Здравствуйте, я ваша няня, или Феям вход запрещен

– Айя, в своем кабинете тебя ждет матушка Тез, – обратилась ко мне одна из старших дам, что считались уже не воспитанницами, а служительницами культа.

Именно так окрестила их настоящая Айя, пока я следовала по узким тайным коридорам в ту часть храма, куда не мог заглянуть простой люд. Говорить с птичкой я поостереглась как в столовой, так и пока мы добирались до кабинета, не желая привлекать к помощнице лишнее внимание, но сама девушка, запертая в теле птицы, говорила свободно.

– Зайдешь – обязательно склони голову вниз и смотри в пол. Жди, пока к тебе обратятся, и со всем соглашайся. Перечить старшим сестрам и матушке Тез нельзя ни в коем случае, какое бы задание тебе ни дали.

Я кивала, запоминая ее напутствия, хоть желтая птичка этого не видела. Страха не было – чувствовала решимость. Так было всегда, когда мне предстояло нечто важное. Я вообще не привыкла бояться трудностей, но правда в том, что это не мой мир, а я больше не девушка, уверенная в завтрашнем дне. У меня нет знаний и приемлемого ситуации опыта. Я не знаю законов, у меня нет денег. И главное, я пока не понимаю, как мне вернуться домой.

– Я рада вновь видеть тебя, дочь моя. Свое прошлое испытание ты провалила, – заявила уже знакомая мне дама, строго глядя на меня. Она занимала кресло за массивным столом, тогда как остальным приходилось стоять за ее спиной и вдоль окна, закрытого плотными портьерами. – Но я готова дать тебе еще один шанс. В числе немногих претенденток в няни ты вновь отправишься в герцогство де Зентье, но не думай, что имеешь мою благосклонность. Ее ты еще не заслужила.

Вместе с тобой под разными личинами отправятся и другие сестры. Та, что принесет мне Чашу Желаний первой, удостоится чести стать моей верной помощницей.

Последнее предложение произвело эффект разорвавшейся бомбы, что, судя по ленивой улыбке, пришлось по душе матушке Тез. Девушки слаженно охнули и заулыбались, как если бы им сообщили радостную весть. Сделав вывод, что это действительно хорошая награда, я тоже позволила себе улыбку. Исключительно ради того, чтобы не отставать от других и тем самым не вызывать подозрений.

– Отправляйтесь готовиться к отъезду, – кивком головы отпустила нас матушка Тез, но было это столь величественно, как если бы перед нами сидела не меньше чем королева.

И вот что странно: по идее, она считалась верхушкой власти в этой секте, но поклонялись-то они Матери Природе, а значит, главная фея брала на себя слишком многое, называя нас своими дочерями. Дочери Матери Природы – это да. В общем, несказанно попахивало настоящей сектой, где все хорошее получала старшая, тогда как младшие слепо следовали ее указаниям.

До своей комнаты я добралась быстро. Айя буквально шипела на меня, чтобы я скорее перебирала ногами, потому что нам следует поговорить, и я торопилась, хотя, если признаться, с удовольствием послушала бы, о чем разговаривали остальные воспитанницы, покидая кабинет матушки Тез.

– Ты не понимаешь! – воскликнула птичка, едва мы прошли через шкаф. Она беспрестанно металась по комнате, истерично размахивая крыльями, пока я просто стояла, наблюдая за ней. – Это и есть наш шанс все исправить! Нам нужна Чаша Желаний!

Глава 3. Вернуть себя

О да! Нам действительно нужна была Чаша Желаний. Я бы даже сказала, что она была нам жизненно необходима. Рассказ об этом странном волшебном артефакте не занял у Айи много времени. Именно за ним ее отправляли этим утром в парк, принадлежащий герцогу де Зентье, а точнее затем, чтобы она познакомилась и подружилась с дочерью герцога, которая в будущем наверняка могла вывести фей на этот чудодейственный артефакт.

Чаша Желаний, если верить Айе, всегда принадлежала феям. Благодаря ее волшебству феи обретали крылья и могли исполнять самые заветные желания людей. Артефакт обладал огромной мощью, но был украден подлым герцогом, а феи тем самым лишились своих крыльев и возможности приносить людям радость.

Постепенно вера в их магию истончилась, а чем меньше веры, тем меньше рождается одаренных девочек. Если никто не сможет вернуть феям их Чашу Желаний в самое ближайшее время, их магия просто исчезнет, выродится, но сделать это не так-то просто. Артефакт защищен не только магией герцога, но и магией замка, в котором живет род де Зентье. Все попытки даже просто обнаружить чашу терпели неудачу, но сейчас все должно было измениться.

Герцог сам позволил феям беспрепятственно проникнуть на его территории. Времени, пока будет идти отбор кандидатур в няни, предостаточно для того, чтобы отыскать и забрать Чашу Желаний. Как только кто-то из воспитанниц ее найдет, матушка Тез сразу перенесет девушку в безопасное место и одарит самой высокой наградой, но главное не это, а то, что каждая из нас сможет загадать одно самое заветное желание – и оно обязательно исполнится тут же.

Я смогу попросить чашу вернуть меня обратно в мой мир за несколько часов или даже дней до момента смерти и тем самым предотвратить ее, а Айя сможет пожелать снова стать собой и перестанет наконец есть червяков и хлебные крошки – последнее девушку явно беспокоило больше всего остального.

– Значит, нам необходимо первыми отыскать эту чашу, – подытожила я, складывая платья и шляпки в небольшой саквояж.

– Да! И я уверена, что у нас все получится. У нас есть как минимум одно преимущество.

– Нас двое, – кивнула я, отставляя сумку к двери.

– Верно, только нам нужно сделать еще кое-что.

– Что?

– Изменить тебе внешность, – пристроилась желтоперая поближе к зеркалу. – В своем истинном облике туда ехать ни в коем случае нельзя.

Магия – какие огромные возможности скрываются за этим простым словом.

Никогда я еще не встречала чего-то подобного. Сердце сладко замирало от предвкушения, восхищения – и тут же пускалось в галоп, будто я снова каталась на американских горках. Да, пожалуй, изрядная доля адреналина сейчас пронизывала мою кровь, пока я стояла перед большим овальным зеркалом и наблюдала за тем, как творится чудо. Чудо, рожденное щепоткой золотистых блесток.

Все было легко и одновременно сложно. Я решила, что лучше всего вернуть себе свой облик и свое настоящее имя. Так я точно не буду путаться, если кто-то вдруг позовет Айю, а я не отзовусь, да и свое лицо – оно как-то ближе, что ли. Непривычно смотреть в зеркало на себя, а видеть кого-то другого.

Сложность заключалась в том, что до миллиметра вспомнить свое лицо оказалось по-настоящему трудно, но результатом я осталась довольна. Даже в росте прибавила, отчего платье Айи мигом стало мне коротко. У меня даже дух захватило от сотворенного волшебства.

Темные волосы мягкими волнами спускались до самых лопаток. Аккуратные брови, длинные ресницы и такой привычный блеск карих глаз. Я всегда была довольна своей внешностью, хотя, если говорить откровенно, просто не зацикливалась на красоте или изъянах. Сейчас же была невероятно рада видеть именно себя, а не кого-то чужого. Трогала свое лицо и широко улыбалась, испытывая пусть и небольшое, но облегчение.

Если за несколько секунд можно провернуть такое, то и домой я отправлюсь без труда.

– Это ты? Настоящая? – восхищенно спросила Айя, смешливо склоняя желтую головку.

– Я, – улыбнулась своему отражению и отвернулась от зеркала.

– И как же тебя зовут в твоем мире? – продолжила птичка любопытствовать.

– Александра, – ответила и тут же скривилась. Полным именем меня всегда называл мой муж. Мой очень бывший муж, по которому плакала тюрьма. – Лучше Саша или Сандра. Сандрой я была для друзей.

Спать ложилась в приподнятом настроении. Следуя старой традиции, обняла подушку и одними губами – так, чтобы не услышала угнездившаяся на соседней подушке Айя, – произнесла:

– Сплю на новом месте – приснись жених невесте.

Глупость, конечно, но, засыпая вне дома, я всегда так говорила, надеясь, что приснится какой-нибудь романтичный сон. Да только нужно было быть осторожнее в своих желаниях.

Я вновь видела того мужчину, что склонялся надо мной в парке. Он по-прежнему был облачен в темно-синий камзол с белоснежной вышивкой, но кроны деревьев над его головой потеряли всю зелень. Черные ветки сплетались, будто паутина, а в просветах можно было отчетливо заметить тяжелое серое небо.

Шел снег, и я сидела прямо в сугробе. Белые хлопья безмятежно летели, оседая на землю, – ветра не было. Не было и холода, но поверх голубого платья на мне имелась еще и темно-синяя шубка, украшенная светлым мехом.

Да только все эти детали я замечала отстраненно, мельком, толком и не акцентируя на них внимание.

Нет.

Все мое внимание было отдано склонившемуся надо мной мужчине, его до безумия красивым, затягивающим темно-синим глазам. Я будто смотрела в ночное небо, усыпанное звездами. Словно видела космос – открытый, бескрайний – и тонула в нем, даже не пытаясь сопротивляться.

Он коснулся моего лица костяшками пальцев. Нежно провел ими по щеке, сохраняя на лице невозмутимость, а я чувствовала опаляющее дыхание на своих губах. Ужасно, неправильно, аморально, но я хотела, в этот самый миг я хотела, чтобы он меня поцеловал, даже не пытаясь сопротивляться вспыхнувшей страсти, влечению. Так сильно желала этого, что сама потянулась ему навстречу. Осторожно обняла руками за шею, коснулась ладонью плеча, так реалистично ощущая шершавый рисунок ткани.

Мягкий, волнующий поцелуй захватил мои губы. На бережные, томительно медленные касания отвечала с удовольствием. Такой знакомый незнакомец не торопился, будто боялся напугать напором, словно не желал точно так же, как и я, чтобы этот сон оборвался, закончился. То, что при этом творилось в моей душе, невозможно было описать одним предложением.

Сердце стучало быстро-быстро. Меня будто током ударило – жаркая волна охватила тело, ударяя в затылок. Дыхание сбилось, веки зажмурились, а пальцы крепче ухватили камзол.

Целовал умело, разделяя на двоих свое дыхание. Сжимал в объятиях – чуть сильнее, крепче с каждым пройденным мгновением. Голова кружилась от давно позабытых эмоций, а желание разливалось по телу, пленяя не хуже темно-синих глаз.

– Это всего лишь сон… – выдохнула я, не желая расставаться со своим видением.

– Всего лишь сон, – повторил мужчина сладким шепотом, награждая меня лукавой улыбкой. От этого голоса все в груди замирало.

Так сильно хотелось прикоснуться к выразительной ямочке, которая появилась на его щеке, но, протянув руку, я вдруг вздрогнула, услышав страшные слова, что будто хором раздались из каждого уголка заснеженного парка:

– Будь проклят герцог де Зентье!

Мое видение тут же испарилось.

– Будь проклят герцог де Зентье! – металась по комнате желтая птичка. – Просыпайся, Сандра! Скорее просыпайся!

– Что случилось? – очухалась я, потирая глаза. Села на постели, попыталась найти свои домашние тапки, но не преуспела. Слишком медленно до меня доходило, что я не в своей спальне, не в своей квартире и даже не в своем мире.

Последнее оставило привкус горечи на языке. Так привыкла к своему телефону. Привыкла к технологиям, комфорту, занятиям в тренажерном зале и даже чашечке горячего черного кофе. Привыкла, что весь мой день в последние месяцы расписан до самого вечера, а теперь в одночасье лишилась этого. Лишилась полного контроля над своей жизнью. Всего.

– Герцог де Зентье перенес время первой встречи с потенциальными кандидатками! Он уже принимает их! – воскликнула Айя, не переставая мельтешить у меня перед глазами.

– Так в чем проблема? Пусть матушка Тез перенесет меня прямо к замку, – не нашла я особых проблем, учитывая тот факт, что в этом мире есть такая вещь, как магия.

– Ты не понимаешь! Никто не будет тебя никуда переносить! Это слишком тяжелая магия! Все! Мы потеряли наш шанс получить Чашу Желаний первыми, – вконец расстроившись, птичка опустилась на постель. Нахохлилась, как воробей, и тяжело вздохнула.

– Я действительно не понимаю. Разве мы опаздываем?

– Не опаздываем, но обязательно опоздаем! Да там уже целая вереница карет занимает всю центральную улицу. Очередь такая, что не проехать, но герцог наверняка не станет принимать всех. Наберет для отбора из тех, что явились первыми. Если мы сейчас займем очередь, то наш экипаж только к ночи до замка доберется!

– А нам обязательно брать карету? – продолжала я сидеть, мечтая о кофе. Без кофе я вообще не просыпалась.

– Конечно! – встрепенулась птичка. – В гувернантки для леди берут только аристократок, а молодая аристократка не может передвигаться пешком! Только в экипаже!

– А если я очень бедная аристократка?

Айя задумалась. Очень сильно задумалась, пока я носилась по комнате. Поплескав в лицо прохладной водой, уже на ходу расчесывалась и заплетала себе косу. Светлое кремовое платье без лишних украшений делало из меня воспитанницу женского пансиона, а его чуть коротковатая длина тонко намекала на то, что я крайне нуждаюсь в деньгах, а значит, в заработке.

Тонкий плащик с капюшоном не скрывал туфли на невысоком каблуке и телесного цвета чулки. Я была уже собрана и брала саквояж, когда моя желтоперая помощница все-таки выдала:

– Нет, все равно нельзя!

– На войне все средства хороши, – улыбнулась я ей и перенесла ее под капюшон. – Дорогу до замка знаешь?

Быстро выбраться из храма у меня не получилось. Сначала меня отловила одна из старших сестер и приказала следовать за ней в кабинет матушки Тез. Там мы с другими воспитанницами долгие пять минут получали последние наставления, которые в общем сводились к одному: Чашу Желаний необходимо вернуть феям любой ценой. Даже если эта цена – наша собственная жизнь.

Удручающий расклад, ничего не скажешь! Еще во имя секты я не помирала!

Потом уже у самых дверей мне встретилась Огра – одна из помощниц местной владычицы. Она задержала меня еще на две минуты, коротко спросив:

– Как звать тебя будут, придумала?

– Сандра! – ответила я без запинки.

– А имя рода? – нахмурилась женщина.

– А имя рода не придумала. Буду наследницей давно обедневшего рода с задворок какого-нибудь королевства.

– Обедневшего? – усмехнулась Огра, осматривая меня с ног до головы. – Тогда Сандра Алдийская, дочь барона Алдийского. Их семья давно пропала из Пятого Королевства. Говорят, сбежали, после того как глава семьи проиграл все имущество в карты.

– Отлично! – радостно кивнула я, рассматривая переданную мне бумагу.

Она появилась в руках женщины по волшебству – буквально из воздуха. Магия заискрилась, складываясь в слова, написанные черными чернилами. Этот документ подтверждал мое право называться Достопочтенной Сандрой Алдийской.

Смешно, да и только!

Выбравшись наконец из храма, я с удовольствием вдохнула теплый летний воздух. Айя, прятавшаяся в моем капюшоне, тихо чирикала какую-то песенку. Впереди на дорожке перед храмом стояли разноцветные экипажи, на которых воспитанницы наколдовывали особые родовые знаки отличия.

– Тебе какую карету? – окликнула меня низенькая молодая девушка, поглаживающая запряженного в экипаж коня.

– Никакую, – улыбнулась я и спросила уже у Айи: – Мне куда бежать? Налево или направо?

– Налево, – произнесла девушка, и я побежала.

Мы срезали путь, как только могли. Я пробиралась через колючие кустарники, разросшиеся в чужих дворах. Перелезала через заборы, непростительно высоко придерживая юбку платья и плащ. Айя чуть в обморок не упала, увидев мои ноги с резинками чулок, но мне было все равно.

Я собиралась еще повоевать за место под солнцем. Пусть эти воспитанные барышни ждут свою очередь и подъезжают к замку так, как это полагается аристократкам, я же привыкла добиваться своего любыми законными способами. Если для победы мне нужно бежать сломя голову через половину королевства, я это сделаю без раздумий.

Когда величественный замок, выложенный из темного камня, показался вдалеке, я еще больше воспряла духом. Вереница экипажей действительно занимала всю главную дорогу, что пересекала герцогство. Нырнув за ворота, я легко просочилась между каретами и побежала дальше, одной рукой удерживая саквояж, а второй – капюшон.

Чем ближе я была к замку, тем выше, масштабнее он становился. Такие здания я видела разве что в Диснеевских сказках да, быть может, в своем воображении. Столько зелени вокруг. Ухоженные клумбы, невероятные фонтаны, дорожки-лабиринты, вымощенные светло-серым камнем. Хотелось остановиться, замереть, полюбоваться, но времени не было.

Опередив одну из девушек, что не без помощи слуги выбиралась из экипажа, кое-как доставая из недр кареты свои пышные юбки, я без почестей и даже поклонов, взобравшись по ступенькам, сама себе открыла дверь и вошла внутрь – в светлый холл, чьим центром являлись две широкие лестницы, установленные крест-накрест.

– Вы, леди? – раздалось откуда-то сбоку, но посмотреть на говорящего я не могла.

Все мое внимание вновь устремилось к тому, кто встречал девушек в своем доме. Сделав небольшой шаг вперед, я присела в низком реверансе, позволяя герцогу осмотреть себя полностью.

И скромную косу, что была перетянута лентой. И короткое, но чистое платье, совсем не прикрывающее щиколотки. И туфельки – не новые, уже порядком стоптанные Айей. И небольшую дырочку на плаще – я все же зацепилась, когда перелазила через очередной забор, а теперь, увидев, куда смотрит герцог, стыдливо покраснела и попыталась спрятать край плаща за ногой.

– Мисс Сандра Алдийская, – представилась я вдруг севшим голосом.

После продолжительного бега грудь все еще вздымалась. Дыхание было рваным, прерывистым, но я сумела совладать с собой и мягко улыбнулась, едва мне подали руку, чтобы помочь подняться.

– Мне приятно видеть вас в моем замке, – произнес мужчина, не сводя с меня очаровывающего взгляда. – Себастьян, герцог де Зентье.

Айя шептала мне на ухо, что мы с герцогом попираем все нормы приличия. Нас с герцогом друг другу должен был представить слуга, что стоял здесь как раз для этих целей, но я ее вообще не слушала – изучала мужчину в ответ.

Не было в нем особой красоты, но была глубина – то самое, что я всегда раньше искала в мужчинах. Да только так и не нашла, а теперь искренне жалела, что поспешила с согласием на брак. Лучше бы так и ждала принца на белом коне.

– Вас проводят в одну из гостиных, – сказал он без улыбки.

В нем ничто не выдавало то, что я его заинтересовала, и это нужно было срочно исправлять.

– Но мы же еще встретимся, не так ли? – спросила мягко, без лишних эмоций, совсем не ожидая услышать в ответ откровение.

– Я на это буду надеяться.

Глава 4. Ходящий по снам

Себастьян, герцог де Зентье

Хмурое небо осталось только в его воображении. Там же остались белоснежные хлопья снега, что покрывали землю, словно невесомое одеяло. Герцог де Зентье любил снег, любил зиму, любил холод и тяжелые серые тучи. Казалось, в такие дни вся природа будто замирала и дышала свободой.

Он часто по ночам выходил на балкон. Подолгу стоял под дождем или снегом и освобождался от тьмы, что пронизывала его сердце, оплетала его душу.

Тяжело быть магом, но еще тяжелее быть ведьмаком. Только король и знал о том, что документы герцога – всего лишь фикция. Не было в нем магии, исходящей изнутри, но имелась та, которую он мог свободно черпать снаружи. Магия самой матери Природы была к нему благосклонна, но этот крест нести оказалось слишком трудно.

Ведьмаков ненавидели за их безграничный дар. Ведьмаков убивали – по тем же причинам. Страх подбивал людей и не на такие поступки, а потому вот уже столетие ведьмаки скрывались. Скрывались даже друг от друга, предпочитая не забредать на чужие территории. Да, ведьмаков уничтожали, но не найти во всем свете более универсального мага. Потому и король держал его при себе, предпочитая равноценно требовать и одаривать благосклонностью.

– Ваша милость, девушки уже на дверь напирают, – обратился к Себастьяну Алдрид – его верный слуга вот уже тридцать пять лет.

Алдрида Себастьян помнил еще с тех времен, когда толком не помнил себя. Сначала воспитатель, потом камердинер. Одно оставалось неизменным: этот мужчина был ему самым близким другом и знал о нем больше, чем кто-либо, бережно сохраняя все его тайны.

Старик? О нет.

Алдрид едва ли выглядел чуть старше герцога, но магия творила и не такие чудеса. Да, его друг был магом. Пожалуй, самым старым магом из всех, с кем Себастьяну посчастливилось знакомиться. Даже сам камердинер не мог припомнить, сколько ему сейчас лет.

– Все-таки это была плохая затея, – недовольно покачал Себастьян головой, наблюдая с балкона за вереницей карет, что тянулась от его замка как минимум до центральной площади герцогства.

Да здесь был весь свет!

Все незамужние девицы, старые девы и даже вдовы решили сегодня попытать судьбу. А ведь он искал не невесту. Герцог де Зентье искал няню для своей подрастающей дочери, потому что последняя в их доме не продержалась и дня. Не продержалась по причине того, что опустилась до бесстыдства – залезла под покровом ночи к нему в постель, надеясь на благородство Себастьяна. Но Себастьян и благородство рядом не стояли в тех делах, что касались его свободы. Пленить себя брачным ядом второй раз он не желал.

– Все они приехали сюда отнюдь не в поисках работы, – тяжело вздохнул мужчина, хотя чего уж скрывать – он знал наперед, что будет именно так.

Просто хотел собрать всех этих кровожадных акул в одном месте и разом всем отказать, чтобы уже позже спокойно найти для дочери няню. Хотя кто знает? Может, ему повезет и сегодня? Вдруг в нескончаемой веренице претенденток на титул герцогини найдется хоть одна, действительно подыскивающая вакансию гувернантки?

– И очень жаль. Леди Ангилия давно нуждается в контроле. Она неудержима, как метель.

Да, пожалуй, именно метелью и была девятилетняя дочь герцога. Странно, обычно по утрам именно Анги занимала все мысли мужчины. Просто потому, что неизменно приковывала к себе внимание всего замка. То очередной выходкой, то просто нежеланием провести хоть одно утро в тишине, но сегодня голова Себастьяна была занята совершенно другим.

Он не мог понять, где и как ошибся.

Герцогу де Зентье часто приходилось практиковать хождение по чужим снам. Наверное, чаще только незнакомые девушки пробирались в его парк. Через сны он получал задания от короля, через них же отчитывался о выполнении и связывался с другими королевскими герцогами, чтобы скоординировать работу.

Он учился этому долго. Никогда еще не случалось ошибок. Чтобы попасть к кому-то в сон, нужно было снять слепок ауры этого человека, и в этом герцог считал себя мастером. Даже защитные артефакты взламывал, если таковые имелись, но вчера что-то точно пошло не так.

Новая головная боль свалилась в его парк будто с неба. Капитан гвардейцев почти сразу же засек вторжение, и через несколько минут они прибыли на место. Не было в молоденькой девчонке ничего примечательного, разве что вела она себя странно. На вопросы отвечала заторможенно, все больше оглядывалась вокруг, рассматривая местность, словно видела ее впервые.

Себастьяну казалось, что он успел запечатлеть ее ауру. Он был почти в этом уверен. Почти, потому что девчонка спутала ему карты, неожиданно проявив сопротивление.

Герцог был настолько в себе уверен, что у него и мысли не возникло выставить защитное поле, не пропускающее простейшую магию. Да и не было у нее ничего при себе – он ведь ее осмотрел, прежде чем их находка пришла в себя.

Самоуверенный болван.

Чаще всего маги недооценивали именно легчайшую магию, порошки и зелья, доверяя своему чутью, и вчера он ошибся. Не успел отреагировать из-за этой взбесившейся птицы и поплатился, на несколько минут превратившись в недвижимую статую.

Как он разозлился!

Чистейшая ярость обуревала его, когда действие оков удалось рассеять. Не было в этом ничего сложного – для него, но драгоценные минуты он потерял. Девчонка скрылась – будто в воду канула, а ночью он ошибся еще раз.

Ошибся и пришел в чужой сон. Туда, где его не ждали, и к той, кого он не ожидал увидеть. Нет-нет, молодая девушка была ему незнакома, но, увидев ее в своем привычном сне – на поляне в парке, в окружении снегов, – он несколько растерялся. Весь запал злости словно схлынул, оставляя ощущение совершенства.

Незнакомка идеально вписывалась в его маленький мир, в его тайну, открытую лишь немногим. Себастьян видел восторг в ее глазах, когда пушистые снежинки медленно падали на ее лицо, на веера темных ресниц, на чуть приоткрытые губы.

Длинные темно-каштановые волосы разметались по снегу, светлая кожа будто светилась изнутри. Ее наряд лишь добавлял яркости и нежности на эту серую поляну, а спокойное, совсем не удивленное выражение лица говорило о том, что он ошибся. Впервые ошибся и, как ни странно, был этому рад.

Герцог де Зентье до сих пор чувствовал на своих губах тягучий опьяняющий поцелуй. Ничего с собой не мог поделать – пытался занять голову работой, но темно-карие глаза с вкраплениями золота так и вставали перед его взором. Он будто раз за разом возвращался на эту поляну и не мог дождаться вечера, чтобы воплотить желание в реальность.