Личная жизнь Антона Романова

Он съел еще ложку, спросил:

– Стас спрашивал про родственников?

Маша, подумав, кивнула.

– Про то, что нет никого из родственников, кроме старой тети, я уверен, несколько раз спросил. Так?

Маша снова кивнула, не понимая – куда он клонит. Но бояться его уже перестала.

Антон тут же это заметил.

– Перестала бояться, да? Ну и молодец. Еще хочешь? – он взял Машину тарелку и положил добавки. Включил чайник. – Что на даче было, ты помнишь или рассказать?

– Рассказать, – сказала Маша. Она и правда не все помнила.

– Стасик же на дачу предложил съездить? Вот его люди вас там и ждали. Сестру твою схватили первой, вкололи ей что-то сразу же. Да? Тебя схватили, и тоже вкололи. Но ты не сразу отключилась, вырвалась, убежать успела. Так?

– Да.– Маша уже устала кивать. – Лиза крикнула: «Беги».

– А Макс, хорошо, что вовремя оказался рядом – случайно оказался – увидел тебя. Ты уже сознание теряла. Он тебя в машину запихнул и сюда привез. Все. Ты – то спала, то просыпалась – и сразу бежать.

– У меня в голове постоянно был Лизин крик – «Беги». И я подслушала часть ваших разговоров. По ним получалось – что вы меня похитили.

– Да? – Антон удивился. – Ну а дальше начали копать. Мы, кстати, в органах работаем. За Стасиком проследили. Он так бегает! Это он твое похищение организовал.

Маша посмотрела на него недоверчиво. Стас?

– Нет, Стас не мог… Он же…

Антон устало вздохнул.

– Он же любит тебя – ты это хочешь сказать?

Вновь он внимательно посмотрел на нее. Затем, потянулся – и достал с подоконника ноутбук, куда успел скачать все видео с ноутбука Стаса.

– Слушай, я не хотел тебя смущать, но ты ведь без этого не поверишь… У него на квартире (а у него, кстати, есть и коттедж) стоит скрытая камера. Нет, это не мы установили, он сам. А в ноутбуке у него интересное видео. Узнаешь себя?

Маша узнала. И покраснела.

Антон тут же выключил.

– Ты, кстати, не единственная такая. Были и другие. Эти видео нужны для того, чтобы продемонстрировать товар лицом (ну и другими частями тела) заказчикам. Есть богатые люди – шейхи, например, ну и не только, которые покупают девушек. И из России в том числе. А есть еще те, кто богачам не приглянулся. Их отправляют в другие точки. В рабство – проще говоря…

Маша слушала, не веря своим ушам, и руки у нее начали трястись. Антон это заметил. Взял ее за руку, заглянул в глаза.

– Маша. Все нормально? Продолжать?

Маша кивнула со слезами на глазах. Стас, которого она так любила, хотел продать ее в рабство?

– Так. Давай все-таки сделаем чайную паузу.

Он убрал со стола грязную посуду. Налил им обоим чай. Достал из шкафа печенье и придвинул к Маше.

– Продолжаю? Ну, слушай. На тебя сделал заказ один богатый человек. Ну, типа шейха. Ну что ты плачешь? – Антон вновь взял ее руку в свою, начал гладить ее другой рукой. – Ну, вот сказать тебе, что прозвище у него «синяя борода» или уже не добивать тебя? Короче, ешь печеньки – успокаивает. Уж очень ты ему приглянулась. Он славянский тип любит – ну, типа тебя. Девственниц коллекционирует к тому же… – Тут уже покраснели оба – и Маша, и Антон. – Заплатил огромные деньги – аванс. И, если тебя к нему не доставят – три шкуры сдерет с них. В прямом смысле слова. Поэтому Стасик этот так бегает, так суетится. Везде, где можно, тебя пасут. Во всех местах его люди. А ты убежать постоянно пыталась… Так что – уж извини – пришлось тебя наручниками пристегнуть. Потому что, иначе, мы бы потом тебя могли и не найти… Стас все организовал, а сам в шиномонтажке терся, чтобы алиби себе сделать. А когда ему сказали, что ты сбежала – запаниковал. Приехал на дачу, попросил подельников, чтобы долбанули его поленом по башке. Потому что, если бы ты в полицию попала, его бы первого спросили. Так как он с вами на дачу собирался. А так – он вроде жертвы еще получается. Ты бы видела, какой концерт он в больнице закатил! Как убивался…

– А Лиза? – спросила Маша, зажмурившись.

– На Лизу особого заказа не было. Но – вы же вместе живете. Она бы первая тебя хватилась. А так – вас вместе похитить очень удобно. Особенно под майские праздники. На работу ей выходить когда? Третьего? Четвертого? А тебе – аж десятого! На работе раньше бы не хватились. Для знакомых – на дачу уехали…. А в дачном поселке в пятницу – никого, все в субботу приедут. Стасик же подговорил в пятницу ехать? Да все бы у них получилось, если бы не Макс.

Антон помолчал, размешивая ложкой чай. Потом все же добавил:

– Продал бы он и Лизу…

– Что с Лизой?

Опять – молчание.

– Ищем пока, – наконец, устало сказал он. – Скоро уже закончится все. Не волнуйся. Но ты, пока, здесь будь. Не вздумай убегать, поняла?

Антон снова помолчал, словно решаясь – сказать или не сказать. Все же решился.

– Макс хороший. Заботливый. Ты слышишь? Маша! Он тебя не отпустит уже. Нет, если захочешь уйти – уйдешь, конечно! Но мы – то его друзья, мы переживаем. Он – однолюб, если он и тебя потеряет – он жить уже не будет. И… В общем – ты подумай. Поняла? Хорошо будет, если ты с ним останешься. Мы бы были очень рады…

Маша ничего не ответила.

Лиза.

В подвале, где лежала Лиза, бегали крысы. Крупные, жирные. Они пока что обходили ее стороной, как инородный предмет, вторгнувшийся по ошибке в их жизнь.

Голова нестерпимо болела.

Где-то рядом противно капала вода. Кап! Кап! Кап! Да, кажется, была такая пытка! Лиза про это читала, открыв однажды от нечего делать одну из Машиных книжек.

Кап! Кап! Кап!

Как же болит голова, и как же хочется пить.… Поднести бы рот к этой воде! Лиза попробовала встать – и ничего не вышло. Хорошо, что крысы пока к ней не подходят! Руки ее были связаны толстой крученой веревкой.      Сколько она так пролежала, Лиза не понимала. Кажется – год или два. А может и больше. Она пробовала засекать время по этим «Кап!». Один «Кап!» – значит одна секунда. Получалось плохо, Лиза постоянно сбивалась.

Она – то засыпала, то опять просыпалась. Крысы подходили к ней все ближе. Значит – прошел не год и не два, за год бы от нее уже ничего не осталось.

Несколько раз она слышала голоса где-то совсем рядом. За дверью?

А если есть дверь – она когда-нибудь откроется. Остается только ждать…

Маша! Интересно – успела она сбежать или нет?

Дверь… Лиза старалась сосредоточиться на двери. Если есть дверь, и если кто-то за дверью говорит, значит, этот кто-то непременно зайдет сюда. А значит, Лиза должна быть готовой.

И Лиза старалась шевелиться, разминать затекшие мышцы. Руки у нее были связаны, но ноги-то свободны! А Лиза, всю жизнь занимавшаяся спортом, постоять за себя сумеет.

В то, что кто-нибудь чудесным образом ее спасет, Лиза не верила. Принцы есть только в Машиных книжках. Лиза такие книжки (впрочем, как и другие), не читала. А значит – надеялась в жизни только на себя.

Не принцесса, и далеко не леди. Ну и пусть. Зато к жизни приспособлена как никто другой.

***

Пронзительно лязгнуло железо. В подвал вошел человек, посветил на нее фонариком, отчего Лизе, чьи глаза уже привыкли к темноте, пришлось зажмуриться.

– Ти живая? – спросил мужской голос с явно кавказским акцентом.

Лиза не ответила, стараясь не дышать.

«Ближе, – мысленно молила она. – Подойди ближе».

– Эй, ти живая? Я тэбэ спрашиваю? – кавказец подошел к ней и ткнул носком сапога в бок.

И тут Лиза, не поднимаясь, из всех сил пнула его по ногам.

Кавказец упал.

Крысы шарахнулись врассыпную.

Лиза вскочила и побежала к выходу.

«Быстрее, – думала она. – Только бы успеть!».

Но тут кавказец больно ударил ее по спине. Сбил с ног, стал пинать, зло выкрикивая ругательства то по-русски, то по-нерусски.

Затем он ушел. И снова – темнота.

«Дура! – ругала себя Лиза. – Надо было успеть! Сейчас он будет уже осторожней».

Однако и плюс она скоро нашла: крысы разбежались по углам и уже долго к ней не подходили.

***

В следующий раз она проснулась уже от того, что этот же кавказец бил ее по щекам, повторяя:

– Эй! Гиде твоя сестра? Куда она могла пойти?

Ага, значит Маша, все-таки, успела убежать. Интересно, куда? Не домой же!

К подругам? А кто у нее из подруг? Вроде близко она ни с кем и не общалась…

Этот же вопрос интересовал и кавказца.

– Куда она пошла? Подруги кто? Зинаешь их?

Он снова пнул ее в бок.

«Терпи, Лиза», – приказала она себе.

– Эй! Ти пить хочешь? Знаю, хочешь пить… Смотри, что есть у меня. Вода! Скажи – гиде может быть твоя сестра, а я тебе дам воды. Всю бутылку дам. Молчишь? Ну и дура!

***

Кап! Кап! Кап!

Как же надоело это капанье… И как же хочется пить!

Лиза пыталась найти по звуку, откуда капает вода – и не смогла.

Получалось, что капает она где-то вне подвала, туда, куда Лиза не могла дотянуться.

Итак, что же произошло?

Они поехали на дачу, а там их похитили. Нет, похитили только Лизу, а Маша убежала. И ее пока не могут найти.

Это хорошо.

На дачу их позвал Стасик. Мутный Стасик, к которому она всегда относилась подозрительно. И которому она когда-то нравилась. Она, а не Маша. Лиза это знала точно, она понимает в этих делах.

Значит, Стасик причастен к похищению? Скорее всего – да.

Но если нет – тогда должен их искать. Может в полицию обратился? Ведь их нет на даче, а возле двери остались их брошенные сумки… Или похитители все убрали? В любом случае – Стасик должен забеспокоиться.

А если вдруг – что слабо верится – это не он? Тогда кто?

Вроде бы Маша говорила, что Стас спас ее от каких-то бандитов. Если это – правда, тогда может эти бандиты их и похитили? Да, такое тоже возможно. Тем более, Маша как-то сказала, что у нее в последнее время чувство – будто за ней следят. Вслух Лиза смеялась над Машей, но, периодически, такое чувство возникало и у нее.

Так кто же это? Стасик? Те бандиты у супермаркета?

– Жизнь покажет, – вслух сказала Лиза. Сколько ее там осталось – этой жизни?

***

За дверью – или что там, в подвалах – вдруг раздался грохот. Потом – звук упавшего тела. Затем, опять лязгнуло железо.

– Лиза! Ты здесь?

Лиза, так убежденно не верившая в сказки, в этот раз все-таки была готова в них поверить. Таким неожиданным было ее чудесное спасение!

– Стас?

Она узнала его по голосу, так как глаза, уже отвыкшие от света, опять ничего не видели.

– Лиза? Ты жива? Ты одна здесь? Где Маша?

– Маша сбежала. Стас, как ты здесь оказался?

– Потом, потом Лиза. Бежим скорее! Давай руку. Потом сниму веревки, давай скорее в машину. Быстрее! Одного я вырубил, но тут, скорее всего, есть и другие…

Они выбрались из подвала.

Глаза резал свет, хотя на улице был уже вечер. Сколько она там пролежала? Сутки?

– Стас, сколько я там пролежала? Сутки?

– Да, получается, почти. Ты как? – спросил он, доставая из бардачка складной нож и перерезая веревки на ее руках.

– Нормально. Пить хочется… И голова болит. Есть вода?

Стас судорожно обвел глазами салон машины, достал с заднего сидения бутылку.

Воды там была половина, и Лиза жадно выпила ее всю.

Стас завел мотор, и они быстро поехали.

Лиза глядела на дорогу – эта местность была ей не знакома. Окраина какого-то поселка. Здесь она никогда не была.

–Стас! Как ты меня нашел?

– Искал, вот и нашел. Приехал на дачу – вас нет. Пакеты валяются. Возле калитки мандарины – все в крови.

– Это Маша упала. Порезалась, наверное.

– Где Маша?

– Я не знаю. Я закричать успела. Ее схватили, но она вырвалась, убежала. Тот нерусский, который меня сторожил, тоже все спрашивал – где Маша.

– Надо ее найти. С тобой все в порядке, Лиза?

Он оторвал взгляд от дороги и посмотрел на нее.

– Да все, блин, со мной в порядке! Сутки провалялась в подвале, злой кавказец меня пинал, а крысы по мне чуть ли не бегали!!! А так – все зашибись!!! Кто нас похитил?!! – истерично заорала она.

– Я не знаю!!! – в тон ей заорал Стас. – У тебя есть какие-нибудь версии?

Лиза глубоко вдохнула. Затем, глубоко выдохнула. Сказала:

– Я тоже не знаю. Маша говорила, что, когда вы встретились с ней – ты спас ее от каких-то бандитов. Может, это они?

– Точно! – выкрикнул Стас и резко затормозил. Они остановились прямо посреди проселочной дороги, по которой ехали. – Точно! Там три качка стояли, ждали, когда она к ним подойдет! Лиза, это они! Один прямо глаз с нее не сводил. Блин, Лиза, как же я сразу не догадался?

– Что делать, Стас? Давай в полицию? Ты знаешь, где ближайший пункт?

Стас кивнул. Затем, помотал головой.

– Нет. Давай сначала Машу найдем. Мало ли что? Куда она могла сбежать?

Куда же могла пойти Маша? Этот вопрос сделался для них наиглавнейшим. Близких подруг у нее не было. Были – коллеги по работе, и Лиза назвала Стасу их имена. На всякий случай.

– А что, если не там? Тогда где еще? – допытывался Стас.

Что- то в его тоне Лизу насторожило. Тот кавказец в подвале тоже вот так же допытывался – где Маша. Тревожные мысли стали крутиться в ее голове.…

А, кстати, куда они едут? За их размышлениями о том – где может находиться Маша, она совсем перестала следить за дорогой. Местности она, по-прежнему, не узнавала.

– Я тебе нравлюсь, Стас? – спросила Лиза и внимательно на него посмотрела.

– Нравишься. Вернее, нравилась тогда. Когда ты не захотела со мной встречаться.

Последняя фраза звучала искренне. Со злостью. Будто бы он сказал – и тут же пожалел об этом.

– А я видела, как вы с Машкой целовались в машине возле подъезда. Смотрела в окно.

– Да?

– Да. А, кстати, почему ты не на своей машине, Стас?

– Она сломалась. Я же говорил, в ремонт ее отвез.

Говорил. Но, все же, прежде чем ответить, на несколько секунд замешкался. Лиза это отметила. И, кажется, все в ее голове стало проясняться.

Ведь он так и не сказал – как он нашел ее. Откуда он мог знать, в каком подвале ее держат? Ведь специально он приехал! Сделал вид – что помог ей сбежать. Кавказец сделал вид, что лежит в отключке. А нужно-то всего, что выпытать, куда могла пойти Маша. Только бы не выдать себя! Только бы он не догадался, что она догадалась!

Но что-то в ее лице все же дрогнуло…

– Что молчишь? – ехидно спросил Стас. – Доперла, наконец? Вахид, вылезай, нас рассекретили! – сказал он куда-то назад.

Груда тряпок, сваленных на заднее сидение, на которые Лиза не обратила внимания, вдруг зашевелилась, и на заднем сидении появился кавказец. Не тот, который сторожил ее в подвале – другой. В лоб ей уперся пистолет.

– Сиди тихо, – сказал Вахид. – А то голову тебе прострелю.

Лиза отвернулась. С сожалением посмотрела на Стаса.

– Дура! – зло сказал Стас. – А я ведь любил тебя! Бегал за тобой, цветочки носил. А ты – заносчивая дура! Как ты могла поверить, что я буду встречаться с этой твоей глупой коровой – сестрицей? А я не люблю, когда со мной так поступают. Вот и будешь гнить теперь в вечном рабстве там, куда я тебя продам! А такие непослушные овцы, как ты, там долго не живут.

Дальше они ехали молча.

«Дура! Ну, какая дура! – корила себя Лиза. – Как могла себя так выдать. Опять!»

Колеса вдруг заскрипели. Машина дернулась и остановилась.

– Вахид, посмотри, что с колесами, – приказал Стас.

Вахид вышел, обошел машину, и вдруг упал. Лиза рванула дверь, и выбежала вон из машины.

«Только бы успеть, – пронеслось у нее в голове. – На этот раз хотя бы успеть!».

Стас рванул за ней.

Лиза бежала со всех ног… Рванула к кустам, которые росли на обочине дороги.

«А потом куда?», – подумала она.

– Лиза!

Чьи-то руки поволокли ее в кусты, в которых, оказывается, стояла машина. В эту машину ее и затолкали.

– Лиза, не бойся! – сказал мужчина со шрамом на лице. – Уже все!

Но было еще не все.

Раздался выстрел. Затем второй, третий. Откуда-то донесся вой сирен, и стало много света.

Мужчина со шрамом вышел. Минут через десять он вернулся вновь. С ним в машину сел другой – светловолосый, с окровавленной рукой. На обивку заднего сидения тут же полилась кровь.

– Макс, ты как? – спросил его мужчина со шрамом.

– Все нормально, Сергей Васильевич. – Макс улыбнулся, и повернулся к ней. – Привет. Так вот ты какая, Лиза…

Сергей Васильевич.

Домой они приехали часа через два.

Там на них накинулись Маша с Антоном. Маша со слезами на глазах пыталась обнять Лизу. Та – лишь отпихивалась от нее.

– Маша, ну подожди! Что ты делаешь? От меня подвалом несет и крысами воняет, а ты обниматься лезешь! Мальчики, а выпить есть? Я бы не отказалась. И помыться бы, а то по мне крысы чуть ли не маршировали!

– Что за женщина! – шепнул Сергей Васильевич Антону. – Сутки в подвале лежала, потом чуть не убили ее – и ни слезинки. Еще командует…

Антон проводил Лизу в ванную, дал ей полотенце и длинный махровый халат. Сказал:

– Там мыло есть хозяйственное. Очень советую. Отмывает лучше любых гелей.

Лиза закрыла за собой дверь в ванную.

Антон достал из холодильника коньяк, а из шкафа – бокалы. Пригласил всех к столику, стоящему в гостиной возле огромного дивана, на котором все и поместились.

Из ванной вышла Лиза – с распущенными мокрыми волосами. С красной распаренной кожей. Было ощущение, что мылась она под кипятком и мочалкой едва не содрала себе кожу.

– Ну, мальчики, – сказала она командным голосом так, что «мальчики», все как один, улыбнулись. – Спасибо вам за чудесное наше спасение!

Лиза с улыбкой взяла бокал, но руки ее при этом дрожали. Выпила она залпом, не дожидаясь остальных, и села на ковер. Рядом с Сергеем Васильевичем.

– Лиза, все хорошо? – тихо спросил он.

Лиза облокотила голову на руки и кивнула. Затем, попросила:

– Налей еще.

Все молчали.

Антон подошел к Лизе и вновь наполнил ее бокал.

– Девочки! – начал Сергей Васильевич. – Что я хочу сказать… Если бы не этот случай – мы бы, наверное, никогда не познакомились. Я понимаю – как вам тяжело сейчас. Как вы напуганы. Ведь, если бы Макс…

– Тихо! – вдруг перебила его Лиза. – Вы слышите?

Все с недоумением уставились на Лизу.

– Вы слышите? – вновь повторили она.

В квартире было тихо. Очень тихо. И только на кухне из плохо закрученного крана еле слышно капала вода. Кап! Кап!

– Я не могу больше, – выкрикнула Лиза. – Я не могу больше слышать это кап, кап, кап! Я в подвале его сутки слушала. Кап! Кап! Кап!

Она выбежала из комнаты. Секунду ребята смотрели друг на друга.

Маша вскочила следом. Сергей Васильевич ее остановил.

– Сиди. Я посмотрю.

Он зашел на кухню и плотно закрутил кран. Затем поочередно заглянул в комнаты.

В одной из них, лежа на кровати и уткнувшись лицом в подушку, рыдала Лиза.

Сергей Васильевич плотно прикрыл дверь и сел рядом с Лизой. Осторожно погладил ее по спине.

– Я не могу больше, – шепотом ему сказала Лиза. – Я не могу больше слышать это кап, кап, кап. Я не могу больше быть сильной, не могу терпеть, когда в подвале меня пинают незнакомые мужики, когда меня и Машу пытаются продать в рабство, а я не могу ничего с этим поделать. Не могу!

Она села и уткнулась в плечо Сергею Васильевичу.

– Поцелуй меня, Сережа, – попросила она.

Он вытер ей слезы ладонью, осторожно положил ее голову на подушку, и лег рядом. А потом поцеловал…

Макс.

– Мне, пожалуй, пора, – сказал Антон и встал. – Помнишь, о чем мы с тобой говорили? – спросил он Машу.

Затем, быстро обулся, достал из шкафа куртку и вышел.

– Антон, ты куда? – вслед ему крикнул Макс. Потом, уже тихо, обращаясь к Маше, добавил. – Это же его квартира…

Он посмотрел на Машу.

– Что у тебя с рукой? – спросила она.

– Ерунда. Заживет. Маша, наверное, надо тебе все рассказать…

– Не надо. Я уже все знаю.

Макс сел на пол и взял ее руки в свои.

– Послушай, – начала Маша, постоянно сбиваясь и краснея. – Мне стыдно говорить, но раз уже ты обо мне все, наверняка, знаешь, и следил за мной, и видел… каким образом Стас меня продавал… – она отвернулась. Макс при этом нежно гладил ее руки и опять смотрел на нее, не в силах оторваться. – Понимаешь, мне стыдно за все это, стыдно, что встречалась с этим идиотом – Стасиком, и …

Макс потянул ее на себя, и оба они оказались на полу.

***

Часа в три ночи их разбудил сначала оглушительный грохот, а затем – оглушительный хохот Сергея Васильевича из кухни.

Маша с Максом осторожно заглянули туда.

Лиза, все в том же халате и с растрепанными волосами, сидела за столом, и прямо со сковородки уплетала остатки макарон. Половина из них при этом была рассыпана на полу, потому что Лиза прокралась на кухню в темноте и уронила сковородку.

Сергей Васильевич сидел рядом, и, улыбаясь, наблюдал за ней.

– Ну что вы смотрите, – сказала она с набитым ртом. – Я вообще-то сутки не ела. Больше суток. Сережа, чай поставь лучше, что ты смеешься?

– Командует, – улыбаясь, сказал Сергей Васильевич Максу.

– Конечно, – гордо сказала Лиза, облизывая ложку. – Кто еще тобой покомандует. Ну, скажи, – она обратилась к Максу, – нет, ты скажи, он же большой начальник?

– Как ты догадалась? – спросил Макс и сел рядом на табуретку. Вторую табуретку он поставил перед собой, усадил туда Машу, и обнял ее за талию.

– О, а ты чего это Машку обнимаешь? Я что-то не поняла. А то, что он большой начальник – так это у него на лбу написано. Ну и по этому твоему… – тут Лиза опять включила хорошо знакомый Маше голос актрисы, сорок лет отслужившей в театре. – «Все нормально, Сергей Васильевич!». Нет, ну почему ты Машку при мне обнимаешь? И не стесняешься еще! И вообще – мне кто-нибудь объяснит все – с самого начала и в подробностях? А то я что-то плохо соображаю…

Сергей Васильевич поставил рядом с ней кружку с чаем и сел рядом.

– Макс, – устало сказал он. – Идите спать. Я сам все объясню…

1 мая. Воскресенье.

Антон.

Антон вернулся домой часов в одиннадцать утра. Принес с собой пиццу, налил всем чай. Позвал в гостиную.

Как и вчера, все разместись вокруг журнального столика, стоящего в центре.

Лиза села рядом с Сергеем Васильевичем.

Маша залезла с ногами на диван и положила голову на плечо Макса. Щеки ее были красные, а глаза странно блестели. Чай она пила, но к еде так и не притронулась.

Антон разместился на табуретке.

– Где ты ночевал, Антоша? – спросил Сергей Васильевич.

– Ночевал – это громко сказано. Часа три поспал всего за ночь. На… – он протянул Максу ключи от его квартиры. – Извини, стащил вчера у тебя из кармана. У тебя, конечно, не так хорошо, как у меня, и еды в холодильнике почти нет – но жить можно.

Лиза, уже успевшая съесть кусок пиццы, вышла в коридор и залезла в сумочку, которая висела на вешалке.

– Да вы ешьте, ешьте, – продолжал Антон. – Я же старался. Бегал, покупал… – Он повернулся к Лизе. – Нет, я не понял – ты курить, что ли, собралась?

Лиза стояла возле дверного косяка с пачкой сигарет и зажигалкой.

– Грешна. Курю. Каюсь, – голосом примы театра сказала Лиза и сделала реверанс.

Сергей Васильевич, вытянув ноги и положив их на придвинутый пуфик, с интересом наблюдал за ней, словно смотрел спектакль, который ему очень нравился. Его забавляла ее жизнерадостность. На Антона он смотрел лишь мельком.

– Нет, подожди, – продолжил Антон. – Подойди-ка сюда! К лампочке подойди ближе. – Он встал возле Лизы и стал водить пальцем на уровне ее глаз. – За пальцем следи.

Она, хихикнув, следила за его пальцем, словно кошка за мышью.

– Ладно, иди, – махнул рукой Антон. – Все равно же пойдешь. Да не на лестницу, на балкон иди.

Лиза театрально поклонилась ему в ноги, в прямом смысле слова чуть не задев лбом ковер. Затем, заметив, что на нее все смотрят, сделала какое-то невероятное балетное па, вроде того, что танцевала Изольдочка, и грациозно вышла на балкон.

– Хоть бы хны ей. Ничего ее не берет, – задумчиво пробормотал Антон. Затем, все так же задумчиво, посмотрел на Машу. – Маша, Маша…. Посмотри-ка на меня, Машенька… – он подошел и сел возле нее на колени. Посветил ей в глаза фонариком на телефоне. – Так.… А теперь руки вытяни, глаза закрой и дотронься до кончика носа. Макс, ну оторвись ты от нее. Мешаешь… А теперь встань, – Маша встала и покачнулась, – и попробуй то же самое сделать. Так…

Он снова сел на табуретку, вздохнул.

– Машенька, Машенька… Картины у тебя дома какие красивые…. Да…. Ну, ничего. В аптеку сейчас сбегаю, купим кое-что.

– Антоша, ты чего? – озабоченно спросил Сергей Васильевич.

– Не забывай, дядя Сережа, что отец мой – он же брат твой – светило в наркологии, каких свет не видывал. И я с ним уже созвонился, и много интересного он мне уже рассказал. Лиза, там сигареты остались еще?