Кислород

Сергей Гурджиянц

Кислород

1

Не успел рассеяться утренний туман, как прозвучал сигнал к пробуждению. Затем наступило время завтрака и крышки всех телепортов, шесть тысяч штук по числу жителей, откинулись одновременно. Город Мадлон на планете (Z)-Зиг вступил в новый день.

После завтрака леди Тереза, позевывая, десять раз сыграла с приставкой в триктрак, коротая время до обеда, потом нехотя включила телевизор и обнаружила, что он не работает. Так же, как и монитор видеофона в стенной панели. Еще она обнаружила, что на ее настойчивые звонки по видеофону никто из знакомых не отвечает. Старушка всполошилась. Пускать дело на самотек она в любом случае была не намерена, но тут с дополнительной радостью ухватилась за возможность сделать свою жизнь чуть менее пресной. Одиночество ее переполняло. Рука сама потянулась к кнопкам набора. Динамик отозвался легким птичьим поцвиркиванием, и леди Тереза приготовилась ждать столько, сколько понадобиться. На этот раз ей должны были ответить, номер был служебный. И действительно, динамик вскоре ожил:

– Добрый день, мэм! Как поживаете? Сегодня отличная погода, – прощебетал милый женский голос, искаженный птичьим поцвиркиванием. – Я Зиг-Ди Вейн из Отдела Доставки. Ваш обед в настоящее время формируется под контролем Отдела Качества и будет доставлен немедленно после завершения. Чем могу быть полезна, мэм?

Голос, употреблявший сухие казенные слова, звучал сердечно. Старушка с раздражением убедилась, что синий фон монитора с пробегающими по нему серыми рябинками остался глух к колоратурному сопрано Отдела Доставки. Изображение так и не появилось.

– Я вас не вижу! – сварливо сказала она. – Вы что-то можете с этим сделать? Монитор вас не отображает.

– Вы позвонили в Отдел Доставки, мэм, а ваш вопрос адресован Техническому Отделу, – мягко возразила Зиг-Ди Вейн. – Попробуйте обратиться туда. Чем еще могу быть полезна? Вам понравилось наше новое утреннее меню? Мы заменили поджаренный бекон имитацией серебряного карпа, кофе – бутылкой сладкой шипучки, добавили в яичный порошок немного дробленой кукурузы…

2

Планета (Z)-Зиг в созвездии Парусов была освоена человечеством в рекордно короткий срок, всего за сорок лет. Способствовало этому невероятное сходство с Землей почти во всем. Даже размерами они не слишком отличались. Если расстояние до горизонта по плоскости на Земле составляло около пяти километров, на планете (Z)-Зиг оно было четыре с половиной километра. Вскоре среди космолётчиков утвердилось неофициальное новое название: Вторая Земля. Потом оно сократилось просто до Второй. Вторая, говорили космолетчики, и пояснений не требовалось. Других таких планет-близнецов еще найдено не было.

С невысокого покатого холма, на котором стоял город Мадлон, открывался необъятный простор, состоящий из прелестных ландшафтов – рыжих равнин и синих гор. Небо казалось закругленным, по краям неоново-сиреневым из-за обилия в атмосфере инертных газов. По голубой глазури плыли неоновые облака. Переселенцев с Земли было мало, рабочих рук не хватало, и на планете были заложены основы всего трех городов. Мадлон был самым маленьким из них. Несмотря на свое помпезное название, составленное из слов «Мадрид» и «Лондон», это был захолустный городок с шестью тысячами жителей, жизнь которых была простой и скучной по сравнению с земной.

Все здания в городе были округлой формы, алюминиевого цвета и, сужаясь кверху, нацелены в небо похожей на кинжал антенной. Казалось, весь холм утыкан верхними половинками космических кораблей, готовыми взлететь при первой опасности. Квартиры в домах напоминали тесные ракетные отсеки, приспособленные под жилье.

В недалеком будущем, когда люди ощутят себя уверенней, всей этой странной архитектуре придет конец. Возникнут величественные города, похожие на земные. Но пока весь их образ жизни был до смешного примитивным. Здесь поощрялась только работа. Здесь культивировалось полезное. Высокотехнологичный расслабляющий комфорт наподобие земного считался вредным. Освоение еще не закончилось и наиболее трезвые головы из ЦУПа (Центральное управление планетой) продолжали считать планету пороховой бочкой с замедленным взрывным механизмом. Беда могла прийти в любой момент и откуда угодно.

3

Между тем Зиг-Ди Вейн все еще разглагольствовала.

– Что все-таки происходит? – перебила ее старушка. – Сначала пропало телевидение, потом мне не ответила лаборатория, где работает моя дочь, а она, между прочим, ведущий специалист там, если вам интересно. Потом не ответил ни один из моих девяти друзей для вечернего общения, назначенных на эту неделю. И наконец, вышел из строя монитор!

– Центральная лаборатория, мэм? – деловито переспросила Зиг-Ди Вейн. Генератор случайных чисел выбрал ее собеседницу Общественным Дегустатором новинок меню на целый месяц и стандартные порции ей перестали присылать. Должность архиважная. Задержится то или иное пищевое новшество в городском меню, теперь целиком зависело от нее. Так городское управление пыталось бороться с удручающе скудным ассортиментом имитированных продуктов. Мечтать о разнообразии.

– Да, милая. Центральная.

– Двадцать стаканчиков кофе и сорок поджаренных хлебцев с сыром были заказаны лабораторией сегодня ночью, доставлены, но из телепорта извлечены не были и по окончании срока ожидания вернулись назад. Дезинтегрированы Санитарным Контролем Отдела Качества согласно Инструкции о молекулярном расщеплении органических веществ.

– Странно. А мои девять друзей по общению получили свой завтрак и обеденный стандарт? Сектор 15, 17 и 18.

– Сейчас загляну в общую статистику. Так: омлет, кофе… за исключением одного все завтраки получены. Один вернулся назад. Обеды… мм, случай неслыханный! Абсолютно все городские обеденные порции остались нетронутыми. Похоже, весь город только что дружно пропустил прием пищи. Кстати, дегустационный обед вам уже отправлен. Приятного аппетита, мэм, рада была с вами пообщаться!

Она отключилась. Одновременно с этим старушка услышала, как коротко тренькнул предупреждающий звонок над мерцающей дверцей телепорта, крышка автоматически откинулась и она увидела на подносе свой обед, аккуратно разложенный в маленькие картонные коробочки. Над высоким стаканом с горячим грибным бульоном, разумеется, имитированным, как и вся остальная пища, курился густой ароматный парок. Старушка нахмурила светлые бровки и не двинулась с места. Аппетит куда-то исчез. Как могло случиться, что ночью в лаборатории никто не вынул заказ из телепорта? Как могло случиться, что стандартные городские обеды, почти шесть тысяч порций, не были востребованы, словно город внезапно опустел?

Эти тревожные события требовали осмысления, но размышлять она долго не стала. Во-первых, в силу характера она была человеком действия, а во-вторых, приучила себя при любых обстоятельствах не драматизировать. Маленькая бойкая леди Тереза была бойцом, и ее послужной список астронавта дальней космической разведки пестрел благодарностями. В отставку она вышла в звании лейтенанта флота. Рука решительно протянулась к кнопке видеофона в виде большой буквы «Т» и соединила ее с Техническим Отделом. Любую такую кнопку-букву можно было безошибочно нащупать в темноте, а также составить любое слово. Она услышала, как включился динамик монитора:

– Добрый день, мэм! Как поживаете? Сегодня отличная погода. Я Зиг-Ди Тейн из Технического Отдела. Чем могу быть полезна?

4

Все эти легкоузнаваемые голоса, каждый под своим именем, были компьютерными агентами и представляли различные отделы виртуального городского управления. Колоратурное сопрано было агентом условных Вейнов, занимавшихся доставкой пищи. Драматический тенор, агент Тейнов, распоряжался роботизированной городской техникой, условные Дуэйны мужественным баритоном координировали работу всех отделов, а буквы Ди, Ти, Си после Зиг указывали на специализацию внутри каждого отдела. Ди были диспетчерами, Ти – техниками, Си – санитарной службой. Для каждого отдела была разработана своя успокаивающая визуализация, – имитация определенного человеческого лица на случай отказа звука, но если отказывал не звук, а монитор, смысл в ней терялся. Взаимодействовали они в программной оболочке «Мэрия».

Все это было слишком сложно, чтобы специально в этом разбираться. На Земле техническая мысль стремилась совместить все полезные функции в одном компактном супер устройстве. На дальних рубежах в условиях повышенной опасности считалось полезным максимальное резервирование, разделение и дублирование одних и тех же функций с возможностью их переключения между отделами в случае поломки. Это многократно повышало надежность «Мэрии». Быстрая взаимозаменяемость отделов считалась важнее скорости реагирования на опасность. Все же они находились на стабильной планете, а не в космосе, где промедление часто было смерти подобно.

Каждый отдел имел своих диспетчеров, техников, контролеров, то есть виртуальный чиновничий аппарат был непомерно раздут и продублирован, но выполнял задачи четко, следуя установленной программе. Накормить, обеспечить жизнедеятельность, создать безопасные условия для населения, – таковы были главные ее пункты. Утверждался человеческий приоритет. Дальше шли разъяснительные инструкции, учитывающие все аварийные случаи жизни, любую мелочь. Их было великое множество.

По существу умные отделы были лишены интеллектуальной инициативы: отступление от инструкций считалось невозможным. Существовал пункт о строгой подотчетности всех произведенных городским управлением действий. Отчеты об аварийных ситуациях направлялись в отдел Трибунала Центрального Управления планетой (ЦУП), где скрупулезно изучались с целью извлечения уроков, потому что «Мэрия» была бета-версией, проходящей испытание в рамках одного города.

Несмотря на свою явную громоздкость, экспериментальная система работала как часы. Программисты смогли создать идеальный чиновничий аппарат, идеальную бюрократию. Наконец человечество могло вздохнуть свободно и заняться чем-то более полезным, чем ежедневная жизнеобеспечивающая рутина.

5

Между тем разговор с виртуальным диспетчером Технического Отдела много чего добавил в неутешительную картину дня:

– Сегодня отличная погода, мэм…

– Вы-то мне и нужны, милочка! – сказала старушка, не спуская глаз с пустого экрана монитора. – Вы меня видите?

– Нет, мэм.

– И я вас не вижу. Вы считаете это нормальным?

– Нет, мэм. Наша служба займется вашей проблемой немедленно, как только освободится. Извините за временные неудобства. Чем еще могу быть полезна, мэм?

– Чем это вы так заняты?! – воскликнула леди Тереза, мгновенно вскипая.

– Куполом, мэм. Работа не терпит отлагательств. На город натягивается купол.

– А что случилось?

– Не имею представления, мэм. Надеюсь, ничего серьезного. Рада была вас услышать.

– Погодите! – опять вскрикнула старушка, – Объясните мне, что все-таки случилось?

Но связь уже прервалась.

Она не стала повторять вызов, поскольку имела представление, что такое купол на профессиональном жаргоне Техотдела. Силовой энергетический экран, похожий на невидимую подушку безопасности вокруг города, поглощающий радиоволны и исключающий любое вторжение внешнего мира, физического, биологического и даже воздуха, кроме света и радиации. Когда-то он столько раз был описан во всех подробностях писателями-фантастами, что просто не мог не стать реальностью. И ни единая молекула не могла вырваться из-под такого экрана, с какой бы силой она к этому не стремилась. Кинешь камень – отскочит, выстрелишь – расплющит пулю и так далее. Силовые установки, расставленные по всему городскому периметру, включались специальной программой поэтапно, отсюда термин «натягивать».

По какой-то причине Мадлон закрывался от внешнего мира. Что-то все же случилось.

Неприятности множились.

– Хм, – сказала старушка и задумчиво пожевала губы. Хм, хм. Сначала лаборатория. Затем шесть тысяч невостребованных обедов. И на видеофон никто не отвечает. Случай небывалый, сказала Ди Вейн.

Мысли о дочери ей пока удавалось отгонять.

Впрочем, хмыкать до вечера она не собиралась. Целый рой версий кружил в ее голове. В этот момент, устав звякать, закрылась дверца телепорта. Сиреневое свечение погасло. Ее эксклюзивный обед уплыл в небытие и дезинтегрировался Отделом Качества. Распался на молекулы. Леди Тереза пожалела, что не засекла по таймеру точное время ожидания устройства с открытой дверцей, как будто это могло дать ей какую-то зацепку. Но нельзя же до бесконечности сидеть, сложа руки, с нарастающей тахикардией, а без телевизора ей нечем было отвлечься. Палец вновь потянулся к видеофону.

– Вам известен период ожидания телепорта с открытой крышкой в случае не востребования заказа? – настойчиво спросила она, не дослушав все эти «Как поживаете» и «Отличная погода».

– Вы позвонили в Санитарную Службу Отдела Качества, – объяснил милый голос. – А с этим вопросом вам лучше обратиться в Техническую Службу нашего отдела, мэм.

Леди Тереза поняла, что сейчас взорвется и молча стиснула зубы.

– Рада была вас услышать.

– Вообще-то в лаборатории моя дочь и я волнуюсь, – сказала старушка, чувствуя отчаяние. Она была унижена. Монитор не отозвался.

– Ведь я мать, – сказала она сама себе беспомощно, уже не надеясь, что ее услышат и откликнутся.

6

Весь следующий час она посвятила своему видеофону, составляя различные комбинации дозвонов, при этом мстительно избегая набирать отделы автоматической службы управления. Пробовала дозвониться внучке в Бонлион, но вспомнила, что они отрезаны от мира полностью, так как защитный экран вокруг города препятствовал даже течению электронов по проводам. Не будь в городе автономного жизнеобеспечения, они бы уже сидели без света и кислорода, чего не случилось. В остальном все было плохо: никто ей ни разу не ответил. Она начинала сходить с ума от беспокойства.

Когда-то в далеком прошлом космос приучил ее к терпению. Месяцами она неслась на предельной скорости сквозь темноту, один на один с бездушными механизмами и справлялась без срывов, но вот наконец настал день, когда ей понадобилась не усыпляющая болтовня компьютерной бюрократии, а живой человек, готовый эмоционально разделить ее волнения. Правда, тогда ей было не восемьдесят лет, как теперь, когда без посторонней помощи уже не обойтись. Но даже приняв решение еще раз (в последний!) обратиться к автоматическому городскому управлению, в кнопочный набор обиженная старушка ткнула пальцем не глядя. Куда попало. Из принципа.

– Соедините меня с любой живой душой в городе, – решительно отчеканила она, услышав из хрипящего динамика очередные «Добрый день» и «Как поживаете». – С любой живой, слышите? Достаньте мне ее хоть из-под земли!

– Вы позвонили в Отдел Качества, мэм.

– Немедленно! – закричала тонким голосом леди Тереза.

– Переключаю вас в Отдел… впрочем, неважно. Вам там помогут.

Ей отыскали действующего абонента. Всегда бы так! Вся эта неодушевленная чиновничья братия ничем не отличается от одушевленной бюрократии, подумала старушка. Пока не прикрикнешь, дело с места не сдвинется. Она знала об этом не понаслышке, застала еще времена, когда чиновники были реальными людьми. И безмерно обрадовалась, услышав в динамике сиплый надтреснутый мужской голос, который напыщенно произнес, словно манерно держа оттопыренный мизинец:

– У аппарата король Испании! Говорите! Быстрее!

И тихо хихикнул.

7

Опешив от неожиданности, она решила, что ослышалась. Однако слух ее продолжал улавливать захлебывающиеся звуки. Похоже, этот странный человек в припадке веселья зажимал рукой рот. Одновременно леди Тереза уловила в его голосе удивительно знакомые обертоны. В городе, где все жители были так или иначе связаны с космосом, все когда-то где-то пересекались и были слегка знакомы. Вероятность ошибки стремилась к нулю. Она явно знала этого человека, и ее возмутило его безответственное поведение. Нашел время для смеха!

– Кто это говорит? – закричала она гневным тонким голосом. – Представьтесь немедленно… царице Клеопатре!

– Сэр Артур Буги, – с апломбом произнес невидимый абонент, аристократически ставя ударение в имени на первый слог и снова хихикнул.

– Артур! – воскликнула старушка. – Как ты меня напугал! Какое счастье! Ты-то мне и нужен. Я так рада тебя слышать! Зачем ты валяешь дурака?

– Кто это?

– Тереза!

– А-а, – голос немного поскучнел. – Сто лет тебя не слышал. Да уж.

– Ты меня видишь? – с беспокойством спросила леди Тереза, не слишком уверенная в своем внешнем виде.

Она включила светильник над круглым зеркальцем, но свет оказался слишком тусклым, чтобы она могла правильно оценить отражение. Уже три недели леди Тереза не покидала свою маленькую квартирку со скругленными углами и простой металлопластиковой мебелью, и немного запустилась. Даже причесываться перестала. Окном в мир ей служили телевидение и видеофон. Выходить стало незачем. Она, как и все остальные ветераны Освоения, была на дому снабжена всем необходимым. Без уравнительно-распределительных принципов военного коммунизма выжить здесь было пока невозможно.

– У меня сломался монитор.

– А я свой с утра разобрал.

– Чтобы починить? – оживилась леди Тереза.

– Чтобы разобрать, – буркнул Артур Буги. – Душу отвести. Разбросал эти гребаные платы по всему полу. Хожу хрущу.

Старушка нахмурилась. Артур Буги был когда-то инженером-механиком высшей категории. Он мог с закрытыми глазами собрать из отжившего технического хлама летательный аппарат, действующий на основе антигравитации и даже полетать на нем. Золотые руки космоса. Именно поэтому ответ ее не устроил и показался легкомысленным.

– Ты ведешь себя странно. Поклянись мне, Артур, что ты не заперт в сумасшедшем доме. С тебя станется!

– Все так, не стану отпираться. Как ты догадалась?

– Все же я была за тобой замужем! – строго напомнила она.

– Много воды утекло!

– Ты сейчас в отношениях?

Он рассмеялся, чем-то зашуршав, потом что-то булькнуло, и он крякнул.

– В отношениях? Нет. Твое здоровье.

– Чем это ты там занимаешься? – воскликнула она. – Ты пьешь, Артур? Да ты же пьян, как я не догадалась!

– Всего третья рюмка с утра и то, за твое здоровье. Могу я выпить чуть-чуть в свой день рождения?

– О боже, Артур! Твой день рождения, как я могла забыть, – с фальшивым ужасом воскликнула леди Тереза, нимало не смущаясь. – Прости, дорогой, поздравляю тебя!

– Спасибо, – проворчал Артур Буги.

– Ты кого-нибудь ждешь к себе?

– Жду Руди, племянника. Помнишь его? Я заказал на шестнадцать тридцать приличный обед «Для именинника» и пропустил стандартные приемы пищи, чтобы не портить себе всякой дрянью аппетит. Утром, каюсь, не удержался, приложился к бутылке, теперь живу в режиме ожидания, а Руди все нет. Грызу цветные орешки, пока желудок совсем не подвело.

– Так вот почему ты остался на связи, Артур! – сказала старушка. – Сразу после завтрака город как будто опустел, а ты был тем самым единственным, кто его пропустил!

– О чем ты толкуешь, Терри? Велика важность: пропустил! Помнишь, как мы голодали на (Z)-Сигме целых две недели, пока нас не сняли оттуда? Прямое восхождение семь часов пятнадцать минут, склонение двенадцать градусов…

– Я помню, где находится Сигма и еще тысяча других планет и астероидов, – ледяным тоном прервала его старушка, сверкнув глазами в сторону монитора. Впрочем, взгляд пропал даром. – Вернемся к Руди. Где он, что с ним? Ты пробовал это выяснить?

– Он в лаборатории. Мальчик ведь археолог. Вчера он доставил сюда кое-что из шурфа Немана. Его очень ждали в Центральной лаборатории.

Леди Тереза почувствовала, как мучительно съеживается ее желудок, превращаясь в глубокую черную дыру. И как в эту черную дыру проваливается сердце, обретая в полете каменную твердость.

8

Пятнадцать лет назад печально знаменитая археологическая экспедиция Немана обнаружила на планете (Z)-Зиг несколько удивительных предметов. Об их находке стало известно из последнего радиодонесения Немана, после которого связь с ним навсегда оборвалась. На помощь экспедиции выслали спасателей. Тела трех археологов были обнаружены у вездехода, где они расположились пообедать, еще двоих нашли в шурфе. Неман лежал ничком, головой к центру ямы, держа в руках блокнот для рисования. Предметы были зарисованы общим планом. Неман был экстравагантным чудаком и всегда снабжал научные труды своими художествами. Самый большой предмет на рисунке напоминал греческую вазу, по выпуклому боку которой, натягивая тетиву лука, бежало двуногое существо, напоминающее гуманоида, два других предмета, размером поменьше, были похожи на коробочки. Одна из коробочек была открыта. Блокнот Немана был мгновенно засекречен, так же, как найденные фото, видео и другие материалы раскопок. Самих предметов в шурфе не оказалось, они бесследно исчезли. Судя по археологическим слоям, в которых они были найдены, древность их сомнений не вызывала. Неман и его экспедиция стали легендой. Смерть их официально никак не объяснялась. Ходили слухи. За предметами закрепилось многозначительное название «Ящики Пандоры».

Ларчик повышенной секретности, окружившей сенсационные находки, открывался очень просто. Обнаружить на планете с едва зародившейся жизнью изображение разумного существа с оружием в руках было равносильно тому, что найти на Земле в лесном муравейнике готовые к старту миниатюрные космические корабли и уничтожить их вместе с муравейником, пока никто не видит. Планета (Z)-Зиг в тот момент уже интенсивно колонизировалась человечеством. А имело ли оно на это право? Гигантские кислородные установки, расставленные по всей планете, день и ночь насыщали атмосферу планеты кислородом, убивая все формы местной жизни, которой был вреден кислород. Величайшая ценность Вселенной – разум, каким бы враждебным он не оказался впоследствии по отношению к землянам, возможно, уничтожался сейчас на этой планете. Чтобы человечество имело в дальнейшем возможность огорченно развести руками, нужно было срочно спрятать концы в воду, похоронить материалы Немана под грифом «Секретно», что и было с успехом проделано. В тысячный раз повторилась одна и та же грустная человеческая история.

Но осталась мечта. Через пятнадцать лет, когда с иной формой жизни было практически покончено, поиск возобновился, и артефакты были найдены на прежнем месте. Они стояли в центре шурфа как ни в чем ни бывало, покрытые пятнадцатилетним слоем пыли. У нашедших мороз пошел по коже. Они толкнули издали палочкой крышку открытой коробочки, чтобы она захлопнулась, начертили на ней мелом крестик, чтобы отличать ее от второй коробочки и неуклюже шагая в своих бронированных скафандрах, понесли «ящики Пандоры» к небольшому свинцовому саркофагу. Затем археологическая летающая капсула поднялись с саркофагом в воздух и направились в сторону Мадлона. За штурвалом капсулы сидел племянник Артура Буги.

9

Леди Тереза хорошо знала эту историю. Слова Буги заставили треснуть по швам ее неистребимый оптимизм, и она вдруг вспомнила, почему добивалась «живого» абонента.

– Рассказывай, – потребовала она. – Рассказывай про Руди!

– Ночью он звонил сюда из лаборатории.

– Зачем?

– Эти ученые словно дети. В два часа ночи им вдруг понадобилось срочно бросить жребий. Ну, знаешь, я сделал себе одну игрушку из генератора случайных чисел, и показал однажды Руди. Забавная штучка получилась. Если ввести данные…

– Дальше! – напряженно сказала леди Тереза. – Зачем он звонил?

– В общем, у них там поровну разделились мнения, вскрывать или не вскрывать вторую коробочку. Они страшно друг с другом разругались и решили поступить антинаучно. Им нужен был человек не из их среды. Руди предложил меня.

– Ну и?..

– Что? Я разобрал игрушку неделю назад. Скука смертная, а руки чешутся. Хотел собрать маленькую крекинг-установку с термоблендером внутри, чтобы…

– Не объясняй. Дальше!

– Все равно ничего не получилось.

– Это понятно. Что ты сказал Руди?

– Ничего. Просто ткнул пальцем в набор. Жребий ведь можно бросить с помощью чего угодно. Попал в согласную букву, загадав, что гласные – это «не вскрывать». Могли бы и сами догадаться, а не тревожить меня по пустякам.

– Гласных букв в четыре раза меньше согласных, Артур! Это был бесчестный поступок!

– Согласен. Я был зол и спросонок не сообразил. В общем, сославшись на свою уже не существующую игрушку, я посоветовал вскрыть к чертям эту штуку, раз уж они там собрались. Что? Меры безопасности в лаборатории железные, к тому же они заказали еду, так почему бы двух зайцев не убить?

– Не такие уж они и железные, – медленно сказала старушка, чувствуя учащенное сердцебиение. – Знал бы ты что натворил. Там была наша дочь!