Альда Хранительница

– Почему ты не сообщил мне? – крикнул в сторону брата Павалет.

– Невежливо с твой стороны, – приложил палец к губам Аварис. – По-моему с тобой сейчас разговариваю я. Прифил не сообщил, потому что я запретил. Но не расстраивайтесь. Ведь у меня ничего бы не получилось, если бы мне не помогали. Пора знать героев в лицо. Выходите, прямо сейчас.

Альда округлила глаза, потому что предатели выходили прямо из толпы гостей. Она помнила о том, что Анцилла с Катюллой нашли в каждом королевстве такого человека, но не думала, что они нагло явятся на свадьбу. Вышло шесть человек, среди которых пыхтел дацис Путид и комитесса Тенуэсса. Остальных четырех Альда вчера не видела, значит, они появились только сегодня.

– Один, два, три, четыре, пять, шесть, – посчитал быстро Аварис. – Не хватает еще одного, то есть, одной. Цилла, ну же, выходи, дай поприветствовать тебя.

Павалет, не моргая, проводил Анциллу оцепеневшим взглядом, пока та шла к Аварису. Глаза его потухли, руки безвольно обвисли, а тело его как будто бы скрючилось.

Королева, стараясь не смотреть на мужа, присоединилась к кучке предателей.

– Чудесно! – взмахнул руками Аварис. – Хотя… Где же прекрасная Альда? Хочу взглянуть на нее. Говорят, что краше нее никого нет, разве что только Царица Ночи.

Братья разом подняли глаза, Павалет оглянулся по сторонам. Анцилла с тревогой посмотрела в сторону подсобки для прислуги и тут же отвела взгляд.

– Я спросил, где моя двукровная сестра! – заорал Аварис.

– Мой господин, – опустив голову, начала Тенуэсса, – возможно, она в своих покоях или гуляет на берегу в компании сына гира Пультера – Котта, с которым явилась на бал.

– Что-то знакомое. Гир Объединенной Гвардии?

– Да, Ваше Величество.

– Что ж… Ты, – он указал на Сьервиту, – найди и приведи девчонку. Вы двое, – обратился он к своим воинам, – пойдете с ней. Будут сопротивляться, пацана убить вслед за отцом.

Альда повернулась к Котту, он стиснул зубы и сжал кулаки. Она взяла его за руку, чтобы хоть как-то поддержать в этот момент.

– А сейчас, – Аварис вдруг сделался более серьезным и суровым и вновь обратился к Павалету, – если хочешь сохранить свою жизнь и не потерять людей, как Прифил, брось свой меч и преклони колено.

Павалет напряженно смотрел сначала на северного короля, потом на Анциллу. Медленно он отстегнул с пояса оружие, бросил Аварису в ноги и опустился на колено.

– Очень хорошо, – удовлетворенно прошептал северный король. В полной тишине этот шепот каждый услышал отчетливо.

– Теперь Северная и Южная Фертилия подчиняются мне. Я не вижу смысла в разделении этой великой страны. Отныне я возвращаю все как было. Нет северного и южного королевства. Есть только Фертилия. По сему отпадает надобность в двух королях-наместниках. Ты что-то хочешь сказать напоследок, Прифил?

– Нет! – крикнул Павалет, возможно, благодаря этому, никто не услышал как с надрывом тоже самое завопила Альда.

– Прости меня, – выпустил последнюю слезу из обреченных глаз Прифил, и его голова с глухим стуком упала на землю. Аварис бессердечно протер меч плащом.

Альда оцепенела от ужаса, Котт подошел сзади и закрыл ей ладонью рот, чтобы та не закричала. Но от ужаса и неверия девочка даже не пискнула. Только не с ней, только не так, только не сейчас, так не должно было случиться. Это же неправда! Люди в зале громко ахали, Павалет подкосился и чуть не упал, отмахиваясь от пытавшейся поддержать его, Анциллы.

Аварис выдержав паузу, продолжил:

– Ты останешься наместником, продолжая править своим народом. Половину добываемого продовольствия и ресурсов ты будешь отправлять мне, как дань. Мои преданные слуги, – король указал на семерку предателей, – проследят за тем, что ты меня не обманываешь.

Предводитель орков – Бесстериб из Регнум Орча доставляет мне неудобства своим существованием. Для его уничтожения мне нужна армия. Раза в три больше, чем сейчас имеется. Ежегодно от Фертилии я требую три сотни взрослых мужчин и тридцать юношей, женщины и девицы – не исключение. Их достаточно поставлять в количестве десяти голов.

Молодые будут направлены в специальные места подготовки. Если ты будешь препятствовать или как-то этому мешать, то тебя постигнет участь братца.

– Зачем вам девочки? – поинтересовалась Анцилла, сквозь слезы.

– О… Цилла, ты же знаешь, они не для меня, а для воинов, – Аварис провел ладонью по щеке королевы, стирая мокрые полоски.

В зал вошла Сьервита в сопровождении двух солдат.

– Девки нигде нет, пацана тоже, – доложили стражники.

Аварис, проведя по лицу, пристально вгляделся в воина, доставая из ножен меч.

– Ты не смеешь так называть принцессу, – Аварис говорил очень спокойно, никто не ожидал, что в эту же секунду его меч одним ударом снесет еще одну голову.

Аварис повернулся к Павалету, лицо забрызгано каплями крови.

– Где Альда?

– Я не знаю, она танцевала в зале, когда все началось.

– Обыскать территорию замка и всей Фертилии! – проорал Аварис, несколько воинов из его свиты тут же кинулись выполнять приказ. – Любому, кто скрывает принцессу, не поздоровится. На этом я прощаюсь, можете продолжать празднование!

Глава 5. Похищение.

Третий день Альда и Котт плелись по Литорной равнине. Волосы Альды растрепались, и некоторые косы выпали из прически. Подол платья до середины испачкался грязью, землей и травой. Пальцы на ногах изранены до крови. Физическая боль немного отвлекала Альду от душевных тягот. То и дело она принималась рыдать и отказывалась дальше идти. Котт держался лучше. Его одежда тоже поистрепалась от долгой дороги. По пути он собирал ягоды и съедобные травы, чтобы они с принцессой могли поесть хотя бы чуть-чуть. Мелкие родники и утренняя роса спасали их от жажды. На ночь они рвали траву и накрывались ей, чтобы прохладными ночами не замерзнуть.

Наконец, они добрались до Дефочки – пресноводной речки. Издали они увидели поселение. Альда узнала в нем рыбацкую деревню Писк Кас, что раскинулась близ бухты «Чайка».

Подойдя ближе к деревне, ребята увидели солдат в форме болотного цвета. Аварис везде расставил своих людей в поисках принцессы. Значит, здесь нельзя просить ни ночлега, ни пищи. Остановившись недалеко от деревни, в невысоких кустах можжевельника на пригорке Альда и Котт, скудно поужинав ягодами, стали готовиться к ночлегу. Спать решили по очереди, чтобы быть готовыми к побегу в любой момент, если солдаты обнаружат их.

Ближе к утру дежурила Альда. Пока Котт спал, она беззвучно рыдала, вспоминая свою беззаботную жизнь и Прифила. Успокоиться она смогла только тогда, когда Котт начал возиться и просыпаться.

– Я, пожалуй, схожу в деревню, может, удастся добыть что-нибудь или выторговать, – он показал свой небольшой меч, с золотистой рукоятью, на которой красовался прозрачный драгоценный камень.

– Но тебе его отец подарил, – не совсем искренне возмутилась принцесса.

– Тогда это лучшее, что я могу с ним сейчас сделать. Если я нормально не поем, то мертвому мне этот меч точно не пригодится.

Аргументы Котта убедили Альду.

– А солдаты, – продолжила принцесса.

– Что солдаты?

– Они могут тебя поймать. Слышал, что Аварис приказал и тебя убить?

– Откуда им знать, как я выгляжу? Да и тебя они, собственно, в лицо не знают. Единственное, на что они ориентируются, это два подростка, мальчик и девочка. На одного они, надеюсь, внимания не обратят.

Что ж, Альде не хотелось спорить – не было сил. Она осталась под можжевеловым кустом, ждать Котта с чем-нибудь съедобным.

По солнцу Альда определила, что уже полдень. Котт до сих пор не явился. Сколько его ждать? А если он не придет? На мгновение Альду охватило волнение. Но потом девушка решила, если Котт не вернется,  то она будет здесь сидеть, пока не умрет. Одной все равно не добраться до Дива Кастелы, а выходить замуж за орка она тем более не собирается. Слёзы опять полились из глаз. Умирать ей тоже расхотелось. Рыдания прервал грубый мужской голос и топот копыт. Не меньше двух лошадей, точно. Альда сжалась как можно сильнее и притаилась, спрятавшись за ветками.

– … и вот, значица, беру я ее за ляжку, вот так! А она грит мне, мол, только после свадьбы! – передразнил один из мужиков кого-то.

К гоготу первого всадника присоединился второй, не менее грубый голос.

– Поссать надо, – всадник слез с лошади и подошел к соседнему от Альды кусту.

«Только бы Котт сейчас не пришел», – подумалось Альде, пока мужчина справлял нужду. Сквозь ветки она увидела солдат Авариса в болотной форме с желтыми погонами.

– Ну и че потом? – заговорил второй.

Что было у всадника потом, так и не удалось узнать, так как к ним подъехал третий человек. Его погоны отливали синевой.

– Вы почему не на посту? – грозно спросил третий всадник.

– Так это…, – замялся первый, – обход, значица.

– Если мы упустим девку, Аварис нам всем башки поотрывает, – заорал солдат с синими погонами. – Было приказано не покидать пост! Проверять всякого входящего и выходящего! Рано или поздно, они припрутся в какое-нибудь поселение, жрать-то все хотят! И молитесь, чтобы они пришли сюда. А иначе, не видать нам золота! А теперь марш на позиции! А то башки вам поотрываю я!

Воины залезли на своих коней и, тихо ругаясь, ускакали в сторону деревни. Третий всадник удалился в противоположном направлении.

Когда топот копыт стих, Альда выдохнула. Колени и ладошки от охватившего страха вспотели и дрожали. Что случилось бы, заметь они ее? Даже думать не хотелось.

Пару минут спустя, пришел Котт, в руках он держал большой мешок и корзину. Альда облегченно выдохнула и бросилась его обнимать.

– Почему так долго?! Солдаты… Чуть не наткнулись на меня. Я так испугалась! Где ты был!

– Я тоже их видел, наблюдал недалеко, – объяснил Котт. – Я пришел к деревне, по всему периметру дежурили солдаты, но мне удалось незаметно мимо них проскользнуть. Сначала я нашел местный рынок, никто не хотел давать мне больше двух медяков. Подозрительно смотрели на меня. Но нам этого бы и на булку хлеба не хватило. Спустя час пришел владелец местной харчевни, он сказал, что денег нет, но готов дать за меч еду. Говорит, солдаты собрали все оружие, чтобы никто не смел сопротивляться новой власти. А к его дочке приставали, и он хочет себя и ее защитить. В общем, вот.

Котт кинул мешок и корзину на землю. В мешке Альда нашла чистую, но потрепанную одежду: две льняных рубахи, пара темных брюк, сапоги из тонкой шкуры и две дорожные мантии с капюшоном. Там же лежали потасканные тряпки, стеклянные банки с чем-то внутри, три куска мыла и гребень для волос. В корзине лежал десяток вяленых рыб и еще пяток свежих и зажаристых. Рядом блестела от солнечного сета бутыль с водой и много маленьких абрикосов.

– Это все, что он смог мне дать. Думаю, на пару дней еды хватит. Ешь, – улыбаясь, сказал Котт, Альда уже некоторое время жадно смотрела на пищу дикими голодными глазами.

Они вместе накинулись на жареную рыбу и очень быстро всю ее съели. Альда себя чувствовала очень некомфортно. Ей никогда не доводилось голодать, а сейчас она как животное набросилась на добычу. Отобедав, они спустились к реке, солдаты на горизонте, слава Небесному Солнцу, не маячили. По мелководью они обогнули высокие камни, что ласкались рекой, и принялись очищаться от трехдневного пота и грязи. Когда Альда мылась в реке, Котт вежливо отвернулся, но то и дело косил глазом в сторону принцессы. К своему ужасу, девочка обнаружила, что ее ноги в кровь изранены травой и камнями, а сверху покрылись землей и кое-где свежими коростами. Пока Альда отмывала грязь с пяток, Котт тоже решил искупать себя. В отличие от принцессы, он, не стесняясь, оголил свой торс. Девочка невольно засмотрелась, оторвав взор от своих лодыжек. Тело Котта, несмотря на юный возраст, было прекрасным: широкие плечи, мускулистые руки и плоский живот.

– Чего уставилась? Отмывай ноги.

Альда вздохнула. Что бы она делала, не будь Котта рядом? Сдалась? От этой мысли даже голова кругом пошла. Когда ступни отмылись, юноша принес тряпки и склянку, в которой вязкой кашей белела заживляющая мазь. Котт сам аккуратно нанес содержимое баночки на ступни принцессы и обмотал тряпками наподобие чулок.

– Это нужно, чтобы в дороге сапоги не мозолили кожу, – объяснил парень и намотал себе также.

В новой одежде Альда походила на юношу, ее выдавали только волосы и слегка выдающаяся грудь. Котт то и дело туда мельком посматривал, чем смущал принцессу. Отмывшись и просохнув, ребята отправились на поиски более-менее удобного места для ночлега.

– У моей мамы тоже были длинные волосы, – совсем неожиданно разоткровенничался Котт.

Альда удивленно повернулась к нему. В первый день знакомства Котт ясно дал понять, что не намерен разговаривать о своей жизни. Но, тем не менее, он продолжил:

– Мне редко удавалось общаться с мамой и отцом, они часто пропадали на службе. Войны нет, но им все рано полагалось то охранять досточтимых граждан, то короля, то бдеть за порядком.

– Твоя мама тоже служила в армии? – удивилась Альда.

– Что-то вроде того. Она была хранительницей.

– Это как?

– Долго объяснять.

– Так ведь и мы не торопимся.

Котт немного помолчал, но все же решил рассказать.

– Когда-то давно все существа на земле жили в мире и согласии. Но орки поняли, что являются сильнее людей и стали истреблять нас. Человечество почти вымерло. Тогда появилась Магия и вместе с ней чародеи и хранительницы. Колдуны с помощью Магии защищали людей от вымирания. А хранительницы возвращали к жизни умирающих. Со временем люди восстановили свою мощь и могли противостоять оркам.

– Откуда ты это знаешь?

– Мама рассказывала.

– Она умерла?

– Да.

– Из-за чего?

– Участь хранительницы не самая радостная. И поэтому их не так уж много в нашем мире. С помощью Магии они привязывают себя к одному единственному человеку и с того момента защищают его и оберегают жизнь. Между воином и хранительницей появляется священная связь. И, если воин погибает, то хранительница умирает вслед за ним.

Альда ахнула.

– А если умрет хранительница, то и воин погибает?

– Нет. Он остается жив и даже может связать себя с новой хранительницей.

– Несправедливо! А зачем привязывать себя, если можно и так оберегать воина?

– Если есть связь, то женщина может исцелять воина своим здоровьем, даже смертельные раны может принять на себя.

– Но ведь мужчины должны оберегать женщин, а не наоборот!

– Наверное, ты права, – грустно сказал Котт.

– А что все-таки случилось с мамой?

– Однажды, в Южной Фертилии был небольшой гражданский бунт, я даже и причины-то не помню. Маленький отряд моего отца отправили, чтобы усмирить граждан. Никто не ожидал, что люди хорошо подготовятся к битве. Моего отца смертельно ранили, даже шрам остался рядом с сердцем. Он истекал кровью и умер бы, мама исцелила его. Раз она была хранительницей, то все равно умерла бы после смерти отца, а так у меня остался хотя бы он.

– Зачем она стала хранительницей, если у нее был ты?

– Она обратилась ею еще до моего рождения, потому что очень любила отца.

– Я не понимаю, как во время битвы хранительница защищает воина, ведь ей нужно и самой драться?

– Потому что в основном хранительницы – это лучницы. Не все женщины, что хотят быть защитницами, могут в руках держать тяжелые мечи, булавы и щиты.

– А можно быть хранительницей, не любя своего воина?

– Я не знаю, Альда. Наверное, да. Все, больше я не хочу об этом разговаривать.

После трех дней в пути, запасы еды закончились. Но степи сменились лесами, в которых можно было найти грибы, ягоды и орехи. В пути Альда и Котт иногда разговаривали, рассказывая о своей жизни. Но большую часть молчали и вслушивались, нет ли поблизости солдат. Рядом с Коттом Альда немного расслабилась и отвлеклась о печали. Он заботился о ней, не давал вспоминать горе.

Девушка больше не плакала. Пришлось принять то, что произошло. Главное, что рядом человек, присутствие которого, не давало пасть духом.

На восьмой день их пути, когда уже смеркалось, Альде послышалось тяжелое дыхание и звук шагов по траве где-то за спиной. Густой и темный лес, казалось, скрывал опасность, что-то разглядеть было практически невозможно. Альда сообщила о странных звуках Котту, но тот сказал, что ничего не слышал. Пройдя еще несколько шагов, парень вдруг закричал:

– Беги!

Альда оглянулась по сторонам, справа от нее Котт боролся не то с огромным человеком, не то с медведем. Он, безусловно, не сможет победить, но как же она уйдет без него? Броситься на помощь или бежать, спасая свою жизнь?

– Беги, – прохрипел парень.

И Альда побежала. Побежала прямо на это существо. Он не знала, как она сможет его победить, но без Котта она точно никуда не уйдет.

Альда с разбега запрыгнула на существо. От него пахло алкоголем, куревом и потом. Неизвестное могучее нечто оказалось человеком. Маленькими кулачками она колотила «чудище» по спине, но тот словно и не чувствовал ударов, продолжал душить парня. Тогда Альда руками обхватила лицо нападавшего, нащупала глаза и со всей силы надавила. Человек взревел и закинул руку, схватив Альду за шиворот, как драную кошку, и стянул ее со спины прямо перед собой. Девушка в панике задергала ногами во все стороны и заехала ногой мужчине по челюсти. Тот яростно отшвырнул Альду в дерево, словно тряпичную куклу. За секунду до того, как удариться и потерять сознание, принцесса подумала, что, наверное, ей все-таки придется расстаться с Коттом.

Голова болела просто ужасно. «Я жива», – осознала принцесса, когда очнулась. Альда сквозь боль почувствовала, что находится в очень неудобном положении, судя по всему, в какой-то повозке, которая не торопясь, двигалась по ухабистой дороге. Медленно открыв глаза, принцесса убедилась в том, что права. Но только ехала она в большой телеге со встроенной в нее железной клеткой, в которой она и находилась. Оглядевшись, Альда увидела, что она здесь не одна. На деревянных лавках сидели другие дети. В основном, мальчишки. В противоположном углу, тихо плакала девочка лет десяти. Сама Альда сидела на полу. Только сейчас она заметила, что зажата между чьими-то коленями. Подняв глаза, она увидела спящего Котта, ее сердце радостно стукнуло и от счастья захотелось поплакать. Но это желание быстро отпало, как только она увидела прижимающуюся к Котту Крисмере. Девушка тоже спала, обхватив руку юноши своими ладошками и склонив к нему на плечо голову. Принцессе даже стало обидно, почему это она сидит на полу, а эта (даже слов не подобрать!) уютно устроилась на сильном плече ее друга.

От того что Альда начала возиться, Котт проснулся, а вслед за ним и Крисмере.

– Принцесса, – воскликнула она. – Вы очнулись!

– Тихо! Не называй меня так, – прошипела Альда, боясь, что кто-нибудь услышит и откроет ее тайну.

Несколько детей нервно посмотрели в их сторону.

– Что происходит? – глядя на Котта, прошептала Альда.

– Не знаю. Я тоже потерял сознание там в лесу. Очнулся здесь. Крисмере уже находилась тут. Я усадил тебя поудобней и снова отключился.

«Удобней некуда», – пронеслась язвительная мысль в голове принцессы.

– Нас везут в военный лагерь, – заявила Крисмере и начала рассказ. – Как раз, когда вы пропали, на бал по случаю свадьбы явился Аварис. – Альда и Котт сделали вид, что только что узнали об этом. – Он захватил власть в Северном и Южном государстве. Теперь уже просто в Фертилии, – она сочувственно посмотрела в сторону принцессы. Альда удивленно взглянула на нее. – Короля Арча убили.

Тут Альде не пришлось притворяться. Плакать она не стала, но грусть наполнила ее с затекших ног до раскалывающейся головы. Крисмере продолжила.

– Аварис приказал направлять на военную службу молодых парней и девиц с королевства для военной службы. Видимо, мы попались. Но тебя, принцесса, должны отпустить, ведь ты нужна Северному Королю, за тебя он обещал награду. А вот мы с Коттом теперь будем вместе, – она выдержала паузу, – служить.

Альда очень расстроилась, потому что Крисмере оказалась права. У короля на нее свои планы, и явно они заключаются не в том, чтобы отправить ее в армию. Хотя зачем королю девочки в армии?

Котт тихонько погладил Альду по голове и сел рядом с ней на пол. Крисмере осталась на скамейке.

Уже светало. Сквозь прутья решетки принцесса увидела величественные горы. Воздух неприятно холодил кожу, Альда закуталась в свою тонкую мантию. Котт, увидев, что ей холодно обнял принцессу и накрыл своим дорожным плащом. Альда ловила каждое мгновенье, проведенное со своим товарищем, ведь вскоре она потеряет его навсегда, выйдет замуж за ужасного орка, и будет жить в несчастии целую вечность до самой смерти.

Весь день телега не останавливалась, Альда разглядела, что за вожжами сидел тот самый человек-медведь, что напал на них в лесу. Опустились сумерки, дети завыли и запросились домой. Страх, голод, жажда и нужда сковали каждого. Не обращая на звуки никакого внимания, кучер продолжал свой путь.

Впереди завиднелся небольшой то ли городок, то ли деревушка, но туда телега не поехала, свернув на лесную дорогу. Обогнув город, они остановились на окраине около большого трехэтажного вычурного, вызывающе-красного цвета дома. Рамы и дверь окрашены в смолянистый черный цвет, а за окнами ничего не видно, кроме плотных штор. Вокруг дома раскинулся словно сожженный угольный узорчатый частокол, а во дворе росли прекрасные кроваво-красные розы на высоких стеблях. У ворот приветливо и зазывающе-ярко горел желтый фонарь.

Из дома вышла женщина, лицо которой обрамлял черный чепец с белыми рюшами. По краям выбилась пара пепельных локонов. Прохладное туманно-синее платье мягко шелестело, пока женщина размерено, совершенно не торопясь, приближалась к ржавой повозке. Поверх платья фигуру окутала грубая черная накидка, на которой красовалась безвкусная здоровенная брошь в виде розы.

По статной походке и тонким очертаниям тела представлялась молодая полная сил женщина. Но когда та вышла на свет, Альда удивилась, увидев старуху. Свое морщинистое лицо бабка пыталась омолодить с помощью глины. На выпуклые глаза толстым слоем старуха нанесла синюю краску, нижние веки очертила черной сурьмой, а тонкие губы ярко намазала гранатовой пудрой. В целом, выглядела она вызывающе, и будь Альда в таком виде, то постыдилась бы выходить за пределы своей комнаты.

Извозчик слез со своего места и подошел к женщине.

– Вот, привез тебе девчушек.

– Показывай, – прохрипела старуха.

Альда с ужасом узнала по голосу матер Катюллу.

– Котт, не отдавай меня туда, пожалуйста, – торопливо стала умолять Альда. – Это дом, где ублажают мужчин. Помнишь Анцилла рассказывала нам про него. Пожалуйста, Котт.

Парень взволнованно сжал принцессу за руку и отодвинул себе за спину. Крисмере схватила Котта за вторую свободную руку.

Тем временем, извозчик подошел к клетке, снял замок и пробасил:

– Девки на выход.

Ни одна из девочек не торопилась выходить. Тогда «полумедведь» выскреб всех по одной. Девочки визжали и плакали. Когда очередь дошла до Крисмере, та толкнула Альду прямо в руки пленителю.

– Что ты сделала? – услышала Альда за спиной голос Котта.

– Прости, – пропищала Крисмере, – я случайно.

Девочек набралось шесть штук. Крисмере встала рядом с Альдой, притворно виновато на нее поглядывая.

Всхлипы и рыдания девчонок раздражали, Альда все время оглядывалась на клетку, она ведь даже не успела попрощаться с Коттом. Но шум раздражал не только принцессу. Матер Катюлла достала откуда-то небольшую плеть и со всей силы отхлестала ею несчастных девочек. Не успев сообразить, что происходит, Альда получила удар прямо по лицу. Плеть неглубоко рассекла половину щеки. Закрыв лицо руками, Альда спрятала красоту в ладонях, но садистка оставила раны на плечах и предплечьях.

– Молчать, – тихо сказала Катюлла, когда остановилась.

Сдерживая слезы, девочки закрыли рты и приковали свои взгляды к старухе. Альда с ненавистью взирала на женщину, ей рыдать совсем не хотелось. Ей хотелось, чтобы матер умерла прямо сейчас, прямо здесь.

– Встать сюда, – она показала на место под фонарем, – рука к руке.

Девочки послушно засеменили на указанное место. Альда встала подальше от Крисмере.

Матер подошла к первой и взяла ее подбородок в морщинистые пакли, приблизив к ней свое лицо. Внимательно оглядев ее, она выдала:

– Пойдет.

Следующей она осмотрела Крисмере.

– Эта хороша. Пойдет.

– У этой зубы, как у лошади, – поставила свой вердикт матер третьей девочке, – ты чем смотрел, слепошарая ты дубина. Нужно сильно постараться, чтобы поставить ее хотя бы на входе.

Для четвертой и для пятой Катюлла также коротко сказала: