Путешествие

– Вставай.

Ролль одним движением вскочил на ноги. Проводник стоял и задумчиво смотрел в небо.

– Ветер сменился, – сказал он, – погода может испортиться.

Проводник кивком головы показал Роллю, что пора идти и пошел по тропе. Ролль пошел следом. Дорога стала легкой, мягкой. Ролль чувствовал себя отдохнувшим. Ему не давал покоя только, что приснившийся сон. Он никак не мог его вспомнить.

Вдруг откуда-то с гор, издалека, ветер стал доносить обрывки песни. Песня была на непонятном, почти не человеческом, языке. Пела женщина. Ее голос, то приближался, то исчезал. Ролль хотел остановить Проводника, что бы прислушаться и услышать, но не как не мог догнать своего спутника. Проводник опять превратился в кусок тьмы, о котором давал знать только серый туман вокруг. Песня стала ближе и отчетливей. Песня была грустной, похожей на большое, затерянное в лесах озеро, чей красотой никто никогда не любовался. Ролль остановился. Проводник остановился в ту же секунду, словно был тенью Ролля.… Тогда лес вспыхнул. Верхушки деревьев стали переливаться от сиреневого к фиолетовому. Туман задергался по нелепым траекториям, словно кто-то стал раскачивать землю. Ролль наконец-то разобрал слова песни. Мелодия была не гармонизированной, абсолютно не европейской, что делало каждое слово песни неожиданным.

…Уходящему в руки – посох.

На удачу – все звезды неба.

Без ума от боли

Расплескаться волей.

Погребите меня просторно,

Спеленайте в холодный сумрак.

Сердце разобьется

До восхода солнца.

Отпевайте меня спокойно,

Забывайте меня спокойно.

Раскрошила хлеба

Больше я не дева

Уходящему в руки посох.

На удачу – все звезды неба…

Дальше начиналось сначала. Голос то становился громче, то куда-то исчезал…

– Пошли, – тихо сказал Проводник. Песня тут же смолкла. Лес стал обычным. Ролль тряхнул головой, что бы сбросить с себя наваждение. Они двинулись дальше. Вскоре дорога стала неровной. Тут и там были поваленные деревья. Наверное, здесь прошел ураган. Постоянно приходилось сходить с тропы и карабкаться на толстые стволы. Вывернутые корневища в темноте напоминали огромных кикимор, сбежавших из детских сказок. Ручейки струились прямо по траве. Ролль вспомнил сон. Сразу и до последней детали…

Ему приснился красный волк. Начался сон с того, что Ролль сидел в траве играл на пластиковой флейте-сопрано. Он пытался сыграть что-нибудь пасторально-пастушечье, но постоянно сбивался на, веселый до тупости, «коровий марш». Красный Волк появился сразу. Он подошел к Роллю так близко, что стало нечем дышать. У Волка были глаза из бирюзового камня и золотой ошейник с рубинами. «Я искал место рядом с тобой, – сказал Волк, – но такого места нет. Я могу быть или в тебе или без тебя. И только». Потом они пошли. Сначала – по траве, потом – по тропинке, потом – по стеклянному мостику, по камешкам – пока не вышли к большому белому дому с колоннами. Если бы Роллю разрешили придумать имя этому дому, он назвал бы его «Финиш», потому что было бессмысленно искать что-то более законченное и правильное. Волк прошмыгнул в полуоткрытую дверь. Ролль не стал открывать дверь шире, а протиснулся так. Вслед за Волком он поднялся по лестнице и вошел в зал. В зале Ролль понял, что этот Дом всего на всего лазарет. Зал был заставлен длинными белыми столами. На столах лежали огромные рыбы, круглые с серебристой чешуей, надутыми губами. Это были гигантские караси. Лица у рыб были старыми, морщинистыми. Ролль подошел к одной из них. Рыба шевелила губами. Подойдя еще ближе, Ролль увидел, что рыба хлебает какую-то жидкость из маленькой ржавой консервной банки. Ролль услышал шаги за спиной и обернулся. К нему подошла молодая девушка в белом халате с подносом. На подносе стояло несколько консервных банок с жидкостью.

– Вы уже оплатили путевку? – спросила девушка.

– Нет, – ответил Ролль.

– Тогда я вас не буду кормить.

– А рыбы не задохнутся? – спросил Ролль.

– Сначала оплатите путевку, а потом я буду вас кормить, – не обратила внимания на вопрос девушка.

– И нечего тут стоять, – добавила она и стала ждать пока Ролль уйдет. Ролль пожал плечами и отошел в сторону. Он хотел найти убежавшего Красного Волка. Он увидел Волка с другой стороны этого огромного зала, рядом с широкой винтовой лестницей. Волк дождался пока Ролль подойдет и побежал по ступенькам вверх. Ролль поспешил за ним. Вскоре Волк опять скрылся из виду, и перед Роллем остались только уходящие спиралью вверх гладкие мраморные ступеньки. Лестница никак не хотела кончаться. Вскоре Ролль перестал чувствовать подъем, словно он топтался на одном месте, как белка в колесе… Следующее, что было во сне, это большой белый куб. Ролль оказался внутри этого куба. Куб был замкнут со всех сторон и не было даже намека на дверь. Было светло, хотя источника света внутри не было. Видимо он был снаружи. Весь интерьер состоял из толстых железных прутьев. Их было 12. Они пересекали куб. В центре комнаты образовывался еще один куб, только из прутьев. Прутья были старые, покрытые ржавчиной. Они очень сковывали и почти не оставляли свободного места. Ролль почувствовал приступ клаустрофобии. Ему захотелось добраться до противоположной стены. На четвереньках он прополз под прутьями. Добравшись до противоположной стены, он обнаружил, что ничего не изменилось. Все те же прутья были перед ним. Роллю стало еще хуже. Тут внезапно весь свет погас. Ролль замер. В темноте было легче переносить закрытое пространство. Вдруг в стенах куба сами по себе стали образовываться дыры, через которые в комнату врывался свет. Свет, без сомнения для Ролля был солнечный. Яркий, сочный. Но свет не был прямым. Он изгибался в пространстве по немыслимым траекториям, словно был внутри невидимых трубок. Когда все стены куба были продырявлены, солнечные лучи сложились в изящную фигуру. «Объемный иероглиф», – подумал Ролль. Иероглиф был настолько ослепительным, что Ролль стал задыхаться от восторга. Улыбаясь, он коснулся одного из лучей. Луч не прервался, а на ладони заиграл всеми цветами солнечный зайчик. «Как солнце может светить сразу со всех сторон?» – подумал Ролль. Как только он догадался, ему стало понятно, что решетки больше нет. На ощупь он стал водить рукой и не наткнулся на прутья. Тогда он шагнул вперед. Он был свободен…

Дальше Ролль сна не помнил. Наверно, дальше его и не было. Дорога тем временем не становилась легче. Бурелом продолжался. Приходилось карабкаться по деревьям, нырять в ямы. Проводник остановился и подождал Ролля.

– Сейчас будет вверх, там отдохнем, – сказал Проводник и полез в гору. Ролль сел на дерево, что бы отдышатся. Проводник стал исчезать вверху. Ролль поднялся и стал карабкаться следом. Сердце колотилось в ушах. В голове у Ролля не осталось ничего кроме бессмысленной напевки, которую он насвистывал на вдох и выдох. Подъем закончился также внезапно, как и начался. Корявый лес расступился и Ролль вышел на поляну. Посреди поляны стояло зимовье. Проводник сидел около входа и пытался развести костер. Ролль подошел к нему и сел рядом. Костер разгорелся.

– Это не наше зимовье, так что мы тут не надолго, – сказал Проводник. Ролль ничего не ответил. Он не мог отдышаться.

– Сейчас заварим чай и я схожу посмотреть дорогу. Ты сиди здесь. Отдохни, посмотри, поговори, – сказал Проводник.

– С кем поговорить? – спросил Ролль. Проводник, не отвечая, протянул Роллю котелок.

– Сходи за водой, – сказал он.

– А где здесь вода?

Проводник показал. Ролль оглянулся. За его спиной, среди деревьев было большое озеро, которое Ролль даже не заметил. Ролль спустился к озеру, зачерпнул воды и замер. Озеро было таким тихим и одиноким, что Ролль боялся пошевелиться….

– Ты скоро? – крикнул Проводник. Ролль очнулся и побежал к костру. Выпив чаю, Проводник ушел. Ролль допил свой чай и опять спустился к озеру. Он закатал брюки и зашел в воду. Поверхность зарябила. Вода была теплой, ил – мягким. Он пузырился под ногами. В метрах 2-3 от берега из воды выступал большой серый камень. Ролль добрался до камня и вскарабкался на него. Рябь стихла и Ролль замер вместе с озером…

– Зеркало стало озером, потому что видела слезы царицы, ожидающей своего царя, – услышал Ролль рядом с собой девичий голос. Ролль вздрогнул и повернулся. Прямо на воде, рядом с ним, сидела огромная птица с пестрым оперением. Оперенье мерцало в полумраке. На груди у птицы было ожерелье из маленьких колокольчиков. Каждый раз, когда птица поводила плечами, а она это делала постоянно, раздавался приглушенный звон.

– Ты кто? – спросил Ролль.

– Я та случайность, по которой ты здесь, – ответила птица и улыбнулась. Ролль вдруг заметил, что у этой птицы девичье лицо, голубые глаза и длинные волнистые волосы.

– Как тебя зовут? – спросил Ролль.

– Тибельти, – ответила птица. – Я – девица с одним крылом. Я потеряла крыло. Я могу летать и не могу.

– Где ты его потеряла? – спросил Ролль, не зная, что спросить.

– Там, – птица показала в сторону, – далеко. Теперь я без сердца.

– Без сердца? – бессмысленно переспросил Ролль.

– Да. Охотник с черными глазами украл его у меня. Он безжалостен ко всему, что просит жалости. Я не люблю его.

– И как ты без сердца?

– Без сердца, как без любимого. Одиноко.

– Без любимого? – еще глупей переспросил Ролль.

– Да. Мой любимый и был моим сердцем, потому что мое сердце и было моим любимым.

Наступила тишина. Только тихий звон колокольчиков нарушал ее. Роллю хотел опять услышать голос птицы.

– А твое сердце – он или она? – спросил он, наконец.

– Как, – улыбнулась птица, – разве ты не знаешь, что у мужчины сердце – «она», а у женщины – «он». Это для того, что бы человек ни умер от одиночества.

– Интересно, – сказал Ролль.

– Да, – согласилась птица, – это действительно интересно. Раньше одиночество было самым злым недугом. Люди, теряя друг друга, умирали. Тогда мужчина и женщина обменялись сердцами, что бы выжить. Но, теряя сердце, мы остаемся одни. Когда сердце с нами мы не одиноки, даже когда одни. А теперь я, как птица с одним крылом, которая может летать и не может.

Ролль взглянул на крылья птицы.

– У тебя красивые крылья, – сказал он.

– Спасибо, – улыбнулась птица и смущенно опустила глаза, – а у тебя глаза из какого камня? – спросила она, – что-то не разберу. Похоже на нефрит. Хороший цвет. Мне нравится.

– У меня глаза не из камня, – пробормотал Ролль, трогая руками свои глаза.

– Извини, – улыбнулась Тибельти, – все болтаю и болтаю. А ты видел нашу царицу?

– Нет.

– Она здесь, – Тибельти кивнула на озеро. – Это озеро – зеркало царицы. Она глядела в него на свою печаль, когда царь ушел в Путешествие. Зеркало любило свою царицу и забрало себе ее грусть и одиночество. Оно спасло царицу от смерти, потому что осталась царица без сердца. Стало зеркало – озером и до сих пор хранит отражение ее печали. Посмотри.

Ролль склонился над озером. Он долго ничего не мог разглядеть, пока откуда-то с самого дна не поднялось на поверхность женское лицо с восточными раскосыми глазами и с жемчугом, заплетенным в волосы. Приглядевшись, Ролль увидел, что, и глаза у царицы блестят, как две огромные жемчужины.

– Она плачет, – сказал Ролль, обернувшись к птице. Тибельти уже не было, только рябь пробежала по озеру. Ролль снова взглянул в озеро. Озеро стало пустым. Только черная вода. И тишины уже не было. Что-то будничное мешало стихнуть глади. Ролль встал с камня, спрыгнул в воду и пошел на берег, к костру. С горы спускался Проводник.

Кафе было сделано в русском стиле. Настолько русском, что столы были липкими и летали мухи. В воздухе носился сочный аромат водки. Похоже, что само сочетание самовара, деревянного оберега и резных окошек рождало этот запах. Сергей и Ролль сидели за столиком уже второй час. Торопиться было некуда. Деньги были. Сергей угощал. Они взяли еще графинчик с водкой.

– Хоть бы музыку включили нормальную. Все лучше бы было, – сказал Сергей.

– Не вижу разницы, – ответил Ролль.

– Вся разница в том, что музыка бывает не только идиотской.

– Успокойся, друг.

– А мне понравилась Нелли, – сказал Сергей. Накануне Ролль познакомил Сергея со своей подружкой. Они вместе ходили играть в боулинг.

– Ага, – ответил Ролль.

– Вы со стороны свежая парочка.

– Хватит язвить.

– Я серьезно.

– Тогда спасибо. Может быть, выпьем, товарищ?

– Ок.

Они выпили, закусили, обсудили сидящих за соседним столиком девушек, выпили еще. Сергею взгрустнулось.

– Что ты видишь, когда думаешь о смерти? – спросил он.

– Не знаю, – пожал плечами Ролль, – фигню всякую.

– А у меня такая картинка. Руки за спиной. Утро. Три пьяных солдата. Руки мои, разумеется, связаны. Ставят меня к стенке. Щелкают разные там затворы. Барабанная дробь. Хлоп и полный аминь.

– Где-то я уже это видел, – усмехнулся Ролль.

– Ерунда. Видел, не видел. Какая на фиг разница. На смерть авторские права не распространяются. Это просто состояние. Раз оно тебе нравится, значит, оно твое. Бери и пользуйся. Ставят к стенке, завязывают глаза. Джим Моррисон на подпевках. Просто жест. Чисто и красиво.

– Забавно.

– Еще как. Вообще, в любом жесте есть чистота, изначальность. Меня, например, надо время от времени расстреливать. Это как релаксация. Выходной день, когда не надо вставать в 7 утра.

Они налили еще себе и выпили.

– Давай все-таки попросим, что бы переключили, наконец, уже это дурацкое «Русское радио». Задолбали куплетами.

– Успокойся. Эта песня специально написана, что бы закалять нашу волю.

– Ага. Стану самураем и сделаю харакири этому кастрату.

– Не злись, пожалуйста, – серьезно сказал Ролль, – сидеть в кабаке, пить водку и злится на радио – это неправильно.

– Ты думаешь? Пожалуй ты – прав.

– Конечно, я прав, – согласился Ролль.

Девушки с соседнего столика стали собираться.

– Знаешь, что является альтернативой жизни? – спросил Сергей.

– Смерть? – вопросом ответил Ролль.

– Нет. Альтернативой жизни является другая жизнь. Я даже знаю, как эту другую жизнь обозвать. Я бы назвал ее «Жизнь навстречу». Как тебе название?

– Навстречу чему?

– Просто навстречу. Это, как in-out, внутри – снаружи. А смысл тут такой. Смотри. Время, как река уходит от нас. Мы бежим вниз по течению, пытаемся догнать, успеть, идти в ногу. А время все уходит и уходит. Чем быстрее мы бежим за ним, тем быстрее оно уходит. А что если просто… Ну, короче, смотри.

Сергей встал. Его стул чуть не упал. Ролль поморщился. Он не любил пьяные выходки.

– Может быть, сидя попробуешь? – попросил он Сергея.

Сергей махнул рукой.

– Не волнуйся. Я под контролем. Я просто хочу тебе показать для наглядности. Смотри.

Сергей выпрямился, насколько это возможно и поднял руку, указывая куда-то вперед. Он походил на Ленина из городского парка. Ролль повернулся, что бы посмотреть, на что ему показывает друг. За спиной сидели 3 молодых кавказца и недоуменно смотрели на Сергея.

– Я просто показываю, куда бежит время, – сказал Сергей, – именно туда оно уходит, мимо этих столиков, мимо этих стриженых узбеков. Оно утекает и его никогда не догонишь.

Сергей сделал жест в направлении кавказцев. Ролль поморщился. Ему не хотелось связываться.

– Впрочем, черт с ними со всеми, – сказал Сергей, – главное, фокус. Смотри.

Сергей, опустил руку, закрыл глаза, присел. Кавказцы напряглись. Сергей, как мог, подпрыгнул, и попытался в воздухе, повернутся на 180 градусов. Стул, разумеется, упал. Ногой Сергей немного зацепил стол. Но Ролль предусмотрительно поднял графинчик и тарелку с закуской. Сергей, не удержавшись, стал падать в сторону соседнего столика, за которым никого не было, но устоял. Он, действительно, был под контролем. Зафиксировав свое вертикальное положение, Сергей вернулся за столик. Ролль жестом изобразил аплодисменты. Сергей изобразил поклон.

– Короче, не совсем так, но смысл тот же. Поворот вокруг себя. Так что бы глаза оказались на затылке. То есть надо не бежать за временем вниз по течению, а повернутся лицом к течению, а? Как тебе мысль. И тогда время будет не вытекать из тебя, а втекать в тебя. Тебе не надо будет догонять его.

В это время к ним подошел охранник.

– У вас все в порядке? – спросил он, оценивающе оглядывая Сергея.

– Хочешь проконтролировать мой face? – спросил Сергей, даже не повернувшись к охраннику.

– У нас все нормально, – вмешался Ролль. Охранник посмотрел на Ролля.

– Ага, – мотнул головой Сергей, – мы пока еще живы. И если эта София Ротару, когда-нибудь закончится, мы не скоро умрем.

Охранник перебросил взгляд с Сергея на Ролля и принял решение.

– Вы уж здесь постарайтесь не сильно шуметь, – вежливо сказал он, – вы здесь не одни.

– Хорошо, – сказал, улыбаясь Ролль. – Будем шуметь не сильно.

– Ага, – сказал Сергей, – и спать пойдем домой.

Охранник отошел.

– Короче, ты понял про 180 градусов и глаза на затылке? – спросил Сергей

– Я не понял, как это сделать.

– Я тоже не знаю. Но как-то можно. Просто раз и все. Откроешь глаза, а они уже на затылке. Раз и два. Ты уже везде. Тогда любое пространство откроешь, любую высоту проглотишь. Улыбка будет шире морды. Конопли не надо. Супер?

– Супер, – согласился Ролль…

6.Колокол

ьчики

«Кто не рождается, тот умирает».

Из Книги Премудрости Царя Кырэна

Проводник вел Ролля по лесной тропе. Тропа то ныряла вниз, то поднималась в гору. С левой стороны, далеко внизу петляла речка, с правой – почти отвесно вверх поднималась гора. То и дело тропинку пересекали ручейки, бегущие вниз, иногда достаточно бурные. Стало еще темней. Ролль устал и попросил привал. Они остановились на одной из полянок. Ролль сел на камень, а Проводник – на ствол сваленного дерева…

Ролль поднял голову и увидел, что все небо усеяно звёздами. Звезды были крупными. Между ними, как туман клубился Млечный Путь. Ролль подумал, что слишком светло, что бы звезды были такими яркими. Он опустил голову. Вокруг была глубокая ночь. Даже Проводника не было видно в темноте. Только черные тени деревьев подчеркивали размах неба. Ролль опять запрокинул голову. Небо стало еще ближе. Ролль вспомнил старую байку о том, что звезды на самом деле больше Земли, больше Солнца и что они кажутся нам маленькими оттого, что очень далеко от нас. Ролль засмеялся, настолько нелепой показалась ему эта байка. Он смотрел на звезды, пока не закружилась голова….

– Здесь остановимся, – услышал Ролль голос Проводника. Голос был издалека, с другой стороны. Ролль дернул головой и открыл глаза. Проводник стоял над ним. Опять стало по предрассветному сумрачно. Звезд на небе не было. Ролль осмотрелся. Вокруг были какие-то домики.

– Где мы? – спросил Ролль.

– Это источники, – ответил Проводник.

– Как мы сюда попали?

– Пришли, – усмехнулся Проводник. – Ты проспал всю дорогу.

Впереди послышался топот копыт. К ним подъехал всадник. Это был «китаец», точь-в-точь, как тот, что встречал их около автобуса. «Китаец» был в телогрейке и сапогах. За спиной болталось ружье, похоже, что самодельное. «Китаец» что-то спросил на непонятном языке. Проводник отрицательно покачал головой. Всадник дернул за поводья и поскакал дальше.

– Что он сказал? – спросил Ролль.

Проводник посмотрел на Ролля и не ответил.

– А кто он такой? – задал еще один вопрос Ролль.

– Местный, – ответил Проводник, – ты посиди здесь. Я сейчас.

Проводник ушел. Ролль сначала сел на траву, но через какое-то время поднялся и решил прогуляться. Вокруг была настоящая деревня, правда совершенно безлюдная. Недалеко от того места, где он сидел, протекал ручей. Точнее было небольшое болотце, из которого вытекало несколько ручейков. В некоторых местах песок бурлил, и на поверхность воды поднимались пузырьки. Ролль, понял, что это и есть источники. Аккуратно ступая по мокрому песку, он подошел к одному из источников, потрогал воду. Вода была теплой. Ролль попробовал ее. Вода была солоноватой. Для ручейков кем-то были сделаны деревянные желоба, на некоторых из них были лопасти, приводимые в движение водой. Лопасти тихо шелестели в тишине. С одного из желобов вода стекала на турбину, которая вращала пластмассовую белочку. Над ручейками стояли вытесанные из дерева, в пол человеческих роста, идолы. Лица идолов были похожи на лица местных «китайцев». На некоторых идолах были выцарапаны непонятные знаки. Вверху, над источниками была небольшая беседка. Ролль поднялся к ней, по выложенным каменным ступенькам. Ему стало любопытно. В беседке, на столике были разложены различные, в большинстве своем, безыскусные поделки из дерева в виде кинжалов, расчесок, кукол, монеток. Все напоминало о людях, но самих людей не было. На деревьях тут и там были повязаны ленточки. Ролль спустился к источникам. Еще раз попробовал воду. Он пил ее с ладоней, пока не напился. Напившись, он пошел к домикам. Ролль подошел к одному из них. Снаружи домик был исписан непонятными знаками. Двери были открыты. Ролль заглянул вовнутрь. Внутри было пусто. Стояли крепко сбитые нары, в углу была печь. Ролль вышел. Он не знал, куда идти дальше…

Вдруг вдали он услышал пение, потом смех, потом опять пение. Прислушавшись, Ролль услышал аккомпанемент гитары. Ролль пошел на звук. Вскоре он увидел костер и тени людей вокруг него. Чем ближе Ролль подходил к костру, тем темнее становилось вокруг. Когда Ролль подошел, стало совсем темно. У костра сидело человек десять. Их силуэты качались вместе с пламенем костра, иногда взлетая почти до неба, иногда почти полностью растворяясь во тьме. Девушка с гитарой пела грустную песню об одиноком моряке, который не как не мог понять плывет ли он или стоит на месте, потому что во все стороны был океан. «Если не будет берега, то, как отличить идешь ты или стоишь?» – глубокомысленным вопросом закончила песню девушка. Люди заговорили. Слов было не разобрать. Они сливались с треском дров и вскоре Ролль перестал отличать, где слова, где треск. Костер разгорался все ярче и ярче. Потом началась следующая песня. Еще более заунывная. Ролль поднял голову вверх, вслед улетающим икрам. Над головой опять были звезды. Ролль подумал, что между звездами и горящими углями есть какая-то связь, но эта мысль только мелькнула в его голове …

– Хорошо, что ты никуда не уходил – услышал Ролль за спиной. Это был Проводник.

– Пора идти, – сказал он. Ролль встал и пошел за Проводником. Было совсем темно. Проводник зажег фонарик. Они шли между деревьев по еле заметной тропинке. Ролль услышал звон. Звенели колокольчики. Их было много. И близко и далеко. Они заполняли всю тьму, двигались в пространстве. Ролль подумал, что так на слух должно выглядеть звездное небо.

– Что это за звон? – спросил Ролль.

– Это лошади, – ответил Проводник.

– Зачем им колокольчики?

– Что бы они ни потерялись.

Проводник остановился.

– Мы пришли? – спросил Ролль.

Проводник кивнул и погасил фонарик. Ролль остался один на один с темнотой. Когда глаза привыкли, он с удивлением обнаружил, что не один. Вокруг были люди. Они сидели на некотором расстоянии друг от друга. Сидели прямо на траве, сложив руки на коленях. Они напомнили Роллю статуи египетских кошек. Ролль, что бы чувствовать себя удобнее, тоже сел и сложил руки. Сев, он увидел, что сидит лицом к чему-то большому и темному, расположенному в центре. Ролль решил, что это алтарь и что он присутствует на церемонии. Вскоре земля стала раскачиваться. Медленно, необычно, словно задышала. Алтарь стал светиться изнутри красным светом. Потом к алтарю подошел высокий мужчина в белом. Он был похож на священника. В руках у него было ведерко и кисть. Он обошел вокруг все более и более разгорающегося алтаря, сделал широкий, непонятный жест и стал брызгать кистью на поверхность. Вверх по сложным траекториям стал подниматься дым. От алтаря вместе с дымом стал распространяться запах. Запах был сладким и не очень аппетитным. Он был похож на запах жареной крови. Дым над алтарем становился все гуще и гуще. Вскоре сквозь дым стал проступать силуэт дерева. Ствол и ветки дерева блестели золотом. Как оно появилось на алтаре, Ролль не заметил. Сначала силуэт был неясным, призрачным. Но чем больше священник поливал кровью алтарь, тем отчетливей становилось это дерево. Ролль разглядел на его ветвях стеклянные шары. Когда дерево над алтарем стало совершенно отчетливым, священник отбросил ведро и, взмахнув руками, резко шагнул в сторону. Он исчез в темноте. Остался только алтарь и золотое дерево над ним. Земля перестала дышать. Алтарь потихоньку стал гаснуть. Через некоторое время он погас совсем. Только дерево все также возвышалось над ним. Ролль опять услышал звон колокольчиков. Вся тьма вокруг наполнилась этим звоном. Ролль посмотрел вокруг себя и увидел, что вокруг него звезды. Он был посреди звездного неба. Прямо через него медленно проплывал Млечный Путь. «Что это?» – прошептал Ролль растерянно. Звезды качались, как фонарики. Переливались, становились то больше, то меньше, то ближе, то дальше. Рассыпались аккордами. Беспорядочно, гармонично. Земля ушла из-под ног. Люди исчезли. А, может быть, просто превратились в звезды. Ролль увидел, что небо над головой стало красным, переливающимся, словно горящие угли. В этот момент, что-то горячее больно ужалило Ролля в грудь. Ролль стал долго и медленно падать….