Альда Хранительница

Татьяна Федоткина

Альда Хранительница

Эпизод 1.

Глава 1. День, в который все началось.

Молодой человек лет тридцати неуклюже, как бы нехотя, приближался к резной двери, изрисованной сиреневыми красками. Автором художеств являлась его единокровная сестра Альда. Когда она рисовала эти цветы, ей едва стукнуло пять лет. Как же давно это произошло, хотя помнится как будто вчера. Она привела его сюда, чтобы показать свои озорства, а он даже не злится, держит ее за тоненькие бледные запястья. С того момента минуло восемь лет, он снова стоит у двери, но в этот раз не решается войти внутрь.

Воспоминания прервались внезапно, дверь отворилась и на пороге показалась тучная женщина грозного вида. Ее угольные волосы с пепельной проседью всегда аккуратно уложены, а тут, слово ореол, распушились.

– Капризная девчонка! – бросила она через плечо. – Вот настанет время чесаться, посмотрим, как ты у меня запляшешь! Господин Прифил, – женщина почтенно поклонилась.

Мужчина посмеялся над няней Альды. Редко кому удавалось довести эту умудренную годами особу до бешенства, но у юной принцессы получалось.

– Что случилось, Досси?

Служанка громко рыкнула вместо ответа и, переваливаясь с ноги на ногу из-за своей высокой плотности, отправилась в сторону дворцовой кухни.

Прифил сделал шаг и, наконец, переступил через порог. Не смотря на раннюю весну, солнце уже во всю силу проталкивало свои лучи в широкие окна комнаты сестры. Шелк ее длинных волос ослепительно блестел, отражая свет.

– Я не виновата, – не поворачивая головы, слегка обиженно сказала Альда.

– Ну конечно, – Прифил не мог злиться на нее. Она ведь ему как дочь. Родители покинули их, как только Альда родилась. Мать сразу же, а отец через два дня от тоски. Забота о государстве и маленьком скукоженном младенце легла на сильные плечи молодого Прифила.

– Зачем пришел? – принцесса повернула голову, надув тонкие губки.

Молодой король натянул улыбку:

– Готова к завтрашнему балу?

– Если Досси будет так себя вести, то на балу будут все, кроме меня!

– Павалета там, пожалуй, тоже не будет.

Его младший брат Павалет после смерти родителей не пожелал подчиняться Прифилу и потребовал половину государства. Получив свое, юный королевич уехал на юг, прекратил общение, жил в холодной войне: не вредил, не помогал, делал вид, что старшего брата не существует. Единственное, что радовало: Альду любил, забирал погостить к океану и горам. Сегодня пришло известие, что король Южной Фертилии не явится на бал по случаю тринадцатилетия сестры. Причина – не указана.

Острые плечи Альды погнулись.

– Почему? – тихо спросила принцесса.

– Не сказал, – Прифил знал, что сестра расстроится. Она любила их обоих, а тяжкая непонятная вражда мешала ей обрести счастливую семью. – Позову Досси?

Девочка, не мигая, разглядывала разводы на стекле.

– Не нужно. Я сама справлюсь.

Альда шагала по ступеням, обычно она их считала, так веселее подниматься на пятый этаж, где располагались ее покои, но сегодня она грустила. Попытки примирить братьев ни к чему не приводят, все впустую! Войдя в комнату, она встретилась глазами с матерью. Портрет ее родителей висел на самом видном месте. Бледная красивая женщина с темными волосами ласково улыбалась ей с полотна. «Вылитая Фрига!», – твердил каждый, кто видел Альду первый раз.

Мать родилась в северном крае – холодной Фрегации, поэтому не походила на южных загорелых фертилиек: снежная кожа, тонкие алые губы, острый прямой нос – все это унаследовали Альда и старший сын Прифил. А вот Павалет походил на отца: соломенные волосы, нос картошкой и глубокие синие как океан глаза.

Досси не приходила, наверное, все еще обижена. Сейчас самой придется раздеваться и волосы в тугую косу плести. Так и к полуночи не справиться. Няня, наверное, чувствовала, как тяжело сейчас принцессе, потому что стоило только Альде подумать о тяготах беспомощной знатной жизни, как Досси объявилась на пороге.

– Не хотите мне ничего сказать, госпожа?

– Прости, Досси, что я не стала есть твою пресную кашу.

– А если подумать?

– Прости, Досси, что не стала есть твою прелестную кашу, – съязвила Альда, но улыбку скрывать не стала.

– То-то же!

***

– Расскажи мне сказку, – промычала Альда, уже погружаясь в дрему от ласковых поглаживаний няни по каштановой макушке.

– Какую?

– Про любовь.

– Опять? Ну что ж. Жила-была принцесса. С красивыми, как звезды, глазами. А женихов-то у нее… не пересчитать по пальцам. Звали ее Пальрита. Пришло время выходить замуж принцессе, и ее отец-король выбрал ей в мужья наследника короля Далеких Земель – Дитерия. Жестокого и грубого принца, которого никто не смог бы полюбить. Тогда воспротивилась Пальрита замужеству и сбежала.

В пути встретила парня – Ватилия, красавца с доброю душой. Полюбили они друг друга и продолжили путь уже вместе.

Но злой Дитерий не желал смириться с потерей Пальриты и отправился на поиски сбежавшей из-под венца невесты. Обиженный принц нашел влюбленных у гор возле океана, и ждал, когда они хотя бы на чуть-чуть расстанутся, чтобы убить Ватилия.

В один из дней, принцесса отправилась нарвать цветов в поле, но почуяв неладное, вернулась вскоре обратно. И увидела она, как жестокий принц целится из лука в ее  Ватилия. Заслонила она собой любимого, и стрела пронзила ее в самое сердце. Дитерий, поняв, что натворил, решил бежать из страны навсегда. Ватилий же, спасенный от смерти, ценою жизни любимой, пустился в погоню за убийцей. Долго он преследовал свою цель. И, наконец, когда нашел, вонзил Дитерию в сердце клинок. Месть никогда не приносит успокоения. Хоть и воздал по заслугам Ватилий за любимую, но все равно жгучая боль разрывала его сердце от потери Пальриты.

Он добрался до гор, что возле океана, спрыгнул с самого высокого утеса и разбился насмерть. На местах погибели влюбленных выросли прекрасные цветы – Дефинарии, почитаемые самой Смерью. А горы, что возвышались поблизости, с тех пор зовутся Правыми да Левыми Дефами, а между ними с тех пор процветает наша страна Фертилия.

– Досси, а зачем она заслонила его собой? Чем-то разве можно дорожить больше, чем собственной жизнью?

– Конечно, милая.

– Что же это? Его жизнь для нее была ценнее? А он-то все равно потом покончил с собой. Напрасно она собой пожертвовала, получается.

– Вы очень умная девочка, госпожа, но поймете, когда сами полюбите.

Альда призадумалась:

– А вот ты, Досси, ты готова заслонить собой от смерти другого человека?

– Да.

Принцесса удивленно уставилась на няню. За кого она может жизнь свою отдать: ни мужа, ни детей у Досси нет.

– Кто это?

– Вы, принцесса.

– Я? – удивилась Альда. – Но почему?

– Потому что люблю вас.

Досси натянула одеяло Альды почти до носа, пожелала спокойной ночи и удалилась.

Принцесса долго не могла уснуть, она думала о словах няни. Конечно, Альда тоже любила ее. Но отдала бы она жизнь за нее? И что в ней, в принцессе, такого, за что ее любит Досси? Как она поймет, что за кого-то может отдать жизнь, когда вырастет? А братья? Обоих она любит, хоть между собой они и не ладят. Отдала бы она жизнь за кого-нибудь из них. «Наверное, нет», – подумала Альда.

– Это значит, что я их не люблю? – шёпотом спросила пустоту принцесса.

Тишиной ответила пустота.

***

Замок будто вибрировал. Альда проснулась от удушья, с потолка сыпались крошки, помешавшие ей спать. Ослепительная темнота окутала комнату, лишь мягкий проблеск луны едва освещал пол. Принцесса кинулась к окну. Словно муравьи в окрестностях носились люди. Слышался визг, мелькали огни. Дверь громко распахнулась, свет факелов взволновал темноту. От неожиданности Альда вскрикнула и схватилась за сердце.

В комнату ворвалась растерянная Досси. Ее волосы растрепались, в глазах купался ужас.

– Досси, что случилось?

Но та не отвечала, замерев от страха, посреди покоев.

– Что происходит? – повторила Альда настойчивее.

– Одевайтесь, принцесса, быстрее, – Досси, кажется, наконец-то, пришла в себя.

Девочка заметалась по комнате, хватаясь то за одно, то за другое. Что делать? Что происходит? Война? Пожар?

– Я…, – начала принцесса.

– Вот, – няня суетливо подала принцессе одежду, – надевайте быстрее.

Альда поскорее натянула рубаху и брюки.

– Досси, в чем дело? – крикнула девочка, натягивая дорожную мантию.

– Аварис, – шепотом ответила служанка.

И ее слов достаточно, чтобы страшные мурашки проползли по телу от запястий до щиколоток.

Все началось тогда, когда жестокий король Траннис решил завладеть всеми человеческими землями. В те времена он правил Фрегацией – холодной северной страной. Он подчинил Средиземье, установив там вассалитет, и намеревался захватить Фертилию, что оказалось не такой простой задачей, как он рассчитывал. Ее теплые и плодородные земли защищала сама природа от посягательств людских и оркских захватчиков. С запада и востока стоял мощный щит из гор – Левых и Правых Дефов, а с юга Фертилию омывал бескрайний Бурый Океан. Оставался лишь один путь – атака с севера, где и находился вшитый в гору замок-крепость Арч.

Сотни войск разбилось под этими стенами и Траннис потерял интерес к югу. Говорят, что он настолько обозлился своим поражением, что перерезал пол-замка. Его родной сестре Фриге удалось бежать и она нашла приют в Арче. Теплые объятия короля Фертилии –  Венатора растопили северное сердце красавицы и Фрига осталась здесь навсегда.

Когда Траннис погиб, на престол холодной Фрегации ступил Аварис, унаследовавший не только королевство, но и жестокость отца. Уже давно ходили слухи о том, что грядет час сумасшествия Севера и холодный король ударит по Фертилии, но со временем это превратилось в страшилку для детей.

И вот сегодня наследники Фриги и Венатора вынуждены обнажить мечи и дать отпор захватчику с Севера. Альда страшилась того, что произойдет, и не напрасно.

Глава 2. Обиженное сердце.

Альда и Досси мчались по затхлым, охваченными паутиной коридорам. Раньше им обеим здесь не приходилось бывать.

– Куда мы бежим? – задыхаясь, крикнула принцесса, и эхо повторило ее вопрос еще два раза.

– К южным воротам, – Досси бег давался еще тяжелее, по ее морщинистому лбу стекали тяжелые капли пота. – Там вас ждет карета, отправитесь к королю Павалету, пока все не утрясется.

– Стой-стой-стой. А как же ты и Прифил? Вы разве не поедете?

– Нет, милая. Не сегодня. Но я тебе обещаю, что вскоре ты вернешься и мы снова увидимся.

– Досси, не волнуйся, Арч уже бывал в осадах, и на этот раз выдержит. Все будет хорошо, – Альда покорилась решению брата, несмотря на то что приходилось расстаться с семьей.

– Конечно, госпожа, конечно, – служанка крепко прижала к себе сумку с вещами и сильнее стиснула ладонь принцессы. По пальцам волной протекла боль, но девочка даже не пискнула.

В конце коридора заблистал огонек, там стоял человек с факелом.

– Это Фиден.

Альде не внушал доверия этот чародей с блестящей залысиной. Ей не нравились его серые, как сено в дождливый день, волосы. Они полукругом опоясывали голову и встречались у бровей. Из носа и ушей торчали такие же снопы. Тем не менее маг всегда добродушно относился к Альде и ее брату, так что причин для нелюбви не могло существовать. И почему все чародеи носят странные платья в пол?

– Доброй ночи, госпожа, – склонился Фиден. – Хотя о чем я, эта ночь ужасна. Досси, – волшебник протянул потрясывающуюся ручонку к женщине.

– Вот, – няня кинула кожаный мешочек, туго набитый золотом. – Твое годовое жалование. Альда должна добраться до замка живой и невредимой.

– Естественно.

Девочка забралась в карету, за ней уселся Фиден.

– Но! – скомандовал кучер и повозка тронулась.

Принцесса глядела вдаль, пока Досси и замок не исчезли из виду, по щеке скатились слезинки. Вдруг ей больше не придется вернутся сюда? Что станет с ее близкими? Что нужно делать? Как дальше быть? Альда ничего не знала, и это раздражало ее, в груди зарождалась ненависть к войне, к Аварису, да к самой себе, в конце концов!

– У меня для вас презент, – прервал грусть Фиден.

– Я люблю подарки, – слабо улыбнулась девочка.

– Он не совсем обычный. Магический.

Альда позабыла о своей печали и заглянула в поблекшие глаза чародея. Неужели он прямо сейчас при ней будет творить магию?

– Дайте свое ожерелье, – Фиден кивнул на цепочку, что болталась на шее принцессы, на звенья насажен кулон с золотым держателем. В центре камень – редчайший, добытый с пика Правых Деф – фиолетовый алмаз.

– Я думала это происходит наоборот, – в замешательстве принцесса сжала камешек у себя в ладонях.

Фиден расхохотался:

– Я лишь превращу его в амулет.

«Лишь. Ничего себе, – подумалось Альде. Он будет творить магию, а для него это словно повседневность».

Заполучив камень, волшебник положил его на ладонь, склонился и забубнил шепотом незнакомые слова. Его глаза заволокла стальная дымка, зубы заскрипели, магия тонкой спиралью прорвалась в алмаз и превратилась в волшебного паразита, зарядив в сердцевину несколько сотен маленьких мерцающих молний.

– Ого! – нечаянно слетело с губ Альды. – Потрясающе!

– Это еще что, – засмущался чародей, когда его глаза вместо серебристых вновь стали болотными.

– Спасибо, Фиден! Как это работает?

– Это амулет, защитит тебя от сглазов и любых магических атак. Не теряй. Но самое интересное, – Фиден интригующе закусил обветренную нижнюю губу, – это то, что ты сможешь призвать меня в любой момент, где бы я ни находился, и что бы я ни делал.

– Здорово! Если буду страдать от одиночества, позову тебя!

– Боюсь, принцесса, – слегка виновато склонил голову чародей, – что этой магии хватит только на один раз. Так что, постарайтесь выбрать действительно важный случай.

– Фиден, вложи тогда побольше магии, почему только один?

– Принцесса Альда, не из любого камня можно сделать амулет, чем большей редкостью обладает предмет, тем больше в него можно внести магии.

– Этот вроде особенный, мне Павалет год назад дарил.

– Да, камень редкий, оттого он и защитит тебя от любого магического воздействия.

– Поняла, Фиден, спасибо большое!

До следующего дня они больше не разговаривали.

Альда сожалела, что ее тринадцатилетие прошло так: ни бала, ни гостей, ни внимания, ни поздравлений. На исходе второго дня пути Фиден вручил ей письмо.

– Госпожа, я вынужден покинуть вас. Дело государственной важности. Этот пергамент – послание короля Прифила господину Павалету. Не открывайте, пожалуйста. Теперь же я откланяюсь.

Чародей махнул кучеру и покинул карету, оставив Альду наедине с таинственным письмом. Ее терпения хватило на несколько минут. Аккуратно вскрыв печать, принцесса прочла следующее:

«Павалет, – писал Прифил.

Надеюсь, твое здоровье улучшилось. Арч атакован кровожадным Аварисом. Я знаю, что у нас не сложилось теплых семейных отношений, но мне как никогда нужна твоя помощь.

Я призываю тебя и твою армию помочь мне. Ради Фертилии, ради семьи, ради Альды. Отправь мне в помощь продовольствие для воинов, что будут отважно сдерживать натиск со стороны севера. Я знаю также, что помимо Объединенной гвардии, у тебя на вооружении есть личный полк. Здесь каждый человек на счету. Я жду твоей поддержки.

Арч в осаде, северяне атакуют огромной армией. Боюсь, мы долго не протянем – месяц, может, два. Если Арч падет, ты тоже попадешь под удар. Только вместе – мы сила. Я один не справлюсь.

Я отправил нашу сестру к тебе, пока мы не разберемся с Аварисом.

Надеюсь, мы скоро увидимся.

Твой старший брат и король Северной Фертилии Прифил».

Слезы наворачивались на глаза от того, как отчаянно Прифил молил о помощи младшего брата. Но более того, Альда сомневалась, что Павалет согласится помочь. От чего он так осерчал – неизвестно, но даже если не смог явиться на бал, помощи ждать не стоит.

Замок Павалета построили на берегу океана, Прифил рассказывал, что раньше это дом считался поместьем и их брат туда часто ездил, чтобы поправить здоровье. Земля называлась Литорией. Именно там и поселился Павалет после того как получил половину государства. С тех  пор Литория носила гордое название столицы Южной Фертилии.

Воздух вдруг стал легче проникать в легкие, дыхание расслабляло. Запахло солью и водорослями. С детства принцесса полюбила этот запах, он навевал воспоминания о беззаботных днях, когда можно было резвиться на мелком песке и купаться в лазурных волнах.

Карета мягко затормозила. Никто, сломя голову, не несся ей навстречу открывать дверцу. Стояла оглушительная тишина, если не считать шум прибоя и крики чаек. Нет охраны, нет людей, глухое раннее утро.

Из кареты пришлось выбираться самостоятельно: ни поклонов тебе, ни поданных рук. Альду никто не ждал. В пустынном дворе ветер качал лепестки цветов и сочные листья кустарников. Песочная дорожка заглушала шаги. Альда толкнула дверь замка, та послушно скрипнула и отворилась. Ни одного стражника. В Арче, куда ни плюнь, повсюду охрана и воины,  а здесь никто не оберегает покой короля.

– Павалет! – громко крикнула принцесса.

– Павалет, Павалет, – гулко зашептало эхо.

Лишь спустя некоторое время явилась заспанная служанка.

– Кто вы, что здесь делаете в столь ранний час? – спросила молодая женщина и зевнула во весь рот, не прикрываясь.

Принцесса чуть не задохнулась от возмущения.

– Разбуди Павалета и скажи, что приехала принцесса Альда со срочным посланием.

Молодую королевну, привыкшую к почтительному отношению в Арче, очень возмущала встретившая ее беспорядочность.

– Сию минуту, госпожа, – служанка даже не подумала поклониться.

Альда продырявила ее глазами, вложив во взгляд все свое негодование.

– Где я могу его ждать? – сквозь зубы спросила принцесса.

– Идемте за мной, – равнодушно промямлила женщина.

Неучтивая служанка отвела Альду в тронный зал, а сама куда-то удалилась. После получасового ожидания явился сонный Павалет.

– Льдинка, не ожидал тебя увидеть так скоро. Что случилось? Почему ты так выглядишь?

Альда, расчувствовавшись, неожиданно для себя, начала плакать и кинулась в объятия брата. Она взахлеб рассказывала про осаду, про свой ужасный день рождения, про письмо, про слуг, что не учтивы, а Павалет гладил ее по растрепанным волосам и с каждым ее словом хмурился сильнее.

– Тебе не следовало читать письмо, Льдинка.

– Я знаю, но…

– Анцилла, – перебил сестру Павалет, – приготовь для принцессы покои, завтрак и подбери одежду. Ты меня поняла?

– Да, господин, – слегка язвительно сказала служанка.

Анцилла, несмотря на свое приятное лицо и хрупкое телосложение, Альде не приглянулась. Медные пружинки волос весело скакали по ее плечам, вместо того, чтобы украшать голову аккуратной прической, как положено прислуге.

Взгляд Павалета на эту девушку Альде тоже не пришелся по нраву, братец слишком пристально, оценивающе пожирал глазами манящие изгибы Анциллы, словно в первый раз ее видит. А сама служанка смотрела на короля Литории слегка прищурившись, ухмыляясь одним уголком губ.

– Ты поедешь к Прифилу? – спросила Альда, отбросив свои мысли об этой девушке.

– Обсудим это позже.

– Пожалуйста, Павалет, – взмолилась Альда.

– Я сказал, что мы поговорим об этом потом. Сначала ты выспишься, поешь и придешь немного в себя. Идем.

Они вдвоем шли по коридорам, широкие окна впускали ветер, который гонял по полу песчинки. Альда дышала, впускала в себя ароматы беззаботности и тревога постепенно отпускала ее.

– В этой комнате ты поживешь, – открывая дверь, сказал Павалет, – Анцилла принесет все, что понадобится.

В душной комнате явно давно никто не жил. В просторное окно закрадывалось солнце, в лучах которого неохотно кружили пылинки. Альда слегка расстроилась, что ее поселили в затхлые покои, но с дороги она так устала и хотела спать, что решила упрекнуть Павалета в этом после того как выспится.

Из сна ее вырвали внезапно, даже грубо. Первое, что увидела Альда, это недовольное лицо Анциллы, которая небрежно трясла своей рукой ее плечо.

– Прекрати! – принцесса грубо скинула ладонь служанки и злобно швырнула в ее сторону презрительный взгляд.

– Неженка, – пробубнила девушка и пошла к выходу. – Павалет ждет тебя на берегу, – сказала Анцилла и захлопнула за собой дверь.

«Нужно сообщить об этой дурнухе Павалету! – подумала Альда. Что она вообще себе позволяет?».

От зарождающейся ненависти сердце сделало кульбит, возмутилось и принцесса вспомнила, почему она вообще здесь оказалась. Как же помочь Прифилу? А потом накрыли и более насущные проблемы.

«Кто меня будет собирать к обеду, если нет Досси?», – подумала Альда, чувствуя себя очень нелепо, стоя посреди комнаты.

Ответ не заставил себя ждать. Дверь отворилась, и в покои с дорожной сумкой Альды ввалилась Анцилла.

– Я не желаю больше терпеть твоего присутствия, – властно сообщила Альда. – Во-первых, нужно стучать, перед тем как войти, во-вторых, ты должна учтиво обращаться ко мне. Я – твоя госпожа. Уходи прочь и пришли вместо себя другую служанку.

Анцилла не обратила на нее никакого внимания. Дотащила сумку до середины комнаты и пристально посмотрела на принцессу.

– Во-первых, здесь тебе не Арч, во-вторых, если что-то не нравится, проваливай обратно. Оденешься сама, авось не маленькая.

Анцилла вытерла рукой лоб и удалилась по своим, наверняка, важным делам, оставив Альду один на один со своим замешательством и возмущением. Пока она не знала, как с этим поступить. Но твердо решила, пожаловаться Павалету.

Кое-как справившись со своими нарядами и волосами, Альда отправилась к берегу. Чудесный вид, вот только брат все также сух и болезнен. Что же его гложет? Почему он так далек, хотя вот он, рядом, можно его коснуться. Раньше почему-то казалось все более радужным. Что произошло? И откуда взялась эта поганая Анцилла, дреяггх ей под подол!

Павалет сидел на песчаном берегу в соломенном кресле и улыбался Альде. Рядом стоял еще один такой же стул и стол, полный сочных, блестящих фруктов и вареных океанских креветок.

Альда ступала по песку изящно, держа осанку, несмотря на то, что мелкие песчинки набивались ей в босоножки, натирая мозоли. Наконец, дойдя до стула, она также грациозно в него опустилась, убрала растрепавшиеся от ветра волосы с лица и, прищурившись от яркого солнца, внимательно посмотрела на брата.

Принцесса молчала, ожидая, что разговор начнет Павалет.

Король не заставил себя долго ждать.

– Тебе не жарко, Льдинка?

– Нет. Я хотела спросить тебя про Анциллу.

– Внимательно слушаю, – печально улыбнувшись, сказал Павалет.

– Она ведет себя неприемлемо!

– Почему ты так решила?

Альда рассказала про то, что случилось перед тем, как она сюда пришла.

– Видишь ли, – улыбался Павалет, – Анцилла – моя невеста.

Рот Альды слегка приоткрылся, взгляд замер на месте, хотелось что-то возразить, но не получилось.

– Она работает у меня в замке уже два года, – продолжил Павалет, не дожидаясь ответа сестры, – она ухаживала за мной, и я влюбился, во всем ей признался. К моему величайшему изумлению, чувства оказались взаимны. – Альда иронично хмыкнула, но Павалет не обратил на это внимания. – И я предложил ей стать моей королевой. Приглашаю тебя на свадьбу, кстати. Через семь дней Анцилла станет частью нашей семьи. Мы как раз сегодня хотели объявить о помолвке и разослать приглашения. До этого момента ей приходилось выполнять свои прежние обязанности. Я думаю, вряд ли ей это нравилось, поэтому она немного ленилась. Когда она станет королевой, вы обязательно с ней подружитесь!

– Нет! – воскликнула Альда так эмоционально, что кусочек разжеванной креветки вылетел из ее рта прямо на стол. – Она гадкая, даже не думай!

– Я и не ждал, что ты поймешь, Льдинка. Мое решение окончательно и ничего на него не может повлиять.

Альда надулась и нахмурилась. Она несколько минут молча смотрела на океан.

– Что насчет Прифила? – немного остыв, спросила Альда и вновь принялась за креветки.

– Я не буду воевать.

– Почему ты не хочешь помочь нашему брату?

– Литория в безопасности. Напали на Арч. Пусть Прифил сам решает свои проблемы! – вспылил Павалет.

– Но если Арч падет, то Литория тоже попадет под удар! Если мы все вместе отразим врага у Арча, то остальные земли останутся нетронутыми.

– Ты слишком мала, чтобы здраво рассуждать о таких вещах, – Павалет нахмурился и сложил руки в замок у подбородка. – Но я тебе объясню. Может быть, ты что-нибудь начнешь понимать о том, что происходит в нашей семье. Прифил решил, что он главнее всех, раз он старше, и начал пытаться мной командовать. Но я, в отличие от него, не прогибался под маменьку и папеньку. Меня оставили прозябать под Небесным Солнцем, при живых родителях и брате я был одинок. Да что я тебе объясняю. Нет, и точка. Подумай о платьях и балах. Тебя эта война никак не коснется.