Академия контролируемой магии

– Спасибо. – Я не знала что сказать, а Ориан ни о чём не спрашивал. Вот только его глаза искрились самыми настоящими молниями. – Ты в порядке?

– Я злюсь, – коротко ответил он, а на столе зажёгся небольшой тусклый светильник. Молнии поблекли, но не исчезли.

– Почему?

– Потому что в академии бардак. Потому что рядом с нами предатель. Потому что студенты готовы убить друг друга и потому что ты не осталась в комнате, – вежливо сообщил Ориан, не отрывая взгляда от окна.

– Я должна сдать магическое право, – пожала я плечами.

– Конечно, должна, Лея, – он перевёл взгляд на меня. – Ведь это важнее твоей жизни. Ведь всё в этом шаргховом мире для тебя дороже неё!

– Ты…

– Но больше всего я злюсь на себя. – Ориан подошёл, коснулся моей щеки, провёл большим пальцем по скуле и удержал моё лицо за подбородок. – За то, что потакаю твоим страхам, вместо того, чтобы их разрушать.

– О чём ты? – Я опустила глаза.

– Ты знаешь о чём, Лея, – протянул он. – Выходи за меня.

– Нет! – Сбросив его руку, я в ужасе помотала головой. – Ты не всерьёз.

– В жизни не был так серьёзен, – хмыкнул Ориан.

– Тебе не позволит император, а меня не отпустит советник. – Захлёбывающаяся словами паника игнорировала нечто воздушное и искрящееся. Нечто, что путало мысли и волновало сердце.

– Позволит, Лея. Лориан знает меня и не станет рисковать.

– Ты должен стать главнокомандующим.– Я даже отодвинуться от него не могла, что говорить о сопротивлении гораздо более важном. Тем более что…

«Когда мне что-то нужно, я этого добиваюсь».

– Меня полностью устраивает ректорское кресло. – Ориан взял мою безвольно лежащую на одеяле руку и повернул тыльной стороной вверх. – Чего ты боишься?

– Предательства, – выдавила я едва слышно.

Родители бросили меня, когда я даже их лиц была не в состоянии запомнить. Променяли на очередную редкую книгу, расплатившись за неё жизнями. Пусть это чужая вина и я не могла их обвинять, но винила.

Присли бросил меня гораздо позже. И больнее. Ведь тот, кто заменил мне родителей, мог просить всё – деньги, дом, и я бы подписала что угодно ради любимого дяди. К счастью, на этот случай законом предусматривалось несколько особых статей, запрещающих сделки с детьми. Особенно, сиротами.

И я снова осталась одна.

Не имея ни сил, ни желания доверять хоть кому-то. А потом увидела в библиотеке Ориана…

– Я принесу клятву, Лея. – В его глазах уже не было молний, но была уверенность. – И больше не позволю тебе сомневаться. – Ориан улыбнулся.

– Это не смешно. – Я поднялась и отошла к окну. – И это сумасшествие.

– Сумасшествие – это ты. – Он обнял меня со спины, заключая в уютное и надёжное кольцо рук. – Я не хочу, чтобы какой-нибудь очередной недалёкий маг завершил то, что начали первые два. Я хочу видеть, как ты улыбаешься, а не боишься ищеек, убийц или императора.

– Это сказка для детей, Ориан.– Я развернулась, чтобы видеть его глаза. – Такого не бывает.

– Будет, если ты рискнёшь,– уверенно отозвался он. – Давай же, Лея.

– Я… подумаю.

И я думала.

Думала, когда Ориан ушёл. Когда на следующий день сидела на занятиях, не отрывая взгляда от пустого места Корсы. Даже когда заканчивала заклинание, которое позволит нам снять третий слой и открыть шкатулку.

Клятвы.

Ориан не предлагал поставить подписи в ратуше, чтобы получить свидетельство о браке. Он говорил о традиционном браке. О таком, который закрепляли в храме сами рианы после того, как коленопреклонённые влюблённые произносили освящённые Аитаей слова. Для каждого свои, но не теряющие силу даже спустя десятилетия.

Такой союз не получится разорвать. Ни людям, ни магам, ни самим храмовникам. При этом не будет измен, не будет предательства, но и любви тоже может не быть.

И что ответить?

Смотря кого слушать – сбивающееся с ритма сердце или холодный разум. Да, Ориан мне нравился. Я его любила, хоть и не понимала, как такое чудо могло случиться за каких-то пару месяцев. Но взять и провести с ним всю оставшуюся жизнь?

Мне нужно время. И именно его у меня не было.

Тем более что завтра предстоял зачёт по праву, и мне очень хотелось его сдать. А через два дня должна была состояться наша помолвка с советником, и быть там мне как раз хотелось меньше всего. Ещё хотелось, чтобы моё заклинание подействовало и мы, наконец, увидели, что это такое – оскант. И, конечно, мечталось прогуляться с Орианом по Унашу, чтобы пить ягодный морс прямо на улице и испачкать нос в креме от сладких шариков…

Опустившийся на стол вестник сбил с настроя, и я рассеянно посмотрела на печать привратника. Ко мне кто-то приехал? Развернув листок, я пробежала глазами послание. «Ожидает», «барон Присли» и «срочно» не шли ни в какое сравнение с «нижайше просит вернуть ключ от Галарнии, 13».

Присли всё узнал.

Воздух закончился, руки затряслись, в голове опустело. На улице Галарнии под номером тринадцать стоял дом моих родителей. Мой дом, ключ от которого прислала Грейс. И Присли не упустит возможности нажиться на её ошибке, заставив меня сделать… что?

Конечно, вернуть ключ. Но что ещё может придумать обозлённый униженный опекун? Я схватилась за голову. Не знаю! Даже представить не могу, что ещё может прийти ему в голову. И не представлю, потому что мысль о том, что за воровство Грейс могут казнить застилала всё остальное.

Привратник написал «срочно», а, значит, выбора нет. Накинув шубу, положив в карман ключ, я пронеслась по коридорам общежития, замявшись лишь на мгновение – тогда, когда взялась за ручку двери, ведущей на улицу. Я не могла отдать ключ Присли.

Просто не представляла, как протяну ладонь и позволю ему забрать то, что по праву считаю своим. Мысли беспокойно бились о стенки сознания и к тому моменту, как я дошла до ворот, довели до головной боли. В то самое время, когда мне как никогда нужна была трезвая и ясная голова.

– Лиерра Грасс? – уточнил привратник.

– Да. – Меня знобило далеко не от холода.

– Без записи в журнале вы не должны отходить от ворот дальше, чем на двадцать шагов.

– Хорошо, – кивок вышел по-настоящему нервным. – Я поняла.

Выходя из калитки в воротах, я специально не поднимала головы, пока не отсчитала десять шагов – половина того расстояния, на которое распространялась защита академии. Пронзительный ветер издевался над одеждой и волосами, нападая то с одной, то с другой стороны. Незащищённые перчатками ладони не слушались, но мне это только помогало – так становилось ещё труднее отдать ключ от дома Присли.

– Здравствуй, милая.

За полгода Присли не изменился. Всё та же худощавая фигура, те же водянистого цвета глаза и трость, которую он практически не выпускал из рук. Удивительная шутка рианов – имея отталкивающую внешность, Присли мог заворожить одним лишь голосом.

– Зачем вы вызвали меня? – Двенадцать лет тренировок и учёбы не помогали спрятать ненависть, которую он наверняка видел в моём взгляде.

– У тебя есть вещь, которая принадлежит мне. – Присли показательно внимательно осмотрел наконечник трости и только потом поднял глаза на меня. – И я хочу её вернуть.

– Не понимаю, о чём вы говорите. – Очередной порыв ледяного ветра заставил поёжиться и натянуть рукава.

– Могу объяснить, – с холодной улыбкой отозвался он и повернулся, указав тростью на стоящий недалеко тёмный экипаж.

Он не принадлежал Присли, слишком простым и невзрачным был, и, скорее всего, был взят внаём, но не это главное. В полумраке экипажа сидела полная женщина с забранными вверх волосами. Вот она повернула к нам голову, вздрогнула и тревожно прижала к груди руки. Мелькнула знакомая шаль.

Грейс!

Я рванусь было к экипажу, но вспомнила предупреждение привратника. Лучше бы Грейс всё-таки отравила Присли! Но как она попалась? Неужели призналась? Или Присли разорился на кианит? В любом случае у меня не оставалось выбора.

– Чего вы хотите? – спросила мрачно.

– Верни ключ от дома, – неприятно усмехнулся Присли и протянул ладонь, в отличие от моей, затянутую в дорогую кожу светлой перчатки.

– Я… оставила его в академии. – Существовал ничтожный шанс, что он поведётся, но Присли шагнул ближе и рукоятью трости приподнял моё лицо за подбородок.

– Не ври мне, мерзавка, – ласково пропел он. – Я всё знаю. И про тебя, и про эту предательницу повариху, и про кражу. Ты же образованная и знаешь, что ей грозит, стоит мне вызвать ищеек.

– Никакой кражи не было.– Я дёрнула подбородком и хотела отступить, но Присли больно схватил меня за запястье.

– То есть тебя плевать на участь своей любимой Грейс? – Повернув голову к экипажу, Присли едва заметно кивнул, и женщина внутри задёргалась всем телом. На её шее мелькнули чужие руки.

– Нет! – тихо всхлипнула я и уже сама вцепилась в ладонь Присли. – Не смей! Отпусти Грейс и я отдам тебе ключ!

С довольной ухмылкой он взмахнул тростью, и тело в экипаже бессильно обмякло.

– Хороший выбор, девочка моя.

Ему было плевать на меня, на Грейс, на всех, кроме себя. Даже с советником он расправился бы с большим удовольствием, если бы не непререкаемая власть последнего. И за одно это Присли стоил ненависти, но теперь это не значило ничего. Потому что дрожащими руками я достала из кармана ключ от моего дома.

– Прекрасно. А теперь, драгоценная моя Аурелия, иди к привратнику и скажи, что ты уезжаешь.

– Нет, – крик застрял в горле, ужасом скрутило желудок.

– Ты поедешь со мной, паршивка,– зло прошипел Присли. – И заставишь поверить вашего цепного пса, что делаешь это добровольно и с большой радостью.

– Отпустите Грейс.– Я сжала руки в кулаки, пытаясь справиться с паникой. – Отпустите и мы продолжим разговор.

– Либо ты выполняешь мои условия, либо завтра эту повариху казнят за воровство, – процедил он.

– Но зачем я вам? У меня по-прежнему нет доступа к наследству.

– Пока нет, – гадко усмехнулся Присли. – Иди.

И я пошла.

То, что Присли получил ключ, не значило, что он не мог обвинить Грейс. С ворами в империи не церемонились и о казнях регулярно писали в «Вестнике Оришана». Но что могла сейчас сделать я? Расстроить Присли желудок? Он знает меня дольше кого бы то ни было,и наверняка обвешался артефактами от всего на свете. Отказаться? Чтобы через пару-тройку дней прочитать о том, что Грейс Гомели повесили за воровство? Проще сразу пойти и утопиться.

Выполнить все условия Присли? Как бы ни хотелось – придётся. Хотя бы, пока он не отпустит Грейс, а, значит, я должна, насколько возможно, приблизить этот миг.

– Вы уезжаете, лиерра? – нахмурился привратник.

– Да, – улыбнулась я смущённо. Как смогла. – Дядя плохо себя чувствует и не хочет больше тянуть – требует, чтобы мы поехали в Имперский банк и оформили наследство.

– Ох, сочувствую, лиерра,– поджав губы, покачал головой привратник. – Да облегчат рианы участь вашего дяди.

– Благодарю.– Лучше бы Присли катился шаргхам под хвост!

Буквально несколько мгновений заняла строчка в журнале и моя подпись.

Натягивая рукава на руки, чувствуя, что совершаю страшную ошибку, я шла к тёмному экипажу и Присли, виднеющемуся сквозь его окно.

***

– Где Оелуон? – открыв дверь своего кабинета, рявкнул Ориан.

– Проректор Оелуон у себя, – бесстрастно отозвался секретарь и недрогнувшей рукой подписал очередной документ.

Чеканным шагом Ориан пересёк собственную приёмную и прошёл по коридору до следующей двери.

– Акиро! – Он грохнул кулаком по двери и та медленно открылась.

Ориан редко злился и ещё реже заходил в чужие кабинеты, но Оелуон целый день игнорировал его вестники, не оставляя выбора.

На первый взгляд всё лежало на своих местах, но, присмотревшись, он заметил и сдвинутую чернильницу, и брошенную на полке книгу, и криво висящую картину. Для педантичного до тошноты Оелуона в кабинете царил жуткий беспорядок, а то, что за солнечным пейзажем оказался неизвестный Ориану тайник только добавляло ситуации остроты.

Хуже стало, когда тайник оказался пустым, а в камине обнаружились нечитаемые обрывки посланий. Выругавшись, Ориан попробовал восстановить вестники, но ему не удалось – Акиро их не сжигал, он растворил их зельем. На конюшне выяснилось, что Шаена, коня Оелуона, тоже нет, и с мрачным предчувствием Ориан переместился к привратнику.

– Ректор Оллэйстар, – поклонился тот.

– Когда Оелуон покинул академию?

– Около пяти часов назад, – сразу же отозвался Овис и замялся.

– Что ещё случилось? – Ориан обречённо потёр переносицу.

– Около двух часов назад академию покинула лиерра Грасс, – неуверенно признался Овис. – Странное дело посреди учебного дня, поэтому я решил спросить у вас.

– Кто разрешил? – Ориан прикрыл на мгновение глаза.

– Так никто, – сжался привратник. – Не Гвинбор же, много кто из лиерр иногда ездит на ночь домой, а уж приключение льерров…

– Да, – медленно произнёс Ориан. – Конечно. Благодарю за бдительность, господин Овис.

Привратник ещё что-то говорил, но он уже не слушал. Развернувшись, Ориан быстрым шагом направился в сторону главного корпуса. Теперь он знал, кто его предал.

Глава 41

Шаргхов гад! Предатель! Первостатейная дрянь!

Экипаж прыгал по кочкам, всё дальше удаляясь от столицы. Я не просто не отдам Присли своё наследство, я разорю его, чего бы мне это не стоило!

Этот лицемер меня обманул! В том экипаже не было никакой Грейс, зато сидели два мага, один из которых под заклинанием иллюзии. И я бы поняла это, если хотя бы мельком взглянула на экипаж магическим зрением, но одно только упоминание о её вине… чего уж теперь!

Стоило мне забраться внутрь, как тот маг, который якобы душил Грейс, скрутил мне руки, надел на голову мешок и толкнул на сидение напротив. И я бы высказала всё, что думаю о Присли и его методах, но ткань мешка мешала не только видеть, но и говорить. Из горла не вырывалось ни звука, в то время как Присли после непродолжительной поездки пожелал удачи «хозяину», уточнил, когда ему ждать деньги и вышел.

Туда, где слышались звонкие голоса детей, а до нас долетал аромат свежеиспечённой выпечки. Мерзавец! Подлец!

Он врал. У Присли не было доказательств кражи, он понадеялся, что я испугаюсь за Грейс. И ему повезло – ужасом мне перекрыло сознание, не давая ни одной мысли пробиться наружу. Уверена, эта сделка оказалась самой лёгкой и прибыльной за всю жизнь Ораса Присли.

Хотя бы потому, что единственный, кому я могла понадобиться, был Ориан, а скоро ли он поймёт, что меня нет в академии? Великолепно, просто великолепно. Самое время вспомнить, что интриги уровня императорского двора не заканчиваются благополучно ни для кого из участников.

И уж тем более не для простой сироты-студентки.

Экипаж, в который меня пересадили неизвестно где и неизвестно когда, подбросило последний раз, и он остановился. Снаружи слышались окрики и басовитый смех, а я не могла даже просто провернуть кольцо на пальце – настолько туго верёвка стягивала запястья за спиной. Звук открывшейся двери заставил меня вздрогнуть и выпрямиться на сидении. Экипаж просел под весом того, кто в него зашёл, и тем неожиданнее оказалась аккуратная поддержка.

Мужчина, насколько я могла судить по тяжёлой походке, поднял меня, спустился сам и спустил с экипажа меня. Подошвы коснулись ровной площадки, а цоканье каблуков говорило о том, что мы идём по мощёной камнем дороге. Недолгое путешествие закончилось лестницей на пять ступеней, тоже каменной, но какой-то другой, и звуком открывающейся двери.

Ни одного лишнего звука, ни единого возгласа не раздалось, пока мой провожатый вёл меня по чужому дому. Причём дому хорошо отапливаемому – на седьмом шаге мне стало по-настоящему жарко – и не бедному. Потому как паркет, о котором мечтал Присли года два назад, но который не смог себе позволить, иногда мелькал в щели между шубой и мешком у меня на голове.

Пятнадцать ступеней вниз не радовали, но, по крайней мере, меня не подняли на предполагаемый второй этаж, сбежать с которого стало бы ещё сложнее. А бежать я собиралась, даже если у меня заберут всё, вплоть до одежды. Лучше быть голой, чем мёртвой, а в том, что меня привезли не для того, чтобы похвастаться паркетом, я не сомневалась.

Мой провожатый оказался высоким и могучим заросшим мужиком неопределённого возраста. Никогда бы не подумала, но сдёрнутый с головы мешок не врал. Разрезав верёвку на запястьях, окинув меня последним внимательным взглядом, мужчина вышел и запер за собой дверь.

Ну, Присли…

Я оглянулась и хмыкнула, в подвале с припасами меня ещё не запирали. Что ж, могло быть и хуже. По крайней мере, если я умру, то точно не от голода – три стены были уставлены полками с разной снедью. Половина из них представляла различные соленья, банки и бочки, вторая – колбасы и сыры. Как-то так я воображала священное хранилище Николаса, куда могли заходить далеко не все его поварята.

Подвал оказался чуть больше моей спальни в общежитие, без окон и с единственной дверью. Облокотившись спиной о полки, я присела на корточки и стала думать.

Кольцо-накопитель при мне, а в комплекте с головой это радовало вдвойне. Вот только что я могла? Пару-тройку раз ударить волной чистой силы? Для человека это если не смерть, то серьёзные травмы, для мага – хилый пшик. Особенно, если он будет защищён артефактами.

Поднявшись, я сбросила шубу на стоящую тут же бочку и освободила по паре полок на каждой из стен. Ничего интересного не нашлось, и я сначала постучала, а потом и поковыряла каменные стены. Они выдержали – ногти нет. Увы, подвал оказался подвалом, а не пристроем, как это часто бывало. И чтобы пробить стену, хотя бы там, где под потолком виднелось маленькое отверстие для проветривания, мне не хватило бы даже трёх накопителей.

Еда вернулась на полки, и я ещё раз обошла помещение по кругу.

Возможно, второй этаж был бы предпочтительнее, с него я могла хотя бы попробовать спрыгнуть, здесь же приходилось ждать. И ждать долго, потому что я успела задремать сидя, пока меня не разбудил резанувший глаза яркий свет.

– Вставай.

Ноги затекли, и распрямилась я с тихим шипением, чтобы тут же схватиться за ближайшую полку – голова закружилась, в глазах на мгновение потемнело.

– Поторапливайся, – скривился высокий подтянутый и, судя по презрению во взгляде, сильно родовитый боевой маг. Боевой, потому что тёмная военная форма и прикреплённый к поясу стааш не оставляли простора для воображения. – Иди.

Верните предыдущего провожатого, он хотя бы имел представление о манерах. Этот же бурго-берг больно перехватил за локоть, когда я поднялась по ступеням, а потом ещё и подтолкнул, да так, что запнувшись о порог, я едва не пропахала носом пол.

– Что, ноги не держат? – довольно усмехнулся он и, собственно, всё.

Потому что тело сковало неизвестным заклинанием и всё, что я могла – крутить головой, в то время как ноги послушно шли в неизвестную мне сторону. Отвратное ощущение онемения ниже шеи отвлекало от шикарной обстановки особняка с картинами, коврами и да, тем самым паркетом. Слуг на пути не попадалось, зато в коридоре второго этажа нашлись прекрасные большие окна. Закрытые, конечно, но уж один магический удар я для такого случая приберегу.

– Пришли.

Дверь, как дверь, зато за ней…

– Добрый день, милая невеста, – усмехнулся Эвилонберг, салютуя бокалом.

– Ваше величество, – поклонился бурго-берг, и моё тело тоже исполнило реверанс. Так себе, кстати, вживую у меня получалось гораздо лучше.

– Величество? – иронично подняла я бровь. – Неужели Лориан III скончался?

Никакого смысла играть и притворяться не осталось. Если я действительно нужна советнику, он будет терпеть меня независимо от того, насколько длинный у меня язык. Если нет, то моё неуважение тем более не будет иметь значения.

А уважать того, кто предал даже не империю, а собственную семью точно не за что.

– Он на пути к этому, – многозначительно хмыкнул Эвилонберг, – хочешь к нему присоединиться?

Если сказки о некромантах хотя бы на четверть правдивы, то советника ждёт сюрприз и ни разу не приятный.

– Вашими стараниями? – хмыкнула я и вдруг поняла, что снова управляю своим телом. Поморщившись, потёрла запястье левой руки, незаметно поворачивая кольцо-накопитель.

– У тебя есть ещё недоброжелатели?

– Я и с вами враждовать не планировала, – отозвалась ехидно.

– Вы свободны, – кивнул советник бурго-бергу и жестом предложил мне присесть в стоящее перед письменным столом кресло.

– Но, ваше величество…

– Вон. – Тон светской беседы не изменился, но холодный взгляд советника полыхнул яростью. – Может быть, кофе? – снова любезно обратился он ко мне.

Хлопнула дверь.

– Обойдусь. – Сделав два шага, я элегантно присела в удобное кресло с высокой спинкой и сложила руки на коленях.

Прищурилась. И с трудом удержалась от ругательств, когда увидела, сколько и каких заклинаний навешано вокруг и на самом советнике. Неудивительно, что он не боится оставаться со мной наедине. Да ему пальцем щёлкнуть и я мгновенно обращусь в пыль.

– Расскажете, почему хотели меня убить?

– Убить? – насмешливым эхом отозвался Эвилонберг. Глупость, но сейчас, перестав строить из себя непонятно кого, он стал гораздо привлекательнее, хотя и опаснее тоже гораздо. – Милая моя, изначально никто не пытался тебя убить.

Изначально. Прелесть просто.

– Похитить – да, но убить… – Советник окинул меня оценивающим, чисто мужским взглядом от сбившейся причёски и до носков ботинок. – Я был уверен, что мы договоримся. Мне всего-то и нужно было, чтобы ты помогла достать оскант после того, как я уничтожу Лориана. Благодаря Присли я узнал о твоих способностях обходить заклинания, а, благодаря твоему неумению контролировать дар, в первую нашу встречу понял, на что ты способна.

– Но как?

– Всего лишь опознающий артефакт, который я для начала проверил на кварце из императорской сокровищницы, а потом и на тебя. Удачное у нас получилось столкновение, превзошло все мои планы.

– Зачем тогда весь фарс с помолвкой?

– Почему же фарс. – Эвилонберг сел в кресло напротив, откинулся на спинку и закинул ногу на ногу. – Мне не сложно было жениться на тебе, милая Аурелия, и сделать империю счастливее ровно на одну обиженную сироту.

Гнев внутри вспыхнул жарким пламенем. Это я-то обиженная? Да я ему… интересно, а советник знает про стихийный дар? Вспышка озарения перекрыла ярость. Знает, не знает, в любом случае берилл с меня мог снять только Ориан, а он в академии.

– А потом?

– Потом ты бы уехала куда захотела, – он показательно задумался, – скажем, на лечение. Распоряжалась моими деньгами, жила в своё удовольствие, а я бы разом избавился от всех девиц на выданье.

– И всегда держали бы меня под рукой, – усмехнулась я. – А в случае неповиновения быстро стали бы вдовцом.

– Не без этого, моя милая. – Он сделал ещё глоток. – Но ты отказывалась поддаваться, не помогали ни письма, ни подарки.

– Мне ничего от вас не передавали. Вестники приходили только после того случая с Мистой в столовой…

– Стихийники, – презрительно скривился советник, ставя бокал на поднос. – Полезные, но тупые создания природы, жалкие копии настоящих магов, по ошибке рианов наделённые могущественной силой, которой даже управлять не могут. Стоило пообещать им отменить парочку законов, и они мгновенно предали этого мальчишку, по недоразумению ставшего императором.

По недоразумению, ага. Подумаешь, законы престолонаследования, кого они интересуют.

– Ориан, – хмыкнул вдруг Эвилонберг, заставляя меня поднять взгляд, – он перехватывал все послания. Ещё один самоуверенный юнец, который думает, что может всё. У вас с ним что-то есть?

– С кем? – растерялась я от смены темы.

– Значит, сам, – покачал головой советник, – да и ладно, уже неважно. Оллэйстар всё равно отправиться вслед за дружком.

Сердце пропустило удар, по телу прошла дрожь.

Дожила. Даже за себя я не боялась так, как за него. И тем хуже, что никак не могла ему помочь.

– И я?

Долгий пронзительный взгляд напомнил о том, как мало я могу против него. Фактически ничего, и без какой-либо надежды я снова посмотрела на советника магическим зрением. Глухо, он был защищён со всех сторон, не чета тем наёмникам в лесу.

Больше того, из-за количества защитных заклинаний Эвилонберг казался расплывчатым, и мой пусть не натренированный, но очень желающий найти хоть что-то взгляд, не видел ничего.

– Мне всё ещё нужен оскант, – он подался вперёд, – а, значит, ты можешь остаться жива. – Эвилонберг взял мою ладонь, перевернул, тыльной стороной руки провёл от кончиков пальцев до запястья. Невидимые для него отблески от кольца Ориана брызнули во все стороны. – Если мы договоримся.

И я не смогла сдержать брезгливую гримасу. Да меня выворачивало, стоило представить наши предполагаемые «переговоры», и советник прекрасно это понял. Усмехнулся, отпустил меня и поднялся.