Тайна старой усадьбы. Серия «Семнадцатый отдел»

С этими словами он уставился на меня своими проницательными глазами.

– Мне кажется, что вы найдете меня более податливым на увещевания, – расхохотался я. – Но расскажите же мне про старого Драйсдейла.

– Андрю Драйсдейл, – начал мистер Блэр свой короткий рассказ (он вообще говорил резко и очень кратко), – прожил в Брэкенбриджском доме около пятидесяти лет. В молодости он служил в армии, но вдруг на него что-то нашло. Он подал в отставку и зарылся в Брэкенбридже. Кто говорит, что он совершил какое-то злодеяние, другие утверждают, что он потерпел невзгоды в любовных делах, мне неизвестна настоящая причина, но вы не могли встретить большего бирюка. Он целые дни и ночи просиживал в библиотеке и не желал видеть никого, кроме деревенского священника. Я знаю, что жители деревни держались того мнения, что он помешан, но, поверьте, он был в здравом уме.

– Но как он жил? – спросил я. – Я хочу спросить, была ли у него прислуга и все, что полагается в таком доме?

– Прислуги у него никакой никогда не было, – ответил мистер Блэр. – Жена одного фермера приходила и варила еду, и изредка убирала дом. Нет, позвольте, я ошибся: не жена, а сестра фермера. Форсит не женат и характером походит на своего бывшего лэрда. Кроме того, что он фермер Мызы, Форсит состоит управляющим всего имения. Покойный лэрд нанимал одного управляющего за другим, и часто менял их. Никто не хотел оставаться у него – до тех пор, пока он не нашел этого самого Форсита. Этот не обращал никакого внимания на старого лэрда и делал в имении, что хотел. Я полагаю, что это было с его точки зрения правильно и целесообразно.

– Он еще живет там, этот Форсит? – спросил я.

– Да. Вы с ним познакомитесь. Он порядочный тиран, но мне кажется, что он честный парень. Во всяком случае, документация в полном порядке. Он мне сдавал отчетность, когда я занимался оценкой имения после смерти старика лэрда.

– А скажите мне, – спросил я, – что за человек этот деревенский священник? Слышал, что покойный мистер Драйсдейл все свое состояние завещал ему.

– О нем я ничего не знаю, – решительно ответил мистер Блэр. – Я написал завещание согласно воле покойного Андрю Драйсдейла. Он мне объявил, что наследника не существует. Ведь никто тут не знал о вашем существовании. Советов никаких давать не стоило – мы почти ничего не знали о делах нашего клиента. В общем, мы с мистером Андрю Драйсдейлом мало общались и, правду говоря, он мог вообще обойтись без нас. Но что поделаешь, ведь человека так просто не изменишь.

– Да, наша семья, кажется, из странных, – улыбаясь, заметил я.

– Да, это правда, – ответил мистер Блэр. – Но мы теряем время над семейными сплетнями. Я вам пошлю копии с бумаг, как только они будут готовы…

– Наоборот, – поспешил я уверить его, – эти сплетни, как вы их называете, меня очень интересуют. Пока я не пойму характера моего дяди, я уверен, что никогда не смогу объяснить себе… – я остановился.

– Объяснить что? – брови мистера Блэра вопросительно поднялись. Его серые глаза холодным взглядом уставились на меня. Если бы я в эту минуту заметил хоть искорку симпатии или просто малейший намек на любезность и теплоту, мне кажется, что я выложил бы все о приключениях прошлого вечера и, наверняка, спросил, а затем послушался его совета. Но я не мог прочесть в его глазах решительно ничего, кроме ледяного недоверия, и неловко закончил начатую фразу:

– Да всю эту странную историю с завещанием! Все кажется таким необъяснимым! – поспешно добавил я.

– В этом я с вами не согласен, – сказал мистер Блэр. – По сравнению с поведением вашего дяди и другими его причудами, это совсем не кажется странным. Этот священник Шоу был его единственным другом. Что же ожидать? А теперь, мистер Драйсдейл, несколько слов по поводу аренды дома. Каково ваше мнение?

– Кто предлагает снять дом? – спросил я.

Мистер Блэр посмотрел несколько писем, лежавших в проволочной корзинке на столе.

– Некий мистер Сеймор. Сеймор – это его имя. Раньше он был где-то на Востоке, и, как он сам говорит, заработал некоторые деньги. Теперь он хочет осесть попрочнее, и ему кажется, что Брэкенбридж отлично для этого подходит. Кроме того, он пишет, что он целый год прожил около Брэкенбриджа, и что ему нравится здешний климат. Насколько я могу судить, это человек солидный, и его предложение очень выгодное.

– Мне пока очень трудно принять решение, – сказал я, – у меня появлялась мысль самому пожить в Брэкенбридж-Холле.

В ответ на это заявление мистер Блэр откинулся на спинку стула и уставился в потолок. А я никак не мог понять, о чем Блэр при этом думает. Я стал осматривать комнату и, повернув голову, заметил, что нотариус с циничной улыбкой уставился на меня.

– Мне сдается, что в ваших жилах все-таки течет кровь Драйсдейлов, – заметил он. – Я еще никогда в жизни не слыхал более сумасшедшего заявления. Жить при вашем доме в Брэкенбридж-Холле? Да ведь дом с каждым годом все больше и больше разваливается, и все больше и больше теряет свою ценность. Цена ему и сейчас не велика. Господи! Разве вы не видите?..

Взгляд мистера Блэра метнул искры в мою сторону. Он передал мне через стол какое-то письмо.

– Вот письмо Сеймора. Идите и переговорите с ним сами. Решите сами, подходящий ли он жилец для вас, или нет.

Я чувствовал себя неловко.

– Вы не подумайте, – обратился я к мистеру Блэру, – что я не желаю слушать ваших советов. Пожалуйста, не думайте этого. Мне только очень нравятся здешние места, и я думаю, что при спокойной жизни я мог бы справиться.

Мистер Блэр покачал головой.

– Нет, это место вам не по карману. Мне кажется, что вы должны быть весьма довольны этим предложением. Я никогда не видел этого Сеймора и совсем не знаю его, но почему бы вам не встретиться с ним. В письме он сообщает, что будет сегодня и завтра в отеле «Норт Бритиш» и сможет принять вас.

– Сейчас я пойду и поговорю с ним, – сказал я, вставая. Мне хотелось задобрить мистера Блэра. – Спасибо большое за сведения и за… гм, за пожалуй, очень хороший совет…

– Да, – медленно произнес мистер Блэр, – совет очень хороший.

Он пожал мне руку. В этот момент я в первый раз заметил на его лице дружелюбное выражение, но это выражение немедленно исчезло, как только он отвел от меня взгляд.

«Твердый орешек, раскусить непросто», – решил я про себя, проходя по Принц-стрит по направлению к «Норт Бритиш отель».

В конторе этого учреждения дежурная девица сообщила мне, что, по ее сведениям, мистер Сеймор на месте. Затем предложила присесть в холле и подождать, пока она кого-нибудь отправит в комнаты мистера Сеймора. Значит, у этого типа несколько комнат? Это звучало громко и богато. Я подал посыльному свою карточку, на которой значился мой адрес в Лондоне. Рядом с этим адресом я с гордостью приписал: «Брэкенбридж-Холл».

Долго ждать мне не пришлось. Посыльный вернулся почти сразу и сообщил, что мистер Сеймор в номере и может сейчас принять меня. Его комнаты были на первом этаже, и посыльный провел меня туда. Маленькая гостиная выходила окнами на Принц-стрит. Я оглянулся, ища, куда сесть.

– С добрым утром, – произнес голос позади меня.

Я круто повернулся. На пороге открытой двери в соседнюю комнату стоял человек лет сорока пяти. Он был небольшого роста. Рыжеватые волосы и очки придавали его лицу какое-то детское выражение. Это был один из тех, кого я прошлым вечером видел в библиотеке Брэкенбридж-Холла.

Я принимаю важное решение

Я нашел в себе достаточно мужества, чтобы спокойно ответить: «Доброе утро». Но больше не мог выговорить ни одного слова. Сеймор беззаботно прошелся по комнате и придвинул мне кресло, предлагая сесть. Первое, что помогло мне оправиться, было крепнувшее убеждение, что мистер Сеймор не подозревает во мне нарушителя его покоя двенадцать часов тому назад. Я вспомнил, что он стоял напротив света, тогда как я и Джордж стояли на противоположном конце комнаты, и что он сразу же потушил свечу, как только я крикнул. Сообразив это, я вновь вздохнул свободно и оправился окончательно от изумления.

– Я пришел к вам прямо от господ Блэр и Баллэнтейна, – начал я. – Они сообщили мне, что вы хотели бы снять Брэкенбридж-Холл.

Мистер Сеймор кивнул.

– Да, я предложил им сдать мне дом… Не угодно ли вам сигару, сэр?..

Он придвинул мне коробку хороших сигар, от которых я отказался. Он зажег свою, тогда как я продолжал говорить.

– Мистер Блэр хотел, чтобы я переговорил обо всем лично с вами.

– Да, он был прав, – кивнул мистер Сеймор, дружественно добавляя: – Могу я вам предложить выпить чего-нибудь? Какой коктейль вы предпочитаете?

– Мне будет совестно принять от вас коктейль, – сказал я, смеясь, – поскольку я пришел заявить вам, что я не могу сдать вам Брэкенбридж-Холл.

Мистер Сеймор негромко рассмеялся и помахал в воздухе толстенькой ручкой. На его мизинце пурпуровыми отливами горел темный рубин.

– Два мартини, – приказал он в телефон, стоящий возле камина. – Принести в частную приемную мистера Сеймора.

Он снова поглубже уселся в свое кресло и затянулся сигарой.

– Брэкенбридж такое чудное место, – произнес он своим отрывистым голосом, выпуская при этом клубы белого дыма. – Вы знакомы с этим местом… э…? – он взглянул на мою визитную карточку, лежавшую рядом со мной на столе. – Мистер Драйсдейл?..

– Я только проехал через деревушку, – ответил я, стараясь быть все время начеку.

Я все еще пытался решить, догадывается ли он все-таки о событиях прошлой ночи и не сделает попытку как-нибудь ненароком выманить у меня признание. Но следующее замечание было другого рода:

– Я довольно долго жил в деревне, в отеле. Я занимаюсь рыболовством, а в часы досуга рисую. Я больше всего люблю замарать акварелью картину. Для художника окрестности Брэкенбриджа – это настоящий рай. Ну и, в конце концов, отель мне сильно надоел.

– Это понятно, – учтиво согласился я. – Все отели быстро приедаются.

– Да, конечно. Мне очень не хотелось покидать здешних мест, поэтому я стал искать и в конце концов нашел для себя помещение. Там и прожил около года. Надо сказать, помещение весьма примитивное, но уютное. На это совсем не похоже. – Он, улыбаясь, обвел рукой свою приемную. – А вот и наши напитки. За ваше драгоценное здоровье, мистер Драйсдейл! За более близкое знакомство!

Я, в свою очередь, выпил за его здоровье.

Так как ему, видимо, нравилось говорить о себе, я стал ждать продолжения его рассказа.

– Моя хозяйка – премилая старушенция, – сказал он, попивая из своего стакана. – Сестра одного фермера. Мне говорили, что он у вас снимает землю и служит чем-то вроде управляющего в вашем имении. Зовут его Форсит.

– Да, он – управляющий имением, – согласился я, вспомнив, что уже слышал это имя. – Мне о нем только что говорил мистер Блэр.

– Конечно, – сказал мистер Сеймор. – Говоря между нами, он настоящий бирюк, – прибавил Сеймор конфиденциальным тоном. – Но так как Форсит не встречается со мной, меня не очень беспокоит его желчность. Я прожил там спокойно и счастливо целый год. Теперь мне хотелось бы покончить с делами – я ведь торговец, работал на востоке – и хотел осесть поудобнее. Итак, мне хочется жить оседло… в Брэкенбридж-Холле. – Он снова рассмеялся и посмотрел на меня. Лицо его озаряла широкая, откровенная улыбка. – Что вы на это скажете, мистер Драйсдейл?..

– Да вот, – начал я. – Я сам еще не знаю, что вам сказать. Я уже почти решил жить там сам.

– Если бы вы знали окрестности и дом, милый сэр, вы бы не сомневались больше. Место чудесное – если есть деньги, – он вопросительно взглянул на меня. – Ну, а если нет… – он пожал плечами.

– Разумеется, у меня есть годовой доход, – поспешил я ответить и показать свою смелость.

– Простите меня, – ответил он, и глаза его потускнели. – Я не хотел показаться нетактичным. Я прошу извинения, я сказал глупость.

– Нисколько, – ответил я. – То, что вы сказали – сущая правда. Надо иметь большие деньги, чтобы самому жить в Брэкенбридж-Холле как следует. Это одно из соображений, которые заставляют меня колебаться. В ином случае я не пришел бы к вам вообще.

Мистер Сеймор утвердительно кивнул головой.

– Да, да, я вполне вас понимаю.

– Я, понятно, очень благодарен вам за ваше предложение, – прибавил я, – но мне хочется сначала все толком обдумать. Давайте оставим пока этот вопрос открытым. Через несколько дней мистер Блэр письменно известит вас о моем решении.

– Мой милый мистер Драйсдейл, – сказал мистер Сеймор, придвигая свой стул поближе ко мне, – вы очень любезны. Но послушайте, зачем говорить обиняками? Мне кажется, что мы уже признали друг друга за – как бы сказать? – птиц одного полета. Что бы то ни было, мы оба принадлежим к одному обществу и как-то можем договориться, поскольку одинаково смотрим на вещи. Я вам предлагал двести фунтов в год. Говоря правду, мне противна мысль о том, что я снова буду гоняться по окрестностям в поисках дома, и, наконец, должен буду поселиться где-нибудь, где мне совсем не по душе жить. Поэтому я прямо предлагаю вам триста фунтов в год. Весь ремонт я беру на себя. Идет?

Он выпрямился на стуле и прямо посмотрел на меня. Рука его застыла в воздухе с сигарой, зажатой между вторым и третьим пальцами. Затем он снова откинулся на спинку стула и улыбнулся.

– Что же, и это предложение вас не соблазняет? – спросил он.

– В том-то и беда, что соблазняет, – ответил я. – Очень даже соблазняет…

– Я хорошо вас понимаю, – медленно произнес он. – Дело ведь не только в трехстах фунтах, кроме этого все расходы на ремонт минуют ваш карман. Конечно, вы правы, мистер Драйсдейл, – голос его как бы отрезал слова. – Чего же сомневаться из-за каких-то нескольких фунтов? Вот мое последнее слово, – он смахнул пепел с сигары на пепельницу и протянул руку, как бы желая пожать мою. – Я даю триста пятьдесят фунтов в год – заключим нашу сделку.

Он улыбнулся. Полная, белая рука, сверкая красным камнем, раскрылась и вытянулась в моем направлении.

– Я уверен, что вы согласны, – улыбка его растянулась еще шире. – Нет, вы, я вижу, шотландец старого покроя. Что ж, я этим восхищаюсь.

Он подернул плечами и рассмеялся. Я поднялся с места.

– Простите меня, – сказал я, – но я, право, не могу решить прямо сейчас. Я обещаю, что вы услышите о моем решении от моего нотариуса через два-три дня.

– Выпейте еще что-нибудь до вашего ухода, – сказал он.

Он уже подошел к телефону, но я вовремя остановил его.

– Через несколько дней, – сказал я еще раз, прощаясь с ним, – вы будете знать. Не позднее, чем через три дня. Это я могу вам обещать.

– Я возвращаюсь в понедельник на ферму. Может быть, мы там встретимся, – сказал он медленно. На его лице сияла довольная улыбка. – Думаю, что вы к тому времени решите принять ли мое предложение. Я, во всяком случае, не теряю надежды. До свидания.

***

Джордж опоздал на две минуты. Я уже сидел в ресторане отеля «Каледония». Всю первую половину нашего завтрака я занимал подробным рассказом о моих деловых свиданиях.

– Судя по твоему рассказу, – сказал Джордж, когда я закончил, – я решил, что этот тип Блэр, нотариус, ловкий мошенник, который постарается прикончить тебя, если представится возможность. Тогда как этот Сеймор, согласно твоим же словам, обладает всеми хорошими качествами. А что, Блэр не пробовал занять у тебя десятку или что-нибудь в этом духе?

– Конечно, нет! Он был весьма деловитый человек.

– Мерзавец ужасный! Ну, а тот, Сеймор? Из твоего описания возникает очень благоприятная картина. Вы просидели вместе целое утро, пили, курили, рассказывали друг другу всякие истории, – точно два старых приятеля, не правда ли? Это то, что ты хотел сказать?

– Не совсем, – улыбнулся я. – Конечно, Сеймор был весьма милым и гостеприимным, тогда как нотариус был резким и холодным. Но Сеймор был не только дружелюбен – он был, несомненно, невероятно хитер. Было ясно, что он всю свою жизнь был дельцом. А также ясно, что он во что бы то ни стало хочет снять Брэкенбридж-Холл. Ведь он почти удвоил под конец предложенную им сумму.

Джордж свистнул.

– Удвоил, черт возьми! Хорош делец! Я бы, скорее, понял, если бы он постарался тебя как-нибудь ущемить. А что ты ему ответил на это?

– Я ответил, что дам ему знать о своем решении через несколько дней.

– Правильно. Вот, пусти только какого-нибудь Драйсдейла в такую домину, в нем сразу же заговорит кровь предков. Ты так разволнуешь милейшего друга Сеймора, что он готов будет умножить первоначальную цифру на четыре, но не захочет отказаться от мысли снять твой Брэкенбриджский дом.

– Я думаю, что это так, – медленно произнес я.

Джордж серьезно посмотрел на меня.

– Ты согласен с тем, что я сказал? Интересно знать, почему именно.

– Это, – ответил я, – я и хочу выяснить.

– Да, – согласился Джордж. – За всем этим что-то кроется. Давай, завтра же попытаемся разузнать, в чем дело.

– Завтра? Сегодня, ты хочешь сказать? Я не хочу терять ни минуты.

Лицо Джорджа затуманилось.

– Ты меня простишь, если я скроюсь до завтрашнего утра. Мне ужасно неловко, но я не вижу, как поступить иначе. Я тут встретил одного человека из министерства, и он пригласил меня поужинать с ним сегодня вечером. Это дело не совсем официальное, надо переговорить кое о чем. А, кроме того, я должен многое тут купить. Мне хочется закончить со всеми этими делами до завтрашнего утра. А если ты хочешь сегодня побывать в Брэкенбридже – поезжай. Если же тебе надо купить что-нибудь, я с удовольствием сделаю это за тебя.

– Спасибо, – ответил я. – Я тебе очень благодарен.

Я перечислил несколько нужных вещей.

– И потом, – прибавил я, – достань мне хороший, удобный и небольшой револьвер системы Уэбли5.

– Вот это я понимаю, – сказал Джордж, прибавляя к списку револьвер. – При одной мысли об этом душа радуется. Я куплю два револьвера, ведь ты не хочешь лишить и меня удовольствия? А теперь, если ты хочешь возвращаться в Брэкенбридж, нужно только узнать время отправления поезда.

Заглянув в расписание, я убедился, что у меня остается достаточно времени, чтобы, не спеша, пройтись по Принц-стрит к станции. Джордж пошел покупать рыболовные снасти.

– Оставь хоть что-нибудь из приключений на мою долю, – сказал он мне при расставании. – Не заканчивай своего расследования до моего появления. Ну, так до свидания, до завтра!

Меня поразил оптимизм моего приятеля. Неужели он вообразил, что все так просто выясниться за одну ночь? Конечно, могло случиться и так, что я ненароком нападу на какое-нибудь пустяшное обстоятельство, которое поможет мне раскрыть всю цепь происшествий, выражаясь мягко, необычных.

– Какой-нибудь пустяк, – мысленно повторил я и вздрогнул. Передо мной был весьма большой и не пустяшный факт. Каким образом мог он повлиять на дальнейшее – я еще не знал. Но факт был налицо, и мне предоставлялся выбор: принять, заметить его, или же пройти мимо, не обратив внимания. Но вразумительно объяснить этого обстоятельства я не мог.

Я как раз подходил к «Норт Бритиш отель» и собирался свернуть на маленькую улочку, ведшую к станции, когда мой взгляд случайно остановился на одном из окон мистера Сеймора, как раз на окне той гостиной, где я провел часть утра. Вдруг я в этом окне увидел фигуру, которую я узнал с неприятным чувством удивления. Это была Маргет Шоу, дочь Брэкенбриджского священника. Ее прелестное лицо было мрачным и озабоченным. Она бесцельно смотрела на проходившую по улице толпу.

Я рад, что в ту минуту у меня нашлось достаточно сообразительности, чтобы отойти на шаг и встать так, чтобы она не могла меня видеть. Должен признаться, прежнее спокойствие покинуло меня. Значит, Сеймор, действительно, что-то затевал в Брэкенбридж-Холле и поэтому желал выдворить меня. Для этого он собирался снять мой дом. Но мне было особенно горько думать, что Маргет был соучастницей в этом деле.

За пять минут до этого я бы решил, что такая вещь вообще немыслима. Я мог допустить, что они знакомы между собой, живя в одном местечке, но то, что Маргет окажется в гостиной Сеймора через два часа после моего ухода оттуда – это мне казалось невероятным. А вместе с тем я сам только что видел ее там.

Пока я стоял, погруженный в размышления, скользя взором по прохожим, я увидел еще одну вещь, заставившую меня снова вздрогнуть.

– А! – подумал я. – Вот кого она дожидается!

Черная фигура выделилась перед входом в отель из потока толпы и, остановившись, стала быстро озираться. Затем, удовлетворившись, по-видимому, наблюдениями, она быстро вбежала по ступенькам и скрылась в подъезде отеля. Это был священник Данкан Шоу. Я бы везде узнал это бледное лицо с живыми, черными глазами.

Все это давало достаточно пищи для размышлений – не очень мирных, поскольку я не мог спокойно думать о том, что Маргет имеет что-то общее с Сеймором. Пока я стоял на углу, мой ум лихорадочно работал. Наконец, я решил действовать. Тростью я поманил проезжий автомобиль и, быстро перейдя через улицу, вскочил в него.

– Кастл-стрит! – приказал я ему, называя номер дома мистера Блэра. – Только поскорее! У меня осталось всего двадцать минут до отхода поезда! – прибавил я.

Ночью

Я не опоздал на поезд, даже приехал на станцию за несколько минут до отхода. В кармане у меня лежали ключи моего покойного родственника, а на столе у Блэра записка, напоминавшая ему о необходимости написать на следующий день письмо мистеру Сеймору с отказом в аренде Брэкенбридж-Холла. Причиной этого отказа служило то обстоятельство, что мистер Рональд Драйсдейл сам намеревался поселиться в вышеназванной резиденции. Мой разговор с мистером Блэром длился недолго и носил весьма деловой характер.

Чтобы попасть в Брэкенбридж, пришлось пересаживаться в Ильтоне. На этой-то станции я буквально наткнулся на Маргет Шоу и на ее отца. Я подозревал о том, что они поедут домой тем же поездом. Вероятность подобной встречи, во всяком случае, не была исключена. Поэтому я не потерял самообладания, когда увидел их на станции и даже поздоровался с ними. Но чувства мои были достаточно «взъерошены». Я намеревался довести мое расследование до конца, пренебрегая собственными симпатиями и антипатиями, подозревая всех и каждого, в поисках всего подозрительного, что могло бы навести меня на след. Хотел разобраться в этом деле или же, в противном случае, признать себя дураком и трусом. Принимая все это во внимание, я обрадовался случаю, позволившему мне приехать на север в обществе мистера Шоу и Маргет.

Маргет – вот, где таилась разгадка. «Подозревать всех и каждого» было моим решением. Но как я мог подозревать эту девушку, сидевшую напротив меня в вагоне, такую молодую и красивую, загоревшую от солнца и ветра на этих высоких холмах? Неужели она в состоянии совершить что-либо, недостойное ангела? Глаза ее без боязни встречались с моими. А все подозрения казались беспочвенными и несправедливыми. Однако факты говорили об обратном.

В разговоре мистер Шоу объяснил причину своей поездки в Эдинбург. Он присутствовал на церковном собрании.

– Я люблю брать Маргет с собой в подобных случаях, – сказал он. – Мне думается, что ей в Брэкенбридже должно быть очень скучно, вечно сидеть со старым отцом занудой.

С этими словами он любовно похлопал девушку по руке.

– А я повидался со своим нотариусом, – сказал я, – и дал ему знать о своем решении по поводу Брэкенбридж-Холла.

Мистер Шоу наклонился и выжидательно стал вглядываться в мое лицо, как бы желая прочесть мои мысли.

– Да, да, – нетерпеливо сказал он, – так вы окончательно решились?..

– Да, решился, – ответил я равнодушным тоном. – Я сам буду жить там, и значит, мы с вами, будем соседями.

Рот мистера Шоу раскрылся, и он выпученными глазами посмотрел на меня. Затем отвернулся и молча стал смотреть в окно. Я решил не прерывать этого молчания, а на своем лице я чувствовал пристальный взгляд Маргет.

– Мистер Драйсдейл! – снова обратился ко мне священник. – Я надеюсь, что вы будете счастливы в Брэкенбридже. Если есть что-нибудь на свете, чем бы я мог способствовать вашему благополучию – вы только скажите… вашему удобству… гм… вашей безопасности… – голос его понизился на последнем слове.

– Спасибо большое, – сказал я, – я уверен, что должен буду прибегнуть к вашей помощи во многом. Что же касается моей безопасности – я уверен, что могу сам сохранить себя от любой опасности.

– Вы переночуете на постоялом дворе? – спросил меня мистер Шоу. – Если нет, то мы будем рады, если вы придете к нам. Ведь это можно устроить, не правда ли, Маргет?..

– Конечно, можно, – улыбаясь, согласилась девушка. – Мы будем рады вам, мистер Драйсдейл. Почему бы вам не остаться у нас до того, как вы сможете перебраться в Брэкенбридж-Холл?

– Еще раз благодарю вас, – ответил я, – но если вы позволите, не стану вас стеснять. Мне хочется хорошенько осмотреть дом в течение сегодняшнего дня и вечера, и решить, что там надо сделать. Кстати, не могли бы вы мне помочь? Пожалуйста, объясните мне, как пройти к ферме мистера Форсита? Ведь он управляет имением, не так ли?..