Однажды в Прибалтике. Мы едем в Америку

В магазине «Дрогас», напротив кафе «Лидо», проходившие мимо люди обращали внимание на стоявшую в витрине заводную игрушку, отдаленно напоминающую Санта Клауса. В одной руке у него был зажат холщовый мешочек, очевидно с подарками, другой он размахивал перед собственным носом, словно бы отгоняя мух. Но может быть он таким необычным способом приветствовал потенциальных покупателей, предлагая им в качестве сувениров для своих друзей приобрести моющие средства? Ведь рядом лежали шампуни и жидкое мыло, вперемежку со стиральным порошком.

Поняв, что проскочили цветочный киоск, Тамара с Алексеем повернули обратно и, продираясь сквозь уличную толпу, заметили пьяную женщину в изнеможении прислонившуюся к стене. Ее нечёсаные седые волосы безжалостно трепал ветер. Накрашенный беззубый рот с двумя уцелевшими клыками по краям придавал ей сходство с Бабой Ягой.

– Ой, да ну че вы смотрите, мать твою! – кокетливо выкрикивала она, подтягивая сползающие колготки.

В действительности никто ею не интересовался, как впрочем и теми странными существами, которые останавливаясь возле плевательниц и урн, сосредоточенно ковырялись в них своими грязными пальцами, вытаскивая изжеванные окурки.

– Дай мелочь на хлебушек! – поймав Тамарин сочувствующий взгляд, возопила бродяжка и бойко рванулась вперед. Пытаясь уклониться от «дружеской» встречи, Тамара неожиданно поскользнулась и, против воли, сделала нечто, напоминающее земной поклон. Попрошайка резко остановилась.

– Ну ты даешь, блин, артистка… Помоги, я с утра не жравши! – с одобрением прохрипела она.

– Не можешь не ввязываться в идиотские приключения? – Алексей придержал жену за рукав.

Бросив нищенки двадцать сантимов, Тамара поспешила за мужем.

… Купив роскошный букет, супруги вышли на улицу и не узнали ее – такая там закрутилась метель! Колючие мелкие льдинки с шуршанием медленно сыпались вниз, приземляясь на плечи и головы прохожих, превращая их в считанные минуты в настоящих снеговиков. Некоторые раскрывали зонтики, но это мало помогало. Потому что ветер, словно бы насмехаясь над людьми, забрасывал им в лицо полные пригоршни студеных крошек.

Несмотря на набирающую силу непогоду появилось желание неторопливо пройтись по нарядной Риге, любуясь произошедшими с ней переменами. На месте старых подвалов, откуда раньше тянуло сыростью, появились сверкающие офисы, кафе, туристические агентства… Бывшие химчистки переквалифицировались в аптеки, а бывшие аптеки в магазины спортивной обуви.

Кое – где еще сохранились таблички с прежним названием улицы Чака, бывшей когда – то Суворовой. Однако надписи на русском языке везде были аккуратно затерты синей краской. Власти молодого Латвийского государства старательно вытесняли его из обихода, не считаясь с тем, что он является родным для многих сотен тысяч проживающих здесь людей. Даже инструкции, прилагаемые к лекарствам, печатались только на латышском. Как будто бы русскоговорящие старики и старухи могли на старости лет освоить чужую для них речь или на свои более чем скромные пенсии нанять переводчика, который бы их повсюду сопровождал.

Но если язык «оккупантов» и изгонялся из официальных сфер, то в повседневной жизни он процветал. Спускаясь по ступенькам лестницы, ведущий в подземный переход, можно было услышать звуки аккордеона, наигрывавшего «Катюшу», а завернув за угол, увидеть и самого музыканта, сидевшего на раскладном стульчике. Обычно он исполнял популярные песни советских времен или же фронтовые, но за особую плату не отказывался и от тюремного репертуара. Латыш по национальности, он играл для «инородцев» потому, что те охотнее подавали, будучи гораздо щедрее, чем его соотечественники.

– Что если нации развиваются на тех же условиях, что и отдельные личности? – подумала вдруг Тамара, вспоминая недавнюю экскурсию в Рижский зоопарк, показавшуюся особенно оскорбительной. Там возле каждой клетки висели таблички исключительно на латышском и на английском языках. Поэтому далеко не каждый родитель мог подробно и главное правдиво объяснить своим детям то, что видит. Такая же, кстати, картина наблюдается в Ботаническом саду…

– Опять ты решаешь мировые проблемы? Не останавливайся! – недовольно заметил Алексей, – мы опаздываем. Нехорошо заставлять людей ждать. На такой – то погоде.

– Ничего не случится, если и подождут.

– Какая ты добрая!

Пройдя еще пару кварталов Тамара с мужем вышли на площадь Красных латышских стрелков. Где – то здесь должен был находиться китайский ресторан, там намечается празднование дня рождения. Тамара первая увидала светящиеся иероглифы. Приблизившись, осмотрелись. Веры с Игорем пока еще не было.

– Покурим? – предложил Алексей, доставая из кармана сигареты.

– Ни в коем случае!

Тамара больно прикусила губу. Ее рука непроизвольно открыла сумочку.

– Нет! – мысленно приказала она себе, засовывая руку в карман.

– Что с тобой? – удивился супруг.

– В смысле?

– Ты же без никотина не можешь и полчаса прожить.

– Как видишь, могу.

Не стоило пока оповещать близких о том, что она собралась всерьез начать борьбу с пагубной привычкой.

– Конечно, на первых порах я стану терпеть поражения, но ведь какие – то, хоть и незначительные победы, обязательно должны быть, – размышляла Тамара, успокаивая себя, – рано или поздно у меня все получится!

Спасаясь от ветра, пришлось повернуться лицом к реке. Напротив простирался мост через Даугаву. Цепочка машин медленно двигалась по нему, образуя светящуюся цепь. Снег налетал на музей оккупации – гордость Латвийского государства. Туда в обязательном порядке, как раньше к Ленину, приводят бесконечные иностранные делегации.

– Давно здесь стоите? Не соскучились?

Подошедшая сзади Вера, подмигнула Тамаре.

– Что – то вы задержались.

– Пока автобуса дождались…

Подругу поддерживал под руку невысокий мужчина. Он сдержано поздоровался. Миновали полупустой зал. Подскочил официант, одетый в черную униформу. Положил перед каждым внушительное меню. Пока разбирались с заказом, Тамара искоса рассматривала избранника своей подруги. Что – то в нем было странное, а вот что – пока не удавалось толком определить. Он натянуто улыбался и, глядя в сторону, по – военному коротко отвечал на вопросы. Вера ревниво приглядывала за ним, словно заботливая матушка, выведшая первый раз своего повзрослевшего отпрыска в свет.

– Непременно попробуем утку по-пекински, – после продолжительного раздумья наконец объявила она, – вы не против?

– Никоим образом, – Алексей рассмеялся, демонстративно похлопав себя по животу, – это даже приветствуется.

– И мороженное на десерт, – Вера плотоядно облизала пухлые губы. Подтолкнув Тамару под столом ногой, объявила во всеуслышание. – Что бы не было никаких замечаний ни от кого. Сегодня мой день. Уяснили?

Мужчины дружно кивнули.

– О чем ты говоришь, милая! – Алексей постарался придать своему голосу удивленные нотки, – какие еще замечания? Мы себе не враги!

– Правильно мыслишь. Только есть тут некоторые, – неопределенно ответила Вера, укоризненно покачав головой, – кто был бы не против испоганить мне праздник.

– Не выдумывай! Ничего я не собираюсь тебе испоганивать, – Тамара вымучено улыбнулась.

– Обещаешь?

– Конечно.

Было понятно -подруга не желает признать очевидного. Очень жаль! Она всегда обожала покушать. Особенно увлекалась пирожными.

– Не понимаю, как можно не любить сладкое, – удивлялась она, когда Тамара во времена их совместной работы в конструкторском бюро равнодушно отказывалась от «лакомства», – сахар дает организму энергию и стимулирует работу мозговых клеток.

Шло время, они одновременно вышли замуж. Тамара родила троих сыновей, у Веры появилась дочь. Но вскоре подруга развелась, затем поступила в институт иностранных языков на вечернее отделение.

– Зачем тебе нужно второе образование? – не понимала Тамара, – ты что, мало зарабатываешь? Имеешь квартиру, ребенка… Ищи хорошего мужика, рожай еще, пока можешь.

– Не говори ерунды. С меня и одного хватит.

– У меня трое и я прекрасно справляюсь.

– А для меня карьера на первом месте.

– Я тоже кое о чем мечтаю.

Тамара усердно писала кандидатскую диссертацию, надеясь когда – нибудь стать преподавателем в университете. Поначалу все складывалось благополучно. Казалось, еще немного и мечты превратятся в действительность.

– Грядут перемены, – не соглашалась Вера, – Помяни мое слово, твоя диссертация вскоре станет никому не нужна. Ты не просчитываешь ситуацию. Пока не поздно – меняй специальность.

Подобные разговоры раздражали Тамару. Она ни минуты не сомневалась в собственной правоте.

… Через несколько лет Латвия обрела независимость, конструкторское бюро закрыли, завод, на котором работал супруг, «канул в Лету». На повестку дня встал вопрос – как жить дальше.

– Может быть переедем в Россию, – размышлял Алексей, – там сестра. Она вроде бы обещала помочь.

– Не хочу даже думать об этом!

Тамара представила себе полную негативной энергии Нину, ежедневно приходящую к ним на «разборки». Это был бы кошмар.

– Давай лучше повспоминаем к кому есть смысл обратиться за помощью, – предложила она.

– У меня никого нет, – поначалу отнекивался Алексей, – все друзья сидят в полной ж....

– Подумай как следует.

Они проедали последние сбережения и в скором времени положение могло стать критическим. Что касается Веры, то та процветала, часто ездила за границу, хорошо зарабатывала. В конце – концов она замолвила за Алексея словечко одному латвийскому бизнесмену, регулярно появляющемуся в их фирме.

– Представляешь, я ему говорю – нет ли у вас вакансии… А он спрашивает – для кого? – рассказывала подруга Тамаре по телефону, – у меня с ним хорошие отношения.

– А кто он?

– Богатейший мужик.

– С криминалом не связан?

– Что за вопрос? Мы с ним плотно работаем. Так что все на мази.

На следующий день, после непродолжительного собеседования, Алексея приняли в фирму «Дионис». Чуть позже ему удалось пристроить туда и жену.

Жизнь налаживалась. Стабильная, хотя и небольшая зарплата, неплохой коллектив. Тамара понимала – ей повезло. Пускай работа не по специальности, пускай магазин на другом конце города, зато появилась уверенность в завтрашнем дне. Почему – то сейчас об этом вспомнилось в ресторане.

… Глядя как носится бедный официант, расставляя на столе закуски, она недовольно сдвинула брови. Зачем столько? А ведь будет еще и горячее. И десерт!

– Мы не осилим все это, – не выдержав, укорила она, – у нас не резиновые желудки.

– Правда? – сразу бросилась в бой подруга.

– Посмотри сама… – Тамара указала на стол, – тут на десять человек понаставлено.

– Какая ты экономная! Я, по – моему, предупредила уже.

– Что ужасного я сказала?

– Сама знаешь. Да, живу в свое удовольствие. Между прочим, не все мужчины в восторге от анемичных дамочек. Некоторым нравятся пышные женщины, – Вера бросила благосклонный взгляд на своего спутника. Встрепенувшись, тот приосанился, инстинктивно расправив плечи.

– Я права, Игореша? Что молчишь, дорогой?

Мужчина энергично потряс головой.

– Видишь, – удовлетворенно отметила Вера. Есть оказывается и другие приоритеты. Главное, что б человек был хороший!

Однако в ее голосе не ощущалось радости. Тамара более внимательно вгляделась в сидящую рядом с ней парочку. Никакого энтузиазма с обоих сторон, а ведь их отношения только начались и значит должны отличаться особенной остротой восприятия.На столе, между тем, не осталось ни сантиметра свободного места.

– Ну даешь! – обрадовано воскликнул Алексей, когда, пожелав приятного аппетита, официант наконец удалился. – Вот это по – нашему! Знаешь чем ублажить голодного мужика!

– А то!

– Это кто тут голодный? Уж не ты ли? – с трудом заставив себя оторваться от собственных умозаключений, удивилась Тамара. – Хочешь, что бы тебе посочувствовали?

– Естественно.

– Когда ж ты успел оголодать, драгоценный мой? И позавтракал хорошо, и в обед не обидел себя.

– Пока добирались.

Разлили вино. Алексей начал говорить первый тост. Игорь вскочил и в руках у него оказалась кинокамера.

– Увлекаетесь съемками? – поинтересовалась Тамара, пытаясь завязать беседу.

– Так… балуюсь иногда. Для истории хорошо. У меня набрался солидный архив.

Он искательно посмотрел в глаза, явно ожидая одобрения.

– Даже книгу купил. Там пошагово объясняют, что нужно делать.

Мужчина резко вскинул голову вверх. Его круглое благообразное лицо осветилось неподдельной гордостью за себя. Полуседой клок волос, искусно прикрывавший лысину, съехал на бок. Он осторожно приладил его на прежнее место.

– Положи мне жареных овощей, – попросила Тамара у Алексея, наблюдая с какой страстью Вера предается чревоугодию. Полуприкрыв глаза, она виртуозно работала палочками, демонстрируя настоящее мастерство. Вскоре и остальные последовали ее примеру.

– Давайте – ка выпьем за именинницу. Что мы все едим, да едим, – после продолжительной паузы предложил Алексей.

– Желаю счастье! – Тамара первая протянула к подруге бокал, – пусть в твоей жизни все будет так, как задумано. Наверное это уже происходит, да?

– Может быть, – Вера равнодушно пожала плечами. Этот жест означал что угодно, кроме истиной радости. Тамара нахмурилась. Как – то все непонятно. Она перевела взгляд на Игоря.

– Научился делать ночную съемку…

Совсем не те слова ожидала она от него.

– Там нужен специальный режим…

– Вот как? – это уже начинало раздражать.

Принесли и торжественно водрузили на середину стола утку по пекински. Рассчитывая увидеть запеченную птицу целиком, Тамара на мгновение растерялась. Утка оказалась совсем не такой, как она представляла.

– Это утка?

– Не волнуйся. Ее всегда разрезают на мелкие порции, – успокоила Вера. – Попробуй, тебе понравится.

– Непросто снимать в темноте… – продолжил свои откровения Игорь.

– Когда ж он заткнется в конце – концов?

Сцепив зубы, Тамара постаралась не выказать недовольства. Голос мужчины бубнил и бубнил, не желая прерваться хотя бы на миг. Требовалось много терпения что бы, сохраняя спокойствие, изредка вставлять краткие междометия в его путанную речь. Между тем, блюдо с уткой быстро пустело. Подруга, как хорошо отлаженный механизм, бесперебойно работая челюстями, с устрашающей скоростью расправлялась с кусочками мяса.

– Однажды я снял вагоны в депо. Было это в ночную смену… Получилось не в фокусе, но ведь с каждым случаются неудачи, так ведь? – сосед искательно улыбнулся.

– Не расстраивайтесь.

Поняв, что за Верой ей все равно не угнаться, Тамара отбросила церемонии, решив приналечь на лапшу с яйцом. Игорь все еще что – то талдычил, подкрепляя свои слова робкими жестами.

– Милый, мало кого волнуют твои проблемы, – Вера бесцеремонно прервала его затянувшееся повествование.

– Извините, – прошептал он.

– Ничего страшного.

– Не очень усердствуй, – недовольно заметил Тамаре Алексей, – подумают, что я тебя морю голодом.

Но тело не собиралось прислушиваться к «ценным» советам. Оно наконец получило свободу и торопилось наверстать упущенное. К тому же глаза разбегались от обилия выставленных на столе блюд.

– Ты бы еще облизала тарелку, – ворчливо продолжил поучать супруг, – все твои идиотские диеты! Что о нас станут говорить!

– Вам в самом деле не интересно? – искренне огорчился Игорь, бросая на Тамару осуждающий взгляд.

– Ну почему же, – с набитым ртом промычала та.

… – Может еще что – нибудь мясного закажем? – предложила именинница, когда официант стал освобождать стол для сладкого.

– Решайте сейчас, потом поздно будет. Кстати, утка, по – моему, жестковата. Да и хрустящие овощи не шедевр.

– Невкусная? – уточнил Игорь.

– Ты разве не пробовал? Ах, разговаривал? Ну и ничего не потерял. Между прочим, зачем мы сюда пришли – что бы ты нам надоедал бесконечными россказнями?

– У меня уже много чего получается.

– Речь сейчас не о том.

– А о чем? – мужчина приоткрыл рот и подался вперед, стараясь не пропустить ни единого слова из сказанного.

Тамара от неожиданности громко прыснула в кулак. Спохватившись, сделала вид, что закашлялась. Алексей незаметно состроил «большие глаза».

– О том, моя радость, что качество пищи не соответствует статусу заведения, – терпеливо объясняла подруга возрастному кавалеру.

– Не понял, – озадачено прошептал он и осторожно погладил себя по голове, – тебе не понравилось как здесь готовят?

– Да, дорогой! – рявкнула Вера. – Представь себе – не понравилось! Едала я и получше. Причем значительно!

Наивность мужчины, по – видимому, начинала ее тяготить. Закончив с ним разговор, она наклонилась к Тамаре.

– Хороший мужик и умеренно пьющий. Прикинь, сегодня с утра люстру в гостиной разобрал. Почистил… повесил назад. А вот не лежит к нему душа, что посоветуешь?

– Не мне судить.

– Какой – то он дурковатый, не находишь?

Тамара решила обойти деликатную тему стороной. Конечно, он не блещет умом, но зачем же расстраивать Веру.

– Тогда поищи академика, – чуть помедлив, предложила она, – но тот и гвоздя не сумеет забить. А Игорь, видно, что человек положительный. Ты с ним ладишь? Он наверно спокойный как…

– Слон?

– Зачем так? Расскажи поподробнее.

– Да в общем – то не о чем говорить. У нас нет безумной любви, как в кино. Сама понимаешь… – подруга всплеснула руками. – Во первых, и возраст не тот, во вторых… мешают мои габариты.

Об этом хотелось бы поподробнее.

– Извини, дорогая, но, кажется, ты еще больше поправилась. Много ешь.

– Не придумывай.

– Когда мы последний раз с тобой виделись? В октябре? Ты с тех пор изменилась. Не в лучшую сторону.

– Я просила тебя воздержаться от замечаний, – Вера досадливо сморщилась, – зачем портишь праздник?

– За тебя беспокоюсь.

– Неужели не можешь хоть в день рождения обойтись без нравоучений? Я пришла отдыхать.

– А когда разговаривать? Днем мы заняты на работе…

Тамара не собиралась отступать. Она любила подругу, в ее памяти та оставалась изящной, остроумной и миловидной женщиной.

– У меня в голове не вмещается, как можно так себя запустить? Ты встаешь по утрам на весы?

– Не о том мы толкуем, – Вера сделала слабую попытку отбиться.

– О том самом. Сколько раз я тебе приносила диеты, а где результат? И сейчас принесла кое что. Возьми вырезку из газеты.

– Да зачем она мне?

– Не упрямься. Тут известный хирург предлагает отсасывать жир из проблемных мест.

– Умней ничего не могла предложить? – Вера в ярости стукнула кулаком по столу. Ее лицо покраснело.

– Мне в мой праздник ты втюхиваешь подобное! У тебя совесть есть? Хочешь, что б меня погубили?

– Не психуй. Мы с тобой не чужие. Ты же скоро не сможешь нормально передвигаться.

– Ну до этого далеко! Еще рано меня в инвалиды записывать. Я работаю, у меня все прекрасно.

Вот всегда так. Пытается увести разговор в сторону.

– Обещай, что хотя бы начнешь с понедельника делать зарядку.

– Хорошо. Обещаю. А сейчас будь любезна – отстань от меня.

– И не только зарядку. Давай вместе по средам устраивать разгрузочный день? Будем пить кипяток с лимоном, добавляя туда ложку меда.

– Аж два раза. Ты никак собралась меня уморить?

–Я бы тоже не прочь еще чуточку сбросить вес.

Подруга беспечно расхохоталась. -Ну и сбрасывай! Лично я не собираюсь мучить себя. И довольно о грустном. Имей совесть в конце – то концов.

– Хорошо. На сегодня заканчиваю, но учти мы чуть позже продолжим. Больше так продолжаться не может. Я не собираюсь от тебя отставать.

– Непременно!

…– Летом был на рыбалке…– повествовал между тем раскрасневшийся Игорь Алексею,

– пробовал снимать водоросли…

– Он меня этими нудными разговорами задолбал, – продолжила Вера свой невеселый рассказ.

– Солнце садилось, ну я и включил подсветку…

– Опять ты за старое!

– Тогда может еще вина налить?

…– Вот такая проблема, представь себе, – грустно подытожила Вера, когда мужчины устроили перекур.

– Что тебе посоветовать…

– Обещал побелить потолок. Я квартиру сто лет не ремонтировала. Все давно уже дышит на ладан.

– Как сама – то считаешь?

– Не знаю я. Понимаешь, розетки вываливаются, краны текут. Надоело одной. А с другой стороны, как послушаю его – такая иной раз тоска возмет.

Стало грустно. Скорей всего Вера не сможет найти свое счастье с этим человеком. Она знает два иностранных языка, работает переводчицей в крупной фирме. Почему так случилось – хорошая женщина большую часть своей жизни провела без близкого человека? Может где – нибудь в подсознании у нее заложена установка на одиночество? Или карма такая.

– Кто он по специальности?

– Не поверишь, слесарь в вагоноремонтном депо. Знаю, что сейчас скажешь, но где их взять этих тонких, начитанных, умных интеллигентов, а? Да к тому еще, что бы согласились жить с такой тушей?

Вера горько вздохнула.

– Перестань унижать себя, – у Тамары от жалости остро кольнуло сердце, – у тебя в жизни все будет хорошо.

– Думаешь, я совсем идиотка, не понимаю свое положение? Ты все правильно говоришь – мне не только ходить тяжело, но еще и стоять. Спина очень болит. Жир – то давит на внутренности. И купить из одежды ничего не могу. Я ведь женщина! Хорошо, что хоть сама шью, а то бы вообще кранты.

– Обратись к врачу. Вот статья, положи к себе в сумочку.

– Не хочу под нож.

– Хорошо. Тогда встретимся после Нового года и придумаем что – нибудь. Я читаю сейчас одну книгу…

– Мне уже ничего не поможет. – Вера всхлипнула. – Ненавижу себя!

– В жизни все поправимо.

– Не верю.

– Но ведь я же держусь.

– У тебя конституция не такая.

– Я во многом себя ограничиваю.

– Не заметила. Ты сегодня чудесно покушала. Съела больше меня. Не подумай что жалко, просто голая констатация фактов.

– Потому что суббота и твой день рождения. Ведь когда – то же надо расслабиться. Сколько можно поститься.

… – Жалко Верку, – на обратном пути поделилась Тамара с Алексеем, – не подходит ей этот тип.

– Брось! Он нормальный мужик. Ну может немного заторможенный. Не все же такие умные, как вот я, например!

– Тебе бы все пошутить!

– Разберутся!

Они быстро шли по направлению к электричкам. В длинном подземном переходе, соединяющим улицу Чака, центральный рынок и железнодорожный вокзал было многолюдно. Возле разложенных на лотках книг Тамара невольно притормозила. Тут всегда есть на что посмотреть! Красочные тома детективов с кинжалами и кровавыми пятнами на обложках обещали «незабываемые» впечатления от прочитанного. Богато иллюстрированные энциклопедии о животных хотелось хотя бы просто недолго подержать в руках. Рядом лежали горы эзотерической литературы… Может быть среди них есть ответы на некоторые вопросы…

– Углядела что – то новенькое? – ехидно подколол Алексей. – Ты в последнее время увлеклась непонятно чем.

– Не придумывай.

– Между прочим, я не слепой. И глаза имею, и уши.

– Да я просто так, почитать иной раз люблю. Посмотри, как все здесь разукрасили, – совершила она отвлекающий маневр, указывая рукой на выстроившиеся по периметру крохотные магазинчики, торгующих сувенирами. Почти возле каждого из них дежурили приветливые продавцы, приглашая заглянуть на «огонек».

Вдоль бетонных стен обосновались нищие, стараясь придать себе как можно более жалостливый вид. Некоторые опирались на костыли и, заглядывая прохожим в глаза, предлагали полюбоваться обмотанными грязными тряпицами конечностями. Другие тряслись от мучившего их похмелья, не имея возможности удержать в ладонях мелкие монетки, бросаемые им из жалости. На их отупевших физиономиях застыло почтительное смирение.

Между ними сновали неприметные мужчины, забиравшие подаяние. Здесь очевидно имелась собственная иерархия. Нищие находились в строго определенных местах и не мешали друг другу трудиться на «плодородной» ниве попрошайничества. Большинство безучастно сидело, выставив перед собой пластмассовые стаканчики. Но попадался кое кто из оригиналов. Одна неопределенного возраста женщина в надвинутом до самых глаз платке, опустившись на четвереньки, истово клала поклоны, крестя проходивших людей грязной щепотью.

– Спаси тя Господи! – сипло бормотала она, стукаясь головой о бетонный пол.

Было много детей. Маленькие лежали на коленях у взрослых, а старшие просили самостоятельно. Некоторые бегали друг за другом, пытаясь играть даже в таких неподходящих условиях. Они пока еще не осознавали, что можно жить другой жизнью. Тамара, хотя и понимала, что в своем бедственном положении все эти люди виноваты сами, но заметив мальчишку, по возрасту напоминавшего младшего сына, почувствовала, как у нее защемило сердце. Достав из кошелька тридцать сантимов, отдала их ребенку и, покопавшись в сумке, добавила шоколадку.