Бойся, я с тобой 2. Страшная книга о роковых и неотразимых. И это все о них

Таня Танк

Бойся, я с тобой 2

Страшная книга о роковых и неотразимых. И это все о них

© Танк Таня, текст

© ООО «Издательство АСТ»

Памяти Тани Добровольской

Ломать людям жизнь – восхитительно. Мне нужен вентиль, чтобы периодически спускать накопившийся пар. Для этого я порчу людям жизнь. Это занятие не противоречит действующему законодательству, его трудно доказать, и я невозбранно пользуюсь властью. Меня при этом совершенно не тревожит, что это нехорошо или может причинить боль[1].

М. Томас. Исповедь социопата. Жить, не глядя в глаза

Единственный способ заставить женщин любить себя – это мучить их: более надежного я не знаю.

Маркиз де Сад

Да, мне нравится видеть, как эта благоразумная женщина, сама того не замечая, вступила на тропу, с которой возврата нет, как крутой и опасный склон невольно увлекает ее, заставляя следовать за мной. Ах, дайте же мне понаблюдать эту трогательную борьбу между любовью и добродетелью![2]

Шодерло де Лакло. Опасные связи

Я никогда никого не подпускал близко, все финтил да увиливал. Конечно, я изображаю теплоту и дружелюбие. Но внутри меня всегда было пусто. Никакого сострадания, только небрежность – и так всю жизнь.

Энтони Хопкинс, актер

– Цель? – повторил Гирин вопрос.

Любезная и вместе с тем жестокая усмешка раздвинула хорошо очерченные губы Дерагази.

– Власть! Отрада власти над человеком… женщиной, которая иначе бы не покорилась. Чувствовать ее гибким стебельком, а себя ветром свободным, могучим. Захотел – и она упала, захотел – и отбросил носком ботинка, захотел – и приползет на животе, целуя руки…

Иван Ефремов. Лезвие бритвы

Сколько раз, черт подери, мне хотелось иметь возможность напасть на солнце, чтобы лишить его Вселенную или воспользоваться им, чтобы устроить всемирный пожар! Вот это были бы преступления, не то, что эти небольшие отклонения, которым мы предаемся и которые ограничиваются превращением дюжины тварей Божьих в комья земли.

Маркиз де Сад. 120 дней СодомаВсех объединяет ненависть.Всех объединяет одно желание —Убивать и насиловать всех иных и прочих.Мне стыдно быть хорошим.Егор Летов

Мне, дитя мое, известна лишь одна мораль: та, которая делает меня счастливым любой ценой, которая заключается в том, чтобы не отказываться ни от чего, что может увеличить мое счастье здесь на земле даже ценой разрушения, уничтожения счастья других людей. Человек, достаточно сильный, чтобы творить зло, не боясь возмездия, должен слушать только свои наклонности, а в человеке нет желания более острого и неодолимого, чем творить зло и угнетать окружающих, ибо эти порывы происходят от природы, скрывать же их вынуждает нас необходимость жить в обществе.

Маркиз де Сад. Жюстина, или Несчастья добродетели

Мораль – это слабость мозгов.

Артюр Рембо. Одно лето в аду

Все, я думаю, согласны, что услаждаться деланием зла есть уже черта нечеловеческая. Это демоническое сладострастие не оставляло Лермонтова до горького конца; ведь и последняя трагедия произошла оттого, что удовольствие Лермонтова терзать слабые создания встретило, вместо барышни, бравого майора Мартынова – как роковое орудие кары для человека, который должен и мог бы быть солью земли.

Владимир Соловьев. Лермонтов

…Вы прочитали первую книгу трилогии «Бойся, я с тобой», узнали об этапах деструктивного сценария, поняли, что рядом с вами – опасный человек, удалили его из своей жизни или собираетесь это сделать.

Казалось бы, можно уйти, восстановиться, зажить счастливой жизнью и завершить изучение темы абьюза[3]. Пусть этим занимаются специалисты. Но все же я думаю, что никому из нас не помешает поосновательнее разобраться в деструктивных людях. Для личной безопасности нам стоит научиться быстро распознавать их и знать, как себя защитить. Говоря о защите, я имею в виду не противостояние таким людям, не включение в нездоровые игры, а в первую очередь, скорое и правильное прерывание контакта с ними.

И речь идет не только о романтических отношениях, но и всех прочих. Видеть и понимать мотивы деструктивных людей – значит, уберечь себя от опасных иллюзий, неоправданного оптимизма, научиться иначе реагировать на провокации и агрессию, от кого бы они ни исходили: от друга, коллеги, родственника, соседа, незнакомца.

А вот еще одна польза изучения темы абьюза. Расставшись с деструктивным человеком, многие переживают «откаты», когда им кажется, что они преувеличили тяжесть ситуации, поторопились с выводами, разрушили ценные отношения. А тут еще абьюзер начинает пинговать[4], и вы, привычно поверив ему, возвращаетесь туда, откуда с таким трудом и болью ушли.

Разобравшись во внутреннем мире агрессоров, вы убережете себя от мучительных сомнений. Вы уже не увидите любви в контроле и сахарном шоу[5], страсти – в изнасиловании, заботы о вашем развитии – в разрушительной критике. Научившись правильно толковать слова и поступки абьюзера, вы быстрее почувствуете облегчение, освободитесь от чувства вины и сожалений о несложившихся отношениях, будете непреклонно отбивать попытки человека вновь возникнуть в вашей жизни.

А без знания теории можно годами и даже десятилетиями «всем перемучиваться снова, все передумывая вновь», анализируя череду странных, подлых и просто чудовищных поступков, но продолжать судить их с колокольни нормального человека – то есть «совершенно неверно истолковывать взаимодействие», говоря словами Сэма Вакнина, автора книги «Злокачественная любовь к себе: нарциссизм пересмотренный».

Я знаю, о чем говорю. Прежде чем я открыла для себя тему нарциссизма, у меня 20 лет не складывался пазл насчет истории, которую я пережила в ранней юности. Я читала всю доступную литературу, но так и не находила полного, исчерпывающего ответа на вопрос: что же все-таки это было? И могло ли быть иначе, если бы я «правильно» себя вела?

И точно такими же вопросами – «зачем ему это?»… или даже такими – «зачеееем???» – мучаются многие из вас, потому что нормальному человеку невозможно самому дойти до понимания извращенной логики агрессора и его потребностей. Настолько они нам чужды и непостижимы. Вот почему о них стоит просто узнать, как о теореме Пифагора или законе Архимеда.

Третий важный резон прочитать эту книгу. Дело в том, что навскидку деструктивные люди могут выглядеть очень по-разному. Вы можете считать, что больше не наступите на те же грабли, и действительно наступить на другие. Например, пострадав от человека с выраженными нарциссическими чертами, читательница встретила социопата и далеко не сразу поняла, что перед ней примерно то же самое. Немало людей, обжегшись на классических надменных нарциссах, оказываются уязвимы перед нарциссами другого типажа: «бедненькими», умоляющими спасти их и смотрящими снизу вверх – до поры до времени. Вот и пишут мне читательницы:

«Первый муж был психопатом, после развода снова вышла замуж, и второй ведет себя так же, только без излишней эмоциональности по типу катания по полу и рыданий. Может, дело во мне? Потому что два разных мужчины и две идентичные ситуации».

И четвертый довод в пользу прочтения этой книги: знание особенностей разных деструктивных людей поможет вам спланировать правильную стратегию выхода из отношений, если вы все-таки в них угодили. Проанализировав психологический портрет своего абьюзера, вы сможете заранее предположить, какими могут быть осложнения при расставании и обезопасить себя, насколько это возможно. К сожалению, большинство людей часто недооценивают потенциальную опасность. А потом мы слышим шок-новости о том, на что пошел очередной агрессор, «наказывая» собирающуюся сбежать или сбежавшую жертву.

Эту книгу я постаралась написать так, чтобы вы смогли быстро разобраться в «причудливом» внутреннем мире вашего «многогранного», «загадочного» и «непостижимого» абьюзера и понять, что этот мир не является таковым даже отдаленно. Когда приходит это понимание – иллюзии, как правило, испаряются на глазах, а это облегчает и ускоряет ваше выздоровление.

…Некоторые из вас читали эту книгу в версии 2017 года. В 2021 году я решила ее переписать, сделав еще больший упор на тему безопасности. К этому меня побудила трагедия моей хорошей знакомой Тани Добровольской, доброй девушки и талантливого дизайнера одежды. 18 декабря 2020 года она была расстреляна мужем на глазах у маленькой дочери. За две недели до официального развода. Ей было 37 лет, и всего за 10 месяцев до этого она буквально сбежала из этого брака…

После того, как я пережила первый шок и острое горе, пришло ощущение необратимой несправедливости. Затем был период какой-то особенной горечи, я вела внутренние диалоги с Таней, как бы просила ее быть осторожней тогда-то и тогда-то… не делать того-то… понимаю, что так работают защитные механизмы, когда психика стремится переиграть случившееся, ищет соломинку опоры в океане непредсказуемости. Сейчас осталось чистое чувство утраты и горячее желание по максимуму уберечь вас от подобного. Настолько, насколько это возможно…

Я традиционно благодарю моих читателей. Своими историями вы помогаете мне глубже разобраться в этой нелегкой теме. И как всегда, большое спасибо моей подруге и единомышленнице, психологу Наталье Рачковской https://rachkovskaya.ru, которая нашла время прочитать черновик этой книги и подсказать мне немало толкового.

Глава первая

Деструктивные люди: кто они такие?

К сожалению, у многих из нас – поверхностные и, что еще хуже, ошибочные представления об опасных людях. Нам о них не рассказывают ни дома, ни в школе. А если и рассказывают, то совсем не то, что нужно. Вот почему, еще на уроках литературы приучившись постигать «сложные» души Свидригайлова и Печорина, обелять их поступки, «во всем видеть хорошее», мы продолжаем делать то же самое и позврослев.

Мы выходим в жизнь психологически совершенно беззащитными перед опасными людьми. Мы считаем, что нарцисс – это тот, кто крутится перед зеркалом, а социопат – отморозок, бегающий с топором по улицам. Первый – скорее комичен, чем опасен. Второй встречается только в новостях и ужастиках. И, разумеется, сильно ошибаемся.

В этой главе я подробно расскажу об основных типах деструктивных людей. Мне наиболее близка концепция американского психолога Джо Наварро, который в книге «Опасные личности» (Dangerous Personalities) выделяет нарциссов, социопатов (он называет их «хищники»), параноидов и эмоционально нестабильных людей.

Но надо понимать, что это деление условно. Человеческая личность намного сложнее, чем схемы из учебника, и «разложить по полочкам» – вот это нарцисс, а вот это социопат – не получится. Есть такое понятие как коморбидность, оно означает, что в одном человеке могут уживаться и часто уживаются разные патологические черты. Кроме того, если он выраженный нарцисс, он по умолчанию будет и социопатом, и параноидом, и эмоционально нестабильным. Вот почему каждый социопат нарциссичен. Каждый параноид нарциссичен. Каждый нарцисс социопатичен. И каждый из них эмоционально нестабилен.

Чем больше деструктивных черт в человеке, и чем сильнее они выражены – тем он опаснее. Вот почему нельзя сказать, что социопаты «опаснее» нарциссов. Они все опасны.

И хотя я проанализирую отдельно нарциссов, социопатов, параноидов и эмоционально нестабильных людей, рекомендую вам не рассматривать это как «изолированные» описания типажей, под одно из которых вам надо «подогнать» своего абьюзера и решить, что раз он четко не вписывается в конкретный типаж, то он и не опасный человек вовсе, а просто не самый хороший.

Через описание типов я хочу разъяснить, как выглядят нарциссические, социопатические, параноидные черты. В той или иной степени вы найдете их в любом абьюзере. Поэтому пусть вас не смущает, если сквозь описание каждого типажа будет проступать портрет вашего мучителя. Так и должно быть. Что касается «эмоционально нестабильного» типажа, который выделяет Джо Наварро, то я считаю не совсем правильным описывать его как отдельный тип опасных людей. Эмоциональная нестабильность – это лишь симптом, который может иметь нарциссическую, социопатическую или другую подкладку.

Есть и другая опасность выделять «эмоционально нестабильных» в отдельный тип. Не раз сталкивалась с тем, что жертвы абьюза чувствовали себя озадаченными, увидев в своем обидчике признаки, например, пограничного расстройства личности[6]. «Слава богу, он не нарцисс», – вздыхали они чуть ли не с облегчением. Получается примерно как в анекдоте. «От чего умер ваш сосед?» – «От гриппа». – «Ну, это не страшно».

Вот и некоторые из нас не избежали ловушки, определив своего мучителя не как «злого» нарцисса или «страшного» социопата, а как «несчастного», «страдающего» «пограничника». Между тем «пограничники», как и все эмоционально нестабильные люди, тоже могут быть опасны.

Психопат, нарцисс, деструктивный человек, опасный человек, агрессор, хищник, абьюзер, мучитель, роковой, неотразимый – эти слова я буду использовать как примерные синонимы. Эта книга не научная работа, поэтому будем оперировать «народными» понятиями. Тем более ничего принципиально неправильного в них нет, ведь в основе любого деструктивного характера лежит нарциссизм. Итак, давайте рассмотрим каждый типаж по отдельности, не спеша загнать наших знакомых в жесткие рамки конкретного типа, а сосредоточимся на том, какими бывают проявления деструктивных, потенциально опасных людей.

Социопаты

Когда вам надоедает одно удовольствие, вас тянет к другому, и предела этому нет. Вам делается скучно от банальных вещей, вам хочется чего-нибудь необычного, и в конечном счете последним прибежищем сладострастия становится преступление.

Маркиз де Сад. ЖюльеттаZerreißen zerschmeißenZerdrücken zerpflückenZerhauen und klauenNicht fragen zerschlagenZerfetzen verletzenZerbrennen dann rennenZersägen zerlegenZerbrechen sich rächenIch muß zerstören

– Макмерфи Рэндл Патрик. Переведен из исправительной колонии для обследования и возможного лечения. Тридцати пяти лет, женат не был. Крест «За выдающиеся заслуги» в Корее – возглавил побег военнопленных из лагеря. Затем уволен с лишением прав и привилегий за невыполнение приказов.

Затем уличные драки и потасовки в барах, неоднократно задерживался в пьяном виде, аресты за нарушение порядка, оскорбление действием, азартные игры – многократно – и один арест… За совращение девочки пятнадцати лет.

– Сказала, что ей семнадцать, док, и очень хотела.

– Судебный эксперт установил факт сношения… В протоколе сказано, неоднократного.

– Честно сказать, так хотела, что я стал брюки зашивать.

– Ребенок отказался давать показания, несмотря на результаты экспертизы. Очевидно, подвергся запугиванию. Обвиняемый сразу после суда покинул город.

– Да, поди не покинь… Док, я вам честно скажу, к тому времени, когда ей стукнуло бы законных шестнадцать, эта маленькая дрянь оставила бы от меня одни шкварки. До того дошло, что подставляла мне ногу, а на пол поспевала первая[8].

Кен Кизи. Полет над гнездом кукушки

…Когда-то таких людей психиатры называли гебоидными и антисоциальными психопатами, потом им стали диагностировать «антисоциальное расстройство личности», затем его переименовали в диссоциальное. Также их именуют психопатами и социопатами. Психоаналитик Отто Кернберг говорит о них как о «злокачественно грандиозных», Роберт Хаэр – как о змеях в костюмах, Марта Стаут – как о бессовестных. Другие исследователи называют их нерожденными душами и человеческими хищниками. А мы, обычные люди, характеризуем подобных людей как бездушных, скользких, взрывных, агрессивных, жестоких, непредсказуемых, рисковых, лживых, бесшабашных, безответственных, наглых – но в то же время можем называть их харизматичными, неординарными, пробивными, обольстительными, лихими, удачливыми. Мы можем говорить, что у них подвешен язык, что они душа компании, гроза женщин, и с ними не соскучишься.

Существует список критериев для диагностики социопатов. И хотя это инструмент для профессионалов, нам тоже будет нелишним знать этот перечень. Это:

– бессердечное равнодушие к чувствам других, неспособность к эмпатии;

– отчетливая и стойкая безответственность и пренебрежение социальными нормами, правилами и обязанностями;

– неспособность к поддержанию устойчивых отношений при отсутствии затруднений в их установлении;

– крайне низкая фрустрационная толерантность и низкий порог появления агрессивного, в том числе насильственного поведения (поясню: человек может несоразмерно «взбеситься» из-за мелочи, из-за не удовлетворенной немедленно «хотелки», из-за косого взгляда полезть в драку, наплевать на все ради удовлетворения сиюминутной прихоти);

– отсутствие осознания своей вины или неспособность извлекать уроки из негативного жизненного опыта и наказания;

– выраженная склонность обвинять окружающих или предлагать благовидные объяснения поведению, приводящему к конфликту с обществом. Отсутствие сожалений, проявляющееся в рационализации [9]или безразличном отношении к причинению вреда другим, дурного обращения с ними. («Привет» МакМерфи, изнасиловавшему 15-летнюю и уверяющему, что она «сама хотела», а он просто не смог отбиться);

– неспособность соответствовать социальным нормам, уважать законы, проявляющаяся в их систематическом нарушении, приводящем к арестам;

– лицемерие, проявляющееся в частой лжи или обмане окружающих с целью извлечения выгоды;

– импульсивность или неспособность планировать наперед;

– раздражительность и агрессивность, проявляющиеся в частых драках или других физических столкновениях;

– рискованность без учета безопасности для себя и окружающих;

– последовательная безответственность, проявляющаяся в повторяющейся неспособности выдерживать определенный режим работы или выполнять финансовые обязательства.

А вот тест от американского психолога Альберта Бернстайна, автора книги «Эмоциональные вампиры. Как вести себя с людьми, которые питаются вашей энергией»[10]. Если вы ответите «да» больше, чем на пять вопросов, человека можно отнести к антисоциальным вампирам, как он их называет. Если же наберется больше десяти баллов, Бернстайн рекомендует беречь свое сердце и кошелек. Итак:

– он считает, что правила создаются для того, чтобы их нарушать,

– он умело использует различные предлоги для того, чтобы не делать то, что он не хочет,

– у него были проблемы с законом,

– в поисках приключений он постоянно занимается чем-то опасным,

– он может включать обаяние, когда хочет добиться своего,

– он не умеет обращаться с деньгами,

– он курит, не спрашивая разрешения у окружающих,

– у него есть еще одна или две пагубные привычки,

– у него было больше половых партнеров, чем у большинства,

– он действительно верит в то, что некоторые проблемы можно решить с помощью кулаков,

– он не видит ничего плохого в том, чтобы солгать ради достижения своей цели,

– он оправдывает плохие поступки по отношению к другим людям тем, что они могли точно так же поступить с ним, если бы у них была такая возможность,

– он может намеренно выходить из себя, когда хочет добиться своего,

– он не понимает, что значит «семь раз отмерь, один отрежь»,

– он считает, что развлечения – это главное, а работа подождет,

– его увольняли с работы или он сам под влиянием порыва подал заявление об уходе,

– он часто дает обещания, которые не выполняет,

– несмотря на все эти недостатки, это самый интересный человек из всех, кого я знал.

Нам с вами важно понимать, что такие люди могут выглядеть и вести себя очень по-разному. Социопат – это не обязательно матерый уголовник, офисный скандалист или злостный неплательщик алиментов, бросивший уже третью семью. Большинство таких людей живут среди нас, не выдавая себя какими-то из ряда вон выходящими поступками. Считая их такими же, как мы, – мы им доверяем. А это может быть опасно.

«Мы читаем или слышим именно об экстремальных хищниках, но по большей части люди этой породы остаются незамеченными, потому что успешно ведут свои дела или просто потому, что о них не сообщают», – пишет Джо Наварро в книге «Опасные личности»[11].

Может показаться, что хищники, или социопаты – очень разные. Ну что, казалось бы, общего у глуповатого и безбашенного Анатоля Курагина, коварной маркизы Мертей и кровожадного Ганнибала Лектера? Как мы сейчас увидим, общего немало. Но в целом личность любого из них укладывается в краткую характеристику, данную М. Томас:

«Все социопаты без исключения одержимы властью, борются со скукой и ищут удовольствий».

Почему так происходит, психопат объясняет в письме читательнице:

«Что такое социопат с точки зрения психиатрии? Это существо с провальной витальной идентичностью. Это еще хуже, чем у нарцисса. У него она есть, хоть и слабенькая. Так сказать, условная витальность. “Ты имеешь право существовать, если ты будешь…” – такой посыл нарцисс получает в раннем детстве.

Социопат же, человек с провальной витальностью получает посыл: “Ты не имеешь право существовать, ты здесь никому не нужен ни в каком виде, ни при каких условиях”. Или “сам факт твоего существования – это большая ошибка природы”.

И тогда есть два варианта развития личности. Первый – это такое забитое и зашуганное существо, полностью к себе не чувствительное и со всеми соглашающееся. Замороженный. Его жизненный принцип – прикинуться ветошью и не отсвечивать, тогда возможно выжить.

Второй вариант – это устанавливающий свое право на жизнь превентивный агрессор. Социальный хищник. Это покойник, агрессивно прогибающий под свою власть живых. Как в страшных сказках».

Жизнь такого человека – постоянная погоня за эмоциональным возбуждением. Чтобы хоть на какое-то время избавиться от этой скуки… да что там скуки – скучищи смертной!

Вот как это ощущает сам психопат:

«Если нарциссу нужно получать отражение в ком-то своего великолепия, и нужно чувство влюбленности, то социопату даже это недоступно. Ему доступно только что-то вроде азарта и злости в различной степени. Эти две опции и управляют его жизнью.

Я не испытываю влюбленности, когда играю в любовь, я не нуждаюсь в любви и восхищении. Я нуждаюсь в азарте. Я просчитываю реакции жертвы, и мне интересно, как быстро я заставлю ее чувствовать то или это, поступать так или иначе. Это своего рода азартная игра типа преферанса.

Могу ли я не играть и могу ли я вообще не охотиться? Я люблю говорить о том, что я эмоционально не включен ни в одну из жертв, что я ни в чем не нуждаюсь, что у меня есть мозги и я ими разумно пользуюсь и выбираю, что мне делать… Но все это не так. Я включен эмоционально если не в жертву, так в саму игру – это азарт, который мне необходим. Я нуждаюсь во внешней вздрючке, чтобы какие-то острые ощущения дали мне мой кайф. Я пользуюсь мозгами, чтобы просчитать и вычислить “врага” и принять решение в стратегии игры.

Я знаю, что “врага” придумал себе сам, иначе как же мне играть, и меня это устраивает. Я не вижу никакой необходимости для себя в том, чтобы прекращать играть или охотиться. С чего бы мне оказываться от адреналинчика?

Нет, даже это не совсем правда. Я нуждаюсь в такого рода адреналине. Я тоже наркоман, как и нарцисс. Только мой наркотик чуть-чуть другой. Я не могу быть наедине сам с собой. Потому что без внешних раздражителей это полная пустота. Скука. Ломка.

…Я в детстве долго не мог контролировать свое поведение. Обычно я действовал быстрее, чем был способен подумать. Меня не способно было испугать никакое наказание, потому что я не способен был подумать о чем-то, я был захвачен своим желанием. Я управлялся импульсами. Тогда меня первый раз отправили в психушку. Через три месяца вернули. Трогать меня остерегались, обо мне говорили, что я псих.

Но когда меня отправили в спецшколу, там мое импульсивное поведение гасили в дисциплинарном изоляторе. Это пустая комната вообще без всего, кроме кровати. Если я выносил в ярости двери, приходили взрослые мужики и ставили мне успокоительное. Но не такое, от которого засыпаешь, а такое, от которого не можешь ясно мыслить и лежишь на кровати в полной пустоте. Не знаю, как это у нормальных людей, а у меня это полная пустота. Без внешних раздражителей я пуст.

И вот так часами наедине с собой я пребывал в состоянии смерти. Никаких мыслей, никаких чувств, ничего вообще кроме огромной страшной пустоты и скуки. И именно это наказание, а не побои, заставило меня учиться себя контролировать. Я включил мозг и стал шелковым, чтобы скорее оттуда выйти.