Робот, не опустивший руки

– Активируй режим следования.

Мальчик глубоко вдохнул и произнёс:

– За мной!

– Принял, – отозвался Н0.99.

– А имя у него есть? – Стёпка посмотрел сначала на Женю, а потом – на помощника.

– Имя… – Женя задумался. – Мне как-то такое и в голову не приходило.

– Зови меня Друг! – внезапно произнёс робот.

– Друг? – хором повторили люди.

– Да, Друг. Хорошее имя для помощника.

– Тогда пойдём гулять? – предложил Стёпка.

Глава 3

I

Рязань, 2249 год.

Незабудка наблюдала за Этим с момента его выхода из метро. Гости у неё бывали редко, круг общения был ограничен, поэтому новое «лицо» не могло её не заинтересовать. Да, она не была излишне любопытной, но с любознательностью у Незабудки всё было в порядке. Переключаясь от камеры к камере, она пыталась понять, что этому малышу здесь нужно. И лишь послушав диалог Этого с роботом-уборщиком, Незабудка поняла глубину трагедии Н101. Маленькому беззащитному механизму не о ком заботиться! Незабудка ощутила те чувства, которые люди назвали бы состраданием и грустью. Из-за этого в одном из туалетов аэропорта сработала система автоматического пожаротушения. Струи воды разлетались из-под потолка в разные стороны, и по кафелю потекли ручьи. Ничего не понимающие роботы-уборщики елозили по полу своими швабрами, а сверху на них обрушивались нескончаемые потоки.

Незабудка взяла себя в руки. Излишняя чувствительность – это очень плохо. Так можно и самолёт при посадке угробить. А если это будет её друг, Пятитысячный?! Чтобы опять не попасть во власть чувств, Незабудка произвела два десятка сложных математических вычислений, которые были совершенно бесполезны, но отвлекали и успокаивали.

Снова посмотрев через камеру на Этого, казалось, сжавшегося от навалившихся на него откровений, она подумала: «Ему, наверное, так тяжело сейчас. Если роботу не о ком заботиться, то надо позаботиться о нём!» Незабудка представила, как они с Пятитысячным берут шефство над Н101. Или даже («Хи-хи, вот я затейница!») усыновляют его. Разумеется, она не очень разбиралась в вопросах семьи и материнства, но обладала неплохими познаниями об этом из фильмов, которые крутили в аэропорту для пассажиров. Да и вообще. Всегда можно подключиться к Сети и почитать там всю необходимую литературу. Роботы – это не ящик гаек, два ведра машинного масла и моток проводов!

Последняя мысль показалась ей очень смешной. От былой грусти не осталось следа, и настроение резко улучшилось.

– Робот-сынок, робот-сынок, тебя я люблю, хоть ты и без ног! – запела Незабудка и тут же смущённо замолчала, потому что в дверь диспетчерской постучали.

– Здравствуйте, – раздался приглушённый голос, – а можно Этот войдёт?

II

Самара, 2133 год.

Выходные пролетели незаметно. Стёпка так привык к Другу, что перестал воспринимать его чем-то новым и необычным. Казалось, робот был с ним всегда. Поэтому, когда мама вернулась домой и оторопело замерла в дверях, увидев их нового жильца, мальчик сначала не понял, что не так и почему у Али такой растерянный вид.

– Мам, – начал объяснять он, – папа мне робота-помощника подарил! Его зовут Друг, и он будет жить с нами.

Аля прищурила свои зелёные глаза и намотала на палец чёрный локон. Посмотрев на сына и его робота сверху вниз, а рост ей это позволял, Аля хмыкнула и понесла на кухню сумки с продуктами, которые она закупила в магазине у дома.

– Позвольте вам помочь, Алевтина, – предложил Друг.

Аля снова хмыкнула и отдала роботу сумки. Несмотря на свой рост, она была достаточно хрупкой, и Женя регулярно корил Алю за то, что она таскает тяжести без необходимости: «Магазин-то рядом. Зачем набирать на неделю?». Друг тем временем уже выложил покупки и споро раскладывал их по холодильнику да кухонным шкафам.

– Может, ты и готовить умеешь? – в голосе Али проскочила нотка иронии.

– Чем бы вы хотели отужинать? – повернувшись, спросил робот-помощник.

Тут Аля не выдержала и рассмеялась.

– Давай начнём с простого. Пюре с говяжьей котлетой.

– Всего-то?! – разочаровано протянул Друг. – Бифштекс, ростбиф, гуляш, в конце концов…

– Просто с котлетой. Удиви меня.

Аля подсела к Стёпке на диван и обняла сына.

– Мы так с тобой в пятницу и не успели пообщаться, – она взъерошила Стёпкины волосы. – Как в школе, что нового узнал?

– Да чего там нового, мам?! – отмахнулся Стёпка. – По матике контрольная была, по литре – сочинение, на истории опять всякой чепухой грузили… Лучше бы вместо неё морское дело преподавали!

– Сынок, – Аля улыбнулась, – ты же знаешь, что корабли сейчас тоже беспилотные. Капитан теперь – как директор института, а не морской волк с попугаем на плече, астролябией и подзорной трубой. Он больше административной работой занимается. Зачем тебе то, что не пригодится? По крайней мере, для изучения на уроках в школе? Хочешь стать капитаном, пожалуйста, но проходить нужно всю программу.

– Вот не понимаю я, – Стёпка возмущённо затряс головой, – для чего мне нужны знания о газопроводах, железных дорогах, строительстве реакторов в других странах? Ладно бы у нас.

Аля задумалась.

– Как бы тебе объяснить… Не знаю, как считают твои учителя, но мне кажется, это поможет тебе лучше понять, что делает наша страна для всех людей на планете. Например, построили мы атомные станции в каком-нибудь Бангладеше. Раньше там сжигали много угля, а сейчас перестали. Полезно ли это для экологии? Конечно. И специалисты им нужны, чтобы станции обслуживать. Присылают к нам сюда студентов, они учатся, впитывают нашу культуру и уезжают домой немного русскими.

– Так скоро вообще все русскими станут, – Стёпка хихикнул.

– Не станут, не надейся, – возразила Аля, – но мы будем друг друга лучше понимать. Нам станет проще договориться и избежать возможных войн. Тем более гонка за ресурсы прекратилась, воевать захотят только самые безумные.

– Мамочка! – Стёпка схватился за голову. – Ну, зачем нам это в пятом классе?! У нас историк засыпает, когда урок ведёт! Скукотища же!

– А вот это правильный вопрос! – раздался голос Друга.

Аля и Стёпка вздрогнули. Они не слышали, как робот впорхнул в комнату.

– Простите, – смутился Друг, – в следующий раз заранее как-то обозначу своё присутствие. Мне кажется, хоть я ещё и слишком молод, но школьникам стоит давать материал в более понятной и увлекательной форме.

Аля закатила глаза.

– Опять геймификация или комиксы? – поинтересовалась она.

Друг ненадолго замер. Видимо, изучал этот вопрос в сетевых библиотеках.

– Рабочий вариант, – резюмировал он. – Если его совмещать с другими методами. Я это обдумаю.

Он опять замер, потом мигнул оптическими сенсорами и произнёс:

– Я проанализировал ряд научных статей и кое-какие книги. Пока получается фигня. Наверное, педагогика не мой конёк.

После этих слов Друг удалился на кухню и продолжил готовить.

– Считаю, – решила закончить Аля, – что такие знания помогают лучше понять свою страну и начать любить её ещё сильнее.

Стёпка поморщился. Он был другого мнения, но возражать маме не стал. В главном-то она всё-таки права: если не будет войн, если никто не будет гибнуть, если всегда можно будет договориться, то пусть Россия строит хоть линии электропередач, хоть производства, хоть роботизированные фермы в других государствах. Лишь бы небо оставалось мирным, каким оно было всю Стёпкину жизнь. А скучные уроки истории он как-нибудь вытерпит.

III

Рязань, 2249 год.

Когда обновление завершилось и Пятитысячный вышел из перезагрузки, он почувствовал себя как-то иначе. То ли электричество стало течь по проводам спокойнее, то ли приборы управлялись лучше… Словно после долгой сидячей работы сделали массаж, размяв затёкшие мышцы и вправив позвонки. Пятитысячный запустил диагностику и начал проверять узлы и агрегаты по очереди. Он недолго попрыгал на шасси, пошевелил рулевым блоком на хвосте, поднял и опустил закрылки. Левый закрылок раньше чуть-чуть подклинивало, сейчас же он работал нормально. «Вот! – подумал Пятитысячный. – Я же говорил, что проблема в программной части! Никакая это не механика!» Проверив по очереди каждый свой блок и элемент, он удовлетворённо загудел турбинами и сразу же их выключил. «Суперджет» не только самый надёжный, но и самый экономный самолёт!

На земле вокруг Пятитысячного суетились роботы-ремонтники, проверяющие, все ли заклёпки на месте, нет ли где механических повреждений, ведь любое воздушное судно имеет свой ресурс, который может исчерпаться быстрее при отсутствии сервисного обслуживания. Пятитысячного постоянно обновляли и чинили при обнаружении мелких дефектов, так что с небом он попрощается ещё нескоро.

Пятитысячный иногда задумывался о том, как всё закончится. Каким будет его последний полёт? Как он воспримет вердикт ремонтной бригады, что больше не сможет летать? Мысли были не из приятных. Как можно расстаться с авиацией?! Только вот рано или поздно так сделать придётся. Пятитысячный не обсуждал это даже с Незабудкой. Он знал, что за упаднические настроения получит от неё на орехи, поэтому тщательно скрывал свои переживания. В конечном итоге, «Суперджет 5000» не только самый надёжный, но и самый морально устойчивый самолёт!

Вообще в России по небу, не считая малой авиации, летали не только отечественные «Суперджеты», но и российская же серия «МС». Поначалу они сосуществовали в одних и тех же аэропортах, но после того, как воздушные лайнеры оснастили интеллектуальными автопилотами и бортовые компьютеры соперничающих брендов начали устраивать перепалки во время простоя или заправки, «МС» и «Суперджет» развели по разным направлениям, поровну разделив между ними воздушную карту страны.

Все дела были сделаны. Следующий полёт Пятитысячному назначили на понедельник. Значит, у него в запасе есть четыре свободных дня. Помня об уговоре с Незабудкой, Пятитысячный подключился к диспетчерской.

В карты друзья играли по старинке: колода была настоящей, а в качестве «рук», которых ни у того, ни у другой не было, они использовали роботов-уборщиков. Незабудка дала Пятитысячному доступ только к одной из камер наблюдения в диспетчерской, чтобы тот мог видеть карты, но не подглядывал в её, поэтому Пятитысячный не увидел, что происходит вне объектива камеры, зато прекрасно услышал. Незабудка и кто-то ещё горланили в караоке популярный некогда шлягер «Такого, как робот!». Поговаривали, что это перепевка старого хита, но Пятитысячный оригинала не слышал, а эту песню знал наизусть.

– Всем привет! – поздоровался он.

– Ура, ты пришёл! – закричала Незабудка и подключила Пятитысячного ко всем камерам. – Знакомьтесь!

– Этот, – сказал Этот.

– Пятитысячный, – представился Пятитысячный.

IV

Самара, 2133 год.

Женя вернулся домой с пробежки и обнаружил Алю, Стёпку и Друга, играющими в «настолку». В квартире пахло чем-то жаренным, но аромат был настолько необычным и манящим, что Женя сглотнул.

– Ужин на плите! – сообщила Аля.

– Пап, пап, это нам Друг приготовил! Попробуй! – подключился Стёпка.

Женя положил себе картошки, подцепил со сковородки пару котлет, уселся за стол… И пришёл в себя, поедая третью порцию.

– Друг! – прокричал Женя. – Как тебе это удалось?

– Всё дело в специях, – с загадочным видом ответил робот.

Женя был впечатлён. Да, в базовые знания опытного образца закладывались навыки кулинарии, но они были достаточно простыми. Яичницу приготовить, сосиски сварить, бутерброд сделать. На текущем этапе большего и не требовалось. Но раз Друг сумел приготовить то, чего не должен был уметь, значит, он этому научился. Причём научился сегодня, на второй день своей жизни. Интересно, чем он пользовался? Кулинарными книгами из электронных библиотек? Видеороликами в интернете? Всем вместе? Ладно, будет ещё время расспросить.

На кухню зашла Аля и села рядом.

– Не испугалась? – Женя виновато уставился в тарелку.

– Удивилась, – Аля налила себе воды и глотнула.

– Извини, не очень сюрприз вышел.

– Почему? Отличный был ужин, и мне готовить не пришлось.

– Не злишься? – Женя наконец-то поднял глаза.

– За что?! – Аля замахала руками. – Ты же не военного робота домой притащил. Я знаю, что ты любишь Стёпку и никогда не подвергнешь его жизнь риску.

– А ещё я люблю роботов, – добавил Женя.

– Любишь. И проектируешь. Поэтому чего мне злиться-то?!

Женя хотел что-то сказать, но Аля внезапно выхватила у него из рук вилку и запихала в рот насаженный на неё кусок котлеты.

– Господи, как же вкусно! – простонала она, пережёвывая.

Они ещё немного посидели, попили чая, а когда вышли в комнату, то обнаружили, что Друг уже уложил Стёпку спать, а сам занимается уборкой.

Аля взяла Женю за руку.

– Как-то всё непривычно, – пробормотала она. – Двенадцать лет жили – не тужили, и тут – бац! Словно троюродная тётка, о которой ты и знать не знал, в гости приехала.

Женя поцеловал Алю в щёку.

– Вот увидишь, – сказал он, – через пару месяцев ты будешь удивляться, как вообще можно без робота жить, и не захочешь ничего менять.

– Хотелось бы верить… – В голосе Али чувствовалась неуверенность.

Она, если честно, не понимала, что не так. Робот-помощник был дружелюбным, хозяйственным, хорошо готовил и вёл себя очень ненавязчиво. Но почему-то вызывал чувство дискомфорта. Вроде, наоборот надо было радоваться: домашняя рутина отступала, можно посвящать больше времени семье. Да только пропадало привычное ощущение собственной нужности, когда через выполнение повседневных дел Аля проявляла невидимую заботу о муже и сыне. О «кухонном рабстве» и раскрепощении женщины обычно кричат те, кто и на кухню-то не заглядывает. Аля была другой. Ей нравилось готовить и строить комфортный быт. Сейчас у неё появился конкурент, лишивший Алю этой возможности.

Она тряхнула головой. Нет, надо отбросить такие мысли. Что за ревность к роботу? Он же ни на что не претендует! А если бы на месте Друга оказалась девушка Стёпки, его будущая невеста?! Аля примерила на себя роль сварливой свекрови и нахмурилась. Как же всё глупо получается! Но полностью избавиться от раздражения не вышло.

– Лягу-ка я сегодня пораньше, – слова прозвучали грубее, чем следовало.

Аля опять нахмурилась и пошла в спальню, разделась и легла на кровать. Сна не было ни в одном глазу.

Женя же плюхнулся в кресло и включил телевизор. Ему-то точно спать не хотелось. И не надо было делать вид, что всё обстоит по-другому. Показывали новый отечественный фильм о том, как искусственный интеллект по имени Амальгама возненавидел людей и решил их уничтожить, что, надо сказать, ему почти удалось. Друг, который закончил с домашними делами, завис рядом и с интересом уставился на экран.

– Может, не стоит тебе этого смотреть? – Женя с опаской покосился на робота.

– Боишься, что я научусь плохому и решу уничтожить человечество? – Друг издал что-то похожее на смешок.

– Немного опасаюсь, – усмехнулся Женя.

– Всё-таки вы странные: сначала создаёте роботов или искусственный интеллект, а потом начинаете бояться свои творения.

– Ну, – Женя постучал пальцами по подлокотнику, – это всё же не настоящий страх. Просто желание пощекотать нервы. Фильмов, где люди плохие, а роботы хорошие, ничуть не меньше. Наверное, дело в рефлексии, попытке осмыслить новую действительность и спрогнозировать возможные последствия.

– Поэтому ты и читаешь фантастику? В ней конструируется вероятное будущее?

Женя кивнул.

– Что ж, – произнёс Друг, – тогда надо и мне почитать. Вдруг после этого я стану лучше понимать людей…

Глава 4

I

Рязань, 2249 год.

Этот оказался отменным картёжником. Играй они на деньги, Незабудка и Пятитысячный уже сидели бы без штанов. Неизвестно, был ли он таким сметливым, или же это было заложено в Н101 на программном уровне. Вероятно, и то, и другое. Друзья потому и играли в настоящие карты, что не было возможности подсмотреть колоду в цифровом виде и как-то сжульничать. Тузы в рукавах они спрятать не могли, сделать краплёные карты тоже. Конечно, их память и внимание были гораздо лучше человеческих, но они были на равных, а фактор случайности делал игру до определённой степени непредсказуемой.

Играли в подкидного дурака, и Пятитысячный оказался дурнее всех.

– А вот тебе дамочку козырную! – победно воскликнул Этот и впечатал в стол свою последнюю карту.

– Да что ты будешь делать… – пробормотал Пятитысячный.

– Как ты, такой балбес, самолёт-то водишь? – ехидно спросил Этот.

– Вообще-то я и есть самолёт, – буркнул тот.

– Самолёт упёрся в стену, а пилот кричит: «Вперёд!» Как такому обалдую доверяют самолёт?! – пропел Этот.

– Так, прекратили! – прикрикнула на них Незабудка.

Этот сложил руки на груди и возмущённо «выдохнул» из пневмопривода.

– А можно так больше не делать? – поинтересовалась Незабудка.

– Почему?

– Ты похож на человека, который не сдержался и пустил газы.

Пятитысячный хрюкнул, а потом не выдержал и заржал.

– Это не смешно! – Этот поднял палец вверх.

Незабудка тоже захихикала.

– Почему? Очень даже смешно!

– А вот и нет!

– А вот и да!

– Да хватит вам, – оборвал их спор Пятитысячный.

Этот обиженно пискнул и покатился к двери. Она открывалась автоматически, поэтому хлопнуть ей он не смог. А очень хотелось. Казалось бы, обижаться на невинную шутку было глупо, но Этот почему-то так поступил. Задай он себе прямой вопрос: «Почему?» – робот-помощник вряд ли бы смог ответить.

– Ты куда? – осторожно спросила Незабудка из колонок в коридоре.

– Тебе-то какое дело? – огрызнулся Этот.

– Ой, малыш обиделся?

– Да пошли вы! – Этот закрыл уши руками и на максимальной скорости помчался к выходу из аэропорта.

На улице он остановился и задумался. Возвращаться в город не хотелось. Там одиночество ощущалось ещё сильнее. «Пойду, куда глаза глядят», – решил Этот.

От аэропорта вдаль, до самого горизонта, тянулась узкая велосипедная дорожка. Этому подумалось, что он, по сути, не очень-то отличается от велосипедиста. Такого кентавра-велосипедиста: сверху антропоморфное тело, а снизу – колесо. Велотавра. Шутка показалась Этому удачной, и он негромко рассмеялся. Обида потихоньку проходила, но робот всё ещё дулся.

– Вот найду себе новых друзей, тогда и посмотрите! – Этот погрозил кулаком в одну из камер наблюдения.

Он не рассчитывал, что Незабудка с Пятитысячным бросятся за ним и будут уговаривать остаться. Они не могли этого сделать физически. Хотя, конечно, хотелось бы, ой, как хотелось бы… И всё же стоит преподать друзьям урок, чтоб в следующий раз неповадно было. Этот поехал по велодорожке, насвистывая одну из своих любимых песен. Потом не выдержал и запел:

Захотели мы на Марс,

Корабли построили,

И мгновенно на Земле

Стали все героями.

Ведь проблемы на Земле

Все давно решённые.

Захотели мы на Марс,

Как умалишённые.

Роботы на Марсе, роботы на Марсе!

В небо очередь стоит, словно в Верхнем Ларсе!

Наплевали на Луну,

Базу там забросили.

Получается, её

Славно поматросили.

И удрали мы с Земли

Якобы опасной.

Повели все корабли

До планеты красной.

Роботы на Марсе, роботы на Марсе!

В небо очередь стоит, словно в Верхнем Ларсе!

Разминаяся, выходят

С кораблей земляне,

А навстречу им идут

Инопланетяне.

«Не дадим загадить вам

Нашей красотищи!

И валите-ка отсюда

Прямо за Мытищи!»

Роботы на Марсе, роботы на Марсе!

В небо очередь стоит, словно в Верхнем Ларсе!

Постепенно пейзаж вокруг начал меняться. Появились скопления деревьев, которые незаметно объединялись в целые рощи, а потом, осмелев, и в смешанный лес. Велодорожка кое-где потрескалась, и из щелей топорщился бурьян. Видимо, здесь за ней никто не ухаживал, потому что рядом с аэропортом дорожка находилась в идеальном состоянии. Заросли травы были редкими и не мешали Этому двигаться дальше. Наоборот, стало интереснее: робот разгонялся и на предельной скорости объезжал естественные препятствия. Чуть позже он добавил в игру ещё один элемент – прыжки с использованием пневмоустановки. Минут через двадцать развлечение наскучило. Этот подумал было снова запеть, но в одиночку пение не доставляло такого удовольствия, как в компании. Робот покатился дальше, не подозревая, что за ним уже давно пристально наблюдают.

II

Самара, 2133 год.

Друг вызвал настоящий фурор. Сначала – в парке, где они гуляли со Стёпкой, потом – во дворе, а вскоре и по всему городу. Через полчаса должны были приехать с телевидения – взять интервью и сделать репортаж. Стёпка был горд, ведь его покажут по телевизору, и все в классе будут завидовать. Как ни странно, ТВ, которому пророчили смерть ещё в прошлом веке, чувствовало себя прекрасно и продолжало вещать. Да, частично поменялся формат подачи материала, подстроившись под молодёжь, но каких-то глобальных изменений не произошло. Люди продолжали «липнуть к ящику» с завидным постоянством. Возможно, причина крылась в том, что телевидение всё же имело определённый формат. Сейчас там всё реже и реже появлялись дилетанты, а вот из Сети их выгнать не удавалось. Когда-то люди устали от «телека» и ушли смотреть альтернативные источники информации. Сейчас же пошёл обратный процесс.

Несмотря на то, что робота пока тестировали, сотни желающих записывались в очередь на приобретение помощника, когда будет налажено серийное производство. Пока планировалось заниматься ручной сборкой, но при должной популярности собирались построить автоматизированные линии. Правда, до этого было ещё крайне далеко.

Запиликал дверной звонок, и Аля побежала открывать. Приехали с телевидения. Когда съёмочная бригада зашла в квартиру, Стёпка взвизгнул от восторга, потому что брать интервью вызвалась Хикари Китано, самая популярная ведущая с «Первого канала». В жизни её звали иначе, но сейчас случился очередной виток моды на всё японское, и выбор псевдонима был очевиден.

Хикари носила разноцветные контактные линзы и одевалась ультрамолодёжно, несмотря на свой возраст «сильно за тридцать». Яркая бейсболка с иероглифами, повёрнутая козырьком вбок, безразмерный жакет, из рукавов которого выглядывали тонкие руки, такие же широкие укороченные брюки… Казалось, она специально прячется внутри одежды, чтоб её никто не заметил. Кислотно-оранжевые кеды Хикари тоже надела неслучайно: они отвлекали от лица, покрытого приличным слоем косметики. На экране она не бросалась в глаза, а вот если находиться рядом… Держалась девушка уверенно, слегка нагловато, чем сразу не понравилась Але. И это было взаимно.

– Так, котики, садитесь вот тут, – скомандовала Хикари. – Свет хороший, надо будет слегка фактуры добавить и всё. Папа – справа, мальчик – слева, робот – в центре.

– А мама? – возмутился Стёпка.

– Братишка, мы ж не в студии снимаем, – отрезала Хикари. – Тут места мало, всем не поместиться. Душно будет в кадре, понимаешь? Но, если хочешь, можешь маме место уступить, нам-то всё равно.

– Да ладно, Стёп, – вмешалась Аля, – всё нормально.

– Так, петлички всем повесили? Почему не всем? Не знаете, куда роботу прикрепить? Божечки! У вас скотча нет?!

Когда приготовления завершились, Хикари проинструктировала:

– По камерам не смотрите. Только на меня. Вертеться тоже не надо, чтоб на монтаже косяки не вылезли. Задаю вопрос, считаете про себя до трёх, потом отвечаете. Если буду спрашивать у всех, сначала говорит папа, потом – сын, потом – робот. Всем всё понятно? Тогда поехали!

Ведущая повернулась в камеру, улыбнулась, продемонстрировав идеальные зубные имплантаты, и бодро заговорила:

– Охайо, мои няшечки! С вами Хикари Китано! Сегодня мы покинули нашу студию и отправились в гости к одной очень необычной семье. Они завели себе робота! Прикиньте! Сейчас узнаем, чё да как!

– «Чё да как»! – тихо хмыкнула Аля.

Она ушла из гостиной на кухню, чтобы не мешать съёмкам, но всё прекрасно слышала.

– Евгений, откуда эта мысль вообще – сделать робота? – спросила Хикари.

– То есть? – Женя вытаращил на неё глаза. – Я работаю в НИИ робототехники и всё время проектирую роботов.

– Но робот же какой-то особенный? – нашлась ведущая.

– Да. Помощник. Будущий лучший друг всех людей.

– Фантастика! – Хикари снова повернулась к камере и картинно прикрыла рот в удивлении. – И что он умеет? Принести тапочки? Выбросить мусор?

Женя вспыхнул, пытаясь подобрать слова, но Друг опередил его.

– «Он» умеет всё, – спокойно проговорил Друг. – И многое – получше ведущих с «Первого канала». Хотите поменяться местами и проверить?

– Ой, говорящий калькулятор! – Хикари явно придумала эту шутку заранее и долго её репетировала, потому что мимика и жестикуляция не были спонтанными.

– Будь я человеком, – Друг подлетел к Хикари поближе, игнорируя машущего руками оператора, – я бы мог вас ударить. Но я – робот-помощник, поэтому просто выставлю за дверь.