Когда-нибудь мы будем улыбаться

– Ты так говоришь, будто мы больше никогда не увидимся. Ну, съеду я, и что? Мы будем видеться, как и раньше. Все будет, как было.

– Вот это как раз, меня и напрягает.

Ничего не ответив, смотрю в потолок.

Тысяча восемьдесят шесть. Именно столько раз, протикала стрелка часов, пока мы молчим.

– Ты спишь что ли? – не выдержав этой тишины, спрашиваю у Антона, пихая его локтем в бок.

– Нет.

– Почему тогда молчишь?

– А ты?

Пожав плечами, сажусь на кровать.

– Вот и я не знаю.

– Ладно, пойду пока в душ, – подмигиваю я парню.

Поднявшись с постели, иду к двери, чувствуя на себе взгляд Антона.

Приняв душ, захожу в комнату, в которой провела отличных два дня. Незабываемое время. Такое, у меня случается редко.

Услышав стук в дверь, вздрагиваю от неожиданности.

– Ты одета?

– Да. Входи.

В комнате появляется Антон, широко улыбаясь. Я, молча любуюсь его ямочками.

– Что? – спрашивает парень, заметив такой мой взгляд.

– Ничего. Просто у тебя красивые ямочки.

От моих слов, Тоша еще шире улыбается. Сложно не улыбнуться в ответ.

– Пошли завтракать.

– Мне нужно еще вещи собрать.

– Потом соберешь.

Антон подходит ко мне и берет за руку. Как маленького ребенка, он ведет меня на кухню и усаживает за стол.

На кухню заходит Виктория Александровна и улыбается мне.

– Доброе утро, Лерочка.

– Доброе утро, – улыбаюсь в ответ.

– Антон, ты не хочешь в магазин сходить? У нас молоко закончилось, а я вчера забыла купить. Ты же знаешь, что я утром ем только хлопья с молоком.

– Да, хорошо.

Тоша переводит свой взгляд на меня, и я улыбаюсь ему. Подмигивая мне, парень выходит из кухни.

Мне кажется, или мама Антона, специально отправила Тошу в магазин, чтобы остаться со мной наедине?!

– Лер, мне бы хотелось с тобой поговорить.

Так я и думала.

– Да, Виктория Александровна. Я вас слушаю.

Услышав, как закрывается входная дверь, вздрагиваю.

– Не пойми меня неправильно, но я хочу это знать. Как мать, я волнуюсь за своего сына. Что у вас происходит с Антоном?

– Мы друзья.

– Лер, не обманывай себя. Я же вижу, как вы друг на друга смотрите.

Мама Антона, берет меня за руку. От этого жеста, я напрягаюсь и расслабляюсь одновременно.

– Я ничего ему не скажу.

– Я и не боюсь этого. Просто я действительно не чувствую ничего, по отношению к Антону, как к парню. Но как друг, он мне очень дорог. Я его люблю, но только как друга.

Виктория Александровна грустно улыбается.

– А он говорил тебе, о своих чувствах?

Я качаю головой.

– Я просто не смогу быть с ним, врать о любви, которой просто нет. Мне бы хотелось испытывать к нему ответные чувства, но…

– Но?

Слезы дают о себе знать, и я зажмуриваюсь.

Мама Антона, прижимает меня к себе, крепко обнимая. Вот она, материнская забота и любовь, которая должна быть у моей мамы.

Господи, как же давно я не чувствовала себя хорошо от разговора с мамой. Виктория Александровна, хоть и не моя мама, но я все же чувствую от нее материнское тепло в свою сторону.

– Я… люблю… другого, – говорю сквозь всхлипы, сильнее прижимаясь к маме Антона.

– Так у тебя есть парень.

– Нет… Его зовут Ян… и он меня ненавидит.

Я делаю глубокий вдох, в попытке успокоиться.

– Ненавидит? – удивленно спрашивает Виктория Александровна.

– Да.

– А ты его любишь?

Кивнув головой, вытираю слезы.

– Я полная дура. Ян причиняет мне боль, а я причиняю боль Антону. И самое мерзкое то, что я не в силах ничего изменить, – тихо признаюсь.

– А почему этот Ян, испытывает к тебе ненависть? Может ты все напридумывала. Ты вообще говорила с ним наедине?

Сложно говорить о таком, но я пытаюсь.

– Да, говорила. Иногда он ведет себя со мной очень хорошо, и в такие моменты, я просто схожу с ума от любви. Но в основном, он причиняет мне адскую боль, отчего я его безумно ненавижу.

Виктория Александровна, вытирает мои щеки от слез, снова крепко обнимая. Она пахнет, как мать. Это невозможно объяснить, это только можно почувствовать.

Я слышу, как открывается и закрывается входная дверь, но не двигаюсь с места. На кухню заходит Антон, с пакетом в руке. На его лице растерянность.

– Все нормально?

Кивнув, отхожу от его мамы.

– Пойду, умоюсь.

Не дожидаясь их ответа, направляюсь в ванную комнату.

На душе, чувствуется некое облегчение и спокойствие. Самый простой разговор с матерью, избавил меня от негатива. И плевать, что разговор состоялся не с моей мамой. Мама – это мама. И совсем не важно, чья она.

* * *

Смотря на свою серую толстовку, я грустно улыбаюсь. Бросаю ее в сумку. Затем беру свою футболку, и также бросаю ее туда. Застегнув сумку, делаю глубокий вдох, чтобы не заплакать. Так все, больше мне нельзя здесь оставаться. Взяв вещи, выхожу из комнаты.

Я слышу разговор Виктории Александровны с Антоном на кухне, и, не сдержавшись, решаю немного подслушать.

– Антон, не усложняй все.

– Мам, ей тяжело.

– Да, но ей не будет легче, если вы будете встречаться. Ты хочешь, чтобы она тебе врала, что любит? Вы друзья, и не перегибай палку, если не хочешь ее потерять.

– Вообще-то…

– Ты меня услышал.

Не в силах этого слушать, потихоньку подхожу к двери в комнату и громко хлопаю ей, делая вид, будто только вышла.

– Все, я готова, – говорю Антону, когда захожу на кухню.

Тоша кивает мне и выходит в коридор. Я подхожу к Виктории Александровне.

– Спасибо вам за все.

Крепко обнимаю ее, наслаждаясь моментом.

– Ты хоть не забывай нас. Заходи почаще.

– Хорошо.

– Лер, ну ты где? – спрашивает Антон из коридора.

– Иду, – тихо говорю, выходя из кухни.

Выйдя из подъезда, я ощущаю пустоту и некую боль. Моя душа, остается там.

– Это были, лучшие два дня в моей жизни.

– И в моей. Лер, о чем вы говорили с мамой?

– Когда? – удивленно спрашиваю, делая вид, что не понимаю его.

– Когда я в магазине был.

Сделав глубокий вдох, пожимаю плечами.

– Ни о чем.

– Но ты плакала.

– Я почти всегда плачу, – к сожалению, это правда.

В полной тишине, мы доходим к моему подъезду. И вот, снова начнется мой персональный ад.

– Может тебя до квартиры проводить?

– Спасибо, но я сама.

Антон грустно улыбается.

– Я пойду. Ненавижу долгие прощания. Тем более, мы еще увидимся.

Тоша кивает. Отпустив его руку, захожу в подъезд.

Мое сердце бешено бьется в груди, когда я поднимаюсь на свой этаж и оказываюсь у своей квартиры. Тихо открываю дверь, в надежде, что отца нет дома. Переступив порог, сразу же осматриваюсь по сторонам. Отлично, отца нигде не видно. С улыбкой, иду в свою комнату.

– Пошлялась и решила домой вернуться, шлюха?

Медленно повернув голову, вижу разъяренного отца.

О, Боже.

Глава 20

Сердце сжимается, а ноги становятся ватными. У меня совсем нет сил, сдвинуться с места. Мне нужно как можно скорее бежать отсюда. Но я стою на месте, смотря отцу прямо в глаза.

– Я…

– Заткнись.

От такого тона, у меня бегут мурашки по коже.

Антон был прав, мне не следовало сегодня возвращаться домой. Лучше бы Тоша, проводил меня до квартиры.

– Да я убью тебя, – приближаясь ко мне, шипит отец. Инстинктивно, я делаю шаг назад. – Шляется она со всеми подряд, а потом домой приходит, как ни в чем не бывало.

– Я не шляюсь. Я была у своего друга, – говорю, в свою защиту.

– Да мне плевать, где ты была.

Конечно же, ему плевать. Раз я ему не интересна, как и моя жизнь, то к чему вообще этот цирк?

– Что тебе нужно от меня?

Отец, снова делает шаг ко мне. Я делаю шаг назад.

– Кто тебе дал право, так со мной разговаривать? – кое-как говорит папа.

«Папа»? Черт, я не могу его так называть. Он совсем чужой мне человек, который просто подарил мне жизнь. Да я за всю жизнь, получала меньше заботы от родителей, нежели за два дня от мамы Антона.

Как же мне хочется вернуться к ним. Только в их квартире, я могла спокойно спать и ничего не бояться. Они стали для меня семьей за два дня. Прям как мама и брат. Господи, как же все это глупо.

Резкая боль в животе, возвращает меня в реальность. Я падаю на пол, схватившись за живот, не в силах терпеть это.

– За что? – шепотом спрашиваю у отца, который стоит возле меня, с ужасной улыбкой. Неужели ему приносит удовольствие, наносить мне удары? Морально, я убита.

По щекам стекают горькие слезы. У меня даже нет сил, чтобы их вытереть. Я качаю головой, не веря в происходящее. Отец пытается ударить ногой мне в живот, но у меня как-то, получается схватить его за ногу, отчего он падает.

– Сука, – взвывает он, когда приземляется на пятую точку.

Воспользовавшись моментом, я поднимаюсь и бегу к себе в комнату, прихватив сумку с вещами. Быстро закрываю дверь, чтобы отец не смог мне отомстить.

Живот ужасно болит. Схватившись за него, ложусь в кровать. Как назло, звенит мой телефон. Как же хорошо, что я забрала сумку. Взяв в руки телефон, мои глаза непроизвольно наполняются слезами. Паша.

Черт. Черт. Черт.

Я совсем растеряна. Не ответить, я не могу. Но и принять вызов, будет очень сложно. Мой голос дрожит от всхлипов, и у меня получится с трудом говорить, из-за мучительной боли.

Мне нужно успокоиться, но вибрирующий телефон, не дает этого сделать. Собравшись с силами, принимаю вызов.

– Да, Паш.

– Привет, ты занята? Чего так долго не отвечала?

– Эмм… Ну, я была в душе и не слышала звонка.

– Лер, все хорошо? – обеспокоенно спрашивает брат.

– Ну да. А почему все должно быть плохо?

Я делаю глубокий вдох, сдерживая слезы. Живот напоминает о себе, резким приступом боли, отчего я морщусь.

– У меня все отлично, – говорю я, вытирая слезу.

– Просто у тебя голос какой-то слишком грустный.

– Все хорошо.

Ложь. Все как хорошо, только наоборот.

Все плохо, плохо, плохо. Но я никому это не скажу. Я буду улыбаться, с маской безразличия. Никто и никогда, не узнает обо всех тех проблемах, которые со мной происходят. Я не позволю никому, узнать правду. Пусть думают, что я счастлива и радуюсь жизни. Но на самом деле, в этот момент, меня душит адская боль. Я уже давно, морально убита.

– Паш…

– Что?

– А когда ты улетаешь? Ну, ты говорил недавно, что тебе по работе…

– Я понял. Толком, я еще ничего не знаю. Но точно в этом месяце. Меня могут отправить в любой день.

– Это как-то странно.

– Ничего странного, это моя работа.

– Понятно, – тяжело вздыхаю.

Появляется тишина. Оглушающая тишина, способная все разрушить.

– Лер, деньги на полгода, я привезу тебе.

– Ты приедешь? – спрашиваю, подрываясь с кровати, и сразу же жалею об этом. Боль в животе, заставляет потемнеть в глазах.

– Ну конечно. Должен же я, увидеть свою любимую сестру, перед отъездом.

– И когда ты приедешь? – выдавливаю из себя вопрос, сквозь мучительную боль.

– Не знаю еще. Как только, так сразу. Не переживай, я обязательно тебя предупрежу.

* * *

– Ай, – выкрикиваю, когда боль в животе возобновляется, хоть я уже и выпила две обезболивающие таблетки.

Закрыв глаза, пытаюсь настроить себя на школу. Я не была там, всего несколько дней. И это время, было самым лучшим. Но оно прошло.

Те два дня, теперь навсегда останутся в моей памяти. Я была счастлива. Была – прошедшее время, а сейчас, все по-другому. От воспоминаний, просто разрывается сердце и душа.

Воспоминания – это те прожитые моменты, которые тебе никогда не вернуть, но и они, никогда тебя не оставят. К сожалению, все мы, не умеем ценить моменты, а потом мы ценим то, что у нас остается – воспоминания.

Я подношу ближе к лицу руку, на которой красуется кольцо Антона. Просто так, он отдал мне то, чем дорожил. Это кольцо, было для него талисманом, очень важной вещью. Ведь это единственная вещь, которая осталась у Шелыгина, от его отца. Но он, отдал его мне. Мне, черт побери. Кто я вообще такая, чтобы получать такую ценную вещь?! Даже боюсь представить, как Антон ко мне относится, раз отдал мне это.

– Все нормально?

Подпрыгнув от неожиданности, я поворачиваюсь.

– Извини, просто задумалась

Улыбнувшись, Юля выходит из ванной комнаты. Я иду вслед за ней.

Сегодня, с утра пораньше, подруга разбудила меня своим визитом. Конечно, я рада этому, но не в шесть же утра. Юля обосновала свое поведение тем, что ей нетерпелось поскорее меня увидеть.

Искренняя улыбка, появляется на моем лице, когда я готовлю чай.

– Вы теперь встречаетесь?

– Да, – отвечает подруга, расплываясь в улыбке.

Кивнув, ставлю кружки с чаем на стол. С утра, у меня не то состояние, чтобы говорить.

– А это что?

Красильникова берет в свои руки, мою правую руку, осматривая кольцо.

– Кольцо.

– Ну, я вижу, что не браслет. Где ты его взяла?

Ох, черт. Ну, вот и что, я должна ответить Юле? Она не поймет ничего.

– Лер…

– Что?

– Откуда у тебя, это кольцо?

А в ответ – тишина. Молча, сажусь напротив подруги и отвожу взгляд.

– Тебе, его Антон подарил?

В недоумении, смотрю на Юлю.

– Да.

– Вау.

Подруга снова берет мою руку, внимательно рассматривая кольцо.

– В честь чего, такой подарок?

Пожимаю плечами, вместо ответа. Юля, сразу же хитро улыбается. Ненавижу эту улыбку.

– Я знаю, о чем ты думаешь, но давай не будем об этом говорить, – я поднимаю и скрещиваю руки.

– Ну ладно.

В полной тишине, мы завтракаем.

Очень приятно осознавать тот факт, что мы снова общаемся с Юлей. Наша дружба не прекратилась из-за нелепой ситуации с Аленой. Мы по-прежнему лучшие подруги.

– Лер…

Оторвав свой взгляд от окна, смотрю на Красильникову.

– Что?

– Извини меня еще раз. Мне просто до сих пор тяжело понять, как я могла так поступить с тобой.

На лице подруги, появляется грустная улыбка.

– Юль, ты меня тоже извини.

– За что?

– Ну, за то, что проигнорировала тебя. За то, что послала. Мне очень стыдно.

Чувство стыда, действительно бушевало во мне, но излив свою душу подруге, мне становится значительно лучше.

– А где родители?

От такого внезапного вопроса, я вздрагиваю. Тяжелые воспоминания о вчерашнем вечере, давят мне на сердце.

– Не знаю. Наверное, ушли куда-то. С утра, их не было.

И я рада, что их нет дома.

– Ууу… мне пора, – говорит Юля, взглянув на свои часы, на руке.

– Опа.

Я хватаю ее за руку.

– Влад подарил?

Подруга кивает, а я внимательно осматриваю ее часы. На вид, они очень красивые. Не думаю, что они из дешевых.

– Они прекрасны, – улыбаясь, говорю.

– Спасибо.

* * *

В свой класс, я захожу с сильным волнением, но отсутствием какого-либо страха.

– Опа, кто к нам пришел.

Я игнорирую слова Дианы, просто иду на свое место. Странно, на моей парте ничего не написано. Удивили, так удивили. А я уже была готова, к новой порции грязи в свою сторону.

– А мы надеялись, что тебя исключили из школы, – ухмыляясь, говорит Милана.

Я закатываю глаза, но ничего ей не отвечаю.

– Что, шлюшка, парня себе уже нашла?

Мои глаза округляются, от такого вопроса Милы.

– Что? – спрашиваю в недоумении.

– Я про Антона.

Что? Что она сказала? Откуда, черт побери, эта тварь знает про Антона? С чего она вообще решила, что он мой парень?

– Что, нечего сказать?

Как полная идиотка, я молчу, боясь сказать хоть одно слово. Нельзя молчать. Черт возьми, нельзя молчать. Нужно что-то предпринимать. Просто игнорировать их слова и такое мерзкое поведение – не выход. Мне необходимо взять себя в руки и дать им отпор.

– Эх. Парня то, жалко этого. Совсем не понимает мальчик, с какой потаскухой связался.

На глазах, начинают появляться слезы.

Только не плакать. Только не плакать. Только не заплакать, при этих мразях. Они не стоят того, чтобы при них и из-за них, лить слезы.

Откуда они знают? Черт побери, откуда? Нас же никто не видел вместе. Хотя…

Ну, конечно же. Как же я могла забыть о нем? Кто же еще, кроме Яна, мог рассказать им, про меня и Антона?! Сотников, просто видел нас вместе в кафе, а рассказал всем, что мы с Тошей встречаемся.

В класс, заходит Амина. Все мое внимание, приклеено к ней. Она бросает на меня неловкий взгляд, и сразу же отводит глаза.

– Амин, смотри, даже у нашей шлюхи, появился парень, – дерзко говорит Диана.

Черт, что происходит? Шлюхи, называют шлюхами девственниц.

Я замечаю, как Амине становится как-то не по себе.

– Я пойду, – тихо говорит она, направляясь на выход из класса.

Вау, у меня получилось закрыть рот этой стерве, которая когда-то, была мне хорошей подругой.

* * *

– У тебя есть книга по алгебре?

– Что? – спрашиваю, сомневаясь, что мне не послышалось.

– Дай мне, пожалуйста, книгу по алгебре.

Мои глаза, по-прежнему расширены от удивления. Я нахожусь в шоковом состоянии.

Что? Со мной заговорил одноклассник? Я просто не верю, своим ушам. Этого же, не может быть. Никто. Не один человек, не сказал мне нормального слова, после того, как я стала объектом насмешек и личной игрушкой Сотникова.

Молча, достаю учебник из рюкзака и протягиваю его Денису. Он забирает его и подмигнув мне, уходит к себе за парту.

Не могу в это поверить. Денис – один из самых популярных парней школы. Он не какой-то там ботаник. Этот парень – самый настоящий бабник, ничем не уступающий Сотникову. Никогда бы не подумала, что Денис вообще со мной когда-нибудь заговорит. Особенно сейчас.

После последнего урока, меня охватывает облегчение и спокойствие. Я чувствую себя, легко и свободно. Быстро собрав свой рюкзак, иду на выход из класса.

На мое удивление, сегодня выдается вполне нормальный день, как для учебы. За все время в школе, я так и не встречаю Сотникова. Даже не знаю, хорошо это или плохо.

Полностью утонув в своих мыслях и мечтах, мне не удается заметить перед собой, такой знакомый силуэт. Замечаю я Яна, слишком поздно.

– Ну и куда ты собралась?

Меня резко дергают назад за рюкзак, и я кое-как удерживаюсь на ногах. Смотря в эти карие глаза, я не вижу абсолютно ничего, кроме равнодушия.

Единственное, что приходит мне в голову – бежать. Убегать от него. Не ждать, пока он причинит мне боль. Просто бежать.

Сердце пропускает удар, и я начинаю эту погоню. Ну, кто сомневался, что Ян побежит вслед за мной. Дыхание сбивается, ноги подкашиваются, но я не останавливаюсь. Черт, лестница. Не так уж и легко, бежать по ступенькам.

– Стой, сука, – кричит Сотников, но я не останавливаюсь, хотя и следовало бы.

Мне не убежать от него. Никогда.

Я чувствую, что Ян хватается за мой рюкзак. Ох, черт. Один резкий, и с сумасшедшей силой толчок, и я ощущаю, что буквально лечу через лестницу.

Один. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть. Семь. Восемь. Девять. Десять. Одиннадцать. Двенадцать. Тринадцать. Именно тринадцать ступенек, я почувствовал всем своим телом. Ощущается кровь во рту, отчего я морщусь.

Я продолжаю лежать на полу, совершенно не двигаясь. Я нахожусь всего в паре секунд до обморока. Все плывет перед глазами. В ушах, один непонятный шум.

В полуобморочном состоянии, меня кто-то поднимает с пола. Мне абсолютно ничего не видно. Глаза просто не открываются.

Холодная вода, которая выливается мне на лицо, выводит меня из этого жуткого состояния. Резко открыв глаза, вижу перед собой Сотникова.

– Лучше бы я, никогда тебя и не знала, – шепчу из последних сил.

Ян садится рядом со мной, вглядываясь в мои глаза. Слезы появляются, сами по себе. Парень ухмыляется и вытирает мои щеки. Черт, он только что, чуть не убил меня, а я чувствую море нежности, от такого его жеста. По-моему, у меня сотрясение мозга.

Мне слишком больно, смотреть в его глаза. Больно понимать, что эти самые глаза, меня ненавидят и просто жаждут сломать.

На ватных ногах, поднимаюсь с пола, но мне, это плохо удается. Хватаюсь за стену, чтобы снова не упасть. Боль во всем теле, заставляет меня сесть на пол. Ян поднимает меня, вынуждая смотреть ему прямо в глаза. В этих карих глазах, заметна боль и некое раскаяние. Да ладно? Неужели Ян, может чувствовать себя, хоть в чем-то виноватым? Нет. У меня, видимо действительно сотрясение.

– Ты ходить можешь?

Нет. Не могу. Но ничего не отвечая, киваю. Я не должна, показывать ему свою слабость. Куда уж больше.

Сотников берет меня за руку и выводит из… мужского туалета? Черт, я только что, была в мужском туалете? Как я вообще, не заметила этого?

– Ян, я…

Мне сложно говорить, но я пытаюсь сказать ему это. Черт, ему просто необходимо это знать.

– Лер, молчи.

Не понимаю, к чему вообще весь этот маскарад?! Сотников, же сам, толкнул меня по лестнице, а теперь помогает. Я что, сплю? Хотя по моему состоянию, это трудно понять.

Я останавливаюсь, понимая, что все вокруг, снова плывет перед глазами.

– Лер, ты меня слышишь? – эхом, доносится до меня.

Легкий удар по щеке. Второй. Третий. А я, ведь уже и перестала ощущать легкие удары. Я привыкла к сильной и жестокой боли. Да, черт возьми, я привыкла к этому.

– Лера.

Что со мной происходит? Я совсем не чувствую своего тела. Перед глазами, странная пелена, которая не позволяет нормально видеть. Ничего не слышно, только непонятное эхо.

– В какой квартире, ты живешь?

Еще один удар по щеке.

– В… в пятьдесят че…

– Пятьдесят четвертая?

Кивнув, я отключаюсь от этого мира.

* * *

Полную тишину, нарушает звонящий телефон. Морщась, я все же поднимаюсь с постели. Голова кружится. Чувствуется неимоверная слабость.

Взяв в руки телефон, ничего не вижу. Абсолютно ничего. Все размыто. Подношу его ближе к глазам, и только так, мне удается увидеть на экране «Тоша». Ох. У меня нет никаких сил, чтобы принять вызов.

Кое-как написав SMS о том, что немного занята и перезвоню позже, смотрю на часы. Глаза лезут на лоб. Сейчас десять часов утра. Это же сколько, я пробыла в отключке?!

На столе я замечаю какую-то записку и беру ее в руки. Меня уже пугает она, хоть я ее и не читала.

«В школу можешь не идти. Я скажу, что ты приболела. Мне жаль, что так получилось. Ян»

С глупой влюбленной улыбкой, снова иду в кровать.

Глава 21

Почему в нашей жизни, всегда все так сложно? Почему мы должны отпускать людей на расстояние, зная при этом, как нам будет тяжело, но это просто необходимо сделать?!

Черт, я волнуюсь, как перед экзаменом. Ничего же страшного не произошло, а меня всю трясет.

Утром позвонил Паша и сказал, что сегодня приедет «попрощаться». Ненавижу это слово.

У меня паника. Твою мать, у меня паника. Брат сказал, что на днях он уже улетает. Господи, как же я не хочу, чтобы он был от меня на таком расстоянии. Как я вообще буду без него? Конечно и так, мы видимся нечасто, но я хотя бы знаю, что он в этой стране, и может приехать, если я попрошу.

Раздается звонок в дверь, отчего на моих глазах проступают слезы.

Так, стоп. Паша приехал, не ради моих рыданий.

Черт возьми, я хоть когда-нибудь буду искренне улыбаться, не думая ни о чем?! Если это и случается, то только на несколько секунд.

Сделав глубокий вдох, иду открывать дверь. Мое сердце сжато в тиски.

– Привет, – улыбаюсь я, хоть боль и рвется наружу.

– Привет, малая.

Брат обнимает меня так крепко, что я начинаю сомневаться, останутся ли целыми мои кости. Я чувствую себя защищенной. Жаль, что это длится всего мгновение.

Брат и сестра – это особая любовь, которую многим не понять. И даже иногда, эта любовь сильнее родительской. Например, как у меня.

– Мне нечем дышать.

Паша ухмыляется и отпускает меня.

– Извини, – с улыбкой говорит брат.

Я прислоняюсь спиной к стене. У меня снова кружится голова. Ноги подкашиваются. Я ведь так и не отошла, после вчерашней потери сознания. Мне до сих пор плохо, когда я вспоминаю, как падала с лестницы. Мне кажется, что я и сейчас чувствую всю ту ужасную боль при падении.

– Лер…

Паша подходит ближе ко мне.

– Что с тобой?

Я молчу. Мне просто нечего ему сказать.

– Ты меня вообще слышишь?

Кивнув, продолжаю молчать.

– Лера, – уже кричит брат, и этот крик, будто выводит меня из этого странного состояния.

– А? Паш, все нормально. Я просто задумалась.

Задумалась? О чем, черт возьми, я могла так задуматься, что чуть не упала в обморок?!

– Задумалась? – будто читая мои мысли, спрашивает брат.

– Не бери в голову.