданчиком: – Получите деньги, и билеты.

Вручив каждому конверты Романов еще раз проверил парней, ине найдя существенных изъянов скомандовал: – К машине бегом марш.

На этот раз вместо тонированного джипа их ждало обычное такси каких на дорогах было полно.

– Даже не верится, что все закончилось. – вздохнул Морозов.

– А, по-моему, все только начинается. – усмехнулся Громов.

– Да ладно, мужики. Через сколько у нас самолет? – Бочкарев развернул билет. – Так, через два часа. Класс! Значит мы успеем еще съесть по мороженому.

– Кому что, а Петьке лишь бы пожрать. – рассмеялся Александр.

– Чего ты ржешь? Я мороженого уже сто лет не ел. – надулся Бочкарев. – Небось в аэропорту сам первым к киоску рванешь.

– Не ссорьтесь заранее – примирительно сказал Паромов. – Может мы там эти киоски только издали увидим.

– С чего вдруг?

– Ты знаешь сколько до аэропорта езды?

– Не знаю. Может минут тридцать – сорок. – пожал плечами Бочкарев.

– И я не знаю. А если часа полтора?

– Блин – расстроился Петр. – В Египте дрянь мороженое.

Пока они разговаривали из корпуса вышел Романов, и упругой походкой направился к ним.

– Чего стоим? Быстро в машину, у нас мало времени.

                        4

Третья встреча с Александровым произошла в еще более неожиданном месте. Подполковник Романов, теперь уже начальник одного из отделов ФСБ, до поздна засиделся в рабочем кабинете. Мысль о том, что вот сейчас нужно встать, и ехать домой вызывала в нем щемящую тоску. В пустой, так и необжитой квартире он чувствовал себя абсолютно потерянным, всеми забытым. Потому-то и сидел за рабочим столом почти до полуночи, чтобы приехав, мог принять душ, и сразу лечь в постель. Так продолжалось уже год, так было и в тот раз. Телефон прямой связи сработал столь неожиданно, что заставил Романова вздрогнуть. Подозрительно посмотрев на моргающую красным светом лампочку, он осторожно снял трубку: – Слушаю.

– Подполковник Романов Владимир Владимирович Вам необходимо срочно прибыть в Кремль. Машина уже у подъезда. – голос секретаря был без эмоциональный как у автоответчика. Не дожидаясь ответа на том конце повесили трубку. «Ничего себе новость. – покачал головой подполковник, собирая в портфель необходимые, для отчета, бумаги. – Что за срочность такая? До утра это все не могло подождать?». Выйдя из кабинета он с удивлением обнаружил сидящую на своем месте секретаршу.

– Елена Феликсовна, а Вы что здесь делаете? – От удивления Романов даже забыл закрыть дверь в кабинет.

Женщина поднялась ему на встречу: – Работаю, товарищ подполковник.

– Десять вечера. Какая, в пень, работа Вам что, дома заняться нечем?

– Но Вы же работаете.

– У меня день не нормированный, а у Вас от и до. А ну марш домой, и чтобы после 18 ноль, ноль я Вас здесь больше не видел.

Отчитав покрасневшую от обиды секретаршу Романов спустился во двор. Там его действительно ждала правительственная машина, с синей мигалкой на крыше.

– Это что, вы меня как скорая помощь, под вой сирены повезете? – недовольно поморщился подполковник.

Водитель пожал плечами: – Уже поздно, час пик прошел, дороги относительно свободны, думаю спец сигнал включать не придется.

– И на том спасибо. – пробурчал Романов устраиваясь на заднем сидении.

Водитель оказался прав. Хоть на московских улицах и проспектах было еще изрядное количество машин, но они не создавали серьезных помех, и шофер вел правительственный «Мерседес» быстро и уверенно. Через двадцать минут они уже пересекли Красную площадь, и затормозили у Спасских ворот Кремля.

– Документы? – заглянул в салон охранник.

– Подполковник ФСБ Романов. – представился он, протягивая удостоверение.

– Минуту. – офицер что-то сообщил по рации, сверяясь с документом, дождался ответа, вернул удостоверение, и взял под козырек: – Все в порядке, проезжайте.

У входа в резиденцию его поджидали еще двое охранников. Произведя необходимую процедуру проверки Романова провели через несколько гулких, пустых коридоров, и попросили подождать в большой приемной. Сидя на длинном, кожаном диване подполковник прислушивался к своему учащенно бьющемуся сердцу. «Что случилось? Почему именно сюда? Зачем к самому?» – мысли, догадки, предположения роились в его голове, но ответа он так и не находил. Вскоре из кабинета беззвучно выскользнул секретарь: – Пройдите пожалуйста. Вас ждут.

Набрав, словно перед прыжком с обрыва, полную грудь воздуха Романов потянул на себя ручку двери, и оказался в относительно небольшом, уютном помещении. За столом красного дерева, в удобных креслах сидели президент, министр МЧС, и еще кто-то, кого он из-за широких плеч министра не смог рассмотреть. Они о чем-то оживленно беседовали, нокак только подполковник закрыл за собой дверь разговор оборвался, и все поднялись ему на встречу.

– Здравствуйте Владимир Владимирович. – улыбаясь протянул руку президент.

– Здравия желаю. – рукопожатие было, по-мужски, крепкое, но в тоже времятеплое и не дежурное. Даже этот обыденный жест у президента был какой-то особенный, через него Романов почувствовал, что сюда он приглашен не в качестве подчиненного, а как равноправный партнер, и от этого ему сразу отлегло на сердце. Рука МЧэсовца была такая же. Его присутствие здесь очень удивило Романова. Военное ведомство, а тем более ФСБ только в очень крайних случаях прибегало к их помощи. «Значит готовится нечто не ординарное» – предположил подполковник, отвечая на рукопожатие.

– Проходите, присаживайтесь, – президент указал на еще одно кресло рядом с министром.