Мой горячий Север

Он ничего не говорит, а сжимает мою талию. Я издаю смазанный возглас, понимая, что шутки закончились и теперь мне по-настоящему страшно. Просыпается внутренняя мама и начинает читать нотации, что так и бывает с беспечными девушками, которые садятся в машины незнакомцев. Именно их потом показывают в криминальных программах, а их близкие долгое время покупают строго четное количество цветом.

Но Север всего лишь приподнимает меня, чтобы перебраться в водительское кресло. Он бросает беглый взгляд через стекло и опускает ручник. Через секунду машина трогается, а я вздрагиваю всем телом от скрежета. Ограждение оставляет заключительные царапины на кузове, но отпускает нас из стальных объятий.

– Все-таки на остановку? – мужчина первым нарушает повисшее молчание.

И его голос меняется. Или мне мерещится, но слышатся нотки беспокойства, и я чувствую кожей, как его взгляды в мою сторону становятся дольше и дольше.

– Юля?

– Я виновата в аварии или нет? – я достаю телефон из кармана, чтобы он был под рукой на всякий случай. – Я запуталась и так не поняла, ждать мне неприятностей или нет.

– Руль дернул я.

– Значит ко мне без претензий? Или, если я откажусь от вашего предложения, они появятся?

Он резковато тормозит на красном светофоре и тяжело выдыхает. О, это даже интереснее. Удары ему нипочем, а вот словом можно задеть. Кажется, мне удалось оскорбить его.

– Ты услышала в моих словах шантаж? Я не покупаю тебя и не вынуждаю…

– Тогда мне на остановку.

Я перебиваю его и указываю подбородком на автобусную остановку, которая значится за следующим перекрестком.

– Хорошо, – он буквально выдавливает из себя короткое слово и усмехается, качая головой.

Правда, он быстро приходит в себя и нащупывает размеренный ритм дыхания. Вдох-выдох, я тоже успокаиваюсь и с облегчением наблюдая, как приближается стеклянная будка с электронной табличкой. Я издалека замечаю, что мой автобус будет через две минуты и улыбаюсь так, словно мне пообещали исполнить любое желание на Новый год. Север же молчит, он подруливает к остановке, нарушая правила, и снимает блок с центрального замка.

– А как насчет оценки инвестиционного пакета?

Я оборачиваюсь на его фразу и смотрю с непониманием.

– Я неправильно сформулировал свою мысль в первый раз, – он сдержанно улыбается, а в глазах появляются отблеск хорошего настроения, которое явно к нему вернулось. – Мне нужен личный менеджер. Я хочу остаться в городе, но не хочу ходить по банкам и искать нормального специалиста. Я уже выбрал вас, Юлия.

Глава 4

Утром я лежу в постели и пытаюсь убедить себя, что вчерашний день мне привиделся из-за нервотрепки на новом рабочем месте. Яркие галлюцинации замученной женщины были, а вот никакого незнакомца с манерами нахала не было. И никто меня не выбирал ни в любовницы, ни в личные менеджеры, и в моей жизни не добавилось проблем.

Самовнушение работает ровно до второго звонка будильника. Я выключаю мелодию сотового и иду в ванную, чтобы потом сесть за чертов отчет. Именно он напоминает мне о работе, та о центральном офисе, в котором я теперь тружусь, ну а тот об эксцентричном клиенте с просроченным полисом.

Отлично. Мне не приснилось и не привиделось, всё было и именно в мою смену. У него есть мое имя и место работы, а если бы я вчера не выскочила на остановке, то и адрес бы уже был. Хотя как долго богатому парню пробить мои личные данные?

Вот черт!

Хотя стоп, Юля! Он, может, уже забыл о тебе. Развлекся вчера другим способом и нашел девушку, которая открыта всем сердцем приключениям и готова провести экскурсию любой направленности. Хоть по центральным улицам с ветерком, хоть до ближайшей гостиницы с томным шепотом над ушком.

А этот Север точно умеет нашептывать. Я могу злиться сколько угодно, но прекрасно помню, как вчера гуляли по телу мурашки, когда он понижал голос и наклонялся ко мне ближе. Или подвигался сзади и позволял на мгновение ощутить свою горячую близость острее и ярче. Как глоток тягучего и крепкого коктейля, он обманывает сладким вкусом, а сам бьет прямиком в мозг и повышает градус с каждым глотком. Выше, порочнее, сильнее…

Но я-то успела отпрянуть и включить мозги. Успела же? Тогда зачем думаю о нем и вспоминаю в красках, как вчера держала оборону?

Сотовый снова пиликает и я вбиваю неправильные цифры в отчет, промахнувшись из-за резкого звука. Я сперва исправляю их, а потом открываю сообщение.

Юля! Срочно перезвоните мне!

Новая начальница выбирает восклицательные знаки не для пожеланий “доброго утра”, что впрочем неудивительно. Я внутренне собираюсь, попутно выдыхая полной грудью, и набираю ее телефон. Хотя не понимаю, почему нельзя было и дальше пообщаться в чатике.

– Юля, вы еще дома?

– Эм… да.

Я беспокойно смотрю часы, потому что в резковатом тоне Алисы Дмитриевны красной строкой идет подтекст, что я страшно опоздала. Но часы говорят об обратном, они говорят мне, что я пунктуальный и ответственный работник. Вон отчет почти закончила, который отнял у меня два часа сна.

– Приезжайте в офис сейчас же, – командует Алиса Дмитриевна. – Я переставила вам смену, у вас есть полчаса, чтобы добраться.

– А что собственно случилось?

– Форс-мажор, Юлия. Я жду вас.

Начальница отключается, а я посылаю проклятия поверх длинных гудков. Но делать нечего, крепостное право давно отменили, но когда у тебя ипотека, на вольную особо не надеешься. Я распечатываю отчет на домашнем принтере, чтобы не тратить время в офисе и быть во всеоружии, если попадусь на глаза Алисы Дмитриевны с порога, потом выбираю темно-синий брючный костюм, подхватываю сумку и выхожу из квартиры.

Но есть и хороший момент, мысли о работе с легкостью вытесняют мысли о Севере. Я проверяю отчет, пока трясусь в утреннем автобусе, и прикидываю, что могло случиться и потребовать моего срочного приезда. Хотя это может быть обычной дрессировкой нового сотрудника… Еще бы, в центральный офис захотела, за жирное место три шкуры сдерут и тут же объявят конкурс, если оступишься на радость остальным. И плевать всем, что я не просилась и никого не подсиживала.

– Наконец-то! – начальница замечает меня, когда измеряет широкими шагами коридор. – Где вы живете, Юлия? В соседнем городе?

– Нет, – качаю головой и вспоминаю песенку из детского мультика, чтобы напитаться человеколюбием на ближайшие пять минут. – У меня сломалась машина, а автобусы ходят со всеми остановками.

Она смотрит на меня с вопросом, словно я не ответ дала, а загадку загадала.

– Это долго, – добавляю с умным видом.

– Долго, да, – она тут же отзывается и делает шаг ко мне. – Это я заметила. Поступил звонок из регионального управления и у меня до сих болит от него голова.

Наверное, тут нужно показать скорбь и сострадание, но у меня туго с актерским талантом.

– Звонили по вашему поводу, Юлия, – женщина понижает голос и едва удерживается, чтобы не ткнуть в меня пальцем. – Вы понимаете, о чем я?

– Не совсем… То есть совсем не понимаю.

– Вы решили через меня перепрыгнуть? Только появились в нашем офисе и уже наводите свои порядки? Может, мне еще кофе вам принести?

Она останавливается перед моим лицом и смотрит с нескрываемой враждебностью. Я вижу искорки гнева, которые вспыхивают в ее зеленых глазах и кажутся мне беспокойным огнем.

– Черный или латте? – с издевкой добавляет она. – Хотя какой кофе! Давайте сперва выберем вам кабинет, это же намного важнее. Какой хотите? А, Юлия? У нас тут два этажа площадей, можно подобрать на любой вкус. Вид на главную улицу или на дворик со спортзалом? А в левом крыле есть панорамные окна. Смотрится шикарно, но скажу по секрету, зимой бывает холодно, отопление не справляется, да и проектировщик дурак.

– Алиса Дмитриевна…

– Алиса, для вас просто Алиса. Девушки с такими связями, как у вас, могут не запоминать чужие отчества.

Я не хочу называть начальницу по имени. Что я хочу, так это понять, что происходит и почему со мной ведут столь странный диалог. Я смотрю на Алису Дмитриевну и стараюсь дышать ровнее, потому что кто-то из нас должен сохранять самообладание. А она дышит часто и рвано, и очень даже агрессивно.

– Я не понимаю, о каких связях вы говорите, – мне все же приходится первой открыть рот. – У меня чувство словно произошла ошибка…

– Не утруждайтесь, Юлия, – женщина резко взмахивает ладонью. – Я не идиотка.

Она резким жестом достает из кармана электронную карту на толстом шнурке и протягивает ее мне. Следом она указывает подбородком, чтобы я поторапливалась, и я решаю не злить ее. Выдергиваю карту и смотрю на черную строчку с должностью владельца. “Руководитель центра персонального обслуживания”.

– Поздравляю с повышением, – с насквозь фальшивым воодушевлением сообщает начальница. – Верю, что отдел теперь в надежных и профессиональных руках.

Она усмехается и разворачивается на каблуках, противно поскрипывая по полу.

– Алиса Дмитриевна…

– Да, да, кабинет на втором этаже, в конце коридора. То есть руководитель персонального обслуживания обычно работает там, но если у вас, Юлия, будут другие предпочтения, мы что-нибудь обязательно придумаем.

Она приторно улыбается мне, хотя в глазах стоят проклятья пополам с обещанием устроить мне сладкую и насыщенную жизнь. Она не собирается сдаваться так просто и плевать ей, что я не объявляла войну. Вообще ничего не делала, наоборот, подготовила уже второй отчет точно в срок. Я стою под ее гневным взглядом и не нахожу, что ей ответить.

– Хорошего рабочего дня, – добавляет Алиса Дмитриевна.

И уходит. Я же вновь смотрю на карточку, которую крепко сжимаю между пальцами, и чувствую, как на место удивления приходит самый настоящий шок.

То есть это моя новая должность?

Вот эта надпись черным жирным шрифтом?

Но как… Боже, как?

Получается, я теперь руковожу целым отделом клиентских менеджеров. То есть еще вчера я была таким менеджером, а сегодня… Сегодня…

Север!

Мой мозг просыпается вспышкой и выдает один-единственный верный ответ. Как я раньше не додумалась?! Ведь больше ничего не происходило накануне! Всё шло своим чередом, пока Мистер Придумайте Мне Новое Имя не появился в моем кабинете. Это он! Он!

Я тоже разворачиваюсь на каблуках и устремляюсь в сторону лестницы. В конце коридора так в конце коридора, мне все равно, где находится мой кабинет теперь, но мне надо отыскать компьютер и клиентскую базу. Там хранится телефон этого сукина сына, который с чего-то решил, что имеет право вмешиваться в мою жизнь и выбирать мне должность на свой вкус.

Нет уж! Мне не нужно повышение с его барского плеча! Ничего не нужно от него и вчера я доходчиво объяснила эту мысль. Только ведь до наглых самцов никогда не доходит с первого раза.

Я поднимаюсь на второй этаж и открываю дверь кабинета. Черт… Я пропускаю выдох, оказавшись посреди стильной и большой комнаты. Она в пять раз больше моего кабинета личного менеджера и выглядит так, словно вот-вот должен прийти фотограф журнала “Дизайн и Интерьер”. Я с трудом беру себя в руки, чтобы не заглядеться, и прохожу к рабочему столу из стекла. Бросаю на него свою сумку с отчетом и включаю компьютер.

– Исключительно в рамках клиентоориентированности, – злобно шепчу себе под нос, пока ищу журнал записи моего предшественника.

Север же сказал, что назначил вчера встречу, чтобы продлить полис… Вот он!

Андрей Рейтерн.

Рей-терн.

Немецкие корни? Любовь к согласным?

Во мне просыпается слепой азарт и я достаю сотовый, в который вбиваю указанный в профиле телефон. Я не жду другого момента и звоню ему, хотя на третьем гудке начинаю нервничать. Вот почему? Я должна быть зла, раздосадована и только. Откуда это покалывание в груди и лишние мысли в голове, из-за которых легко сбиться и забыть с чего я хотела начать.

– Да.

Я узнаю его голос. Только звучит он иначе, заспанный и хриплый. Будто я оторвала его от подушки, и он сейчас лежит в постели и проводит широкой ладонью по лицу, чтобы отогнать остатки сна.

– Кто это? – Север колет раздраженными нотками, реагируя на повисшую паузу. – Если уж разбудили, то…

– Что это значит? – произношу на выдохе и подношу к лицу электронную карточку со своей новой должностью, чтобы раздуть угли ненависти в мужчине на том конце трубки.

– Доброе утро, Юлия.

– Нет, не доброе.

– Плохой кофе?

– Не уходите от темы. Я прекрасно понимаю, что это ваших рук дело.

– Может быть, – я начинаю слышать шелест одежды и понимаю, что он поставил меня на громкую связь. – Хотя я хотел бы занять свои руки другим делом.

Он усмехается, а угольки ненависти вдруг рождают жадное пламя, которое захлестывает меня с головой.

– Какой же вы, – я шумно выдыхаю и едва сдерживаю оскорбления в его адрес.

– Я всего лишь подыгрываю вам, Юлия. Вы решили, что я нахал, а я не привык спорить с красивыми женщинами.

– С каких пор нахалы устраивают повышения?

– Гордые девушки ненавидят, когда им помогают без спроса.

– Так вы специально?

– Конечно.

Глава 5

Я отнимаю телефон от уха, чтобы мужчина не услышал, как часто я дышу. А мне надо отдышаться и вообще глотнуть водички. Я не привыкла, что надо мной откровенно издеваются и еще делают это вальяжным и, черт его возьми, сексуальным голосом! У Севера низкий бархатистый голос, который вибрирует порочными интонациями, стоит ему захотеть произнести нечто двусмысленное. Хотя с таким талантом любая фраза становится двусмысленной.

И это действует на меня! А я не хочу, чтобы это действовало на меня!

– В любом случае поздравляю с повышением, – слышно как щелкает металлическая застежка наручных часов. – Рад за вас, Юлия.

– Спасибо, – я леплю к губам воспитанную улыбку, пытаясь напомнить себе, что говорю с клиентом банка и только.

Это золотое правило менеджеров и всех, кто общается с клиентами по телефону. Человек тебя не видит, но улыбку “слышно”. Во всяком случае так утверждает начальство и так нас учили на подготовительных курсах. Мой первый выговор как раз шел с формулировкой, что в голосе не чувствовалась улыбка, а значит и искреннее желание помочь клиенту.

– До свидания.

Я прощаюсь и завершаю звонок прежде, чем он что-то ответит.

Я же теперь руководитель и у меня нет времени на пустые разговоры, даже с красавчиками с вип-картами. Я оглядываюсь по сторонам, убеждаясь, что директорский кабинет мне не привиделся, и откладываю приготовленный отчет на край стола. Интересно, а меня будут вводить в курс дела и знакомить с должностной инструкцией? Судя по всему, Алиса Дмитриевна не горит желанием мне помогать, так что придется разбираться самой. Но плохо то, что и обратиться не к кому! Я же новенькая, я не успела навести мосты и выяснить, кто тут добрая душа, а от кого только подножку ждать.

Я звоню подруге в другой офис и записываю на подкорку всё, что она знает об Алисе Дмитриевне. Особенно меня волнует факт – как именно она предпочитает пережевывать неугодных ей сотрудников. Медленно и с выдумкой или быстро и решительно? Я провожу на новом месте почти час, а потом вспоминаю, что мои вещи до сих пор лежат в кабинете клиентского менеджера.

Я спускаюсь вниз и с облегчением замечаю, что дверь закрыта и другого менеджера еще не посадили за мой стол. Карточка-ключ тоже срабатывает, и через минуту я уже проверяю ящики. Я даже талисману нашла уголочек, только вот его пора выбрасывать, он явно больше не работает. Мишка с олимпийским шарфиком оплошал… или, наоборот, переусердствовал. Два повышения за одну неделю – это перебор, моя нервная система не готова к таким перегрузкам.

– Ностальгия?

Что?!

Я узнаю его голос прежде, чем поднимаю голову. Я тяну момент до последнего и не желаю смотреть правде в глаза. Ведь пока есть надежда, что я ошиблась.

Ослышалась.

Задумалась.

Плохо спала.

– Уже соскучились по старому месту? – мужчина изгибает бровь и проводит широкой ладонью по дверному косяку.

Он небрежно облокачивается плечом на дверь и смотрит на меня прямым твердым взглядом, пусть и с мягким эхом.

– Что вы здесь делаете?

Я выпрямляюсь и прячу мишку в карман пиджака, что оказывается скверным решением. Карман некрасиво топорщится, но ничего исправлять я не собираюсь. Я вздергиваю подбородок и смотрю на Севера, пытаясь скопировать его прямой твердый взгляд.

– Вы отключились, и я не успел сказать, что хочу заехать, – он делает шаг в кабинет и в нем тут же становится тесно. – Мне все-таки нужен полис, я вдруг разучился водить.

Он крепкий и очень высокий. Другими словами, мужлан, который занимает очень много место. Готова спорить, что у него за спиной спортивное прошлое, а еще там банковские огромные счета прямо с пеленок, шумные развлечения и привычка брать всё, что понравится. Каждый его жест буквально пропитан хозяйской аурой. Никакого зажима или нерва, он спокоен и смотрит на меня так, что я чувствую его мужское желание кожей. Как шепот, легкий, но дерзкий.

– Тогда минутку, простите, – я киваю ему и выхожу из-за стола, направляясь на выход. – Я позову менеджера. Я, к сожалению, теперь занимаюсь другими делами.

Я изображаю фальшивое сожаление и царапаю его стервозным взглядом, на что сукин сын закусывает нижнюю губу. Я его веселю? Ему по-прежнему забавно?! Да и пусть, мне плевать, главное пусть уйдет с дороги и подвинет свои шкафообразные плечи, мимо которых никак не протиснуться. Я красноречиво указываю на его заминку, но мужчина остается стоять передо мной как вкопанный.

– Андрей? Вы не могли бы…

Он, наконец, делает шаг. Но не в сторону, а ко мне. А потом толчком захлопывает дверь за своей спиной.

– Север, – поправляет он. – Нет здесь никакого Андрея.

Он продолжает неотрывно смотреть на меня, а я, как идиотка, теряюсь, потому что он вдруг оказывается надо мной. Мне приходится запрокидывать голову и чувствовать себя малышкой, которую не спасут самые высокие шпильки. Нет, он все равно будет на две головы выше.

– Я не знаю, что вы себе придумали, но я не хочу в этом участвовать. Хватит, Андрей.

– Почему вы так упрямы?

– Я?

Он кивает и в следующее мгновение делает то, от чего у меня все слова застревают в горле. Он просто-напросто кладет ладони на мою талию и отрывает меня от земли. Не дает опомниться и делает пару стремительных шагов, после чего усаживает на письменный стол. Прямо перед собой, и выглядит это со стороны так, словно мы вот-вот перейдем к еще более жарким упражнениям.

Он наклоняется к моему лицу, обдавая крепкой волной мужского парфюма, и я просыпаюсь. Я выставляю локти и больно впиваюсь ему в грудь. На груди могут быть кубики пресса? Но сталь точно может быть, я злобно выдыхаю, когда понимаю, что заодно делаю больно себе и гневно думаю, что на его рубашках надо писать “Осторожно!” жирными буквами.

– Я закричу.

У меня остается последнее женское оружие.

– Нет, – он качает головой.

– Что еще за нет?

– Вы не будете кричать, Юлия. Вы не из тех, кто устраивает истерику на пустом месте.

– Это пустое место, по-вашему? Вы… вы…

– Что я? Вы же видите, кто перед вами, и что ничего я вам не сделаю. Плохого.

Боже, за что мне это?

– Откуда вам вообще знать из каких я?! – я взмахиваю ладонью сильнее и предпринимаю новую попытку оттолкнуть его. – Я вот сейчас возьму и удивлю вас! И вы узнаете из каких я!

– Давайте.

Он усмехается.

Нет, он реально усмехается. Его ничего не берет, он определенно считает, что классно проводит время и не собирается покидать вечеринку. Я понимаю, что он берет меня на слабо, но отмахиваюсь от скучной логики и завожу руку за спину. Хватаю первое, что попадается под руку, и подношу к лицу.

Это оказывается карандаш.

Даже не заточенный как следует.

– Опасная вещь, – замечает Север. – У вас есть разрешение на его ношение?

– И на применение.

– Вот черт. Но отступать поздно, я уже согласился.

Он встряхивает головой и ведет плечами, как делают бойцы перед выходом на ринг. Он перестает улыбаться и надевает непроницаемую маску, а потом протягивает мне ладонь.

– Показать, где у меня слабое место?

Север снова делает это. Понижает голос и окутывает гипнотическими нотками с ног до головы. Не будь я сейчас на стуле… то есть на столе, могла бы и покачнуться на каблуках.

Пока он предлагает показать свое слабое место, мы явно находим мое.

– Не нужно мне ничего показывать! – фыркаю и сжимаю карандаш крепче, хотя уже сама не знаю, что с ним делать. – Вы понимаете, что испортили мне карьеру?! Вам, наверное, всё игрушки да развлечения, а у меня испорчены отношения с начальством. Мне не простят прыжок через чужую голову и чужие полномочия… Я всего день проработала в центральном офисе и вдруг стала руководителем отдела. Знаете, почему-то никто не хлопает в ладоши от восторга вместе со мной! Наоборот, мне уже намекнули, что праздник по поводу повышения будет недолгим.

Я на мгновение представляю, какие “занимательные и насыщенные” деньки меня ждут. После звонка подруги я сильно сомневаюсь, что потяну столкновение с Алисой Дмитриевной. Она закаленный ветеран и прошла столько военных кампаний, что провернет операцию под кодовым названием “по собственному желанию” за неделю. Или вовсе дней за пять. И я еще буду благодарна, что так, а не с выговором и скверной записью в трудовую. У меня ведь ипотека, старенькие родители и кот, который отказывается есть дешевый корм. Так что новую работу нужно будет найти быстро.

Лучше молниеносно.

– Вы выбрали не ту девушку для игры. Я не буду бегать с бенгальскими огоньками, пока вы хозяйничаете в моей жизни. Отойдите уже!

Он опять медлит и откровенно нарывается. Ну и к черту! Я колю его карандашом в живот, показывая, что тоже могу быть неадекватной. На что мужчина кривится, но недостаточно. Я надеялась, что он хоть вскрикнет, а в идеальном варианте – отшатнется в сторону в приступе адской боли.

Тогда я сползаю со стола самостоятельно. Другого выхода все равно нет, он не собирается сторониться. Наши тела соприкасаются, так плотно и тесно, что это очень плохо, и я дышу воздухом где-то между третьей и четвертой пуговицей белоснежной рубашки.

– Мне нечем дышать.

– Я подумал, вы этого и хотите. Вы же сами…

– Север, все девушки знают, где у мужчин слабое место. Вы уверены, что хотите проверить мои знания?

– Вы обворожительны, Юлия, – Север делает шаг в сторону. – Особенно на расстоянии.

Он подшучивает над собственной капитуляцией.

Нет, он все-таки пуленепробиваем. Мне казалось, я видела упрямых мужчин, но Север удивляет меня снова и снова. На мгновение даже становится интересно, какой он под лощеной маской небожителя. Ведь там есть нерв? Живое?

– Значит у вас проблемы на работе, – произносит он серьезнее. – Может, вам поменять место? У меня своя компания, и я могу…

– Нет, нет, нет.

– Мы составим подробный контракт на десять томов, пропишем каждую мелочь как в брачном договоре. Вплоть до того, сколько раз я имею право вызвать вас в свой кабинет за рабочий день.

– Вызвать? Я вам еще и кофе буду носить?

– Хотите, чтобы я вам? – он усмехается.

– Да, второй вариант мне нравится больше.

– Хорошо, я согласен.

Он кивает, хотя я ждала совсем другую реакцию на шутку.

– Кофе обычно носят секретари или помощники, – решаю уточнить, вдруг Мистер Генеральный Директор запамятовал.

– Из меня выйдет отличный помощник. Вы будете просить еще.

– Вы мне уже не нравитесь.

– А как же испытательный срок? – сукин сын подмигивает мне. – Я серьезно, Юлия. Я отдам вам любой отдел, какой выберете. И выплачу месячный оклад вперед, чтобы вы не беспокоились.

– И будете носить мне кофе?

– Пока не попросите что-нибудь покрепче.

В его темных глазах горит убеждение, что попрошу я очень быстро. А во мне просыпается нехороший азарт. Я не представляю холеного сукина сына в роли помощника. Я вообще сомневаюсь, что он им когда-нибудь был в своей жизни, даже в студенческие годы. Зато я с легкостью могу представить новостные ролики с восемнадцатилетним мажором, который разбил дорогущий спорткар прямо в центре города. А вот тесный костюм подчиненного затрещит на его массивной фигуре в первый же день… Нет, час!

– Тогда я хочу внести в контракт запрет на ваши шуточки.

– Полный запрет? Давайте оставим четыре шутки в день.

– Две.

– Три, – он протягивает мне ладонь, чтобы скрепить сделку века. – По рукам, Юлия?

Глава 6

Компания Севера располагается в стеклянном монолите, который нависает над оживленной улицей модного района. Не самый центр, но здесь собрано множество фирм, пафосных ресторанчиков и бутиков с позолоченными вывесками. Оазис айтишников и новых бизнесменов.

Я выхожу со станции метро и иду мимо строительных бытовок, которые вечно портят вид. Ведь в таких районах каждую неделю что-то перестраивают, закладывают с нуля и расширяют. Деньги крутятся в бешеном ритме и их едва успевают осваивать, перекидывая со счета на счет. Каблуки глухо стучат по деревянному настилу временного тоннеля, рядом с которым реставрируют старый дом. Я сворачиваю к самому высокому зданию на улице и непроизвольно запрокидываю голову, пытаясь разглядеть верхние этажи.