Возьми меня на поруки

– Обещаю! К концу этого месяца у твоих ног будет целая толпа парней, тебе останется только выбрать наиболее подходящего.

И в этот момент в мою голову пришла совершенно идиотская мысль. А вдруг он не обманывает? Вдруг за этот месяц я и правда стану привлекательней, научусь флирту, и новая Ксюша понравится Глебу больше, чем нынешняя?

Я нервно сглотнула и отвела глаза, чтобы он не смог догадаться о моих чувствах.

– Ладно, уговорил, – решилась я. – Бери меня на поруки. Но, знай, я соглашаюсь только потому, что не хочу расстраивать Алину.

Глеб подался вперед и легонько поцеловал меня в висок.

– Отлично, девочка! Поверь, ты никогда не пожалеешь о том, что согласилась.

Мне показалось, что сейчас он скажет еще что-то важное, но он резко потерял ко мне интерес и стал ковыряться в своем айфоне. Я подождала немного возвращения его внимания, а потом почти обиделась. Поднялась из-за стола.

– Я все-таки уже пойду.

Глеб решительно придержал меня за руку, не отрываясь, впрочем, от телефона.

– Подожди, солнце. Прямо одну минуту.

В его голосе плескалась такая умопомрачительная хрипотца, что меня чуть не пронзило сладкой судорогой. Само собой, я застыла в ожидании приятного продолжения. Но его все не было. Выглянув в окно, я для развлечения пересчитала все стоящие во дворе машины. Потом перешла к деревьям. После настал черед столбов, голубей, взбесившихся из-за хорошей погоды ребятишек…

Наконец наш рекламщик от бога оторвался от айфона и широко улыбнулся.

– В общем, так, – сказал он. – Со свободным временем у меня сейчас напряженка. Так что не будем откладывать дело в дальний ящик. Встречаемся завтра на фудкорте торгового цента «Галактика». В одиннадцать.

– Зачем? – Кажется, мой голос слегка дрогнул.

– Это сюрприз.

***

В ночь с субботы на воскресенье я почти не спала. Волновалась. Мечтала. Строила невероятные планы по покорению сердца Глеба. В общем, неудивительно, что с утра в зеркале меня ожидало жалкое зрелище: посеревшая кожа, красные глаза и темные круги вокруг них. А еще волосы мои были так взлохмачены, что придать им подобающий вид не получалось минут двадцать.

Когда-то я читала, что для того, чтобы выглядеть свежей, необходимо прикладывать к лицу лед. А может, вот он – момент для проверки этого совета? Я заколола волосы и стала рыться в морозилке. Льда там, конечно, не обнаружилось, зато нашлось целых два пакета со стручковой фасолью. В них я и уткнулась. Именно в таком виде меня обнаружилась только проснувшаяся мама.

– Ты пытаешься ускорить разморозку овощей? – спросила она, ставя чайник.

– Нет, навожу красоту.

– Похвально, – одобрила она, доставая из холодильника хлеб и колбасу. – А я, когда хочу освежиться, наношу на лицо майонез.

– Помогает?

– Еще как!

У меня уже немного ломило скулы от холода, потому я с радостью убрала фасоль обратно в морозилку и нашла майонез.

– И много нужно на себя намазать? – уточнила я.

– Чем больше, тем лучше, – отозвалась мама. – Тебе бутерброд сделать?

– Давай!

Чтобы маска подействовала лучше, я решила завтракать прямо в ней. Правда, еда лезла в меня не особо охотно. Но я ведь упрямая! Я не хотела, чтобы мое общение с Глебом омрачилось урчанием в животе, потому все же запихала в себя два бутерброда с колбасой и сыром.

– Ну все, смывай! – забеспокоилась мама, когда я после нашего перекуса стерла со стола крошки и вымыла чашки.

– Уже бегу! – воскликнула я и зачем-то стала поливать цветы.

Мама занервничала.

– Ксюша, ты уже полкухни залила майонезом. И футболку свою, кстати, тоже.

– Мелочи жизни, – попыталась отмахнуться я, но тут же поскользнулась на майонезной кляксе и больно ударилась мизинцем о плиту.

Красноречивый взгляд мамы вернул меня на путь истинный – ну, в смысле, на тот, что вел в ванную. Я отставила лейку и с энтузиазмом заскользила навстречу будущей красоте и свежести.

Отмыть кожу после жирного майонеза оказалось тем еще испытанием, потому на кухню я вернулась только минут через десять. В душе трепыхались смешанные чувства.

– Мам, а как долго должна держаться краснота? – спросила я, быстро вытирая майонезные пятна на полу бумажным полотенцем.

– Какая краснота? – не поняла мама.

– Вот эта! – я встала перед ней и широко улыбнулась.

Любимая мамуля оторвалась от увлекшего ее в тот момент каталога «Пятерочки» и уставилась на меня с ужасом.

– Что это? – дрожащим голосом спросила она. – Почему ты вся как помидор?

Смутная тревога сковала сердце, легкие и коленки.

– А что, так быть не должно?

– Конечно, не должно! Иди сюда, на свет. – Она подтащила меня к окну и внимательно оглядела красные пятна, проступившие на щеках и лбу после маски. – Ты ничем не терла лицо?

– Нет!

Мама задумалась ненадолго, а потом ее озарило. Она кинулась к холодильнику, достала майонез и стала изучать упаковку.

– Что? – спросила я, чувствуя, что на меня накатывает легкая дурнота.

Встреча с Глебом должна была состояться через каких-то полтора часа, а я вдруг превратилась в иллюстрацию к какой-нибудь Алининой статье о скарлатине.

– Я поняла! – сказала мама, поднимая на меня виноватые глаза. – В этот раз я купила майонез с лимонным соком, а у тебя на него аллергия.

Кажется, я издала крик испуганной мартышки.

– Сейчас-сейчас! – заметалась по квартире мама. – Выпьешь антигистаминное, и намажем тебя мазью.

– У меня встреча, – выпалила я, без сил падая на стул.

– Свидание?

– Нет. Просто встреча с другом.

– А чего же ты так разнервничалась? – спросила мама, уже втирая мне в лоб какой-то крем. – Настоящие друзья не обращают внимания на внешность. Они всегда любят нас такими, какие мы есть.

Лекарство от аллергии я запивала отваром пустырника. Минут через пятнадцать лицо немного посветлело. К тому же мама, чувствующая вину за происшедшее, щедро намазала меня своим тональным кремом.

– Надень что-нибудь ярко-красное, – посоветовала она, закручивая баночку с тоналкой.

– Зачем?

– На фоне яркой одежды ты будешь казаться не такой розовощекой.

– Но у меня нет ничего красного, – грустно сказала я, пытаясь дрожащими руками накрасить ресницы.

Мама ненадолго скрылась в своей комнате, а потом вернулась ко мне со своим старым бордовым свитером, расшитым стеклярусом.

– Взгляни. – Она приложила его к моей груди. – Правда, здорово? Такое простое решение – и краснота уже не так заметна.

Я внимательно оглядела собственное отражение.

– Наверное…

– Надевай! – скомандовала мама.

Терять было нечего, и через минуту я стояла перед ней в джинсах и свитере, переминалась с ноги на ногу.

– То, что надо! – похвалила мама. – Выглядит даже лучше, чем я думала.

– А тебе не кажется, что он как-то великоват? – с сомнением спросила я.

– Ты что! – Она всплеснула руками. – Сейчас так модно. Оверсайз называется.

На негнущихся ногах я подошла к зеркалу и на мгновение оцепенела. Ну что же, могло быть и хуже. Непонятно только: краснота и правда стала не так бросаться в глаза, или я просто к ней привыкла?

Я кое-как оторвалась от зеркала, взглянула на часы. Вот черт! Мне следовало выходить из дома еще полчаса назад. Я рванула в прихожую, обув кеды, кое-как натянула на необъятный свитер куртку. Мама показала мне большой палец.

– Класс! – похвалила она довольно искренне. – Ты прямо как со странички модного журнала.

«Журнала восьмидесятых!» – мысленно добавила я, а вслух пожелала мамуле хорошего дня. Потом подхватила сумку и вприпрыжку понеслась на автобусную остановку.

***

Когда я вылезла из автобуса неподалеку от «Галактики», решимости во мне серьезно поубавилось. Что задумал Глеб? Вдруг меня уже сегодня ожидает кастинг на роль парня мечты? Последняя мысль заставила поежиться: настроения с кем-то знакомиться у меня не было совершенно.

С трудом поборов внутреннюю дрожь, я дотопала до торгового центра и вошла внутрь. Почти сразу меня сшиб с ног какой-то красавчик.

– Ах, извини! – пробормотал он, тут же помогая мне подняться. – Я такой невнимательный. Ты не ушиблась?

Я покосилась на него с подозрением. Красавчик сиял как начищенный таз, и это было странно.

– Может, я угощу тебя кофе? – спросил он, чуть прищурившись. – Хочется как-то загладить вину.

– Нет, спасибо, – пробормотала я и, обойдя незнакомца, продолжила путь к фудкорту.

Красавчик почти сразу догнал меня и, схватив за рукав, развернул к себе.

– Не торопись. Не хочешь кофе, давай съедим по мороженому.

– Но я не хочу мороженого.

– А как насчет круассана?

– Что? – Мне даже не по себе стало от его настойчивости.

– Или, хочешь, леденец тебе куплю? На палочке.

Постойте, да ведь это… Я горько улыбнулась и покачала головой.

– Хитро! – процедила я. – Действительно, зачем тратить время на то, чтобы выиграть пари, если можно просто попросить друга изобразить страстного поклонника?

– Что? – Парень довольно убедительно сыграл удивление.

– А где Глеб? – Я внимательно огляделась по сторонам. – В засаде?

– Какой еще Глеб?

– Ой, хватит придуриваться! – рассердилась я. – Слишком топорно работаешь. Надо было дольше дома репетировать.

Красавчик отцепился от моего рукава и немного попятился.

– В дурдоме день открытых дверей? – спросил он. – Или это ты сейчас головой ударилась?

Я красноречиво вздохнула, сказала:

– Ладно, мальчики. Признайте уже, что ваш план провалился.

– Ах ты, гад! – завизжал кто-то позади нас. – Стоит только отвернуться, так ты, кобель, клеишь очередную девку.

За моей спиной послышался угрожающий цокот каблуков, а потом к красавчику подбежала симпатичная блондинка и стала бить его сумкой.

– Свинота! Козлина! Гусь неощипанный!

– Танечка, успокойся! – завопил красавчик, прикрывая голову. – Да это она сама ко мне пристала. Прямо как пиявка прицепилась.

Интуиция подсказала, что надо делать ноги. Я развернулась и помчалась к фудкорту бегом. Обычно в торговых центах у меня случается обострение пространственного кретинизма, но в этот раз оно меня почему-то миновало. Уже через минуту своего спринта я ловко увернулась от летящего на меня паровозика с зеваками и вылетела к столикам. Мой взгляд почти сразу выудил в толпе Глеба. Тот выглядел сегодня невероятно довольным. Наверное, потому, что на коленях у него сидела красивая блондинка с ногами в полтора раза длиннее среднестатистических. Глеб оживленно шептал ей что-то на ухо, а она хохотала, как ненормальная, красиво откидывая голову назад. Так вот, оказывается, какой мне приготовили сюрприз!

Я застыла и попыталась отдышаться. Смотреть на то, как Глеб милуется с незнакомой красоткой, было невыносимо, но и уйти совесть не позволяла. Впрочем, с последней я почти договорилась, но, к несчастью, Глеб тоже заметил меня и весело помахал рукой. Пришлось натянуть на губы вежливую улыбочку и топать к Глебу и его блондинке.

– Здрасьте, – буркнула я, присаживаясь напротив них.

– Привет! – Глеб неторопливо убрал с лица явно щекотную прядь блондинистых волос. – Я уже думал, ты забыла о нашей встрече.

– Пробки, – соврала я, невольно косясь на блондинку.

Глеб вспомнил о приличиях, сказал:

– Девочки, познакомьтесь. Ксюша, это Вероника. Вероника, это Ксюша.

Блондинка несколько секунд глядела на меня оценивающе, а потом явно влепила мне двойку по десятибалльной шкале.

– Привет, – хмыкнула она. – Как настроение?

– Боевое, – ответила я, мысленно желая ей провалиться сквозь землю.

Блондинка медленно поднялась с колен Глеба и, сексуально одернув короткое платьице, решила:

– Я, наверное, возьму себе еще кофе.

– Давай, – кивнул Глеб, а потом проводил ее таким взглядом, что мне даже стало неловко.

– Это твоя девушка? – Вопрос вырвался до того, как включился мой внутренний цензор.

– Нет. Вероника мой друг. – Глеб с трудом оторвался от созерцания красивой попы и повернулся ко мне. – Она вызвалась помочь нам в твоем рестайлинге.

– В моем чем?

– В рестайлинге! – Он подался вперед и поковырял ногтем стеклярус на моем свитере. – Понимаешь, чтобы повысить твою конкурентоспособность на брачном рынке, для начала необходимо провести качественный ребрендинг. В первую очередь, мы поработаем над твоим визуальным оформлением. Во вторую, проясним ожидания целевого сегмента рынка. После чего приступим к кардинальному изменению позиционирования.

– Ничего не понимаю. – Мне вдруг тоже захотелось кофе. И пончика. Особенно пончика.

– Тебе и не нужно ничего понимать. – Глеб покачал головой. – Тебе нужно слушаться. Во всем слушаться меня.

– Ладно! – согласилась я. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

– Не сомневайся.

Вернулась Вероника. Она взяла кофе не только себе, но и нам с Глебом. Мне было приятно. Все-таки я частенько спешу с отрицательной оценкой незнакомых людей. Вот хорошая же девушка эта Вероника, а я уже записала ее в чудовища.

Глеб сделал глоток кофе и, улыбнувшись, спросил:

– Ну? Каков твой вердикт, Никуся?

Блондинка еще раз оглядела меня с головы до ног.

– Даже не знаю, – сказала она с нескрываемым презрением. – Все очень запущено.

Она отставила свой стакан и нетерпеливым махом ладони заставила меня подняться, велела:

– Куртку сними.

Я посмотрела на Глеба, он легонько кивнул, и мне пришлось подчиниться. После этого Вероника стянула с моих волос заколку и положила ее на стол с какой-то брезгливостью.

– Что это? – спросила она, отпихивая заколку от себя так, словно та была дохлой сороконожкой. – Это тебе от бабушки досталось?

– Нет, я сама купила.

– Что же, тогда прямо сейчас это выкинем, – она глянула на меня с обидной снисходительностью. – И будь добра, никогда больше не покупай себе подобную гадость.

Вероника быстро расправила мои волосы по плечам и отошла на пару шагов, на лице ее прорезалось еще большее неодобрение.

– Вот скажи мне, – протянула Вероника, – что нужно делать с волосами, дабы довести их до такого состояния?

Мне захотелось съежиться.

– Цвет, конечно, весьма странный, – добавила она. – Нездоровый.

– Они немного выгорели, – пробормотала я, чувствуя, что люди за соседними столиками, заинтересовались происходящим и тоже включились в «модный приговор».

– Нет, – мотнула головой Вероника. – Это у тебя от природы. Типичный мышиный оттенок. И с бровями, смотрю, не повезло.

– Они тоже выгорели.

Вероника закусила губу и несколько секунд с отчаянием во взгляде изучала мое лицо, а потом, вздохнув, заверила:

– Ничего. Современная косметология творит чудеса.

– Вот и прекрасно, девочки! – Глеб поднялся из-за стола и сгреб со стула мою куртку. – Поспешим же навстречу чуду.

***

Первым местом, куда мы отправились, стал магазин женской одежды. Я на автомате посмотрела ценник на первой попавшейся юбочке и почувствовала дурноту.

– Глеб, здесь все слишком дорого.

– Пусть тебя это не заботит, – ответил он с улыбкой. – Банкет исключительно за мой счет.

– Но я не могу… – замямлила я.

Блондинка вдруг напряглась, сказала:

– Так, ребята, а давайте-ка проясним сейчас один момент.

– Какой? – Глеб игриво притянул ее к себе.

– Кем вы друг другу приходитесь?

Глеб слегка замялся, но потом одарил ее сияющей улыбкой.

– А я разве тебе не говорил? Ксюша моя двоюродная сестра.

– Серьезно? – На лицо блондинки вернулось расслабленное выражение. – А так и не скажешь. Вот совсем не похожи.

– Так мы же не родные, – ухмыльнулся Глеб. – Но давайте вернемся к делу. Что ты посоветуешь нам примерить из всего представленного?

– Тебе – ничего, – хохотнула она. – Ты мне в мужской одежде как-то больше нравишься.

– Я учту, – проворковал Глеб и украдкой ущипнул Веронику за попу. Мне с трудом удалось скрыть свирепую маску, в которую на миг превратилось мое лицо. Какого черта? Он пытается выиграть пари или склеить девушку?

– Кхе-кхе! – я втиснулась между ними с самым решительным видом. – Так чего мне мерить? Может, вот это? – Моя рука дернулась в сторону вешалки с симпатичным белым джемпером.

– Какой ужас! – воскликнула Вероника. – Иди-ка ты лучше в примерочную. Я тебе сейчас сама подберу несколько вещей и принесу.

Я опять покосилась на Глеба.

– Иди-иди, солнышко! – с братской нежностью пробормотал он. – Доверься профессионалу.

И вот я в примерочной. Задернула шторку и неохотно разделась до белья. Откуда-то снизу противно дуло, и я почти сразу замерзла. К счастью, мамин свитер был таким огромным, что мне удалось замотаться в него как в плед.

Заняться было совершенно нечем. Безрезультатно прождав минут десять, от скуки я написала Алине в «Контакте».

«А ты уверена, что это хорошая идея? Я имею в виду пари».

«Конечно! – почти сразу ответила она. – В конце концов, в кои-то веки мне удалось придумать для Глеба сложное задание».

«Спасибо! – ответила я и присовокупила к сообщению злобный смайлик. – Значит, найти парня, что польстится на меня, – это сложное задание?»

«Я не это имела ввиду, – попыталась дать заднюю Алина. – Ты чудесная девушка. Просто у тебя высокая планка».

«И все же зря ты решила поиздеваться над братом!»

«Как будто он надо мной мало издевался, – огрызнулась подруга. – Знаешь, какое он дал мне задание, когда я проиграла ему наше предпоследнее пари?»

«Нет. Какое?»

«Интим с мужем в туалете ресторана».

«Чего?» – я чуть с пуфа не грохнулась от неожиданности.

«Да-да, он предложил мне заняться тем самым в туалете любимого ресторана. А я уже, кстати, была беременна. Шестой месяц, между прочим».

«И что? – Нездоровое любопытство завладело каждой моей клеткой. – Ты выполнила задание?»

«Конечно! Правда, пришлось дня два уговаривать Антона. А еще мы так долго торчали в туалете, что сотрудники забыли о нас и ушли, заперев нас в ресторане. Мы потом долго не могли никому дозвониться – Антон распсиховался и вызвал спасателей.

«Постой! Я помню тот случай! – Я даже захихикала. – О вас даже в новостях было. Но ты сказала всем, что у тебя токсикоз, потому вы так долго торчали с Антоном в туалете».

«Считаешь, надо было сказать правду?»

«Боюсь, тебе бы все равно никто не поверил!»

Алина отправила мне смущенный смайлик.

«А почему ты просто не соврала, что выполнила задание? – напоследок спросила я. – Глеб явно не стал бы требовать доказательств».

«Вот такой я азартный человек! – скромно сообщила подруга. – И ты знаешь, я рада, что дух авантюризма все еще со мной. Кое-кому (не будем показывать пальцем) не мешало бы поучиться».

Я посмотрела на время. Блин! Я торчу в этой примерочной уже двадцать минут. Немного подумав, я высунула голову из-за шторки.

– Глеб? Вероника? Вы где?

Никто не откликнулся. Пришлось одеться и отправиться на поиски. Сладкая парочка обнаружилась за одной из вешалок. Глеб снова что-то шептал на ухо Веронике, а она чуть ли не мурлыкала.

– И долго мне ждать волшебного преображения? – сердито воскликнула я и даже притопнула.

Вероника чиркнула по мне ленивым взглядом, после чего забрала у Глеба огромную кучу платьев и навалила ее на меня.

– Иди примеряй. Мы сейчас подойдем.

Синее, зеленое, бежевое… Минут через двадцать у меня уже рябило в глазах. А еще заболели руки и ноги. По-моему, примерку одежды вполне можно признать отдельным видом спорта. Мне даже название ему удалось придумать: примерочная гимнастика.

Я надевала очередное платье и выходила к Глебу и Веронике. Глеб одобрительно кивал, а Вероника почти все время кривилась, причитала:

– Слишком длинное… Слишком короткое… Слишком красное…

Еще минут через двадцать мне стало казаться, что это никогда не кончится. Мне захотелось пить, в туалет и в спячку.

– Давай, котик! – подбадривал Глеб. – Еще пару заходов.

Наконец Вероника захлопала в ладоши.

– Вот это! Просто бомба!

Глеб нахмурился, произнес с сомнением:

– Знаешь, это какой-то странный цвет. Я бы назвал его цветом детской неожиданности.

Она посмотрела на него как на дурочка.

– И что? Ты разве не видишь, как он ей идет?

Я повернулась к зеркалу и уставилась на свое лицо. Черт! Мне и правда очень подходит этот оттенок.

– И потом, – Вероника уперла руки в бока. – Это не цвет детской неожиданности, это цвет горчицы. И сейчас мы подберем еще что-нибудь такого же оттенка.

Через пятнадцать минут мы вышли из магазина с целым ворохом пакетов. Я получила два горчичных платья, юбку и брюки. Последние мне, кстати, запретили снимать, как и кремовую блузку, которую выбрал для меня Глеб. От мысли о том, сколько Алинин брат только что потратил, меня даже бросило в озноб. Я решительно взяла Глеба под руку и забормотала:

– Глеб, я за все расплачусь. Только не сразу, а как-нибудь по частям.

– Перестань, – решительно прервал он. – Мы же договаривались.

У него был такой раздосадованный вид, что я отступила.

– Хорошо. Тогда большое тебе спасибо за подарки. Ты такой щедрый, такой добрый…

– Я просто не люблю проигрывать, – буркнул он и почти сразу состроил глазки Веронике. – Ну что, Никсуь, куда теперь?

Та заботливо смахнула с его щеки ресничку, а потом показала на мои ноги.

– Теперь твою Золушку надо переобуть.

– Кстати, да. Отличная идея.

Глава 4

В обувном меня ожидала новая пытка. Мои кеды были обсмеяны и с позором выброшены в ведро. Вместо них я получила три пары туфель на высоком каблуке. Я бы даже сказала, на высоченном.

– Мне по работе надо много ходить. У меня рейды, занятия, – пыталась возражать я, но сладкая парочка ничего не желала слушать.

– Обувь на плоской подошве уродует женщину, – глубокомысленно заявила Вероника, красивым жестом отбрасывая назад свои чудесные волосы. – Будем откровенны, в кедах ты вылитая утка.

– Утки, между прочим, очень милые и забавные птицы, – хмыкнула я, но в ответ получила такой взгляд, что спорить расхотелось.

Глеб расплатился за все выбранные Вероникой коробки, и мы вышли в коридор.

– Теперь у нас по плану салон красоты, – сообщила Вероника. – Надо же хоть что-то сделать с этой паклей на Ксюшиной голове. И с ее жуткими бровями.

Встретив ее уничижительный взгляд я простилась с остатками душевного равновесия: похоже, сегодня у меня день унижений. Хотя, нет, подождите! Глеб, кажется, назвал это рестайлингом.

Мои каблуки решили спутаться друг с другом, и я чуть не грохнулась.

– От бедра, Ксюша! – назидательно сказала Вероника и изобразила идеальную походку. – От бедра!

– Она еще дома порепетирует, – пообещал Глеб, даже не глядя в мою сторону.

Мне захотелось огреть его одной из коробок. Нет, ну сколько можно? Ест эту Веронику глазами так, будто последние десять лет провел на необитаемом острове.

Проходящий мимо парень вдруг хлопнул меня по попе.

– Ай! – я больше удивилась, чем разозлилась.

Парень оглянулся и показал мне большой палец. Зачем? Я ему понравилась?

Настроение у меня сразу поднялось, и я изо всех сил попыталась смириться с сегодняшними превращениями. Вот только боль из-за расставания с любимыми кедами буквально разрывала сердце.

Мы отошли от обувного на приличное расстояние, когда я наконец решилась бороться за то, что мне дорого. Я застыла на месте и всплеснула руками.

– Ой! Совсем забыла, – воскликнула я. – Мне надо кое-куда отлучиться.

– В туалет? – спросила Вероника так громко, что услышали все в радиусе ста метров.

– Почти.

– Ладно, – кивнул Глеб. – Иди. Мы тебя на фудкорте подождем.

Они ушли дальше, а я ломанулась по коридору обратно к обувному. Моя обновка – бежевые лодочки – производили просто ужасный цокот. Неужели мне теперь постоянно придется быть такой громкой? Это же наказание какое-то!

С трудом балансируя на непривычных каблуках, я влетела в магазинчик и стала швыряться в ведре у входа.

– Девушка, вы что делаете? – почти сразу заинтересовался охранник.

– Ничего! – огрызнулась я и таки выудила на свет божий дорогие сердцу башмаки. – У вас случайно не будет какой-нибудь ненужной коробки?

– Нет. – Он посмотрел на меня как на сумасшедшую.

К нам почти сразу подошла продавец и с понимающей улыбкой предложила:

– Хотите, дам вам пакет?

– Давайте! – кивнула я, с любовью прижимая кеды к груди, а потом невольно вздохнула. – Вот так! Мы не ценим некоторые вещи до тех пор, пока их не лишимся.

– Это точно! – поддакнула продавец и вместе с пакетом дала мне еще горсть конфет из вазы на кассе. – Кстати, я, как и вы, считаю уток очень милыми. А вот курицы мерзкие, особенно когда не думают, что несут!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.