Полная версия
Аналитика развития, безопасности и сотрудничества: Большая Евразия – 2030. Сборник материалов IV Международной научно-практической конференции 29 ноября 2017 г.
Abstract. Globalization and integration are the main trends of modern development of the world economy. And the formation of economic unions is an important part of this global process, which is covering all regions of the world. The Eurasian economic union came into force in 2015, it has to overcome a lot of difficulties, so it is extremely important to draw the lessons. The article is devoted to the problems of functioning of the union and to the analysis of its difficulties and mistakes, positive and negative experience. In current global economy the cooperation of other regional economic organizations, including the Eurasian Union is crucial. it is necessary to take into the account also the project of connectivity of the Eurasian Union and new Silk road initiative.
Keywords: models of integration, Eurasian union,laws of integration, regional economic integration, mutual trade, Eurasian economic union, space of economic connectivity, new Silk road.
Глобализация и интеграция – основные тренды современного развития мировой экономики, и формирование экономических союзов является важной частью этого глобального процесса, охватившего все регионы мира. Появились новые центры геополитической и геоэкономической мировой архитектуры.
Деятельность в рамках интеграционных мегапроектов показывает, что развитию сотрудничества и углублению региональных интеграционных связей содействуют также глубокие структурные изменения и системные кризисные явления в мировой экономике, которые задают темпы и особенности ее трансформации в нынешних условиях. Особо наглядный пример – интеграционные процессы на евразийском пространстве.
В течение веков Евразийская идея находила воплощение в различных форматах объединений. Создание Евразийского экономического союза вывело евразийский интеграционный проект на качественно новый уровень, открыло широкие перспективы для экономического развития, создало дополнительные конкурентные преимущества на глобальной арене. Это позволит нашим государствам эффективно вписаться в современную глобальную экономику, снизить экономические риски и воспользоваться преимуществами международной системы торговли.
Издревле на пространстве Евразии формировались и функционировали торговые пути: «Великий Шелковый путь», путь «из варяг в греки», дороги империй Цезаря и Карла Великого, соболиный, янтарный и нефритовые пути, и др.
Великие торговые пути были каналами, по которым шел постоянный обмен культурными достижениями – новыми товарами, знаниями и идеями, товарами и технологиями. Они сыграли важную роль в истории человечества. Им цивилизация была обязана знаниями основополагающих технологий производства многих товаров, знакомством с восточной философией, развитию географических знаний.
Великие торговые пути внесли большой вклад и в развитии товарно-денежных отношений, в создание развитой системы международного разделения труда в производстве товаров на экспорт, и в обеспечении инфраструктуры транспортных коммуникаций. В результате их функционирования проявилась тенденция к сближению культур в процессе интенсивных и регулярных мирохозяйственных связей.
В конечном счете, Великие торговые пути внесли большой вклад в распространении инноваций между цивилизациями Евразии. Историю Великих торговых путей можно рассматривать как актуальный опыт взаимовыгодной торговли и мирного культурного общения разных стран и народов.
Сегодня мы находимся в самом начале четвертой промышленной революции, которая приведет к цифровизации экономики. В тоже время острее становится борьба между странами за первенство по экономическим показателям.
Экономическая интеграция создает новые возможности по оптимизации географического разделения труда, развитию таможенного сотрудничества.
Евразийский экономический союз – ключевое экономическое интеграционное объединение в современной Евразии, новый элемент современной системы мировых экономических связей, мост между объединенной Европой и растущей Азией.
В условиях единого рынка существование изъятий из единого внешнеторгового режима накладывает существенные обязательства на государства – члены Евразийского экономического союза. Надо выстроить систему администрирования так, чтобы минимизировать риски снижения эффективности общего таможенно-тарифного регулирования при одновременном недопущении создания неоправданных барьеров для внутренней торговли.
Экономическая интеграция создает новые возможности по оптимизации географического разделения труда в производственных цепочках, скоординированному развитию верхнего и нижнего течений производственной цепи и смежных производств, используя опыт, например, Союзного государства Россия-Беларусь.
Обоюдовыгодным может стать сотрудничество ЕАЭС с другими интеграционными объединениями, и сопряжение с проектом Экономического пояса Шелкового пути – масштабной программой по созданию единых транспортных и инфраструктурных объектов между Китаем и странами, располагавшимися вдоль исторического Шелкового пути. Страны вдоль торговых путей могут осуществлять контакты и координацию в области стратегии экономического развития и конкретных мер, совместно вырабатывать планы и шаги по продвижению регионального сотрудничества. Социальной опорой проекта должно стать сближение народов и расширение гуманитарных контактов.
Сопряжения потребует от этих стран сближения и гармонизации национального регулирования по многим направлениям. Проекты по взаимопроникновению инфраструктур ЕАЭС и «Шёлкового пути» направлены на смену существующего однополярного миропорядка, особенно в Евразии.
Сопряжение развития ЕАЭС и ЭПШП должно определить перспективный контур сотрудничества ЕАЭС не только с КНР, но и в дальнейшем – с другими потенциальными участниками Большого Евразийского партнерства из числа государств – членов ШОС, АТЭС, АСЕАН.
На фоне замедления роста мировой экономики, развитие экономической интеграции, создание на материке Евразия общего рынка товаров услуг рабочей силы – могли бы быть ключевыми источниками диверсификации и роста экономик. И для стран-членов ЕАЭК и для других стран – это новые экономические возможности. Расширение торгово-экономических связей взаимодействие экономик и растущих рынков, формирование новых коммуникаций могли бы придать большей стабильности экономическому росту на всем континенте.
В целом, мировой опыт показывает, что страны-участницы должны объединить свои усилия в формировании разумной, рациональной и взаимовыгодной стратегии реализации имеющегося интеграционного потенциала в целях получения реальных выгод, преимуществ и дополнительного экономического эффекта.
Происходящие интеграционные процессы во всем мире, в том числе и на евразийском континенте, непосредственно затрагивающие интересы России, обусловливают необходимость в более тесном и глубоком сотрудничестве и партнерстве между региональными интеграционными объединениями.
В XXI веке сопряжения великих торговых путей может способствовать формированию новых торговых, экономических, гуманитарных, культурных коммуникационных каналов в рамках глобальной экономики в масштабе всего евразийского континента.
Транспорт, транзит и развитие внутриматериковых стран Евразии
Л.Б. Вардомский(Институт экономики РАН, г. Москва)Ключевые слова: Евразия, страны, внутриконтинентальность, экономическое развитие, евразийская интеграция, транспорт, транзит.
Keywords: Eurasia, countries, intracontinental, economic development, Eurasian integration, transport, transit.
При любом понимании «Большой Евразии» для сотрудничества стран этого громадного региона крайне важна коммуникационная доступность, поскольку именно на Евразию приходится большая часть мировых ультраконтинентальных пространств, удаленных от морей на 1000 и более километров. Для географической Евразии характерно расположение более развитых стран и их регионов в приокеанических зонах, а менее развитых стран – в ее глубинных, внутриматериковых частях. Удаленность порождает дистанционную обособленность от мирового рынка, а ее преодоление требует значительных транспортных издержек, что тормозит экономический рост. Более высокий уровень издержек по экспорту и импорту сдерживает внешнюю торговлю и ограничивает применение проэкспортных моделей развития. По мере снижения импортных тарифов, фактор континентальности становится более значим для торговли, а значит, и для экономического развития в целом. В условиях рынка все отчетливее наблюдается отставание внутриматериковых регионов России (Сибири, Урала, Поволжья) по темпам роста от регионов, находящихся вблизи открытого моря. Наиболее удаленная от океанов точка Евразии находится в КНР. Так что реинкарнация «Шелкового пути» – это не только геоэкономическая стратегия Китая, но и стремление всех стран, территория которых находится в евразийской глубинке, приблизиться к просторам глобальных рынков, в т. ч. и к китайскому.
Проблема внутриконтинентальности тесно связана с транзитной проблемой, поскольку многие страны Евразии не имеют выхода к морю. Развитие транзита в современном мире обусловлено не только особенностями транспортно-географического положения стран, но и темпами внедрения современных транспортно-логистических систем. Важнейшую роль в «сжатии» мирового пространства сыграла «контейнерная революция», позволившая многократно сократить время и расходы по перевалке грузов. Спрос на транзит для ускорения перевозок сегодня тесно связан с развитием глобальных цепочек добавленной стоимости. В этом контексте объемы международного транзита, проходящие по национальным транспортным системам, – индикатор состояния национального транспорта, его конкурентоспособности и привлекательности для иностранных грузовладельцев.
В настоящее время в странах мира одновременно наблюдаются стремление к ослаблению транзитной зависимости, наращиванию доходов от транзита, к широкому использованию транзита для ускорения международных перевозок и повышения их надежности при увеличении конкурентных вариантов маршрутов доставки. Из этих тенденций складывается довольно пестрая картина развития транзита в странах мира, в том числе и в постсоветских странах, занимающих центральное положение в географической Евразии.
В общем транзитном грузопотоке бывших союзных республик можно выделить несколько составляющих, различающихся по протяженности маршрутов и числу пересекаемых границ: 1) транзит, который имеет место при сообщении между отдельными частями одной страны; 2) транзит, связанный с перевозками между странами ЕАЭС; 3) транзит, вызванный связями стран ЕАЭС с третьими странами и 4) транзит, обусловленный перевозками третьих стран через постсоветское пространство.
Крупные товаропотоки по стоимости следуют между странами Центральной Азией и Европой через Россию, Беларусь, Украину и страны Балтии, между Россией и странами ЦА, идущие через Казахстан, между Китаем и странами ЦА через Казахстан, Россией и Европой следующие через Беларусь. С 2010 г. наиболее быстро развивается транзитный поток между Китаем и странами Европы и Западной Азии, следующий через Казахстан и Россию.
Основной объем перевозок между Европой и странами АТР осуществляется по морю, поскольку перевозки по морю в 6-7 раз дешевле, чем по суше. Но сухопутный вариант в 2-3 раза быстрее. Есть технические возможности повышения скорости и удешевления трансматериковых перевозок. Интерес Китая к евразийскому транзиту связан с тем, что взаимная торговля КНР и ЕС приближается к триллиону долларов. В частности город Чунцин производит около трети мирового выпуска компьютеров и оргтехники и заинтересован в быстрой доставке своей продукции на рынок Европы и стран Западной Азии. Скоростной транспорт создает предпосылки для развития Западного Китая, преодоления его внутриматериковости. Китай субсидирует евразийский транзит своих товаров для повышения их конкурентоспособности. В 2016 г. между Китаем и Европой по всем маршрутам прошло 1800 контейнерных поездов, которые соединили 26 городов Китая Европы. В 2020 г. намечено отправить 5000 контейнерных поездов.
К Транссибу тяготеют северные и северо-восточные регионы Китая. Регулярные перевозки начались в 2010 г. В 2016 г. контейнерными поездами было перевезено 96 тыс. стандартных контейнеров (ДФЭ).
Центральной платформой реализации транзитного потенциала ЕАЭС стала «Объединённая транспортно-логистическая компания» с участием российских, казахстанских и белорусских железных дорог. Маршрут между центральными и приморскими районами КНР и ЕС через Казахстан, Россию и Беларусь короче на 1000 км, чем по Транссибу. ОТЛК организует на маршруте Достык-Брест стабильные перевозки, что позволило достичь значительного роста их объёма В 2016 г. компанией достигнут более чем двукратный рост объёма перевозок между ЕС и КНР по сравнению с 2015 г. – свыше 100 тысяч контейнеров (ДФЭ). В первом квартале 2017 года ОТЛК показала рост объёмов перевозок по сравнению с аналогичным периодом прошлого года в 2,4 раза. В целом в 2017 г. планируется перевезти порядка 140 тысяч ДФЭ, а в 2025 г. достигнуть показателя в 1 миллион ДФЭ.
ОТЛК – пример связи интеграции и инноваций, сопряжения ЕАЭС и концепции «Один пояс – один путь», взаимосвязанности внешних и внутренних условий развития национальной экономики. Обслуживая транзитный спрос Китая и Европы, страны ЕАЭС модернизируют национальный транспорт и логистику, что улучшает условия участия во внешней торговле, способствует диверсификации экспорта, улучшает транспортные условия развития их регионов и евразийской интеграции, создают предпосылки для интеграции «интеграций».
Идейно-символический дискурс в пространстве евразийской интеграции
Идейно-символическое пространство является одним из важнейших элементов, влияющих на процессы интеграции на постсоветском континенте. Значимость этого фактора сегодня возрастает и, возможно, будет возрастать и далее в связи с развитием «информационного общества» и изменением конфигурации властных отношений. Следует рассматривать возможность формирования общего идейно-символического пространства Беларуси, России, Казахстана, Армении и Кыргызстана как вполне реальную в настоящий период. Идейно-символическое пространство является духовно-практическим образованием, представляющим собой систему идей, поддерживаемых актором региональной политики, имеющих непосредственно деятельно-установочное значение и идеологический механизм (механизм внедрения этих идей в общественное сознание). Оно является неотъемлемым свойством любой интегрированной общности и любого актора мировой и региональной политики и обеспечивает существование любого государственно-организованного общества как целостного образования.
Общее идейно-символическое пространство включает взаимодействие мировоззренческих, ценностно-смысловых и социокультурных установок и практик. Его общность есть качественная характеристика, так как указанное взаимодействие смыслов и практик рождает общие преимущества и общие задачи решения проблем. В процессе такого взаимодействия происходит и содержательная унификация идейно-символического пространства. При этом также не исключены конфликты интерпретаций, однако при разумно организованном идеологическом пространстве эти конфликты могут быть преодолены через открытый дискурс.
Общее идейно-символическое пространство в системе евразийской интеграции – это коммуникативная ценностно-идейная среда, которая определяется характером взаимосвязи политико-правовой идеологии Беларуси, России, Казахстана, Армении и Кыргызстана как независимых международных акторов. В общее идеологическое пространство входят базовые ценности стран евразийской интеграции и связанные с ними политико-правовые и социокультурные практики [1; 2; 3].
Дискурс-анализ положений Договора о Евразийском экономическом союзе показывает, что в нем отсутствуют отсылки к общим (евразийским) ценностям, учитывая, что евразийские партнеры, исходя из оценки особенностей нынешнего этапа интеграции, не включили в договор политические аспекты. Тем самым идейно-символический аспект не получил в нем достаточной проработки.
Однако в ст. 3 Договора о Евразийском экономическом союзе перечисляется ряд принципов, на основе которых ЕАЭС должен осуществлять свою деятельность:
– уважение общепризнанных принципов международного права, включая принципы суверенного;
– равенство государств-членов и их территориальной целостности;
– уважение особенностей политического устройства государств-членов;
– обеспечение взаимовыгодного сотрудничества, равноправия и учета национальных интересов государств-членов;
– соблюдение принципов рыночной экономики и добросовестной конкуренции;
– функционирование таможенного союза без изъятий и ограничений после окончания переходных периодов [4].
Таким образом, можно констатировать, что в данном соглашении доминируют экономические приоритеты, нацеленные на обеспечение национальных интересов стран евразийской интеграции. Договор фиксирует переходный этап с перспективой перехода в следующем к политической интеграции, что, как следствие, потребует от акторов евразийского объединения определить свое отношение к общим, объединяющим их ценностям. Но уже сегодня практика евразийских интеграционных процессов ставит вопрос: какие ресурсы и механизмы могут способствовать решению проблем и достижению желаемых интеграционных целей? Один из таковых ресурсов, по нашему мнению, – идейно-символический.
Символы интеграционных интересов – социальные конструкты, способствующие ориентации соотечественников на принятие ценностей, мотивирующих социальные группы на поддержание безопасности личности, общества и государства.
Конституционализация национальных и объединительных интересов – формирование принципов и норм, сопровождаемое артикуляцией «общественного договора» интеграционного процесса гласным поиском сочетания общественных и партикулярных интересов, интерпретацией знаков, раскрывающих состоятельность государства в формате интеграции, выстраиванием иерархии норм актов в соответствии с Конституцией.
На разных уровнях в таком сопровождении конституционализации участвуют: а) партикулярные статусные символы (индивидуальные и корпоративные), институционализируемые как личные и коллективные права гражданина; б) национальные символы-добродетели, аккумулирующие ценности одного народа; в) наднациональные неофициальные и официальные символы.
Истоки символов привязаны к основным жизненным сферам: а) территориально-пространственной (территория, природа); б) естественно-антропологической (телесность, быт); в) духовно-культурной (миф, религия, история); г) агентно-профессиональной (труд, предпринимательство). В жизненных сферах, помимо партикулярных статусных символов, формируются и поддерживаются жизнесферные ценности: а) сбережение природы, территориальная идентичность (любовь к «малой родине»); б) любовь супругов, детей и родителей, уважение к старшим, охрана детства, сплоченность земляков; в) стремление к знаниям, гордость за местную и отечественную культуру, почтение к святыням; г) трудолюбие, изобретательность, соревнование, профессиональное мастерство, кооперация.
В свою очередь, на жизнесферные ценности опираются системные символы-добродетели – символы солидарности нации, образующиеся путем приписывания национальным образам позитивных ценностей – гражданственности, патриотизма, доблести, законопослушности, взаимопомощи, соучастия. Они ориентируют партикулярные статусные символы на интеграцию в символьную систему интеграционного общежития. Жизненные сферы порождают также социальные институты, поддерживающие символы-добродетели и конституционализацию национальных интересов. К ним относятся географические карты, переписи населения, музеи, школы, газеты, а также семья, церковный приход, местные СМИ, ярмарки и выставки достижений хозяйства. Эти институты открывают связь символов жизненных сфер с национальными интересами.
В территориально-пространственной сфере географическая карта влияет на представление местных и общих территориальных интересов, формирует образы целостной территории государства, состоящей из разных мест (знаки «малой родины»), конкретизируемые в локальных планах, земельных кадастрах, кадастровых реестрах. В естественно-антропологическом аспекте в качестве таких институтов выступают семья, переписи населения, записи актов гражданского состояния, регистрация места жительства и пребывания, местный этикет. В духовно-культурной сфере особую роль играют музеи, архивы, церковные приходы, школы, газеты, СМИ, обеспечивающие исторический нарратив, мифы местных и региональных общностей, оживляющие события истории и культуры, национальные языки. В агентно-профессиональном плане для символизации важны ярмарки, выставки достижений народного хозяйства: ремесел, промыслов, промышленности, техники [5].
Эти институты помогают воспроизводить жизнесферные ценности и поддерживать системные символы-добродетели народа. Последние вкупе с национальной идеей и Конституцией соединяют партикулярные статусные символы людей с государственными символами. Важную роль играет государственная и местная символьная политика, выстраивающая множество символьных форм в национальную и наднациональную системы.
Государственная (региональная, муниципальная) символьная оптика направлена на закрепление официальных и неофициальных, национальных и местных символов в политико-правовом пространстве интеграции с помощью интерпретации и правил (моральных, религиозных, традиционных, юридических). Так, символьная политика поддерживает правила поведения для воспроизводства первичных благ повседневной жизни, способствует становлению их как жизнесферных ценностей, символов-добродетелей, элементов национальной идеи, национальных символов, конституции. С другой стороны, артикуляция национальной идеи, конституции помогают выстраивать иерархию знаков, наполнять их национально ориентированными смыслами, вырабатывать идентификационные ресурсы для дистанцирования (сближения) во взаимодействии с интеграционными символами. Чтобы полнее понять идейно-символическое пространство евразийской интеграции, необходимо учитывать диалектику «внешних» и «внутренних» аспектов национальных интересов каждого из акторов рассматриваемого объединительного движения [6].
Литература
1. Лукин, А.В. Столкновение ценностей в современном мире и перспективы евразийской интеграции / А.В. Лукин // Полис. – 2014. – № 6. – С. 102–114.
2. Барабанов, О.Н. Перспективы формирования идеологического пространства России и Европейского Союза: монография / О.Н. Барабанов, А.И. Клименко; Москов. гос. ин-т междунар. отношений (ун-т) МИД России. – М.: МГИМО-Универститет, 2010. – С. 36–37.
3. Пушкарева Г.В. Идеи и ценности как способ конструирования символического пространства национальной идентичности / Г.В. Пушкарева. – Полис. – 2017. – № 5. – с. 156–174.
4. Договор о Евразийском экономическом союзе [Электронный ресурс] // М-во экономического развития Российской Федерации. – 2014. – Режим доступа: http://economy.gov.ru/minec/about/structure/depSNG/agreement-eurasian-econimic-union. – Дата доступа: 16.01.2015.
5. Капицын, В.М. Символьное сопровождение конституционализации национальных интересов / В.М. Капицын // Россия в глобальном мире: институты и стратегии политического взаимодействия: материалы конф. VI Всероссийского конгресса политологов, Москва, 22–24 нояб. 2012 г. / МГИМО. – М., 2012. – С. 222–223.
6. Иноземцев, В.Л. Евразийский экономический союз: потерянные в пространстве / ВЛ. Иноземцев // Полис. – 2014. – № 6. – С. 71–83.
Проблемы и перспективы развития гуманитарного сотрудничества стран большой Евразии
В настоящее время гуманитарное сотрудничество становится важным внешнеполитическим инструментом, при этом оно очень разнообразно по своим формам, мотивам и масштабам: его практика основывается на Всеобщей декларации прав человека, Уставе ООН и Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (далее – Хельсинского соглашения).
В отечественной науке, в отличие от европейской и американской, понятие «гуманитарного сотрудничества» трактуется не как оказание гуманитарной помощи во время конфликтов, в постконфликтный период и во время кризисных ситуаций, а как взаимодействие, в первую очередь, на межгосударственном уровне, хотя и с привлечением «горизонтальных контактов» в социально-экономической сфере: в области науки, культуры, искусства, массовых коммуникаций, – то есть, по сути, в духе Хельсинского соглашения.
