Возьми меня на поруки

Я с недоумением оглядела пол ванной комнаты и почти сразу поняла, что произошло. Синяя жидкость оказалась кондиционером для белья. Видимо, Алина не закрыла бутылку после стирки, а девочки ее опрокинули. Что же, в ситуации есть свои плюсы: теперь квартира пропахла альпийской свежестью. Чертыхнувшись, я кое-как вытерла пол своими штанами, после чего выполоскала их в ванной.

– А сейчас мне надо сполоснуть волосы! – проворковала я, оглядываясь.

Девочек в коридоре не было. Сердце у меня моментально улетело в пятки.

– Даша! Саша! – Я выскочила из ванной как ошпаренная.

Далеко девочки не уползли. Только до прихожей. Там они обнаружили старые Антоновы ботинки и решили устроить дружескую дегустацию.

– Дамы, нет! Не надо этого делать! – Я вырвала у девочек башмаки и запулила их в угол. – Я так понимаю, аппетит вы уже нагуляли. Но, милые леди, до того, как мы приступим к трапезе, дайте Мэри Поппинс привести себя в божеский вид.

Мы вернулись в ванную, и я тщательно проверила закрытость всех бутылочек, до которых девчонки могли дотянуться.

– А теперь, если не возражаете… – Я снова сунула голову под кран.

Через две минуты мои волосы избавились от мыльной шапки и… Забили сток ванной. Ох, ну почему неудачи буквально преследуют меня?

Я вытерла волосы майкой, после чего, повизгивая, натянула на себя мокрую изжамканную одежду. Девчонки наблюдали за мной с большим интересом.

– Не скучаем? – Я подмигнула Дашке и огляделась в поисках предмета, которым можно поковырять в сливном отверстии. Ничего подходящего на глаза не попадалось. Ладно, будем импровизировать!

Я надрала туалетной бумаги и, свернув ее в трубочку, стала ковырять в смыве. Усилия почти сразу увенчались грандиозным успехом: вместе с моими волосами из отверстия вытащился еще какой-то клок. Какая гадость! Меня сейчас стошнит! От ужаса я выронила свою находку на край ванной и зажала рот рукой. В этот момент в дверь позвонили. Как же вовремя! Хотя зря я жалуюсь. Хорошо, что мама пришла сразу, а не забыла обо мне часа на полтора, увлекшись обсуждением рабочих вопросов.

– Девочки, не безобразничаем! – буркнула я и бросилась в прихожую отпирать дверь.

Вот только перед нею стояла не мама. Перед ней стоял Глеб. От ужаса я даже лишилась дара речи.

– Привет! – При виде меня Глеб почему-то смутился. – У вас все нормально?

Я смотрела на него, шевелила губами, но не могла издать ни звука.

– А где Алина? – Не дождавшись ответа, Глеб вошел в прихожую и, поставив на пол огромный пакет, стал стягивать куртку. – Где Антон?

Я украдкой глянула на себя в зеркало. Мои спутанные после мытья волосы походили на перекати-поле, а намокшая майка стала почти прозрачной. Захотелось грязно выругаться, но вместо этого я прикрыла грудь руками.

– Что у вас происходит вообще? – с нарастающим волнением спросил Глеб. – Почему ты вся мокрая?

В прихожую выползли девочки и заулыбались любимому дяде.

– Привет, красавицы! – засиял он в ответ. – Погодите, сейчас я потискаю вас от души, только руки вымою.

Он шагнул к ванной, и дар речи ко мне наконец вернулся.

– Нет! – заорала я на весь дом. – Не надо!

– Что? – Глеб одарил меня таким взглядом, что стало ясно: он считает меня неуравновешенной личностью, которую и близко не стоит подпускать к детям.

– Туда нельзя! – уже спокойней сказала я. – Там ремонт. Вымой руки в кухне, пожалуйста.

– Хорошо!

Он почти на минуту скрылся в кухне, а я попыталась разгладить мокрую одежду. Усилия оказались совершенно тщетными.

– Где моя сестра? – вернувшись, спросил Глеб и легко подхватил на руки обеих девчонок сразу.

– В кино, – буркнула я, снова прикрывая просвечивающую грудь. – Потом объясню все, а пока побудь немного с девочками, пожалуйста. Мне надо закончить одно дело.

Он ушел в гостиную, а я ринулась в ванную, чтобы избавиться от тошнотворной находки. Сердце бухало в ушах, а руки слегка тряслись.

Почему Глеб приехал раньше? Я же просто чучело сейчас, ужас на крыльях ночи. А еще Алинка, кажется, не сказала ему о моем присутствии, так что Глеб точно решит, что это я подстроила нашу встречу. И, конечно, совсем перестанет меня уважать.

Я подошла к ванной и замерла. Того клока, что мне удалось выудить из стока на бортике не было. Но как? Куда он мог деться? Я упала на колени и стала шарить у ближайшего шкафчика и под ковриком. Где этот чертов клок волос? Он же не мог просто испариться.

А потом меня пронзила ужасная догадка. Девочки его съели! Сейчас у них случится заворот кишок, а меня увезут в тюрьму за жестокое обращение с детьми. Я почти хлопнулась в обморок, почти смирилась с тем, что Антон разделает меня на суповой набор, а потом заметила тот самый клок за стиральной машинкой. Видимо, малышки им заинтересовались, но съесть не успели.

Фух! У меня даже настроение немного поднялось. Я быстро смыла находку в унитаз и попыталась привести себя в порядок. Расчесала волосы пальцами и немного просушила одежду феном. Грудь просвечивать перестала, но майка и штаны все равно выглядели ужасно.

В дверь постучали.

– Ай! – от неожиданности я чуть не грохнула дорогущий Алинкин фен об пол.

– Ксюша, твоя мама принесла тебе новую одежду.

– Ну наконец-то! – Я тут же распахнула дверь в ванную и даже приосанилась полная надежд и предвкушения.

Глеб хмыкнул и протянул мне какой-то сверток.

– Спасибо!

– А что случилось? – На его лице отразилось нетерпеливое любопытство.

– Мы с девочками немного поиграли с водой, – вдохновенно соврала я. – Понимаешь, детей надо развивать, а вода она к тому же очень благотворно влияет на нервную систему…

– А-а! Понятно, – пробормотал Глеб, хотя по лицу было видно, что он по-прежнему ничего не понимает.

– Извини, мне надо переодеться, – буркнула я и под таким уважительным предлогом захлопнула дверь.

Я не знаю, как меня слушала мама, но принесла она совсем не то, что я попросила. Вместо джинсов я получила легинсы, вместо блузки с блестками – футболку с карманом на животе, делающим меня немножко беременной. Тем не менее даже эти вещи выглядели лучше, чем то, что на мне было надето. Скрепя сердце, я переоделась и взгромоздила старую одежду на полотенцесушитель.

– Сашуля, не надо его облизывать, пожалуйста! – услышала я, когда вывалилась из ванной.

В гостиной явно что-то происходило. Заглянув туда, я обнаружила Глеба сидящим на ковре в обнимку с Дашей. Рядом с ними сидела Сашуля и мусолила новенький айфон.

– Глеб, зачем ты это позволяешь? Он же грязный.

– А как забрать, чтобы не было истерики?

Его лицо выглядело озадаченным и смущенным. Мне вдруг подумалось, что вот он – шанс впечатлить Глеба. Сейчас он увидит, как чудесно я лажу с детьми и, возможно…

– Берешь и забираешь, – пробормотала я, подбирая с пола первую попавшуюся погремушку. – Сашуля, смотри, какой зайчик! – весело пропела я и решительно отобрала у девочки айфон. Впрочем, моя затея с погремухой не помогла – Саша зарыдала так, будто случился конец света. Мне даже не по себе стало от ее интонаций.

– Зайчик пришел к нам в гости. Прыг-прыг! – Я изо всех сил изобразила безудержное веселье, а потом передала игрушку Сашке.

Она посмотрела сначала на погремуху, потом на меня, после чего довольно точно запустила милым зайчиком мне в глаз.

– Ты жестокая женщина, – заявил Глеб с отчетливым укором, а я заморгала от выступивших из подбитого глаза слез.

Видимо, из желания поддержать сестру, Дашка тоже начала рыдать. Глеб с тревогой оглядел нас всех и даже в лице переменился.

– Девчонки, вы издеваетесь? Мы сейчас соседей затопим.

Я утерла слезы и постаралась вернуться в роль опытной няни, сказала:

– Девочки просто голодные, вот и ревут из-за любой ерунды. Сейчас им каши наведем, они и повеселеют.

– Каша – это хорошо, – Глеб подхватил племянниц на руки и понес на кухню.

Мне на минутку представилось, что двойняшки – наши с ним дети, мы семья и счастливы вместе. Это было так приятно, что даже мурашки по спине побежали. А потом айфон, который я еще не успела вернуть Глебу, булькнул, и на экране высветилось сообщение из «Вотсап»: «Это было незабываемо, милый. Как-нибудь повторим?».

Вот зачем я это прочитала? Ревность заполнила меня по самую макушку. Ох, ну так все хорошо было, а этот гад все испортил! Даже помечтать не дал.

Переполненная завистью к удачливой незнакомке, я словно невзначай наступила Глебу на ногу.

– Ай! Осторожней! – воскликнул он, покосившись на меня с изумлением.

– Нечего тут свои ласты раскладывать, – огрызнулась я, стараясь не встречаться с ним взглядом. – Тут вообще-то люди ходят. Кашу готовят.

Включив чайник, я развила бурную деятельность: застучала дверцами шкафчиков, загромыхала посудой. Девчонки, пристегнутые к стульчикам, перестали рыдать и заметно оживились в предчувствии пиршества.

– А давай я буду кормить Сашулю, а ты Дашку, – вдруг с азартом предложил Глеб. – Устроим небольшое соревнование и посмотрим, кто быстрей справится.

Неожиданно для себя я согласилась. Мне захотелось уесть этого напыщенного пингвина, возомнившего себя идеальной няней. Я быстро приготовила две тарелочки каши и открыла две банки яблочного пюре, расставила все на столиках.

– На счет три, – сказал Глеб, глядя на меня с нескрываемым превосходством.

– А чего ты уже ухмыляешься? – не выдержала я. – С чего ты взял, что победишь?

– Я умею найти подход к любой девчонке, – самоуверенно заявил он.

– Ну-ну, – фыркнула я и поняла, что должна выиграть любой ценой. – Это тебе не в клубах красоток клеить с помощью дешевых ужимок! Здесь другой подход нужен.

– И какой же?

– Не скажу, – буркнула я. – Своих секретов не выдаю.

Мы взялись за ложки и понеслось.

– Саша, милая, открой ротик! Ну давай!

– Машинка едет. Бип-бип! Открывай ворота.

– Саша, ну еще ложечку!

– А теперь за маму…

Прошло минут пятнадцать, мы все перемазались в каше, но наши тарелки опустели лишь наполовину. Нужно было переходить к решительным мерам.

– Ой, смотрите какая птичка! – воскликнула я и, когда все повернулись к окну, запихнула себе в рот сразу несколько ложек каши.

– Я ничего не вижу, – задумчиво пробормотал Глеб, а потом, что-то заподозрив, внимательно посмотрел на меня. – У тебя каша на подбородке.

– Это я почесалась, – соврала я. – Пальцы грязные…

– Понятно, – пробормотал он и удвоил усилия по скармливанию содержимого своей тарелки племяннице.

Через минуту я заметила, что он мухлюет: зажимает Сашке нос, чтобы она открыла рот.

– Эй! – закричала я, подскакивая на ноги. – Совсем обалдел?

– Что? – Он изобразил невинную растерянность.

– Я слежу за тобой. Вот что! – Я сделала зверское лицо. – Еще одна такая выходка, и ты будешь дисквалифицирован.

– Бе-бе-бе! – сказал он и показал мне язык.

Девчонки захихикали.

Глеб под шумок закинул в Сашку еще пару ложек. Я тоже ринулась в бой, но случайно промахнулась мимо Дашиного рта. Каша стекла с крохотного подбородка и плюхнулась в карман слюнявчика.

Я покосилась на Глеба. Кажется, он ничего не заметил. Я еще пару раз промахнулась мимо маленького ротика, и с кашей было покончено.

– Ура! – взвизгнула я, хватаясь за пюре. – Сейчас у нас еще быстрей пойдет. Девчонки любят фрукты!

В этот момент Глеб тоже отставил тарелку и взялся за баночку. Не может быть! Я даже привстала и огляделась.

– Куда ты дел кашу?

– Скормил. – Глеб посмотрел на меня кристально честными глазами.

– Не может быть. У тебя только что была половина тарелки.

– Не выдумывай! – деланно возмутился он и начал довольно бодро совать в Сашку пюре.

Я тоже заработала ложкой.

– Давай, Дашуля. Мы должны победить!

Дашка заулыбалась.

Минуты две мы продвигались на «дистанции» ложка в ложку, а потом айфон Глеба заверещал на всю кухню.

– Ответь! – сказала я, ухмыляясь. – Пока мы тут все не оглохли от твоей какофонии.

– Мне некогда, – огрызнулся Глеб, не переставая изображать ложкой лодочку. – Если это что-то важное, перезвонят.

– Некрасиво заставлять девушку ждать.

– С чего ты взяла, что это девушка? Может, это мужик звонит.

– Ты поставил такую сопливую песенку на номер какого-то мужика? – Я проворно заскребла ложкой по стенкам баночки.

– У меня одна и та же мелодия на все звонки.

– Какой кошмар! – фыркнула я и быстро загрузила в Дашку очередную порцию пюре. – Давай, котик, мы почти у цели!

– Мы все! – заорал Глеб как ненормальный и так стукнул баночкой об столик, что она чуть не разбилась.

У меня даже бровь задергалась.

– Не может такого быть.

– Может! – Глеб выглядел весьма довольным собой.

Я подошла к нему и заглянула под стол, потом проверила Сашин слюнявчик. Везде было чисто. Нет! Ни за что не поверю, что этот пингвин мог меня опередить. Я пристально уставилась ему в глаза, и он почти смутился. Айфон перестал вопить, в кухне воцарилась угрожающая тишина.

– Умей проигрывать, – пробормотал Глеб и почесал нос.

– Ага! – воскликнула я. – Ты врешь.

– Почему это?

– Я смотрела как-то одну передачу, и там сказали, что человек чешет нос, когда обманывает.

– Бред! – выдохнул Глеб. – Ничего я не вру. А нос люди чешут, когда он чешется.

– Выворачивай карманы!

– Чего? Может, мне еще и раздеться?

– Выворачивай! – рявкнула я и резко сдернула с его колен скомканное полотенце. В тот же миг из тряпочного комка во все стороны полетела бурая масса. Шлеп-шлеп! Большая часть ее приземлилась на джинсы Глеба, однако и моим легинсам прилично досталось.

– Врун! – возмутилась я. – Мошенник!

– Кто бы говорил! – ухмыльнулся Глеб. – Думаешь, я не видел, как ты сама ела кашу?

– Ничего я не ела.

– Только так хомячила, объедала ребенка.

– А ты уделал всю кухню.

– Я всего лишь вытирал полотенцем руки.

– Всего лишь? Да у тебя на штанах сейчас полстакана еды. А бедная Саша голодная как собака.

– Как кто?

– Да что ты мне зубы-то заговариваешь? – возмутилась я. – Надо, кстати, тебя сфотографировать в таком виде. Да-да! Давненько я не выкладывала новых фото в «Контакте».

Я рефлекторно хлопнула себя по бедрам. Ой! А где, кстати, мой телефон? Немного подумав, вспомнила, что оставила его в гостиной. Побежала туда. И обнаружила сразу четыре новых сообщения и три пропущенных вызова. И все от Антона. Кошмар!

– Почему ты не сказал, что мне звонили? – спросила я, возвращаясь на кухню.

Глеб пожал плечами. Он безуспешно пытался отчистить джинсы от микса каши и пюре. Я проворно накатала для Антона успокаивающее сообщение, а потом стала вытирать пол бумажными полотенцами.

– Мне кажется, девчонок не мешает умыть, – пробормотал Глеб, отчаявшись спасти джинсы.

– Вот и займись, – хмыкнула я.

– А давай соревнование?

– Что, опять?

– Проверим, кто быстрее уберет за собой и приведет в порядок свою подопечную.

– Так и скажи, что просто захотел перевалить на меня половину работы.

Он вдруг стал невероятно серьезным, заявил:

– Ставлю тысячу рублей на то, что ты проиграешь.

Мне до чертиков захотелось запустить в него размокшим полотенцем. Я поднялась на ноги, сложила руки на груди.

– Я выиграю!

– Нет, я выиграю. – Глеб снисходительно усмехнулся.

Я против воли заразилась его азартом, потребовала:

– Поклянись, что на этот раз все будет честно, без мухлежа!

– Клянусь!

– Идет! – улыбнулась я. – Только мне надо сначала в ванную заскочить.

– Хорошо, я подожду.

Я юркнула в ванную и, с трудом сдерживая хихиканье, перекрыла в квартире воду, потом достала из ящика пачку влажных салфеток и затолкала их в карман на животе. Что же! Посмотрим, кто кого.

В кухню я вернулась преисполненная надежд на легкую и быструю победу.

– На счет три, – сказал Глеб, вооружаясь рулоном бумажных полотенец.

Я оценила его предусмотрительность и сгребла со стола пачку салфеток, после чего скомандовала:

– Три!

Мы ринулись к девчонкам, пихаясь и подставляя друг другу подножки.

– Мы же договаривались без мухлежа! – завопила я, таки прорываясь к детскому столику.

– А где ты видишь мухлеж? – Глеб, даже не присаживаясь, стал елозить полотенцем по счастливому личику Саши.

Я сорвала с Дашки слюнявчик и ловко протерла ее щечки бумажными салфетками, после чего достала влажные.

Глеб посмотрел на меня с завистью.

– А ты подготовилась!

– Эта пачка у меня всегда с собой, – пробормотала я, ни на секунду не отвлекаясь от «клининга». – С детьми, знаешь ли, влажные салфетки – незаменимая вещь.

– Не думай, что победа теперь у тебя в кармане, – буркнул он, проворно закидывая банку в мусор, а тарелку в мойку. – Я, между прочим, мастер импровизации.

– Это тебе девчонки из клуба сказали?

– И они тоже.

Он скомкал несколько бумажных полотенец и поспешил к крану, приговаривая:

– Сейчас, Сашок! Секунда – и ты будешь как новенькая.

Кран издал странный звук, напоминающий отрыжку.

– Блин! – Глеб даже немного оцепенел. – Воду отключили.

– Какая жалость! – ехидно посочувствовала я. – Наверное, авария на водоводе.

– Ах ты, маленькая свинка! – возмутился он, догадавшись о моей причастности к этой аварии. – Значит, дай мне несколько салфеток.

– Вот еще! – фыркнула я, покончив с «полировкой» Дашиного личика и переходя к гигиене крохотных ручек. – Выкручивайся без них!

– Ну уж нет! – рявкнул он и, рванувшись вперед, попытался салфетки у меня выхватить.

– Да ты совсем обалдел? – я подскочила на ноги и отбежала метра на два. – Играй честно. Не подготовился – сам виноват.

Он прыгнул на меня, но я увернулась и выбежала в коридор. Впрочем, там Глеб почти сразу меня настиг и оттеснил к стене. Я торопливо спрятала салфетки за спину.

– Не дам! Даже не надейся.

– Дашь, – проскрипел он, почти вжимая меня в стену. – Дашь как миленькая.

И в этот момент из прихожей раздался знакомый голос:

– Что, черт возьми, здесь происходит?

Это был Антон. Он смотрел на нас такими глазами, будто застукал за чем-то нехорошим.

– Дорогой, я думаю, это совсем не то, чем кажется, – из-за плеча мужа выглянула совершенно красная Алина.

Глеб отшатнулся от меня и уставился на родственников с легкой тревогой, спросил:

– А чем это кажется?

– Где мои дети? – вместо ответа закричал Антон.

– В кухне, – отозвалась я. – Мы только закончили их кормить.

Алина скинула пиджак и поспешила к двойняшкам.

– Руки не забудь помыть, – напомнил Антон. – В этих твоих кинотеатрах знаешь сколько бактерий?

Я побежала в ванную, чтобы открыть воду. Глеб ринулся туда же вслед за мной.

– Ага! Значит, это все же твоих рук дело.

– Это не имеет значения! – огрызнулась я. – Гони тысячу, лузер!

Меня все еще переполняла странная злость на этого пингвина. Я быстро открутила нужные вентили, после чего уставилась на Глеба с видом королевы.

– Умей проигрывать достойно!

Он сложил руки на груди.

– Интересно, и на что ты потратишь свой выигрыш. Дай угадаю. На ящик влажных салфеток?

В дверь ванной решительно забарабанили. Я поспешно распахнула дверь. На пороге стояла Алина.

– Ребят, у вас все нормально?

– У нас все отлично. – Я улыбнулась так широко, что чуть скулы не свело. – А у вас как дела? Чего так рано вернулись?

Подруга развела руками.

– Ты не отвечала на звонки Антона, и он распсиховался.

– Извини. – Я, кажется, покраснела.

– Ничего, – грустно улыбнулась Алина. – Сказать по правде, мне и самой было не до фильма. Все мысли только вокруг девчонок и крутились.

Повисла небольшая пауза.

– Что же… – Я вздохнула, вспомнив о приличиях. – Раз вы уже вернулись, я пойду домой.

– Нет-нет! – На лице Алины появилось странное выражение. – Я не отпущу тебя без чашечки чая.

Глава 3

Мы пили чай втроем: я, Алина и Глеб. Антон ушел с девчонками в детскую, заявив, что малышкам нужна спокойная обстановка, дабы отойти от стресса, который мы им тут устроили. Мне хотелось возразить, что никакого стресса не было, но подруга так на меня посмотрела, что пришлось прикусить язык.

Уже минут через десять нашего застолья, я стала жалеть, что не ушла домой. Алина болтала с братом об их общих друзьях, с которыми мне пересекаться не доводилось. Я глазела в окно и старалась не зевать.

– Кстати! – вдруг спохватился Глеб и хлопнул себя по колену. – Я же тебе проспорил.

– В смысле? – почти сразу оживилась Алина, которая была столь же азартна, сколь и ее брат.

– Кистенев сделал предложение Коровиной.

– А я говорила! – Алинка подпрыгнула и изобразила танец племени тумба-юмба. – Я говорила, что они кончат загсом. Меня интуиция еще ни разу не подводила.

– Так уж и ни разу? – не поверила я.

– Ни единого. Я всегда безошибочно определяю, кто кому подходит. – Она повернулась к Глебу. – А напомни-ка, на что мы спорили?

Он неторопливо сделал очередной глоток чая и лишь потом ответил:

– На желание. Лично я хотел потребовать с тебя еще одного племянника или племянницу.

– Какая восхитительная идея! – проговорила Алина, и Глеб тут же побледнел.

– Нет-нет, сестренка, только не это! – запричитал он. – Я еще не готов порадовать тебя племянниками. Мне же только двадцать восемь – не лишай меня детства. Может, ближе к сорока…

– Ладно, не надо думать, что я садистка, – смилостивилась Алина. – У меня для тебя другое задание.

– Какое?

Алина показала на меня всей ладонью.

– Найди для Ксюши хорошего парня.

Прекрасный чай с бергамотом пошел у меня носом, а потом я закашлялась, как пациент легочного санатория.

– Тише-тише, Ксю! – Алина проворно подала мне салфетку. – Не надо так пугаться. У Глеба отличный вкус, он подберет тебе такого мужика, за которого и замуж выйти не страшно.

– Подберу, – подтвердил Глеб, и в глазах его полыхнул уже знакомый мне огонек – огонек безудержного азарта. – В течение месяца.

– По рукам! – обрадовалась Алина. – А вот если ты не справишься, вернемся к разговору о племянниках.

– Я справлюсь! – заверил он и взглянул на меня оценивающе. – В конце концов, не забывайте, девочки, что я директор рекламного агентства и способен продать даже непрезентабельный товар.

А вот это было обидно. Я отставила чашку и, уставившись на него с плохо скрываемым раздражением, процедила:

– Вообще-то, активная личная жизнь не входит в мои ближайшие планы. Так что никакой парень мне не нужен. Могли бы спросить сначала, прежде чем спорить.

– Нужен, Ксюша, еще как нужен! – проворковала Алина. – Мне твоя мама буквально дня два назад жаловалась, что мечтает о нормальном зяте.

– Да она пошутила! Она с голода помрет, если я съеду, ты же знаешь: у нее даже яичница не получается. Да и убираться она не любит…

Подруга покачала головой.

– Ну хватит, не отпирайся, – строго сказала она. – Тут все свои. Ты и сама мне недавно плакалась, что одиночество на тебя давит.

И это моя лучшая подруга! Хорошо хоть в «Контакте» не написала, что ее горемычной соседке срочно нужен парень. Я опустила глаза. Стыд буквально сжигал меня изнутри, даже виски заломило на нервной почве.

Алина вместе со стулом придвинулась ко мне, затараторила:

– Ксю, ну чего ты ломаешься? Сходи хотя бы на парочку свиданий. Не встретишь идеального мужчину – так хоть развеешься.

– Не хочу, – рыкнула я и отвернулась.

Подруга встала со стула и подлила нам всем еще чая.

– Так как же нам быть? – спросил Глеб, переводя взгляд с меня на сестру и обратно.

– Я даже не знаю, братишка, – невинным тоном отозвалась Алина. – Но пари мы уже заключили. Если через месяц у Ксюши не будет классного парня, тебе придется порадовать мамочку внуком.

Глеб занервничал. Почти минуту он пальцами настукивал по столу гимн России, после чего решительно поднялся на ноги, попросил:

– Алина, оставь нас, пожалуйста, с Ксюшей наедине.

– Конечно! – Его сестра незаметно стянула со стола маленькую конфетку, после чего сразу вышла их кухни.

Глеб присел рядом со мной и взял меня за руку. От прикосновения его ладони кровь в моих венах моментально забурлила, но отдернуть руку я не решилась.

– Ксюша, пожалуйста, соглашайся на наш уговор, – бархатным голосом попросил Глеб.

– Но я не хочу.

– Почему?

И вот что я должна на это ответить? Что влюблена в него? Что его непрошеное шефство ударяет по моей гордости?

Я растерянно пожала плечами.

– У нас будет прекрасный месяц! – Глеб погладил мою руку пальцами. Легонько, одними подушечками. – Я покажу тебе такую Ксюшу, о которой ты даже не подозреваешь. Я научу тебя разбивать мужские сердца.

– Серьезно? – Мне с трудом удавалось не вздрагивать от его волнующих прикосновений.