Мутная вода

– И что же нам делать? – прохрипел я.

– Вколем пси-блокаторы и будем очень осторожными. – Мут накинул рюкзак на плечи и хорошенько проморгался, умывшись водой из фляги. – Если честно, я выжат. Давно не встречал контролёра. Особенно на Агропроме. Да ещё эта псина в лесу. Абсолютно однозначно, Зона меняется. Становится опаснее, запускает свои щупальца все дальше. До Выброса нужно обязательно попасть в Бар. Это "палестинка" – территория без аномальной активности. На ней Выбросы ощущаются мягче, чем в Зоне. Если очень повезёт, дойдём туда к вечеру. Но я не люблю загадывать наперёд. Пересечь бы лес, и на том «спасибо».

Прошло минут двадцать, не больше. Обезболивающее подействовало. Мут утёр салфетками нос, смыв подтеки запекшейся крови, и двинулся по лестнице вверх. Меня же охватила невнятная дрожь, и я стремился промедлить, отложить момент выхода, но товарищ был настроен по-боевому.

– Давай, дружище. «Долг» зовет, – усмехнулся напарник и скрылся в прорехе люка.

Тихо и ловко выбравшись на поверхность, Мут уже осматривался по сторонам, лёжа на брюхе среди густого кустарника. Спустя несколько минут я присоединился к нему, и мы ползком, укрытые высокой травой, осторожно двинулись в сторону небольшого лесочка, оккупированного, по словам Мута, хитрым представителем аномальной фауны.

***

Плотно защищенные от чужих глаз ветвями кустарника, мы поднялись на ноги и углубились в сырую прохладу леса. Пахнуло грибами, прелой травой и ещё чем-то кислым, на грани восприятия… Будто спелый экзотический фрукт зрел, источая волнующий аромат. Мут слегка напрягся и огляделся:

– Приготовься, могут быть галлюцинации, различного рода – голоса, вкусовые или обонятельные ощущения. Чувствуешь что-нибудь?

Я невольно улыбнулся:

– Фруктами пахнет и лесом…

– Контролёр хорошо поработал над нашим разумом, чем колоссально облегчил задачу этой твари. Пси-блокаторы действуют, но мозг твой податлив, как пластилин. Думай о воде и будь начеку.

Я кивнул в знак согласия и вот мой внутренний взор снова уставился на мощный и красивый, в мелких радугах водопад.

Шли мы не более часа. Время от времени Мут кидал перед собой болт, хмурился и поворачивал в сторону, обходя сомнительное место по широкой дуге.

Детекор аномалий молчал, дозиметр тоже. Навязчивый фруктовый запах заметно ослаб. Я немного расслабился и доверился своему проводнику.

Голова болела, к горлу то и дело подкатывала тошнота, от чего ноги становились неприятно ватными. Мут же молчал, хмурился и демонстрировал полную сосредоточенность. Лишь изредка он давал команду остановиться, кидал болт и ненадолго зависал, настраиваясь на невидимые глазу частоты.

В целом, лес выглядел спокойным. И всё же, оружие я держал наготове. Памятуя наказ Мута, не собирался палить в любой сомнительный объект, но холодная рукоять оружия придавала мне немного уверенности в сохранности собственной шкуры.

Иногда, на краю сознания мне чудилось чьё-то рычание и высокий голос пожилого человека, почти старика. Слова звучали неразборчиво, но ласково, будто успокаивали и баюкали неразумное, плачущее дитя. И рычание прекращалось.

А еще в голове изредка появлялась картинка. Воспоминание, но сильно разрозненное, бесконтрольное, неподвластное сознательной обработке. Большой корабль стоит на болотистом берегу. Люди суетятся под рыжими небесами. Им страшно, они спешат внутрь. Вот-вот грянет «гром» и обрушится «БОЛЬ», неистовая, шипящая, как кислота.

Заструится по венам, сведёт все члены, наполнит собой бытие и унесет в дремучую безысходность, чтобы спалить в огне. Щемящее чувство сдавленности вползёт в легкие, разорвёт их изнутри… И вот уже мне самому не хватает воздуха для вдоха.

Остался лишь жгучий, чужеродный газ, серый пепел и кислотный туман, раздражающий альвеолы лёгких, заполняющий их и пожирающий те остатки кислорода, что были в них ещё недавно. Из сознания исчезает человечность – ее замещают животный страх, дикая боль и желание спрятаться подальше, забиться поглубже. Ещё глубже… еще… и вот ты уже блуждаешь в лабиринтах небытия, какого-то звериного, наполненного лишь запахами и инстинктами. Это и есть смерть и перерождение в Выбросе Зоны…

Я остановился, подавив позыв тошноты… Встряхнул головой, и картинка рассеялась. Осталось лишь смутное предчувствие чего-то необратимого, надвигающегося неумолимо, но твердо. Теперь я точно знал, как ощущается Выброс, ни разу в реальности его не испытав.

Мут обернулся, посмотрел на меня и, выслушав мои откровения, встревоженно изрёк:

– Псина тебя запугивает. Корабль – скорее всего «Скадовск»: точка торговли на Мрачных Болотах. Не люблю я это место. Гиблое, безжизненное, наполненное всякими тварями. Человека там встретить – шанс один на тысячу.

«Скадовск» стоит на самой окраине болот. Чуть дальше – бывшая база «Чистого неба», севернее – ставший мега-аномалией Сгоревший Хутор, наполненный «Жарками». Там мужики находили редкие артефакты, но я на Болота соваться не люблю после того неприятного случая с вожаком кровососов. Эх, если б не Доктор… то мы бы с тобой Зону не топтали… Конечно, сейчас не время для задушевных разговоров, поэтому, побеседуем об этом позже. А теперь, двинули. – И Мут осторожно зашагал по густому, прелому мху.

Уже на окраине леса я обернулся и заметил в густом кустарнике ярко-белые бусины глаз. Мелкие, флуоресцентные, чертовски осмысленные "фонарики" мерцали нам вслед. По спине пробежал холодок. Волосы на макушке встали дыбом. На секунду мне показалось, что пёс меня "сканирует".

Тварь вела себя осторожно и не напала на нас, чувствуя, что пробиться в сознание под Пси-блокатором невероятно сложно. Оставив попытки, собака скрылась в лесу, и меня, наконец, окончательно отпустило…

Выйдя из леса на заставу «Долга», Мут с облечением выдохнул и утёр бисерины пота с лица.

– А псина-то бдит, в оба глаза. Сильная, зараза. Умная и хитрая. Смертоносная тварь. Повезло, что не напала.

– Мне она не показалась опасной. – Возразил я товарищу. – Как будто изучала нас, присматривалась, но не хотела нападать…

– Может быть, она банально сыта? Пси-собаки – не падальщики. Они – охотники, как и кровососы. Загоняют жертву, получают удовольствие от процесса. Слава Богу, тебе не знакомо, насколько изощрёнными могут быть высшие хищники Зоны.

– Кстати, о птичках, а точнее – о кровососах. Ты обещал мне рассказать страшилку на ночь. Сейчас еще не время?

– Погоди, дружище. Зайдём в Бар и все истории мира – твои. А пока не нужно терять бдительности, ты же помнишь? – Назидательно ответил мне Мут.

Итак, врата завода "Росток" сразу же меня изумили. Я даже присвистнул… Монументальность "долговского" подхода к безопасности поражала воображение.

Ближние подступы к локации закрывали «ежи» с натянутой между ними колючей проволокой. По бокам организованы импровизированные огневые точки, обложенные мешками с песком.

На вышках дежурят снайперы в количестве шести штук. Пространство отлично простреливается на сотни метров вперед.

Проезжая дорога перегорожена крупной техникой. Ржавые автобусы, экскаваторы, ЗИЛы – всё это формирует периметр заставы с вагончиками и бытовками различного калибра.

На крыши ЗИЛов установлены пулемёты, в прогалах между колесами покоятся врытые в землю бетонные плиты. С одного края заставы пролегает поле из аномалий, с другой – свалка брошенной техники и недострой, ещё из советского прошлого. Фон там зашкаливает так, что ни в одном костюме не пройти без последствий. В общем, окопались Долговцы знатно.

Мут прошёл по единственной свободной от техники тропинке, минуя «ежи», тщательно перешагивая «егозу». Я двинулся следом, смутно ощущая, что дула всех рабочих орудий в данный момент направлены на нас.

– Здравия желаю, товарищ командир, – улыбнуля Мут.

– И тебе не хворать, бродяга, – доброжелательно кивнул высокий, худощавый, абсолютно лысый мужчина в бордово-чёрной броне. – Проходи, Бармен ждёт тебя. Уже несколько раз справлялся, не проходил ли ты заставу.

Мы углубились внутрь блок-поста и вышли на растрескавшуюся дорогу, ведущую в самое сердце бывшего завода «Росток», ставшего ныне резиденцией группировки "Долг", которая, по словам Мута, была нейтральна к вольному сталкерству, но торговли артефактами за периметром Зоны не приветствовала и даже осуждала.

На огороженном бетонным забором пространстве, за тяжелыми раздвижными воротами, начиналась «чистая земля». Поздоровавшись с часовыми и оставив отметки в учётной книге, мы убрали оружие и прошли внутрь. Я вдохнул полной грудью лёгкий, прохладный воздух. В нём не было ноток тления, аромата уныния. Весенний ветерок игриво трепал пряди, выбившиеся из-под капюшона.

Внутренний зажим немного ослаб, и я смог на время исторгнуть тяжкую занозу Зоны из сердца, неистово верующего во что-то чудесное, лучшее… ещё способное чувствовать и сопереживать.

Первым молчание нарушил Мут:

– Знаешь, этот лес нужно обходить стороной. Искать другие пути. Дурное место. Я всё время пытался сконцентрироваться на прозрачных потоках воды, а вместо этого видел мутные, стоялые, затхлые озёра и ничего не мог с этим сделать.

– Может быть, тебе просто нужно отдохнуть? – доверительно отозвался я. – И не в лесу этом грешном собака зарыта, прости за каламбур?.. Кровосос понервничать заставил изрядно, потом контролер за ним вслед. Как вишенка на торте, пси-собака. Не слишком ли много для одного дня?

– Возможно, ты прав, – задумчиво ответил Мут. Но я-то видел, как его что-то тревожило. Терзало, даже ранило, не давая расслабиться. Будто пси-пес всё ещё тащился за нами и населял своими призраками душу бродяги-Мута.

– Так, хандру отставить, – напарник хлопнул себя ладошками по бёдрам… – Сейчас поведаю тебе свою "страшилку". Чем чёрт не шутит? Может, тебя, неразумного, сдует из Зоны к чертям свинячьим?.. Сделаю доброе дело.

– Кому? Мне или Зоне? – рассмеялся я.

– Не знаю, не знаю, экстрасенс Арсений. – Интригующе улыбнулся Мут.

Я красноречиво посмотрел на него:

– Ну… ты давай, без имён. Я ещё пожить хочу.

– Ничего, – рассмеялся напарник. – Тут можно и по имени. Ещё один плюс "палестинки". Разреши представиться – Андрей. Любить не прошу – я, знаешь, старых правил. А вот уважать и прикрывать – желательно. – Он подмигнул мне. А затем со вкусом и толком выдал обещанный "хоррор".

Глава 8: История Мута

Двигалась группа Мута по окраине «Болот»… Все изрядно устали. До «Скадовска» – далеко. Ученые еле ноги волочили с непривычки к долгим переходам.

Шли, молча, аккуратно обходя небольшие бочаги. Погода стремительно портилась. Небеса затянуло плотными тучами, поднялся шквал. Да такой, что болты в полёте сносило…

А когда мелкая морось перешла в проливной дождь, проводник предложил группе свернуть к старой барже – поесть, подвести итоги дня и двинуться дальше, только если распогодится.

Конечно, ночевать на барже было опасно. Выбросы в Зоне – дело непредсказуемое. Поэтому, выбор не велик – либо лезть под землю, либо искать палестинку, а их в Зоне не так уж и много. Из крупных, пожалуй, лишь подконтрольный «Долгу» завод «Росток», научная станция «Янов», база «Свободы» на Армейских складах, да «Скадовск».

Мелкие палестинки разбросаны по Зоне разрозненно. И могут представлять собой буквально всё, что угодно: старую деревенскую лачугу, покосившуюся трансформаторную будку, даже сельский туалет, если ну очень «повезёт».

Все известные «тихие зоны» любовно и заблаговременно занесены сталкерами в «Единую сетевую энциклопедию». И слава Аллаху, Иисусу и Кришне оптом, что с годами они не меняются, спасая от смерти застрявших в глубоких рейдах бродяг. «Палестинка» – это самое стабильное, что еще осталось в изменчивой Зоне. И если ты под её защитой, то можешь расслабиться и отдохнуть, без опасений проснуться зомби с котлетой вместо мозгов…

Конечно, любое строение немного экранирует аномальную энергию, но этого явно не достаточно, чтобы стопроцентно выжить и не помутиться рассудком.

По приборам – все спокойно. Никаких сообщений о странной активности (в виде электро-магнитных возмущений или массовых миграций разнообразного зверья). Полный штиль. Прогноз по Выбросу даёт фору.

Группа расположилась за обедом в самой крупной из ржавых барж. Головастики расчехлили планшеты и что-то живо обсуждали, делая пометки по маршруту.

Мут же просто сидел в сторонке, раздумывая, каким же попутным ветром его сюда занесло: "Стараюсь не связываться с научниками, ненавижу «Болота». Не сказать, что алчен до денег. Так какого чёрта?" Но ответа не было. Некие смутные предчувствия терзали его, не желая оформляться во что-то конкретное. Голова с утра болела, тянуло плечо. То ли от сырости «Болот»… или от усталости… А может, жди «Выброса», будь он трижды неладен.

Промаявшись молча полдня, Мут решил поделиться своими ощущениями с Бесо – лидером группы «Долга». Сталкер нахмурился и достал аппаратуру:

– Сегодня полдня приборы шалят, "лагает" сталкерская сеть. Сигналы – не очень… Хотя в прогнозах, до Выброса – добрых пять дней. Лично я буду просить проводника увести группу в ближайший коллектор… Либо нужно искать добротный дом с бетонным подвалом – он сэкранирует, если ночью над Зоной «рванёт».

На том и пришли к согласию. Мут закинулся анальгетиком, привалился к стенке и без ужина задремал, пока есть возможность.

***

Нужно отметить, что группа Мута оказалась весьма большой и разномастной. Шесть чешских учёных, один – «отечественный» ботаник, выступающий в роли переводчика; семь "долговцев" и шесть «вольных», один из них – проводник. Итого – 20 человек. Нереально большая международная команда по меркам Зоны.

Местное «НИИ» при заводе «Юпитер» получило крупный грант на исследования от своих чешских коллег. А взамен пообещало организовать их учёным ознакомительную экспедицию в Зону, стараясь удовлетворить потребности спонсоров по максимуму.

В НИИ дали указание – не ударить в грязь лицом: хранить чехов, как зеницу ока, иначе международный скандал обеспечен. Для чего было принято здравое решение – услугами военных сталкеров не пользоваться, а сразу обратиться к «Долгу», более опытному и подкованному в вопросах выживания в Зоне.

Приезда чехов ждали два месяца. Готовились заранее, как у нас заведено. Но в последний момент все пошло по наклонной. Человек предполагает, а обстоятельства складываются, зачастую, независимо от его планов. А уж в Зоне диапазон возможностей «вляпаться» в неожиданность возрастает просто в геометрической прогрессии.

Перманентные партизанские стычки «Долга» со «Свободой» на спорных территориях почти обрушили их шаткий нейтралитет. Рядовые бойцы «Свободы» не особо вникают в политику даже сейчас… Это у «Долга» – дисциплина и "всё такое".

И хотя, на сегодняшний день мир установлен, локальные конфликты всё равно вспыхивают, и решаются весьма кровопролитно, как и раньше. Но общие интересы в войне с окрепшим, как никогда «Монолитом», все же работают связующим клеем в данной ситуации, заставляя пусть не заключить полноценное перемирие, но хотя бы не лить кровь попусту, без конца нападая друг на друга.

Анархисты, конечно – главное зерно раздора. И пока идеалы «Свободы» действуют, а гайки не закручиваются, увы, ничего не изменится.

В общем, на урегулирование вспыхнувшего конфликта в Лиманске кинули большую группу бойцов под началом полковника Петренко.

«Монолит» – вообще как озверел – нападал на «Выжигатель» ежедневно… Туда отправили ещё 50 человек в помощь обретшим базу "бродягам". Людей на "Ростке" не хватало. Особенно опытных, для рейдов, на которых положиться можно, как на себя.

Поэтому, Воронин с Сахаровым приняли решение разбавить группу «бывалыми» сталкерами из вольных, с которыми «Долг» давно сотрудничал.

В результате сложилась научная группа из 7-ми головастиков, требующих крайне бдительной охраны… Ибо пытливый склад их ума обещал немало интересных приключений. Как на подбор, все – «любопытные дети» с большими глазами, желающие исследовать окружающий мир, состоящий целиком из одних опасностей.

К ним приставили сталкеров из расчёта «один к одному». Пары – головастик-сталкер.

Чехи о Зоне доселе только читали. Смотрели кино, видели наработки украинских ученых. В их научную группу входили 2 биолога. Один – спец по аномальной флоре, другой – по такой же фауне. Наш же ботаник изучал влияние, мягко говоря, специфических условий Зоны, на морфологию, биологию и поведение человека.

Ещё среди чехов имелись и двое физиков – каждый мастер в своей области. Один изучал гравитационные аномалии, второй – необъяснимые природные явления природы, в том числе и выбросы.

Еще был один химик. Его интересовали составы почвы и воды. Аномалии, вроде «Холодца» и «Кислотного тумана».

И один – руководитель группы, интересующийся всем понемногу. Профессор, доктор наук. Светлая голова и просто хороший мужик, отлично говорящий по-русски.

Все пути, конечно, сошлись на «Болотах». Там в большом изобилии имелось всё то, что требовалось для счастья чешским учёным. И любая аномальная флора, и разнообразие фауны. И станция «Янов» рядом, чтобы на ней остановиться. И перевалочный пункт в виде «Скадовска», ведь: «Не гоже иностранных товарищей в холоде и голоде по схронам держать».

Долговцы, ботаник и проводник знали Мута давно, а вот пятерых вольных он видел впервые. Но выбору Бесо он доверял безгранично, поэтому вопросов, как таковых, не осталось.

– А зря… – Задумчиво произнёс мой товарищ, погружаясь в воспоминания. – Если бы я поверил своему предчувствию сразу, как только увидел эту "пятёрку"… Эх, да что тут говорить!.. Одна наглецкая рожа Бочки чего стоит!.. Но главным смутьяном был не он… ой, не он… И, хотя, Бесо поручился за этих товарищей, я решил к ним присмотреться. Как оказалось, не зря.

***

Проснулся Мут внезапно. Бесо нервно тряс его за плечо:

– Подъём. Учёные передают внеплановый Выброс. У нас минут 30 на то, чтобы забуриться в схрон. Давайте, парни, мозговой штурм. У кого есть инфа по ближайшим зданиям?

Бочка лихорадочно штудировал сеть:

– Интернет работает не стабильно. Ребята из Бара пишут, что на заправку путь закрыт – там гуляет толпа зомби. У них перед Выбросом активность зашкаливает. Канализационные колодцы не для нашей группы. В большом коллекторе напротив в прошлом месяце видели Кикимору. Смертоносная дрянь. И редко встречается по одиночке. Лучше от Выброса подохнуть, честное слово. – Вздохнул Сталкер.

Ученые присмирели. Тонкая и бледная химик Элли тихонько сидела в углу, отправляя запрос в НИИ:

– Связи нет… – растерянно пролепетала она.

Долговцы что-то живо обсуждали. Гул в помещении стоял страшный.

– Заткнулись все, – рявкнул красный Бесо. – Нужно думать коллективно и быстро. Я все же предлагаю коллектор в 500 метрах отсюда. Я зомби становиться не собираюсь. Надежда лучше, чем безнадёга, Бочка. Ещё есть недострой с обширными подвальными помещениями – там мы сможем разместиться, но не понятно, какими гадами кишит эта «стройка». У зверья перед Выбросом начинается гон.

Мут окончательно скинул дрёму. Мозг работал на пределе возможностей:

– В «недострое» я недавно был, там бюрреры поснимали все люки. Идти туда – подвергать себя её большей опасности. Предлагаю корпуса старого пионерлагеря. Это как раз то, что нужно: глубокий подвал, бетонный фундамент, бомбоубежище – найдём, куда спрятаться. И живность там ребята почистили, мне Викинг недавно по сетке передал, как они там отсиживались в ночь, не далее, чем дней пять назад.

– Выдвигаемся, – скомандовал Бесо. – Туда минут хода. Вполне вероятно, можем успеть. А на барже точно не выживем.

– Идти надо быстро, но про опасность не забываем. Господа, ботаники, это к вам относится, – обратил особое внимание на свою речь Проводник. – Никуда не сворачиваем, в случае опасности не бежим, не истерим. Просто спокойно говорим обо всём, что заметили. Ребята, – обратился он к сталкерам. – Включаем приборы и погнали. У нас 20-25 минут.

И мы двинулись. Проводник кидал болты, иногда очень близко к земле, иногда по широкой дуге. Рядом с ним разместился Бочка и отслеживал показания детектора жизненных форм, изредка предупреждая группу о внезапных встречных.

За ними шла пара Долговцев – Вован и Фанат. В их обязанности вменялось следить за флангами и отстреливать зверьё.

Далее следовали научники. С боков их прикрывала ещё пара Долговцев и кто-то из «вольных». Они так же периодически обкидывали болтами сомнительные участки. Замыкали группу оставшиеся сталкеры с оружием наперевес.

Самым последними шли мы с Бесо, просматривая тылы и, если надо, координируя путь по приборам.

– Сетка отрубилась. Значит, до Выброса минут двадцать. – Озабоченно прошептал сталкер по прозвищу Злой. – Давайте, потише. Там кабаны справа. Метров пять от нас… Повезёт – проскользнём незамеченными. Чутьё у них – так себе.

Ученые сгрудились и педантично двигались гуськом, друг за другом. Иногда Проводник командовал:

– Остановились. – Проверяя сомнительный участок и предлагая его обойти.

Бесо нервничал:

– Надо двигаться быстрее. Осталось 15 минут. Уже в ушах гудит. Давайте, поднажмём.

Дождь усиливался. Камыши больно хлестали по лицу. Под капюшон заливало. Под ногами расползалась мутная, раскисшая глина дороги. Ученые поддерживали друг друга, чтобы не упасть. Новенькие научные костюмы, хоть и не промокали, но явно обвисли под тяжестью водных потоков и мешали ребятам идти.

Наконец, вдалеке показался лагерь.

– Вижу цель, – отрапортовал Вован, глядя в бинокль. – И снорка «на десять минут». Попробую снять его из «Винтаря». Ещё есть пара зомби. Возможно, вооружённые. Мы с Фанатом двинем вперёд. А Вы идите в своём темпе. Безопасность дороже.

И они с другом ушли быстрым шагом, забирая немного правее группы. Не доходя метров десять до снорка. Фанат несколькими точными выстрелами снял тварь.

– Бронебойные тратит, – с болью в голосе отозвался Бесо.

Тем временем, Вован, прячась за деревьями, двинулся к забору пионерлагеря, чтобы обезвредить зомби.

– Свежие, пытаются говорить, – услышал я в гарнитуру. – У одного «Калаш» за спиной. Сам – в броне «Долга». Это кто-то из наших. Бляха, это ж Генка-Мутант. Пропал дней 20 назад, не вернулся из рейда. Второй – вольный. В куртке, безоружен.

– Фанат, подсоби. – Послышалось в эфире.

Второй долговец прицелился и без лишнего шума снял обоих зомбаков. Они завалились на землю, и нелепо болтали ногами, как жуки, силясь подняться на ноги.

– Добьёшь? – Спросил Фанат друга в гарнитуру.

– Естественно. – Бодро ответил Вован и, кидая болты, зашел в калитку лагеря.

– Аккуратно! – Предостерёг "долговца" Бочка. Там странное марево, на "пять минут" от тебя.

– Вижу, – отозвался "долговец" и аккуратно обошёл сомнительный участок. – Там арт. – Подберём на обратном пути?

– Пять, мать вашу, минут! Какой, нахрен, арт?! – Прошипел Бесо в гарнитуру. – Вы там "попутали", бесстрашные?

Напряжение росло. В небе происходило сущее буйство. Серая пелена туч кое-где приобретала красно-малиновые оттенки. Голову начало ломить… Ботаники совсем притихли. Элли заплакала.

– Я не планировАть так умереть. Мы же не умереть, скажи? – Она обратила к Муту заплаканное лицо с большими серыми глазами, полными отчаяния.

– Не сегодня, дорогая, – попытался он улыбнуться сквозь боль и покрепче обнял её за плечи. – Пойдём. Сейчас немного отпустит, как только забуримся в схрон…

– Путь чист, Вован добил зомбаков. Живности и аномалий на дороге нет. Я проверил. – Отрапортовал по внутренней связи Фанат. – Сбиваем замки с подвальных помещений. И «уэлкам», господа. Предлагаю лезть в бомбоубежище, оно глубже подвала. Есть шанс, что нас вообще не зацепит.

– Ну вот видишь, – посмотрел Мут на Элли, пытаясь придать уверенности голосу. – Поживем ещё. Двинули, скорее.

Проводник скомандовал:

– Не бежим, идём быстрым шагом, строго в след за мной. Оооох, чёрт, – особенно сильный порыв ветра вырвал гарнитуру из его уха, и она повисла на проводе.

Природа бушевала. Деревья клонило к земле неистовым шквалом. Мут крепко держал за руку Элли, а она схватила своего коллегу – Фила. И ботаники, собравшись в плотную цепь, противостоя стихии из последних сил, двинулись в сторону калитки.

В воздухе остро пахло озоном. Пурпурно-красное небо, казалось вот-вот обрушится на их грешные головы – таким низким и опасным оно казалось. В лицо летел мелкий мусор и обрывки веток.

– Будто Зона пытается отхлестать нас по щекам за самонадеянность… – Дрожа всем телом, протянула Элли.

– У кого есть шлемы и очки, надевайте… – Гаркнул встревоженный Бесо и опустил забрало шлема.

– Дышать тяжело, – сказал Фил по-чешски. Элли перевела группе.

– Скажи ему, что это стресс, разреженный воздух и гипервентиляция. Пусть постарается не делать глубоких и частых вдохов. – Ответил Элли Мут.