Метод Даниша. Часть 2

– Да-да, Любчик, ты сказал, что все о нем расскажешь. Из какой он семьи? Я чувствую, что из бедной, не смотря на то, что одет он неплохо.

– Сейчас его мама сошлась с одним известным блогером, Всеволодом или Виссарионом каким-то, в общем, умный хейтер, любит драть нашу жизнь в мелкие клочья, делает это талантливо, подписчиков – несметное количество, частый гость на каналах. Я посматриваю его иногда под настроение. Понятно, что он при деньгах. Поэтому материальное положение Мефодия и его мамы сейчас неплохое, у них появился некий тыл. Для тебя это, Мила, плохие новости. Вот если бы не этот блогер, твои шансы были бы намного выше.

– Почему?

– Потому что бедность делает людей более сговорчивыми, это же очевидно, – хмыкнул Любомир. – Встреть ты Мета в прошлом году, он был бы из бедной семьи. Посмотри его фотографии школьной поры, еле раздобыл, между прочим. Крайне не публичный юноша.

– Любик, неужели это мой миленочек? – удивленно спросила Милица, посмотрев в утел Любомира. – Он здесь неказистый. Одет неважнецки.

– Вот-вот, Мила. В школе он, как и все, в форме, зато по виду верхней одежды заметно, что финансы поют грустные романсы. Сейчас Мефодий одет вполне достойно.

– Одежда «Лавуазье» намного лучше, – возразила Милица. – Миленочек будет в ней прекрасен.

– Вот в том то и дело, что он не Милован, за красивый кафтанчик не отдастся, – ухмыльнулся Любомир.

– Он болен, возможно, перспективы выздоровления его привлекут.

– Очень сомневаюсь. Как говорит твой любимый Милый, цитируя что-то из своей классики, я муку свою люблю. Мефодий страдает от диабета, но он, во-первых, привык уже к этому страданию и всем ограничениям, во-вторых, он и его мама собирают деньги, этот супер-блогер тоже наверняка что-то подкинет любимому пасынку, так что через пару лет он сможет позволить себе операцию по подсадке новой поджелудочной.

–Лет, Любик! Я же смогу это устроить ему летом, пока он будет на каникулах.

– Возможно, это бы его прельстило, если бы сумма за операцию была бы совсем неподъемная, но она преодолима, поэтому рискну предположить, что за двести тысяч Мета ты не купишь.

– А что с квартирой? – недовольно спросила Милица.

– Снова невезение, Мила. Весной умерла бабушка его отца, квартира теперь переходит в наследство Мефодию. И хоть она не так прекрасна, как апартаменты на Дворцовой, тем не менее это квартира. Есть куда съехать от мамы и отчима в случае чего.

– Так чем же мне его взять?! – возмутилась Милица.

– Мила, увы, у меня нет хороших новостей для тебя. Это не твой парень. Он не купится на все то, за что ты без проблем купила Милована. Он аскет по своей натуре. Весь в маму.

– А что у него за мама?

–Женщина, любящая страдать во имя поставленной цели и жертвовать собой ради единственного сына.

– Любик, ты как-то нехорошо это сказал, как будто плохая у него мама, а мне так не кажется. Она воспитала прекрасного сына.

– Воспитать-то воспитала, но с такой побочкой, что я бы на твоем месте махнул бы рукой на этот проект.

– Но почему, Любчик?

– Потому что он тебе не подходит ни по характеру, ни по темпераменту. Он вообще тебе не подходит!

–Это почему же!

– Мила, без обид. Характер у тебя сложный, ты натура творческая, бурная, эмоциональная, чего ты не выносишь, так это штиля в отношениях. Мефодий как раз штиль очень любит: ему нужна спокойная, преданная мамочка, которая будет его любить, холить и лелеять. Я вижу, что он влюблен в какую-то девицу, мечтает о ней, страдает, полагает ее любовью всей жизни. И это точно не ты и не Ангелина Ежак. Далее у меня для тебя самая неприятная новость из всех, что мог тебе принести за годы нашей совместной жизни. У него присутствует определенное отвращение к сексу после того, что с ним сделала какая-то женщина из его прошлого.

– Любик, ты уже сам себя перемудрил. Ты только что сказал, что он влюблен в какую-то девку.

– И тут же несешь чушь про отвращение к сексу. Как может быть одновременно и отвращение к сексу, и влечение к какой-то глупой девице-сокурснице!

очему ты не пользуешься новым утелом? На нем превосходная камера, у тебя будут отличные и фотоработы, и видео для фильма. Это твой честно заработанный девайс. За ум и талант.

– У меня уже есть утел, – ответил Мефодий.

– Покажи, – Любомир протянул руку.

Мет достал утел, подаренный Всеволодом.

– Неплохой гадж, но то, что ты получил в подарок за победу для факультета, лучше, качественнее, камера дает больше возможностей для твоего творчества, – Любомир покрутил подарок Всеволода и даже полистал.

Затем вернул.

– Пожалуйста, пользуйся подаренным утелом, – настойчиво произнес Любомир. – Не игнорируй подарки.

Мет понял, что это приказ.

Где-то за стеллажами и стенами смотрели знаменитый «Школьный роман» студенты – однокашники Мефодия. Очередная любовная сцена встретила одобрительный гул и смешки.

– Можно подумать, что я на собрании клуба девственников, спокойнее реагируем, – донесся до Мета незнакомый молодой женский голос.

Глава 7

Я включил следующий файл – видео-формат, привычная мне студия. Очевидно, кусочек доверительной беседы Мефодия и Любомира.

– Мет, меня вызывала к себе Милица Анатольевна. Она очень хочет, чтобы с тобой поработал профессиональный психолог, – сообщил Любомир.

– Я не хочу, – твердо произнес Мет.

– Она будет думать, что ты все придумал, не было у тебя никакого печального опыта, – огорченно ответил Любомир, – она решит, что ты так сказал, чтобы иметь возможность не общаться с ней. Ты в праве ответить, а вам какое дело, было это или нет. Но Мет… – Любомир аккуратно взял его за плечи. – От таких предложений, которые тебе сделала Милица, не отказываются. Она влюблена в тебя, а я добавлю – очень.

– Она сильно старше меня, – страдальчески ответил Мет.

– Ты привыкнешь, – понимающе кивнул Любомир. – Та любовь, которую ты получишь, все компенсирует. Ни одна из этих юных мышек, которые учатся с тобой, не стоят даже ее мизинца. Она прекрасный человек. Возможно, тебе и в самом деле не нужен психолог. Она исцелит тебя.

– Нет, вы правы, нужен, – Мефодий мотнул головой. – Смотрите, что происходит, едва я начинаю думать… об этом. У меня руки дрожат!

– Хорошо. Я с тобой поработаю, – Любомир удобнее сел рядом. – Мне кажется, что тебе будет со мной легче сотрудничать, чем с тем, кого советует Милица Анатольевна.

Мефодий явно заволновался. Интересно, а куда деваются остальные студенты, когда Любомир разговаривает с Метом?

– Это случилось по настойчивой инициативе со стороны женщины? – утвердительно спросил Любомир, внимательно глядя на Мета.

Он быстро кивнул.

– Она была сильно старше, это было как-то… слишком… я…не хочу это вспоминать!

– После того, как это произошло, у тебя была с кем-то близость еще? – тихо, но настойчиво спросил Любомир.

Мет отчаянно замотал головой.

– Я избегаю таких контактов.

– Но тело требует разрядки, это же один из базовых инстинктов.

– У меня ничего не требует, я ничего не хочу, ни с кем не хочу. Любомир Станиславович, я правда не могу об этом говорить, – страдальчески воскликнул Мет.

– Ясно, – вздохнул Любомир. – Давай попробуем так. Ты опишешь то, что случилось. Но не о себе, а … придумай какого-то персонажа. И снимешь мини-фильм об этом.

– Что?

– Так твоя боль уйдет. Ты выльешь ее в творчество, выплеснешь из себя в художественные образы. И увидишь, что тебе станет лучше. Поверь мне, – Любомир внимательно и пристально смотрел на него.

– Может, это действительно выход? Я… попробую, – пообещал Мет.

Глава 8

сидел за своим компьютером, что-то правил в кадре, застывшем на мониторе.

– Да, Мет, проходи, – он поприветствовал юношу, свернул кадр, встал из-за стола и тепло спросил.

– Как твои дела?

– Все хорошо, – вежливо ответил Мефодий.

– Как твои дела по проблеме? Ты написал сценарий? Придумал персонажей?

– Сценарий застрял, если честно, Любомир Станиславович, – сознался Мет, снимая с руки утел. – Но по персонажу есть предложение.

Любомир взял из его рук девайс, включил.

– Мару? – удивленно спросил он, увидев на экране портрет рыженькой девушки.

– Это я рисую на живописи. Мару очень подходит, такие яркие краски, – Мет попытался взять из рук Любомира утел. Но тот не отдал, продолжая рассматривать портрет девушки уже в увеличенном виде.

– В самом деле, как же она хороша, не замечал раньше, вот что значит влюбленный художник, – улыбнулся Любомир, бросив быстрый взгляд на Мефодия.

– Я не влюблен, – смутился он, – просто Мару правда очень красивая, похожа на прехорошенького сорванца, и я подумал, что для яркого портрета из всех моих однокашников в группе на живописи она подходит больше всего.

– Прекрасный выбор, – покивал Любомир. – А кого выбрала она?

– Удивительное совпадение, но меня. Говорит, что ей очень понравилось сочетание цвета глаз и волос, так вот друг друга и рисуем, – улыбнулся Мефодий.

– Ах молодость, молодость, пора бесхитростных желаний, – улыбнулся в ответ Любомир

Мет кивнул и улыбнулся, явно узнав цитату.

– Что насчет персонажа?

– Вот, – Мет взял из рук Любомира свой утел, полистал файлы и показал портрет Даниши.

Любомир удивленно посмотрел на рисунок.

– Откуда ты его знаешь? – спросил он.

– Я не знаю, этот образ… откуда-то явился в моем воображении, – ответил Мефодий. – А вы … вы раньше видели его?

Любомир внимательно посмотрел на рисунок.

– Тут ты ему, конечно, польстил, и сильно, прямо скажем, но похож. А ты точно не знаешь Милована?

– Какого Милована?

– Он очень похож на моего бывшего студента. Ты его тут очень приукрасил и творчески переосмыслил, но сходство есть.

– Честное слово, я его не знаю, я нарисовал то, что пришло мне в голову…из воспоминаний, – сказал Мет и осекся.

– Каких воспоминаний? Ты все же его где-то видел? – Любомир пристально смотрел в глаза Мефодия.

– В своих мечтах, фантазиях, словом, не знаю, как это правильно сказать, этот образ сам ко мне пришел, и я его нарисовал.

– Удивительно, – пробормотал Любомир. – Впрочем, типаж… ты его изобразил словно улучшенного внешне себя. Ладно. Допустим. Что женщина?

– Женщина… вот, – неохотно ответил Мет и открыл картинку.

– Она некрасивая, на самом деле такая? – спросил Любомир внимательно рассматривая нарисованное лицо.

– Она такая, – тихо ответил Мефодий.

– То, что ты ее изобразил, уже должно улучшить твое состояние. Ты визуализировал свой кошмар, уверен, что тебе это далось непросто.

– Да, очень непросто, – едва слышно ответил Мефодий. – И вам сознаться в этом тоже было… неловко.

– Мет, – Любомир взял его за плечи, – мы оба с тобой знаем, что случилось, я очень хочу тебе помочь. Эту боль, страдание, стыд, безысходность, ожидание, что снова все повторится, что на иные отношения ты не можешь рассчитывать, нужно извлечь из тебя. Выпустить. Выбросить!

– Это сложно, учитывая, что мне предлагаются новые отношения с женщиной, старше меня на тридцать лет, – проговорил Мефодий.

– Да, в самом деле, – вздохнул Любомир, несколько минут молча думал о чем-то. – Я попытаюсь убедить Милицу Анатольевну, что ты ей не подходишь.

– Правда? – Мефодий посмотрел на него с надеждой.

– Ничего не обещаю, но очень постараюсь, – тихо проговорил Любомир.

Мефодий в порыве благодарности схватил его за руку.

– Но она так просто не отступит, потому что сильно влюблена в тебя, – ответил Любомир, аккуратно обнимая юношу.

– Вы дали мне надежду, – Мет снова умоляюще посмотрел в лицо куратора.

– Мет, я сделаю все, что от меня зависит, но напоминаю, что не волшебник.

– Но если верить в чудо, то оно сбудется, – радостным шепотом ответил Мефодий.

Любомир с легкой улыбкой кивнул, продолжая обнимать своего подопечного.

Мефодий вспомнил, как следующие несколько дней прошли в состоянии легкой эйфории. Он почему-то сразу уверовал в талант убеждения Любомира Станиславовича, поэтому жил с ощущением, что с его плеч упал тяжкий груз.

«Мет, срочно зайди ко мне», – пришло сообщение на утел.

Мефодий поспешил в студию к куратору.

Возле Любомира стоял молодой человек, одетый стильно, красиво и броско, словно только что сошел с витрины модного бутика. Мет мысленно ахнул. Это же он! Светловолосый, голубоглазый, тонкие черты лица… Правда разглядеть в этом одетом по последней моде щеголе юного героя его романа было несколько сложно. Молодой человек был старше Даниши, на вид лет 25, смелее, наглее. У Мета сложилось ощущение, что он смотрит на актера, которого нужно сильно преобразить для нужного образа. Но природные данные – что надо! Мефодий подумал, что если бы он в самом деле искал типажа на роль Даниши, то лучшего бы не нашел.

– Проходи, Мефодий, – Любомир по-доброму поприветствовал его. – Знакомься, это наш выпускник, успешно работающий руководителем дизайнерской фирмы «Тристан» – Милован Мамонов.

Мет приоткрыл рот от изумления. Мамонов, да еще и красавец такой. Всеволод Ростиславович точно бы сейчас хохотал и наверняка спросил бы, где же фрейлина Щербатова.

– Милован, это наш самый умный и перспективный студент на курсе, как я тебе и говорил, Мефодий Волков, – продолжил Любомир.

Милован посмотрел на Мета откровенно оценивающим взглядом, повернулся к Любомиру и спросил:

– Серьёзно?

– Очень серьёзно, – выразительно посмотрел на него в ответ Любомир.

– Мефодий, я взял на себя смелость показать Миловану твою контрольную работу по основам дизайна – проект оформления кафе. Он очень интересный, фирма хочет приобрести его. Поскольку исходники находятся у тебя, то если ты согласен, Милован купит твою разработку. Так что, возможно, в скором времени в нашем Питере появится кафе, оформленное тобой, – проговорил Любомир.

– Но… моя работа ученическая, я же только начал обучение, – неуверенно произнес Мет, снимая утел с руки и включая его. – Может, вы ошиблись? Вы точно имели в виду мой проект?

– Вот видишь, как бывает, только начал обучение, а уже так повезло, – улыбнулся Милован. – Простите, Любомир Станиславович, надо все же верить вашим словам, юноша скромен, это похвально, верный признак умного человека, – едва сдерживая ехидную усмешку, проговорил он.

Любомир взял из рук Мета утел с открытыми файлами.

– Вот, взгляни, Милован, по-моему, очень талантливая работа. Как тебе?

Милован лишь на секунду задержал взгляд на изображениях, затем снова посмотрел на Мефодия.

– Очень миленько, но без обещанного вау-эффекта, – ответил он.

– А вау-эффект, он, знаешь, ли, быстро проходит, – ответил Любомир, скидывая файлы на утел Милована. – А перед тобой работа, требующая внимательного рассмотрения, вызывающая желание размышлять, находить новые грани и получать от этого наслаждение.

– М-м, наслаждение!.. Тогда да, несомненно талантливая работа, вашему вкусу, Любомир Станиславович, я всегда доверял и убеждался в его безупречности, – ухмыльнулся Милован. – А юноша хоть совершеннолетний? – внезапно уточнил он. – Сделки финансовые разрешается проводить только с совершеннолетними, ведь так, Любомир Станиславович?

– Мефодий, тебе уже есть 21? –Любомир бросил короткий злой взгляд на Милована.

– Да, месяц назад исполнился, – ответил Мет, чувствуя, что его лицо полыхает. Происходящий разговор шокировал его.

– Тогда все в порядке, – улыбнулся Милован. – С удовольствием покупаем такой превосходный творческий проект. Сколько с меня?

– Десять тысяч, – холодно ответил Любомир, пристально глядя на усмехающегося Милована, который неспешно водил пальцем по экрану утела.

– Не вопрос, – поднял он брови.

– Подписывай бумажный вариант, я люблю, чтобы было надежно и со страховкой, – с уже нескрываемой неприязнью приказал Любомир.

– Вот вообще ни разу не вопрос, – Милован достал ручку, расписался и, улыбаясь, протянул документы Мефодию. – Удачи, молодой человек.

– Спасибо, снято, – Любомир спрятал документы в свой стол.

– Очень был рад вас снова увидеть, мой самый любимый бывший куратор, – широко улыбнулся Милован.

– Имидж смени, похож не пойми на кого! Дориан Грей!

– Такой борьбы не знаю! – невинным голосом ответил Милован, нагло глядя на Любомира.

– Оскар Уальд, слыхал о таком? – с презрением спросил Любомир.

– Оскар? Дайте-ка вспомнить… Кажется, чем-то таким награждали за выдающиеся фильмы, – лицо Милована снова озарила красивая фальшивая улыбка.

– Было дело, – Любомир выпроводил его и закрыл дверь.

– Это что? Что сейчас было? – Мет потер полыхающие щеки.

– А, это… Мальчик звезду впоймал, – Любомир презрительно фыркнул.

– Он говорил какими-то гадкими намеками, мне это неприятно, – тихо проговорил Мет. – Кто это, Любомир Станиславович? Почему он себе позволяет так разговаривать?

– Один юный хам, с которым незаслуженно долго возится Милица Анатольевна, – ответил Любомир.

– Это ее лю… парень? – догадался Мефодий.

– Да, это ее парень, как ты выразился, – усмехнулся Любомир. – Бывший. Вернее, почти бывший. Мне, правда, больше нравится слово любовник. Оно подходящее – любовник Мамонов, – Любомир качнул головой, словно оценивал, как это звучит. – Какова ирония! Фамилия под стать. Красивый змееныш, чем и пользуется. Пару лет назад среди наших студентов нашла себе этого юного хорька. Прости, я не сдержан, сейчас, могу начать говорить некрасиво, – Любомир несколько раз вдохнул и выдохнул.

– В этом году он выпустился из наших родных стен. Два года был ее любовником и злоупотребил всем, чем только можно было. Намучилась она с ним. Милица, не смотря на то, что кажется своенравной, на самом деле очень добрая и благородная женщина. Она если любит, то всем сердцем. Она этого звездного мальчика вознесла до небес, сделала директором дизайнерской фирмы, в которую вложила столько сил и личных средств. Купила ему квартиру, потому что Милочку в общежитии тесно и плохо, машину – потому что Милочек должен везде успевать, потому что учится и работает, а на такси ездить этому принцу непрестижно.

– Что? – потрясенно воскликнул Мефодий.

– Из грязи в князи, Мет. Приехало из какого-то Бобруйска чудо природы, Златовласка-краска с голубыми незамутненными глазками. Естественно, Милица Анатольевна повелась на его внешность. Я говорил ей, что это абсолютно пустой и никчемный Феб Шатопер. Но она в него влюбилась. Одарила всем, чем только смогла. Сейчас, когда появился ты, она начала постепенно прозревать, во что обходится ей этот бог любви. Ах, да, подпиши здесь, – Любомир спохватился и выложил из ящика на стол бумажные документы.

– Неужели он правда согласился купить мою работу? – недоверчиво спросил Мефодий. – Да еще так дорого.

– Это не дорого, он ее успешно перепродаст, его фирма очень раскручена. Просто твое имя не будет стоять в качестве авторства, но это пустяки. Я уверен, что по мере обучения ты будешь выдавать более зрелые и талантливые работы, и платить за них будут другие деньги.

– Любомир Станиславович, – робко позвал его Мет. – Но ведь это все равно незаслуженно?

– Ты себя недооцениваешь, Мет. У тебя получился хороший проект. Я обратил внимание Милована на талантливую работу, потому что у этого цветка жизни интеллект равен сотому проценту его красоты. Милочек ничего не смыслит в дизайне, зато умеет прекрасно руководить, т.е. с умным видом восседать в кабинете и гонять на подаренной машине. Чтобы его фирма не загнулась в результате такого блестящего менеджмента, я иногда выполняю роль консультанта, – Любомир усмехнулся. – Деньги трать смело, они теперь твои, – он похлопал Мефодия по плечу.

– Я отложу их на лечение, – произнес Мет.

– Не надо, на лечение тебе даст Милица Анатольевна. Она сейчас занимается этим вопросом.

Мет покачал головой:

– Нет.

– Почему?

– Это колоссальная сумма. Я не хочу ей быть обязан настолько. Тем более в создавшейся ситуации…

– Она не свои даст. Оплатят соответствующие фонды – и лечение, и реабилитацию, с ее связями это не проблема.

– Без ее хлопот ничего не выйдет, а я не готов ответить ей тем, чего она хочет, – возразил Мефодий.

– Честно скажу, я тебя не понимаю. Ты вытащил козырного туза в игре по имени жизнь, – Любомир передернул плечами. – Посмотри на ситуацию проще. Чего хочет от тебя женщина? Любви и ласки, красивой юности в своих объятиях. Нет никакой проблемы. Мила снимет все твои страхи, раскроет твою страстную натуру. Какое-то время с ней повстречаешься. Если будешь правильно себя вести, не изменять ей, Мила этого не любит, навсегда будешь вхож в круг ее друзей. Будет тебе поддержка, деньги, зелёный свет карьере. Не понимаю я, что тебя сдерживает. Вернее, понимаю, но полагаю, что ты напрасно усложняешь себе жизнь.

– Это для меня неприемлемо, Любомир Станиславович! Она меня старше, я боюсь ее, то, что между нами возможно, вызывает страх и… отторжение. Вы же ее любили, у вас это было взаимно, пусть и с разницей в возрасте.

Любомир посмотрел на Мета так, словно перед ним стоял герой русских народных сказок, не царевич.

– Мет…, – наконец вздохнул он. – Я ее потом полюбил. Сначала все, что ты сейчас испытываешь, было и у меня.

– Но вы сказали, что влюбились в нее, потом она вам призналась, что любит вас, – возразил Мет.

– Так и есть. Просто вначале я боялся своих чувств. Сам подумай! Мне двадцать один, ей сорок. Тогда мне казалось, что между нами пропасть, и все же она меня волновала, притягивала, а я боялся сознаться себе, испытывал только страх. Потом понял, что подсознательно хочу близости с ней.

– Но я не хочу!

– Это и есть тот страх, о котором я говорю! – воскликнул Любомир. – Я как никто другой понимаю твои чувства, – проникновенно продолжил он. – Все еще усугубляется твоим прошлым. Но как долго ты будешь сдерживаться, лишать себя удовольствия, положенного от природы?

– Я правда ее очень боюсь, – шепотом ответил Мет. – Вы же обещали убедить ее, что я ей не нужен!

– Я жду подходящий момент. Пока она одержима тобой, сильно влюбилась. Но я помню о своем обещании.

– Умоляю вас, пожалуйста, убедите ее. Я… не хочу этих отношений.

– Мет, – Любомир положил ему руку на плечо, – думаю, ты не ее боишься, а самой близости. Да, тебя пугает именно возможность близости с женщиной.

– Любого бы напугала, – шепотом воскликнул Мет.

– Вовсе нет, –возразил Любомир. – Поверь, на твоем месте сейчас бы с удовольствием хотели бы оказаться многие. Учитывая, что им за это будет.

– Мне ничего не надо, – помотал головой Мефодий.

– Надо, Мет. Кое-что тебе очень уже надо, – Любомир по-доброму усмехнулся. – Я предлагаю тебе все-таки чипироваться и получить приятный бонус за это – доступ к виртсексу. Очень неплохая альтернатива реальности. Это же ускорит твое возвращение к нормальной жизни. Подумай об этом…

– Я подумаю, – ответил Мет.

– Давай на чистоту, – Любомир поправил его светлую прядь. – Тебе хочется секса. Особенно с человеком, которого ты любишь. И конечно же, который любит тебя.

– Мне нужно подумать, Любомир Станиславович, – Мет встал с кресла, где незаметно для себя очутился во время душевной беседы с куратором. – Мне пора, простите, нужно что-то съесть, сахара падают, так что…

Я провел по лицу рукой, растер уставшие глаза. Да, что и говорить, психологическое давление мастерское. Ах, Любчик! Милован, конечно, просто красавчик, хам, но ведет себя ожидаемо. Я усмехнулся. А кто что ему теперь сделает, если он имеет такую покровительницу и заработанную телом финансовую подушку безопасности. Можно и бывшему куратору хамить. Наверняка, Милован о многом догадался, что происходит между Мефодием и Любомиром.

Насчет Мета и Любомира… интересно, зачем куратор так настойчиво толкал его в объятия Милицы?.. Надо разобраться.

Глава 9

Почему-то запомнился первый снег. Поздняя осень выдалась дождливой, к концу ноября наконец-то посыпались мокрые мягкие хлопья. Правда ненадолго, пролежав ночь, снег смешался с водой и превратился в кашу, в которой ноги то скользили, то вязли.

Анастасия сообщила, что 1 декабря у Любомира Станиславовича день рождения и было бы неплохо его поздравить, ведь он их любимый куратор и самый лучший преподаватель на свете.

– Все его студенты начали суетиться, чтобы поздравить, а что мы? – поддержала ее Мару.

– Думаю, нам нужно купить ему в подарок книгу по истории кино, – предложила Анастасия.

– Да, но вдруг у него уже есть такая, – возразил Яша. – Поднакопил, поди, за годы работы.

– Нам нужно купить новую, которая только-только вышла в свет, – Анастасия настойчиво продвигала свою идею.

– А как узнать, есть у него такой учебник, или он о нем только мечтает? –спросил Яша. – Книги по истории кино очень дорогие!