Азбука спасения. Том 11

Еще льстят и не употребляют резких слов, из опасения, чтобы они совершенно не отделились. Однако же обнаруживают гнев, хотя и говорят снисходительно. Им следовало спросить, что Он говорил, и подивиться Его словам; но они этого не делают, зная, что будут уловлены, а, напротив, хотят убедить их доказательством весьма несмысленным. Почему, говорят, не уверовал в Него никто из начальников (ст.48)? Так ужели в этом, скажи мне, ты обвиняешь Христа, а не тех, которые не веровали? Но народ, говорят, невежда в законе, проклят он (ст.49). Оттого-то вы еще более достойны обвинения, что народ уверовал, а вы не уверовали. Народ поступал именно так, как следовало поступать знающим закон: каким же образом проклят он? Вы прокляты, не соблюдающие закона, а не они, повинующиеся закону. Притом же не следовало из-за неверующих обвинять того, кому не веруют. Такой способ неправилен. Вот и вы не веровали Богу, как говорит Павел: что же? если некоторые и неверны были, неверность их уничтожит ли верность Божию? Никак (Рим.3:3,4).

Да и пророки всегда обвиняли их, говоря: слушайте, князья Содомские (Ис.1:10), и: князья твои – законопреступники (Ис.1:23), и также: не вам ли должно знать правду (Мих.3:1)? И везде очень сильно порицают их. Что же? Ужели поэтому станет кто-нибудь обвинять и Бога? Да не будет: это их вина. А чем другим можно лучше доказать ваше незнание закона, как не тем, что вы не повинуетесь ему? Но так как они сказали, что никто из князей не уверовал в Него, а незнающие закона, то их справедливо укоряет Никодим, говоря таким образом: судит ли закон наш человека, если прежде не выслушают его (ст.51)? Этими словами он показывает, что они и не знают закона, и не исполняют закона. Если закон заповедует не убивать ни одного человека, наперед не выслушав его, а они устремились к этому прежде, чем выслушали, то они – преступники закона. А так как они сказали: уверовал ли в Него кто из начальников?, то евангелист замечает, что был «один из них», чтобы показать, что и начальники веровали в Него.

Правда, они еще не обнаруживали надлежащего дерзновения, однако же, были преданы Христу. Смотри, как осторожно (Никодим) обличает их! Он не сказал: а вы хотите Его убить и без исследования осуждаете человека, как обманщика. Нет, не так сказал он, но с большею снисходительностью, чтобы остановить их сильный порыв и безрассудное стремление к убийству. Поэтому-то он обращается к закону, говоря: если не выслушают его внимательно и не узнают, что он делает (ст.51). Следовательно, нужно не просто только выслушать, но и внимательно. Это именно значат слова: и не узнают, что он делает, т.е. чего он (обвиняемый) хочет, и почему, и для чего, не для ниспровержения ли общественного порядка и не как враг ли. Так как они с сомнением сказали, что никто из князей не уверовал в Него, то и не отвечали ему ни сурово, ни снисходительно.

В самом деле, какая, скажи мне, последовательность в том, что на его слова: закон наш не судит никого – они отвечают: и ты не из Галилеи ли (ст.52)? Тогда как им следовало доказать, что они не безрассудно послали взять Его, или что нет надобности позволять Ему защищаться, они весьма грубо и с большим гневом возражают: рассмотри и увидишь, что из Галилеи не приходит пророк (ст.52). Что же сказал этот человек? То ли, что Христос – пророк? Сказал, что не должно убивать без суда. А они с укоризною возразили ему это, как человеку, немало несведущему в Писании. Это тоже, как если бы кто сказал: пойди, научись; это именно означают слова: рассмотри и увидишь. Что же Христос? Так как они неоднократно упоминали о Галилее и пророке, то Он, чтобы избавить всех от такого неправильного предположения и показать, что Он не из числа пророков, но – Владыка мира, говорит: Я свет миру (8:12), не Галилеи только, не Палестины, не Иудеи. Ты Сам о Себе свидетельствуешь, свидетельство Твое не истинно (8:13).

Какое безумие! Он постоянно отсылал их к Писаниям, а они говорят: ты Сам о Себе свидетельствуешь. Что же Он свидетельствовал? Я свет миру. Великое это изречение, поистине великое! Однако ж, оно не очень изумило их, потому что теперь Он не равнял Себя с Отцом и не называл Себя ни Сыном Его, ни Богом, но только светом. Впрочем, они хотели и это опровергнуть, так как это гораздо больше значило, чем слова: кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме (8:12); свет и тьму Он разумеет в духовном смысле, т.е. не останется в заблуждении. Здесь Он и Никодима привлекает и ободряет, так как он обнаружил великое дерзновение, и восхваляет слуг, которые поступили таким же образом. То, что Он воззвал, показывает, что Он хотел, чтобы и они услышали. Вместе с тем Он показывает и то, что они (иудеи) строят ковы в тайне, во мраке и заблуждении, но не преодолеют света, и Никодиму припоминает слова, которые сказал ему прежде: всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его (Ин.3:20).

Так как они (фарисеи) сказали, что никто из князей не уверовал в Него, то Он и говорит: делающий злое, не идет к свету, показывая этим, что они не пришли не по слабости света, но по развращению своей воли. Сказали Ему: Ты Сам о Себе свидетельствуешь. Что же Он? Если Я и Сам о Себе свидетельствую, свидетельство Мое истинно; потому что Я знаю, откуда пришел и куда иду; а вы не знаете, откуда Я (Ин.8:14). Что Он прежде сам сказал, то теперь они противопоставляют Ему, как изречение особенно важное. Что же Христос? Опровергая это и показывая, что Он говорил прежде применительно к ним и к их предположению, так как они принимали Его за простого человека, говорит: Если Я и Сам о Себе свидетельствую, свидетельство Мое истинно; потому что Я знаю, откуда пришел. Что это значит? Значит: Я – от Бога, и Бог, и Сын Божий. А Бог сам о Себе достоверный свидетель. А вы не знаете: вы, говорит, по своей воле поступаете худо, и, зная притворяетесь незнающими, обо всем говорите по человеческому разумению, не желая помыслить ни о чем выше того, что видимо. Вы судите по плоти (ст.15). Как жить по плоти значит худо жить, так и судить по плоти – значит судить несправедливо. Я не сужу никого. А если и сужу Я, то суд Мой истинен (ст.15,16). Эти слова значат: вы судите несправедливо. Но если мы несправедливо судим, могли сказать они, то почему не осуждаешь?

Потому, отвечает Он, что Я не для этого пришел. Это именно и значат слова: Я не сужу никого. А если и сужу Я, то суд Мой истинен. Если бы Я захотел судить, то вы были бы в числе осужденных, но и это говорю Я, продолжает Он не с тем, чтобы судить. Впрочем, не потому Я сказал: говорю не с тем, чтобы судить, будто бы не надеялся уличить вас, если бы стал судить; нет, если бы Я стал судить, то справедливо осудил бы вас, но потому, что теперь не время суда. Далее Он сделал намек и на будущий суд, сказав: потому что Я не один, но Я и Отец, пославший Меня (ст.16), и вместе указал, что не Он один осуждает их, но и Отец. Затем прикрыл это, приводя во свидетельство о Себе: и в законе вашем написано, что двух человек свидетельство истинно (ст.17).

Что бы сказали здесь еретики? Что Он имеет большего перед людьми, если эти слова будем разуметь просто? По отношению к людям так определено потому, что никто один и сам по себе не заслуживает доверия. Но в отношении к Богу может ли это иметь какое-либо значение? Почему же сказано: «двух»? Потому ли «двух», что они – два, или, что они люди? Если потому, что они – два, то почему Он не прибег к Иоанну, и не сказал: свидетельствую о Себе Я, и свидетельствует обо Мне Иоанн? Почему не к ангелу? Почему не к пророкам? Ведь Он мог бы найти множество и других свидетельств. Но Он хочет показать не только то, что два, но и то, что Они одного и того же существа. Тогда сказали Ему: где Твой Отец? А Он отвечает: вы не знаете ни Меня, ни Отца Моего (ст.19). Так как они, зная, говорили, как незнающие, и как бы искушали Его, то Он и не удостаивает их ответа.

Потому-то, наконец, Он говорит обо всем яснее и с большим дерзновением, имея о Себе свидетельство в знамениях и в учении Своих последователей, (и зная) что уже близок крест. Я знаю, говорит Он, откуда пришел. Это не очень тронуло их, но следующие затем слова: и куда иду более устрашили их, потому что показывали, что Он не пребудет в смерти. Но почему Он не сказал: знаю, что Я – Бог, но: Я знаю, откуда пришел? Он всегда примешивает уничиженное к высокому, и об этом последнем говорит прикровенно. Так, сказав: Я о Себе свидетельствую, и доказав это, Он перешел к словам уничиженнейшим, как бы так говоря: Я знаю, того, от кого Я послан, и к кому возвращаюсь. В этом случае (иудеи) ничего не могли возразить, потому что слышали, что Он от Него послан и к Нему отходит. Я, говорит, не сказал ничего ложного: откуда Я пришел, туда и отхожу, – к истинному Богу. Но вы не знаете Бога. Поэтому судите по плоти. Вы слышали столько свидетельств и доказательств, и еще говорите: не истинно. Моисея вы признаете достоверным, как в том, что говорит он о других, так и в том, что говорит о себе, а Христа – нет. Это значит судить по плоти. Но Я не сужу никого. Между тем в другом месте Он сказал: Отец не судит никого (Ин.5:22). Как же здесь говорит: если и сужу Я, то суд Мой истинен, потому что Я не один (ст.16).

Опять Он говорит применительно к их мнению. То есть, суд Мой есть суд Отца. Не иначе судил бы и Отец, если бы стал судить, нежели, как и Я сужу. И Я не иначе сужу, как судил бы и Отец. Но для чего Он упомянул и об Отце? Для того, что они не признавали Сына достойным веры, если Он не будет иметь свидетельства от Отца. В ином смысле эти слова не имеют силы. У людей свидетельство тогда бывает истинным, когда двое свидетельствуют в чужом деле. В этом состоит свидетельство двоих. Если же кто сам будет свидетельствовать о себе, то это уже не свидетельство двоих. Видишь ли, что Он сказал это не для чего другого, как для того, чтобы показать свое единосущие (с Отцом), показать, что Сам по Себе Он не имеет нужды в постороннем свидетельстве и что Он ничем не меньше Отца? В самом деле, смотри, какая самобытность: Я Сам свидетельствую о Себе, и свидетельствует о Мне Отец, пославший Меня (ст.18). Не мог бы Он сказать этого, если бы по существу был меньше. А чтобы ты не подумал, что это сказано ради числа, – заметь власть ничем не отличную (от власти Отца).

Человек свидетельствует тогда, когда сам по себе заслуживает доверия, а не тогда, когда имеет нужду в свидетельстве, и свидетельствует в чужом деле, а в своем деле, когда нуждается в свидетельстве другого, он уже не заслуживает доверия. Но здесь – совсем напротив. И свидетельствуя в своем деле и говоря, что об Нем свидетельствует другой, Он называет Себя достоверным, показывая в том и другом случае Свою самобытность. В самом деле, для чего, сказавши: Я не один, но Я и Отец, пославший Меня, и также: двух человек свидетельство истинно, – не перестал говорить, но присовокупил: Я Сам свидетельствую о Себе? Очевидно, для того, чтобы показать Свою самобытность. И наперед Он сказал о Себе самом: Я Сам свидетельствую о Себе. Этим Он показывает и равночестность Свою (с Отцом), и вместе то, что нет никакой пользы для тех, которые говорят, что знают Бога Отца, между тем не знают Его. А это, говорит, зависит от того, что не хотят Его познать. Поэтому-то и говорит, что без Него невозможно познать Отца, чтобы, хотя таким образом, привлечь их к познанию Его. Так как они, оставляя Его, всегда старались узнать Отца, то Он говорит: не можете познать Отца без Меня. Таким образом, те, которые хулят Сына, не Его только хулят, но и Родившего Его.

Будем мы избегать этого, будем прославлять Сына. Если бы Он был не одного и того же естества с Отцом, то не стал бы говорить таким образом. И если бы Он только учил, а на самом деле был другого естества, то можно было бы, и не зная Его, знать Отца, и наоборот, совершенно зная Его, не знать Отца. Кто ведь знает человека, тот не знает еще ангела. Так, скажешь, но, кто знает тварь, тот знает и Бога. Нет, многие знают тварь, или, лучше сказать – все люди, потому что видят ее и, однако же, не знают Бога. Итак, будем прославлять Сына Божия не только этою (словесною) славою, но и славою дел. Первая без последней ничего не значит. Вот, ты, сказано, называешься Иудеем, и успокаиваешь себя законом, и хвалишься Богом. Как же ты, уча другого, не учишь себя самого? Хвалишься законом, а преступлением закона бесчестишь Бога (Рим.2:17,21,23).

Смотри, как бы и нам, хвалящимся правотою веры, не обесчестить Бога своею жизнью, не соответствующей вере, и не подать повода к хуле на Него. Господь хочет, чтобы христианин был для вселенной учителем, закваской, светом и солью. А что значит свет? Жизнь светлая, не имеющая в себе ничего темного. Свет не себе полезен, равно как и соль и закваска, но приносят пользу другим.

Поэтому, от нас требуется, чтобы мы не себе только были полезны, но и другим. Ведь соль, если не осоляет, уже не есть соль. Этим показывается также и то, что если мы будем вести жизнь добродетельную, то и другие непременно будут жить так же, равно как и наоборот – пока мы сами не будем добродетельными, не принесем никакой пользы и другим. Да не будет у нас ничего неразумного, ничего суетного. А таковы мирские дела, таковы житейские заботы. Потому-то и девы названы юродивыми, что они заботились о пустых мирских делах, собирали здесь, а не отлагали туда, куда следовало. Но я боюсь, чтобы и нам не потерпеть того же. Боюсь, чтобы и нам не придти одетыми в нечистые одежды туда, где все имеют одеяния светлые и блистательные. Нет ничего грязнее. Ничего сквернее греха. Потому-то и пророк, изображая природу греха, взывал: смердят, гноятся раны мои (Пс.37:6).

И если хочешь узнать зловоние греха, то представь его себе по совершении, в то время, когда освободишься от пожелания, когда уже не будет беспокоить тебя огонь (страсти): тогда ты увидишь, каков грех. Представь себе гнев, кода находишься в спокойном состоянии. Представь любостяжание, когда бываешь чужд этой страсти. Нет ничего гнуснее, ничего отвратительнее хищения и любостяжания. Мы часто говорим об этом не потому, будто хотим тревожить вас, но для того, чтобы доставить вам великую и чудную пользу, Кто не исправился, услышав однажды, может быть, исправится, услышав в другой раз, а кто пропустил в другой раз, исправится в третий. Да сподобимся же все мы, освободившись от всякого зла, иметь благоухание Христа, Ему же с Отцом и Св. Духом слава ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Святитель Филарет Московский

Что такое «свидетельство Божие»?

И аз пришед к вам братие, приидох не по превосходному словеси или премудрости, возвещая вам свидетельство Божие: не судих бо ведети что в вас, точию Иисуса Христа, и сего распята. (1Кор.2:1,2). Пришед к вам, братие, незнаемый в лице, к малознаемым по образу мыслей и жизни, недоумеваю, что сказать вам, и как говорить с вами. Да разрешит сие недоумение, и да будет ныне моим и вашим наставником Божественный Апостол Павел. Он, приводя на память Коринфянам и вместе повествуя для нас, каким образом в первый раз приходил он к ним с проповедию Евангельскою, говорит к ним: «аз пришед к вам братие, приидох не по превосходному словеси или премудрости, возвещая вам свидетельство Божие: не судих бо ведети что в вас, точию Иисуса Христа и сего распята». Слышите ли, что говорит сим гражданам сей пришелец, пришедший от Бога? «Возвещал» им «свидетельство Божие». Примечаете ли, как говорил он с ними? «Не по превосходному словеси или премудрости», то есть, не употреблял он для привлечения их к себе искусственного красноречия, не рассыпал пред ними сокровище знания, но, сколько можно, простым словом предложил им главное и необходимое учение.

Посему, «и аз пришед к вам, братие», ныне, по тому же долгу служения Евангельского, которое Господь наш первоначально вверил Апостолам, а от них чрез непрерывное преемство священного рукоположения простер и до нашего недостоинства, – «прихожду не по превосходству словеси или премудрости, возвещая вам свидетельство Божие». Не забочусь о искусстве слова человеческого, ни о богатстве знания человеческого: Слово Божие не имеет нужды в сих ничтожных пособиях, и Премудрость Божия даже утаевает свои тайны от премудрых и разумных, и открывает младенцам. Желаю, поколику Бог дарует, в простоте слова и в чистоте истины возвестить вам «свидетельство Божие», или точнее сказать, не возвестить как новое, но как известное в мыслях и чувствованиях ваших, возобновить к общему назиданию. Что такое «свидетельство Божие»?

Апостол разумеет под сим названием учение христианской веры. Сие очевидно из собственных его слов, которыми он, упомянув о свидетельстве Божием, тотчас определяет предмет сего свидетельства: не судих бо ведети что в вас, точию Иисуса Христа, и сего распята. Называть учение христианской веры свидетельством Божиим Апостолы приняли от Самого Иисуса Христа: ибо, назначая их проповедниками сея веры, Он сказал им: будете Ми свидетели во Иерусалиме же и во всей Иудеи и Самарии, и даже до последних земли (Деян.1:8). А в другом случае то же самое назначение объяснил им следующими словами: шедше… научите вся языки, крестяще их во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа (Мф.28:19).

Свидетельством Божиим учение Христианской веры называться может или потому, что сие учение свидетельствует о Боге, или потому, что свидетельствует о нем Бог. Оно свидетельствует о Боге против заблуждений языческих, что Он есть един, вечен и неизменен в существе Своем и в воле Своей, всемогущ и премудр, праведен и благ. Против неведения Иудейского свидетельствует оно, что Единый Бог есть Троичен, Бог Отец безначальный и не рожденный, Сын Божий, рожденный от Бога Отца и единосущный с Ним, Дух Божий, исходящий от Бога Отца, равный Отцу и Сыну в Божестве и славе. Всем человекам вообще свидетельствует оно, что Бог есть Творец, Промыслитель и Спаситель.

Особенно свидетельствует человекам, яко грешникам, что Бог не хощет смерти грешника, но еже обратитися… и живу быти ему (Иезек.33:11); что для сего Бог Отец благоволил послать на землю Сына Своего Единородного, и Духа Своего Святого; что Сын Божий, воплотившись от Пречистой Девы Марии, в лице Своем соединил Божество с человечеством, дабы все прочее человечество примирить и соединить с Божеством; что Сей Богочеловек, Господь наш Иисус Христос, пострадал и умер, дабы умертвить нашего ветхого человека, то есть, греховную в нас силу, от Адама в нас рожденную и собственными грехами нашими питаемую, – воскрес, дабы воскресить в нас нового человека, то есть, возбудить в нас благодатную духовную силу, жившую в нас прежде греха Адамова; – вознесся на небо, дабы всеобъемлющею властию Своего Божества все соестественное Себе человечество привлечь от земли на небо; что, по ходатайству Иисуса Христа, пришедший на землю Дух Святый, дышущий, идеже хощет (Ин.3:8), наипаче действенно и ощутительно дышет в слове Евангельском и в таинствах церковных; что сей Дух невидимым, часто «неведомо откуда приходящим» действием Своим грешника, закосневающаго во грехах, обличает, вразумляет, побуждает обратиться к Богу, не знающаго как обратиться научает, изнемогающаго в подвиге обращения укрепляет и одушевляет, и таким образом вводит «внутрь» человека царствие Божие (Лк.17:21), которое есть правда, …мир и радость о Дусе Святе (Рим.14:17), – дабы наконец совершенно ввести человека в царствие Божие, когда явится Иисус Христос, призвать благословенных Отца Своего в наследие царствия, уготованного им от сложения мира. Вот в немногих словах многознаменательное свидетельство христианской веры о Боге и спасительных делах Его.

Нужно ли удостоверение о том, что сие, по содержанию своему столь важное для человеков свидетельство, есть верно и всякого приятия достойно? Сам Бог о нем взаимно свидетельствует и удостоверяет о его подлинности! Не говорю о том, что и для самых язычников Он не несвидетельствована Себе остави, благотворя, с небесе нам дожди дая, и времена плодоносна, исполняя пищею и веселием сердца наша (Деян.14:17), – или, напротив, отъятием от земли Своего плодотворного благословения, напоминая человекам их духовное неплодие, и призывая их принесть плоды достойные покаяния. Не говорю о чудесах, служивших удостоверительным свидетельством закону, который пестун нам бысть во Христа (Гал.3:24), ни о пророчествах, которые также издалеча подавали Божественное свидетельство еще ожидаемому в мире христианству. Поспешаю привести то Божественное свидетельство, которое Сам Основатель Христианства представляет о Себе и о истине Своего учения, с такою силою удостоверения, что даже позволяет неверить Ему без сего свидетельства: Аще, – говорит, – не творю дела Отца Моего, не имите Ми веры: аще ли творю, аще и Мне не веруете, делом Моим веруйте, да разумеете и веруете, яко во Мне Отец и Аз в Нем (Ин.10:37,38). И еще: дела, …яже даде Мне Отец, да совершу я: та дела, яже Аз творю, свидетельствуют о Мне, яко Отец Мя посла. И пославый Мя Отец Сам свидетельствова о Мне (Ин. 5:36—37).

О каких говорит Он делах? О тех, на которыя указует яснее ученикам Иоанновым также, как на непреложное о Себе свидетельство: слепии прозирают, и хромии ходят, прокаженнии очищаются, и глусии слышат, мертвии востают и нищии благовествуют (Мф.11:5), а, наконец, и Сам Воскреситель мертвых, умерщвлен быв плотию (1Пет.3:18), оживает духом, и в теле Своем дает осязать раны, свидетельствующие бывшую смертность, и настоящее бессмертие: кто кроме Бога может совершать такие дела? Следственно, в них Он Сам говорит и свидетельствует о Иисусе Христе, о учении Его и о вере Его. Но какое представляет Он и еще собственное свидетельство Бога Отца: «Сам свидетельствовал»? То, которое Бог Отец дал Сыну Своему возлюбленному на Иордане гласом Своим и явлением Духа Своего Святого, – на Фаворе также глаголом и явлением света и славы, наконец, среди самого Иерусалима и среди народа, когда на молитву Иисуса: Отче! прослави имя Твое, прииде… глас с небесе: и прославих, и паки прославлю (Ин.12:28).

Правда, не всем тогда было внятно сие свидетельство, но вскоре оно сделалось внятно всем народам и племенам земным, с новыми поразительными знамениями божественности, когда Дух Святый, исполнив Апостолов, вдруг всеми человеческими языками начал провещавать чрез них величия Божия. Сим свидетельством Божиим – и было ли бы возможно иначе? – рыбари уловили мудрецов, нищие покорили владык земли, половина рода человеческого убеждена была принять сие свидетельство, и притом так, что для него совершенно переменила образ мыслей и жизни, мученики подписали сие свидетельство кровию своею, и Церковь, свидетельством Божиим ограждаемая и утверждаемая, победив оным злобу и ярость врагов внешних, ухищрения и дерзость домашних нарушителей мира и согласия, не побеждаясь усиливающимися в конце веков соблазнами, до ныне торжественно возвещает свидетельство Божие, и взаимно приемлет от Бога свидетельство, что, по непреложному обетованию ее Основателя, даже до конца мира врата адова не одолеют ей (Мф.16:18).

Что должны мы, братие, мыслить, что чувствовать, внимая свидетельству Божию, которое мы еще в родителях и прародителях приняли, и которое так часто слышим вновь, собственно, для нас возвещаемое, повторяемое, напоминаемое? «Подобает нам, – скажу со Апостолом, – лишше внимати слышанным, да не когда отпадем». Ибо, како мы убежим, о толицем нерадивше спасении, еже зачало приемше глаголатися от Господа, слышавшими в нас известися, сосвидетельствующу Богу знаменми же и чудесы, и различными силами, и Духа Святаго разделенми по Своей Ему воли (Евр.2:1,3,4). Нельзя, по-видимому, опасаться, чтобы кто из нас отступил от свидетельства Божия так далеко, чтобы возвратиться к заблуждениям языческим, или неведению иудейскому. Но могут быть люди, которые Бога исповедают ведети, а делы отмещутся Его (Тит.1:16), или нарушают чистоту веры Его и отступают от единства Церкви Его, «избирая себе учители», как давно предвидел и сказал Апостол, по своих похотех, чешеми слухом (2Тим.4:3), либо слухом грубым и чувствием необученным, избирая учителей неверия и разврата. Сего ради – еще раз глаголю с Апостолом, — подобает нам лишше внимати слышанным, да не когда отпадем (Евр.2:1).

Не служим, как язычники многим богам: но «подобает …внимати», не есть ли для нас бог чрево? Не работаем ли больше, нежели Богу, богатству? Не служим ли идолам страстей? Не хочет ли гордость наша поставить нас самих идолами для других? Не превозносимся, как иудеи, чадством Авраама: но «подобает… внимати», – не также ли дерзновенно и нерассудительно превозносимся именем Христиан, не сделавшись истинными чадами Божиими чрез духовное возрождение, чрез живую веру, и чрез святое житие? «Подобает» и тем, которые необдуманным разномыслием и непослушанием Церкви Христовой дерзают рассекать живое тело Христово, раздирать Его нешвенный хитон, – ей, «подобает» им «внимати», что делают они и какому свидетельству последуют? Не седмь ли столпов поставлены в утверждение дома Премудрости Божией? Не седмь ли духов Божиих посланы для управления вселенскою Церковию?