Батарейка для арда

Разум откозырял, передавая управления рефлексам и инстинктам, и мне стало наплевать на всё, кроме ощущения тугой плоти, движущейся у меня между ног.

Когда в стену заколотили, я могла бы сказать: «Я же говорила!», но я не говорила.

– Ли! – надрывался противный склочный сосед за стеной. – Если твой хахаль развалит душ, чинить будешь за свой счет!

Ард поднял голову в сторону звука:

– А если ты не заткнешь пасть, то я и тебя от башки до задницы развалю! – низкий рык растекся по помещению и затих, оставив ощущение мурашек на моей коже.

Когда прошло несколько секунд, а сосед так и не посмел подать голос, вняв на диво убедительной угрозе, ард перевел взгляд со стены на меня, и уверенно, так по-хозяйски, толкнулся вновь, что я только тихонько всхлипнула, без слов умоляя его продолжать.

Душ я покинула нескоро – мой гость уже ушел, а я еще долго отмокала под горячей водичкой, нежась и приходя в себя, и вышла из него довольная, расслабленная и в состоянии, близком к нирване.

Руки-ноги налились приятной тяжестью, в голове блаженно звенело, обессиленное тело то ли шло, то ли плыло, и в пространстве меня вели не банальные пять чувств, а божественная интуиция, наверняка. Потому что ничем другим мне не объяснить, как я ни во что не впилилась. Миновав, не иначе как чудом, углы и предметы мебели, я пришла на собственную кухню, и там меня ждало потрясение. Просто удар под дых, в самое уязвимое место женской души.

Ард готовил.

Одеться при этом он не посчитал нужным, и поверх темных трусов-боксеров на нем был только мой кухонный фартук, завязанный абы как на бант. Лямки банта небрежно свисали на крепкую задницу. Вот на эту-то картину я и уставилась, чувствуя, как меня покидают остатки разума и адекватности. Здравый смысл проскользил взглядом по мужским ногам (Ровным! Матка бозка, да они у него ровнее, чем у меня!), по шикарной широкой спине и стек в обморок куда-то в промежность, обрушившись прямо на либидо, которое мирно спало, полностью удовлетворенное, но под этим грузом снова заворочалось.

Умопомрачительный запах жарящегося мяса наносил по моей ранимой девичьей психике последний добивающий удар…Судорожно сглотнув, я поплотнее завязала поясок банного халата.

Держи себя в руках, Ли! Помни: он тебя имеет – ты его кормишь, а никак не наоборот!

Неверным шагом я прошла к любимому месту за столом и села. Ослабевшие ноги не держали.

Сбоку ард выглядел ничуть ни хуже, чем со спины: гордый профиль, сосредоточенное выражение лица человека, творящего колдовство…

Меня бросило в жар, нестерпимо захотелось обмахнуться… Держи себя в руках, Линетт!

Горяч, мерзавец!

На стол передо мной опустилась тарелка, а на нее сверху уверенно шлепнулся здоровенный кусок мяса. Ароматного. Истекающего нежным соком.

Я сглотнула, провожая взглядом мужские руки, ловко орудующие ножом и лопаткой…

Извращенка Линетт Келли! Держи себя в руках! Взгляд – в тарелку, и ешь свое мясо!

И, ради всего святого, постарайся молчать!

А если это не в твоих силах, то говори о чем-нибудь безопасном.

Ард шлепнул второй стейк на тарелку, ступней подцепил спрятанный под стол ради экономии пространства стул и, оседлав его, невозмутимо принялся за еду.

– А чем от тебя пахло? – сдалась я, поняв, что неверно оценила меру своих возможностей, когда приказывала себе есть молча. – В лифте и раньше, на улице?

Ард, деловито орудовавший столовыми приборами, хмыкнул. Во взгляде, который он на меня бросил, мелькнуло и спряталось веселье.

Я свирепо сверкнула глазами на насмешника и сходила за терминалом. Устроилась на своем месте и демонстративно, с видом «не очень-то мне и нужны твои пояснения», собралась искать ответ в сети. Покачав головой на мою неугомонность, нечаянный гость сжалился и признался:

– Феромоны. Это защитный механизм моей расы. Когда ард оказывается в состоянии энергетического истощения, в присутствии потенциального энергетического партнера наша эндокринная система начинает вырабатывать их в бешеном количестве, провоцируя у потенциального донора выброс половых гормонов. Это аварийная система, она не работает, когда энергетический баланс в норме, – он улыбнулся мне то ли извиняюще, то ли сочувственно. – И мы не можем запускать ее сознательно. Так что, не переживай – никто не воспользуется тобой, ввергнув в пучину страсти против воли.

На эту фразу я оторвалась от стейка, который увлеченно ковыряла под познавательную лекцию, и вытаращила глаза на рассказчика.

Где он подцепил эту фразочку?!

Ард шкодливо улыбнулся, довольный произведенным эффектом, и я демонстративно закатила глаза. А про себя подосадовала – ну надо же мне было так легко повестись на подначку!

– Кстати, если тебе интересно, по силе отклика можно спрогнозировать, насколько успешной будет энергетическая связка, – невинно обронил он, и я навострила ушки.

Но мерзавец замолчал и вгрызся в свой ужин с таким усердием, что я заподозрила – он дразнится. Хочет, чтобы я начала выспрашивать, успешной ли оказалась связь со мной, и… и…

И не буду я ничего спрашивать! Вот еще! Мне, между прочим, совсем не интересно!

– Так они же ничем не пахнут, феромоны? – спросила я вместо того, чтобы поддаться на провокацию.

– Слушай, тебе правда так важна химия этих процессов? Просто я сам не очень в теме, я, как бы это сказать… практик, а не теоретик!

Я кивнула с умным видом и сунула в рот кусок мяса.

…умру от любопытства – будет знать!

Так я и сидела, разрываясь между любопытством и желанием сохранить образ взрослой независимой женщины, и, вполне возможно, все же позорно проиграла бы этот бой, когда терминал пискнул, оповещая о входящем сообщении.

Я разблокировала экран. Сообщение пришло на почту – и я не глядя ткнула «удалить», все равно на почту идет один спам. Но внезапно вместо того, чтобы бесследно сгинуть в недрах почтовой корзины, сообщение открылось, мелькнули и стремительно исчезли одно за другим несколько системных сообщений, а потом гаджет добросовестно отобразил значок загрузки.

Что-о-о?!

Что за?..

Что он мне грузит?!

Я торопливо ткнула в иконку отмены, еще раз, и еще – но чертов сюрприз не реагировал. С придушенным писком я дернулась выключить устройство, но вмешались непредвиденные обстоятельства.

Честно, вмешательства арда я реально не предвидела.

Выдернув терминал у меня из рук, он мазнул взглядом по экрану, и не успела я обрадоваться, что пришел сильный мужчина и сейчас спасет деву в беде, как предполагаемый спаситель просто переложил гаджет на другой край стола.

Подальше от меня.

А когда я попыталась вмешаться и забрать свою вещь назад – просто досадливо отвел мою руку.

Я, успевшая привстать, чтобы дотянуться до любимой игрушки в металлическом темно-синем корпусе, озадаченно плюхнулась на свое место.

Ну и как это понимать?..

Невозмутимая физиономия арда как бы намекала – а никак не понимать!

Он жевал мясо, поглядывая на терминал, и явно не собирался ничего объяснять. А когда тот пискнул, оповещая, что ему было трудно, но он справился, мужчина просто забрал устройство и вышел из комнаты.

Ой, подумаешь! Не очень-то и хотелось!

И вообще, это дешевое жилье эконом-варианта, тут слышимость такая, что захоти я, уж нашла бы способ услышать, о чем он сейчас разговаривает! Так подумала я, но не двинулась с места.

Доставать по мелочи нахала, свалившегося мне на голову (хотя, не совсем, конечно, на голову…) – это одно, а всерьез совать нос в дела спецслужб… Оно мне надо? Определенно, не надо.

Он вернулся быстро, когда я еще лениво ковыряла свою порцию. Больше в меня не лезло, но бросить кусок недоеденным совесть и жадность не позволяли.

– Как они тебя нашли? Да еще на моем устройстве… – без особого интереса полюбопытствовала я.

Гораздо больше меня интересовало, лопну ли я по швам, если попытаюсь-таки доесть?

– Проще простого, – улыбнулся мужчина, – Как только я воспользовался аварийным способом оплаты, в систему поступил сигнал. Наши отработали платеж и выслали якорь на тот аккаунт, с которого был сделан оплаченный заказ.

– Тебе здорово попадет? – на всякий случай уточнила я, наблюдая, как ард уверенно приканчивает остатки своей порции.

Не то, чтобы я за него переживала, просто любопытство одолело.

– С чего бы? – хмыкнул он. – Аварийная система на то и аварийная, чтобы ею пользоваться при форс-мажорах.

– А за то, что объявился не сразу? – уже всерьез заинтересовалась я.

– Сразу мне было немножко не до того. Время на восстановление энергопотерь зашито в протокол, рыжая. С момента моей экстренной эвакуации системщики мониторили сеть и ждали, пока я проявлюсь. При данных обстоятельствах, моя обязанность – восстанавливаться, в первую очередь. А во вторую – сидеть на… хм… сидеть ровно, и ждать, пока наши за мной явятся. Еще вопросы?

– Никак нет! – бодро отрапортовала я.

– Вот и хорошо! А то это, вообще-то, секретная информация…

– …которую ты мне разболтал! – жизнерадостно поддакнула я. – Какая там у вас это статья?

Ага, так я тебе и поверила, балабол!

– Самая страшная. Трибунал, расстрел, колесование…

Вот трепло!

Закатив глаза, я сдалась, сунула в холодильник недоеденный стейк, пристроив тарелку поверх чего-то в вакуумной упаковке, мимоходом ужаснулась тому, сколько же ард жрет, и занялась мытьем посуды.

Все честно, он готовил – я убираю!

Ночь прошла… беспокойно. Насыщенно. Жарко.

Под утро я отрубилась, провалившись в сон, как в колодец, а когда проснулась, арда уже не было. Он отбыл так же внезапно, как и явился, оставив после себя приятную сытую усталость, интересную натертость в чувствительных местах и забитый едой чуть ли не на месяц холодильник.

Когда на следующий день на мой адрес уже знакомый курьер доставил шикарный букет цветов в корзине, я не знала, как к этому отнестись.

Глава 2

– Ты даже представить себе не можешь, сколько их у тебя еще будет, таких мальчиков! – строго выговаривала мне мама, переводя в другую школу, когда в третьем классе я увлеклась «неподходящим» одноклассником, задирой и хулиганом Чейзом Бравзом. Но я только рыдала, уверенная, что мама разрушила любовь всей моей жизни.

Права была мама, думала я, тоскливо обводя взглядом макушки своих третьеклашек, склонившихся над учебными терминалами в муниципальной школе города Кронбург.

На третьем курсе всем студентам, претендующим на получение высокого звания «педагог начальных классов» приходилось отбывать обязательную месячную практику, и я тихо радовалась, что она уже подходила к концу.

Нет, я неплохо ладила с детьми, да и с обязанностями, в целом, справлялась. И если старшеклассники меня бы сожрали, то для младших классов я была авторитетом, но…

Не тем я мечтала заниматься всю жизнь. И чем дальше, тем чаще я думала о том, что тогда, три года назад, в спорах с родителями, мне следовало проявить больше настойчивости, не позволить себя убедить и поступить по-своему.

– У вас осталось пять минут, кто готов – может сдавать работу, – объявила я своим подопечным, и они зашевелились усердней, а рабочий терминал пискнул, оповещая о входящих файлах.

Я скосила глаза – внутренняя сеть мигала циферкой «три». Значит, осталось получить еще двадцать две работы.

Таймер на экране учительского терминала обнулился, и я, вздохнув, объявила:

– Всё, ребята, время истекло, сдайте, пожалуйста, ваши работы.

Через несколько дней после эпохальной встречи с ардом, мой терминал порадовал меня входящим сообщением: «На Ваш счет зачислен платеж». Мучимая безденежьем и любопытством, я немедленно сунула нос в банковский личный кабинет и впечатленно присвистнула: даже без стипендии и подработок поступившей от министерства суммы мне хватило бы на полгода, если жить экономно и не позволять себе излишеств.

Дождавшись, пока отстающие отправят свои работы, я подтвердила окончание урока и система выгрузила все сегодняшние материалы в хранилище.

Выйти из учетной записи, выключить терминал…

Последний на сегодня урок закончился, и жизнерадостные третьеклашки, счастливо гомоня, собирались домой. Я занималась тем же, но задумчиво и неспешно. Подождала, пока галдящая стайка вылетит из кабинета, беглым взглядом проверила, не отстал ли кто – и вышла вслед за ними.

В коридоре дети переходили под опеку дежурного воспитателя, а мои обязанности можно было считать законченными. Попрощавшись с дежурной и ответив на дюжину: «До свида-а-анья, мисс Келли!» – я, наконец, отбыла домой.

И можно было бы воспользоваться муниципальным транспортом – благо, остановка аэробуса в двух шагах от школы – но после дня в помещении с активными детьми мне хотелось пройтись, чтобы глотнуть свежего воздуха и одиночества. Условно, конечно – откуда бы им взяться в центре города?

Деньги от военных пришли с обтекаемой формулировкой «по социальному контракту номер «джи 48-739». И формулировка эта была удобна тем, что могла обозначать просто все, что угодно: от помощи старушкам в свободное время до продажи тела для посмертных исследований. Видимо, государство трепетно относилось к праву энергетических доноров на неразглашение данной информации.

В тот же день мой терминал просто атаковали разнообразные сообщения. О предоставлении права на льготное медицинское обслуживание в соответствии с социальным контрактом «джи 48-739», о постановке на учет как потенциального донора, внесении в реестр и присвоении личного номера, о предоставлении мне налогового вычета в соответствии с…

Были еще какие-то сообщения, но мой мозг взорвался, хоть я честно старалась разобраться. Энергетическим донорам предоставлялся жирный социальный пакет, система работала четко и без сбоев – гражданские службы разве что во фрунт не вставали, не желая связываться с военкой. Я только головой качала, дивясь подобной оперативности.

Пытаясь выяснить, какие именно блага просыпались на мою голову от государственных щедрот, я основательно порылась в сети и как-то случайно, незаметно от насущных вопросов переползла на поиск информации про ардов.

То ли без сознания я была, то ли поисковик меня попутал…

Тут дело пошло веселее – я хотя бы понимала не одно слово из десяти, как в налоговом законодательстве. Да и вопрос вызывал во мне живейший интерес.

Информации было много. От сетевых баек (вроде той, где какой-то Неукротимый Воин в официальной форме предъявил девушке неотъемлемое право, а она забеременела, стала жаловаться и требовать пособия на ребенка, начались разбирательства и выяснилось, что никакой это был не ард, а половой извращенец, а Неукротимые Воины на Изнанку вообще под временной стерилизацией идут – во избежание подобного рода казусов) до официальной информации из вполне компетентных источников.

В случае опасного энергетического истощения, арда «выдергивает» с Грани к ближайшему наиболее подходящему донору. В сети имелась куча исследований, посвященных тому, как именно природная защитная система ардов определяет подходящесть объекта, но все они, в целом, сводились к тому, что предсказать, кого именно выберет истощенный Воин, невозможно. Зато исследователи точно установили, кого не выберут – «объекты» с пониженным эа-полем. Ардовский встроенный «радар», нацеленный на восполнение энергии за счет этого поля, их с легкостью игнорировал.

Благодаря исследованиям этой особенности ардовской системы самосохранения из-под воздействия неотъемлемого права вывели замужних женщин, к примеру. Или женщин, состоящих в отношениях, подтвержденным гражданским договором, который, конечно, не брак, но все же чуть больше, чем просто «мы встречаемся». После заключения брака или такого вот гражданского договора, пара обращалась к специалисту для установки специального чипа размером с ноготь, который эа-поле успешно подавлял. Человеку от подобной процедуры никакого вреда не было, а для арда он сразу терял привлекательность как энергетический партнер.

Разумеется, как только были созданы эти чипы, сразу же начались злоупотребления, и нашлись умники, предлагающие за «разумную плату» вшить такой подавитель поля абсолютно любой желающей даме…

Когда таких ловили (как выяснилось, наличие незарегистрированного чипа выявлял любой медицинский осмотр), и исполнители, и потребители услуги огребали сумасшедшие штрафы и понижение социального статуса. Изюминкой на торте были исправительные работы. В случае прорыва с Изнанки, нарушителям ардовского права вменялось в обязанность участвовать в ликвидации последствий. Неконтролируемые прорывы у нас случались не то, чтобы часто, но зато военные вместе со спасателями и другими гражданскими службами регулярно, раз в год примерно, устраивали прорыв плановый. У одних учения, у других отработка действий при чрезвычайных обстоятельствах и подготовка населения, а третьим надо на что-то списать потыренные бюджетные деньги.

После таких «учебных прорывов» оставались разрушенные дома, развороченный асфальт, оборонительные завалы и баррикады. Вот на ликвидацию этих последствий и отправлялись излишне изобретательные и инициативные граждане. И сделано это было, как мне кажется, не для того, чтобы наказать провинившихся тяжелым физическим трудом, а чтобы воочию увидели, к чему может привести их деятельность. Что может случиться с городом и их жизнями, если какому-нибудь случайному арду не хватит энергии.

Потом я вздумала посмотреть фотографии – в сети их было очень много. С парадов, с учений, с церемоний награждения, с самых разных официальных мероприятий. Рослые мужчины, на которых даже гражданская одежда смотрелась формой и красивые женщины рядом с ними. Вздохнув, я закрыла вкладку поисковика – чего лишний раз расстраиваться?

За эти две недели, что прошли с момента получения госпособия, у меня почти созрело решение. Третий курс подходил к концу, оставалась только практика и ее защита, а потом… потом я планировала забрать документы из университета, который выбрали для меня родители, и попытаться ухватить за хвост мечту.

Всю жизнь, сколько я себя помнила, мне удавалось находить общий язык с животными. Остричь на лето пушистую, но нервную кошку? Дать лекарство декоративной собачке? Выгулять здоровенного кобеля? Я охотно мчалась помогать с любой проблемой. И злобную кошку удавалось задобрить, и страдающую от болей и потому капризную левретку пролечить. А огромный и самодостаточный соседский пес послушно шел у ноги, как пришитый, радуясь возможности погулять без дерганья за поводок хозяина и сюсюканья хозяйки. Лет с четырнадцати ко мне обращались соседи и знакомые, когда им с домашними питомцами требовалась помощь. А с пятнадцати – знакомые соседей и соседи знакомых.

Я была искренне и беззаботно счастлива, и даже нередкие чрезвычайные происшествия, вроде покусов или следов от когтей, не портили мне настроения надолго – я понимала животных, а любимое дело было источником не только положительных эмоций, но и дополнительных карманных денег.

К сожалению, собственных родителей я понимала гораздо хуже, и их решение отправить меня учиться в педагогический стало для меня неприятным сюрпризом.

– Какая ветеринария, о чем ты? – отмахнулась мама, когда я попыталась протестовать. – Тебе нужна респектабельная профессия!

Попытки сопротивления, бессистемные и эмоциональные, окончившиеся полным и обидным провалом, гнев, отрицание, торг, депрессия, принятие.

Я смирилась – и вот уже на третьем курсе педагогического университета.

И пусть удовольствия от учебы я не получала, но для перемен созрела только сейчас. После встречи с ардом.

Вообще, я старалась поменьше о нем думать. Запретила себе вспоминать безумный вечер и ночь, и как тяжелое мужское тело вдавливало меня в матрас, а мое собственное вытягивалось в струнку и извивалось от удовольствия, как блестела от пота его кожа, а щетина царапала нежную, чувствительную мою, как хриплое дыхание обжигало, а властная уверенность – заводила.

Не вспоминала чувство юмора и снисходительную терпеливость. Ежик волос и насмешливые глаза. Жадный рот. Шершавые ладони. Старые шрамы, на которые я случайно натыкалась то и дело…

Не думала. Не страдала. Не беспокоилась.

Вот еще! Делать мне больше нечего, что ли? Я не собиралась привязываться к кому-то за одну-единственную ночь.

Не переживала.

И уж точно ночью перед сном не прокручивала в фантазиях происшедшее!

Я хмуро пнула носком «учительской» туфли (классические лодочки, респектабельный каблук, строгий черный цвет) попавшийся под ноги мелкий камешек.

А пропади он пропадом, этот ард!

Ну, сколько можно, а?!

– Мужика тебе надо! – сказала бы на это подружка Клара, если бы знала.

Но она не узнает. И никто не узнает. Желания делиться произошедшим не было абсолютно никакого.

И – спасибо, мужик у меня недавно был! Два дня натертости сходили.

Непривычные мы к таким нагрузкам-с!

До дома я так и дошла пешком. Свернула в Ту Самую арку, сердито отчитав себя за неуместные воспоминания, добрела до подъезда и остановилась – потому что у подъезда стояла большая черная машина. Стоило мне подойти, пассажирская дверь открылась и из машины вышел огромный, кубообразный мужик в строгом костюме.

– Опаздываете, мисс Келли, – сурово заявил он мне, поглядев на часы.

«Отлично. А я и не знала, что у меня нынче встреча назначена!» – мысленно отметила я, но промолчала, не сделав ни шага, и даже прикинула, в какую сторону буду драпать, если вдруг что.

Черное авто уверенно пожирало загородное шоссе, вырвавшись из лабиринта городских загруженных магистралей. Шины шуршали по дорожному покрытию, и скорость мягко вдавливала меня в комфортное сидение – водитель спешил, и внедорожник прилично разогнался. Я растерянно хлопала глазами, наблюдая, как проносятся мимо обочины, и не могла поверить, что все это происходит со мной.

– Нам нужна ваша помощь, мисс Келли, – сказал мне кубообразный человек.

Нет, сначала было не так.

– Вы должны проехать с нами, мисс Келли, – вот что сказал мне человек, позже представившийся Гектором Честером.

Я бы умерла там же на месте, и сердце мое уже малодушно стекло куда-то в район консервативных учительских туфель, когда это чудовище соизволило показать корочки вооруженных сил Единого союза государств.

– Мисс Келли, ввиду сложившихся чрезвычайных обстоятельств, мы вынуждены требовать от вас исполнения ваших гражданских обязательств.

Я сглотнула. Я почему-то сразу поняла, какого рода эти «чрезвычайные обстоятельства» …

И оказалась права.

Рэя Харди я видела один раз в жизни, но от описания состояния, в котором он находился, у меня сжалось сердце. Столкновение на Грани, неизвестная до того тварь, офицеру Харди пришлось в одиночку держать оборону до прибытия отряда помощи.

– Ситуация критическая, энергопотеря слишком высока, организм тянет энергию из неприкосновенного запаса и сжигает сам себя. Вам придется выполнить обязанности донора.

Я слушала офицера Честера, кусая губы.

– Хорошо. Я… мне нужно собраться.

– Нет времени, – покачал он головой. – Вы можете оставить ключи нашему сотруднику, и он соберет все, что потребуется.

– Нет! – вскинулась я, не желая думать о том, как посторонний человек (посторонний мужик!) перебирает мое нижнее белье и роется в гигиенических принадлежностях.

Нет уж, лучше перетерплю, а в больнице как-нибудь решу! В конце концов, деньги на счету есть, а медсестры – тоже женщины, как-нибудь договоримся.

– Либо, если вас это не устраивает, просто составьте список, и все необходимое вам предоставят, – позволил себе скупую улыбку мой собеседник.

Лучше б не улыбался, право слово. Ну не с его внешностью нервных барышень успокаивать, не с его!

– Я могу позвонить родным? И университет… у меня практика, мне нужно будет как-то это решить, и…

– Да, конечно. Вы можете общаться с кем считаете нужным, вас никто не ограничивает. – Гектор Честер открыл для меня пассажирскую дверь. – Но по дороге. Ситуация действительно сложная.

Внутри черный монстр оказался просторным, с двумя рядами пассажирских сидений, повернутых друг к другу. Два из шести мест были заняты мужчинами в знаменитой форме с золотыми нашивками. Один постарше, с мощной челюстью и серебристым ежиком волос, второй помоложе, с быстрыми смешливыми глазами и породистой броской физиономией завзятого бабника. Переднее место, рядом с водителем, было свободно, а самого водителя за спинкой его кресла я не рассмотрела.

– Здрасти, – неловко поздоровалась я со всеми разом и нырнула в сумку за терминалом.

Полированная черная дверца чмокнула пневмосистемой – это кубообразный Гектор загрузился, устроился рядом с ардами и закрыл за собой дверь. Монстр на колесах тронулся.

По здравом размышлении, родителям я решила ничего не говорить. Домой я захожу редко, они ко мне и вовсе не наведываются. Если же вдруг соберутся – отговорюсь как-нибудь, а созваниваться мы будем, как и раньше.