Флот и Фолкленды. Архипелаг раздора. История Англо-аргентинского военного конфликта 1982 года

Наибольшее количество имен сменила столица архипелага. В январе 1965 года созданная в Аргентине комиссия по восстановлению суверенитета над Мальвинами обнародовала требование, чтобы «аргентинский флаг развевался повсюду в столице островов Пуэрто-Соледад». Это отсылка к испаноязычному названию острова Восточный Фолкленд – Исла-Соледад. Далее, в сентябре 1966 года, когда на окраине Порт-Стэнли совершил несанкционированную посадку аргентинский пассажирский самолет, угнанный группой экстремистов, которые пытались захватить губернаторскую резиденцию (об этом в дальнейшем будет рассказано более подробно), участники акции в оглашенном ими воззвании объявили, что Порт-Стэнли переименовывается в Пуэрто-Риверо – в честь национального героя Аргентины гаучо Антонио Риверо, убившего в 1833 году пятерых местных колонистов. Это название вспомнили в 1982 году. В первые дни после ввода аргентинских войск на острова оно использовалось официальными лицами и средствами массовой информации Аргентины. Однако затем в Буэнос-Айресе сочли неудобным, что имя столицы вновь обретенной территории будет ассоциироваться с бучей, учиненной здесь проперонистски настроенными молодчиками, а до того самим гаучо Риверо, и появились более нейтральные топонимы: «Пуэрто-де-ла-Исла-Соледад», а затем «Пуэрто-де-лас-Ислас-Мальвинас». Но и они не прижились. В итоге национальным декретом №757 от 16 апреля 1982 г. городу было дано название Пуэрто-Архентино, официально применявшееся начиная с 21 апреля и фигурирующее по сей день на аргентинских картах.

Наименование жителей островов «келперы» (от англ. kelp – в данном контексте морские водоросли, выброшенные на берег и высушенные солнцем), вошедшее в сленговый обиход с 60-х годов ХХ века, а с 1982 года часто встречающееся в прессе и литературе по Фолклендской войне, не являлось самоназванием островитян или этнонимом, а исходно носило скорее иронический оттенок.

До 1983 года жители архипелага не обладали полными правами британских граждан5 и по своему статусу фактически приравнивались к туземному населению. Но при этом фолклендцы испытывают огромную гордость за то, что являются подданными Соединенного Королевства, причем их верность далекому Туманному Альбиону не имела сколько-нибудь определенной материальной мотивации. В социокультурном отношении это в большинстве своем простые люди, занимающиеся физическим трудом и по британской традиции склонные к злоупотреблению спиртным. Дело усугублялось существовавшим со времен первых поселенцев значительным гендерным дисбалансом в пользу мужской части населения, отсутствием на островах телевидения (и общей незатейливостью доступного досуга), а также депрессивным климатом. Офицер британской морской пехоты Юэн Саутби-Тейлур, неоднократно побывавший на Фолклендах, прямо и без обиняков охарактеризовал местное комьюнити как «сборище спившихся, опустившихся, аморальных и ленивых отбросов… во всех слоях и за редкими исключениями». Макс Хастингс и Саймон Дженкинс в книге «Битва за Фолкленды» деликатно пишут об общине Фолклендских островов как о «хрупком и изолированном обществе, болезненно относящемся к любым переменам или вторжениям извне, которое остро чувствовало опасность, что его предают, отдают на поживу врагу».

Столица и главный порт Фолклендов – Порт-Стэнли. В нем в 1982 году проживало больше тысячи человек и имелись такие блага цивилизации, как больница, школа, кино, гостиница; проведены водопровод и электричество. Также острова сильно преуспели в распространенности радиотелефонии. Дома в Порт-Стэнли из камня, гофрированного железа и привозного леса; крыши железные. Яркая окраска зданий вкупе с аккуратными английскими лужайками создают особый колорит на фоне окружающего хмурого ландшафта.

Для приема морских судов имеются две просторные якорные стоянки, внутренняя в заливе Стэнли-Харбор, на берегу которого расположен Порт-Стэнли, и внешняя – в заливе Порт-Уильям, с которым Стэнли-Харбор соединен узким проливом. Однако возможности порта с его единственным грузовым причалом и немногочисленными пакгаузами были крайне ограниченными.

Вот как в 1979 году описывал столицу архипелага Борис Краковский, побывавший на Фолклендах в ходе плавания на научно-промысловом судне «Академик Книпович»: «С расстояния в четверть мили город, протянувшийся на два километра, виден целиком, как на тарелке. Взгляд с легкостью проникает в небольшие приусадебные участки, бродит по закоулкам и окрестностям. Прямо от причала убегает вверх на холм широченная, не по местным масштабам, улица. Это Фелумел-стрит – главный городской меридиан. Слева – портовые здания, отель, небольшие одно-, двухэтажные жилые домики. Окраина этой половины завершается сиротливым и неуютным в своей каменной наготе кладбищем. Все жизненные центры и самые красивые здания предпочли расположиться в правой части Порт-Стэнли».

К числу других поселений архипелага относятся Дарвин, Гуз-Грин, Сан-Карлос, Порт-Сан-Карлос, Порт-Луи, Уокер-Крик и Фицрой на о. Восточный Фолкленд, а также Порт-Ховард, Порт-Стивенс и Фокс-Бей на о. Западный Фолкленд. По территории архипелага разбросаны фермы, расположенные, как правило, на берегу, на возвышенностях, и хижины пастухов на пастбищах. Ферма обычно состоит из дома владельца, отдельной кухни, помещений для хранения шерсти и загонов для овец.

Встречающееся в описаниях Фолклендских островов утверждение об отсутствии автомобильных дорог за пределами Порт-Стэнли является неверным либо устаревшим. В 1982 году дорожная сеть связывала столицу островов со всеми сколько-нибудь значительными объектами на острове Восточный Фолкленд. Правда, это были грунтовые или гравийные проселки. Некоторые из них становились непроходимыми в осенне-зимний период. Асфальтированное дорожное полотно отмечалось только на улицах Стэнли. Тем не менее лошадь на Фолклендах уже давно перестала быть основным средством передвижения, наличествовало значительное количество автотранспорта – несколько сотен автомобилей и мотоциклов. Функционировала даже служба такси – настоящие «лондонские такси-кэбы» Austin FX4, а одна из таких машин, красного цвета, с 1976 года являлась служебным автомобилем губернатора островов, олицетворяя, как и красные, тоже «нарочито лондонские», телефонные будки, неразрывность связи Фолклендов с далекой метрополией.

На протяженные расстояния, в т. ч. между островами, а также на континент жители островов добирались морским или воздушным путем. С 1913 по 1971 год транспортную связь с материком поддерживала Компания Фолклендских островов. Ее грузопассажирские суда осуществляли ежемесячные рейсы из Монтевидео (Уругвай) в Порт-Стэнли и обратно. В дальнейшем от них отказались в пользу воздушного транспорта, однако в начале 1980-х морское сообщение возобновилось с использованием транспортов ВМФ Аргентины.

После заключения в июле 1971 года аргентино-британского Соглашения в области коммуникаций авиасообщение с архипелагом осуществлялось аргентинской государственной авиакомпанией LADE (Líneas Aéreas del Estado). Ее авиационный парк состоял из военно-транспортных и вспомогательных самолетов аргентинских ВВС, с военными же экипажами, но решала она сугубо мирные задачи коммерческих авиаперевозок. Тем самым убивалось сразу два зайца – поддерживалась квалификация летного состава и получался дополнительный доход в казну. Конкретно для полетов на Фолкленды в рассматриваемое время использовался среднемагистральный авиалайнер Фоккер F-28 «Феллоушип». С мая 1978 года самолеты этого типа совершали еженедельные рейсы из Комодоро-Ривадавии, до того с 1972 года эксплуатировались турбовинтовые Фоккеры F-27, а еще раньше, в 1971—1972 гг., когда в Порт-Стэнли еще не было аэродрома, – летающие лодки Грумман HU-16 «Альбатрос».

С 1978 года заработал международный аэропорт Стэнли, расположенный недалеко от мыса Пембрук, в трех с половиной километрах от города. Обустроен он был скромно: асфальтовая взлетно-посадочная полоса длиной 1250 м и шириной 45 м6, небольшая стоянка для самолетов, здание аэровокзала, служащее одновременно диспетчерской вышкой, топливохранилище и несколько вспомогательных построек и ангаров. До его ввода в строй использовался временный аэродром у мыса Хукерс, сооруженный из закупленных в Соединенных Штатах сборных алюминиевых плит AM2. Он функционировал до мая 1978 года, пока взлетная полоса не была разрушена ураганом. Груды деформированных американских панелей так и остались лежать на бывшем летном поле, никто не озаботился их утилизировать. Аргентинские солдаты после занятия островов приспособили эти плиты для строительства жилищ, блиндирования огневых точек и техники.

Транспортно-пассажирские перевозки внутри архипелага выполняли небольшие каботажные суда, принадлежавшие Компании Фолклендских островов, и малая авиация. На островах функционировала своя государственная воздушная служба (Falkland Islands Government Air Service (FIGAS)), располагавшая к апрелю 1982 года одним легким транспортным самолетом BN-2A-27 «Айлэндер» и двумя гидросамолетами DHC-2 «Бивер». Также в частном владении жителей островов имелось несколько легкомоторных самолетов «Цессна-172». Они использовали сеть небольших грунтовых аэродромов, у Гуз-Грина, на острове Пеббл, Порт-Ховард на острове Западный Фолкленд и др., а также множество пригодных для взлета и посадки естественных площадок.

За обеспечение Фолклендов основными видами жидкого топлива, в соответствии с межправительственными договоренностями, отвечала аргентинская государственная компания YPF (Yacimientos Petrolíferos Fiscales). Ею был построен нефтеперерабатывающий завод «Антарес», производивший бензин, керосин и дизельное топливо. Сырье доставлялось с континента.

Главным импортером продукции, производимой на островах, и поставщиком необходимых местному населению товаров выступает Великобритания. В настоящее время ведущей статьей доходов Фолклендских островов является экспорт продукции рыболовства. Однако в 1982 году основным родом деятельности фолклендцев было овцеводство, которое и теперь дает значительную долю ВВП архипелага. Иные отрасли сельского хозяйства из-за неблагоприятных климатических условий развиты слабо. Кроме овец, на Фолклендах разводят крупный рогатый скот и лошадей. Максимальной величины поголовье скота достигало в 1950-е годы: 800 тыс. овец, 20 тыс. голов крупного рогатого скота и 3 тыс. лошадей. С тех пор оно постепенно снижалось из-за оскудения пастбищ. В прошлом на островах преуспевал тюленевый и китобойный промысел, с этого начиналась история их колонизации. Китобойная компонента сохранялась до момента полного международного запрета данного вида деятельности: часть жителей островов и приезжавшие сюда норвежцы нанимались на китобойные суда на сезон охоты.

В отличие от доминиона Ньюфаундленд, острова Св. Елены или современных французских и испанских заморских территорий, Фолкленды никогда не были убыточным дотационным владением. Впрочем, они не являлись и источником благосостояния Соединенного Королевства. Стремление Великобритании контролировать эти далекие острова диктовалось вовсе не меркантильными мотивами, а их важным стратегическим положением на океанских коммуникациях. Фолкленды долгие годы рассматривались прежде всего в качестве военно-морского форпоста в Южной Атлантике. Как это сформулировал еще в 1740 году адмирал Джордж Энсон, «даже в мирное время они будут иметь огромную важность, а во время войны сделают нас хозяевами морей».

После постройки Панамского канала значение островов как перевалочного пункта на пути из Атлантического океана в Тихий снизилось. Тем не менее в ходе обеих мировых войн Порт-Стэнли и залив Стэнли-Харбор использовались в качестве пункта базирования кораблей ВМФ Великобритании. Во второй половине XX века, в условиях крушения колониальной империи и упадка британской военно-морской мощи, Фолкленды, казалось бы, должны были окончательно утратить военно-стратегическое значение. Однако ныне некоторые эксперты в области геополитики считают, что в основе фолклендского вопроса лежат притязания Великобритании на право владения соответствующей секторной частью Антарктиды как будущего источника важнейших мировых ресурсов (углеводороды, металлы, пресная вода и т. д.), из-за которых должна развернуться жесточайшая борьба между ведущими мировыми державами.

Британское военно-морское присутствие в Южной Атлантике в 1970—1980-х годах поддерживалось одним-единственным судном – военным ледоколом «Эндьюренс», да и то, согласно запланированному на 1982 год сокращению корабельного состава ВМФ, подлежало продаже на слом. В этот же период определенный интерес к Фолклендам проявили США, предложившие в качестве варианта урегулирования территориального спора с Аргентиной переход островов под американский контроль с созданием на них военно-морской базы. Аргентинская сторона отвергла это предложение, справедливо расценив, что при таком раскладе полностью утратит шансы установить свой суверенитет над спорной островной территорией.

Для Аргентины, кроме восстановления уязвленной национальной гордости, получение юрисдикции над островами имеет также важное хозяйственно-экономическое значение. Владение ими позволило бы существенно расширить границы исключительной экономической зоны (ИЭЗ), о создании которой Аргентинская Республика объявила еще в октябре 1946 года, задолго до вступления в силу Конвенции ООН по морскому праву, а в 1960-х и особенно в 1970-х годах стала ревностно отстаивать свои экономические интересы в отношении вылова рыбы и кальмаров в пределах 200 морских миль от своего побережья. Это водное пространство, простирающееся от широты Монтевидео до Огненной Земли, там именуют Аргентинским морем (исп. Mar Argentino). Его акваторию патрулируют корабли военно-морского флота и береговой охраны Аргентины. Иностранные суда, рыбачившие в этих районах без разрешения аргентинских властей, задерживались с конфискацией улова и уплатой штрафа, а при неповиновении случалось, что и топились. Британцы впоследствии также установили свою ИЭЗ вокруг Фолклендских островов. Аналогично 200-мильная зона образуется и вокруг острова Южная Георгия и Южных Сандвичевых островов. С 1987 года правительство Фолклендских островов продает лицензии на рыболовство в своей ИЭЗ.

Сравнительно недавно открылось еще одно обстоятельство, заставляющее переосмыслить прежние представления о роли и значении этой заморской территории для Соединенного Королевства. Здесь нашли нефть. Еще в 1960-е годы стали распространяться сведения о наличии больших ее залежей. Разведка и разработка нефтяных месторождений Фолклендских островов значилась одним из пунктов представленного в 1976 году доклада комиссии лорда Шеклтона о перспективах развития архипелага. Однако, как пишут об этом Хастингс и Дженкинс, в то время в Великобритании прекрасно отдавали себе отчет в том, что «добыча будет трудной и дорогостоящей в столь неприветливом климате, а не только из-за сопряженных с этим политических рисков; прочно бытующая в Латинской Америке и США теория, объясняющая привязанность Британии к Фолклендским островам перспективами извлечения нефтяных доходов, никогда не пользовалась доверием в Соединенном Королевстве». Тем не менее в 2010 году британские компании начали разведку нефти на шельфе Фолклендских островов, а в 2015 году было объявлено об открытии первого нефтегазового месторождения. Причем по наиболее смелым оценкам общие запасы «черного золота» в этом районе составляют 60 млрд баррелей. Правда, пока никто так и не наладил нефтедобычу.

Несколько слов об исчислении времени. Британские экспедиционные силы в ходе Фолклендской кампании начиная с 23 апреля 1982 г. использовали унифицированное «время Зулу» (Zulu time), являющееся частью применяемой в НАТО системы часовых поясов. Время Zulu равняется UTC или гринвичскому GMT7, если кому так привычнее. В самой Великобритании в этот период действовало Британское летнее время (British summer time (BST)), равное UTC+1. В 1982 году перевод стрелок часов там был осуществлен 28 марта. То есть часы Биг-Бена в Лондоне показывали время на час больше, чем на эскадре адмирала Вудворда, воевавшей в Южной Атлантике.

На Фолклендах существовало свое административное время – Falkland Islands time (FKT), равное UTC—4. В ряде британских публикаций оно преподносится в качестве «местного», создавая путаницу, поскольку фактически в период c 2 апреля по 14 июня 1982 г. острова жили по аргентинскому времени, т. н. Hora Oficial Argentina (HOA), равному UTC—3. Это время использовалось вооруженными силами Аргентины. Сезонного перевода стрелок часов в 1982 году не было ни на островах, ни на материке.

Аргентинское время из всех вышеперечисленных больше всего соответствует понятию местного времени: оно действовало на Фолклендах в период вооруженного конфликта и в гораздо большей степени, чем Zulu time, соотносится с циклом дня и ночи. Поэтому к нему по возможности приведены все описываемые события – везде, кроме глав о развертывании британских экспедиционных сил, операции «Паракет» на Южной Георгии и действиях британской базовой авиации с острова Вознесения, где используется британское время Zulu. Во всех иных случаях при использовании времени Zulu (GMT) должна присутствовать пометка «Z» или указание в тексте.

Для того чтобы четко представлять себе события, происходившие в утренние и вечерние часы, важно знать время рассвета и заката и иметь общее понимание этих явлений. Светает и темнеет, особенно в удаленных от экватора широтах, не одномоментно. Сначала наступают так называемые навигационные сумерки, когда темнота преобладает, но небо постепенно окрашивается в утренние тона. Они сменяются гражданскими сумерками – солнце все еще скрыто за горизонтом, но видимость становится уже более или менее приемлемой. И наконец восход солнца знаменует окончательный переход от темного времени суток к светлому. Вечером все происходит в обратном порядке. Из приведенной таблицы видно, как день и ночь сменяли друг друга в районе Порт-Стэнли по аргентинскому и британскому времени в различные даты Фолклендской войны.

Рассматривая Фолкленды в качестве театра военных действий, следует отметить следующие моменты.

1. Помимо большой удаленности Фолклендов от метрополии, ближайшая британская база на острове Вознесения находится на расстоянии 6260 км от Порт-Стэнли, тогда как аргентинские авиация и флот могли действовать по островам непосредственно со своих баз на материке, хотя и на пределе боевого радиуса. Ближайшие к островам аэродромы на материковой части Аргентины: Рио-Гранде на острове Огненная Земля (на расстоянии 710 км от Порт-Стэнли), Сан-Хулиан (755 км), Рио-Гальегос (790 км) и Комодоро-Ривадавия (960 км).

2. Относительно малая длина ВПП аэропорта Стэнли налагала определенные ограничения по базированию самолетов.

3. Применение авиации осложняется туманами, низкой облачностью и сильными ветрами. Зачастую горизонтальная видимость не превышает 800 м, а нижняя кромка облаков нависает всего в нескольких десятках метров над водной поверхностью. Характерная для этих мест штормовая погода усложняет боевое использование самолетов с авианосца.

4. Слаборазвитая портовая инфраструктура архипелага сужала возможности доставки военной техники и снабжения войск посредством морского транспорта.

5. Несмотря на большую протяженность береговой линии островов, количество мест, доступных для высадки морского десанта, ограничено из-за скалистых берегов. В зимние месяцы, когда наступает сезон штормов, высадка десанта становится практически невозможной.

6. Сложные гидрологические условия и рельеф океанского дна, а также разнообразие морской фауны в водах, омывающих острова, затрудняли поиск подводных целей и способствовали возникновению большого числа ложных гидроакустических контактов.

7. Хотя температуры воздуха на Фолклендских островах даже в зимнее время не кажутся экстремально низкими (по российским меркам), в сочетании с высокой влажностью и сильными ветрами климат островов является труднопереносимым. Как сформулировал один британский участник Фолклендской кампании: «Заявляю, что это самое отвратительное место, где мне когда-либо приходилось бывать».

8. На Фолклендах нет лесов и даже небольших рощ. Местность открытая и в равнинной части островов просматривается как на ладони. Единственным естественным укрытием являются складки местности и горный рельеф в холмистой части архипелага.

9. Еще одним следствием отсутствия на островах леса является невозможность использования привычных в нашей средней полосе подручных стройматериалов для сооружения блиндажей и землянок. Также негде было взять дрова для печек и полевых кухонь.

10. Автомобильные дороги хотя и имелись, дорожная сеть не была разветвленной, что суживало возможности использовать ее для маневра войсками. В условиях пересеченной местности на холмах и заторфованных грунтов на равнинах колесная техника являлась малопригодной для действий вне дорог. Так что термин «бездорожье» является вполне соответствующей характеристикой данного ТВД.

11. К началу военных действий на островах имелись значительные запасы автомобильного горючего, созданные аргентинской компанией YPF и принадлежавшие Компании Фолклендских островов, а также судового топлива, которыми располагал здесь ВМФ Великобритании. Запасы авиационного керосина практически отсутствовали, что создавало дополнительные сложности по организации базирования авиации.

12. Следовало учитывать и такой фактор, как скудность водной системы. В частности, британцам пресную воду сюда пришлось доставлять в числе прочего войскового снабжения.

История открытия и колонизации островов

Едва ли в океанах найдутся какие-то другие далекие острова, истории которых посвящено такое множество книг и статей. Однако прежде, чем Аргентина и Великобритания вступили в вооруженное противоборство за суверенитет над ними, морской бой 8 декабря 1914 года между германской крейсерской эскадрой вице-адмирала фон Шпее и британской эскадрой вице-адмирала Стэрди был, пожалуй, единственным широко известным, связанным с Фолклендами эпизодом. Все кардинально поменялось после того, как в 1982 году аргентинский флаг на два с половиной месяца взвился над архипелагом. История Фолклендских (Мальвинских) островов стала востребованной темой и одновременно объектом всевозможных спекуляций, имеющих отношение к спору об их принадлежности.

До заселения европейцами архипелаг был необитаем, хотя последние археологические находки – наконечники стрел и остатки деревянного каноэ – говорят о том, что когда-то его посещали индейцы. Предполагается, что это были представители народности яган, проживавшей на Огненной Земле. Также существует гипотеза, что обитавшая на островах до середины 1870-х годов фолклендская лисица попала сюда в начале голоцена в полуодомашненном состоянии вместе с древними переселенцами, которые позднее вымерли или покинули Фолкленды.

Вопрос об установлении первооткрывателя Фолклендских островов для европейской цивилизации в историографии много лет продолжает оставаться дискуссионным. При этом он имеет не только научное значение, но и является одним из звеньев информационной войны, которую Аргентина и Великобритания ведут между собой. В эпоху Великих географических открытий морской путь из Европы в Тихий океан лежал вдоль берегов южноамериканского континента. Фолклендские острова находятся далеко в стороне, и оказаться рядом с ними можно было лишь случайно, по воле ветра или сильного океанского течения, хмурые скалистые берега архипелага выглядели столь негостеприимно, что капитаны предпочитали обходить их стороной, а сохранившиеся свидетельства о достижениях мореплавателей оказываются подчас до досадного скупы, что затрудняет установление истины и создает почву для домыслов и мистификаций.

Британская историография считает первооткрывателем архипелага капитана Джона Дэвиса. Его корабль «Дизаер» вышел из Плимута 26 августа 1591 г. в составе экспедиции Томаса Кавендиша. В районе Магелланова пролива корабли попали в сильный шторм и потеряли друг друга. «Дизаер» был снесен ветром и Фолклендским течением далеко на ONO. 14 августа 1592 г. Дэвис обнаружил неизвестные острова, однако, опасаясь скал и подводных камней, задерживаться около них не стал. Тем не менее этот факт четко зафиксирован в дневнике Джона Джейна, историографа и члена экипажа «Дизаера», опубликованном в 1600 году (отчеты о плавании, составленные самим Дэвисом, не сохранились): «Числа 14-го нас снесло к неким островам, прежде неизвестным… расположенным в пятидесяти лигах или около того от берегов, где все мы погибли бы, когда б Богу не было угодно проявить чудесную милость и прекратить ветер».

Другой английский мореплаватель, Ричард Хокинс, сын знаменитого корсара Джона Хокинса, обошедший в 1593—1594 годах южноамериканский континент на корабле «Дэйнти», проявил большую настойчивость и составил подробное описание северного побережья островов, высоко оцененное последующими поколениями исследователей региона. Он нарек обнаруженный им «второго дня февраля» 1594 года архипелаг «Землей Девы Хокинса» (англ. Hawkins Maiden-lande) – в честь незамужней королевы Елизаветы. Однако это претенциозное название не получило последующего признания, хотя и встречается на некоторых картах. О своем плавании Хокинс рассказал в книге «The observations of Sir Richard Hawkins, Knt in his voyage into the South sea», изданной в 1622 году и ставшей широко известной благодаря репринту 1847 года.