Икари

– Подождите! – воскликнул он и его снова все дружно проигнорировали. Парень честно пытался дождаться паузы во взаимных обвинениях, но её всё не было.

– Замолчите все! – громко и отчётливо проговорил парень, встав со своего стула. – За-мол-чи-те! – его голос, усиленный волнением и злостью, наконец-то достиг ушей старшего поколения. Тишина в гостиной стала абсолютной. Пять пар глаз уставились на парня. Игуру, обведя родственников взглядом, отметил, что дяди смотрят с откровенной ненавистью, тетушка Аюми – с удивлением, Тетя Кери – со сложным набором эмоций, а мама сильно шокирована.

– Отлично! Теперь вы меня услышали. Я не знаю, почему вы ранее меня игнорировали, но сейчас говорить буду я!

– Игуру! Ты…

– Нет! Говорить буду я, дядя Хигаши, вы правильно поняли. А вы, – Игуру пробежался по всем родственникам взглядом. – Все как один, будете слушать то, что я пытался до вас донести уже три года! Это понятно?

– Но, сын, я прошу тебя! Не надо!

– Нет, мама, нет, и еще раз нет! То, что вы пытаетесь донести друг до друга, писано тушью по воде. Ни одного разумного довода, одни беспочвенные упреки, да накопленные десятилетиями обиды. Ведь так, тётушка Кери? Я прав? Отвечайте! Ваша спецификация – ментальность, вы должны хорошо уметь абстрагироваться и анализировать поведение. Ну?!

– Наверное, да, – тихо ответила Кери.

– Нет, не наверное. Когда я приехал к вам на тот злополучный уик-энд, я много чего узнал и услышал. Возможно, даже слишком много. Я молчал, потому что сначала не верил, потом собирал информацию, а теперь я готов всё это озвучить! Итак, начнем!

Вы, тётушка Кери, сказали всем, что я случайно попал под экспериментальное заклинание, войдя в ваш кабинет не вовремя. Верно? – тетушка кивнула головой и слегка прикусила нижнюю губу. – Отлично! Только я никуда не входил. Я до сих пор не в курсе, где в вашем доме находится эта комната. Заклинание меня накрыло, когда я гулял на склоне близлежащей горы. Мы тогда собирались с Аникой кататься на лыжах, она меня учила, как спускаться со склона и была всего в трех-четырех метрах позади меня.

– Но ты же говорил, что ничего не помнишь!

– Мне помогли вспомнить!

– И кто же это? – язвительно заметила Кери.

– Это не ваше дело! Помогли, спасибо и на этом! Я большую часть свободного времени в Академии потратил на исследования и нашел ваше «экспериментальное» заклинание.

В гостиной все сидели молча, слушая. Только Кери судорожно схватила бокал с вином и залпом его выпила. Звон от столкновения ножки бокала с тарелкой заставил почти всех вздрогнуть. Дядя Густав пристально смотрел на жену. Его лицо постепенно стало багроветь. Сначала уши, потом нос, а в конце и оставшаяся часть щек.

– Дядя Густав! – окликнул его Игуру. – Дядя Густав, я еще не закончил, а вам лучше выдохнуть и успокоиться, а то у вас из кулаков уже пар стал подниматься! Сожжете тут всех! – громко проговорил парень.

Густав, осекся, разжал кулаки, но отодвинулся вместе со стулом от стола и от жены подальше. Игуру продолжил:

– Я с помощью своего друга эльфа смог откопать это заклинание в черной и запрещённой конвенцией народов книге магии. Оно называется «Пытка ростом» и случайно его не создашь никаким образом. Чтобы такое наколдовать, нужно совершить специальный обряд, очень сложный. И часть этого обряда семидневный строгий пост. Аника мне сказала, что вы, тетя Кери, сильно отравились накануне моего приезда. Позднее, пока я лежал, мучась с растущими костями, Аника заходила ко мне и я расспросил ее. Именно семь дней вы почти ничего не ели.

– Это все не правда! Я тогда отравилась! Густав, ты же помнишь… – попыталась отнекиваться тетя.

– Я помню, что пришел домой, а ты мне сказала, что отравилась. Я не видел самого отравления.

– И Аника тоже этого не видела, – продолжил Игуру. – Я узнавал! Да, я забыл сказать, что это заклинание даже тёмные эльфы запретили у себя ещё задолго до последней войны. И отсюда вопрос: зачем вы применили такое заклятие ко мне? И почему именно ко мне? Насколько я помню, вы же и пригласили меня тогда в гости. Значит, это было запланировано, ведь так?

– Кери, не молчи!

– Сестра, скажи, что Игуру ошибается.

– Это что, суд? С чего я буду сама себя оговаривать? – ответила Кери, отгораживаясь ментальным щитом.

– Нет, тетушка, это пока что не суд, но думаю, он будет. А сейчас, расскажите-ка, откуда вы узнали это заклинание или, точнее, кто вам его дал и для чего!

– Вот еще!

– Хм, тогда я сам расскажу, – ответил парень и повернулся к дяде Хигаши.

– С самого детства я слышал, что вы были против брака своего брата и моей матушки. Я знаю, что вы меня не просто не любите, вы ненавидите само моё существование, долго не понимал почему. По иронии судьбы, с вашей подачи я физически вырос значительно раньше, чем был должен. Отец дал мне прекрасное образование и воспитание дома. Ну а мои познания в магии, если вы были не в курсе, позволили мне поступить сразу в бакалавриат Академии, а не на общий курс. Я был самым младшим бакалавром в истории нашей Академии.

И вот вы договорились с тётей Кери, что примените ко мне заклятие роста, в расчете на то, что я не выдержу пытки и либо умру, либо сойду с ума.

Я правильно говорю?

Потому как вы отвели глаза и побледнели я понял, что прав. И можете не смотреть на свою жену, дядюшка, я в курсе, что без её дозволения в вашей семье ничего не происходит! Скажите, тётя Аюми, чем я вам так насолил?

– Да как ты осмелился! Такое неуважение! – ответила Аюми, вставая со стула.

– Молчать! – повелительно сказал Игуру. – Я смею, еще как смею! И я ещё не закончил! – парень намеренно усилил магией слова так, что Аюми изумленно села обратно на стул. Такого напора от молодого мага не ожидал никто.

– Итак, я повторяю вопрос, чем я вам так насолил?

– Ты мерзость! – выкрикнула разозленная Аюми. – Ты грязнокровка! И ты посмел получить родовой дар! Он по праву должен быть у Иши!

– По какому праву? – спросила Хельга. – Ты вообще о чем говоришь? Магический дар проявляется не по родословной. И что за бредни в наше-то время о чистой крови? Аюми, я не ожидала от тебя таких предрассудков, мы же дружили.

– Это ты так решила. Держи друзей близко, а врагов еще ближе!

Хельга, опустив руки на колени, потрясенно сидела на своем месте. Казалось, еще немного и она расплачется. Игуру положил руку на плечо матери и слегка сжал его, подбадривая. Он не зря скрывал свое расследование от всех домашних. Заклинание уверенности начинало выветриваться, парню пришлось собраться и продолжать уже самостоятельно, без магической поддержки.

– Теперь, после вашего заявления, тётушка Аюми, всё становится еще более странным, но более понятным. Я выяснил, что вы долгое время занимались восстановлением дневниковых записей, оставленных госпожой Мицуши. Этим дневникам около пятисот лет. Госпожа Мицуши, помимо того, что была правителем, любила самостоятельно пытать врагов. И пытала их исключительно сама. Её боялись. Это проходят все, на уроках МагИстории. А вот то, что я смог узнать от эльфов – не проходят. Она с помощью пыток узнала у кого-то из эльфов это самое заклятие и применяла его к своим пленникам. Многие не выдерживали, рассказывали всё, что только могли, а многие сходили с ума. Эльфы в то же время, дали ей и противоядие к заклятию. Оно было довольно простым, как и многое из их магии. Но об этой части Мицуши не писала в дневниках. Она то накладывала, то снимала заклинание, тем самым продолжая пытки очень и очень долго. Вы об этом не знали, тётушка Аюми?

– Нет. Но откуда у тебя знания о тщательно охраняемых исследованиях? Ты вот тут стоишь, такой гордый, такой самодостаточный, такой правильный! Единственный вариант обо всем узнать – это взломать нашу лабораторию! – выкрикнула Аюми.

– Да, но я этого не делал! После того как неожиданно вырос и вернулся в Академию, я подружился с одним эльфом. Этот друг оказался эльфийским принцем. Он, узнав какой доклад я готовлю, и о чем собираю материал, приволок из личной библиотеки его матушки книгу на эльфийском о правлении Мако Мицуши. Эльф не знал и не знает истинную причину моего интереса, но он мне очень помог!

Лицо Аюми покрылось бордовыми пятнами, а дядя Хигаши побледнел еще больше.

– Ты, якшаешься с эльфийским отродьем! – выдавил из себя Хигаши.

– Я не просто общаюсь с эльфийским принцем, я еще и представлен его матушке и отчиму. Мы дружим. Но я не закончил!

Скажите мне, дядя Хигаши, почему вы до сих пор не знаете ничего о смерти моего отца, своего родного брата? Как идет следствие? Есть ли какие-то подвижки?

– Да что ты в этом понимаешь?

– Я связался с детективом, который мне сообщил, что следствие зашло в тупик в связи с утерей главной улики, катаны моего отца. Вернее моей катаны, так как отец хотел ее вручить мне при поступлении в академию, но не успел.

– Через мою голову! – зарычал дядя.

– Да, дядя, через вашу голову и не спрашивая вашего дозволения, – спокойно ответил Игуру и продолжил. – Дознаватель мне рассказала, что вы неоднократно намекали на ее некомпетентность из-за принадлежности к женскому полу. И что вы ставите ей палки в колеса. Девушку разжаловали, передали дело отца другому детективу, а он просто ничего не делает. Узнав это, я просмотрел все вероятности и понял, что вы, дядя, каким-то образом причастны к смерти папы. И это вы спрятали меч. И именно вы настаивали на том, что маме нельзя брать его в руки, так как она ближайшая родственница и эмоции могут исказить видения.

– Это правда! Эмоции, они…

– Нет, Хигаши, и ты прекрасно знаешь, как ко мне приходят видения. В этот момент я не испытываю никаких эмоций. Я просто транслирую то, что вижу, вернее то, что видел тот или иной предмет. Любая эмоция появится только потом, после трансляции видения!

– Это бред! Так не может быть!

– Нет, Хигаши, это не бред, у нашего отца был такой же дар,– заявила Кери.

– И он, – продолжила Хельга, – служил магом в полиции. Меня тоже часто приглашают на консультации, когда заходят в тупик. Можешь и сам узнать, я никогда не ошибаюсь!

– Так вот, дядюшка, – продолжил свою речь Игуру, – я нашел сломанный меч.

– Как! – хором воскликнули тетя и дядя.

– Очень просто. Этот меч необычный и, выбрав хозяина, он принадлежит только ему. Эльф мне рассказывал о таких мечах, даже свой показал. Катана ломается, если её берут без спроса или если хозяин того пожелает. Поэтому я просто ее позвал и нашел. Обойти ваши заклятия, кстати, не очень-то сложные, было делом техники.

А теперь позвольте представить вам еще одного приглашенного на наш ежегодный банкет. Он незримо присутствовал все это время, он слышал и видел все, что происходило в нашей гостиной!

Господин Кокецо Коукано, прошу вас! – Игуру открыл портал и старший прокурор провинции Тояма появился в столовой. А за ним следом вошли четыре пристава.

– Здравствуйте, господа, дамы… Благодарю вас, Игуру, вы очень нам помогли. А сейчас вы не достанете ваш сломанный меч? – все родственники, даже мама, замерли. Дядя Хигаши, который встал со стула и собирался подойти к Игуру, с грохотом опустился обратно.

Парень прикрыл глаза, вытянул руки перед собой и через секунду в его руках появилась сломанная на две почти равные части катаны. Игуру бережно положил их на стол, соединил края разлома и обнял ладонями меч. Раздался высокий не очень мелодичный звук, вокруг рук парня образовалось золотистое свечение. Как только оно прекратилось, Игуру развел ладони в стороны. Меч был целым и выглядел так, как будто его только что выковали. На ладонях парня появились четыре царапины. Капельки крови стекли на скатерть. Всем стало ясно, что катана обрела владельца по праву.

Игуру, взяв меч в руки, уверенным жестом отправил катану в ножны, неожиданно появившиеся на его поясе. Приставы подошли к Хигаши, Аюми и Кери, надев на всех наручники, исчезли в портале.

Извинившись, господин Кокецо покинул почти опустевшую столовую.

Приближающийся детский смех немного разрядил обстановку. Дядя Густав, самостоятельно открыл ещё одну бутыль и налив себе в стакан виски, молча смотрел в пол и пил. Игуру, устало опустившись на стул, внимательно глядел на мать, ставшую еще бледнее, чем обычно, но с лихорадочным румянцем на щеках. Открылась дверь, в зал не видя ничего вбежал Иши и остановился прямо у стола, а вслед за ним вошла Аника. Улыбка быстро исчезла с её лица.

– Что тут произошло? Куда делась мама и родители Иши? – спросила девушка. – Папа?

– Аника, – тихо ответил Густав, – тут много чего произошло. Твоя мама и тетя с дядей арестованы.

– Как? За что?!

– За попытку моего убийства с помощью запрещенного заклятия, преступный сговор и препятствие правосудию, – ответил Игуру, смотря прямо в глаза двоюродной сестре. – Ты знала об этом?

Девушка, опустив глаза, ответила:

– Нет. Но! Я… Меня ты тоже арестуешь?!

– А надо? Ты в этом разве участвовала? Я так не думаю.

– Игуру, я догадывалась, но молчала.

– Я понимаю. Именно твои слова помогли мне начать раскручивать всё это дело.

– Но, мама! Как ты…

– Аника, лучше помолчи! – высказался дядя Густав, – Кери такое сделала, что я не знаю, как мне смотреть в глаза Хельге и Игуру.

– Густав, ты не виноват, – вступила в разговор Хельга и, встав со стула, стала расхаживать вдоль стола. – Тут вообще такое…

– Тетушка Хельга, а где мои мама, папа? – спросил Иши.

– Твои родители срочно уехали по делам, племянник. Какое-то время ты поживешь у нас.

– Здорово! А братик Игуру тоже тут будет жить?

– Нет, я уеду обратно в академию, зато тебе достанется моя детская комната. Интересно?

– Ага!

Хельга вызвала служанку и попросила отвести маленького гостя в его новую комнату.

– Прости нас, Хельга, и ты Игуру,– после долгого молчания сказал Густав, – но мы телепортируемся к себе. Нам многое предстоит обсудить и сделать. Не держите на нас зла! Я уверен, Кери не представляла, что так все сложиться.

– Знаешь, Густав, а я думаю, что она все прекрасно представляла! Аника, твоя мама говорила когда-нибудь, что именно ты должна была стать избранной птицей?

– Да, я должна и стану! Я просто еще не выросла!

– Вот видишь, Густав! И это моя родная сестра! Она хотела уничтожить моего сына, в фанатической вере, что подобные дары передаются по праву крови! Я никак не ожидала подобного невежества! Сила либо проявляется, либо нет!

– Кери не только Игуру чуть не убила, там, совсем рядом, на склоне была и Аника… Если бы она в этот момент поехала вниз, то…

– Папа? Я не понимаю… Что ты сказал?!

– Всё очень просто, дорогая, ты бы не выжила. В развитии человека есть момент, когда ребенок становится подростком. Игуру как раз закончил эту стадию развития, а вот ты тогда только что к ней подошла. Ты, милая, просто умерла бы от этого заклятия, а Игуру защитили гормоны, в том числе и гормоны роста, наверное, поэтому он и смог пережить пытку.

– Нет, дядюшка, не только, меня защитила катана. Именно благодаря связи с этим волшебным эльфийским клинком, я смог пережить всё это, ну и, конечно же, благодаря медикам, которые помогли заглушить боль и немного сдерживали аномальный рост костей.

– Как меч мог помогать? Не понимаю.

– Мне Велимор рассказал, что волшебные предметы, такие как этот меч, имеют душу. Если у оружейного мастера есть возможность, а у умирающего эльфа – желание, то часть его души можно сохранить, поместив в предмет. Это может быть любой предмет силы, такой как моя катана, – не замечая, Игуру поглаживал рукоятку клинка висевшего сбоку.

– И почему об этом не знают? – спросила Аника.

– Нет, сестра, знают, но далеко не все. Такие предметы – огромная редкость и они бесценны. Эльфы говорят, что у таких вещей не только душа, но и характер индивидуальный. К тому же, они могут исчезать и появляться, когда сочтут нужным. На счет последнего я не уверен, а вот во всем остальном – совершенно точно.

– Ты говорил, что тебе помог меч, но ведь он же был еще не твоим?

– Это не так. Отец мне его показал и сказал, что официальное вручение будет после поступления в академию. Я держал это оружие в своих руках и уже тогда я почувствовал неясную связь. Я даже не понял в тот момент что это такое, но она, связь с мечом, была.

– А покажи мне катану.

– Могу дать посмотреть, но в руки – не дам, – парень вытащил меч из ножен, положив лезвие на одну, а рукоять на другую руку и протянул поближе к Анике. Девушка потянулась к оружию и Игуру, быстро среагировав, перехватил его и убрал в ножны.

– Ну, так не интересно!

– Аника, ты еще не поняла? – спросил у дочери Густав, – это не игрушка и не обычная катана. Хватит уже расспрашивать брата, нам пора, – появились иголочки от телепорта и они исчезли из столовой.

Мать и сын смотрели друг на друга, по очереди пытались что-то сказать, но каждый раз останавливались. Наконец, слуги вошли в зал убрать остатки обеда.

– Матушка, давайте пройдем в кабинет отца и поговорим там?

– Хорошо, Игуру, пойдем.

Рано утром, не дожидаясь, когда выйдет матушка, Игуру положил катану в отцовский сейф, запер его и запечатал своим заклятием так, чтобы никто не мог увидеть, а если увидит, то не найдет в нем меча. Потом написал матушке короткую записку с извинениями и телепортировался в свою комнату в академии.

***

Не смотря на ранний час, его поджидал Велимор. Эльф сидел попрек в кресле, свесив свои тощие длинные ноги через подлокотник и криво улыбался.

– Привет, Игуру! Ты так рано убрался из дома. С чего бы это? Не хочешь рассказать, а?

– Я за вчерашний день так нарассказывался, что до сих пор отойти не могу. Так что нет, не хочу.

– А-а-а, я-то думал, что будет триумфальное возвращение, фанфары, победа…

– Ты-то откуда знаешь?

– Да все знают, СМИ раструбили о сенсационном аресте твоих родственников и о помощи следствию кого-то из семьи. Ну тут и гадать никому пришлось, кто это!

– Жаль, а я так надеялся остаться не у дел.

– Сам прокурор, давая интервью, вполне определенно намекнул, что именно ты и раскрутил все дело. А я, сам того не ведая, тебе помог. Говорят, что эльфы – скрытный народ, но куда нам до тебя! Всё время нашего общения ты, оказывается, выуживал из меня информацию.

– Ну что-ж, будем считать, что мы теперь квиты! Твои отчеты маман и мое расследование, стоят друг-друга, – парировал Игуру, усаживаясь на свою кровать.

– Ты теперь – герой, поделись своим геройством!

– Герой? Опять ты с этим… Да какой я герой? Что я геройского-то сделал? Благодаря мне мой двоюродный брат, скорее всего, останется сиротой, а сестра – лишится матери. Тоже мне героя нашли. Когда я докопался до этого и обратился к господину Кокецо Коукано, знаешь, какой первый вопрос он мне задал? Нет? «Вы точно уверены, молодой человек, что хотите подключить правосудие к вашей семейной разборке?» Так-то.

– А ты что ответил?

– Я согласился, даже понимая, чем это грозит. Я всё успокаиваю себя, что поступил правильно, и что правосудие одно для всех. Но теперь, уже все сделав, я себе места не нахожу. Я просто не могу видеть никого из родственников. Перед частью из них мне ужасно стыдно, а другую часть я знать не желаю.

– Вот именно этого-то я от тебя и ожидал. Вместо того, чтобы насладиться моментом истины, ты себя поедом ешь! А ведь впереди еще будет суд, причем сказали, что заседания будут открыты для прессы.

Тяжело вздохнув, Игуру выпрямил спину, провел рукой по волосам и ответил:

– Ну, раз я с этим ничего поделать уже не могу, остается только одно, вести себя как обычно! – ухмыльнувшись эльфу, Игуру встал и, переодевшись в любимые джинсы с рубашкой, поверх нацепил форменный халат. – Пойдем в столовую? А то после вчерашнего обеда я голодный…

– Ха! Ну ты даешь, ты дома не стал есть, что-ли?

– Я хотел смыться как можно скорее. Я же говорю, что не знаю, как теперь смотреть в глаза всем моим родственникам.

Парни переместились в столовую. Взяв завтрак, пошли к столику, но вдруг Велимор резко изменил траекторию, едва не сбив с ног Игуру.

– Икари! А что это ты тут делаешь? Для тебя совсем рано! – с ехидством в голосе спросил эльф.

– Кому рано, а кому и поздно. Я ужинаю, вообще-то,– ответила девушка, – и собираюсь забраться в кроватку, как только закончу пить чай!

– Тебе помочь? – спросил эльф, сделав серьезное лицо.

– В чем помочь? Чай пить или спать ложиться? – усмехнулась девушка, намеренно зевая прикрыв рот ладошкой.

– Ну-у, да-а…

– Да ну! – съязвила она, – сама разберусь.

Поставив опустевшую чашку на поднос, Икари картинно взмахнула рукой и медленно вышла из столовой походкой манекенщицы.

– Она что, решила перещеголять куклу Барби, – рассмеялся Игуру, – или это она тебя позлить захотела?

– Нет, это она со мной заигрывает, – ответил Велимор, ставя свой поднос на опустевший столик. – Ты есть-то будешь?

– Я-то? Буду, – Игуру, усевшись напротив, с аппетитом стал уплетать яичницу с беконом.

– Вот странность, ты – японец, ешь бекон, вместо вареного риса и соевых бобов или вкуснейшего омлета.

– Вкусно потому что! Да и рис надоел! А сам-то взял тоже, что и я. Вот тебе и весь ответ.

– Слушай, а ты будешь Икари рассказывать обо всём этом?

– А ты? – ответил вопросом на вопрос Игуру.

– Нет, по крайней мере пока.

Позавтракав, парни разошлись по своим делам.

Глава 3

Икари проснулась от крика. Села, посмотрела на часы – 04:31. «Кажется, кричала я сама» – подумала девушка, садясь на кровати. Странно, но она абсолютно не помнила сон. Только ощущение животного страха и паники. И оно никак не проходило, спряталось где-то внутри в виде тоненького звоночка, как еле уловимый ультразвук. Было неуютно и тревожно. Икари встала и выглянула в коридор. На лестнице было слишком шумно для этого часа ночи. Закрыв обратно дверь, девушка на всякий случай умылась, поменяла пижаму на джинсы со свитшотом и вышла обратно.

Спустившись вниз на пару пролетов, в коридор с комнатами младших детей, она попала в броуновское движение. Ребята в пижамах выходили в коридор с заплаканными лицами. Кто-то рыдал в голос, кто-то тихонько всхлипывал.

– Многие дети живут здесь с рождения, – думала Икари, – что могло их напугать до такого состояния?

Заметив возвышающегося над детьми Игуру, девушка поспешила к нему.

– Привет, что происходит?

– Понятия не имею. Я спал, не помню, какая дичь мне приснилась, но это явно был кошмар. Вдруг почувствовал, что мне надо пойти проверить детское крыло, я иногда помогаю тут. Наверное, кто-то из телепатов слишком разнервничался, тут у нас есть парочка: одному три, а второму почти семь. Вот и я поймал послание.

– Странно всё это. Я тоже не помню сна. А разбудил меня собственный крик.

– Когда я телепортнулся в этот коридор, дети кричали во всех спальнях, а потом стали выбегать из комнат и всё это одновременно! У кого не спрошу, никто не помнит в чем дело, все сильно напуганы. И, это именно в ночь с субботы на воскресенье, когда преподаватели разъехались!

– Да уж, давай разбираться сами, раз звать их воспитателей бесполезно.

Одна из маленьких девочек дергала штанину Икари и звала маму, по её щекам текли крупные слезы. Девушка взяла малышку на руки и она постепенно успокоилась.

– Знаешь, всех малявок на ручки не возьмешь, – резонно заметил Игуру. И тут в него врезался мальчик, обнял за ноги со всей силой, что только у него были.

– Айзи, Айзи! Успокойся, думай тише, я тебя не понимаю! – говорил Игуру малышу, отцепляя его руки от штанов. – Ну, тише, всё прошло уже. Дыши! Медленно… давай, раз, два… – Игуру присел рядом с мальчиком на корточки, положил ему руки на виски. – Молодец, а теперь не бойся, я рядом. Ты покажешь, что тебя так напугало? Хорошо?

– Мне страшно… – сказал мальчик.

– А ты не бойся, во-первых ты уже большой мальчик, а во во-вторых, мы сейчас с тобой посмотрим что с тобой было, как мультфильм или видеозапись и я буду рядом. Положи свои ладошки мне на виски. Вот, молодец, показывай!

Сначала Айзи стоял спокойно, казалось ничего не происходит, но потом ему стало страшно и Игуру прервал контакт. Малыш тут же открыл заплаканные глаза.