Тургеневская барышня бальзаковского возраста

Может, наука и не была такой интересной, как он сказал, но все же заинтересовать меня получилось. И это не было похоже на банальный, как сейчас выражаются подростки, подкат.

– Давайте, – кивнула я.

Григорий Александрович улыбнулся и обошел машину, открыв переднюю дверь.

– Я за кофе, подождите меня пару минут.

Сев в машину, поняла, что даже не сказала, какой мне кофе принести. В этой кофейне выбор большой, а у него даже моего номера телефона нет, чтобы позвонить и спросить. А машину открытой я тоже не брошу.

Григорий Александрович вернулся с двумя стаканчиками в картонном подстаканнике и с маленьким бумажным пакетом.

– Подержите? – спросил, открыв дверь.

– Конечно.

Взяла из его рук кофе, пакетик был заброшен на заднее сидение, и мы тронулись с места. Я даже не спрашивала, куда мы едем. Но заметила, что направляемся к выезду из города. И что это значит?

– Кофе остынет, – прервала я наше молчание.

– Нам еще минут десять. Или вы меня боитесь?

Какой проницательный мужчина! Я не боялась, но как-то чувствовала себя… Странно, что ли?

– Нет, – замотала головой. – Просто я не понимаю, куда мы едем и что вы мне хотите показать.

Свернув с трассы на проселочную дорогу, Григорий Александрович уверенно направил машину к лесу. Я сжала крепче стаканчики, но промолчала. Это был не лес, а скорее небольшая лесополоса, минув которую, мы выехали к берегу небольшой речки. Дорога здесь не очень, тем более в марте, так что я все боялась, как бы мы не увязли в грязи.

Мы проехали еще немного вдоль берега, остановившись на подъеме. Я вообще не представляла, что мы здесь забыли. Но цивилизация была недалеко. С пригорка, на котором остановилась машина, виднелась деревня. И довольно большая.

И вот вопрос… С чем же меня тут хотят познакомить: агротуризм, сельское хозяйство, лесничество?

Григорий Александрович потянулся к стаканчику и спросил:

– Выйдем?

Я кивнула и, взяв второй стакан, открыла дверь. Для подобных поездок март не самое подходящее время. От реки дул холодный ветер, сапоги утопали в сырой земле, а в надвигающихся сумерках возле леса было неуютно. Да, Лола, занесло же тебя однако.

Набросив капюшон, сделала глоток кофе. Черный, с корицей и ванилью. Интересное сочетание. И довольно вкусно. Обхватила руками стаканчик, жалея, что не захватила перчатки, и сделала несколько шагов, остановившись рядом с Григорием Александровичем перед капотом.

– Знаете, я уже считаю, что было глупо везти вас сюда.

– Почему?

– Боюсь, что вам станет скучно.

– Пока не скажете, зачем мы сюда приехали, не узнаете.

– Лола, вы любите историю?

Я задумалась. Вопрос вроде бы простой, но не знаю, как ответить на него.

– Если бы вы спросили, люблю ли я литературу, то получили бы незамедлительно утвердительный ответ. История же… Допустим, в школе она мне нравилась, да и узнавать подробности биографии писателей мне интересно. А чем это не история? Но знать, в какой последовательности правили династии в Китае, мне не надо. Поэтому я даже не знаю, что ответить.

Может, и не стоило говорить так, потому что вопрос явно был лишь прелюдией к какому-то рассказу. И возможно, сейчас я отбила желание продолжать.

– А я мало интересовался историей, пока однажды не приехал в эту деревню. Мне было лет шестнадцать, и здесь у моего одноклассника жила бабушка. Я даже не помню, какое строительство здесь затевалось, но, когда начали рыть котлован под фундамент… Вон там, видите? Хотя он уже и порос травой.

Я посмотрела в ту сторону, куда указывал пальцем Григорий Александрович, и даже не подумала бы, что там что-то хотели строить. Списала бы на особенности рельефа.

– Вижу, – кивнула, все равно еще не понимая, к чему идет разговор.

– И в один день строительство превратилось в раскопки, когда ковш вместе с землей вытащил скелет. Конечно, в деревне слухи быстро разлетелись. И нам, само собой, захотелось взглянуть, что здесь происходит. Ночью мы с другом пробрались на место раскопок. Только ничего интересного не нашли, зато нас здорово оттаскал за уши археолог, который ночевал в палатке.

Представить этого мужчину шелудивым мальчишкой было сложно. Но я все-таки не сдержала улыбку. И даже начала догадываться, зачем он мне все это рассказывает.

ГЛАВА 7

Григорий

Захотелось мне привезти ее сюда, когда я уже подъезжал к кофейне. Странное желание, но очень острое.

Лола хмурилась всю дорогу, даже немного нервничала, но не просила развернуться и поехать обратно в город. Я ее понимал. Какой-то едва знакомый мужик, хотя нет, можно сказать, что и совсем незнакомый, везет девушку в безлюдное место. Какие мысли могут посетить в данном случае? О хорошем люди думают в подобной ситуации редко.

Но по мере того, как я говорил, будто чувствовал, как она расслабляется. Может, я так хотел тоже поделиться чем-то личным, как она со мной своим творчеством? Да, скорее так и есть.

Здесь со мной была только жена. Но она была сама историком, так что ей было интересно слушать меня. А сейчас не очень понятно. Я то и дело косил взгляд в сторону Лолы, но из-за капюшона не мог понять, интересно ли ей меня слушать. Не хотелось бы, чтобы она меня слушала только из вежливости. Но в ее ответе про любовь к истории была искренность. Поэтому надеюсь, что ей интересно.

– И что было дальше? – спросила Лола, когда я замолчал.

– А дальше, – усмехнулся я, – это археолог, Виктор Михайлович, вдоволь поиздевавшись над нашими ушами, показал неизвестный мир. Хороший мужик был, очень своим делом увлеченный. Мы просидели с ним до утра, пока слушали рассказы о том, как прошлое влияет на настоящее. Он показал нам находки, которые удалось найти за пару дней. И это было так странно… Когда держишь эти вещи в руках, кажется, как будто прикасаешься к чему-то таинственному. И я почему-то отчетливо представил, кем были эти люди, о чем мечтали, на что надеялись. Утром у бабушки моего одноклассника я узнал, кто в этой деревне может помнить те времена. Как сказал Виктор Михайлович, найденные вещи, скорее всего, относятся к периоду Великой отечественной войны. Останки пока были отправлены на экспертизу, а ни о каких боях в этих местах известно не было. И я нашел трех человек, которые помнили войну. Их рассказы были такими яркими, как будто все происходило вчера, но при этом такими далекими. Как просмотр фильма или прочтение книги, только осознание того, что все это происходило в реальности, никак меня не отпускало. Я каждый день, пока был здесь, приходил к Виктору Михайловичу, интересовался результатами. И даже сам не понял, насколько это меня затянуло, хоть бюрократии в этой работе больше, чем истории. Нужно снять каждый слой почвы, задокументировать результаты… Но это не очень интересно. Не знаю, почему этот археолог терпел вопросы мальчишки, да еще и терпеливо все объяснял, но он мне позвонил, когда были опознаны останки. Не без помощи тех старожилов, с которыми я разговаривал. Не стану забивать вам голову историческими фактами, но останки были опознаны. И у них остались родственники, их смогли похоронить с должным почтением, написать имена. Некоторые были отправлены в Германию. И ниша в истории была заполнена. Ощущение того, что я приложил к этому руку, вдохновляло.

– Вы историк, – не спросила, а скорее констатировала Лола.

– Вроде того.

– Это очень интересно и… так впечатляюще. Даже если мы больше не увидимся, этот кофе останется незабываемым.

Она теперь повернулась ко мне, так что я мог видеть – она не скучает. Я все-таки не ошибся, привезя ее сюда. И даже поцеловал бы с удовольствием, но… Она не такая барышня, судя по всему, как бы по-идиотски это звучало.

И да, мне этот кофе (она даже не сказала «свидание») тоже запомнится. Все необычное запоминается. А более необычного знакомства и кофе у меня еще не было.

– Поедем обратно? – спросил я.

– Да, мне завтра на работу.

– Мне тоже, причем очень далеко.

Лола села в машину и сбросила капюшон, повернувшись ко мне:

– Спасибо.

– И вам спасибо.

Да уж… Ведем светскую беседу, как будто живем не в двадцать первом веке.

Лола уткнулась в телефон, что-то набирая, судя по всему, и смогла отвлечься, только когда я остановился там же, где и в прошлый раз.

Подняла голову и посмотрела на меня:

– Извините, просто после вашей истории у меня родилась идея, вот я поспешила ее реализовать.

Я улыбнулся в ответ. Это радует. А то я уже подумал, что она действительно слушала мою историю, просто потому, что этого требуют некие социальные нормы.

– Прочитайте, – кивнул я на смартфон.

– Я… Такого я раньше никогда не писала, но как-то само родилось. Правда, еще сырое.

Раньше она так не боялась читать стихи. И почему-то еще больше захотел услышать. Положил свою руку на ее ладонь и попросил:

– Пожалуйста.

Она смотрела в телефон, читая это стихотворение, но оно меня тронуло. И почему так не хотела? Дело в тексте или во мне?

У старой деревенской печки двое…

Была холодная и вьюжная зима.

Его дыхание слабело, чуть живое…

Йодом рисовала на груди ему жена.

– Моя родная, – еле слышно он сказал, -

Ей-богу, хватит. Этим не помочь.

Налей стакан воды – в груди пожар.

Я не смогу прожить и ночь.

В её глазах отчаянье и страх…

Неужели сегодня его потеряет?

Еле поднявшись на ватных ногах,

Зубы до хруста сжимает.

– А помнишь ли те фронтовые дороги?

Печалей немало тогда повидали,

Несли от усталости еле мы ноги,

Отставших друзей по ночам вспоминали.

Голос его слабей с каждым словом.

Агония рвет на куски изнутри…

Скоро постель его станет гробом,

Не дождется он новой зари.

– Если бы я хоть минуту… секунду забыла.

Тихонько положила голову на грудь.

Секунда… Десять… И глаза закрыла,

Вполголоса сказав: "Ещё б чуть-чуть".

Ей не хватило и пятидесяти лет с ним рядом,

Так почему сейчас любовь мы ищем в каждом?

ГЛАВА 8

Это было так непривычно. Я с какой-то странной легкостью читала ему свои стихи, которые до этого слышала только Элка. Немного стеснялась, но все равно было легко. И Григорий Александрович слушал с интересом. Ему действительно нравилось.

Если в первую встречу возле ресторана, да даже и в магазине можно было посчитать, как я уже и думала раньше, что это просто оригинальный способ завязать знакомство, то сейчас уже так не считала.

И вот это стихотворение, которое я набросала по дороге, произвело на него впечатление, кажется, даже большее, чем то, которое прочитала в магазине.

– Очень душевно, – сказал наконец Григорий Александрович. – Мне нравятся ваши стихи. И…

Он замолчал, так и не закончив фразу. Хотя я даже затаила дыхание, ожидая, что последуют слова: «И вы мне тоже нравитесь».

Нет… Ну, значит, нет.

– Мне пора, – повернулась я. – Спасибо за кофе.

Григорий Александрович сидел с задумчивым видом, но тут же снова его ладонь, уже который раз за вечер, легла на мою руку.

– Лола, вы… Господи, как банально, – выдохнул он. – В общем, вы мне свой номер телефона не дадите? Мы могли бы еще как-нибудь выпить кофе.

– Почему бы и нет? – пожала я в ответ плечами, улыбнувшись, и продиктовала цифры.

Было видно, что ему это все дается непросто. Только причину понять не могла.

– Я уезжаю завтра. Не знаю, когда вернусь, но на связи буду. И вы можете присылать мне свои стихи, – как будто в шутку сказал он.

– А вы мне можете присылать фотографии, потому что я не была нигде, кроме как в этом городе и еще в одном.

Небольшое напряжение, повисшее с его просьбой, развеялось, когда Григорий Александрович протянул мне ладонь и сказал:

– По рукам.

Я ответила на рукопожатие и вышла из машины. Странный мужчина, странное «несвидание», странное наше поведение. Все стандартно происходит по-другому. Но ладно… Может, он и не пытается меня?.. Что? Затащить в постель? Соблазнить? Какие глупые выражения.

Я даже фыркнула, зайдя в подъезд. Наверное, в моей жизни слишком много классической литературы, где на примерах неуверенности и бездействия героев можно судить, почему в их жизни не было такого популярного сейчас «хэппи-энда».

Дома все сидели по своим комнатам. Только Катя появилась в коридоре из ванной с полотенцем на голове. Посмотрела на меня и заметила с какими-то философскими нотками в голосе:

– Странно выглядишь, Лола. На свидании, что ли, была?

Я отрицательно покачала головой. Но хоть я и ставила еще несколько часов назад акцент на «несвидание», но все равно…

Нет, надо подумать, а то бросает из стороны в сторону. А завтра мой так «любимый» педсовет, диктант у седьмого класса, изложение у одиннадцатого. Еще и познакомиться с классами Светловой. В их план я пока не заглядывала. Думаю, с программой восьмых я быстро познакомлюсь, а остальные у нас разделены. Так что там проблем возникнуть не должно.

Переодевшись, я взяла полотенце и пошла в ванную. Как и предполагала, никто ее не занял. В воскресенье вечером уже все к этому времени после ужина и водных процедур просто лежат перед телевизорами. Только через пару часов начнется очередь под названием «почистить зубы».

Вернувшись из ванной, заметила, что сигналит смартфон. Белая точка над экраном периодически подмигивала, и я разблокировала телефон, посмотрев на сообщение.

Незнакомый номер, но отправитель оригинально подписался:

«Спокойной ночи. Хотя вряд ли мне ваши стихи позволят уснуть. (Не)герой нашего времени».

Я положила телефон обратно на стол, расстелила диван, а потом только написала:

«Спокойной ночи».

Лаконично и просто. Без каких-либо заигрываний. Хотя все время думала, что ответить.

Все очень непривычно. Как будто он действительно герой не нашего времени, а века так позапрошлого.

Я лежала, глядя на экран смартфона, читала какую-то книгу, сюжет которой даже не запомнила, но понимала, что жду нового сообщения. Его не последовало.

Но уже утром увидела:

«Удачного дня. Хотя я даже не знаю, где вы работаете».

«Я педагог. И вам удачного путешествия».

Мне нравились вот такие вот сообщения, нравилась эта атмосфера писем, пусть и электронных.

– Лолка, – когда я одевалась, выглянул из комнаты дядя Коля, – а ты же сегодня в обед вернешься?

– Рассчитываю, что так, – кивнула, уже предвидя его просьбу.

– А ты мне пива не возьмешь по дороге? Машка вернется только к пяти сегодня, так я бы успел чуть-чуть… А до твоего прихода потерплю как-нибудь.

Нет, тетя Маша меня убьет точно. Но все-таки я согласилась. Мы немного поторговались насчет объема и в итоге сошлись на литре.

– Лолка, ты чудо!

Ага, еще бы расцеловал меня, если бы мог дотянуться до лица.

До школы я привычно шла пешком. Погода хорошая, а я даже зимой игнорировала транспорт. И на протяжении всего пути ждала звука сообщения.

Даже выложила телефон на стол, когда зашла в кабинет, хотя раньше всегда держала в сумке. До звонка оставалось минут десять, я готовилась выслушать реферат о вредных привычках писателей, когда в классе, переминаясь с ноги на ногу, появились двое. Орлов и Алексеев. Тут даже не стоит знать о характере их взаимоотношений – сразу можно определить, что находиться рядом для них сложно.

Конечно, Ян, который даже в субботний вечер мне позвонил, сразу же взял инициативу в свои руки:

– Лолита Ивановна, как я вам и говорил позавчера, билеты есть… Бронить будем?

– Бронировать или резервировать, – поправила я машинально, хотя к языку подростков пора было уже привыкнуть. – Что скажешь, Герман? – повернулась к Орлову, который молча стоял возле доски, сложив руки на груди.

– Мне не нравится этот театр, – ответил он спокойно.

– Да ты достал, – тихо выдохнул Ян, показал исподтишка кулак.

– Нет, – прервала я, – мы пойдем в театр, когда вы договоритесь. Кстати, а что с приходом родителей в школу?

Они оба сразу сникли, когда я напомнила.

– А мой отец в командировку сегодня уезжает.

– Мой тоже.

Это песня хороша – начинай сначала. Или они мне оба дурят голову, или просто совпадение снова.

– Помните, – сказала я, – вы своей неколлективной работой подставляете весь класс. И может быть, мне родителям стоит позвонить? Но это уже будет совсем другая ситуация. Одно дело, когда вы сами им говорите, другое – звонок классного руководителя.

– Мой отец может успеть, – недовольно сказал Ян.

– Бабушка вас устроит? – спросил Герман.

Звонок. Не стоит им опаздывать.

– Бегом на урок, – кивнула я в сторону двери.

Парни удалились. Я машинально бросила классу: «Присаживайтесь», и задумалась. Что же за такие вечно командировочные родители? Кстати, о командировочных… Телефон молчал.

Неудачно попавшийся вчера курильщик рассказывал о вредных привычках писателей, даже почему-то приплел Шерлока Холмса, который увлекался опиумом, а потом и еще парочку литературных персонажей. Да, видимо, просто скачал из сети все, что нашлось. Я задала несколько вопросов, хотя мне уже понравилось, что он хотя бы запомнил, что скачивал из интернета, а не читал. В итоге дискуссия заняла весь урок. Но все в нее вступали. Не спят – радует.

– Блин, – сказала девушка за первой партой, – даже на матемшу не хочется. У вас прикольнее.

Я улыбнулась в ответ и ответила:

– Математика тоже нужна.

Педсовет на двадцатиминутной перемене, диктант, изложение… И проверить же я хочу быстрее. Уроки закончились – я выдохнула.

Интересно, мои парни смогли между собой договориться?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.