Под защитой монстра

– Алекс, что за жених? Зачем это вранье?

– Во-первых, скажи я, что мы едва знаем друг друга, мне не разрешили бы и в палату войти, не то что остаться рядом. – Алекс перевел взгляд на темнеющий контур окна. Необычная выдалась ночка для нас обоих. Парень собрался с мыслями, тяжело выдохнул и, решительно подняв на меня глаза, продолжил. – А, во-вторых, может, ты мне нравишься, Вяземцева? И это не случайно, что спас тебя именно я. Ты подумай об этом.

И снова этот его фирменный взгляд, под которым без огня плавится сливочное масло из морозилки и любое женское сердце за пару секунд доходит до кондиции «ваша на веки».

А мне отчего-то вдруг стало так обидно. Что за насмешка судьбы? Ведь этот момент мог по праву стать самым счастливым в моей жизни, не услышь я тот разговор в туалете. А теперь все складывалось как дважды два. Кто еще, как не скромная очкастая замухрышка прекрасно подойдет на роль «нормальной» девушки с точки зрения тренера для «преобразившегося» Шторма? А по факту лишь ширма, завеса из невзрачного картона для яркой жизни, которую он и не собирался менять.

Я думала обо всем этом, когда, почти не глядя, подписывала документы о выписке. И когда, получив свою одежду и личные вещи, снова сжимала в ладони мой волшебный кулончик.

«Неужели Алекс и есть моя судьба?» – мысленно спрашивала у него, ожидая ответа. Но он не давал никаких знаков. Металл цепочки неприятно холодил кожу, а внутри кувшинчика при движении неторопливо переливалась обычная маслянистая жидкость.

«Готова ли я довольствоваться этой ролью, делая вид, что ничего не знаю об игре, в которую он играет?» – задала себе главный вопрос, следуя к выходу из больницы, в то время как Алекс с легкостью нес свою спортивную сумку и мой увесистый чемодан, обклеенный багажными бирками, еще и умудряясь задорно мне подмигивать.

Московская ночь встретила нас привычными огнями, тишиной и августовской прохладой. Поежилась, зябко кутаясь в тонкую футболку, и на секунду запрокинула голову, любуясь безгранично звездным небом. Сегодня оно казалось особенно ярким. Или это было от того, что я впервые могла разглядывать его своими глазами, а не сквозь линзы очков, заброшенных и забытых в недрах сумки.

– Замерзла, – скорее констатировал, чем спросил.

– Нет, нормально, – попыталась возразить я, не привыкшая к подобному вниманию к моей скромной персоне, но парень уже достал из спортивной сумки свою модную ветровку и заботливо накинул на мои плечи.

– Так-то лучше, не хватало еще, чтобы ты простудилась. Акклиматизация и все такое, – с деловым видом пояснил Алекс, в очередной раз подмигнув, каким-то прелестным образом компенсируя этим свое неумение грамотно выражать мысли словами.

Столько раз наблюдая за Штормом издалека, я часто пыталась представить себе, какой он при близком общении? Чем увлекается кроме спорта, что читает, о чем мечтает, какие фильмы любит? Что предпочитает: чай или кофе? Какой запах у его любимой туалетной воды? Да в моей голове хранился целый список таких вопросов! Сейчас этот богатый, но тяжелый древесно-фужерный мужской аромат, исходивший от его ветровки, сперва обласкал меня своей благородной элегантностью, а затем незаметно растворил в себе, подавляя мой собственный запах, да и все остальные вокруг. И мне впервые стало страшно.

Не имея собственного опыта, всеми фибрами души вместе со слезами я уже успела впитать чужой. День за днем он проникал мне под кожу, когда Майка полгода прорыдала на моем дружеском плече, испытав все радости общения и всю горечь расставания с одним самовлюбленным смазливым козлом, который только что ноги не вытер об ее светлые чувства.

А что, если и Алекс совсем не тот, кем я его представляла все это время? Что, если оказавшись слишком близко, он поглотит и растопчет меня, а я уже не смогу собрать по частям свое разбитое сердце. Судя по всему, он не привык поступать открыто и играть по правилам. Ведь мог мне по-честному все объяснить и тогда я не отказала бы в помощи. Но играть со мной в неравнодушного ухажера, а за спиной насмехаться – на такое я не подписывалась.

Невольно вспомнились запахи и эмоции, пережитые в объятьях другого моего спасителя, того, который чудесным образом перенес меня с оживленной трассы. Не видя его лица и ничего не зная об этом мужчине, к нему я испытывала удивительное доверие и чувствовала себя по-настоящему защищенной. В своих мечтах тоже самое я ощущала и к Алексу. А на деле даже близких эмоций он пока не вызывал.

Перед больничными коваными воротами нас ожидало такси. Мой новоявленный женишок галантно открыл дверь и я поспешила забраться в салон на заднее сиденье. Алекс закинул вещи в багажник и уже было приоткрыл дверь рядом с водителем, но в последнюю секунду передумал и разместился рядом со мной. От его близости сразу стало как-то тревожно и неловко.

– Куда едем-то? – уточнил зевающий таксист и они с Алексом вопросительно уставились на меня.

Я назвала свой адрес, машина тронулась. По пустым ночным дорогам ехать было недалеко. Как же хотелось домой! Повиснуть на Димке, который почти наверняка успел похудеть за время моего отъезда, схватить в охапку пушистика Капчу и загладить до полусмерти, не взирая на его мявкающие жалобы и стоны. Полить цветы…

– Продиктуй свой номер, – вернул меня в реальность Алекс, уже создав новый контакт в крутом смартфоне.

Несмотря на наличие свободного места с его стороны, парень сидел так близко, что, едва повернув голову, мне не составило труда разглядеть запись: «Надя Вяземцева». Забавно, еще вчера я числилась бы в его записной книжке не иначе, как «Очкастая ботанша» или того хуже. Как же все меняется!

– С какой целью интересуешься? – решила так просто не сдаваться.

– Высплюсь и на МРТ тебя завтра отвезу. И это не обсуждается, со здоровьем не шутят!

Мои глаза снова расширились, только что рот не открылся. Общаемся без году пару часов, а он уже руководит мной, как законный супруг.

– Диктуй, рыбка, или язык проглотила? Я ведь все равно узнаю или припрусь без звонка, адрес ты уже назвала.

Назвала. И номер продиктовала. Пусть звонит, раз решил, хоть собраться успею до его прихода. Не встречать же свою мечту в дверях с нечищеными зубами и в пенсионерской пижаме?

– Приехали, – объявил таксист и я поспешила вылезти из автомобиля, пока заигравшийся в волшебного принца Алекс не побежал открывать мне дверь.

Мысленно я уже подбирала подходящие слова для романтичного прощания под фонарем, но мой спаситель еще не собирался со мной расставаться и, попросив водителя подождать, уверенно двинулся в сторону подъезда.

– Спасибо, но я и сама справлюсь, – безуспешно попыталась забрать у него свой чемодан, а услышав ответ, только отдернула руку.

– Вяземцева! Лучше дверь открой, – раздраженно рявкнул Алекс, но тут же оттаял, нависнув надо мной своей внушительной фигурой, внимательно вглядываясь при этом в мои испуганные глаза, словно такими они ему больше нравились. – А ты без очков очень даже симпатичная, Надя… – прозвучало как откровение, заставившее пульс разогнаться до предельных скоростей.

И снова поймала себя на мысли: «Закрой уши, Надюша, а лучше и глаза. Не смотри на его красивые лживые губы и размах в плечах. Слушать его речи сладко, что мед пить, зато потом будет горько. Не открывай свое сердце. Не играй в эти игры».

Только пока пальцы наощупь перебирали небольшую связку ключей в поисках подходящего, мы так и смотрели друг другу в глаза. А его наглая конечность уже потянулась к моему лицу, нежно касаясь скулы и пряди волос, которую он заботливо убрал за ухо. Мое лицо залилось краской, и я нервно сглотнула, опустив взгляд в пол. Алекс, довольный произведенным эффектом, едва заметно улыбнулся.

«Пи-пи-пи-пи», – со звуком открылась дверь в подъезд, и Шторм придержал ее своей широкой ладонью, пропуская меня вперед. А я иду и спотыкаюсь на ровном месте от его физически ощутимого взгляда на своей пятой точке и того, что все это жутко неправильно.

– Спасибо и спокойной ночи, – остановились у дверей моей квартиры.

– До завтра, – прозвучало как-то угрожающе его поставленным голосом, и я от неловкости закусила губу, на которую он перевел взгляд. – Позвоню, как проснусь.

– Ага, буду ждать, – растерялась я, все еще не веря в происходящее.

– Хороших снов, Вяземцева, – донеслось эхом с лестницы, по которой горным бараном радостно поскакал мужчина моей мечты, отказавшись от услуг лифта.

«Странный он какой-то, не поймешь где кончается игра, а где начинается настоящий Шторм», – с этой мыслью изнутри я закрыла дверь и устало опустилась на лавочку для обуви.

Как же хорошо было оказаться дома! Из темной комнаты, пошатываясь и сверкая глазами, вышел сонный Капча, принялся тереться об мои ноги и умилительно урчать. Только тогда я заметила, что так и не вернула Алексу его ветровку. Оставила ее в прихожей, а сама на цыпочках, чтобы не разбудить брата, поплелась в ванную. Хотелось побыстрее смыть с себя этот подавляющий волю мужской парфюм и оказаться в кровати.

Поднялась на второй этаж квартиры, где под самой крышей располагались наши спальни. Тихонько заглянула к Димке. Брат мирно сопел, обнимая подушку. Как же я соскучилась! Ладно, не будить же? И так, наверное, полночи проработал. Днем пообщаемся.

Будучи старше меня на восемь лет, Димка рано встал на ноги и начал прилично зарабатывать. Но, как и наш гениальный отец, был склонен к затворничеству и мог дни напролет не выходить из своей комнаты. Благо дело, профессия программиста позволяла ему работать удаленно. В такие дни этот компьютерный самородок без меня просто умер бы от голода, забывая о необходимости элементарно поесть. У кого-то в его двадцать восемь уже была семья и дети, а у брата были только мы с котом и бабуля, которая умудрялась безотрывно участвовать в нашей жизни даже издалека.

На улице начинало светать, поэтому, прежде чем забраться под одеяло и закрыть глаза, пришлось поплотнее задвинуть шторы. Сны мне снились довольно часто, но этот я запомнила надолго.

– Хоуп… – обратился к кому-то знакомый мужской голос и сердце пропустило удар.

Поднимаю веки с четким ощущением, что оказалась в другом теле. Лежу на краю кровати в незнакомом помещении. В комнате полумрак, а на полу передо мной на одной простыне, закинув мускулистые руки за голову, на спине расположился невероятно красивый молодой мужчина. Не смазливый мальчишка с правильными чертами лица, как Алекс, а настоящий воин, защитник, каких снимают в фильмах про спартанцев. Я думала в реальной жизни таких и не бывает, а все это результат грима и фотошопа. Хотя, что я могу понимать в мужчинах, когда до последнего времени всячески старалась их избегать?

– Да, Хант, – ответила девушка неожиданно звонким голосом, который однозначно вырвался из моей груди.

Сперва я даже испугалась этого, таких реалистичных снов прежде мне никогда не снилось. Но ведь мне ничего не угрожает? А самое правильное во сне – расслабиться и наслаждаться процессом. Считай, что попала в какой-то фильм и наблюдай за всем изнутри.

– А зачем на Землю присылают лучших воинов со вселенной? Неужели только из-за сосальщиков? – снова спросил мужчина, которого так и хотелось разглядывать, но девушка смотрела куда ей вздумается, только не на него.

– Не только. На Земле производят имитатор, а мы обнаружили его утечку. Теперь баиньки, – деловито произнесла моя героиня и перевернулась на другой бок. – Может, тебе и достаточно будет подзарядиться от розетки пару минут, а я без полноценного сна превращусь в злую фурию.

– Мы уже лет двести, как отказались от всех видов энергетиков, – засмеялся «спартанец» и я мысленно улыбнулась вместе с ним, наслаждаясь волшебными переливами его голоса. – Они пагубно влияют на мозговые клетки. А кто такая фурия?

– Завтра утром узнаешь, если я не высплюсь. Хороших снов, несносный гуманоид.

Глава 7. Хантер

– Ты что-то почувствовала? Дар теперь твой? – не понимая, что происходит, я снова расспрашивал Хоуп, которая смотрела вслед мигающему огоньку и упорно молчала, обессиленно опустив руки вдоль тела.

Пространственно-временной разрыв успел закрыться прежде, чем в него залетел гражданский самолет с самым ценным пассажиром на борту. Для меня, конечно. Вот только тревога не отступала, я ощущал, с ней что-то не так. Может, испугалась? А как же иначе. У всех на этом летающем корыте по праву появился второй день рождения. Попади они через разрыв в открытый космос, от них бы уже ничего не осталось. Неповоротливую железную птицу и, не покидая атмосферы, потрепало по полной программе.

– Хант, – тихо отозвалась Букмус, уткнувшись холодным носом в мое плечо. Помнится, и гордая сестренка Гилея делала так же, когда нуждалась в поддержке. И я позволил себе приобнять хрупкую фигурку девушки, которая так стыдилась проявления собственной слабости. – Я не смогла. Ничего не смогла, слышишь! Ни спасти Мартина, ни перенять его силу! – маленькие кулачки, поочередно нанося удары, отчаянно врезались в мою грудь и тут же, словно обесточенные, сползли вниз. – Дар не выбрал меня. Он нашел кого-то более достойного.

– Как это возможно? Кого еще он мог найти?

Вся эта история с даром не укладывалась в голове. Как вообще можно передать такие способности, да еще на расстоянии? Для того, кто вырос в мире, где правят технологии, все это звучало, как полнейший бред. Отголосками таких чудес на моей планете были, разве что предания древних, населявших Эрабиус до нас. Они выбрали иной путь развития и казались для моих предков дикарями, но в тоже время, управляли такими материями, которые нам до сих пор были неподвластны.

Хоуп собралась и, последний раз шмыгнув носом, оторвалась от моей груди, заняв место рядом. Расправив плечи, она свела руки за спиной и высоко подняла подбородок, восстанавливая надломленный стальной стержень, в наличии которого где-то внутри этой удивительной земной девушки я даже не сомневался. Какое-то время мы так и стояли, молча уставившись в темное небо, сияющее неизвестными мне созвездиями, в том направлении, куда совсем недавно улетел самолет.

– С вероятностью в девяносто девять процентов дар выбрал кого-то на борту того гражданского судна, – с прежним спокойствием и уверенностью заявила Хоуп.

– А как понять, кого именно?

– Этим мы и займемся завтра же утром. Потому что, если сосальщики найдут его раньше, мы потеряем еще один козырь из колоды.

Мимо нас с Хоуп люди из ММК пронесли тело обездвиженного вакциной сосальщика, того самого, которого я подстрелил. Его все-таки удалось поймать на подходе к обрыву, чему все были несказанно рады. В руках этих крупных парней в спецформе тощий, обмякший парнишка в гражданском с приятными чертами лица и взъерошенной прической казался скорее жертвой, чем беспощадным врагом.

Букмус не разделяла моих двойственных чувств, а лишь довольно наблюдала за тем, как пленного связывают и засовывают в машину. Оно и понятно. Если этому парню удастся развязать язык, у нас появится реальная ниточка, ведущая к Мартину.

– Придется задержаться в Риме, не хочу пропустить допрос, – прокомментировала она, когда мы, попрощавшись с людьми из ММК, направились в сторону оставленного байка. – Но все это будет завтра, а сегодня нужно отдохнуть.

В этот раз Хоуп не спорила, без лишних слов уступив мне водительское место. И дело было не только в моем зрении, благодаря которому в темноте я видел так же хорошо, как и днем. Она реально выдохлась и уже не скрывала этого, прижавшись ко мне своим тоненьким телом и устало положив голову на мое плечо. Байк зарычал и набрал скорость, следуя по полям, горам, мостам и витиеватой трассе, ведущей обратно в Рим.

Я наслаждался ночью, как и любой эрабианец. Для меня это особенное время. Пока любители солнца сладко сопят в своих норках, просыпается совсем другой мир. На моей планете он удивительно яркий! В это время суток можно воочию налюбоваться сказочными пейзажами. В таинственной тишине среди темных силуэтов перешептывающихся деревьев там и тут фосфорическим светом зажигаются волшебные огоньки. Когда мы были детьми, самой веселой забавой было найти такое трухлявое дерево, которое достаточно ударить носком трансфобута и во все стороны, словно искры разлетятся огоньки-гнилушки. На Эрабиусе подобное свечение имеют многие грибы и травянистые растения. Невзрачные днем, в период цветения под покровом ночи они образуют целые поля с мириадами звезд, не уступая по красоте небу над головой. Может, и на Земле есть что-то похожее, просто я еще не знаю об этом. Было бы здорово, потому сейчас, глядя на темнеющие поля, я невероятно скучал по этому зрелищу.

В маленьком уютном отеле, где мы остановились, Хоуп оплатила два номера. Только оказалось, что зря. Я так и не понял, как земляне обходятся без восстанавливающей камеры для ионной очистки, а еще очень хотелось есть. Букмус, прежде чем закрыть дверь в свой номер перед моим носом, что-то сказала про доставку еды. Но портативного телепортатора в отведенном мне помещении я так и не обнаружил, а голодным все равно не смог бы уснуть. В общем, спустя каких-то пять минут пришлось снова атаковать Хоуп с вопросами.

– Прости, Хант, неважный из меня выходит наставник. Сейчас все исправим. Не стой в дверях, проходи, – извиняясь, оправдывалась мокрая напарница в одном полотенце, едва прикрывающем пятую точку и тут же скрылась в ванной комнате.

Вернулась она уже в огромном халате, но лучше уж так. Хоть мои мысли и заняты другой, но я мужчина, в конце концов, а у нас рабочие отношения и субординация. Не к чему мне пялиться на ее стройные ноги.

Экскурсия по ванной комнате прошла успешно и вскоре я тоже принял душ, наигравшись с пушистой пеной. Уже и не помню, когда последний раз купался под дождем? Странные эти земляне! У нас под водой плещутся, разве что дети ради развлечения, или в вынужденных условиях на природе. И в бассейнах, конечно, но это ради тренировок и поддержания формы. Воду мы стараемся беречь, а в домашних условиях и на кораблях восстанавливающие камеры прекрасно справляются со своей работой по очистке.

Когда по примеру Хоуп, обернувшись полотенцем, я вышел из ванной комнаты, она уже с аппетитом жевала что-то вкусное, но, заметив меня, отчего-то закашлялась и поспешно отвела взгляд.

– Напарник… Ты оделся бы что ли. А то все эти инопланетные идеальные формы неискушенных земных девушек вгоняют в комплексы, – смущенно пробубнила она, рассматривая свои крохотные пальчики на босых ногах с ярко-зелеными ноготками. Ну, точно, букашка! Интересно, у всех землянок так, или только у этой? – А вообще, присоединяйся. Заказала для тебя, но не смогла удержаться и один кусочек все-таки утащила. Что может быть лучше итальянской пиццы в Риме! Ммм… Объедение! – пролепетала Букмус, облизывая кончики пальцев, перемазанные каким-то соусом.

В этот раз долго уговаривать меня не пришлось. Это было в самом деле невероятно вкусно, а вот о том, насколько несбалансированно, я старался не думать. Планер и сам все подсчитает и отчитает за такую пищу, а пока будем наслаждаться.

Долго проговорив, уже под утро мы так и уснули в одной комнате: Хоуп на кровати, я – на полу, на расстеленной простыне. Как по мне, жесткая поверхность даже лучше, да и прохладнее.

Букмус разоткровенничалась, рассказав, что подростком осталась без родителей и сбежала из приюта, где над ней издевались старшие дети. Как попала в компанию мелких воришек и, чтобы прокормить себя, грабила дома, в чем была весьма успешна, и за что ей до сих пор было стыдно. А однажды она залезла в дом Мартина. Мужчина каким-то образом ее поймал, а затем удочерил и воспитал. Он называл ее очень способной и развивал в разных направлениях. Когда ей исполнилось двадцать, отец привел Хоуп в ММК, где она работала уже три года.

После откровенного рассказа девушка долго молчала, задумчиво глазела в темный потолок, сжимая свои маленькие кулачки до красных отметин от ногтей, которых в темноте никто не должен был разглядеть. Я тоже молчал, хоть и замечал больше положенного.

Всю ночь мозг пытался переварить полученную информацию и выдавал абсолютно безумные сны. В них я снова оказывался в родном доме на Эрабиусе и видел, как девушки вплетают жемчужные ленты в волосы моей рыдающей сестренке. Она была в платье, украшенном цветами для свадебной церемонии, а между нами возвышалась невидимая стена. Как бы я ни старался, так и не смог пробиться сквозь нее, обнять Гилею, защитить, увезти на другой конец света, где никогда не увижу ее слез. Когда-то я обещал родителям о ней позаботиться, но этой ссылкой меня лишили такой возможности.

Затем сон переносил меня на Землю и на моих руках снова оказывалась моя избранная. Растерянная и испуганная девушка прижималась к моей груди холодными ладонями, а стоило ей поднять ресницы и встретиться со мной взглядом, внутри разливалось настоящее тепло. Даже во сне в ее присутствии, кружа голову, легкие наполнял аромат санселий. Темные шелковистые волосы спадали волнами и струились в моих руках, соблазнительные губы, приоткрытые и сочные, как два ярких лепестка, становились все ближе. Интересно, какие они на вкус?

– Время не ждет, красавчик. Если не встанешь сам, мне придется вылить на тебя стакан воды! – внезапно заявила девушка вместо поцелуя и медленно растворилась в моих руках.

– Хант, ты собираешься просыпаться?! – открываю глаза, а надо мной стоит злющая Хоуп. Аккуратные брови сердито сдвинуты домиком, непослушная светлая челка то и дело спадает на лицо и моя букашка привычно сдувает ее, смешно скривив губы. – Там сосальщик очнулся, скоро начнется допрос, нам пора выдвигаться.

Не прошло и получаса, как мы прибыли в центральный офис ММК в Риме. Точнее, сначала Хоуп привела меня в обычное кафе с посетителями, где мы отведали вкуснейшей пасты с пармезаном и овощами, а затем здесь же нас встретил свой человек.

– Следуйте за мной, на минус третьем этаже вас ожидают, – произнес парень в поварском колпаке и провел через служебное помещение в пыльную кладовку, заставленную старыми стеллажами с хозтоварами и какими-то метелками.

– Чертова, швабра, чтоб тебя! – завопила Хоуп, споткнувшись, но я успел ее подхватить, поймав и сердитый непонимающий взгляд девушки. – Это что, такая шутка? Куда он нас привел?

Стоило парню закрыть дверь за нашими спинами, как впереди отъехала стена, приглашая пройти в лифт.

– Вот это конспирация у макаронников! – рассмеялась Букмус, нажимая кнопочку минус три. – В этом офисе я еще не была и, должно быть, там есть, что скрывать.

В тесном и душном помещении лифта не имелось зеркал, только надпись на стене, выведенная красивыми буквами: «Враг опасен, когда кажется побежденным».

Странное чувство пробежало по позвоночнику от этих слов, а перед глазами появился образ родителей. Сразу вспомнился тот день, когда отец положил тяжелые ладони на худые плечи стремительно вытянувшегося подростка и, глядя в глаза, пообещал, что они с мамой скоро вернутся. Планету, на которую они отправлялись с исследовательской миссией, заселяли лишь безобидные существа, с которыми был подписан мирный договор. Вот только мама с папой так и не вернулись. Никто не ожидал, что терпеливые примитивные гуманоиды воинственно настроены и могут оказаться очень жестокими.

Мудрая фраза, надо бы запомнить и не повторять чужих ошибок.

Двери распахнулись, а нас встретил один из тех людей, который был вчера ночью на операции.

– Директор подразделения Джино, – представился крупный мужчина с невероятно живыми глазами и глубоким шрамом на правой щеке, от чего его радушная улыбка была заметно кривой на одну сторону. – Добро пожаловать! – ответил на его рукопожатие. – Благодаря вам многие из нас этой ночью вернулись домой к женам и детям, а мы даже не успели сказать спасибо.

– Как и вы я всего лишь выполнял свою работу.

А ведь хорошая вещь этот ритор! Одно введение и ты на определенный период понимаешь любой земной язык. На Эрабиусе эту задачу прекрасно решал планер, но программы с земными языками для таких высокотехнологичных устройств, напрямую связанных с нейронной сетью носителя, здесь еще не разработали.

Допрос пойманного сосальщика проводился в небольшом светлом помещении. Заключенный сидел за столом, скованный наручниками, место напротив занял директор Джино. Мы с Хоуп наблюдали за происходящим в затемненной комнате за стеклом.

– Он нас тоже видит? – на всякий случай уточнил я.

– Нет, конечно. Это зеркало Гезелла. Благодаря титановому напылению часть света отражается, а часть проходит насквозь, делая одну сторону зеркальной, а другую полупрозрачным стеклом.

Вот только когда парнишка за столом с ехидным оскалом повернул голову в нашу сторону, было четкое ощущение, что видит он нас не хуже, чем мы его.

– Куда корабль увез наших людей? – в этой маленькой комнате от прежнего радушного Джино не осталось и следа. Едва сдерживаемая ненависть, так и витала в воздухе, перемешиваясь со стальными нотами его голоса. – Откуда вы прилетели? Кто у вас главный? Зачем вы убиваете людей? Есть ли антидот для тех, кто уже болен? – Джино методично продолжал задавать вопрос за вопросом, ожидая хоть какой-то реакции. Но ее не было, как если бы он обращался к неразумному ребенку, который при этом ковырялся в носу или с необъяснимым интересом следил за мухой, приземлившейся на стену. – Ты понимаешь, о чем тебя спрашивают?