Переменная облачность

Грегори Ян, Григорий Алексанян

Переменная облачность

ПЕРЕМЕННАЯ ОБЛАЧНОСТЬ

Посвящаю эту книгу моему дорогому и любимому отцу Алексаняну Дорику Александровичу, ушедшему от нас в 2021 году во время работы над этой рукописью. Ты вечно жив, дорогой папа, пока мы – твоя семья – живём и помним о тебе.

Грегори Ян

ПЕРЕМЕННАЯ ОБЛАЧНОСТЬ

Приветствую тебя, дорогой читатель. Книга, которую ты держишь в своих руках, является продолжением приключений двух неразлучных друзей – Майкла Брауна и Джона Смита, с началом которых ты мог познакомиться в книге «Пока горит свеча». История их новых похождений – это уже совершенно другая история, которую можно рассматривать как самостоятельное произведение даже тем, кто не читал первую книгу. Новые перипетии сюжета, новые герои и, наконец, неожиданная развязка – всё это ты найдёшь во второй книге «Переменная облачность».

1. ЛУЛА

Мерно покачивая крыльями, стальная птица медленно отрывалась от земли. Джон Смит сидел у иллюминатора. Самолёт поднимал и уносил его вдаль, далеко-далеко. Куда? Он и сам не знал. Наверное, туда, где он сможет наконец забыться, отвлечься, спрятаться, убежать от всего и всех… От Майкла, Моники, Сэма, даже от самого себя. Отвлечься от накопившихся проблем и тревожащих мыслей… Хотя разве можно было убежать от самого себя?.. Джон потёр уставшие глаза, вздохнул, поёрзал в кресле, устраиваясь поудобнее. Хотелось пить. Сильно. И не только воды, – сейчас бы он не отказался и от чего-нибудь покрепче. Так что он уже некоторое время сдерживался, чтобы не позвать стюардессу и не заказать виски. Другие пассажиры элитного салона с недоумением и даже с некоторой опаской поглядывали на попутчика, чья внешность явно не соответствовала положению пассажира бизнес-класса: мятая, вся в пятнах, белая футболка, потёртые синие джинсы контрастировали с дорогими, до блеска начищенными, коричневыми ботинками.

Лишь одна девушка, в другой стороне салона, с большой сумкой для фотоаппарата, также летевшая первым классом, с интересом поглядывала на Джона. Она уже успела перекинуться с ним парой слов в нью-йоркском аэропорту перед отлётом и теперь гадала: кто же этот загадочный парень? Куда он летит? Почему у него такой потрёпанный вид? И, самое главное, почему он решил ей помочь?

Девушка достала из сумки Nikon, незаметно захватила парня в кадр и несколько раз щёлкнула затвором фотоаппарата. А потом взглянула на экран монитора.

Снимок получился ярким и весьма художественным. Незнакомый парень сидел в знакомой всем позе: ноги полусогнуты, левая рука лежит на правой ноге, правая рука подпирает выпяченный вперёд подбородок. Тяжёлые думы свели брови вместе, согнули спину. Из-под шапки волос на лицо падают глубокие тени. Девушка вдруг поняла, кого он ей напоминает, – знаменитую скульптуру Родена «Мыслитель».

Самолёт между тем набрал высоту, и девушка всё же решила получить ответы на мучившие её вопросы. Отстегнув ремень, она встала с места и, чуть поколебавшись, присела на свободное кресло рядом с заинтересовавшим её пассажиром, которого уже окрестила для себя «мыслителем».

Парень несколько удивлённо посмотрел на неё.

– Привет, ещё раз, – её голос был мягким, музыкальным, хотя и с лёгкой хрипотцой.

– Привет, – Джон улыбнулся ей.

Похоже, ему нравилось видеть рядом с собой красивую девушку. Так, по крайней мере, ей показалось.

– Похоже, перелёт даётся тебе непросто, – после этих слов в руках у Джона оказался стакан с холодной водой, и он с жадностью осушил его до дна.

– Спасибо, – выдохнул парень, благодарно взглянув на попутчицу, – сейчас это как раз то, что мне было нужно, ты меня спасла…

Девушка улыбнулась:

– Ой, да перестань. Забыл? На самом деле это ты меня спас. Не каждый день встретишь парня, который готов купить билет на самолёт девушке, которую увидел первый раз в жизни… – она сделала паузу, надеясь, что её странный собеседник ответит ей, но Джон молчал, и она продолжила с некоторой заминкой: – Спасибо тебе.

Она попыталась поймать его взгляд, но парень молча сидел в кресле, опустив глаза. Первая вспышка эмоций, когда Джон был рад увидеть рядом с собой красивую девушку, прошла, и он явно не был настроен на беседу.

– Дай угадаю – с тобой что-то случилось? – девушка явно не собиралась сдаваться…

Джон наконец поднял голову и взглянул невольной попутчице в глаза:

– Ты уверена, что у тебя это выйдет?

– Думаю – да.

– Это тебе нужно?

– Наверное, это нужно прежде всего тебе. Приступим?

– Что ж, почему бы и нет, – Джон изобразил на лице слабую улыбку. – Давай.

– Итак… – девушка на мгновение задумалась, – ты был на мальчишнике в Атлантик-Сити, и у тебя возникли проблемы…

– С чего ты взяла? – парень опять улыбнулся.

– Я недавно пересматривала «Мальчишник в Вегасе». Так вот, у тебя вид прямо как у одного из этих парней из фильма. Помнишь его? Ну, а поскольку ближайшее на этом побережье казино находится в Атлантике, то выбор города, как ни крути, очевиден. Не угадала?

– Нет. Боюсь, всё намного сложнее.

– Ладно, попытка номер два, – Джон увидел, как в глазах собеседницы сверкнули лукавые искорки. – Тебя бросила девушка, и это расставание далось тебе тяжело.

Джон откинулся назад на спинке кресла и задумался. Рассказать незнакомке свою историю? О Майкле, о Монике, о своём отце, о себе, наконец. Стоит ли? Ну, уж нет! Зря, что ли, он бежал от всего этого, бежал от всего того, что случилось? Зря, что ли, глушил алкоголем эту боль, что терзала изнутри, что не давала жить, спать, дышать?

– Я уже сказал – всё намного сложнее. Намного.

– Так-так, – не успокаивалась девушка, – намного сложнее… Она… эта твоя девушка, она сейчас с твоим другом?

Джона ударило как током. Как ей удалось попасть в самую точку?

Некоторое время он молчал.

– Да, ты права насчёт друга, – в его голосе появилась непривычная сухость. – Но, как я уже сказал, всё сложнее, чем ты думаешь. И это очень длинная история. Я не хочу сейчас об этом говорить.

Они оба задумались. Каждый думал о своём и не решался поделиться мыслями.

Молчание затягивалось, и поэтому девушка, решив, что разговор закончен, привстала с кресла, чтобы вернуться на своё место, и в этот момент Джон остановил её:

– Лилу…

– Я – Лула, – перебила она. – Лула! Ещё меня иногда называют Лулу, и, наверное, эта версия мне по душе. Но только не Лилу.

– Прости. Лула, там, в аэропорту, наша встреча была такой недолгой… Мы еле успели представиться. – Джон запнулся, пытаясь подобрать нужные слова. – Это было так неожиданно. Но когда я увидел, как ты стоишь там, у стойки, такая одинокая и такая… Меня тогда сразу что-то кольнуло… Я увидел – ты нуждаешься в помощи. И я был прав?.. Расскажи, что случилось? Мне показалось, ты спешила уехать из Нью-Йорка.

Лула отвернулась. Затем заговорила, глядя прямо перед собой:

– Спешила – да. Я была вынуждена это сделать. Не могу говорить всего, это личное, но… В общем, у меня появились сильные враги. Но и эта история длинная, и я не хочу говорить о ней. Скажу лишь только, что моя банковская карта и счёт в банке заблокированы. Всё, что у меня сейчас есть, это я сама и мой фотоаппарат. И долг перед тобой – четыре тысячи двести тридцать долларов. И ещё. Я знаю, куда я лечу. Но я понятия не имею, что меня там ожидает.

Джон слушал это признание, удивлённо покачивая головой:

– Да уж, Лула! Попробуй теперь разберись, чья судьба сложнее.

– Верно, Джон. Но знаешь что? Я, в отличие от тебя, не повесила нос. Невозможно стать победителем, ни разу не проиграв.

– Спасибо тебе, – внезапно сказал Джон.

– За что?

– Просто за то, что сидишь рядом.

Положив свою руку на её кисть, он слегка сжал ладонь девушки. Лула поначалу хотела отдёрнуть руку, но передумала. Ей нравился этот парень, так неожиданно встретившийся ей в нью-йоркском аэропорту. Цепляло такое удивительное сочетание мужественности и сентиментальности одновременно. Девушка чувствовала, как глубоко переживает Джон, как разрывают его эмоции, как кровоточит его раненое сердце, как ищет он слов помощи и сочувствия. Почти как она… А ведь именно он первый протянул ей руку помощи в аэропорту, оплатил ей билет, взамен не потребовав ровным счётом ничего. И вот теперь (Лула это чувствовала) ему нужно было тоже помочь, ему было нужно это её рукопожатие, он нуждался в нём. Что ж, она была не против помочь Джону. Так же, как он помог ей… Потому что люди должны помогать друг другу… Потому что… Мысли, одна за другой, волнами накатывали на её сознание. Лула и не заметила, как погрузилась в сон.

…Ей снился отцовский дом в Ирландии. Небольшой, всего в два этажа, но такой знакомый с детства и такой уютный. Он стоял на краю маленькой деревни. Стены были из старого, покрытого мхом камня. Зелёные деревянные рамы окон смотрелись на них по-особенному тепло. Розы полностью взяли в плен южную часть дома, – коричневые ветки с розовыми бутонами поднимались к самой крыше из глиняной черепицы…

– Лула, тебе необходимо пристегнуться.

Джон осторожно коснулся её плеча. Девушка открыла глаза. Стюардесса стояла рядом и ждала. Потянувшись, Лула защёлкнула замок на ремне вокруг своей талии.

– Сколько я спала? – зевнув, она проводила стюардессу взглядом.

Джон пожал плечами:

– Собственно, весь полёт. Мы уже идём на посадку. Я думал тебя разбудить, но не решился, ты спала так крепко.

– Последняя пара дней была для меня очень тяжёлой… Прости, Джон, из меня вышла сонная попутчица.

– Ничего, всё нормально, я тоже вздремнул.

– Как самочувствие?

– Сейчас намного лучше. Хотя чашечка кофе не помешала бы.

Разговор прервал голос капитана, объявившего посадку и сообщившего дежурную информацию о пункте назначения и местных погодных условиях. Скоро колёса «Боинга» коснулись земли, и все, находившиеся в салоне самолёта, зааплодировали. Подали трап, и пассажиры первого класса стали подниматься со своих мест.

Джон встал и протянул руку неожиданной попутчице:

– Ну что же, Лула. Приятно было познакомиться.

– Мне тоже.

– Надеюсь, мы с тобой ещё встретимся…

Джон вновь подыскивал слова, не зная, что сказать ещё. Ему вдруг мучительно захотелось не расставаться с этой девушкой, возникло желание рассказать ей о своих проблемах, поделиться мыслями, ещё раз ощутить её ладонь в своей руке…

Как будто прочитав его мысли, Лула улыбнулась:

– Мы, конечно, увидимся. И даже скорее, чем ты думаешь. Я, как Ланнистеры, – всегда возвращаю свои долги.

– Не думал, что тебе нравится Джордж Мартин.

– Кто же не любит скандалы, интриги и предательства? Конечно, не в жизни, а в книгах, в жизни это было бы слишком грустно… Удачи тебе, – она вдруг обняла и поцеловала Джона.

Потом, подхватив свою сумку для фотоаппарата, поспешила к выходу.

Джон смотрел ей вслед. «Ну вот, очередная хорошая девушка меня покинула. А я так и не смог сказать ей нечто важное, чтобы остановить её. Чёртова скромность», – пробормотал он себе под нос и вышел вслед за другими пассажирами.

Аэропорт встретил его многочисленными шумными звуками. Нескончаемые потоки людей двигались по терминалу аэропорта в разных направлениях: одни – к выходу в город, другие – получать багаж и в транзитную зону. Джон шёл и оглядывался. Он искал девушку с большой сумкой для фотоаппарата. Сделал лишний круг внутри терминала, потом второй, но безуспешно – Лулы нигде не было. Зато довольно быстро он наткнулся на своего водителя, который ждал его на выходе из аэропорта.

– Добрый день, мистер Джон. Рад снова увидеть вас. А где же Мики и миссис Смит? Они не с вами?

Смуглый парень-индус в чёрном тюрбане и с белоснежной улыбкой много лет работал на семью Джона, и его удивило, почему шеф на этот раз прибыл один.

– Они остались в Штатах, – нехотя ответил Джон. – А ты не видел тут девушку с тугим хвостом в волосах, в синих джинсах и с огромной сумкой для фотоаппарата? Она должна была выйти совсем недавно.

– Боюсь, что нет. Если честно, я не обращал внимания на девушек.

– Жаль, – Джон оглянулся ещё раз, но Лулы нигде не было видно.

– Ну что, поехали? Машина на парковке. Тут недалеко. Если желаете, я могу её подогнать.

– Не стоит, Вильям. Я пройдусь с тобой.

При последних словах индус, которого на самом деле звали Видьюнмали, улыбнулся одними уголками губ, вспомнив, как поначалу никак не мог привыкнуть к этому британскому варианту своего имени, звучащему, как ему казалось, слишком мягко и нежно, почти по-девичьи. Но потом привык. Время меняет всё.

Выйдя из терминала аэропорта, Джон Смит и его водитель направились к автомобильной стоянке.

Канада встретила Джона холодным порывистым ветром. Он поёжился. Вечерело, небо начинало темнеть, где-то у горизонта уже сияли закатные всполохи.

Разместившись на заднем сиденье «Мерседеса», Джон через открытое окошко машины смотрел в небо, казавшееся ему здесь, в отличие от родных мест, невероятно высоким, громадным, кажется, до облаков тут было не добраться даже на самолёте. Он вообще любил сравнивать города по изяществу облаков над ними. Ванкувер был хорош и небом, и быстро бегущими облаками, и этим необыкновенным ощущением бесконечного пространства. Но почему-то сейчас, вдали от друзей, от семьи, от близких ему людей, его не радовала даже красота небес.

Автомобиль тронулся с места. Джон перевёл глаза на дорогу и вдруг увидел Лулу. Девушка стояла на обочине, неподвижная, как статуя, закинув голову, и подобно тому, как это недавно делал сам Джон, пристально вглядывалась в быстро темнеющее небо.

– Вильям, притормози.

Взвизгнув, «Мерседес» остановился в нескольких ярдах от Лулы.

Их роли поменялись. Теперь уже Джон наблюдал из своей машины за этой совсем чуть-чуть знакомой ему незнакомкой.

Вид у неё был растерянный. С трудом оторвавшись от созерцания стремительно мчащихся по небесной реке облаков, девушка попросила сигарету у проходящего мимо молодого парня, а потом села на невысокий парапет клумбы неподалеку от раздвижных дверей аэропорта. Неспешно закурила, снова подняла голову к небу. Джон тоже взглянул вверх. Да, вид у неба был определенно завораживающий.

– Вил, у тебя есть сигарета?

– Конечно. Вы стали курить? – удивился водитель.

– Нет, но сейчас она мне нужна для другого, – Джон быстро выхватил из руки Вильяма протянутую сигарету. – Жди, я скоро вернусь.

Выскочив из машины, Джон подошёл к пребывавшей в состоянии какой-то странной задумчивости Луле.

– Будь добра, дай огонька.

Появление Джона было неожиданным, девушка явно удивилась и обрадовалась. Но вопросов никаких задавать не стала, просто протянула ему свою сигарету.

– Только так, Джон, – и улыбнулась, как уже не раз делала, уголками своих губ.

– Сойдёт, – он прикурил от её сигареты и неумело затянулся. – О чём ты сейчас думаешь?

– Думаю о том, какое тут небо. Оно здесь другое, не такое, как дома. Холодное и неприветливое.

– Почему же? Взгляни туда, – Джон показал пальцем в сторону багровеющего заката, – там, наоборот, тепло и красиво.

Лула выдохнула очередную порцию дыма.

– Давно куришь? – Джон неуклюже затянулся и закашлялся.

Лула вновь улыбнулась.

– Нет, только когда надо хорошенько подумать, что делать дальше.

Она снова приложила сигарету к губам, жадно вдохнула и медленно выпустила дым.

– Чёрт возьми, о чём же я думала? Я в Канаде. Все мои деньги на заблокированном банковском счету. У меня нет жилья. Нет работы. Нет друзей. Мой телефон не работает. Я не могу никому позвонить. У меня нет ни цента в кармане. Я даже уехать отсюда не могу. Да и некуда мне ехать…

Она смотрела в небо застывшим взглядом, глаза блестели от слёз.

– Лула, всё наладится.

– Хочется в это верить. Но раз за разом я попадаю в ситуации всё более сложные и запутанные. И мне уже страшно смотреть в будущее.

– Ты мне всё расскажешь?

– А тебе хочется это знать? – Лула смотрела на Джона, по щекам её текли слёзы.

– Давай я тебе помогу, Лула? Ты можешь остаться у меня. Мои друзья в Нью-Йорке разберутся, что случилось с твоим счётом. Я помогу тебе найти работу. Всё наладится, вот увидишь! Ты помогла мне (а ты мне действительно помогла), – я помогу тебе. Признаюсь, у меня здесь в Канаде и друзей толком нет. Но я буду рад, если ты станешь моим другом. Ты согласна?

Она всхлипнула, поджала нижнюю губу и, отшвырнув сигарету, крепко обняла Джона. Уткнула голову в плечо. И зарыдала в его объятиях, громко и облегченно.

– Послушай, невозможно ведь стать победителем, ни разу не проиграв. Ты сама так говорила.

Приобняв девушку, он тихонько гладил её по спине.

Лула вытерла слёзы, подняла на Джона зелёные измученные глаза:

– Спасибо.

Джон помог ей встать, и они направились в сторону автомобиля, стоявшего у обочины. Включив фары ближнего света, «Мерседес» медленно тронулся с места, а потом, набрав скорость, стремительно покатил в сторону города. Небо окончательно потемнело, но почему-то в душах Джона и Лулы, державших друг друга за руки, становилось всё светлее.

2. «РАЗОБЛАЧЕНИЕ»

Лучи восходящего солнца ярко озаряли проснувшуюся землю мягким бодрящим светом. Капли утренней росы, как бриллианты, сверкали на траве и шелестящих листьях на деревьях. Красивый двухэтажный дом, покрытый белой патиной и увенчанный серой черепичной крышей, утопал в зелени.

Через приоткрытые окна первого этажа открывался вид на просторную прямоугольную комнату с бирюзовым овальным столом в центре. Вышитые розовые цветы на белой скатерти, которой был накрыт стол, напоминали настоящие цветы, растущие на лужайке у дома.

Сейчас в этой комнате-столовой, которая одной стороной примыкала к кухне, а другой к холлу с лестницей на второй этаж, хлопотал хозяин дома – Джон. Одетый в одни синие спортивные штаны и белый фартук на голое тело, он готовил завтрак для себя и своей неожиданной гостьи.

Лула в белой рубашке и шортах Джона босиком тихо спускалась по лестнице.

В её душе царили странные чувства. Спокойствие и смятение одновременно. В происходящее до сих пор не верилось. Как так получилось, что какой-то незнакомый ещё до вчерашнего дня парень смог стать таким близким за столь короткий срок?

Лула, неслышно ступая босыми ногами по ковру, тихо подкралась сзади к хлопотавшему на кухне Джону и крепко обняла.

– Привет, принцесса! – Джон, не оборачиваясь, продолжал возиться со сковородкой. – Как спалось?

– Доброе утро, Джон! Давно я не спала так отменно, – девушка по-прежнему не выпускала парня из объятий. Её длинные распущенные волосы касались его спины, и по телу Джона поползли мурашки. – И пахнет так вкусно!

От её хрипловатого голоса мурашки побежали ещё быстрее.

– Да, мой фирменный омлет никого не оставит равнодушным, – спокойный голос Джона казался тоже немного охрипшим. – Три яичных белка, два желтка, вяленое солёное мясо, немного черри, тёртый сыр. И к ним руки из правильного места. Тебе должно понравиться.

– Ты знаешь, завтрак мне ещё никто из парней не готовил!

– Ну, всё когда-нибудь происходит впервые, – Джон улыбнулся и, повернувшись, поцеловал Лулу.

– Я могу помочь? – также улыбаясь, девушка ответила на поцелуй.

– Можешь. Нажми на белую кнопку на кофемашине и садись за стол. Я всё принесу.

Лула подчинилась с удовольствием и, присев за овальный стол, рассматривала Джона, словно видела его впервые. Гладко уложенные волосы, тщательно выбритое лицо, сияющие глаза, – казалось, от вчерашней хандры парня не осталось и следа. Умело, как заправский повар, новый знакомый Лулы стремительно перемешивал что-то на плите, одновременно успевая нарезать огурец, бекон и сыр для тоста, который вот-вот должен был выскочить из тостера.

Наконец Джон вышел из кухни, неся в руках деревянный поднос, на котором дымились чашки с горячим кофе, а на тарелках источала аппетитные ароматы приготовленная им еда.

Они принялись за тосты, и Лула, взяв в руку кусочек прожаренного хлеба, привычно улыбнулась уголками губ:

– Джон, эта наша ночь… И это утро, оно такое… неожиданное, странное… замечательное. И ты сам, Джон, ты такой…

– Принцесса… Можно я буду так называть?

– Мне нравится, – она с улыбкой пригубила кофе. – И что мы будет делать дальше?

– У меня есть кое-какие дела в городе, но в полдень я пришлю за тобой Вильяма, и мы пообедаем. Хочу сказать, что встреча с тобой подарила мне необыкновенное ощущение новизны, будто бы я полной грудью вдохнул свежего воздуха. И… знаешь что?

– И что же?

– Мне хочется сделать вдох поглубже, – он широко улыбнулся. – В общем, жди Вильяма, а я закажу нам столик в одном уютном ресторанчике. Там подают шикарное вино и не менее чудесную рыбу.

– А я могу позвонить в Штаты?

– Конечно, только не забывай о разнице во времени. У нас разница – минус три часа, – Джон взглянул на часы. – Так, мне пора.

Поцеловав девушку в губы, он оставил Лулу наслаждаться завтраком, а сам взбежал на второй этаж, весело насвистывая что-то вроде «Don'tworry, behappy»

И совсем скоро вернулся – шикарный синий костюм, чёрная отглаженная рубашка, чёрные блестящие ботинки. Он казался теперь совсем другим Джоном.

– Ну, до связи, принцесса, – махнул он ей рукой и вышел, оставив девушку наедине со своими мыслями.

Покончив с завтраком, Лула, не торопясь помыла посуду и приступила к осмотру дома. Ночью ей мало что удалось разглядеть – было не до того. Девушка вышла в просторный холл и с любопытством уставилась на стену, что вела на второй этаж.

По всей стене снизу вверх шли ряды фотографий, и Лула внимательно принялась изучать их. Первые снимки были посвящены маленькому мальчику. Каждый кадр был подписан. Первое купание, первые шаги, первый самокат. Девушка сразу узнала маленького Джона. Вот он уже не маленький мальчик, а подросток, потом молодой человек. Вот он в кругу друзей, в кругу семьи, в школе… А это что? Джон держит на руках младенца, рядом с ним молодая и очень красивая девушка. Глаза Лулы затуманились, но она прочитала чёткую надпись: «Счастливая семья». В одно мгновение ноги стали непослушными.

Нетвёрдыми шагами девушка поднималась по лестнице, и с каждой верхней ступенькой ей открывались всё новые и новые эпизоды из жизни этой счастливой семьи: пикники, купание, веселье, радостные объятия. На фотографиях Джон и его семья выглядели такими счастливыми!

С сильно колотившимся сердцем Лула зашла в спальню, где они вместе с Джоном провели ночь. Сразу в глаза бросилась закрытая дверь с надписью «Майкл». Девушка распахнула дверцу шкафа у стены и увидела целый ворох женской одежды, вечерней и повседневной. Сделала пару шагов назад и ударилась о белую кровать с шёлковыми простынями. Ночью на этой кровати у неё тоже было какое-то странное чувство, будто бы происходит что-то неправильное.

Что ж, осталось только узнать, что таится за дверью с надписью «Майкл».

Лула решительно шагнула к двери. Ей открылась комната с весёлыми обоями – синими, с цветными шариками. У стенки стояла детская кровать, аккуратно сложенные игрушки лежали у окна. Над кроватью рисунок маленького ребёнка – белый домик с дымящейся трубой на крыше, голубое небо и зелёная лужайка. И три неуклюжих человечка перед домом. И надпись рукой взрослого человека: «Моника, Мики, Джон».

На миг Лула закрыла глаза. Ей показалось, что сердце на мгновение остановилось. Теперь-то всё встало на свои места.

Джон – обманщик, как и все мужчины. Всё просто. Нежный и заботливый муж и отец страдал после очередной ссоры с любимой женой, и вот на его пути подвернулась она, Лула. Джон приметил её ещё в аэропорту, оплатил авиабилет, вручил свою визитку. А она, дура, думала, что это всё произошло случайно, что он страдает, нуждается в помощи и сочувствии. «Мыслитель», чёрт его возьми! Этот «мыслитель», этот её ванкуверский «спаситель» на самом деле опытный ловелас. Судя по тому, как он легко провёл её (между прочим, тоже обладающую немалым опытом «охмурения» мужчин), опыт у него был немалый. Какая же она всё-таки дура…

Лула сорвала детский рисунок с фигурками со стены, швырнула его на пол и яростно начала топтать ногами.

Немного успокоившись, вернулась в комнату с белой кроватью и принялась судорожно собирать вещи.

Её душили ярость и злость, и гнев не проходил, и даже не потому, что она переспала с женатым мужчиной. Досадно было за себя – как она позволила себе так слепо довериться незнакомцу?! Оказавшемуся таким же, как все…

Одежда летела в сумку… Так, джинсы, красная кофта, бельё, обувь, сумка с фотоаппаратом… Что ещё?..

Ещё надо было принять душ и позвонить. Раз уж парень ею воспользовался, то и она вправе воспользоваться его ванной и телефоном. Приняв душ, Лула набрала свою старую нью-йоркскую подругу.