Рейтинг-ноль

То есть носитель высшей печати обладает своего рода паспортом, потерять который невозможно, а фальшивок не существует.

Я, разумеется, прикрыл себя не самым простым амулетом, искажающим вид на мой ПОРЯДОК. Вещица не из уникальных, но весьма дорогая и предоставляет качественную маскировку. Однако Стальной дворец – это не придорожная закусочная с залежалыми пирожками, это высшее учебное заведение Равы. Естественно, кандидатов в ученики здесь проверяют не первые попавшиеся личности, а спецы своего дела. Этот седой мужчина с кругом сыра вместо головы прекрасно рассмотрел мои атрибуты и многое другое. Отметка Первохрама и вовсе сразу в глаза должна бросаться, как ее ни прячь.

Есть риск, что это не просто мастер, а всем мастерам мастер. На уровне настоящей легенды. Такой, в теории, способен разглядеть то, что я прячу на самом деле, а не просто делаю вид. То есть поймет, что мой ПОРЯДОК выглядит крайне странно, да и сам я весьма мутный. Маловероятно так нарваться, но шанс есть. Я даже к этому готов.

Ну а что тут такого? Необычные цифры и отметка не просто Первохрама Арсы, а Первохрама потерянного – это не преступление.

Но даже при такой невероятной наблюдательности в моей отметке испытания он не увидит ничего опасно-подозрительного. Пусть тот Первохрам, который я посетил, считается утерянным – это ничего не значит. Его печать ничем не отличается от печатей тех храмов, где открывает круги силы вся древняя аристократия Равы. Некоторые закрытые параметры печати – да, способны пролить свет на нежелательную информацию. Но, насколько мне известно, посторонним получить к ним доступ или невозможно, или можно лишь с превеликими хитростями и сложностями.

Да, засветиться здесь риск всегда есть, не угадаешь. Однако именно в этом случае шансы либо нулевые, лишь немногим выше.

Так что я в ответ кивнул с самым честным видом:

– Да, высшая печать. Но я спросил не это.

– Простите, – снова изобразил поклон седой. – Мы не ожидали никого увидеть в столь ранний час. Первые претенденты обычно появляются значительно позже.

Я пожал плечами:

– Прием начинается утром, рассвело почти час назад. Я что-то делаю не так?

– Нет, все так, – ответил непомерно толстый мужчина, стоявший правее от седого. – Я мастер Брасс, в этом году я отвечаю за работу с претендентами. А вы, как я понял, претендент. Могу я поинтересоваться, как вас зовут?

– Чак из семьи Норрис.

В глазах толстяка ничего не промелькнуло. Смотрел на меня, как сытая рыба смотрит на дохлого червяка:

– Чак из семьи Норрис, вам известны требования к претендентам?

– Чтить императора; уважать Стальной дворец Алого Стекла; быть ненамного младше пятнадцати и не сильно старше семнадцати лет; уметь читать и считать; быть минимум бетой начиная с четвертой ступени просвещения и альфой с двенадцатой ступени; всего ступеней не должно быть меньше четырнадцати; надо относиться к уважаемой семье и не срамить ее честь; также надо преподнести ритуальное пожертвование для передачи в имперскую казну; обязаться соблюдать законы и правила во время обучения; иметь при себе личный меч.

– Прекрасно, Чак. Не каждый претендент способен без ошибок огласить весь перечень. Даже странно, что впервые вас вижу. Обычно так выражаются те, кто уже пытался пройти обучение. Прошу прощения, что мы вынуждены встретить вас вот так, неподготовленными. Действительно ранний час. Но вы правы, утро уже наступило. Итак, если не возражаете, пройдемся по озвученному вами списку?

– Не возражаю.

– Чтите ли вы императора, Чак из семьи Норрис?

– Император велик, чтить его – это честь, а для моей семьи честь – это смысл жизни.

– Готовы ли вы уважать Стальной дворец Алого Стекла?

– Это самое уважаемое учебное заведение великой Равийской империи. Не уважать его невозможно.

– Господин Чак, просто скажите «да» или «нет».

– Да.

– Сколько вам лет?

– Шестнадцать.

– Вам известно, что возраст можно легко установить?

– Да.

– И вы все равно настаиваете, что вам шестнадцать?

– Да.

– Прекрасно. Прочтите надпись над воротами.

– «Вошедший сюда становится равным среди равных. Никого нет выше, и никого нет под тобой. Помни это всегда».

– Отлично, читать вы умеете хорошо. А как насчет считать? Сколько получится, если взять восемь раз по семь?

– Пятьдесят шесть.

– А если еще прибавить дюжину?

– Шестьдесят восемь.

– Хорошо. – Толстяк повернулся к седому: – Мастер Данс, вы не могли бы поточнее описать первые ступени ПОРЯДКА претендента?

– Разумеется, мастер Брасс. Господин Чак использует искажающий амулет прямого действия. Амулет показывает, что он рожден бетой и приличные для беты показатели у него начинаются с четвертой ступени. До альфы он дорос на девятой. Это при начальных для альф пятнадцати атрибутах. Всего у него шестнадцать ступеней, на последней открыто семнадцать атрибутов.

– А что у него скрыто под амулетом? – спросил Брасс.

– Трудно сказать… – неуверенно ответил седой.

– Мастер Данс, неужели в этом деле для вас остались какие-то сложности? – удивился толстяк. – Вы полагаете, что господин Чак вводит нас в заблуждение?

– Вся наша жизнь – это набор сложностей. Не стану и дальше разводить философию, просто поверьте моему богатому опыту: господин Чак не так прост, каким кажется на первый взгляд, но при этом он не пытается создать видимость, что у него больше атрибутов, чем есть на самом деле. Почти не пытается. Только не спрашивайте, что значит мое «почти». Считайте, что у меня проснулись старческие предчувствия. Есть подозрения, что у этого юноши может оказаться скрытый сюрприз. – Мастер поклонился мне: – Простите за такие слова, господин Чак. Я никоим образом не пытаюсь выказать неуважение. У нас здесь заведено говорить так, как есть.

– Так что у него под амулетом? – нетерпеливо спросил Брасс. – Без пустых подозрений, просто говорите как есть.

– Под амулетом картина заметно иная, она совпадает с искажением лишь в том, что он урожденный бета, – ответил Данс. – С первой ступени открыты четыре вида атрибутов при неплохом наполнении. С шестой ступени он альфа с пятнадцатью атрибутами, наполнение близко к максимуму почти по всем и максимально на некоторых. Всего у него двадцать одна ступень просвещения, на последней открыто двадцать атрибутов также при высоком наполнении. Ручаюсь, что у него их не меньше, как бы он ни пытался исказить действительную картину. Такое от меня спрятать, в теории, можно, но прячущий при этом должен обладать куда большими параметрами. То есть я гарантирую, что господин Чак не преувеличивает свои параметры. Следовательно, он более чем соответствует требованиям школы по атрибутам и ступеням.

Выслушивая, как «мастерски» разоблачают мою маскировку, я едва сдерживался, чтобы не ухмыльнуться с предельно довольным видом.

Но да, разоблачили прилюдно, не поспоришь. Вот только увидели именно то, что я изначально выстроил. Не истинную картину, а запутанную обманку. Научился этому фокусу, получив коллекцию бонусов от Первохрама.

Конечно, были опасения, что найдется кто-то, способный добраться до настоящих цифр. Но сейчас опасаться нечего. Даже если местный спец что-то действительно заподозрит, при таком поверхностном осмотре истина для него закрыта на все сто.

– Благодарю вас, мастер Данс, – кивнул толстяк. – Это все, что мне хотелось услышать. – Вновь повернулся ко мне: – Господин Чак, на вас особая печать Первохрама, поэтому вопрос о семье неуместен, мы все ее уважаем. Также не стану ничего спрашивать о мече, раз он у вас на виду. Должен сказать, что ваше оружие кажется мне проблемным, но нельзя не признать, что это полноценное и благородное оружие. Ответьте, вы обязуетесь соблюдать законы Равийской империи на весь период обучения?

– Да.

– Обязуетесь соблюдать правила Стального дворца Алого Стекла?

– Конечно. Если меня с ними ознакомят.

– Прекрасно. Остается вопрос ритуального пожертвования. Вам известно, что следует сделать?

Кивнув, я небрежно вытащил невеликий кошель и протянул Брассу:

– Если не ошибаюсь, это именно то, что требуется.

Заглянув в мешочек, толстяк тоже кивнул:

– Да, именно эти безделицы по традиции приносят все претенденты.

Что?! Безделицы?! Да эта жирная туша полностью зажралась. Одна малая мощь атрибутов, два малых средоточия энергии мага, три малых средоточия энергии бойца, четыре малой первородной сути и пять малых универсальных общих состояний. Этот мешочек лишь на вид скромный, на деле в нем скрыто состояние, которое не всякая аристократическая семья способна собрать. Да, для кланов, на которых держится империя, – ерундовые траты. Но сколько таких кланов? Их минимум на пару нолей меньше, чем семеек, подобных Данто.

К тому же некоторые из трофеев настолько особенные, что доступ к ним получить вряд ли возможно даже при наличии множества мешков с монетами.

Некоторые вещи в этом мире чертовски трудно достать за деньги.

Цифры пожертвования символизируют минимально возможное распределение атрибутов альфы и показывают сложность их получения. Универсальные общие состояния – трофеи, повышающие любое состояние независимо от силы, за которой оно закреплено. Весьма желанная добыча, но не сказать, что заполучить ее невозможно. При наличии финансов есть шансы достаточно быстро собрать пять штук в открытой торговле. Да – дороговато, да – не часто в продаже оказываются, но не надо иметь серьезные связи и высокое положение, достаточно крупной суммы и терпения.

Малая первородная суть – уже посложнее. Добывается она, как правило, из созданий, заметно затронутых Хаосом. И шанс выпадения невелик. Спрос, наоборот, колоссальный. Создание новых артефактов без таких трофеев, мягко говоря, значительно затруднено. Серьезные кланы всеми способами пытаются собрать их как можно больше для своих лучших ремесленников-шудр (а то и благородных мастеров). Найти такой товар в открытой торговле – почти фантастика. Мол, вроде как случается такое, но на уровне баек.

Средоточия энергии бойца и мага – тоже вопрос к Хаосу. И тоже редкость. И тоже требуется всем, но уже не ремесленникам-артефакторам, а воинам и магам. С этими трофеями значительно повышаются их возможности в деле применения сильных навыков. Встретить в открытой торговле – еще бо́льшая фантастика.

Ну и вишенка на торте – малая мощь атрибута. С помощью этой вещицы можно на единичку поднять любой последний открытый атрибут. То есть в том случае, когда наполнение на нем выпало в сорок девять, этого достаточно, чтобы довести до первого стандартного максимума – пятидесяти.

И даже больше того, можно выйти за границы стандарта. Да-да, с такими трофеями ничто (кроме второго максимума) не мешает идти дальше. Таким образом, мощь способна удваивать наполнения, если вовремя ее использовать.

Все такой возможности рады. Абсолютно все. Ведь этот невзрачный предмет не просто недочеты открытия атрибута исправляет, он расширяет его возможности вдвое. Разумеется, эффективно работает это лишь при доступе к большому количеству трофеев от Хаоса.

А с доступом к ним все сложно. Дело в том, что в открытой продаже этот товар не появляется. Даже я, наведя справки, побоялся выставлять его через Мелконога. Слишком заметно, это все равно, что, будучи неизвестным торговцем или производителем, пытаться торговать на Земле бриллиантами размером с кирпич.

Если не больше.

Мало того, этот товар является своего рода особой валютой древних семей. Например, с его помощью полагается приносить извинения императору, если в этом возникнет необходимость. Или сглаживать разного рода разногласия между кланами.

Факт обладания таким предметом в тысячу раз лучше любых бумаг и заверений докажет, что ты не просто человек с улицы, ты дорого стоишь. То есть при некоторой внешней демократичности Стального дворца требование преподнести малую мощь атрибутов надежно отсекает не только простолюдинов, но и младшую аристократию. Средняя, возможно, в редких случаях способна позволить себе потратить добытый трофей на такое. В очень редких случаях очень богатое неблагородное семейство тоже способно его заполучить. Ведь в теории даже для рядовых охотников это доступная добыча. Допустим, дико повезло при убийстве слабенькой твари Хаоса вроде того же чика.

Мне они вообще сыпались ведрами раньше. Да и сейчас добывать могу немало. Спасибо Мере порядка, дает солидную прибавку даже на двадцать первой ступени.

Но вот для обычных аборигенов это та еще проблема. И, если уж повезло, все знают, что с мощью атрибутов надо не в лавку скупщика идти, а прямиком к аристократам.

Причем не к каким попало, а к тем, которые близки к вершине.

Я даже приблизительно не представляю, сколько стоит мощь. Но уж точно не стал бы называть ее безделицей. Да и все прочее тоже не мусор.

Далеко не мусор.

Да, спорить тут не о чем, толстяк однозначно зажрался. По роже видно, всерьез считает, что я ему пустяк преподнес.

Продолжает вещать в том же духе:

– Ну что же, господин Чак. Все условности соблюдены. Поздравляю, вы достойны стать учеником Стального дворца Алого Стекла. Вам остается выразить вслух желание пройти обучение, после чего вас проведут в вашу комнату.

– А как же правила? – напомнил я.

– Какие правила? – делано удивился Брасс.

Ну да, явно притворяется. Не мог он такое забыть.

Но не будешь же уличать мастера в лукавстве?

Пришлось напомнить:

– Правила Стального дворца Алого Стекла. Меня с ними не ознакомили.

– Ах да. Простите, господин Чак. Правил у нас немало, и некоторые находят их чрезмерно запутанными. Поэтому оглашать все нет смысла, проще ознакомиться с ними по ходу дела. Только учтите, что незнание правил не освобождает от ответственности. Так что с осторожностью совершайте те поступки, в правомерности которых не уверены. Руководствуйтесь здравым смыслом, и все будет хорошо.

– Что, даже краткого списка правил не покажете? Я ведь прямо сейчас могу что-нибудь нарушить. Хотя бы намек хотелось бы услышать, ведь надо знать, с чего здесь полагается начинать, – сказал я, удивляясь странности порядков, про которые услышал впервые.

Похоже, книги многое упускают.

– Господин Чак, ваше стремление приобщиться к правилам нашей великой школы похвально. Не все проявляют такую внимательность к деталям и упорство в поиске ответов. Многое из наших правил вы узнаете очень скоро, при первом общем сборе. Но некоторые вещи я вам поясню сразу. Первое: все, к чему вы привыкли, придется оставить здесь. Там, за воротами, все ученики равны. Абсолютно все и во всем. Это касается в том числе и уважительного отношения. Так принято, и на это есть причины. Вы меня поняли?

– То есть к неблагородным у вас обращаются так же, как и к благородным? – ответил я вопросом на вопрос.

– Вы все равны, господин Чак. Даже слово «господин» там, за воротами, необязательно. Как и прочие обращения. Простота может существенно облегчить ваше пребывание в нашей школе. Ученики для школы равноценны, и все мастера обращаются к ним исключительно по имени и строго на «ты». Обращение к мастерам со стороны учеников только на «вы». И не забывать говорить «мастер». Уточню, что слово «господин» за этими стенами не запрещается, однако по нашим правилам хорошего тона оно применимо лишь в отношении тех, кто не присутствует при разговоре. Даже если нас удостоит своим посещением представитель императорской семьи, это почти ничего не изменит. Даже к самому императору полагается обращаться коротко – «император» либо «великий император». Излишества в этих стенах не требуются. Что касается жестов, то кланяются у нас только слуги, и еще это может практиковаться среди учеников перед некоторыми поединками. Остальным в отдельных случаях дозволяется лишь минимально изобразить поклон в знак уважения либо понимания. Слово любого мастера – закон. Требовать что-либо у мастера запрещается. За любое нарушение ученики рискуют получить отрицательный балл, что понизит их позицию в общешкольном рейтинге. Поначалу вам может показаться, что позиция мало на что влияет, но впоследствии вы поймете, что для стремящихся к успеху ничего важнее ее здесь нет. За поощрение можно получать положительные баллы, но, поверьте, господин Чак, приобрести баллы в стократ сложнее, чем потерять. Сделав шаг за ворота, вы, возможно, заработаете их в первый и единственный раз. Вам сразу начислят сто, это начальный набор, он у всех одинаковый, ведь между вами различий для нас нет. Это то, что у нас называется рейтинг-ноль. Дальше уже от ваших успехов зависит, станет он уменьшаться или пойдет в плюс. Вас приведут к вашей личной доске учета, где вы своей рукой напишете цифру сто. Если напишете правильно и качественно, получите еще один балл поощрения, что в сумме составит сто один. Если не напишете или почерк окажется неряшливым, что нередко случается с теми, кто хорошо и быстро считает устно, получите отрицательный балл. В таком случае всего их окажется девяносто девять, и это будет вашим первым уроком. Вторым уроком станет запись к мастеру каллиграфии, которого вам придется посещать в свободное от стандартного обучения время. И не сомневайтесь, что времени этого у вас будет немного. Пока у вас есть баллы, ваше обучение продолжается. Как только их количество снизится до нуля, вас попросят покинуть Стальной дворец Алого Стекла. А теперь подтвердите свое желание обучаться у лучших мастеров Равийской империи, или мы будем вынуждены с вами попрощаться. И да, прямо с этого момента старайтесь обходиться минимальным количеством слов. У нас здесь своего рода битва за ваши умы, следовательно, ценится краткость речи, а не красота излишних эпитетов. Считайте, что с этого момента каждый миг бесценен, и тратить его на лишние слова преступно. Выпускники школы славятся лаконичностью, это особая черта, их объединяющая. Ну так что скажете, Чак из семьи Норрис?

Я чуть призадумался, не торопясь с ответом. Намек на то, что традиционно-пафосная манера речи здесь не приветствуется, заставил отказаться от ранее приготовленной заготовки.

Уже подобрав новые слова, я открыл было рот, но осекся. Все собравшиеся начали бросать очень уж странные взгляды за мою спину, а один из мастеров требовательно взмахнул рукой, после чего несколько вооруженных алебардами и копьями охранников резко напряглись. Да и звук какой-то необычный послышался, будто по брусчатке волокут что-то металлическое.

Отворачиваться от тех, с кем общаешься, не очень-то прилично. А нам, благороднейшим аристократам, о приличиях забывать не подобает. Однако обстоятельства таковы, что игнорировать происходящее тоже нельзя.

Пришлось обернуться.

К столу приближался… нет, все же приближалась – очень непросто с первого взгляда определить пол виновницы переполоха, не говоря уже о прочих приметах. Лишь спустя несколько секунд я смог точно сказать, что да, это именно девушка. Или, точнее, девочка. Подросток приблизительно моих лет с выразительно-зелеными глазами, притягивающими взгляд и однозначно намекающими на благородное происхождение.

Ибо дело тут не только в неестественно насыщенном, будто искрящемся цвете глаз, но и в их выражении. Простолюдин так не смотрит. Простолюдин во всем старается выглядеть проще. Его этому сама жизнь с момента рождения приучает.

Глаза я отметил не просто как ярчайшую черту облика, а потому что все прочее описать та еще задача. Незнакомка выглядела так, будто на нее только что выплеснули ведро крови. Лицо залито, одежда изгваздана, волосы слиплись и топорщились беспорядочно, образовав прическу «разрушенное воронье гнездо».

Также заметно, что со здоровьем у девочки не все хорошо. Даже не хромает, а скорее волочит ногу, на боку одежда разрезана, и понятно, что при этом пострадала не только ткань, коже и мясу тоже хорошо досталось. Однако непохоже, что кровь исключительно из этой раны. Слишком уж ее много, да и как она в таких количествах могла попасть на голову?

Это что, голове тоже досталось, но под волосами незаметно? Да, не исключен и такой вариант, но я на него самую мелкую монету ставить побоюсь.

Скорее все дело в окровавленных мечах, которые девчонка тащила в обеих руках. Да-да, именно тащила. Непонятно, что с ней стряслось, но по всему заметно, что силенок осталось немного, держать оружие сложно. Бредет, волоча подраненную ногу и раскачиваясь нездорово, будто зомби. Лишь глаза выдают, что жизни в потрепанном теле достаточно, чтобы задать трепку любому, кто в этом усомнится.

Такими глазами на меня смотрела лесная кошка, пострадавшая в схватке с неведомым хищником Чащобы. Животное красивое и редкое, да и на глаза не любит попадаться, повстречать ее непросто. Но к этому стремятся все хорошие охотники, потому как добычей, помимо всего прочего, может стать качественная шкура с прекрасным мехом. Спрос на них у северян высокий.

С той кошкой я разошелся мирно. Она ко мне не полезла, а я не горел желанием узнать на практике, так ли уж она опасна, как говорят ее глаза.

Пока все эти мысли и воспоминания проносились в моем сознании, события на месте не стояли. Несколько стражников ловко обежали девочку с двух сторон, выставив за ее спиной двойной заслон. Причем одна шеренга смотрела ей в спину, другая, наоборот, уставилась в сторону узкого переулка, из которого она показалась. И те и другие оружие держали на изготовку.

Не обращая внимания на серьезную суету вокруг, девочка приблизилась к группе мастеров. Остановилась, отбросила короткий, хищно изогнутый неблагородный меч – похож на разновидность батто, традиционного оружия наемников и убийц. Затем небрежно отсалютовала вторым – прямым обоюдоострым клинком Арды. Почти точь-в-точь как мой. И наконец нарушила всеобщее молчание:

– Я пришла, чтобы учиться в вашей школе. Вот мой меч. Задавайте свои вопросы.

Мастера переглянулись, и Брасс, вновь уставившись на меня, спросил:

– Ну так что? Вы подтверждаете желание пройти обучение? Мы ведь так и не получили ответ.

– Да, – кивнул я.

– Отлично. Дорран, проводи, будь добр, первого ученика этого сезона. А мы займемся новой претенденткой.

Глава 3

Первый сосед

Бытовые вопросы в попавших в мои руки книгах либо вообще не освещались, либо освещались поверхностно и далеко не полностью. Из куцых обмолвок я вынес в том числе и то, что ученики не живут поодиночке. Поэтому, переступив через порог, удивился разве что количеству коек.

Целых пять штук. Да, помещение немаленькое, сюда и два десятка можно запихнуть, но даже при столь солидных просторах полдесятка – многовато для такого случая. Попахивает казармой, а не обителью представителей самых уважаемых семейств Равы.

Ну да ладно, могло быть и хуже. Да и не такой уж я индивидуалист, как-нибудь четверых соседей стерплю.

Также в комнате располагался здоровенный стол в окружении неудобных на вид стульев, коих тоже оказалось пять. Остальные предметы обстановки не выделялись размерами и ютились у стен да по углам.

Койку назначать не стали. Слуга молча привел к двери, поклонился и оставил меня в одиночестве. Даже дверь за собой прикрыл. И если на этот счет нет какого-нибудь жестокого правила, созданного для штрафования тех торопыг, которые прибывают первыми, у меня есть возможность выбрать лучшее место.

Долго раздумывать не пришлось, потому что с порога в глаза бросился, бесспорно, самый привлекательный вариант. Расположение тут простое: по две койки в линию у боковых стен и одна у единственного окна. Причем она стоит не строго под ним, а сбоку, почти в углу, дабы лежащий не страдал из-за сквозняков. Получается, всякий входящий прекрасно видит ближайших спящих учеников, но вдали свет, льющийся из тонкого слюдяного стекла, мешает с такой же легкостью разглядывать меня. Плюс угол высокой спинки последней в ряду койки и стол по центру частично скрывают мое месторасположение.

Да, бесспорно, лучший вариант.

Помимо койки каждому ученику полагалась прикроватная тумбочка, оружейная стойка, шкаф и запирающийся на ключ сундук. Замок самый примитивный, не требуется обладать хитрыми навыками, чтобы справиться с таким менее чем за минуту. Не более чем символический запор. Однако мне с моими скрытыми вместилищами о сохранности самого ценного имущества беспокоиться не приходится.

Первым делом отправил на стойку меч из Первохрама, затем туда же последовали кинжал, дорогой лук, купленный по пути к столице, и сдвоенный колчан с разными видами стрел. Туда же пристроил доспехи, тоже из Первохрама. Их починил доверенный ремесленник мастера Тао, поднявшийся к нам на гору в последние дни обучения. Весьма вовремя в гости наведался. Кольчуга теперь не выглядела новенькой, но и не тянула на имущество человека, недавно прошедшего через ожесточенное сражение.

Некоторые намеки на детали биографии приходится скрывать. Они могут вызвать нежелательный интерес к моей личности.

Покончив с остальными вещами, я замер, не зная, чем заняться дальше. Кое-какие детали, примеченные по пути, и обмолвки от «комитета по встрече», подсказывали, что покидать жилой корпус ради обследования территории в данный момент нежелательно. Понятия не имею, что тут за порядки, нарываться на штрафные баллы не хочется.