Здравствуйте, я ваша няня, или Феям вход запрещен

Да, он хотел увидеть ее снова. Даже странно, что мужчина ни разу не пытался заглянуть в чужие сны не по службе, а теперь не имел никаких сомнений в правильности принятого решения. Ведь это всего лишь сон. Его сон и ее сон, но разве этой ночью незнакомка была против?

– Алдрид, а открывай-ка двери. Пора принять наших барышень, приехавших на три часа раньше срока.

– Ваша Милость, только магией больше никого, пожалуйста, не пугайте. О вас и так ходят нелестные слухи, которые совсем не красят молодого свободного мужчину.

– Неужто ты снова вознамерился кого-нибудь мне сосватать? Алдрид, опомнись! – хохотнул герцог, чье настроение неизвестно почему резко поднялось за последние минуты. По крайней мере, камердинер, выполняющий заодно и все функции управляющего, поводов для веселья не видел. – Если хочешь кого-нибудь женить, то жени себя.

В ответ Алдрид благоразумно промолчал, но легкая полуулыбка украсила его губы. Поправив свой темно-зеленый жюстокор, который он носил вместо ливреи, что отличала слуг от господ, мужчина удалился выполнять распоряжение хозяина.

В конце концов, что-то он действительно засиделся в воспитателях. Пора бы и себе присмотреть жену.

Себастьян же еще немного задержался на балконе. Окинув взглядом разноцветные экипажи, прибывшие сюда не иначе как со всего королевства, герцог де Зентье подавил улыбку.

Никаких улыбок!

Собравшимся акулам и рыбешкам поменьше и взгляда хватит, чтобы придумать себе то, чего не было. Улыбку же он постарается сохранить на вечер. Конечно, если до этого самого вечера не произойдет ничего из ряда вон выходящего.

На всякий случай герцог приготовил сразу две гостиные для девушек, чтобы прямо на входе разделять кандидаток на тех, к кому стоит присмотреться, и на тех, кого он точно никогда не оставит в своем доме. Но мало ли что могло пойти не так?

В его жизни никогда не бывало так, чтобы все было спокойно.

Себастьян не запоминал их лиц. Все кандидатки в няни слились для него в одно размытое пятно. Были среди этого пятна и несколько достойных барышень, но в большинстве своем они лишь тратили его время.

Никогда. Никогда он не доверит свою дочь тем, кто выставляет напоказ свои прелести, не гнушаясь соблазнять его – герцога де Зентье – прямо с порога. Никогда не оставит Анги один на один с размалеванными куклами, которым едва ли исполнилось восемнадцать. И уж точно никогда не познакомит ее с содержанками, узнавшими во дворце короля все прелести порока, меняющими любовников как перчатки. Нет, всех этих дам он отправлял в первую гостиную, знаком давая понять прислуге, куда их стоит провожать.

Других же – тех, что пришли в более-менее закрытой одежде да и в целом вели себя сдержанно, показывая безупречные манеры и воспитание, – он просил подождать его решения в Желтой гостиной. Их набралось немного – не больше пятнадцати, тогда как в эти двери вошли уже не меньше пятидесяти дам разного возраста.

И да, герцог де Зентье уже не ждал проблем. Анги успешно музицировала на втором этаже – легкая мелодия нет-нет да и доносилась до центрального холла замка. Все шло своим чередом, пока одна из створок тяжелой двери не распахнулась без предупреждения, являя его взору большие карие глаза с вкраплениями золота.

Алдрид не успел ее представить и, судя по растерявшемуся лицу, не знал ни ее имени, ни имени ее рода. Слуга, что встречал дам на крыльце, ничего не передал – не внес имя в список, составляемый на зачарованной бумаге, которая на расстоянии передавала написанное камердинеру. Вышла заминка, но девушка, казалось, ее и не заметила.

Незнакомка, чью ауру Себастьян случайно использовал этой ночью, выглядела так же, как во сне, ошеломляя его неожиданной встречей, но в то же время ее внешний облик казался ему слишком простым, слишком бедным, даже несуразным.

Такая красота просто не может скрываться за платьем из дешевой ткани, из которого девушка давно выросла. К старым туфелькам прилипла грязь и несколько травинок, как если бы она бежала через парк, а не ожидала своей очереди в прибывшей карете. Заметил он и небольшую прореху на уголке ее плаща.

– Мисс Сандра Алдийская, – произнесла она вроде бы твердо, но голос выдавал волнение.

Да она действительно будто бежала! Или, может, убегала от кого, не поделив место в очереди? От этих молоденьких демониц можно ожидать чего угодно.

Скромный вырез платья подчеркивал вздымающуюся грудь. Мягкая, совсем не яркая улыбка блуждала по ее губам.

Сандра…

Таких имен герцог де Зентье никогда не слышал, но Алдийская… Что-то ему это напоминало. И эта приставка – мисс. Она могла означать как и то, что перед ним простолюдинка, так и то, что она является дочерью виконта или барона. Не задав прямого вопроса, так сразу и не поймешь, но спрашивать о родителях при первой же встрече – дурной тон.

Себастьяну пришлось проглотить все свои вопросы. Он так и держал ее за руку – протянул, чтобы помочь подняться, а теперь тщательно подбирал слова, чтобы не выдать своего интереса. Неужели сама Мать Природа приготовила им эту встречу?

– Мне приятно видеть вас в моем замке. Себастьян, герцог де Зентье. Вас проводят в одну из гостиных, – все же выпустил он ее ладонь из плена собственных пальцев.

– Но мы же еще встретимся, не так ли? – спросила Сандра с искренней надеждой, застывшей в ее глазах.

– Я на это буду надеяться, – ответил и уже секундой позже понял, что она поймала его на крючок.

Одной этой фразой, прозвучавшей не более чем вежливостью, он ответил ей на интересующий ее вопрос. Не тот, что был задан вслух, а тот, который без труда можно было прочесть между строк.

Усмехнулся, но она не могла увидеть этого спиной. Мисс Алдийская следовала чуть впереди слуги, который показывал ей, куда идти, пока Себастьян делал примечательный знак.

Третья гостиная – таков был его выбор.

Глава 5. Новые знакомства

Победную улыбку я сдерживала до последнего. Изо всех сил старалась изобразить скучающее выражение лица, но, едва слуга в светло-зеленой ливрее провел меня до гостиной, где оставил в полнейшем одиночестве, ликующего возгласа сдержать не смогла.

Правда, сначала огляделась по сторонам, чтобы, не дай Мать Природа, не быть пойманной на горячем.

Разместившись в кресле, обитом мягкой светлой тканью, я наконец-то откинула капюшон, чтобы в дальнейшем наблюдать хаотичный полет разъяренной птицы. Подумать только! Семнадцатилетняя девушка вознамерилась прочесть мне нотации!

– Это провал! Все потеряно! – кричала она, в панике мечась по комнате.

– Как по мне, все прошло отлично, – попыталась я ее успокоить, расслабленно откинувшись на спинку кресла.

Прекрасно понимала, что всегда легче делить мир лишь на белое и черное, забывая об оттенках, но, на мой взгляд, причин для паники не было совершенно. Да, первая, а точнее, уже вторая встреча с герцогом прошла неидеально, но могло бы быть и хуже. Меня бы могли, например, даже на порог не пустить, однако эту стадию мы успешно преодолели.

Осталось не ударить в грязь лицом при личном общении, которое мне только предстояло, но я была в себе уверена. Пусть у меня и не было своих детей, но с ролью няни я могла бы справиться запросто. Тем более что и опыт у меня имелся.

Когда мне было четырнадцать, соседка часто просила меня посидеть с шестилетней Машей, которая отличалась невероятной энергичностью. Если уж я с этой батарейкой справлялась, то и сейчас все должно пройти без эксцессов.

– Ничего не отлично! – категорично заявила Айя. – Няня должна в точности знать этикет и неукоснительно следовать ему, а ты… Ты нарушила все, что можно было нарушить. Такую няню ни одна семья на службу не возьмет!

Мне хотелось ответить резко. Слова уже были готовы сорваться с языка. Всему есть предел, и я не ребенок, чтобы меня отчитывали, но призвать девушку к совести и спокойствию мне не дал слуга, появившийся в гостиной с подносом. С поклоном немолодой мужчина выставил на столик передо мной белоснежную чашку, вытянутый чайник и трехуровневую этажерку со сладостями и фруктами.

– Если вам что-то понадобится, колокольчик стоит на столике у камина, – проинструктировали меня. – Приятного чаепития.

На мое приглушенное «спасибо» мужчина ответил скупым кивком головы и тут же вышел, будто куда-то торопился. Что-то мне подсказывало, что угощают меня неспроста. Так оно в итоге и оказалось.

Я прождала не меньше часа, прежде чем о моем существовании вспомнили. Что примечательно, больше в гостиную, кроме меня, так никого и не привели.

– Прошу прощения за задержку, мисс Алдийская, – с порога начал беседу герцог. Я едва ли успела подняться, отставляя чашку на стол. – Не думал, что претенденток будет так много.

– Это большая честь – служить няней в вашем замке, – полетел в него первый комплимент. Реакция на него должна была дать мне понять, как именно лучше строить разговор.

– Бросьте, большинство из прибывших в это утро нацелились совсем на другое вакантное место, – вдруг произнес он открыто, и я поняла, что меня тоже проверяют.

– Хотите поговорить об этом? Или, быть может, мне лучше рассказать о себе? – присела я обратно в кресло, едва мужчина занял диван.

– Даже не станете заверять меня в том, что роль моей супруги вам совершенно не интересна?

– А зачем? – искренне удивилась я. – Увы, я совсем вас не знаю, чтобы мой ответ был настолько категоричен. Жизнь – штука сложная и непредсказуемая. Неизвестно, что принесет нам завтрашний день, но вернемся к работе. У вас один ребенок, не так ли?

Герцог молчал. Нервировал меня прямым, пробирающим душу взглядом. То ли специально тянул с ответом на такой простой вопрос. То ли о чем-то серьезно задумался. В любом случае молчанием меня было не смутить.

– Чаю не желаете? Правда, чашка только одна и я уже из нее пила…

Я только и успела, что наполнить чашку, как она уже оказалась в руках мужчины. Судя по всему, излишней брезгливостью герцог де Зентье не страдал.

– Только дочь, – ответил он наконец. – Ангилии девять, и с ней не так-то просто справиться. Слуги называют ее ураганом за склонность к разрушениям.

– Все дети непоседливы до определенного возраста. Я и сама была такой, – коротко улыбнулась герцогу. – Мне хотелось бы узнать подробнее о моих обязанностях и оплате.

– Знаете, мисс Алдийская, а вы одна из немногих, кто вообще затронул эту тему. Неужели действительно ищете работу?

– Если бы это было не так, я бы не пришла.

– В таком случае спешу вас расстроить. Условия вашей службы мы сможем обговорить только в случае, если вы пройдете испытательный срок. Наученный горьким опытом, я не хочу вновь приближать к своей дочери незнакомого человека. Вы готовы остаться в моем замке в качестве кандидатки на испытательный срок?

– Только если он не будет слишком долгим. Сами понимаете, я ищу работу не ради развлечения, а ради заработка.

– Обещаю сделать выбор в самые кратчайшие сроки, – серьезно кивнул Себастьян и поднялся, подавая мне руку.

Вложив пальцы в его ладонь, я тоже поднялась, но, как только мы оказались друг к другу слишком близко, герцог опрокинул на мое платье чашку с чаем, которую продолжал удерживать за блюдце свободной рукой.

В первые секунды я даже растерялась, застыла на месте, не веря собственным глазам. Пострадали и тонкий плащ, и юбка платья, и даже мои ноги.

– Простите, это вышло случайно, – извинился герцог, пытаясь белоснежным платком собрать влагу с моего платья.

И вот раскаяния в его голосе я не слышала совершенно! Взгляд и тот оставался невозмутимым, что заставило меня собраться с силами, мыслями и запнуть подальше собственное негодование.

А вдруг это проверка на стрессоустойчивость? Тогда нужно быть предельно любезной.

– Не беспокойтесь, со всеми бывает. Если вы покажете мне, где я могу переодеться, проблема будет решена. А платье… платье отстирается.

– Боюсь, но, увы, не отстирается. Это каизийский чай. Он знаменит именно своим насыщенным цветом. Из него же делают краску для дерева, цвет которого сохраняется на века, – заметил герцог, то ли изображая сожаление, то ли действительно сожалея об испорченном платье.

– Ничего, у меня есть запасные платья, – мельком взглянула я на саквояж, стоящий рядом с креслом, и похолодела, потому что саквояжа на месте не было. – Мой саквояж! Он пропал!

– Ваш саквояж? Вы уверены, что оставляли его здесь? Может быть, отдавали слугам?

– Нет-нет, я совершенно точно ставила его рядом с креслом!

Испорченное платье мгновенно забылось. Даже мокрые ноги перестали меня беспокоить. Да и тот факт, что герцог находился ко мне слишком близко, утратил всю свою важность. Всего мгновение назад я была бы рада выстроить между нами хоть какую-то дистанцию, учитывая сон, назойливые воспоминания о котором меня смущали, а теперь…

Черт возьми, второй день в этом странном мире, а меня уже обокрали!

– Тогда, возможно, его забрал слуга. Я обязательно прикажу разыскать ваш саквояж. Поверьте, нечистые на руку слуги на меня не работают. Вот увидите, вскоре вам вернут ваши вещи, а пока позвольте проводить вас в комнаты. Если вы не против, я мог бы распорядиться о наряде для вас. Мы как раз на днях получили новые платья для служанок.

– Буду благодарна вам за помощь, – вежливо улыбнулась я, но на самом деле была не слишком довольна.

Нет, в моих вещах, а точнее, в вещах Айи не было ничего запретного или того, что могло бы бросить на меня тень. Только платья, нижние рубашки, шляпки и белье. Ничего сомнительного мы с собой не брали, чтобы не попасться на возможном досмотре, а потому переживать по факту мне было не о чем.

Разве что о том, что я осталась без одежды. И нет, платье служанки меня нисколько не смущало. Просто я не любила зависеть от кого-то настолько сильно, а сейчас зависела. Очень надеялась, что ненадолго.

И куда смотрела эта птица? Лучше бы не пряталась за портьерой, а следила за нашими вещами.

Было не слишком комфортно идти через весь замок в мокрой одежде, но выбирать не приходилось. Передав меня с рук на руки прислуге, герцог де Зентье удалился, пообещав, что встретимся мы уже за ужином. И это было странно.

Я думала, что аристократы не усаживаются за один стол с прислугой. Или я чего-то не понимала, или герцог вел свою игру.

Убранство замка поражало воображение. Вместо привычных обоев – обитые тканью, деревом или выложенные мозаикой стены. Вместо навесных потолков – деревянные балки, резные плиты из дерева, цветное стекло или объёмная роспись.

Лестницы, пересекающиеся крест-накрест, что привлекли мое внимание в самом начале, вблизи оказались еще массивнее. Деревянные перила с врезанными в них цветками, ступеньки, обитые темно-зеленой ковровой дорожкой. Я попала в сказку и не уставала оглядываться, чтобы рассмотреть все как следует.

Но моим самым невероятным открытием стала огромная люстра. Тысячи кристаллов свисали сверху вниз, словно сталактиты в пещере, образуя пышную шапку. Даже не могла представить, как красиво здесь вечером, но надеялась, что смогу еще это увидеть.

Картины и скульптуры удостоились от меня отдельного внимания. Возникла мысль, что через сотни лет, когда этот мир тоже захватят технологии, все это станет реликвиями, частью истории, за которую будут бороться музеи, тогда как я могу прикоснуться ко всему этому прямо сейчас.

– Привет! – неожиданно встретилась нам на пути растрепанная девчушка.

Белое платье длиною чуть ниже колен делало ее облик воздушным и праздничным. Темно-каштановые волосы находились в беспорядке и спутавшимися сосульками свисали вниз. Большие карие глаза смотрели на меня с любопытством. В их глубине прятались чертята, да и весь внешний вид девочки говорил о том, что она та еще шкодина.

Покачивалась с пятки на носок, будто чего-то ждала, но руки прятала за спиной.

– Доброе утро, ваше… – споткнувшись на том, как стоит обращаться к этой девочке, я с невероятным усилием подавила панику, вооружаясь доброжелательной улыбкой. Присев в подобии реверанса – уж как помнила из исторических фильмов, – решила идти ва-банк. Помирать – так с музыкой! – У вас очень красивое платье, леди Ангилия.

По никак не изменившемуся лицу девочки я поняла, что попала в самую точку. А ведь говорили мне преподаватели в институте: «Учи историю!» – но кто же знал, что действительно пригодится? Хотя… Мир-то другой, а значит, и история, и законы другие.

Позволив себе незаметно выдохнуть, так и продолжала стоять на полусогнутых, ожидая разрешения выпрямиться. Еще минуту я точно продержусь, а вот дальше…

Осмотрев свое платье, будто видит его впервые, Ангилия хитро усмехнулась и многозначительно кивнула. Решив, что это и есть разрешение, я выпрямилась, но уйти не могла. Девочка преграждала коридор, да и первая встреча с этим ребенком для меня была важна не меньше, чем с ее отцом.

Все-таки именно от этих двоих зависела длительность моего здесь нахождения. Если меня выпнут раньше, чем наши поиски увенчаются успехом, Чаши Желаний нам с Айей не видать как своих ушей.

– А у тебя платье грязное, – с детской непосредственностью заметила девочка, смешно нахмурив широкие брови.

– Да, к большому сожалению, я испачкалась, но ваш отец любезно предложил мне воспользоваться…

Договорить я не успела. Глянув исподлобья на слугу, который все это время удачно мимикрировал под стену, Ангилия выдала тоном, не терпящим возражений:

– Ты свободен. – И столько властных ноток было в ее голосе, столько уверенности во взгляде, что даже я невольно впечатлилась.

– Но Ваша Милость? Мне приказано…

– Я не буду повторять дважды.

Молоденький паренек, на чье попечение я была отдана, заметно побледнел. Лоб его покрылся испариной, но, поклонившись своей маленькой хозяйке, слуга сбежал. Лишь светло-зеленая ливрея мелькнула в самом низу лестницы.

– Папе побежал докладывать, – поставила Ангилия меня в известность.

Лицо девочки вновь посветлело, сделалось радостным, но неприятный осадок у меня остался. И вот вроде бы говорила с парнишкой она, а стыдно за ее поведение было мне.

Еще раз окинув меня хитрым взглядом, Ангилия серьезно произнесла:

– В таком виде нельзя разгуливать по замку.

– Я понимаю и как раз шла это исправлять, – ответила я чуть резче, чем хотела, поэтому решила перевести тему. – Простите, если мой вопрос покажется дерзким, но что вы прячете у себя за спиной?

– Вот, – с гордостью продемонстрировала она толстую лягушку, которую держала в руках.

– Ква! – выдала обескураженная лягушка, безвольно свесив хилые лапки. Похоже, она… переела?

И нет, брезгливостью или страхом к земноводным я никогда не отличалась, а потому совершенно спокойно улыбнулась в ответ и даже позволила себе погладить склизкую кожу. Разочарование лишь на миг промелькнуло на лице девочки, но через мгновение от него не осталось и следа.

Я сразу поняла, что она придумала что-то еще. Слишком часто я видела подобные взгляды у Машки, которая могла на ровном месте учинить Армагеддон.

Вдруг вспомнив о том, что я так и не представилась, хотела было исправить свою оплошность. Ну и кто после этого невоспитанный?

Хотела, но не успела, потому что из коридора за спиной девочки раздался душераздирающий и стеклоразбивающий визг. В опере, в которой мне посчастливилось побывать один-единственный раз, и то так не голосили.

– Бежим! – приказала мне герцогская дочка и, выпустив из ладоней лягушку, склизкими пальцами ухватила меня за руку и потащила назад, а потом вверх по лестнице на третий этаж.

Отдышаться мы смогли только в очередной гостиной, в которую ввалились как преступники, уходящие от погони, – то есть на всех парах. Прислонившись спиной к резным дверям, переглянулись и рассмеялись.

Я смеялась, потому что очень давно уже не чувствовала себя беззаботным ребенком. Ангилия – видимо, радовалась, что ее проказа удалась.

– От кого мы убегали? – успокоившись, спросила я, очень жалея, что с нами не было Айи.

Несмотря на местами истеричный характер девчонка являлась не только моими глазами и ушами, но еще и кладезем информации. Без нее мне приходилось туго, потому что прежде чем что-то сказать, я взвешивала каждое свое слово.

– От моей временной гувернантки, – скривилась Ангилия и, оттолкнувшись от двери, прошла в комнату.

– Вы подложили ей лягушек? – догадалась я. – Чем же ваша няня вызвала подобное наказание?

– Она заставляла меня есть кашу.

– Наверное, потому, что каша полезна? Я тоже по утрам всегда завтракаю кашей, – попыталась я найти разумное объяснение.

– Но я не ем каши.

– Совсем?

– С молоком, – поморщилась девочка. Ее лицо выражало всю степень ее ненависти к этому продукту.

– Тогда, быть может, стоит сказать об этом няне? Каша без молока не менее полезна…

На меня посмотрели таким красноречивым взглядом, что сразу стало понятно: проблема не в этом, а в том, что Ангилия, скорее всего, просто не терпит молоко, а няня проявила свойственную посторонним взрослым категоричность. Но ведь это же не проблема на самом деле. Пустяк, который можно решить за несколько минут при непосредственном участии герцога.

– Что это за комната? – решила сменить я тему, по-прежнему не решаясь отлипнуть от стены.

– Покои, – скупо ответила девочка, прогуливаясь по гостиной.

– Ваши?

– Можно и так сказать. Я здесь часто играю, – невесомо погладила она темные портьеры, впуская свет. – Пойдем, тебе нужно переодеться, иначе папа выгонит тебя из замка. Леди не пристало ходить в таком виде.

Было ясно, что девочка лишь повторила услышанные когда-то от кого-то слова, потому что они снова разнились с ее образом, но перечить я не стала. В конце концов, мне и самой уже надоело ходить в мокром платье.

Папа…

О том, что это именно он виновник моей беды, я тоже промолчала, не желая бросаться обвинениями при девочке. Да и навряд ли она сможет помочь мне разыскать мой саквояж, так что мне действительно оставалось повиноваться. Тем более что это было в моих интересах, ведь где-то в замке спрятана Чаша Желаний, а в компании девочки я беспрепятственно могла изучать замок.

Если что, это она меня сюда привела. Прямо так и скажу, ничуть не устыдившись.

– Наверное, стоит сначала вымыть руки, – указала я на слизь, прилипшую к моим ладоням.

– Уборная там, – кивнула она в сторону двери.

Покои действительно являлись покоями. В гостиной было две двери, но за той, куда вошли мы, скрывалась не менее темная спальня. Еще две двери вели в уборную и гардеробную. В последнюю я отправилась вслед за Ангилией после того, как мы вымыли руки. Отправилась да так и замерла в дверях.

На вешалках висели сотни нарядов, на полках стояли горы обуви, а дальний высокий столик был почти скрыт за сиянием украшений. Первое впечатление, как и всегда, оказалось сказкой, а вот второе не обмануло.

Увидев темные огоньки в глазах с виду невозмутимой девчушки, я вступила в ее игру, но мерить или уж тем более брать отсюда ничего не собиралась. Если она хотела избавиться от меня таким хитрым способом, то не на ту напала.

– Нравится? Смотри, какое красивое! Тебе очень пойдет! – пела мне герцогская дочка сладкие песни, пока я прикладывала к себе то одно, то другое платье.

Если рай существует, то женская часть должна выглядеть именно так. Хотя…

Такое искушение – это что-то из разряда ада. Особенно вкупе с соблазняющим чертенком, что не уставал нашептывать о том, какая я в этом всем буду красивая.

Несомненно, буду – с этим даже не поспоришь, но чужое я брать не привыкла. Если логика меня не подводила, то эти комнаты, должно быть, принадлежат герцогине. Ох и влетит же мне, если вдруг супруга герцога сейчас вернется к себе. Комнаты-то обжитые…

Подумав об этом, я неконтролируемо покраснела, но лишь потому, что вслед за этими мыслями потянулись другие. И пусть я целовала герцога только в своем сне, моей реакции на мужчину это не отменяло. Давно меня так не заносило, чтобы, лишь увидев кого-то, я задыхалась, испытывая одновременно симпатию, трепет и волнение.

– Ну, а это? Этот цвет так подходит к твоим глазам! – показала она мне роскошное золотое платье, состоящее сплошь из блесток. Перед таким платьем не устояла бы ни одна женщина, но мне пришлось собрать волю в кулак.

– Простите, леди Ангилия, но я не стану примерять. Это чужие наряды. Наверняка очень дорогие, а ваш папа обещал мне простое платье служанки.

– Тогда… Тогда я приказываю тебе его надеть! – прибегнула она к последнему аргументу.

– Сожалею, но вы не можете мне приказывать. Я служу герцогу де Зентье, – попыталась я ответить максимально мягко.

Недовольно поджав губы и бросив платье прямо на пол, девочка прожгла меня взором, наполненным яростью, обидой, что ее задумка не удалась, но мою непреклонность было не сломить.

Размашистыми шагами она покинула комнаты, а мне не оставалось ничего другого, как последовать за ней, а точнее, выйти в коридор, чтобы натолкнуться на уже знакомого мне молодого парня в светло-зеленой ливрее слуги.