Чужие здесь не ходят

Но Дима полностью остановил сааб и потянул рычаг ручного тормоза на себя, намертво фиксируя автомобиль.

Влад привстал, держась за спинку переднего сидения, и его глаза медленно поползли на лоб. То, что открылось перед ним, не могло быть реальностью. Сидевший рядом Артем тихо присвистнул. Никто из ребят не мог произнести ничего членораздельного. От увиденной картины мировоззрение каждого из компании начало медленно, но неумолимо изменяться и переворачиваться. Да что там компании, окажись в такой ситуации кто угодно, его жизненные устои рухнули бы в одночасье, потому что они всегда рушатся, если человек сталкивается с чем—то странным, невозможным. Если его реальность становится необъяснимой. То, что они увидели, они точно не могли объяснить.

Глава 2

Артем открыл дверь кабриолета и вышел на серый асфальт. Хлестко хлопнув дверью и скрестив на груди руки, он стал медленно разглядывать окружающую улицу. А поглядеть было на что.

Серые угрюмые дома темными безликими окнами глядели на них, словно пустые глазницы каких-то гигантских черепов. Ни в одном окне Артем не заметил свет, хотя в сгущавшихся над городом сумерках это было бы естественным. «Да, свет в вечерних окнах, это нормально», – подумал Артем. Ненормальным было другое.

– Который сейчас час? – спросил он вслух, ни к кому, конкретно не обращаясь и не поворачиваясь.

– Полчетвертого, – ответил ему Матвей, взглянув на приборную панель сааба, где на ярком дисплее магнитолы синими цифрами высвечивались электронные часы.

– Полчетвертого, – машинально тихим голосом повторил Артем, продолжая медленно разглядывать окрестности. Взгляд его, наконец, остановился на друзьях. «Тогда почему темно?!» – неожиданно резко задал он вопрос. «Почему летом полчетвертого дня вокруг нас сумерки?! Только минуту назад было дневное пекло!»

Парни молча переглянулись. Влад медленно вылез из автомобиля и встал рядом с Артемом, с растерянным видом оглядываясь вокруг. Лицо обдало песком и пылью, заставив прищуриться. Его взгляд упал на дорогу, по которой не ехало, ни одного автомобиля. Он посмотрел назад, откуда они только что примчались. Позади, в сотне метров от них, виднелся злополучный перекресток, на котором их компания чуть не перевернулась, уходя от погони чокнутого отморозка на джипе. Перекресток был совершенно пуст, на нем не наблюдалось никакого движения, даже светофор был выключен и смотрел на них блеклыми пыльными стеклами. И что более всего пугало, так это отсутствие людей. Докуда хватало глаз, парни не видели ни одного человека. Не было снующих туда-сюда пешеходов, никто не катил перед собой детскую коляску, не говорил по телефону, никто не выходил и не заходил в двери магазинов. И не стоял в очереди к лотку с мороженым. На лавочках не сидели старики с газетами, а во дворах на детских площадках не было видно ни одного ребенка. Люди пропали, как вид.

– Что за ерунда? – произнес Дима и повернул ключ зажигания, заглушая двигатель сааба. Когда шум мотора стих, ребята в полной мере ощутили, какая мертвая тишина нависла вокруг. Когда ты всю свою жизнь живешь в большом городе, ты каждую минуту, каждую секунду слышишь его шум. Ты слышишь работающие двигатели проезжающих машин, скрипы тормозов, звуковые сигналы, ругань недовольных водителей. Ты слышишь топот сотен, снующих мимо тебя людей, вечно спешащих куда-то по своим делам. Ты слышишь беспечные разговоры случайно встретившихся подружек, детские крики играющих сорванцов. Ты слышишь море звуков, об источнике происхождения которых ты понятия не имеешь. Это всевозможный скрип, гул, вой, треск. Так живет большой город. Это его дыхание, звуки его жизнедеятельности. Ты живешь всю жизнь с ними, ты слышишь их, но ты никогда их не замечаешь. Их можно заметить только в одном случае, если они полностью исчезнут, как сейчас. Выключив двигатель кабриолета, друзья на себе испытали гнетущую тишину этого места. Казалось, даже ветер стих, и кроны деревьев не издавали своей листвой ни единого звука. Тишина вокруг была абсолютной.

– Город-призрак какой-то, – скептически произнес Матвей, вылезая из автомобиля. Похлопав по карманам ладонями, он нащупал в правом кармане джинсов мятую пачку Winston. Достав ее, он выковырял из нее такую же мятую сигарету. Сунув ее в рот, он опять похлопал себя по карманам, в поисках зажигалки. Не почувствовав ее, он машинально вынул сигарету изо рта и убрал ее обратно в пачку. Было видно, что он растерян и обескуражен, хотя и старался не подавать виду. Однако широко раскрытые глаза и чуть трясущиеся руки не давали скрыть истинные эмоции. Во рту у него пересохло, а в мозгу, словно заевшая пластинка, снова и снова звучала только одна мысль: «Это все не реально! Этого просто не может быть!»

Облизав вмиг потрескавшиеся губы шершавым языком, он откашлялся и посмотрел на приятелей.

– Это какие-то глюки.

Дима взглянул на него, и в выражении его лица угадывалось явное раздражение: «Если бы ты был вмазанным, то, может, это все и сошло бы за глюки, но ты вроде не под дозой».

– Мы тут все не под дозой, – сухо констатировал Артем, – и также все видим всю эту жесть. Не думаю, что это массовые галлюцинации.

– Почему ты так в этом уверен? – спросил его Влад, – может быть, мы под какой-нибудь выброс попали, надышались ядовитой заразы, вот нам всем и мерещится все это.

Артем с тихим вздохом взглянул на друга: «Включи голову, парень, даже если допустить, что мы все отравились каким-то невидимым газом, это вовсе не означает, что у нас должны быть одинаковые видения. Или ты думаешь, один газ – одни глюки?»

Влад молча пожал плечами, но возражать не стал.

Артем еще раз огляделся. Теперь, когда он более придирчиво разглядывал окружающий его город, цепляясь взглядом за каждую мелочь, он обратил внимание, что вокруг них была не просто пустая улица. Складывалось стойкое ощущение, что здесь уже очень давно никого не было. Стекла в окнах домов были покрыты толстым слоем пыли, многие из них были разбиты. Со стен домов облетала штукатурка, открывая старые бреши, словно язвы на живом теле.

Асфальт на дороге был весь в трещинах, и в некоторых местах сквозь них проросла зеленая трава. Газоны с кустами живой изгороди, которые отделяли проезжую часть от тротуаров, были явно заброшены.

Артем много раз в своей жизни наблюдал, как летом работники ЖЭКов или компаний по озеленению, при помощи электроножниц ровняли изгороди кустов, а газоны подстригали, либо газонокосилками, либо, что чаще всего, электрокосами, поднимая по утрам всех тех, кто еще пытался спать, стараясь игнорировать пронзительное жужжание инструмента.

Сейчас же кусты казались бесформенным зеленым валом, выглядывающим из высокой травы вдоль тротуара.

Он еще раз посмотрел назад, где виднелся перекресток.

– Если мы проехали сквозь что-то… – пробурчал он себе под нос и неуверенно направился к перекрестку.

– Темыч, ты куда? – спросил Влад.

– Оставайтесь на месте, – ответил Артем, – я просто хочу посмотреть.

– Что посмотреть? – не унимался Влад, нервно уставившись вслед удаляющемуся приятелю.

– Да за угол хочу посмотреть! – раздраженно произнес Артем, – ты не возражаешь?

Влад крепко стиснул зубы. Желваки злобно заиграли на квадратном лице, в глазах блеснула злость, но он справился с собой и опять промолчал. Отвернувшись, он снова залез в сааб и сел на свое место.

Дима и Матвей смотрели, как Артем медленно шел к перекрестку. Полпути было уже позади, когда лицо парню обдало волной горячего воздуха. Он остановился и обернулся на друзей. Те, замерев, стояли на месте и молча следили за ним. Окатив его нагретой волной, ветер также неожиданно стих. Проморгавшись от пыли и протерев глаза тыльной стороной ладони, Артем вновь зашагал вперед.

Дикий сюрреализм происходящего никак не хотел укладываться в его голове. Мысли хаотичным вихрем носились во взбудораженном мозгу, никак не желавшие смириться и принять случившееся. Вот так вот неожиданно выпасть из привычной среды обитания, где обыденность и заурядность всегда была неотъемлемой составляющей повседневной жизни. Такое кого угодно способно выбить из колеи.

Сумерки сгущались над пустым городом, серые тучи плавно летели над крышами, угрожая в любой момент разверзнуться проливным дождем. Артем медленно прошел мимо тусклого светофора и вышел на середину широкого перекрестка. Остановившись и взглянув в том направлении, откуда они всего несколько минут назад приехали на своем кабриолете, он застыл на месте, в изумлении уставившись на открывшуюся перед ним картину. Холодок ужаса мерзкой змеей прополз вдоль позвоночника. Мышцы тела сковало, а ладони покрылись холодным липким потом.

– Ну, что там? – нетерпеливо спросил Влад, повернувшись к ребятам. Он посмотрел на стоявшего в дали Артема. – Что стоим, чего ждем? – Недовольно проворчал он.

Дмитрий прищурился:

– Там что—то есть, – произнес он тихо.

Ребята наблюдали, как их приятель, не отводя взгляда с чего-то, что им не было видно, медленно попятился, сделав несколько неуверенных шагов, а затем резко повернулся и со всех ног бросился к автомобилю. Даже с такого расстояния была видна мертвенная бледность его лица и округлившиеся от ужаса глаза.

– Заводи!!! – донесся до них срывающийся на визг голос друга. – Быстро, заводите!

Дима с Матвеем переглянулись. Необъяснимая тревога охватила друзей. Дмитрий, не сводя взгляда с бегущего Артема, нащупал ручку дверцы и, распахнув ее, повернулся и уселся на сидение водителя. Матвей продолжал смотреть на махавшего руками Артема. Тот несся со всех ног, постоянно оглядываясь назад.

– Все в машину! – прокричал он и, не дожидаясь Матвея, с разбегу запрыгнул на капот сааба. Проехав по полированному железу, Артем со всего размаху плюхнулся на заднее сидение, двинув ногой в плечо обескураженного Влада. Матвей не стал себя долго упрашивать. Ему было страшно, он обежал автомобиль с другой стороны и, не желая тратить драгоценные секунды на открывание двери, просто перепрыгнул ее и упал на свое кресло.

– Давай, давай! – прокричал Артем Диме, – валим отсюда!

Он вновь оглянулся на перекресток и на мгновение замер. Затем резко развернулся к Дмитрию, и с силой ударив по спинке его сидения, истошно заорал приятелю практически в самое ухо: «Заводи свою колымагу!!!»

Дрожащей рукой Дима судорожно схватился за ключ зажигания и повернул его на четверть оборота по часовой стрелке. Но вместо того, чтобы завестись, автомобиль издал очередь глухих щелчков и вновь затих. Дмитрий мгновенно взмок и посмотрел в зеркало заднего вида. То, что он увидел в отражении, заставило его похолодеть.

Из-за угла дома появились клубы странного черного тумана. Появившись на перекрестке, они мгновенно стали заполнять собой все окружающее пространство, расползаясь во все стороны, словно чернильный кисель. По своей структуре это нечто отличалось от обычного тумана, который появляется теплым утром после ночного дождя. Эти клубы были густыми, плотными и абсолютно непрозрачными. В их толще время от времени вспыхивали багрово-алые всполохи. В эти мгновения в глубине тумана можно было увидеть какое-то движение.

– Ты, когда в последний раз аккумулятор заряжал? – рявкнул на Дмитрия Влад, уже заметивший надвигающуюся на них странную массу.

Дима не ответил, он снова повернул ключ в замочной скважине, рискуя неосторожным движением обломить его под корень, но в ответ раздался все тот же неприятный треск стартера.

Тем временем туман, словно увидел их. Его клубы с удвоенной скоростью устремились к ребятам, поглощая собой все, до чего могли дотянуться. Метр за метром, он подбирался к автомобилю. Окна первых этажей соседних зданий уже сгинули в его толще. Наблюдавший за всем этим Артем, увидел, как под чьей-то тяжестью со скрипом и душераздирающим скрежетом завалился на бок светофор. Он услышал звон разбившихся стекол, но, что или кто послужил его падению, сквозь густой дым видно не было.

Что-то скрывалось в багровом чреве страшной завесы. Что-то ужасное и очень опасное. Что-то хищное.

– Нам лучше прямо сейчас поехать, слышите? – словно сомнамбула, монотонным голосом произнес он, не отводя глаз от приближающейся массы.

– Может, с толкача? – предложил Матвей, нервно оглядываясь назад. – Димон! – Крикнул он приятелю, который раз за разом пытался завести мотор и никак не реагировал на его слова.

– Да не ори ты! – не выдержал он наконец, ударив обеими руками по рулю. – С какого толкача? Здесь коробка-автомат, его для этого сперва километров до тридцати нужно будет разогнать.

Туман уже прополз половину пути от перекрестка до ребят. Алые всполохи все чаще взрывались в его толще ярким пламенем, словно предвкушая скорую добычу. Из глубины черного дыма раздалось тихое рычание. Оно было спокойным и уверенным. Словно кто-то там, в темноте, был абсолютно уверен, что спешить ему не куда.

Влад приподнялся на ноги.

– Может, ну его, это корыто? Может, просто убежим отсюда, к чертовой матери, а? – он с надеждой посмотрел на друзей. Во взгляде его сквозило настоящее отчаянье и беспросветная обреченность.

– Далеко не убежим, – коротко обронил Артем, наблюдая, как набирающий скорость туман, подбирается к автомобилю. Между ними осталось всего каких-нибудь двадцать метров.

Дима в очередной раз посмотрел в зеркало заднего вида: «О господи!» – произнес он тихо и вновь схватился за торчащий из замка ключ. Поворачивая его снова на четверть оборота, он закрыл глаза и взмолился про себя: «Господи, заведи этот драндулет».

Неожиданно для всех двигатель схватился и загудел, стремительно набирая обороты.

Дима удивленно открыл глаза и посмотрел на приборную панель. Все индикаторы были в порядке. Он, не отдавая себе отчет в том, что делает, быстрым движением пристегнул себя ремнем безопасности, снял сааб с ручного тормоза и резко вжал в пол педаль газа.

Шины с визгом прокрутились на месте, и кабриолет, оставляя за собой на асфальте след от жженой резины, рванулся вперед. От рывка Влад упал обратно на кресло, чуть не откусив себе кончик языка.

Включив фары, Дмитрий вывел автомобиль на середину дороги и, стараясь не снижать скорость, помчался вперед по проспекту. Сзади раздалось душераздирающее рычание. В этом звуке можно было услышать все: и гнев, и досаду. Оглянувшись и посмотрев за спину, Артем внутренне содрогнулся. Он готов был поклясться, что туман ринулся вслед за ними. С первого взгляда стало ясно, что нечто не собирается просто так отпускать свою добычу.

Черный дым клубился и нависал в ночных сумерках, окутывая собой опустевшие окрестности. Расстояние между ними неумолимо сокращалось.

– Димка! – не сводя с тумана взгляд, прокричал Артем, обращаясь к приятелю, – если мы не хотим узнать, что за тварь нас преследует, ты должен поднажать.

Парень с водительского сидения не ответил. Он сосредоточенно смотрел на дорогу, стараясь не отвлекаться на отражение в зеркале.

Мимо них проносились пустые дома, безлюдные перекрестки, мертвые светофоры и потухшие вывески магазинов. Мелькали заросшие газоны и опустевшие дворы.

Скорость кабриолета перевалила за восемьдесят. В свете фар проспект уходил далеко вперед, не предвещая на пути каких-либо неприятностей. Дима следил за дорогой и изо всех сил старался игнорировать зеркало заднего вида. Рациональность его мозга обоснованно убеждала, что на такой скорости их никто и ничто не может преследовать. Что, проехав еще какое-то расстояние, они обязательно вывернут в нормальный привычный город, где даже вечером на улицах будет полно людей, а рычащие твари в чреве полыхающего тумана останутся в прошлом, неприятном, ужасном, совершенно нереальном, но прошлом.

Этим разумным доводам вполне можно было бы довериться. Если бы не одно «но», кроме мозга были еще и сердце, чувства, душа, наконец. И все они наперебой твердили, что все еще далеко не закончилось, что, если уж и суждено было всему этому случиться по какой-то немыслимой причине, то от этого нельзя было просто взять и уехать на подаренной папой машине.

Мозг в этом споре потерпел жестокое поражение, а Дима взглянул в отражение в зеркале заднего вида.

То, что он увидел, чуть не заставило его выпустить из рук руль. Сааб вильнул в сторону, но парень сумел выровнять автомобиль. Через несколько секунд, то, что увидел он, увидели все, потому что клубы черного тумана опустились на них.

– Дима! Гони! – истошно заорал Матвей, стараясь перекричать шум ветра, когда понял, что чернота обволакивает их, закрывая своей плотностью обзор дороги. Ему вторили душераздирающий вой и дьявольский смех, раздавшийся, казалось, одновременно со всех сторон.

Лучи фар с трудом пробивались сквозь эту странную массу, которую и туманом-то по большому счету нельзя было назвать. Больше всего она напоминала черную грозовую тучу, вобравшую в себя бурое облако вулканического пепла.

Туман с легкостью догнал и поглотил их. Вихри песка и пыли обрушились на компанию, заставляя давиться кашлем и щуриться.

– Быстрее! Какого черта ты делаешь? – Влад схватил за плечо водителя. – Ты хочешь познакомиться с этими тварями?

– Да пошел ты! – резко крикнул Дима, сбрасывая руку с плеча, – я дороги не вижу!

Фары выхватывали лишь мутную черноту, теряясь и рассеиваясь в багровых клубах дыма. Сааб летел практически вслепую. Диме приходилось ориентироваться лишь по бордюрному камню, тянувшемуся справа вдоль границы дороги.

Влад хотел возразить приятелю, но не успел и рта раскрыть, так как в этот момент в свете фар кабриолета появился черный внедорожник, который несся навстречу друзьям. Перед тем, как автомобили врезались дуг в друга, Дима вывернул руль в сторону, пытаясь уйти от лобового столкновения. Однако до конца выполнить маневр не удалось. Для этого не хватило ни времени, ни расстояния. За секунду до столкновения, он успел заметить уже знакомый номерной знак – «666». Через мгновение свет померк.

Глава 3

Боль. Ужасная, всеобъемлющая, лишающая сил и подавляющая волю. Она словно сосуд, наполнила собой все тело Дмитрия. Сознание возвращалось медленно и неохотно. Он тихо застонал, открыть глаза не хватало сил, ресницы слиплись. Внезапно комок горечи подкатил к горлу, и его вырвало. Кое-как разомкнув веки, он увидел, что находится в подвешенном состоянии. Ремень безопасности до боли впился в грудь, надежно удерживая его в водительском кресле перевернутого на бок автомобиля. Дикая боль пронзила все тело, когда он попытался шевельнуться. Стиснув зубы, Дмитрий провел тыльной стороной ладони по лицу. Посмотрев на нее, он увидел, кровь. Медленно повернув голову вправо к пассажирскому сидению, Дима увидел, что в кресле никого нет. Подушка безопасности рваной тряпкой свивала с передней панели.

Сзади раздался тихий стон: «Господи, мои ноги».

Дмитрий узнал голос Артема.

– Темыч, – прохрипел он, – ты как, живой?

– Скорее да, чем нет, но ногам явно хреново, – сипло ответил приятель и закашлялся.

Дима смог повернуть голову и увидеть Артема. Тот лежал на искореженной задней дверце кабриолета. Всклокоченные волосы прилипли мокрыми лохмами, из правого уха тек ручеек крови. Влада рядом не было.

– Дима, надо вылезать отсюда, чувствуешь запах? – он опять застонал. – У нас очень мало времени, мне нужна твоя помощь, сам я не справлюсь, эти чертовы ноги зажало.

Дмитрий вдохнул носом, в воздухе явно чувствовался запах бензина. Голова по-прежнему грозила лопнуть от боли, но, как оказалось, были проблемы и посерьезней. Двигатель сааба по какой-то немыслимой причине продолжал работать, а значит достаточно было одной искры, чтобы все они взлетели на воздух.

Дима потянулся рукой к кнопке фиксации ремня. Онемевшие пальцы никак не хотели слушаться и подчиняться. Пульс в голове сначала легким молоточком, а потом здоровой кувалдой бил изнутри по черепной коробке. Диме казалось, что, повиси он еще минуту, другую, его череп взорвется.

Наконец, кнопка была нажата, и тело, больше не поддерживаемое ремнем, рухнуло вниз. Упав ребрами на искореженный бок кабриолета, он вскрикнул от пронизывающей боли. Дыхание с резким хрипом вырвалось из легких, и вновь вдохнуть, никак не удавалось.

Медленно сжав зубы и стараясь не стонать, он выбрался из сааба и попытался встать на ноги. Голова закружилась, и ему пришлось схватиться рукой за край кузова, чтобы не упасть. Выпрямившись, он огляделся по сторонам.

Вокруг уже стемнело, фонари торчали из земли темными копьями, а в домах напротив он, как и прежде, не заметил ни одного освещенного окна. Влада и Матвея нигде не было видно. Наверняка перед аварией они не были пристегнуты ремнями, и после столкновения их попросту вышвырнуло за борт.

Мысли путались в голове, он заглянул в салон кабриолета в поисках очков. Острой необходимости в них он не чувствовал, но иметь их всегда при себе давно стало делом привычки. Медленно, проведя взглядом по треснувшей приборной доске, по сдувшимся подушкам безопасности, по креслам и различным полостям и пустотам между ними, он разочарованно выдохнул и закрыл глаза. Боль в висках постепенно отступала.

– Дима, – раздался усталый голос Артема, – может, ты соберешь свои мысли в кучу, и поможешь мне? – с нарастающим раздражением в голосе произнес приятель. – Эта колымага сейчас взлетит на воздух, а ты топчешься тут, как слепая мышь.

Слова приятеля доносились до слуха Димы, словно со дна глубокого колодца. Он вновь, не отдавая себе отчета, вытер кровь со своего виска. «Похоже, что без сотрясения тут не обошлось», – подумал он машинально и шагнул к Артему.

Аккуратно опустившись на колени перед другом, он осмотрел его ноги. Зрелище было неприятным, но не смертельным, по крайней мере, на первый взгляд.

Артем лежал на боку, а его ноги были придавлены свернутым с места и перекошенным передним сидением.

– Я не могу их вытащить, – произнес Артем со злостью, в очередной раз схватившись за деформированную спинку кресла, пытаясь отогнуть ее в сторону.

– Ты их чувствуешь? – спросил Дима, не отрываясь от пропитанных кровью джинсов Артема.

– Еще как! – процедил сквозь зубы парень. – Боль просто дикая.

– Это хорошо, – задумчиво сказал Дмитрий.

Артем взглянул на приятеля:

– То, что позвоночник цел, да, хорошо. Ты ведь это имел в виду, верно? – он не сводил взгляд с Димы. – Только больше в этом нет ничего хорошего, согласен? – сжав челюсти, он отрывисто дышал. Было видно, каких усилий ему стоило не стонать в полный голос от испытываемой боли.

– Мы перевернулись из—за того, что какой-то отморозок решил поразвлечься на дороге, – через мгновение продолжил он. – Матвея и Влада выкинуло куда-то, и будет невероятным везением, если они живы. Какая-то хрень вместе со своим чертовым туманом наверняка уже на подходе. Я лежу, придавленный погнутой железкой, сааб сейчас взорвется, а ты говоришь, хорошо, что мне больно. Чувак, это просто речь года! Только давай теперь вытащим меня отсюда, ок?

– Да, конечно, извини, – забормотал тут же смутившийся Дима и ухватился обеими руками за спинку переднего сидения.

– Я сейчас потяну, а ты попробуй освободиться, ладно?

Артем молча кивнул.

Дима изо всех сил потянул спинку на себя. Сначала ничего не происходило. Она даже с места не шевельнулась. Он напряг все мышцы своего израненного тела и с удвоенной силой потянул непослушный кусок машины вверх. Через мгновение спинка подалась.

– Давай! Давай! – закричал Артем, стараясь сдвинуть от себя искореженный каркас сидения. Совместными усилиями парни отогнули упрямую часть кресла, сняв ее с ног Артема.

Посмотрев на ноги, Дима понял, что все было гораздо хуже. Никаких неестественных лишних изгибов не наблюдалось. По крайней мере, явных переломов видно не было. Однако конструкция сидения была сильно деформирована, и это вызвало неприятные последствия.

Сквозь правую икру Артема, разрывая джинсы и заливая все вокруг кровью, проходил длинный железный штырь.

– О, Господи! – вскрикнул Артем, увидев страшную рану.

Дима задумался: «Мы должны снять твою ногу со штыря».

Артем с ужасом взглянул на Дмитрия, но ничего не ответил. Оба понимали, что времени практически не осталось. Автомобиль мог взорваться в любую секунду.

Дима осторожно, но крепко обхватил ногу двумя руками и посмотрел в глаза приятелю:

– Я досчитаю до трех, а потом потяну, можешь орать, но не мешать, договорились?

Артем молча кивнул, дыхание его участилось, по виску потек ручеек пота. Сжав зубы, он перевел взгляд на рану.

– Раз! – произнес Дима и без лишних разговоров изо всех сил потянул ногу на себя.

– А—а—а! – закричал Артем от неожиданной боли, обрушившейся на него гигантской волной.

Нога с мерзким чавкающим звуком слезла со штыря. Из отверстия с удвоенной силой хлынула кровь.

Дима встал на ноги и потянул за собой Артема. Со стонами и ругательствами, парень смог подняться и опереться на одну ногу. Подставив плечо, Дмитрий еле удержался на ногах, когда приятель навалился на него всем своим весом. Медленно, шаг за шагом, ребята поковыляли в сторону от сааба. За Артемом по траве тянулся кровавый след. Пройдя метров двадцать, Дима помог Артему опуститься на заросший газон и сам повалился рядом.