Корона из жемчуга и кораллов

– Расскажи мне правду, Нора, – произнес он, когда убедился, что шум волн сможет заглушить его слова, чтобы мама, со своим острым слухом, не смогла ничего услышать. – Это произошло случайно или Зейди сделала это с собой, чтобы остаться и выйти замуж за Сэми? Я знаю, что она любит его, и я также видел, как он смотрит на нее. Просила ли она тебя помочь ей?

В моем животе словно якорь провернулся. Неужели все это было настолько очевидно?

– Это был несчастный случай.

Глаза отца были темно-карими, темнее моих, почти черными. Его волосы колыхал ветер, обнажая легкую залысину, которая придавала ему благородный, мудрый вид.

– Правду, Нора.

– Это был несчастный случай, – медленно повторила я. А внутри, в горле, правда рвалась наружу и пронзительно кричала, требуя своего высвобождения.

Я проглотила ее.

– Ладно. Тогда посмотрим, что решат старейшины. Скорее всего, вместо Зейди отправят Элис или какую-нибудь другую девушку. – Отец вздохнул. – И я не знаю, примет ли Сэми ее такой.

Да помогут мне боги, теперь мне придется отстаивать все, чего мы с Зейди хотели добиться.

– Примет. Он любит ее.

– Тем не менее его родители могут этого не позволить. – Он откашлялся. – Особенно теперь, когда все поселение осведомлено о том, что вы с Сэми поженитесь в солнцестояние. Нам стоит благодарить за это вашу маму.

У меня отвисла челюсть.

– Что? Нет! Я не могу выйти замуж за Сэми сейчас. Это уничтожит Зейди.

Он снова откашлялся, отворачиваясь как раз в тот момент, когда я заметила в его глазах блеск слез. Раньше я никогда не видела, чтобы мой папа плакал.

Я подошла и стала рядом с ним у перил балкона, но не смотрела на него. Я боялась, что ему станет стыдно и что на моем лице он прочтет то же чувство стыда.

– Если Сэми не женится на Зейди, что с ней станет?

– Полагаю, это зависит от степени полученных увечий.

Я тихонько всхлипнула.

– Мне страшно, отец.

Он притянул меня к себе, обнял и стал поглаживать по голове, как в детстве, до того несчастного случая.

– Как и мне, Нора. Как и мне.

Через несколько часов старейшины позвали маму и отца в молельный дом. Я осталась дома, чтобы присматривать за Зейди, которая спала, но, по крайней мере, она была в сознании. Она до сих пор не поговорила со мной, но во сне она сжимала мою руку. Меня одолевало желание снять с нее повязки и посмотреть, насколько были серьезны раны, но я боялась помешать процессу заживления. Немея сказала, что прибудет позднее, вечером, чтобы сделать перевязку и нанести целебную мазь. Во всяком случае, небольшие шрамы на животе уже начали заживать.

Моя сестра обязательно поправится. Она должна.

Как только Зейди открыла глаза, я сразу принесла ей попить свежей воды.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила я. – Ты можешь сейчас разговаривать?

Она кивнула.

– Да, я могу говорить.

Я стиснула ее ладонь.

– Ты ведь не злишься на меня, правда? Мне невыносима одна только мысль о том, что ты в этом винишь меня.

Она потрясла головой, ее лицо побледнело так, как никогда прежде.

– Нора, разумеется, я не обвиняю тебя. Это сделала я.

– Ты жалеешь об этом?

Она попыталась сесть прямее, а затем обессилено рухнула на подушки.

– Я буду жалеть об этом, только если Сэми выберет себе другую невесту.

Я занервничала, вспоминая слова отца, которые он сказал мне. Если они попытаются сейчас заставить меня выйти замуж за Сэми, я откажусь.

– Нора? – Сэми отодвинул нашу занавеску, как будто прочитал мои мысли.

Зейди вдруг нашла в себе силы сесть и поправила свою тунику.

– Что ты здесь делаешь?

– Я пришел убедиться, что ты в порядке, глупенькая. – Он сел рядом с ней с другой стороны и взял за свободную руку. – Как ты?

– Немного лучше. Боль сильная, но, когда ты рядом, мне легче.

Я непроизвольно опустила взгляд. Каким-то образом за последние несколько месяцев я отошла с позиции самого важного человека в жизни Зейди на второй план.

Он приблизился к ней и легко поцеловал в лоб.

– Мы поженимся, как только ты наберешься сил.

Зейди просияла.

– Твои родители согласились?

– Я еще не разговаривал с ними. – Он шумно сглотнул, явно нервничая. – Сейчас с ними беседуют старейшины.

– Значит, я точно не уезжаю?

– Я не знаю. Мне пришлось выйти из комнаты. Но я слышал слова старейшины Немеи о том, что ты можешь не пережить путешествие, и это станет… – Он умолк. Я никогда не видела, чтобы ему было так неловко.

– Чем? – спросила Зейди.

Сэми вздохнул.

– Позором для нашего народа – отправить девушку с такими ужасными шрамами.

От этих слов ее глаза наполнились слезами, но ей удалось улыбнуться.

– Теперь все это не имеет никакого значения, пока я могу быть с тобой.

Возможно, для Зейди я опустилась на второе место, но она только что потеряла большее: статус красивейшей девушки Варинии, который она удерживала на протяжении семнадцати лет, сменился на позор и унижение. Я помолилась Талосу, чтобы у родителей Сэми хватило доброты благословить их брак. В конце концов, травмы никак не повлияют на ее возможность быть ему женой. Пока они не беспокоят Сэми, почему это должно волновать кого-то еще?

Мы с Сэми встали при звуке донесшегося снизу голоса отца. Он взобрался по веревочной лестнице и потом помог подняться маме. Ее изможденное лицо было непроницаемым. Спустя мгновение старейшина подала свою узловатую руку отцу, который легко, как пушинку, поднял Немею.

– Что происходит? – поинтересовалась я. Сэми продолжал держать Зейди за руку.

Старейшина Немея ответила за всех:

– Мне очень жаль, но боюсь, что у нас нет выбора. Зейди должна отправиться в Иларию, даже если это погубит ее.

– Нет! – раздался вопль Зейди среди нашего ошеломленного молчания.

Мы с Сэми встретились взглядами. И без всяких слов в его карих глазах я прочла правду: он любил Зейди так же сильно, как и она его. Если она уедет, никто из них никогда уже не оправится.

Помоги нам, молил он.

Поэтому я ответила единственно возможным способом.

– Нет, – эхом отозвалась я, мой голос звучал намного тверже, чем мне показалось. – Отправьте вместо нее меня.

8

Мама, жестоко усмехнувшись, ответила первой.

– Ты ведь этого и добивалась, не так ли? – Она шагнула в мою сторону и ткнула пальцем мне в грудь. – Ты так долго об этом мечтала. Даже старейшины знают, что это сделала ты.

Я сбросила ее руку и повернулась к отцу.

– О чем это она говорит?

Он испустил долгий, прерывистый вздох.

– Они полагают, что это твоих рук дело.

– Что? – Мой голос был резким от негодования, но изнутри меня, подобно червоточинам в коралле, разъедало чувство вины. – Это же просто смешно. Зейди была там, она расскажет им правду!

– Да, – произнесла Зейди у меня за спиной. – Отец, это была случайность. Ужасный несчастный случай, и ничего более. Нора бы никогда и не подумала причинить мне боль!

Мама нагнулась к Зейди.

– Ты не должна лгать ради нее, – промурлыкала она. – Ты все равно станешь принцессой.

– Разве они не могут отправить Элис? – спросил Сэми.

– Могли бы, если бы считали, что у них есть выбор, – ответил отец.

Я коснулась его руки.

– О чем это ты?

Под его глазами пролегли темные круги, а его кожа была землистого цвета, как будто он за ночь постарел на десяток лет.

– Два поколения назад избранная девушка утонула за несколько дней до предполагаемого отплытия в Иларию. Старейшинам пришлось отправить вместо нее другую девушку. Когда принц узнал, что получил посредственную девушку, то наказал народ, перекрыв им на месяц поставку питьевой воды. Десятки варинийцев погибли, в основном дети. – Отец шумно сглотнул. – Старейшины опасаются, что если мы отправим Элис, то иларийцы заявят, что мы нарочно обманули их.

Я знала, что иларийцы суровы, но это было слишком даже для них.

– Что случилось с девушкой, которую они отправили?

Папа покачал головой.

– Мы не знаем. Вместо нее принц женился на иларианской девушке.

– И что, по-твоему, они сделают с девушкой, которая серьезно ранена? – спросила я. – Сэми слышал слова старейшины Немеи о том, что Зейди может не пережить путешествие.

– Она может и не выжить, это правда, – сказала старейшина. – Но здесь был посланник. Он видел Зейди. Если теперь мы отправим Элис, он поймет, что это сознательный обман. По крайней мере, он в курсе, что ранее Зейди была здорова. Принц должен понять, что это был просто несчастный случай.

– А что, если он все равно останется недоволен? Что остановит его от решения прекратить поставку воды, еды, древесины для нас? – Я повернулась к Немее. – Позвольте мне занять ее место. Она недостаточно сильна.

– А что ты предлагаешь сделать с твоим шрамом? – спросила мама с издевкой в голосе. – Посланник видел его.

Не его. Меня. Но она была права. Талин достаточно внимательно меня изучил. И я уверена, что он заметил мой шрам.

Немея задумчиво почесала родинку на подбородке.

– Я могла бы придумать способ его скрыть. Что-то вроде пятна. Остальным членам совета я сообщила о том, что Зейди не в состоянии отправиться в путешествие, но, возможно, они захотят увидеть ее своими глазами. Не важно, есть шрам или же его нет – стоит полагать, что принц предпочтет живую девушку мертвой.

Мама покачала головой.

– Но принц не какой-то там глупый покупатель на плавучем рынке. Мы не можем просто подменить один рулон ткани другим, второсортным, когда он отвернулся. Если ему откроется правда о том, что мы сделали…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Плавник – здесь: стволы и ветки деревьев, а также обломки деревянных строений, выброшенные прибоем или течением на берег.

2

Бушприт (нидерл. boegspriet, от boeg – «нос», spriet – «пика, вертел») – горизонтальный или наклонный брус, выступающий вперед с носа парусного судна.