Серебряный единорог

Тонкошеин прошел к столу и протянул руку председателю, отметившему в уме, что незнакомец держался независимо и уверенно.

– Познакомьтесь, Владимир Тарасович, – тихо произнес Тонкошеин. – Это тренер профессиональной велокоманды Меркурий Сократович Анатолийский.

Карасевич вспомнил, где видел посетителя – на фотографии в газете «Советский спорт». В большой статье со снимками велосипедистов говорилось, что вторая после «Альфа Люм» советская команда стала выступать в профессиональных велогонках. Его тогда поразило, что команду создал тренер из провинциального Иркутска.

– Читал о вас, – сказал председатель «Спутника» и поинтересовался: – Какими судьбами в наше Забайкалье?

– Буду откровенным, – начал Анатолийский, – профессиональная команда «Байкал тим», которую я тренировал, потерпела крах по трагическому стечению обстоятельств. В Читу приехал, чтобы начать серьезное дело. Предлагаю вам совместный проект: мои связи, ваши возможности…

Карасевич явственно почуял шорох хрустящих банкнот. Он с досадой посмотрел на Тонкошеина и сказал:

– Алексей, ты же понимаешь, что разговор конфиденциальный…

Тонкошеин кисло улыбнулся, тихо попрощался и понуро вышел из кабинета.

Председатель небрежно показал рукой на стул и покрутил ручку с золотым пером.

– Я вас внимательно слушаю.

Автор проекта эффектно щелкнул замками дипломата, разложил перед Карасевичем, словно веер, стопку ярких журналов и только после этого удобно уселся на стул.

Туристические журналы Карасевича не впечатлили – он не раз видел предложения западных турфирм в центральном бюро «Спутника». Путевки в капстраны до сибирских областей не доходили – они расходились в ограниченных количествах среди номенклатуры в Москве и столицах Союзных Республик – а Читинской области доставались путевки в соцстраны, в основном, в Болгарию и КНДР.

Тем не менее председатель «Спутника» выслушал презентацию проекта со скучающим видом. Анатолийский сыпал названиями европейских туристических фирм, как горохом, рассказывал о миллионах туристов, посещающих горнолыжные центры Австрии и Швейцарии, лечебные курорты Чехословакии и Германии, достопримечательности Италии, Испании и Франции, демонстрируя нужные страницы в журналах.

– Парадоксально, но европейцы устали от Европы, – неожиданно повернул Анатолийский. – Баден-Баден набил оскомину, римский Колизей осмотрен сотню раз, Эйфелева башня уже раздражает. Европейцы хотят экзотики.

И Меркурий раскрыл глаза председателю «Спутника» о перспективе Забайкалья, как потенциального центра евроазиатского туризма.

Карасевич совсем заскучал. Сияющий горизонт перспективы перевоплотился в безнадежную затею от незадавшегося дилетанта.

– Итак, от двух до пяти миллионов иностранцев изъявят горячее желание приехать в Забайкалье, – подвел итог автор проекта. – Но нам хватит и десяти тысяч.

– Да какие интуристы? – раскритиковал идею Карасевич. – Где у нас сервис? Пятизвездочные отели? Качественная еда? Шотландское виски, наконец? И, главное, Забайкалье не раскручено, как туристический центр. У нас нет ничего такого, чтобы завлечь иностранных туристов. Вот у наших соседей – Бурятии и Монголии насчет этого есть хороший потенциал. Все знают, что такое Байкал и все знают кто такой Чингисхан, который родился в Монголии.

Настала решительная минута. Анатолийский был спокоен, как йог. Он извлек из дипломата книгу в невзрачном синем переплете, открыл страницу с закладкой и протянул печатное издание Карасевичу. Красным фломастером была подчеркнута одна строка:

– Что за Темучжин? – недоуменно спросил председатель «Спутника».

– Так звали в детстве великого монгольского полководца Чингисхана. Книга перед вами – «Сокровенное сказание монголов», подлинная хроника, записанная личным летописцем Чингисхана.

– И что в этом такого? Ну родился на Ононе, в Монголии…

– Есть мнение, что урочище Делиун-балдах находится в Читинской области.

– Послушайте, в урочище что, вывеска висит: «Здесь родился Чингисхан»?

– Пока не висит, но мы повесим.

– Ну хорошо. Допустим, что этот Делиун-балдах можно раскрутить в прессе. А вы уверены, что европейцы поедут в это дикое местечко, чтобы смотреть протоки Онона?

– Я открою вам коммерческую тайну: в последнее время среди европейской богемы расцвела мода на Тибет, Будду и Чингисхана. Масса богатых бездельников готова платить бешеные деньги за восточную экзотику. И они хлынут в Забайкалье толпами, если узнают, что Чингисхан родился у нас на Ононе. Единственно, что им надо: гарантия личной безопасности.

Карасевич откинулся в кресле, усмиряя раздражение:

– А сервис? Хотя бы благоустроенные туалеты на маршруте.

– Плюньте на сервис. Западному туристу нужна экзотика. Юрта – вот для них лучший отель. Шалаш с ямой – вот экстраординарный туалет. Монгольские лошадки и двугорбые верблюды – вот диковинный прогулочный транспорт. Ну, а русская водка, я вам скажу, уж точно получше виски, похожего на наш самогон, – Анатолийский вошел в раж. – Питаться западные гурманы будут дичью и дарами природы: сохатиной с грибами, изюбрятиной в брусничном соусе, бурятскими позами, котлетами из мяса лошади Пржевальского, пирожками с черемухой…

– Постойте. А вы знаете, сколько разрешений и согласований надо подписать на приглашение одного иностранца?

– Согласен, но времена меняются, как и правила. Причем стремительно.

Увидев кислую мину председателя «Спутника», Анатолийский вынул из дипломата последний козырь:

– Вот гарантийное письмо крупнейшей американской компании, продвигающей товары и услуги.

Меркурий Сократович эффектно бросил на стол цветной фирменный бланк с надписью крупными буквами:

«Planet 777 Company» и мелким шрифтом реквизитов в правом верхнем углу:

161 S. Beverly Glen, Los Angeles, California

90024 USA

Telefax (310) 470 24 26, 470 87 09

Во весь бланк впечаталась бледно-голубая статуя Свободы. В верхней правой части белоголовый орлан – символ Соединенных Штатов – парил над извивающимся звездно-полосатым флагом. На постаменте статуи Свободы прилепился черный оттиск печати с короткой закорючкой росписи, на которой можно было различить первую букву S. Письмо содержало текст на английском языке в два абзаца.

Этот бланк Анатолийский приобрел у одесского еврея Сёмы Эдельмана, иммигрировавшего в Израиль и перебравшегося оттуда в Бельгию после первого года пребывания на Обетованной земле. Эдельман клятвенно заверял его, что компания не липа, а в офисе есть даже автоответчик, который любому подтвердит, что компания действительно работает. Сёма подторговывал фальшивыми бланками и корочками, которые искусно рисовал со времен проживания в Одессе. Анатолийский иногда пользовался Сёмиными услугами, заказывая красивые бланки «BAIKAL TEAM» для привлечения спонсоров.

– Что за гарантийное письмо? – спросил Карасевич.

– Подтверждение американской компании, что я являюсь ее эксклюзивным дилером.

– По продаже чего?

– Всего, – закинул ногу на ногу Анатолийский. – Всего, что продается. В данном случае американская компания будет поставлять мне иностранных туристов. Янки почуяли в СССР ветер перемен и баснословные прибыли.

– Какое у вас конкретное предложение? – спросил Карасевич, впечатленный статуей Свободы и звездно-полосатым флагом.

– Предлагаю создать объединенную турфирму под условным названием «Прорыв».

– «Прорыв»? Почему «Прорыв»?

– Всегда выигрывают первые. Пока другие чешутся, мы создадим условия для приема интуристов. А когда прорвет, потоком потечет валюта.

– Добра, – по-белорусски одобрил идею Владимир Тарасович. – Только юридически «объединенная фирма» не существует. Читинское отделение «Спутника» выступит учредителем вашего малого предприятия, а вы будете нести личную ответственность за все его действия. И еще. Денег на туризме сейчас не заработать. Займитесь чем-нибудь другим. Ремонтом квартир, например, или общепитом, – председатель немного подумал и добавил. – Впрочем, на перспективу вы можете продвигать Чингисхана. За свой счет.

Меркурий прищурил правый глаз:

– Остался кардинальный вопрос.

– Какой?

– Учредительный взнос.

Председатель почесал ручкой за ухом.

– Мы выделим вам кабинет. За аренду платить не будете. Но у меня встречный вопрос.

– Какой?

– Доля «Спутника».

– А какую вы хотите?

Карасевич не заставил себя ждать:

– Пятьдесят процентов.

– Зачем же государство кормить? «Спутнику» и десяти процентов вполне хватит, а лично вы будете получать дивиденды. Негласно, конечно.

– Да, этот вариант лучше, – согласился Владимир Тарасович, – но название фирмы мне не нравится. «Прорыв» – это что-то мимо кассы. Придумайте что-нибудь благозвучное, имеющее отношение к туризму. Например…

Договорить председатель не успел – в кабинет ворвался взъерошенный активист, в котором Меркурий определил комсомольского лидера районного масштаба.

– Как съездил? – спросил Карасевич, пожав руку комсомольцу.

– Непередаваемые впечатления, – закатил глаза молодой функционер. – В первый день нас свозили в Музей революции, перед которым стоит гигантская статуя Ким Ир Сена. Вторые два дня нас возили на Мемориальное кладбище, где возле бюстов корейских революционеров рассказывали об их подвигах. Потом три дня возили по окрестностям Пхеньяна. Привезут к камню с иероглифами и битый час рассказывают, что здесь стоял Великий вождь товарищ Ким Ир Сен. Но полный отпад был в последний день, – сделал интригующую паузу турист. – Нас привели в огромный кинотеатр. Пошел как всегда документальный фильм, ждем, когда начнется художественный. Вдруг на завод прибывает Ким Ир Сен. Все вскакивают и устраивают овацию. Мы сидим и тут ка-а-к кто-то ткнет меня под ребро. Я вскочил, как ужаленный, все из нашей группы вскочили и тоже хлопаем. Показывают поля, крестьяне убирают рис. Вдруг на экране появляется Генеральный секретарь ЦК Трудовой партии Кореи и жмет руку передовику. Все в зале вскакивают и хлопают, аж в ушах звенит. Мы, понятно, тоже вскакиваем. И так три часа. А перед фильмом мы надулись пива и в туалет хочется, аж глаза на лоб лезут. Но гид предупредил, что выходить категорически нельзя. Так в конце фильма мы ждали, когда появится Вождь-отец и Любимый Полководец. Вскочишь, и вроде легче становится…

Председатель «Спутника» скупо улыбнулся: похожие рассказы туристов, вернувшихся из КНДР, он слышал не раз. Комсомолец вручил Карасевичу значок с портретом Ким Ир Сена и спросил:

– Есть путевки на лето?

– Разнарядки пока не было, ждем.

– Меня не забудь, Володя, я в долгу не останусь, – попросил комсомольский секретарь на прощание.

Владимир Тарасович тут же перевручил презент Анатолийскому.

– Вообще-то подарки не дарят, – укорил его Меркурий.

– Да у меня их штук тридцать.

– Так я пойду, – поднялся инициатор фирмы. – Вроде обо всем договорились.

– Добра. Занимайтесь документами, а я в Обкоме комсомола согласую наш вопрос.

– Консенсус достигнут, амиго, – сообщил Меркурий Алексею, терпеливо дождавшегося его в коридоре. – Мы стартовали в гонке с величайшим призом и нас ждут нелегкие испытания. Как символ опоры на собственные силы – основной идеи чучхе, вручаю тебе вот этот знак, – он пришпилил на грудь Тонкошеина корейский значок.

Масть покатила Анатолийскому в этот день: после обеда он достал в Горсовете учредительные документы предприятия новой формы в качестве образца. Не откладывая в долгий ящик, Меркурий спешно добрался до съёмной квартиры и принялся за устав.

«Малое предприятие «Ремонтно-строительная фирма «Valge mõis» Строительно-монтажного управления города Кохтла-Ярве» на основании Постановления Совета Министров СССР «О мерах по созданию и развитию малых предприятий» в целях удовлетворения потребностей граждан Эстонской ССР осуществляет следующие виды деятельности…, – прочел вслух Анатолийский и размашисто застрочил: – Малое предприятие «Туристическая фирма «Гранд-тур» Бюро Международного молодежного туризма «Спутник» Областного Читинского комитета Всесоюзного Ленинского Коммунистического Союза Молодежи…», – Вот, чёрт! – раздраженно произнес Меркурий, – Какое длинное название! Придется приплатить художнику за вывеску».

Учредитель предприятия закончил преамбулу документа и с ходу вписал вид деятельности:

1. прием советских и иностранных туристов;

Подумав с минуту, Меркурий дополнил:

2. строительство гостиниц, отелей и мотелей, коттеджей и вилл для проживания туристов;

Вдохновившись перспективой будущей фирмы, её учредитель, шевеля губами, с азартом накинулся на бумагу:

3. закупка импортных автомобилей и вертолетов для перевозки туристов;

4. строительство столовых и баров, кафе и ресторанов для питания туристов,

5. производство качественной мебели для сидения и спания туристов;

Последние слова резанули слух. Анатолийский зачеркнул некрасивое «сидение и спание туристов» и, плюнув на обеспечение туристов, погнав на бумаге все возможные виды деятельности исключительно перспективной многопрофильной фирмы:

6. издание книг и журналов;

7. добыча золота и серебра;

8. добыча алмазов и других драгоценных камней;

9. изготовление эксклюзивных призов…

После тридцать второго вида деятельности – проведение салютов и фейерверков – Анатолийский с удовлетворением вписал: – и другие, не запрещенные законом виды деятельности.

Людмила Семеновна, дородная женщина с пышной прической цвета рыжей кобылы, стоя перед зеркалом, наводила последние штрихи на макияж. Секретарша Галя держала перед ней косметический набор.

– Торты привезли? – спросила начальница, докрашивая тушью ресницы.

– Доставили, – ответила Галя. – Семь штук, хватит с запасом. Да вы не нервничайте, Людмила Семеновна, все будет накрыто по высшему классу.

В эту минуту в кабинет начальника отдела Исполкома областного Совета народных депутатов вошел Меркурий Анатолийский с солидной кожаной папкой.

– Дорогая Людмила Семеновна, – прочувственно произнес он, очутившись в облаке цветочных духов. – От лица БММТ «Спутник» поздравляю вас с юбилеем!

– Спасибо, – буркнула чиновница, убрав выпавшую ресничку.

– А от себя я счастлив вручить вам французские духи.

– Шанель номер пять? – распахнула глаза женщина.

– Лучше. «Ясатис», дуэт бергамота и мандарина. Первое место на парфюмерной выставке в Париже.

– О-о-о, – простонала Людмила Семеновна, немедленно вскрывая упаковку. – Невероятно!

Меркурий поддал приятство: – Надеюсь вы загляните к нам, чтобы выбрать путевку за границу.

– Болгария есть на пляжный сезон? – спросила юбилярша, обильно пышкая на шею.

– Болгария уже не в тренде. Сейчас мы договариваемся с нашими французскими партнерами. Отдых в Ницце и Каннах, посещение Парижа: Лувр, Эйфелева башня, Триумфальная арка…

– Прекрасно, обязательно запишите меня.

– Но есть маленькая неувязка. Путевки Бюро международного молодежного туризма ведь только для молодежи. К счастью, в Москве нам подсказали выход: надо всего лишь зарегистрировать турфирму от БММТ «Спутник». Вот как раз, Людмила Семеновна, уставчик этой турфирмы.

В этот момент в кабинете появился запыхавшийся усатый сотрудник и поторопил:

– Пора, Людмила Семеновна, первый секретарь прибудет через пять минут.

Чиновница стремительно двинулась из кабинета, подписывая на ходу устав.

– Галя, поставь печать, – распорядилась она в приемной.

– Париж вас ждет! – крикнул вдогонку Анатолийский.

Пробка шампанского вылетела, как снаряд из пушки, но ни одна капля не пролилась из бутылки. Меркурий наполнил два фужера шипучим напитком.

– Как это вы научились открывать? – спросил Тонкошеин.

– Практика, Леша. Победы празднуют шампанским. Давай выпьем за успех нашего предприятия.

Тонкошеин пригубил «Советское» и скривился:

– Кислое, как неспелая голубица.

Анатолийский залпом выпил фужер и потянулся за сигаретой.

– Да, это не «Дом Периньон», но за неимением лучшего, довольствуемся не самым лучшим. На безрыбье и рак рыба.

Меркурий закурил «Мальборо», дождался, когда Алексей допьет шампанское и вновь наполнил фужеры.

– За свершение грандиозных планов! Пойдешь ко мне замом, амиго?

Тонкошеин отодвинул фужер.

– Мне, пожалуй, хватит. Извините, Меркурий Сократович, но мне пора домой. Жена ждет, только помирились.

– Ты меня не услышал, – грустно сказал Анатолийский.

Алексей оправдался извиняющимся тоном:

– Вы же первое время не будете платить зарплату, и не известно, свершатся ли ваши планы. А у меня работа стабильная и мне нравится, хоть и мало платят.

– Лучше синица в руках, чем журавль в небе, – усмехнулся Анатолийский. – Смотри, Леша, пелотон* уже стартовал, а ты всё ещё в гостинице.

На следующий день после регистрации фирмы Меркурий Сократович Анатолийский вошел в кабинет на третьем этаже самого престижного здания в городе – Обкома КПСС.

– Вот ваш офис, – произнес Карасевич, забирая письменный прибор из малахита. – Ключ сдавайте на вахту, чтобы уборщица убиралась в кабинете.

В комнате площадью двадцать квадратных метров стояли три стола, десяток стульев и сейф; стены украшали портрет Ленина и плакаты с призывами: «Шагай вперед, комсомольское племя!» и «Даешь магистраль века!».

Новосел радостно вскинул руку, как Ленин на броневике, и запел во весь голос:

Шагай вперед, комсомольское племя,

Шути и пой, чтоб улыбки цвели!

Мы покоряем пространство и время,

Мы – молодые хозяева земли.

Нам песня…

– Послушайте: песни, даже патриотические, распевать у нас не принято, – оборвал Меркурия Владимир Тарасович и, сменив тональность, сказал. – Советую принять на полставки моего главбуха.

Меркурий нацелил указательный палец на портрет Ленина:

– Учет и контроль, – вот главная задача первой фазы коммунизма.

Карасевич поморщился:

– Не кощунствуйте над вождем мирового пролетариата. Мое предложение вам выгодно: сэкономите на зарплате и рабочем месте в кабинете. И еще: к вам будут подходить люди от Обкома комсомола. Ваша задача: подписать подготовленные документы и прогнать деньги через счет фирмы. Под договорной процент за услугу, естественно, но больше десяти не просите.

Председатель удалился, а Меркурий, сузив глаза, процедил сквозь зубы:

– Похоже, мне уготовили роль грегари* – подвозить комсомольцам денежки, да еще и слезно просить проценты. Нет, господа комсомольцы, такой расклад меня не устраивает.

Закурив «Мальборо», Анатолийский заштриховал на вынутой схеме фигурку, похожую на крышу. Под затуманенным взором цветная схема расплывалась, превращаясь из квадратиков, треугольников и кружков в неясную картину. Колышущийся туман принял зыбкие очертания распадка между сопок. В ложбине всплыла юрта, из которой вышел мальчик и приятным голосом спросил:

– Вам плохо?

– Что? – вздрогнул Анатолийский, увидев перед собой молодую женщину.

– Вам плохо?

– Нет, видимо, я задремал. Кто вы?

– Ваш бухгалтер, Наталья Каленова. Подпишите заявление.

Меркурий машинально подписал бумагу и рассмотрел бухгалтера. Наталья выглядела лет на тридцать. Бежевая кофточка не скрывала пышные груди, а черная обтягивающая юбка – крепкие бедра. Симпатичная молодая женщина с миловидным лицом. Приглядевшись повнимательнее, директор заметил у нее обручальное кольцо на безымянном пальце правой руки.

– Фу, как у вас накурено, – сказала Каленова, забирая заявление.

– Я не в затяжку, – угрюмо буркнул Меркурий.

– У нас не курят в кабинетах, – строгим голосом произнесла Наталья.

– Может у вас и перекусить не принято?

– Чай, кофе – пожалуйста. Пообедать можно в обкомовской столовой на втором этаже.

Анатолийский вальяжно откинулся на стул.

– Тогда сделайте мне кофе.

Каленова фыркнула:

– Наймите секретаршу.

– Ну, а если с волшебным словом «пожалуйста»?

– Ладно, – смягчилась Наталья. – В виде исключения приготовлю вам кофе.

– Весьма благодарен.

Не прошло и пяти минут, как дверь приоткрылась.

– Можно? – робко спросил невзрачный человек в сером пуловере и мятых брюках с дымящейся кружкой в руке.

– Можно, можно. Вы бухгалтер «Спутника»?

– Что вы? Меня попросили принести… – невнятно объяснил посетитель, – Я от Карасевича, к вам по делу.

– По уголовному делу Карасевича? – ехидно спросил Меркурий.

Вошедший нахмурился и Анатолийский понял, что внешность мужчины обманчива.

– Спасибо за кофе. Присаживайтесь.

– Моя фамилия Палево. Я изобретатель, работаю в Научно-исследовательском институте Министерства геологии. Моя основная деятельность: разработка технических средств разведки и освоения месторождений с использованием взрывных работ… Тридцать два патента.

Анатолийский пошутил:

– Предлагаете взрывать вражеских разведчиков наших месторождений?

– Угольные разрезы. Одно из моих изобретений дает пятьдесят процентов экономии при добыче угля открытым способом.

– Но у меня туристическая фирма. Единственно, что мы можем взрывать – это фейерверки.

– Я слышал, что у вас есть разрешение на другие виды деятельности.

Директор задумался: предложение было соблазнительным, деньги сами шли в руки. Но от словосочетания «взрывные работы» появились неприятные мысли. Придя к выводу, что допросы и тюремная камера маловероятны, Анатолийский деловито спросил:

– Доля моей фирмы?

– Десять процентов.

– Это не серьёзно.

– Вы ничего не будете делать, только ставить печати, получать деньги в банке и выдавать мне зарплату. Суммы договоров очень приличны.

– А налоги?

– Ну хорошо, тридцать процентов, – сразу сдался изобретатель.

Анатолийский улыбнулся.

– Что ж, прекрасно. Фирма «Гранд-тур» готова взорвать все карьеры от Урала до Камчатки!

Через полчаса Наталья Каленова, соблазненная обещанием шоколадки, сноровисто печатала под диктовку директора договор о сотрудничестве между малым предприятием и гражданином Палево Николаем Васильевичем. Когда договор был скреплен подписями сторон, Анатолийский спросил изобретателя:

– А Пизанскую башню можете поправить вертикально?

– Задача сложная, но выполнимая, нужны анализы грунта под основанием башни и точные математические расчеты, – серьезным тоном ответил изобретатель.

– А под водой взорвать объект можете? Ну, например, дно реки с золотой жилой.

– У меня есть два рацпредложения по этой тематике. Но я за такую работу не возьмусь. Закладывать взрывчатку должны водолазы. А как, куда и сколько я могу объяснить.

Николай Васильевич принялся нудно объяснять технологию подводных взрывов, потом плавно перешел на собственные внеплановые изобретения мини-взрывов, перспективные в охранном бизнесе.

Анатолийский терпеливо выслушал Палево и после его ухода пририсовал на схеме еще один кружок с надписью: «Фееричный взрыв».

В обкомовской столовой к столику Анатолийского и Каленовой подошел председатель «Спутника» с подносом.

– Поздравляю с почином, – ласково произнес он, ставя на стол тарелки с салатом, борщом и котлетой.

– По вашей наводке, Владимир Тарасович, – ответил Меркурий с набитым ртом. – Как вы считаете, Палево надежен?

– Имеет наилучшие рекомендации от директора и парторга НИИ.

– А от председателя месткома у него нет рекомендации?

– Не вижу ничего смешного, – холодно ответил Карасевич. – В нашем деле главное – связи и надежные исполнители. Случайные люди в систему не попадают.

Каленова допила компот, собрала грязную посуду на поднос, пожелала «приятного аппетита» и удалилась, покачивая литыми бедрами.

– Она, что, культуризмом занималась? – спросил Меркурий, наблюдая за Натальей.

– Конькобежным спортом.

– Лучше бы она обруч крутила и лентой махала.

Председатель «Спутника» пожал плечами и тихо спросил:

– Мой процент не забудете?

Анатолийский заговорщицки подмигнул:

– Предлагаю передачу отката в угольном карьере. В полночь.

Глава 3. Последний день конкурса

В небольшом деревянном доме в селе Урда-Булак топилась печка. Цырендаши Аюров, щуплый бурят невысокого роста, подбросил в топку березовые дрова и, сидя на корточках, заворожённо смотрел на огонь. Он любил смотреть на огонь. Пламя красиво само по себе, особенно пламя вечернего костра у реки или степного озера. Красные языки огня подобны действию опия. Они рождают фантастические видения посвященному человеку. Огонь – символ энергии души. Пока горит душа стремлением к самосовершенствованию, человек познает мир и накапливает знания. Цырендаши обладал отличной памятью и энциклопедическими знаниями. В свои сорок пять лет он был умудрен жизнью и познал, что главное – не материальные блага, а гармония духа.