Хан Батый и десантники. Книга 6. Могущество. Альтернативная история с попаданцами

Из наследства Атлантиды, пригодились холодильники, работающие от электричества. Их набралось 85 штук малогабаритных, которые мы распределили по 8 штук на филиал. Я взял себе 5 штук, на каждую жену. Три отдал своим замам. Один генератор на 50 000 киловатт получил Воронеж. Два по 20 000 киловатт, Маргелово. По одному на 12 тысяч киловатт, получили остальные филиалы.

Мы оставили себе по 2 фотоаппарата с солнечными батареями на филиал, которые фотографируют, но получить фотографии мы не можем, а лишь только любоваться ими на маленьком экране. Хорошо, что ёмкость памяти позволяет держать в них десятки тысяч фотографий. Удалось оживить кинопроектор, и мы вновь можем смотреть имеющиеся у нас фильмы, которые размножили, и они есть в каждом филиале.

Смерть Батыя

Я принял решение построить дворец для себя, своих жён и детей, а заодно своих ближних. В октябре 1254, я согласовал проект генуэзского архитектора, приглашённого в Ростов. В декабре приступили к строительству. Дворец предполагается из трёх этажей. Его примерную архитектуру я взял из смутных воспоминаний о зимнем дворце в Ленинграде, который мне довелось посетить в далёком детстве. Площадь перед дворцом и его серповидная форма, была предложена архитектору.

Конечно, дворец не помещался в границах крепостных стен и поэтому его вынесли за пределы города, но планировали обнести отдельной стеной, состыковав с существующей. Строительство должно будет закончиться в 1257 году, а пока мы будем жить по-старому. Ночую в основном у Дианы и Молли, но и остальных не забываю. В ноябре родила девочку Катю, Молли, а 3 декабря, тоже девочку Елену – Нина. Я стал отцом 22 детей. Мог ли я когда-то предполагать о таком обороте событий?

Не обращая внимания на возню русских князей, продолжавших разборки между собой и попытки привлечь нас на чью-либо сторону, мы старались устроить жизнь для своих подданных таким образом, чтобы деревня и город отличались между собой, как можно меньше, и чтобы люди почувствовали себя защищёнными и уверенными в своём будущем. В ноябре пришло известие о смерти императора Иоанна Ш Ватаца.

Печальный факт, но неизбежный. Престол занял его сын Феодор Ласкарис уже через пару месяцев объявивший войну Болгарии. Хан Хулагу с грузинской армией громил исмаилитов в Иране, Князь Александр Невский наказывал новгородцев, Данило Галицкий пытался сбросить монгольское иго в своём княжестве, Литва сражалась с соседями, в том числе с ливонцами. Чехи, с переменным успехом, воевали с венграми, поддержанными князем Даниилом Галицким, за австрийское наследство. Вернулся во Францию её король Людовик IX, после провала возглавляемого им крестового похода, но сделавшего немало для укрепления крепостей Иерусалимского королевства.

В остальной Европе было относительно спокойно. Прошла зима и в апреле 1255 года, на Дону сошёл лёд. Открылась навигация в Чёрном море, и отпускники отправились в Гармене. Близость Таны, руководимой её дядей, очень радовала Диану, которая могла посещать её хоть каждый день. На карете она доезжала до неё за один час с небольшим. Обычно она ездила туда с подругой Марией, женой лейтенанта Тереха. Своим дворцом она была довольна. Все прелести цивилизации были к её услугам – холодильник, электропечь, кофемолка и кофеварка. Она находилась на 5 месяце беременности, как и Мария. В мае я выехал в Гармене со всеми жёнами и детьми.

Собрав налоги с подданных и медного карьера, вернулись домой в конце мая, и тут же, отправился в плавание на Канары, с целью посетить Аттабонеру и Тексенери –вождя гуанчей. Как принято, посетил Феодора Ласкариса и был им принят. Продолжалась война с Болгарией, в которой ни одна из сторон не достигла успехов. Феодор попросил у меня помощь для войны. Между нами произошёл разговор, в котором я отказался предоставить императору помощь, ссылаясь на нежелание воевать с братьями славянами, более того, я рекомендовал Феодору прекратить эту бесполезную и кровопролитную войну между православными странами.

Я, ссылаясь на свои провидческие способности, предрекал ему разгром его империи в будущем, войсками турок, от которых падёт и Болгария. Феодор слушал меня внимательно, но я понимал, что словами его не остановить, а применять силу не хотелось. Ничего не поделаешь, пусть воюют. Вот возьмём мы власть и будем диктовать свою волю всей Европе, но придётся ждать ещё лет 7-8. Я покинул дворец и отбыл на Канары. 10 мая я встретился с гуанчами. Дом для жреца Аттабонеры был закончен всего полмесяца назад.

Он почти был копией предыдущего жилья жреца, но гораздо меньших размеров. В течении семи дней мы гостили в гостях у вождя Тексенери. Моим кузнецам удалось научить гуанчей своему ремеслу, но, честно говоря, у гуанчей, совершенно не было необходимости в наличии оружия. Хищников на островах не водилось, а между собой, гуанчи не воевали. Боюсь, что через сотню лет, это ремесло придёт в полнейший упадок. Хотя, построенный нами кирпичный дом, вождю понравился. В доме вполне могли жить 12 семей, именно столько имелось в нём спальных комнат, оборудованных холодильниками. Для нужд Аттабонеры оставалась небольшая генераторная подстанция, мощностью около 120 квт, питающая бытовые приборы, холодильники, электропечи, освещение, опреснители воды и т.д.

Однако, вряд ли всё это понадобится гуанчам, хотя орихалка хватит на 50 лет работы генератора. Кто знает, может вождю понравится жизнь с удобствами. По крайней мере, они наблюдали за работой строителей и наверняка смогут построить что-то подобное для проживания. Вождь передал мне ещё 7 батарей из орихалка, уверяя меня, что все расспросы остальных вождей острова не дали положительного ответа на наличие у них орихалка. Так что, это последние запасы, не считая нескольких штук, остающихся у Аттабонеры для питания генератора. Аттабонера задал мне несколько вопросов относительно будущего, поинтересовался моими достижениями, и мы распрощались.

Я обещал, что непременно прибуду к ним в следующем году.За время пребывания, мои солдаты расчистили поле, для принятия самолёта и я объяснил это Аттабонеру. Он ничуть этому не удивился и сказал, что будет поддерживать посадочную полосу в порядке. Мы вернулись в Ростов и жизнь потекла своим чередом. Как назло, в этом году случилась засуха. Практически вся Русь, западнее линии Рязань- Владимир-Тверь-Волхов, лишилась урожая на 80%. Пострадали Новгород, Псков, Галиция, Польша, Смоленск, Москва и т.д.

К счастью, наши запасы вполне могли накормить лишённых урожая крестьян и горожан. Зерно из элеваторов поступало на рынки по твёрдым ценам. Купцы из затронутых засухой княжеств, нахлынули в Россию, стремясь закупить побольше зерна, чтобы затем в 5-6 раз дороже, продать у себя. Однако не тут –то было. Для покупки более 3-х пудов зерна, следовало предъявить паспорт, а для иностранцев включался повышенный тариф, как раз пятикратный по цене. Так что спекулянтам здесь не удавалось нажиться. Обычные люди, переходящие границу за хлебом, могли приобрести 3 пуда зерна, не более.

Попытки спекулянтов, воспользоваться паспортом подкупленного гражданина России, приводили к крупному штрафу и конфискации купленного, для обоих. С согласия властей соседних княжеств, мы снарядили обозы с зерном в голодные районы, где продавали его по твёрдым ценам, получая политическую выгоду от этих мероприятий, одновременно подрывая авторитет правящих князей. Зерна и картофеля, у нас было с избытком и их хватило бы на 3 года неурожая. И вот, в это время, в начале декабря, пришла весть о кончине великого хана Батыя.

Мы не знали, радоваться нам или печалиться. С одной стороны, он был ненавидим русскими, как жестокий покоритель и беспощадный угнетатель. Но мы то знали, что это благодаря ему, Русь объединилась в одно государство. Мало того, страх перед ним, не позволял европейцам открыто нападать на Русь. Это был чрезвычайно умный и, в какой-то мере, справедливый правитель. Удивляла его веротерпимость по отношению ко всем конфессиям. Нам было удобно с ним работать. Он не нарушил взятых на себя обязательств и кроме дани и рекрутов, не брал с нас ничего.

Он же моментально отреагировал на нашу просьбу рассчитаться с Рязанским князем. Были конечно некоторые хитрые ходы, проделанные им, во-первых – передача Киева Александру Ярославичу, а также отбирание у нас, почти уже наших, Нижнего Новгорода и Гороховца. Но, кто знает, может быть оно и к лучшему? Батыю было всего 48 лет от роду. Как он умер и от чего, неизвестно. Всего за год до смерти, в 1254 году, Бату-хан основал столицу Золотой Орды – Сарай-Бату («Город Бату»), которая стояла на реке Ахтубе. Сарай располагался на холмах и тянулся по берегу реки на 15 километров.

Это был богатый город, имевший свои ювелирные, литейные и керамические мастерские. В Сарай-Бату было 14 мечетей. Дворцы, украшенные мозаиками, приводили иноземцев в трепет, а ханский дворец, расположенный на самом высоком месте города, был щедро украшен золотом. Именно от его великолепного вида и пошло название «Золотая Орда». Вот туда, по нашему решению и отправился Судейкин. По рации попросили наше посольство, чтобы они разровняли участок земли для посадки самолёта. И уже через три дня после получения известия о смерти Батыя, Семёнов привёз Судейкина со взводом драгун, для участия в похоронах.

С ним прибыла и жена Судейкина Юмагас, бывшая жена самого Батыя. Оставив их, Семёнов улетел обратно. Власть в Орде, временно перешла к старшей жене Батыя, Боракчин Хатун, но уже было известно, что преемником Батыя станет старший сын Батыя и Боракчин, Сартак, находившийся в это время в Каракоруме. А в Сарай Бату, началась подготовка к похоронам великого завоевателя. Известие о его смерти дойдёт до королевских дворов Европы через месяц. Мы напряжённо ожидали развязки этой истории. Никто из нас не мог сказать в точности, кто станет ханом Золотой Орды после Батыя. Если кто и читал, то забыл. Сартак нам был хорошо известен и его возведение на трон было бы для нас самым лучшим вариантом.

Время замедлило свой бег и нам ничего не оставалось, как ожидать. Судейкин вернулся в начале февраля 1256 года и собрал нас в Маргелово, чтобы рассказать о похоронах. Церемония прощания с Батыем была грандиозной. Все послы и ханы, прибывшие из не очень отдалённых земель, собрались во дворец, где на высоком помосте стоял гроб с телом. Все присутствующие прошли перед ним по одному, обязательно подавая подарок к стоявшим у гроба слугам, складывающим подарки на столы. Вокруг гроба стояли 40 тургаудов с обнажёнными мечами, в блестящих панцирях.

Около гроба восседала Боракчин хатун, а чуть ниже, остальные 25 жён повелителя. Тут же присутствовали взрослые дети, достигшие 12 лет. Церемония прощания длилась три дня, а потом гроб уложили на повозку, украшенную золотом, и повезли. в сопровождении тысячи тургаудов. куда-то в степь, к месту погребения, о котором никто не должен был догадываться. За повозкой гнали сто коней для принесения в жертву и 300 рабов, молодых парней и девушек, которых предполагалось похоронить вместе с ханом.

Ещё гнали табун лошадей, предназначенных затоптать место погребения, чтобы никто не догадался о его месте расположения. Тургауды вернулись через день. Ещё три дня шло поминание умершего. Были зарезаны сотни баранов, верблюдов, лошадей, быков. Присутствовали несколько тысяч гостей, в том числе посольства многих европейских и азиатских стран. Судейкин был принят Боракчин хатун и принёс ей от имени Совета, наши соболезнования. Из Чингизидов присутствовали ханы Орду, Шейбани, Берке.

Судейкин вызвал самолёт и покинул Сарай Бату ещё до окончания церемонии. Атмосфера сгущалась. Тем временем, вновь пришла весна и открылся новый сезон отпусков. Специально, для перевозки отпускников, построили корабль, класса «Варяг», но гораздо более шикарный и чуть побольше, вмещающий 1000 пассажиров в 250 каютах, плюс экипаж из 60 матросов, 100 драгун и 25 легионеров охраны. Корабль, который назвали «Архонт», имел всего один двигатель из Атлантиды, дающий кораблю скорость до 24 узлов.

Со средней скоростью в 20 узлов, что-то около 36 км в час, он доставлял пассажиров из Воронежа в Гармене, всего за трое суток, на что ранее уходило не менее семи. К сожалению, количество орихалка, полученного от гуанчей, даст нам возможность плавать с этим мотором лет 15-16. Но, может быть, нам удастся что-нибудь придумать за это время? Мы вновь выпустили партию денег из дюралюминия на сумму в 2 миллиона рублей. На этот раз, прямоугольные пластинки, имели номинал 5, 10, 25, 50 и 100 рублей. Эти деньги, на этот раз вливались в экономику без проблем. Люди уже были уверены, что эти деньги можно всегда обменять на золото и серебро, а вот носить их с собой и рассчитываться, было гораздо удобнее, чем тяжёлыми мешками с монетами. Алюминий был произведён в первой половине 19 века.

В 1825 г. датский исследователь Ганс Эрстед, выделил практически чистый алюминий, нагрев амальгаму калия, а также безводный хлорид алюминия. В 1852 году килограмм алюминия стоил 1200 долларов США (золото – около 600 долларов за кг), но с применением нового способа получения этого металла (процесс Холла-Эру) к концу 20-го века он уже стоил меньше доллара за килограмм. В России 1852 г. стоимость алюминия составляла 2200 рублей, 1890 г. – 9,5 рублей, 1900 г. – около 1 рубля за килограмм. Так что, даже если, мы весь имеющийся у нас алюминий, пустим на изготовление денег, он не станет дешевле, а наоборот, будет расти в цене и лет через 200, станет, возможно, цениться, как драгоценные камни.

Хан Берке рвётся к власти

Не прошло и 2-х месяцев после смерти Батыя, как Боракчин хатун вышла замуж за его сына от другой жены, Тогана. Между прочим, она считала, что Батыя, скорее всего, отравил хан Берке, который после похорон своего брата, отъехал на стоянку, отведённую для его тумена, чуть севернее Каспия и на 500 км восточнее Сарай Бату. Надо было так случиться, что царевич Сартак, получив от великого Каана Мунке, ярлык на трон улуса Джучи, в августе 1256 года, проезжал мимо его ставки.

Берке послал навстречу новому хану Золотой Орды гонца, с приглашением погостить у него. Однако Сартак отказался, мотивируя это тем, что хан Берке, не так давно принял ислам, а Сартак, оставаясь христианином, считает хана Берке предателем религии предков и поэтому, ему не пристало посещать ренегата. Было ясно, что Берке пришёл в бешенство и поэтому неудивительно, что Сартак не добрался до Сарай Бату, умерев в пути. Берке, получив отказ от посещения, предоставил Сартаку две сотни своих воинов, якобы для обеспечения безопасности в дороге, а также прислал своего брата Беркечара, чтобы тот не давал Сартаку скучать, что тот и исполнил в полной мере.

Теперь пришла пора похорон Сартака. На похороны вновь полетел Судейкин. Похороны прошли почти по старому сценарию. Следующим претендентом на пост хана Золотой Орды, объявили сына Сартака, Улагчи, приходившегося Боракчин внуком, которому, к этому времени, едва исполнилось 13 лет. До его совершеннолетия, приказом Каана Монгольской империи Мунке, Боракчин была назначена временной правительницей Улуса. Я в этом году посетил гуанчей. У них всё шло, как и прежде.

Размеренная спокойная жизнь – люди сеют, собирают урожаи, женятся, рожают детей. Однако произошли некоторые, правда незначительные, изменения. Племя вождя Тексенери, построили, с нашей помощью, три баркаса, на которых начала выходить в океан, для ловли рыбы. Первое время они очень боялись отчаливать от берега и несколько дней на баркасах правили наши люди, пока гуанчи немного привыкли. Однако далее 2-3 кабельтовых от берега, они не удалялись. Тем не менее, количество выловленной рыбы, заметно увеличилось. Гуанчи начали пахать землю сохой при помощи лошадей и ездить на них. Мы помогли им соорудить телегу. То есть имел место прогресс.

Весной этого года, на территории псковского княжества, а именно, в месте истока реки Нарва из Ладожского озера, пришедшие шведы, со своими данниками, племенами сумь и емь, начали возводить крепость, в будущем, город Нарва. Было их там значительное количество, настолько, что Псков попросил помощи у князя Александра. Войско русских напало на емь и сильно их побили и пограбили, в результате чего, коалиция ослабла и шведы, а с ними и сумь, прекратили строительство и убрались обратно.

Марченко из Юрьева, вполне смог бы и сам справиться со шведами, но не стал вмешиваться в псковские дела, тем, более, что его не звали на помощь. Вообще, все почти, русские князья, начали относиться к нам настороженно, с опаской, особенно после разгрома и уничтожения Рязани. Нас они боялись и ненавидели за то, что мы не приняли князей бывших княжеств, вошедших в Россию, и строим государство с непонятным общественным строем, без князей и бояр.

Боялись они и нашей дружбы с ханом Батыем и наших, с ним, совместных мероприятий. Удивляло, что монголы совершенно не пытаются на нас нападать, а мы, практически, не зависим от них. Особенно раздражала их система управления государством, свобода крестьян и невиданные урожаи. Они не могли не заметить массовый уход своих крестьян к нам, что заставляло их придумывать меры по задержанию последних в своих землях, вплоть до смертной казни некоторых переселенцев, застигнутых в пути.

А мы, с появлением авиации, (был построен второй 30-ти местный самолёт и два небольших, 5-ти местных), получили возможность собираться один раз в месяц в Маргелово, для обсуждения общих проблем. Одним из важных решений, принятых нами, стало объявление Новой Рязани столицей нашего государства Россия. Мы запланировали строительство административного центра именно здесь. Для этой цели пригласили из Генуи несколько известных архитекторов и уже летом прошлого, 1255 года, ими был разработан план развития города, утверждён нами и с осени того же года, приступили к строительству, рассчитанному на 10 лет.

Предполагалось построить на территории, между Маргелово и Новой Рязанью, большого комплекса административных зданий и, соответственно, домов, для проживания членов администрации. Во-первых, должны были возвести одно огромное здание, в котором разместятся все министерства, дворец «Совета десяти», где мы будем жить все вместе и править, здание государственной Думы, Университет, военная академия, три школы для детей чиновников, типография и редакция газеты «Известия», двадцать 48- квартирных жилых домов улучшенной планировки, парк, несколько магазинов, кафедральный собор и культурный центр.

Всего, примерно на 6-7 тысяч человек. На окраине разместится ткацкая фабрика и завод по производству карандашей. А вдоль реки Трубеж, напротив выхода к ней от Маргелово, в сторону Новой Рязани, запланировали строительство картонно-бумажного, сталелитейного, подшипникового, механического, тракторостроительного, патронного и ещё нескольких заводов. Между Маргелово и заводами, будут построены дома для рабочих, со школами и магазинами. При этом произойдёт фактическое слияние городов Новая Рязань и Маргелово, в один мегаполис, с населением, не менее ста тысяч человек. Стройка будет продолжаться две пятилетки.

Но, скорее всего, она продолжится и далее, город будет непременно продолжать расти в будущем. Мы сами переедем в него, где-то в 1263-64 году. Между тем, уже функционировали несколько министерств, заседая в штабе Маргелово. Строительство идёт полным ходом, для чего сюда собраны несколько тысяч строителей. Три кирпичных завода едва успевают выпускать кирпичи. Шахтёрск шлёт сотни тонн угля для обжига. В самой Новой Рязани идёт реконструкция верфи.

В связи с этими решениями, я отказался от строительства у себя в Ростове аналога зимнего дворца и изменил проект в сторону уменьшения его в 3 раза, посчитав, что дворец всё-таки стоит построить, хотя бы, как будущий музей или административное здание. Тем временем, наступил 1257 год. Как ни странно, мои соседи, монгольские темники Жаргал Сурэн и Бат Эрдене, снялись со своих становищ и со всеми войсками, двинулись к столице – Сарай Бату. По-видимому, там опять что-то затевалось.

Февраль 1257 год. Пришло сообщение из Сарай Бату – неожиданно умер царевич Улагчи. Ходили слухи, что это работа хана Берке, который вскоре, со своей тьмой, прибыл в столицу, на его похороны. Туда же вылетел и Судейкин. На этот раз, похороны прошли очень быстро. На похоронах присутствовали всё те же лица: Берке, Орду и Шейбани. Причём, к городу стягивались войска, в основном поддерживающие хана Берке.

Судейкин вернулся с похорон в марте, а в это время, в столице Улуса начались беспорядки, вызванные назначением нового хана. Боракчин, всё ещё оставаясь правительницей улуса, не желая допустить прихода к власти Берке (известного отравителя), вероятного виновника смерти Сартака и Улагчи, решила возвести на престол другого своего сына Туда-Мункэ и сохранить за собой положение регента.

Однако, поскольку Туда Мунке, в это время было чуть больше года, а он, к тому же, являлся, всего лишь внуком Батыя, при ещё живых братьях, её не поддержала монгольская аристократия Улуса Джучи, что заставило Боракчин обратиться за помощью к воевавшему в Иране Хулагу, брату каана, приславшему ей письмо с уверениями о поддержке. Хулагу должен был выступить к Сарай Бату с большим войском, чтобы принудить братьев Батыя выбрать Туда-Мунке правителем.

Но замысел её, был раскрыт Берке, стянувшем к столице верные ему войска. По сценарию избрания на престол великого каана Мунке, который исполнил сам Берке, он применил его и в этом случае. Всех сторонников Боракчин, силой заставили молчать, а пытавшихся противиться, уничтожили в нескольких незначительных сражениях. Боракчин оставалось бежать, но до Хулагу слишком далеко и она обратилась в наше посольство. Был немедленно прислан самолёт и, практически из-под носа Берке, Боракчин с малым сыном и небольшой свитой, была вывезена из столицы в Маргелово.

Пока люди Берке пытались найти её, ещё не догадываясь о её новом местонахождении, вторым рейсом были вывезены все члены посольства, которым грозила неминуемая гибель. Узнав об исчезновении Боракчин с сыном, Берке понял, кто виноват в её бегстве. Он был разъярён, но каан принял решение утвердить правителем Улуса Джучи, именно его и он несколько успокоился, поскольку теперь он занял трон в соответствии с ярлыком каана, законно, хотя правильнее было бы уничтожить Боракчин с сыном, чтобы убрать все препятствия с полной гарантией.

Но, пока, он занялся установлением нового порядка в Улусе и уничтожением противников его власти. Ханы, Шейбани и Орду, признали его власть и подтвердив свои полномочия, разъехались по своим владениям. Все эти перипетии длились вплоть до сентября 1257 года, пока, наконец, в улусе не был наведён порядок и хан Берке приступил к своим обязанностям. Боракчин с сыном и свитой, были отвезены в Батуми, откуда отправились к хану Хулагу.

Узнав об этом, Берке послал Хулагу письмо с угрозами и требованием вернуть ему Боракчин с сыном, однако Хулагу ответил отказом, понимая, что у него в руках появился большой козырь, позволяющий ему держать Берке в постоянном напряжении, опасаясь, что часть его подданных может когда-нибудь поддержать Туда-Мунке в его стремлении к власти в улусе. А нам, Берке, замыслил отомстить, для чего начал собирать войска со всего улуса.

Прежде всего, чтобы собрать как можно больше денег, Берке разослал в Русские княжества переписчиков населения, для сбора новых данных о доходах населения, так как прежние данные явно устарели. В 1257 году монгольская перепись прошла во Владимирской и Нижегородской землях, но была сорвана в Новгороде, который не был разорён в ходе нашествия. Большие люди, с посадником Михалкой, уговаривали новгородцев покориться воле хана, но меньшие и слышать о том не хотели.

Михалко был убит. Князь Василий, разделяя чувства меньших, но не желая ссориться с отцом, ушёл во Псков. В Новгород явился сам Александр Невский с татарскими послами, сослал сына в Суздальскую землю, советчиков его схватил и наказал («овому носа урезаша, а иному очи выимаша») и посадил князем к ним второго своего сына, семилетнего Дмитрия. Хан Хулагу был занят войной в Иране. В Европе царило относительное спокойствие. Продолжалась вялотекущая война за австрийское наследство.

Часть 6

Хан Берке захватывает власть

1258 год. Хан Берке переименовал Сарай Бату в Сарай Берке. Отмщение нам, за спасение Боракчин, было отложено, из-за действий князя Даниила галицкого, разгромившего ордынского наместника Куремшу и изгнавшего баскаков из княжества. Одновременно с этим, князь литовский Миндовг напал на смоленское княжество и прошёл его насквозь, вплоть до города Торжка, угрожая уже Новгороду и Владимиру.

По пути он разорил Полоцкое княжество, которое уже едва находило силы для противостояния. Отозвав Куремшу, Берке назначил командовать войсками лучшего полководца Батыя, Бурундая, придав ему два дополнительных тумена. Бурундай решил использовать противоречия между Даниилом и его прежним союзником Миндовгом, великим князем литовским, и в том же году предпринял поход на Литву, потребовав от Даниила присоединиться к нему со своими войсками.