Я – чертовка

Как только официантка отошла, я попросила Олега в подробностях рассказать мне обо всём, что с ним случилось после памятной стычки с Денисом.

– Я… пошёл к отцу и попросил его выкинуть этого парня из университета, – медленно, точно вспоминая, начал он. – Но отец сказал, что ничего не может сделать, так как родители Дениса состоят на какой-то секретной военной службе и лучше их не злить. Он предложил мне исключить тебя. Я не согласился. Про себя решил, что подкараулю тебя после пар и под угрозой отчисления заставлю расстаться с Денисом.

– Как мило, – хмыкнула я, начиная ощущать по отношению к лешему что-то вроде благодарности.

– Когда подошло время, я покинул кабинет, сделал несколько шагов и почувствовал укол в шею. Очень болезненный. Всё тело моментально парализовало, – Олег взял салфетку и вытер пот со лба. – Сзади кто-то стоял. Я слышал его дыхание. А потом он заговорил: «Попробуешь навредить ей, и росток внутри тебя станет деревом. Корни пройдут сквозь ноги прямо в землю. Ствол разорвёт внутренние органы и выйдет из головы. Ты окажешься нанизанным на вертел, как барашек. Даже самый гнилой человек может стать крайне полезным… в качестве удобрения».

Меня передёрнуло. Образная получилась угроза. Даже как-то жалко Олега.

– Когда я смог двигаться, его уже не было. Сначала я подумал, что меня чем-то обкололи. Но потом почувствовал движение под кожей и перепугался до чёртиков.

– И что ты сделал?

– Пошёл в бар и напился, – честно признался Олег. – А позже обнаружилось, что я не могу с тобой заговорить. Дальше ты знаешь.

– Мда. Маловато информации, – с досадой признала я, вставая. В этот момент подошла девушка и поставила на стол наш заказ. – Поедим мороженое в следующий раз. Мне пора.

– Тоня, – позвал Олег, глядя на меня глазами побитой собаки. – Кто это был?

– Очередной навязчивый поклонник. Только этот справляется с соперниками сам, не прибегая к помощи влиятельного папочки. И, как видишь, он чертовски эффективен в том, что делает.

Глава 17

Выйдя из преподавательской столовки, я решительно направилась к тому кабинету, до которого в прошлый раз проводила Вику, подружку Власа. Он оказался не заперт. Внутри обнаружился мужчина средних лет, который сидел за преподавательским столом и заполнял какие-то документы.

– Здравствуйте, – сказала я и смущённо улыбнулась. – Извините, что отвлекаю… тут такое дело деликатное. В вашем кабинете в пятницу в два часа была пара у одной группы… мне там просто мальчик понравился. Очень-очень. Я хотела, если можно, узнать, что это была за группа.

– Молодёжь! – хмыкнул мужчина, охотно откладывая бумаги. – Когда, говоришь, они тут заседали? В пятницу? Ага. Это группа Натальи Степановны. А номер запамятовал. Но это поправимо.

Он достал мобильник и начал кому-то звонить.

– Наташа? Напомни-ка номер своей группы, которая у меня тут в пятницу занималась… ага, записал. А сейчас они где у тебя? Понял. Да нет, просто пообщаться хочу с одним парнем. Он тут, кажется, вещи свои оставил. Да брось! Сам занесу ему, заодно пройдусь, а то в глазах рябит от ведомостей. Ну, давай, увидимся в обед.

Дяденька положил трубку и кинул на меня весёлый взгляд. Кажется, ему нравилось чувствовать себя амуром, соединяющим влюблённые сердца.

– Что ж, повезло тебе. Они сейчас английский сдают в соседнем корпусе. Погоди, запишу номер аудитории… готово. Первенца потом в честь меня назовёте! Егором!

Вот ведь шутник. Я вынужденно ему улыбнулась и поблагодарила за неоценимую помощь. Конечно, можно было просто попросить Олега узнать всю информацию. И он наверняка бы не отказал. Но после нашего общения внутри остался противный осадок. Ведь если бы не вмешательство лешего, этот капризный мальчик знатно попортил бы мне нервы своими угрозами и попытками шантажа.

Ещё не дойдя до аудитории, я увидела Вику. Она сидела на подоконнике и изучала конспекты.

– Привет, – сказала ей, приближаясь. – А где Влас?

– Не знаю, – сердито буркнула она. – Мне-то откуда знать? Он же в твоей группе учится!

– Что?! – оторопела я. – Нет! С чего вдруг?

Вот тут Вика заинтересовалась разговором. Даже отложила тетрадь в сторону.

– Нет? – переспросила она. – А ты не врёшь?

Я была настолько ошарашена, что просто помотала головой.

– Вот так номер, – присвистнула она. Её агрессия моментально сменилась сочувствием. – Получается… тебя он тоже обманул?

– Получается, – эхом повторила я. Но ведь он на моих глазах собирался на пару! Даже за ручку двери взялся! Неужели так искусно блефовал? – Ты же конспекты ему давала! И постоянно рядом крутилась!

– Ну да. Он ко мне подошёл, познакомился. Сказал, что только-только перевёлся в университет. Попросил провести экскурсию и всё тут показать. Между делом заметил, что никак пока не получается поладить с одногруппниками. А мне это очень хорошо знакомо. Вот я и решила помочь. Да и разве такому парню откажешь? Я чуть от счастья не умерла. Думала, нравлюсь ему… Болтала без умолку, стыдно вспомнить. Как-то случайно в разговоре обронила, что у нас жестокий преподаватель по социологии, заставляет делать дурацкие опросы и анализировать поведение. Он заинтересовался и попросил почитать конспекты. Я решила, что у него такой предмет тоже присутствует…

– Ну, понятно, – сквозь зубы процедила я.

– А он классный, да? – внезапно сказала Вика. – Когда не строит из себя заучку и не сутулится. Я от одной улыбки поплыла. Даже ревновала к тебе. И ведь поначалу такой милый был – обедать вместе ходили, встречались на каждой перемене… а потом резко изменился. Потерял ко мне интерес. Шпионил за тобой…

– Что?! – возопила я. Ещё от предыдущей новости не отошла, а она меня уже новой глушит!

– Ну да. Я ведь его искала. Выяснила номер вашей группы и постоянно где-то рядом вертелась. Надеялась, что получится всё вернуть… а он то и дело из-за угла выглядывал. По пятам за тобой ходил. Ты разве не знала?

– Нет…

Получается, этот гад всё время был поблизости? И когда я целовалась в аудитории с Денисом? Надо думать, он здорово разозлился. А если предположить, что растения реагируют на всплески его эмоций, то это, пожалуй, объяснило бы, почему вымахали цветы и позеленели стены. Или, к примеру, почему моё денежное дерево стало полутораметровым чудовищем. Он из соседней комнаты слышал горячие признания Дениса…

Пока я размышляла, Вика продолжала щебетать. Кажется, она решила, что мы теперь подруги по несчастью. И обрадовалась, ведь других подруг у неё, очевидно, не имелось.

– … странная. Тебе не показалось, что она меняется? – донеслось до меня.

– Что? – рассеянно переспросила я.

– Татуировка у него, говорю, странная.

– А… на руке? Я видела, да. Узоры какие-то.

– Это не узоры, это растения. Стебли, листья, бутоны. И они так хитро сделаны! Как не посмотрю, всё мне мерещится, что переплетение по-новому выглядит. А однажды я заметила кое-где мелкие цветы, которых раньше не было… – сказала она с видом человека, который стал свидетелем того, что не в силах объяснить.

– Угу… ладно, Вика, я пойду. Спасибо тебе за информацию.

– Увидимся! – энергично сказала она. Вот блин. Чувствую, от дружбы теперь не отвертеться.

Я ещё бесцельно пошаталась по универу и вокруг него, надеясь наткнуться на Власа. Даже сходила до нашей лавки. Бесполезно. А может, это и к лучшему. Ну, встречу я его, а дальше-то что? Возьму за ухо и велю убираться из города? Так он меня и послушал, ага… Нет, тут без мудрого совета не обойтись. Следующий зачёт у меня в четверг, так что завтра можно сгонять к бабушке. А точнее, к баннику. Надеюсь, он подскажет что-нибудь путное.

Позвонила Маня.

– Привет Антохам! – радостно сказала подруга. По интонации можно было сделать вывод, что зачёт она успешно сдала. – Слушай, я тут подумала, что мне тоже от тебя можно съехать к себе домой. А то квартира пустует. Неудобно как-то перед родителями. Они ежемесячно аренду оплачивают…

– Да не оправдывайся ты! Я разве против? Только не забывай отзваниваться, что всё в порядке.

– Замётано! Кстати, тебя Денис искал. Пришлось соврать, что ты обещала родственникам встретиться. Он только что ушёл. Я молодец?

– Молодец, – вздохнула я. – Только Денис не леший.

– Правда?! А кто…

– Влас.

– Ядрёны пассатижи! Уверена?

– Никаких сомнений, – печально подтвердила я.

– Встречаемся возле пиццерии на углу! Всё мне расскажешь!

Мы встретились с Маней и вместе поехали домой. Лара нас уже ждала с обедом. Обед был вкусен и насыщен эмоциональными диалогами, вся суть которых сводилась к одной фразе: «Нет, ну кто бы мог подумать!»

После еды я помогла девчонкам собрать вещи. Потом, поддавшись уговорам, поехала к Ларе, чтобы ей не скучно было в одиночку делать уборку. Маня увязалась с нами. Втроём мы быстро привели квартиру в божеский вид. Правда, назад я возвращалась уже в сумерках. Точнее, когда вышла на улицу, было ещё относительно светло. Но пока добиралась до дома, стемнело. Зажглись фонари, притягивая мотыльков и влюблённые парочки. В целом, прохожих было довольно много, так что я решила не брать такси. Однако по мере приближения к пункту назначения, их становилось всё меньше и меньше. Когда я свернула в свой двор, с удивлением обнаружила, что он абсолютно пуст. Не хватало только музыки из вестернов и перекати поля. Я направилась к подъезду, с каждым шагом ощущая нарастающую тревогу.

Металлическая дверь выглядела незнакомой. Но как? Это же совершенно точно мой подъезд! Или не мой? Я достала магнитный ключ и прижала его к замку. Ничего не произошло. В том смысле, что дверь так и осталась запертой. Да что за чертовщина! Ведь не могла я в потёмках ошибиться домом? Однако при повторном, более тщательном рассмотрении оказалось, что дом действительно другой. Удивительно похожий, но только на первый взгляд. Вон того старинного балкона с ажурным литьём точно раньше не было. И того окна на первом этаже с синеватым светом и куклой в виде оскаленного клоуна тоже не припомню. Кому вообще придёт в голову покупать подобную жуть… ну надо же… Я уставилась на игрушку, не в силах отвести взгляд от злобного сморщенного личика. Учитывая, что окно располагалось совсем рядом с подъездом, куклу было видно, пожалуй, слишком хорошо. Внезапно мне померещилось, что клоун смотрит прямо на меня. Брррр. А потом он… подмигнул!

Я отпрыгнула назад и врезалась в какого-то человека. Резко повернулась. Там, спиной ко мне, стояла девушка-подросток в красной толстовке и огромных наушниках. От столкновения она пошатнулась, но положение не сменила. Странно. Я отступила на шаг и принялась осторожно её обходить. Сначала я увидела провод от наушников, который свободно болтался на уровне кармана и не был присоединён ни к какому устройству. Дурное предчувствие разыгралось со страшной силой. А потом девушка медленно повернула ко мне голову. Ох…

Белые глаза без зрачка выглядели невероятно жутко. Но не так жутко, как огромная дыра в щеке, сквозь которую было видно челюсть с внушительными жёлтыми зубами. Я развернулась, и бросилась прочь.

Знаете, в кошмарах бывает ощущение бега на месте? Так вот, в этот раз всё было с точностью наоборот. По общечеловеческим меркам, скорость моего бега была не так уж и велика. Однако дворы, дома и переулки мелькали, как спицы на велосипедном колесе. Будто сам город нёсся мне навстречу. За каких-то пару минут я умудрилась оказаться в совершенно незнакомом месте. Остановилась. Обернулась. Погони не было. И вообще не было ни одной живой души. Справа и слева от меня чернели провалы переулков, а прямо располагалось заброшенное деревянное здание, потемневшее от времени. Здесь, в городе, такие здания называли бараками.

Недалеко от входа стоял фонарь. Он мигал и противно гудел, словно подавая сигнал отсутствующему мастеру: «Почините меня, я сломался». В его тусклом свете здание выглядело, как декорация к фильму ужасов. Зайти внутрь не рискнул бы и законченный безумец. А я тем более не собиралась. Поэтому развернулась, чтобы покинуть страшное место. И взвизгнула. Что-то мокрое и холодное ухватило меня за щиколотку. Я опустила глаза и заорала ещё громче. Из-под сдвинутого канализационного люка на меня смотрели жёлтые глаза с вертикальными зрачками. Вокруг ноги сомкнулась склизкая, перемазанная в жидкой грязи лапа, отдалённо похожая на человеческую руку.

На стене соседнего здания обозначилось бугристое каменное лицо. Оно разомкнуло толстые губы и сказало:

– Попалась, лесная дрянь!

Из ближайшего переулка выступила знакомая девочка в красной толстовке. Дверь заброшенного здания со скрипом распахнулась. Внутри что-то шевелилось. В проёме показались членистые ноги огромного насекомого. Они слепо шарили по крыльцу, словно нащупывая дорогу. В какой-то момент мне померещилось, будто я чувствую эти суетливые царапающие касания. Вряд ли обладатель таких ног сможет протиснуться через эту крошечную дверь… Впереди кто-то тонко и пронзительно захохотал. Я испуганно вздёрнула голову. На фонарном столбе сидел тот самый клоун и скалился мелкими острыми зубками. Встретившись со мной глазами, он полез ещё выше, с удивительной скоростью перебирая маленькими ручками, а затем оттолкнулся и прыгнул прямо на меня. Но не долетел. Что-то чёрное промчалось по воздуху наперерез игрушке и отбросило её в сторону. Запахло гнилью и разложением. Кажется, мне знакомо это существо. Только в прошлый раз оно нападало, а теперь… защищает?

– Ааааааа! – трубно заревело каменное лицо. Хватка канализационного чудища разжалась. Я опустила глаза и увидела, как несколько острых травинок пробились между камнями мостовой и пронзили конечность насквозь. Из ран хлынула густая чёрная жижа. Девочка с наушниками завизжала, как фурия. Её волосы встали дыбом, белые глаза вылезли из орбит. На скрюченных пальцах появились длинные когти. Однако кидаться на меня она не спешила. Наоборот, немного попятилась, а потом шмыгнула обратно в переулок. Испугалась, что ли? Странно. Впрочем, какая мне разница? Кажется, пора валить отсюда и как можно быстрее. Я резко развернулась, намереваясь дать дёру. И замерла, увидев стоящего за моей спиной.

Это был Влас. Но не совсем. Сейчас он выглядел по-другому. То же лицо, те же волосы… но при этом всё иначе. Патлы превратились в густую шевелюру цвета воронова крыла. Исчезла сутулость и ужимки. Развернулись могучие плечи. Глаза резанули зеленью. Как-то не к месту вспомнились слова Вики: «Да разве такому парню откажешь?»

Глава 18

– Идём, – сказал он, подавая руку. Я автоматически приняла её.

Мы энергично зашагали прочь. Влас петлял, сворачивая в самых неожиданных местах и напрочь игнорируя тротуары. То мы шли по рыхлому газону в шаге от удобной мостовой, то вдруг выбирались на середину проезжей части. Хорошо хоть машин не было. Правда, о машинах я думала в последнюю очередь. Гораздо больше беспокоило возможное наличие погони.

– Нет, так ничего не выйдет, – наконец, постановил леший, круто оборачиваясь. – Снимай одежду.

– А? – пискнула я, подумав, что ослышалась.

– Подними руки вверх, – велел он.

– Но…

– Быстро!

Я почему-то послушалась. Влас рывком снял с меня футболку, оставив в одном лифчике. Кожа моментально покрылась пупырышками. Однако все предположения относительно того, что произойдёт дальше, оказались ошибочными. Он вывернул футболку наизнанку и снова надел её на меня. Осмотрел результат и удовлетворённо кивнул.

– Теперь должно получиться.

И мы продолжили путь. Только теперь что-то изменилось. Пространство вокруг нас стало искажаться, как в кривом зеркале. Улицы и дома сжимались и вытягивались, принимая причудливые формы. Под ногами обозначилась тропинка. Она металась в стороны, иногда делала петли и круги, но леший шёл строго по ней, не делая попыток срезать путь. В какой-то момент впереди появился узел. Пять улиц сходились в одной точке. И тропинка вела именно туда. Через несколько шагов я ощутила упругое сопротивление пространства, словно мы шагали сквозь густое желе, а потом резкое освобождение. Зыбкие очертания домов вдруг обрели чёткость, и я с удивлением обнаружила себя в собственном дворе.

– Пригласишь зайти? – с усмешкой спросил Влас. Я хотела послать его к себе самому (то есть, к лешему), но… блин, да разве такому парню откажешь?! Вряд ли найдётся девушка, которая способна на этот подвиг. Да не в теории, а именно вот так, стоя прямо напротив и глядя в бесовские зелёные глаза. Лично я проиграла битву на первой секунде. Поэтому сказала, с трудом сохраняя остатки гордости:

– Только если будешь отвечать на все вопросы. Но в этот раз без вранья.

– Замётано, – кивнул он.

Пока мы поднимались по лестнице, я думала о том, что если бы Влас не притворялся ботаником, обряд уже наверняка был бы завершён.

Дома леший разулся и сразу протопал в кухню. Теперь, когда он не сутулился, ему приходилось сгибаться в три погибели, чтобы проходить сквозь дверные проёмы.

– Сядь, пожалуйста, – нервно попросила я. – А то кухня кажется такой маленькой, что у меня клаустрофобия начинается.

– Как скажешь, хозяйка моя, – хмыкнул он. Я озадачилась. Говоря «хозяйка» он имеет в виду «хозяйка дома, который меня принимает» или что-то другое? К чему это добавление «моя»? Впрочем, неважно.

Я вскипятила чайник, разлила в кружки горячий чай и выставила печенье. Гостеприимство было ни при чём, просто мне хотелось после всего пережитого чего-нибудь крепкого. Хотя бы крепкого сладкого чая.

– Так что это сейчас было, а? – выпалила я, плюхнувшись на табурет. Влас посмотрел на меня с укоризной. Он как раз откусил большой кусок печенья и собирался запить его чаем. Что, собственно и сделал. Потом прожевал не особо, кстати, торопясь, и только тогда, наконец, сподобился ответить.

– Это городская нечисть. Да, есть и такая. Живёт в каменных джунглях, паразитирует, как правило, на людях. В той или иной мере.

– И почему они на меня напали?

Леший нахмурился и замолчал.

– Да брось. Про обряд меня уже просветили, – сказала я, надеясь его разочаровать. – Мы с банником почти разгадали твою загадку. Только пока неясно, как именно обряд помог бы тебе разрушить мой город.

– Неплохо, – присвистнул он. – Ну что ж, раз такое дело, придётся восполнить пробелы. Всё равно основное ты уже знаешь.

– Ещё бы, – важно подтвердила я.

– У городской нечисти есть очень веская причина, чтобы тебя уничтожить. Ведь если обряд будет доведён до конца, все преграды падут, и моё полчище хлынет в город. И не только моё. Налетит много разных существ, желающих под шумок поживиться. Ну а те, кто мирно существовал при старом порядке, потеряют всё.

– Расскажи про обряд, – попросила я, не желая уточнять, чем именно планирует поживиться эта свора чудищ. Кажется, я и без того знаю ответ.

Влас поставил подбородок на кулак и уставился на меня проникновенным взглядом.

– Ты в курсе, что в тебе есть нечистая кровь? Наверняка в курсе. Вряд ли банник забыл об этом упомянуть. Но самое главное – это кровь лешего.

– А?! – вытаращилась на него я. – Мне показалось, ты сказал…

– Да. Ты частично принадлежишь к нашему виду, – он хитро прищурился и продолжил: – Возможно, какая-нибудь твоя прапрапрабабка любила прогуливаться в лесу… и если так, то ходила она туда совсем не за грибами…

Я подняла руку, жестом прося его остановиться. Информацию требовалось переварить. Внезапно в голову забрела странная мысль.

– Мы с тобой, надеюсь, не родственники?

– К счастью, нет. Кто бы из твоих предков ни спутался с лешим, это совершенно точно произошло не на моей территории.

– Ладно. И для чего тебе девушка с кровью другого лешего?

– У нашего вида есть такая традиция: заключая брачный союз, мы объединяем владения. Поэтому, кстати, подобные союзы у нас большая редкость.

– Ага, и у нашего вида такая традиция имеется, – рассеянно подтвердила я. – Погоди-ка. У тебя владения – это лес. А у меня?

– Теоретически, это та территория, на которой ты проживаешь.

Ну, всё ясно. Получается, что по лешачьим традициям моими владениями является город. И как только мы стали бы официально обручены, он совершенно по их меркам законно получил бы не просто безлимитный пропуск за городскую стену, но и полную свободу действий.

– А много таких, как я?

– Нет. Ты первая, кого я встретил с кровью лешего. Мы, в отличие от других представителей нечистой силы, считаем, что связь с людьми противоречит нашим принципам.

– То есть, в целом, человек с долей нечистой крови не такая уж редкость, – сделала внезапный вывод я. – Получается, если откинуть принципиальных леших, то среди остальной сказочной братии нет-нет, да и попадаются… шалуны?

– Точно, – хмыкнул Влас, ничуть не обидевшись на «сказочную братию». – Среди нечистиков полным-полно любителей юных девушек, к примеру. И наоборот. Часто русалки притворяются обычными девами и предаются плотским утехам с мужчинами. И, кстати, далеко не всегда их после этого топят.

– Что?! Топят?!

– Не всегда, говорю же. Думаю, это зависит от того, насколько хорош любовник, – усмехнулся гадкий Влас.

– Закроем тему, – твёрдо сказала я. – Вернёмся к нашей, как бы это дико ни звучало, помолвке. Хотя, в целом, картина ясна. Ты увидел в своём жутком лесу испуганную девчонку с лешачьей кровью, обрадовался и поспешил воспользоваться ситуацией, – Влас поморщился. Ага, правда глаза колет! Продолжим… – Пообещал помощь взамен за согласие стать твоей невестой. Потом стёр память и довольный двинулся покорять город. А теперь вопрос – что за хрень со мной происходит? Почему я стала видеть всякие странности? Дошло до того, что в сон к подруге заявилась! И всё это как-то связано с колечком, которое ты мне презентовал от всей своей гнусной душонки якобы для защиты от чертей.

Леший не ответил. Пауза затянулась. Вот, кажется, мы и подобрались к самому интересному. Я заглянула ему в глаза и очень тихо, серьёзно произнесла:

– Влас, прошу, скажи – что конкретно ты со мной сделал? Ведь мне дальше с этим жить.

Он глубоко вздохнул и медленно заговорил:

– Вся проблема в том, что пока нечистая кровь пребывала в спящем состоянии, ты считалась непригодной для брачного обряда по законам леших. Поэтому кровь пришлось… разбудить.

– Разбудить? – шёпотом переспросила я.

– Да. Ты должна была сама войти в ряды нечистой силы. Стать одной из нас. Хотя бы частично. Для брачного обряда требовалось обменяться кровью. Твою кровь я взял, когда ты поранила ладонь о цветок. А мою ты носишь на своём кольце. И она постоянно взывает к той, спящей части внутри тебя и заставляет её откликаться.

– Так красный камень на кольце – твоя кровь?! – хрипло переспросила я, сдёргивая с пальца украшение и откладывая подальше от себя. – А как же цветок папоротника?!

– Во-первых, поздно избавляться от кольца. Своё дело оно сделало. Ты уже не совсем человек и повернуть процесс вспять не получится. Во-вторых, уж прости, но тот цветок не имеет никакого отношения к папоротнику. Я вырастил его сам, специально для обряда. Он привлёк тебя на поляну и сыграл свою роль в дальнейшем спектакле.

– Но тогда зачем был весь этот розыгрыш с чертями и папоротником?

– Чтобы запутать следы. Я догадывался, что ты можешь вспомнить события той ночи и хотел ввести в заблуждение. Поэтому, кстати, и кольцо оформил таким образом.

– И про купальскую ночь между делом упомянул, – язвительно вставила я. – В которую как раз по поверьям папоротник цветёт. И чего мне теперь от себя ожидать?!

– Понятия не имею. Могу предположить, что способности иногда будут давать о себе знать. Начнёшь, к примеру, видеть скрытые от людей проявления потустороннего мира или вот по снам путешествовать.

Я медленно отхлебнула чай, борясь с желанием швырнуть кружку в это дьявольски привлекательное лицо, чей обладатель превратил меня в чёрт знает что. Ещё и ухмыляется, паразит.

– Ладно. Теперь мне понятно почти всё, что случилось после попадания в твой лес. Остался главный вопрос – каким образом я туда попала?! Кому послать благодарственную открытку за «развесёлое» путешествие и незабываемые впечатления, а?!

– Ты удивишься, но я тоже горю желанием это выяснить. Кто-то загнал тебя в мои владения, зная, что я не пройду мимо такого редкого шанса разделаться с ненавистным мне городом, – пожал плечами Влас и алчно посмотрел на пустую вазочку из-под кокосового печенья, которое он умудрился под шумок смолотить. Я достала из хлебницы ещё упаковку и сунула ему, не переставая размышлять вслух.

– И этот кто-то явно надеется вволю попировать, когда защита города падёт… Знаешь, мы с банником видели странное существо, перед тем, как меня закинуло в твои владения. Банник сказал, что это ведьма или кикимора. Судя по всему, кашу заварила именно она. Эта тварь постоянно крутится где-то рядом.

– Ведьмы, в отличие от другой нечисти, свободно пересекают границы. У них есть пропуск во все города, – пожал плечами Влас. – Собственно, в городах они и живут, за редким исключением. Разумеется, в человеческом обличье. Вывод: им невыгодно разрушать защиту. Кикиморы же, безусловно, крайне пакостные создания, но не способны зашвырнуть человека в лесную глушь. И разработать хитроумный план не способны.