Ведомые желанием

– Просто у каждого свои представления об обидах, моя милая госпожа. А этого наблюдать я вам не позволю. В этом я согласен с вашим братом. К тому же, вам от этого только лучше будет, потому, что о том, что будет с вами, если поймают, я догадываюсь, и я просто обязан уберечь вас от этого, что бы вы сейчас не говорили.

– Хорошо. Если ты имеешь представление о том, что там происходит, позволь я залезу и подгляжу то, что мне можно. Ты посмотришь первый и скажешь, когда можно смотреть мне. Иначе, если ты уведешь меня сейчас, я проберусь сюда в следующий раз с Кончитой, но уже проникну в сам дом.

– Это было бы глупо, здесь не только ваш брат, но еще и несколько его друзей. Они, как правило, в это время уже пьяны и жаждут удовольствий и развлечений. Будучи пьяными, они могут не узнать вас, спутать с другой девушкой и вы сами пожалеете, что начали это расследование.

– Гедэс, откуда ты так все хорошо знаешь? Ведь ты в моей охране, а осведомлен гораздо лучше многих людей моего брата? – с неподдельным интересом спросила Амалия.

– Вот именно потому, что я охраняю вас мне позволено чуть больше остальных.

– Не понимаю.

– Попытаюсь объяснить. Ваш брат любит и переживает за вас. Доверяя мне вас, он старается делать так, что бы я не испытывал влечение к вам как к объекту наслаждения. Понимаете, о чем я?

– Не совсем, поясни.

– Вы красивая молодая девушка, а я здоровый мужчина со всеми мужскими потребностями. Чтобы меня, при работе с вами, не отвлекало половое влечение к вам, он настаивает, чтобы я получал удовлетворение своих мужских потребностей, с кем захочу из его гарема. Это условие моей работы с вами. Он считает, что так будет для вас лучше. Может вам, и нравиться баловаться с пленниками, но, наслаждаясь ими, вы не развязываете им руки.

– Иногда развязывала, – тихо прошептала Амалия, забыв, что она уже не маленькая девочка, а Гедэс ее телохранитель, а не наставник.

– Это я тоже знаю, только перед этим я их предупреждал, что если позволят лишнего, не то, что вы пожелаете, я их сурово накажу.

Амалия знала все это и раньше, но сейчас, после объяснений Гедэса, она задумалась всерьез.

– Покажи мне то, что можно, – сказала она, опять направившись к дереву.

– Хорошо, идем к тому дальнему окну. Там вы брата не увидите, но обещайте, что сразу как я скажу, мы вернемся домой.

– Хорошо, обещаю.

Амалия последовала за Гедэсом. Он подвел ее к окну, где форточка была приоткрыта. Оттуда доносился запах целого букета благовоний и дыма с запахом хвои и сандала. В этой комнате девушек готовили к утехам хозяина: намазывали возбуждающими маслами, красиво одевали, накрашивали и, если надо, напутствовали как себя вести. Сейчас, как раз именно это и происходило. Две изящные обнаженные девушки лежали на кушетках, а ими занимались два парня, обнаженные по пояс. Девушки о чем-то весело хихикали друг с другом и с парнями. Мужчины же натирали их соблазнительные тела какими-то маслами, нежно растирая их по загорелой коже юных нимф.

Амалия удивленно посмотрела на Гедэса.

– У мужчин более крепкие пальцы, они более правильно и приятно делают девушкам массаж, расслабляя их, разогревая им кровь, конечно слегка возбуждая, так что когда они попадают к хозяину, то накидываются как хищницы. А иногда, он наблюдает, как их ласкают другие и, возбуждаясь, выбирает себе какую-нибудь девушку в процессе ее любовных игр с другим мужчиной.

– Но, я думала, что в свой гарем он никого не допускает. Разве он не ревнует их к другим.

– Они ему не жены, чтобы их ревновать, да и вряд ли он какую-то из них любит.

Видимо, закончив приготовления, девушки встали и удалились в соседнюю комнату. При этом они так и оставались без одежды. Их тела блестели под светом свечей, от тех масел, которыми их натерли. Яркие отблески исходили от их грудей и стройных бедер. Теперь их стало видно только через едва приоткрытую дверь. В комнате, помимо них, находилось пятеро обнаженных мужчин. Девушки, зайдя в комнату, расставили мужчин кругом, а сами встали посередине. При этом, расставляя их, они своими ручками нежно дотрагивались до мужской плоти каждого из мужчин, которая тут же напрягалась. После этого они завязали мужчинам глаза платками и, встав в центе круга, прислонившись друг к другу спинами, завязали глаза и себе, хихикая и улыбаясь. Амалия повлажнела, начиная уже представлять, что будет далее, но тут Гедэс резко оборвал ее фантазии:

– Хватит, госпожа! Я и так позволил вам увидеть больше, чем планировал. Сейчас должен появиться ваш брат. Нам пора. Немедленно пошли отсюда, дальше смотреть я вам не позволю!

– Хорошо, Гедэс, я обещала. Это его мир, сюда мне вмешиваться незачем. А фантазия у моего брата потрясающе развита! Я и не думала, что он так развлекается. Но цель мной достигнута, девушки не выглядели обиженными. По-моему, им очень даже нравятся те игры, в которые с ними играют. Немного удивляет, что на одну девушку несколько мужчин, но и это похоже, ни для кого из них не помеха. Да… – задумчиво произнесла Амалия и пошла прочь от дома брата.

Отойдя от дома на несколько десятков метров, Амалия обернулась к Гедэсу, следовавшему за ней, и сказала:

– Иди в барак и приведи ко мне ту девушку, о которой говорил Ардис, – резко сказала она в приказном тоне.

– Давайте подождем до утра.

– Мало ли, что может произойти ночью. Приведи ее сейчас! – она повернулась к нему спиной, дав понять, что решение не поменяет, и пошла к себе в дом.

Гедэсу ничего не оставалось, как выполнить волю своей госпожи.

Сильвия была доставлена почти сразу. Красивая молодая девушка с черными длинными волосами, черными длинными ресницами и выразительными глазами, стояла перед Амалией. Грязная мужская одежда нисколько не портила ее привлекательности. Трудно было понять, как ее могли вообще принять за мужчину, с ее тонкой талией, стройной фигурой и большой грудью, которая выпирала сквозь рваную рубаху.

– Ардис, попросил помочь вам и избавить от нахождения в бараке с мужчинами. С вами не успело произойти ничего плохого, пока вы там были? – безо всякого вступления, спросила Амалия, пристально глядя в глаза незнакомки и пытаясь рассмотреть ее реакцию на произнесенное имя.

– Нет. Наши люди помогали мне, как могли, и пока им это удавалось, – сдержанно, ответила та, – Ардису, за его просьбу, я благодарна тоже, он как всегда обо мне заботится.

– То есть вы не удивлены, что он, даже рискуя попасть в немилость, просил за вас.

– Нет, я не удивлена. Он никогда за меня не забывает. Таких мужчин как он – больше нет.

– Вы любите его? – неожиданно спросила Амалия.

– Вероятно, он вам не сказал? Я могу любить его только как брата. Вы же любите своего брата?

– Да, конечно, я люблю своего брата, а вот вы, как я слышала, не имеете желания даже с ним познакомиться. Без сомнения, он с удовольствием взял бы вас в свой гарем. Вы очень красивы и молоды и насколько я его знаю, вы в его вкусе. Но, вот незадача, вы не очень хотите к нему в гарем и даже рисковали своей репутацией еще раньше, чем успел бы ее испортить мой братец. Он становится очень несдержанным, когда видит очередную красивую девушку. Он у меня охотник за женскими сердцами и ягодицами. Ну, да ладно, о нем. Это его личная жизнь. Теперь о вас. Вы точно не хотите к нему или меня неправильно информировали?

– Да, вам все правильно сказали, я не хочу ни в гарем к вашему брату, ни в какой-либо другой гарем будь у кого, как бы хорошо там ни было!

– Понятно! Вы – гордая девушка. Ну, раз так, то я, буду плохой сестрой, но все-таки сделаю вам одолжение, не спрашивайте меня почему. Я поселю вас на своей территории, вместе с девушками, занимающимися моими цветами. В служанки я вас не беру, потому что вам не доверяю, думаю вам не надо объяснять почему. Если вы не хотите интимной близости, то я скажу своему брату, что вы готовитесь в монашки, изучаете закон Божий, учите молитвы. О вас мне придется сказать, так как рано или поздно он о вас все равно узнает и тогда мне будет сложнее объяснить, почему я скрыла вас от него. Он вас не тронет и отдаст мне. Несмотря на его распутную жизнь, кое-какие моральные принципы у него все же есть.

– Благодарю вас, – ответила девушка.

– Не за что. Как вас зовут?

– Сильвия.

– Очень хорошо. Меня зовут Амалия. На сегодня, Сильвия, вы свободны. А теперь идите. Вас приведут в порядок.

Сильвию увели, помыли, переодели, накормили и уложили спать.

Наступило утро. Оно показалось Амалии очень скучным и нудным. Но к обеду, появился полный негодования брат.

– Мне доложили, что по ночам ты командуешь моими людьми и распоряжаешься моими пленниками!

– Братишка, – начала Амалия, нежно успокаивая разгневанного брата, – но ты же, иногда, мне такое позволяешь, – сказала Амалия, слегка улыбнувшись.

– Шутки в сторону. Да, я позволяю тебе такое, но с пленными, а не с пленницами! Девушками распоряжаюсь только я! Зачем она понадобилась тебе среди ночи? Как она вообще могла спрятаться среди этих грязных мужиков? Она заслужила, чтоб ее наказали!

– Нет, Адриано, я взяла ее себе! Она готовится стать монахиней, прояви уважение! – закричала Амалия и выдохнула, сама не ожидая от себя подобного поведения в отношении своего брата.

От такого всплеска эмоций со стороны Амалии, Адриано немного опешил и, вздохнув, молча, вышел, что означало его согласие и в то же время недовольство происходящим.

Ардис увидел вдалеке Гедэса и незаметно окликнул его. Гедэс подошел к пленнику, давая понять, что готов выслушать.

– Гедэс, спасибо тебе! Твоя госпожа, оказывается, умеет быть доброй и благородной. Как там Сильвия?

– С Сильвией все замечательно, – ответил Гедэс.

– Гедэс, я должен поблагодарить Амалию, устроишь это? – спросил Ардис.

– Она помогла Сильвии, этого достаточно. Госпожа Амалия, вряд ли захочет встретиться с тобой. Она и так вызвала гнев брата из-за этого, поэтому пока лучше перенести встречу на более подходящее для этого время. Но я передам, что ты благодарен ей.

Ардис был очень доволен тем, что смог помочь Сильвии, но когда Гедэс сообщил, что встречи с Амалией ждать не стоит, по крайней мере, в ближайшее время, то ему стало как-то тоскливо. Он почувствовал, что уже привык к этой своенравной девушке и к их свиданиям. Тем более, что она оказалась совсем не такой, как он себе ее представил вначале их знакомства и совсем не такой как про нее говорили. Теперь он видел перед собой гордую и благородную девушку, которая умеет постоять за себя и в то же время хрупкую и нежную, возможно именно поэтому и одинокую. Как-то уж не совсем вязалась она с тем, что происходило вокруг нее на этом острове.

– Что с тобой, дружище? – послышалось рядом.

Это был голос его друга Энрике. За всю свою жизнь Ардис приобрел себе только два верных друга, один из которых был Риккардо, сидевший сейчас взаперти, второй – Энрике. Он был не так силен и вынослив как Риккардо, но иногда его гибкий ум выручал их куда больше, чем грубая сила. Ростом он был пониже их обоих, телосложением слегка худощав, но при этом, всегда был доброжелательным и не унывающим.

– Пока что за Сильвию я могу быть спокоен, – сообщил ему Ардис.

– Да, это хорошо, что ее забрали из бараков. Стычка была бы неминуема. Вон те ребята, уже который день на нее поглядывали.

– Их можно понять. Она очень красива и соблазнился бы на нее каждый.

– Так, а чего же грустишь тогда? Она, по крайней мере, сейчас в безопасности и ты можешь спать спокойно.

Прошло несколько дней, а встретиться с Амалией у Ардиса не получалось, как и предупреждал Гедэс.

– Ну, что брат уже на вас не сердится? – спросила Кончита, принесшая ужин.

– Наверное, еще сердится, раз он не появлялся у меня после того, как я забрала у него Сильвию. Хотя, догадывается, что я переживаю из-за наших с ним размолвок.

– Я слышала, что Гедэс передавал вам привет от этого красавчика Ардиса, а вы отказываетесь его видеть.

– Верно, передавал.

– Так позовите. Раз вы ему помогли, он будет согласен на все.

– Не хочу! Он за нее думает и переживает, зачем вмешиваться туда?

– Так она же сестра ему, а не невеста. Это нормально, что он переживает. Они вместе росли.

– Не знаю. Я не уверена, что это правда. Не похожа она на него, да и ведет себя слишком высокомерно, несмотря на то, что она не у себя дома.

– Она грубила вам?

– Нет. Она ведет себя, как подобает, вот только про брата ничего не спросила. Вот, уже, сколько дней она у нас, а за него ни слова. Был бы это ее брат, уже спросила бы как у него дела, а она молчит. Складывается ощущение, что ей все равно, есть он или нет.

– Нет, моя госпожа, все вы это себе придумали. Просто вы расстроены размолвкой со своим братом.

– Конечно, расстроена, ведь он не появляется и молчит, так и до ссоры не далеко. Хоть бы что-нибудь сказал, – откровенно призналась Амалия.

И тут она наконец-то услышала голос брата, правда не такой интонации она ждала. Он просто был вне себя от злости:

– Амалия! Амалия!!! – раздался разъяренный голос брата во дворе.

В комнату вбежал Гедэс.

– Поспешите, госпожа, вас зовет брат. Он чем-то очень разгневан, – быстро сказал он.

Амалия выскочила во двор и, увидев несколько удивленных человек, столпившихся возле сарая, рядом с ее возмущенным братом, бросилась туда.

– Это она готовится стать монашкой?! – закричал Адриано, указывая вовнутрь сарая.

Амалия заглянула в сарай и увидела обнаженную и испуганную Сильвию, прятавшую свою наготу в объятиях Риккардо. Как же ей оправдываться теперь перед братом, ведь на лицо было то, что Сильвия изучает не Закон Божий, как о ней было сказано, а искусство любви. Может и не стоит вообще оправдываться, а пустить все своим ходом – как получится. В любом случае, со стороны бывшей «девственницы», которая и так попала в немилость, пробраться в сарай к Риккардо было безумием. А отдаться ему, в то время как ее объявили целомудренной, готовящейся к постригу, выходило за всякие рамки понимания. Мужчины не могли оторвать взгляда от обнаженной девушки, они похотливо рассматривали ее и отпускали пошлые шутки. Она, вместо того чтобы прикрыться одеждой, видимо от растерянности, пыталась спрятать все свои прелести только своими небольшими ладошками. Она забавно суетилась, пряча попку с одной стороны, не замечая, что та сразу же выглядывала с другой, а ее грудь вообще нельзя было спрятать рукой. Не видно было только сосков, но, и, не видя их, мужская плоть бесстыдно напрягалась от такого роскошного тела. Адриано чувствовал себя обманутым идиотом. Как он мог поверить в то, что сказала ему Амалия, если сразу было видно, что это тело создано исключительно для наслаждения. Он – женский искуситель и гроза непорочности, так глупо обманут!

– Амалия, что ты теперь скажешь?! – закричал брат.

– Возможно, он принудил ее к такому…, – предположительно заявила Амалия, хотя предположение ее звучало не то чтобы не убедительно, оно звучало как полный бред.

– И в сарай ее тоже он силой затащил? Так сарай заперт был снаружи, а он связанный внутри сидел, – недовольно заметил Адриано, давая понять, что теперь его терпению пришел конец.

– Пожалуйста, не забирайте меня у Риккардо, – неожиданно вырвалось из уст юной нимфы. – Я не хочу ему изменять. Простите меня или убейте, но не принуждайте изменять любимому!

Амалия явно не ожидала такого признания и вытаращила свои глаза еще больше, не зная, что ей ответить. Но, так как ум ее был женским, то и действовать она решила сразу, не долго думая, как мужчины, в единственно подходящей для данной ситуации, манере.

– А что ты делал в сарае ночью у Риккардо? Пленницам своим ты пленников не водишь, да и сам мужчинами не интересуешься, – дерзко сказала Амалия брату, пытаясь перевести защиту в нападение.

Именно эта фраза задела Адриано больше всего. Он схватил сестру за руку и силой отвел в сторону, так, чтобы их дальнейший разговор не слышали, незачем выяснять отношения прилюдно.

– Мне кажется, что пришло время заставить тебя слушаться и уважать мужчин. Я многое тебе позволил и ты, моя милая сестренка, забыла, что ты женщина и твои права ограничены. Ты можешь грубить им, но никак не мне, а в дальнейшем обязана будешь слушаться своего мужа, который внесет в твою жизнь гораздо больше ограничений, чем я.

– Я замуж хочу за любимого человека, а пока такого нет. Я нормально справлялась с тем, что когда ты в запое или развлекаешься со своими девицами, следила, чтобы охрана вовремя и четко выполняла свои обязанности и получала распоряжения в случае непредвиденных обстоятельств, не давая другим подумать, что у нас на острове пусть и временное, но, все же, безвластие. Думаю, если бы я иногда не вмешивалась в управление, то бунта со стороны наших пленников было бы не избежать.

– Не спорю, раньше – да. Но теперь ты разыгралась и стала слишком снисходительна. Тебе всех жалко. Ты их спасаешь, развлекаешь, скоро они вообще почувствуют себя на отдыхе. Им только дай послабления, и они начнут разбой, тогда охрана их уже не сдержит, а ты об этом не думаешь! Ты хочешь знать, почему я оказался в сарае? Так я тебе скажу. Мне сообщили, что, как только стемнело, какой-то женский силуэт, в темном плаще, побежал по двору от твоего дома в направлении сарая. Я вспомнил, что ты недавно туда наведывалась, и решил, что пора прекращать такие прогулки с твоей стороны. При этом речь идет не о твоей порядочности, а о твоей жизни. Один раз он ее уже чуть не отобрал и обошелся, опять же благодаря твоей снисходительности, всего лишь двадцатью плетьми, хотя сама ты провалялась больше недели в кровати, а теперь я подумал, что ты совсем голову потеряла, вот и вломился в сарай, думая застать там тебя. Но, когда увидел двух твоих пленников, занимающихся любовью, то удивлен был не меньше, чем, если бы обнаружил тебя на месте этой девушки. По крайней мере, если бы ты ласкалась с парнем, будь он, конечно, связан, я бы понял, что тебе просто захотелось немного поразвлечься, и просто еще раз предупредил бы тебя о мерах предосторожности, но они – это другое. Этот сарай у тебя что – бордель для пленников? Ты слишком много им позволяешь! Кому и с кем спать на этом острове – решать мне! А то, что позволяешь им ты – это полный бардак, ты это понимаешь? – закончил свою речь Адриано.

– Женщины ради любви, а иногда и просто мужской ласки, что конечно гораздо реже, готовы на безумные поступки.

– Женщины и не ради любви делают безумные поступки. Я забираю ее к себе и отучу от безумных поступков. Если она не может без мужской ласки, то я дам ее ей с избытком, ты уж поверь мне!

– Нет! Она останется у меня, – твердо заявила Амалия, понимая, что поступает не правильно, но пояснить сама себе этого не могла. – И Риккардо, тоже не виноват – он был заперт. Что с того, что они решили насладиться друг другом? Они оба могли убежать, так как были развязаны, но вместо этого они занялись любовью. Думаю, что, если бы ты не прибежал и не устроил скандал, то никто даже и не узнал бы об этом.

– Твое упрямство может привести к тому, что пленные могут взбунтоваться и сесть нам на голову, – грозно закончил Адриано и, зло плюнув на землю, удалился прочь.

Амалия направилась к сараю.

– Отвернитесь, – приказала она охране Адриано. – А вы оденьтесь. Ты, Риккардо, можешь спокойно спать, ну или продолжить то, чем занимались, но только уже самостоятельно, – при этих словах, она улыбнулась, – а ты, Сильвия, пойдешь со мной и продолжишь свой сон там, где тебе и полагается сейчас быть – в окружении смиренных садовниц. Можешь, если захочешь, перед сном прочесть молитву, хотя теперь никто уже не поверит в твою невинность и набожность.

Через минуту Амалия и Сильвия шагали в сторону кухни. На этот раз Амалия посчитала излишним разговаривать о делах в своей спальне.

– Ты этим жестом кого больше хотела подставить: меня или себя? Если меня – то это глупо, а если себя – то зачем все эти притворства, что ты боишься замарать свою честь?

– Что угодно, но о вас я в этот момент не думала.

– Охотно верю.

Гедэс появился в дверях.

– Отлично! – сказала одобрительно Амалия, привстав, после чего обратилась к Сильвии – Можешь слегка отдохнуть, а я скоро вернусь.

Гедэс подал госпоже руку, чтобы та не споткнулась о высокий порог при выходе.

– Мне нужен темный плащ. Я хочу увидеться с Ардисом, – сообщила она Гедэсу, когда они покинули помещение.

– Я так и думал. Но вы ведь представляете, как будет недоволен ваш брат, если обнаружит вас сейчас в сарае среди мужиков. Госпожа, это опасно! Не думаю, что он уже успокоился и лег спать.

– Я представляю, но я хочу с ним поговорить, – настояла Амалия.

– Тогда пройдемте в комнату отдыха, где вы любите читать.

– Нет времени, Гедэс. Пока ты за ним сходишь, я не уверена, что еще кто-нибудь, что-либо не натворит.

– Ардис уже в комнате отдыха, – сообщил Гедэс.

Амалия одобрительно улыбнулась:

– А я смотрю, ты знаешь мои мысли наперед.

Гедэс учтиво поклонился, довольный тем, что его старания были замечены хозяйкой.

Ардис стоял посреди комнаты, абсолютно спокойный, всем своим видом показывая, что он не в курсе произошедшего скандала.

– Мой брат только что застал в сарае Сильвию и Риккардо голыми. Я думаю, тебе не надо объяснять, чем они там занимались? – выпалила, без всяких вступлений, взволнованная Амалия, предвидевшая, какой шок это вызовет у Ардиса.

– Что? – встревожено, закричал Ардис. – Что теперь будет с Риккардо?

– Что? – не поняв сказанного Ардисом, переспросила Амалия. – Ты переживаешь за Риккардо, а не за то, чем занималась там Сильвия? Ты же сказал мне, что она твоя сестра.

Ардис, вздохнув, отвел глаза.

– Ты волнуешься за своего друга больше чем за сестру? Значит, как я и подозревала, ты мне соврал? – разочарованно проговорила Амалия. – Ты даже не представляешь, сколько проблем ты мне создал из-за нее.

– Я не предполагал, что она на такое пойдет.

– Ты хотел ее спасти, чтобы она обратила внимание на тебя, а она все равно предпочла другого? Только, при этом, ты еще и мне проблем устроил. Поссорив нас с братом, вам лучше от этого не будет. Чем хуже у нас с ним отношения, тем жестче будет жизнь у вас.

– Я не пытался привлечь ее внимания к себе. Я просто хотел, чтобы она была в безопасности.

– Но, я же помню, как гордо и надменно ты вел себя в первый день у меня в спальне и как изменился, можно сказать, стал уязвимым, как только узнал где она и что с ней. Я могу даже поверить, что это невеста твоего друга, и ты это делал ради него, но не понимаю, как ты смог ради этого перебороть самого себя, чтобы отдать ее в объятия другого? Ведь ты ее любишь?

– Я никогда не пытался добиться ее внимания и любви. Она дочь герцога. Я должен ее охранять. Мы плыли к ее будущему мужу, и я должен был доставить Сильвию в целости и сохранности. Я обещал это ее отцу и пытался выполнить его поручение. Продовольствия нам, действительно, хватало, но она не хотела так быстро увидеть своего суженого: сопротивлялась и устраивала истерики, уговаривая не отвозить ее. Но, уступи ей – и это стало бы поводом для серьезного конфликта. В дороге ее мучила морская болезнь. Она была чрезвычайно бледна, ее все время тошнило, ну, в общем-то, нам пришлось высадиться на берег именно из-за неё.

– Может, она беременна? – предположила Амалия.

– Исключено. Она еще девственница, – при этих словах он слегка замялся, но все же продолжил, – и должна ею оставаться до первой ночи с супругом, иначе нас ждет скандал.

– Да? Ну, тогда, после сегодняшней ночи, скандал вам обеспечен, правда, если вы когда-нибудь попадете туда куда плыли, – спокойно констатировала Амалия.

Ардис сглотнул, осознавая, что Амалия абсолютно права и что со своей миссией он уже не справился.

– Идем, спросишь ее, о чем хочешь, – сказала Амалия.

Дверь распахнулась, и Ардис увидел сидящую за столом, ни в чем не раскаивающуюся, Сильвию.

– Мне все рассказали. Ваш поступок – это безумие, – начал твердо и без всяких церемоний Ардис.

– Вы везли меня отдать замуж за человека, которого я вообще не знаю, – резко прервала его Сильвия. – Человека, который вдвое старше меня и при этом еще и груб и некрасив. И все это только ради того, чтобы заключить какие-то выгодные сделки, раздобыть нужные контакты при французском дворе, а мои личные интересы и переживания никого не волнуют. Здесь же, я должна была, вообще, стать очередной любовницей в гареме хозяина острова, а то и просто удовлетворять грязные мужские потребности всех кого попало. Ради этого я должна сохранять свою непорочность? Я хочу свою первую ночь подарить любимому человеку!

– Хочу подарить? – переспросила Амалия, – значит, еще ничего не было? – спросила она, как будто именно ее это интересовало больше всех.

– Нет. К сожалению, мы не успели, – прошептала Сильвия, – но я, все равно, подарю себя только ему.