Полная версия
На суше и на море. Книга 2. Том 3
На следующий день 11.02.1969 он свежим и бодрым проснулся в 8-00, принял душ и спустился в буфет позавтракать. Разминку делать не стал, т.к. решил заменить её быстрой пробежкой в институт по свежему морозному воздуху. Ночью выпал снег, и улицы Риги преобразились. Из труб старых домов подымался белый дымок каминов и печей отопления, хотя большинство из них уже давно перешло на паровое центральное отопление. Старая Рига выглядела как на старинных гравюрах 17 – 19 веков. В 9-30 ЛИК прибежал к институту, по пропуску вошел в приемную, привел себя из спортивной в деловую форму и присел в ожидании приглашения к директору. Ровно в 10-00 секретарь директора, пожилая статная дама в строгом сером платье, в тон седым, коротко постриженным волосам, пригласила его в кабинет директора, с сильным латышским акцентом сухо произнеся: – Доктор ЛИК, академик Карл Яковлевич Спрингис приглашает вас на беседу. Проходите, пожалуйста.
Это была первая встреча ЛИКа с директором ВНИИМОРГЕО. Он ожидал встретить холодного и строгого академика 75 лет, с латышской внешностью старого интеллигента. Однако ошибся. Из огромного дубового и черного стола к нему на встречу встал высокий, крепкий мужчина, выше его на голову, приветливо улыбаясь во все лицо, широко по-сибирски, и протянул ему огромную крепкую и горячую ладонь для пожатия. ЛИК даже несколько смутился от неожиданности и приложил усилие, чтобы ответить достойно. К.Я. пригласил его жестом сесть в удобное кресло у отдельного столика у окна и спросил на совершенно чистом русском языке, несколько напоминающем по интонации голос главного геолога Красноярского ГУ Рябоконя:
Что предпочитаете чай или кофе.
ЛИК еще более удивился и сказал, что предпочитает чай. После этого К.Я. подошел к своему столу, включил переговорное устройство и что-то сказал по-латышски секретарше. Потом присел на противоположное кресло к столику, внимательно осмотрел ЛИКа и сказал:
Я прочел вашу докладную записку и показал её своему коллеге, директору нового института Информатики и вычислительной техники (ИВТ) АН Лат. ССР, академику Якубайтису. Мы считаем её весьма своевременной. Поэтому я созвал Ученный совет нашего института, на котором хотим вас послушать. На совет пригласим ученых из института Якубатиса. Возможно, он выкроит время присутствовать и сам. Так что готовьтесь хорошенько. Излагайте не торопясь, и подробно останавливаясь на обоснованиях ваших идей. А теперь расскажите мне просто и доходчиво, почему вы уповаете на вычислительную технику и в частности ЭЦВМ в морской геологии и геофизике, именно в геологии и геофизике, а не только в геофизике, ибо без геологии геофизика весьма академична и расплывчата, даже в разведочной модификации, не так ли? – пригласил он ЛИКа к беседе.
Беседа, именно дружеская беседа, за чашечками чая с лимоном и печеньем, продолжалась два часа. ЛИК был изумлен директором, такому приему и ведением деловой беседы в дружеской обстановке. Он был окрылен вниманием академика, его искренним желанием понять собеседника и, вероятно, поддержать его. В заключение К.Я. позвонил Якубайтису и переговорил с ним по-латышски. Затем сообщил ЛИКу, что его ждут в институте ИВТ завтра к 10-00 утра для беседы со специалистами. После этого К.Я. пожелал ЛИКу успехов и хорошей подготовки к беседе завтра в ИВТ и докладу на Ученом совете ВНИИМОРГЕО.
Выйдя из кабинета директора, ЛИК любезно поблагодарил секретаршу за чай и помощь в беседе и уехал в отель готовиться к завтрашней встрече со специалистами ИВТ.
Всю оставшуюся часть дня ЛИК провел в своем номере в отеле, готовясь к завтрашней беседе со специалистами кибернетиками. И хотя это слова не произносилось, как отголосок резкой критики кибернетики «как служанки буржуазии» в сталинские времена, а заменялось «автоматизацией», суть дела от этого не менялась. ЛИК прочел еще раз свою докладную записку, подготовил и просмотрел все слайды со схемами и составными элементами предлагаемой им иерархической системы автоматизации морской геологии и геофизики, от автономных информационно – измерительных систем сбора данных (АИИС) на буях, малых судах, удаленных станциях, до автоматизированных комплексов сбора, хранения и обработки информации и управления на крупных судовых, береговых ИВЦ и головного ИВЦ (ГИВЦ) . Еще раз перелистал свои пометки в только что вышедших из печати и взятых с собой книгах: Бусленко Н. П. «Моделирование сложных систем», Думпер С.А. «Управление производством и кибернетика», Квейд Э.Р. «Анализ сложных систем». Эти книги с начала 1968 стали для ЛИКа настольными – Библией и Евангелием. Лег он спать поздно, но с чувством хорошей разминки перед серьезной игрой в баскет.
В 7-00 12.02.1969 ЛИК встал как по команде, свежим и полным сил. Сделал почти часовую разминку в номере, принял душ. Оделся по парадному и пошел в буфет завтракать, выбрав овсяную кашу, стейк и стакан знаменитой рижской сметаны, в котором ложечка стояла вертикально. Запил эти яства двумя стаканами чая с лимоном и приготовился к серьезной беседе в ИВТ. Вышел из гостиницы в 9-00. День только начинался. Время местное, приравненное к московскому, было сдвинуто почти на два часа по сравнению с астрономическим, со среднеевропейским. Морозный утренний воздух и свежий снег, выпавший за ночь, бодрили, вливая силы и уверенность в душу ЛИКа. Он сел в автобус экспресс, номер которого указал ему К. Я., и через 40 минут вышел на конечной остановке в новом районе Риги, под названием Академическая (АКАДЕМИАС, как объявил кондуктор). Обратил внимание на отсутствие тесноты в автобусе, большом красном Икарусе, который в России обычно использовался на междугородних линиях. Выйдя на остановке, он очутился почти за городом в сосновом бору, среди которого разместились новые, очень красивые 5 – 9и – этажные здания из красно – коричневого кирпича, разнообразной архитектуры, от пирамидальных, цилиндрических, до прямоугольных разноуровневых, совершенно не похожие друг на друга. В них располагались институты АН Латвийской ССР, в том числе и ИВТ, образуя вместе с жилыми одно и двухэтажными коттеджами академиков и научных сотрудников Академический городок, отгороженный высоким узорчатым чугунным забором. У входных ворот ЛИК предъявил новенькое бордовое удостоверение ВНИИМОРГЕО. Дежурный из охраны посмотрел списки приглашенных, нашел его фамилию и показал ЛИКу, как пройти в здание ИВТ. В 9-50 ЛИК вошел в это здание, сдал свое нейлоновое пальто в гардероб, и ровно в 10-00 вошел в приемную директора, академика Якубайтиса. Его уже ждали и немедленно пропустили в кабинет директора. ЛИК вошел в огромный овальный кабинет, в центре которого стоял длинный стеклянный стол эллиптической формы. За столом сидели девять латышских мужчин и четыре женщины, все в строгих светло синих (мужчины) и светло серых (женщины) костюмах. Мужчины все в галстуках серого и синего цвета, женщины с открытыми воротничками блуз или в свитерах. Они непринужденно разговаривали на латышском языке. Перед каждым стояли высокие чашки с приятно пахнущим горячим кофе и маленькие бутылочки боржоми. Трудно было понять, кто из них директор. ЛИК, помня наставления, полученные вчера от Щербакова, Милашина и Спрингиса, был рад, что одел свой парадный светло серый английский костюм, голубую рубашку и бордовый галстук. Он контрастировал мужчинам цветом своего костюма, смуглым загаром лица и черными волосами. Обстановка напомнила ему встречи с норвежскими учеными в Бергене, но норвежцы не носили форменной одежды. ЛИК стоял несколько минут в нерешительности, а потом подошел к столу и приветствовал коллег по-латышски. Это вызвало одобрительный смех и его заметили. Навстречу поднялся коренастый мужчина лет 45-50 и представил ЛИКа на латышском, а потом на московском чистейшем русском сказал:
Доктор ЛИК, судя по вашему акценту в приветствии нашей компании, ваши знания латышского этим и ограничиваются. Поэтому перейдем все на русский. Садитесь во главе стола, берите свою чашку кофе и рассказывайте, что привело вас к нам? Доклада не нужно, а постарайтесь кратко изложить свои идеи и вопросы к нам. У нас время беседы ограничено тремя часами. Коллеги вас могут прерывать вопросами и по ходу беседы высказывать свое мнение. Начинайте.
ЛИК поблагодарил присутствующих за внимание и в течение 15 минут рассказал суть вопроса, сделав упор на огромную плотность информационного потока в морской геофизике, достигающего 10 в 12 степени бит в секунду. После этого последовали вопросы по методике и технике морских геофизических работ, по территориальной их распределенности, по квалификации специалистов, по финансовому обеспечению, по оснащенности вычислительной техникой и ЭЦВМ (везде далее ЭВМ). ЛИК старался медленно и подробно отвечать на поставленные вопросы. На некоторые из них, касающиеся деталей самой предлагаемой большой системы автоматизации морских геолого -геофизических работ в целом он ответить не мог. Иногда ему на помощь отвечали сами слушатели, среди которых он с увидел наконец Валерия Щербакова, свободно говорящего по-латышски и иногда переводившего ответы ЛИКа. Они обменялись приветствиями персонально. Очевидно, Валерий был здесь своим человеком. «Допрос» ЛИКа продолжался два часа. Когда поток вопросов иссяк, председательствующий академик Якубайтис попросил своих коллег высказываться кратко и по сути. Каждому представлялось не более 5 минут. Общее мнение сводилось к одобрению идеи рассмотрения автоматизации МГГР как единой большой иерархической информационной системы управления со всеми вытекающими от такой постановки последствиями. В заключении директор сказал, что эта серьезная задача весьма интересна и по силам ИВТ, и может быть успешно решена только в тесном сотрудничестве с ВНИИМОРГЕО и многими другими организациями, которые нужно будет привлечь к её решению. Он также дал ряд советов ЛИКу, как лучше доложить эту задачу на ученом совете ВНИИМОРГЕО и обещал полную поддержку со своей стороны и своих сотрудников. На этом совещание закончилось.
После его окончания Якубайтис попросил ЛИКа задержаться, и еще минут 15 говорил с ним, расспрашивая его о том как он лично заинтересован в реализации доложенного и в какой роли видит свое участие в нем.
Реализуя проект, вам придется серьезно бороться с косностью и недоверием ваших коллег, а зачастую и сориться с ними, т.к. они не являются кибернетиками и не могут охватить проблему в целом, системно. Я даже удивлен, как к такому широкому пониманию этой проблемы самостоятельно пришли вы, не являясь специалистом в этой области?
ЛИК был польщен такой оценкой его работы, но в то же врем озадачен. Ведь он ставил геофизическое образование на физфаке МГУ шире кибернетического, т.к. такого понятия во время его учебы в университете вообще еще не было, а автоматизацию и организацию труда считали сугубо вспомогательной задачей по сравнению с самими исследованиями.
Однако, ЛИК запомнил все сказанное академиком – кибернетиком и сердечно поблагодарил его за внимание и поддержку.
ЛИК вернулся в гостиницу поздно вечером, так как после визита в ИВТ остался в городе, отправившись в старую Ригу, где в Домском соборе слушал прекрасный концерт органной музыки. Во время концерта он принял решение написать тезисы проекта ОАСУ МОРГЕО, её первой очереди реализации – автоматизированной системы сбора, обработки хранения информации (АССОХ), включающей автономные станции измерения геофизических полей на буях и на берегу, судовые АИИС на малых судах, АИИС и ИВЦ на больших судах и береговые ИВЦ сбора, хранения и обработки геолого – геофизической информации с коммутационной сетью дистанционной передачи данных.
Вернувшись в свой номер, не смотря на позднее время уснуть не мог и сразу же засел за написание тезисов проекта к докладу на Ученном совете ВНИИМОРГЕО, до которого оставалось 3 дня. В голове совершенно ясно вырисовывался контур структуры ОАСУ МОРГЕО, и он начертил его в виде блок -схемы, включая все подсистемы от автономных станций на низшем уровне и завершая иерархическую пирамиду ГИВЦ МОРГЕО. Она получилась пяти ярусной: На верхнем уровне ГИВЦ в Москве или Риге, четырьмя Региональными ИВЦ «Запад» в Калининграде, «Север» в Мурманске, «Восток» в Южном Сахалинске и «Юг» в Геленджике, на втором уровне, судовыми ИВЦ на крупных судах от 1 до 3 на каждый регион на третьем уровне; на четвертом уровне судовые АИИС на все среднетоннажных и малых судах и, наконец, на пятом уровне – автономные автоматизированные системы сбора и консервации данных – ААССД на автономных автоматических или автоматизированных буях и станциях. Все подсистемы должны быть связаны дистанционными каналами передачи данных и управления.
От грандиозности замысла он не мог заснуть до 5 утра, составляя тезисы и пояснительную записку для доклада. Принял душ и лег спать под утро. Но проснулся в 9-00 бодрым и полным идей и мыслей о проекте. В 10-00 после завтрака в буфете, он позвонил Валерию Щербакову и поделился с ним своими идеями. Валерий их полностью воспринял как реализуемые и предложил приехать к нему в отдел и вместе поработать над «Аван – проектом ОАСУ МОРГЕО» и его первой очереди АССОХ. Он занимался серьезно созданием единой автоматизированной информационно – поисковой системы баз геологических данных и их хранения в институте Геологии Латвии. Так что идеи АСУ ему были близки и понятны. В 13-00 ЛИК приехал в отдел к Валерию Сергеевичу Щербакову, расположенному в отдельном здании, в переоборудованном подвальном помещении, приятно декорированном вагонкой и листами прессованного картона. Мебель и цветы все было в светлых тонах и в прибалтийском стиле. У входа в кабинет Щербакова ЛИКа встретила симпатичная латышская молодая женщина, которая спросила у ЛИКа ждут ли его, проверив наличие его фамилии в списке приглашенных к Зав. отделом. ЛИК показал удостоверение зав. отделом ВНИИМОРГЕ, что произвело на неё положительное впечатление, и она пошла в кабинет Щербакова и тут же вернулась, предлагая ЛИКу войти. ЛИК вошел в большую и хорошо освещенную дневным светом комнату, где его у двери встретил улыбающийся Валерий, и они крепко пожали друг другу руки.
С этой минуты они приступили сходу к составлению и слайдовому оформлению доклада ЛИКа, соучастником которого стал Щербаков (В.С.). Работали до 19-00, т.е. до конца рабочего дня. Затем Валерий сказал, что ЛИК может оставаться в его кабинете работать допоздна и даже ночевать, если захочется, и показал маленькую соседнюю комнату, где было все необходимое для отдыха и приготовления чая и кофе.
Я не могу задерживаться, показывая дурной пример сотрудникам, а тебе как приезжему наши установки не обязательны. Так что дерзай. До завтра. Но советую, лучше пойти в драматический театр, где прекрасно поставили ряд современных пьес, которые в Москве не увидишь.
С этим словами он одел пальто и вышел, оставив ключ от кабинета ЛИКу. ЛИК был озадачен таким поворотом дел, но понимал, что Валерий давно живет и работает в Риге и хорошо понимает, как правильно нужно здесь жить. Он еще часа два посидел над проектом, работая над схемами подсистем ОАСУ МОРГЕО, опираясь на рекомендации своих Библии и Евангелия, книги Квейда, Дуплера, Бусленко. Когда основные схемы были готовы, ЛИК уехал в гостиницу. Там в буфете поужинал и еще раз полистал свои записи и схемы. Договорились завтра в 10-00 встретиться у В.С. и привести все к презентабельному виду. Для этого в отделе Валерия была прекрасная оформительская техника и специалисты.
Спать лег ровно в 23-00, посмотрев по ТВ новости, пестревшие заметками и статьями по выполнению планов в стране Советов, в том числе и относительно реализации постановления ЦК КПСС и Сов. МИНА СССР по внедрению ОАСУ и ЭВМ в народное хозяйство.
На следующий день 13.02.69 ЛИК поехал в отдел Щербакова, и они до 19-00 упорно трудились над докладом для Ученого совета ВНИИМОРГЕО. Тезисный план был готов и приготовили основные слайда к докладу. Валерий позвонил своим приятелям в ИВТ и договорился о встрече на 14.02.1969, с целью обкатать доклад на специалистах и послушать их замечания и общее мнение.
В 19-30 Валерий ушел домой. Жил он не далеко от места расположения отдела, который занимал большой подвал, где хранились геологические пробы, и цокольный этаж нового 9 – этажного кирпичного здания. Сам Валерий был отличным полевым геологом, увлекся автоматизацией поиска и хранения геологических проб и поднялся до создания информационно поисковой системы (ИПС), для которой понадобилась ЭВМ. Он добился подряда с сотрудниками ИВТ и в течении трех лет, на базе ЭВМ «Промень», киевского института кибернетики, была создана первая в СССР ИПС для геологических образцов, которую Валерий расширял и на все геологические данные ИГ АН Лат. ССР. Так что у него уже был серьезный опыт в этом направлении, и проект ЛИКа по автоматизации МГГР в новом институте он принял как совершенно необходимое и знакомое собственное дело. Таким образом образовался тендем единомышленников: геофизика ЛИКа и геолога Валерия Сергеевича Щербакова (В.С.), готовых с энтузиазмом трудиться над созданием ОАСУ МОРГЕО.
14.02.69 ЛИК и В.С. по договоренности в 10-00 приехали в ИВТ, где их уже ждали коллеги кибернетики. В течение трех часов они беседовали со специалистами, в результате их доклад Ученому совету ВНИИМОРГЕО стал насыщенней, убедительней и, к удивлению, короче. Пообедав в современно декорированной и прекрасно снабженной столовой ИВТ, где цены были значительно ниже городских, и поблагодарив коллег, ЛИК и В.С. вышли из здания института. Было 18-00. Валерий поехал домой, а ЛИК по его совету в драматический театр им. Яниса Райниса, где ставили нашумевший спектакль «Отелло» по Шекспиру со знаменитой актрисой Выей Артмане в роли Дездемоны. В театр билеты достать было очень сложно. Однако, ЛИК зашел к администратору, предъявил командировочное удостоверение и темно-красную книжечку – служебное удостоверение, с оттесненными золотом гербом СССР и надписью ВНИИМОРГЕО. К его приятному удивлению ему выдали сразу два билета! ЛИК поблагодарил старенького еврея администратора и с радостью вышел из кассового зала на театральную площадь. В группе желающих «лишний билетик» он обратил внимание на высокую темноволосую девушку в сером пальто в крупную клетку, воротник и плечи которого закрывали её тяжелые прямые волосы. Казалось, что ей было стыдно просить билетик, но уж очень хотелось попасть в театр на спектакль. ЛИК уверенно подошел к девушке, как будто она ждала именно его, взял её под руку и повел ко главному входу в театр. Пришлось второй раз удивиться. Девушка легко освободилась от его руки, и сама взяла его об руку, представившись Эрна Крауклис. ЛИК представился в свою очередь, помогая девушке снять пальто в раздевалке. Никакого неудобства или неловкости от такого необычного для ЛИКа знакомства ни она, ни он не испытывали, как будто были давними приятелями. До начала спектакля оставалось еще много времени, и ЛИК пригласил Эрну в кафе тут же в большом фойе партера. Разговорились. Эрна оказалась научным сотрудником, математиком – программистом из института теоретической физики Латвийской АН. ЛИК рассмеялся и обрадовался, когда узнал об этом. Он рассказал Эрне о цели своей командировки в Ригу, и они посмеялись вместе.
«На ловца и зверь бежит» – с сильным прибалтийским акцентом смеясь произнесла Эрна. Незаметно пролетел час, прозвенел звонок, и они прошли в партер, в центр второго ряда. Эрна опять пошутила: – Вы либо очень богатый человек, либо транжир, что можете себе позволить покупать такие дорогие билеты, да еще дарить билет незнакомой женщине!?
Я не богач, не транжира, просто очень хотелось попасть в знаменитый театр и на спектакль с Выей Артмане в главной роли. А билеты мне продали «с брони», вероятно они предназначались, действительно, солидной персоне, – ответил ЛИК.
Погасили освещение в зале, и спектакль начался. ЛИК надел наушники синхронного перевода с латышского на русский и погрузился в действия на сцене в знаменитейшей драме Шекспира «Отелло». Действительно, хорошо знакомая ему драма, здесь звучала по-новому. Вероятно, близость Дании и вся обстановка старой Риги, талантливая игра артистов – латышей и даже латышская речь артистов создавали особую атмосферу, приближающую зрителей к атмосфере трагедии давних веков.
Первое действие пролетело мгновенно. ЛИК обратился к Эрне только когда зажегся свет в зале. Было видно, что и Эрна была полностью поглощена спектаклем, и первые пять минут перерыва они обменивались с ЛИКом только восхищенными взглядами. ЛИК пригласил свою даму в малый буфет прямо в фойе партера, где Эрна взяла чашечку кофе с пирожным, а ЛИК чашечку чая со сдобной булочкой. Беседа продолжилась, но не о спектакле, а о предстоящем докладе ЛИКа и В.С. на завтрашнем ученом совете. Эрна задала вопрос: – Какое математическое и программное обеспечение АСУ вы собираетесь использовать при проектировании системы?
Ответить на него ЛИК не мог. Этот вопрос остался совершенно не проработанным на данном этапе. Вообще все это выглядело очень странным, что на перерыве великолепного спектакля молодые мужчина и женщина беседуют о таких прозаичных, сугубо физматовских вещах. Благо перерыв пролетел быстро, и они вновь погрузились в драматический мир спектакля, совершенно не контактируя друг с другом. Когда спектакль завершился, ЛИК помог одеться Эрне и на выходе из здания театра спросил разрешения проводить её домой. Эрна внимательно посмотрела прямо ему в глаза и твердо сказала: – ЛИК, продолжения не будет в аспекте мелодрамы. А вот на ваш доклад я хотела бы попасть завтра. Вот мой телефонный номер, и позвоните, пожалуйста, мне о времени доклада. И нет ли препятствий к моему приходу? Удостоверение АН Лат. ССР у меня есть, и меня пропустят.
Буду очень рад вас видеть, Эрна. Позвоню обязательно, – ответил ЛИК. Он проводил Эрну до остановки трамвая, помог подняться в вагон, и на этом они расстались.
В отель ЛИК приехал в 24-00. Спектакль ему очень понравился, но знакомство с Эрной и поднятый ею вопрос о математическом обеспечении (СМО), его обеспокоили. Он погрузился в книгу Квейда «Анализ сложных систем», нашел раздел СМО и вписал страницу в текст доклада, посвященную этому вопросу. Только в 3 часа утра он уснул.
15.02.69 он встал в 8-00, размялся, принял душ и пошел в буфет завтракать знаменитой рижской сметаной. В 9-00, не смотря на легкий морозец, ЛИК пешком отправился в институт ВНИИМОРГЕО, и в 9-30 уже был в проходной. Оказалось, что ученый секретарь Татьяна Бартош как раз входила в здание института. ЛИК поздоровался с ней по-латышски и спросил, когда будет слушаться его вопрос, и можно ли пригласить Эрну – ст. научного сотрудника, к. ф-м. н. математика – программиста из института теоретической физики (ТФ) АН Латвии.
Однако быстро вы осваиваетесь в Риге, ЛИК. А она красивая?
Да. Очень красивая, – в том же шутливом тоне ответил ЛИК.
Тогда можете приглашать. Ваш доклад с доктором В.С. Щербаковым после обеда, в 14-00. – серьезно завершила беседу Бартош, входя в свой кабинет. ЛИК подошел к дежурному телефону в холле и позвонил Эрне. Она быстро сняла трубку, поблагодарила за приглашение, и подтвердила свой визит во ВНИИМОРГЕО на доклад ЛИКа.
В 10-00 в фойе института вошла команда из Геленджика, все члены ученого совета ВНИИМОРГЕО: Маловицкий, Агафонников, Немцов, Глумов, и недавно поселившиеся в Риге геленджичане: Левченко, Милашин, Гагельганц, Мистрюков, Гончаров, Михайлов. В зал заседаний вошел директор института Спрингис, зам. Директора Ульст, Щербаков, Бяков и другие, незнакомые ЛИКу рижские члены ученого совета, геологи, унаследованные от ИГ АН Латвии. Конференц -зал был почти полн.
Заседание открыл академик Спрингис. Он поблагодарил геленджикских членов ученого совета, за своевременное прибытие, сообщил приятную новость о резком увеличении ассигнований МинГЕО СССР на морские геолого -геофизические исследования и строительство новых специализированных НИС и Э/С. Эту радостную весть встретили аплодисментами. Затем ученый секретарь Татьяна Львовна Бартош огласила повестку дня трех дневной работы ученого совета и призвала всех его членов к активности, равно как к активности всех присутствующих коллег.
Потом было заслушано сообщение Я.П. Маловицкого о работе судов ОМГР, находящихся в акваториях Аральского, Каспийского, Черного, Азовского и Средиземного морей, сообщение А.А. Гагельганца о планах строительства новых судов и необходимости составления технического задания для каждого из них в соответствии с их специализацией. Третьим было сообщение А.П. Милашина об организации Дальневосточной морской геолого – геофизической экспедиции (ДМГГЭ) на о. Сахалин, в Южно Сахалинске и Морской арктической геолого -геофизической экспедиции (МАГЭ) в Мурманске. В 13-00 в работе ученого совета был объявлен часовой перерыв и в 14-00 доклад ЛИКа и В. Щербакова «О создании ОАСУ МОРГЕО». Такое название вызвало удивление и недоумение у всех, как рижан, так и геленджичан, не ожидавших такого поворота от частного вопроса «Применение ЭЦВМ при обработке сейсмических данных» к созданию отраслевой автоматизированной системы управления морскими работами МОРГЕО!!!
