Невеста демона, или Крылья для двоих

– Пожалуйста, – она робко коснулась щеки своего мужчины. – Мэл, он просто наложит чары!

– Нет, – отозвался демон, не отрывая взгляда от профессора, которого очевидно вся эта сцена только развлекала.

– Мэл, прошу! Ты мне совсем не доверяешь?!

Он, наконец, посмотрел на нее. В фиалковых глазах мелькнула боль.

– Я не доверяю ему.

– И совершенно напрасно, – насмешливо вставил Равендорф. – Адепт ди Небирос, все это мило и даже романтично, но у меня не так много времени. Или вы покидаете мой кабинет вдвоем, или в одиночку. У вас, – он покосился на настенные часы, – десять секунд.

Под умоляющим взглядом Таси демон нехотя разжал объятия, пробурчал “Я буду за дверью” и вышел. Девушка повернулась к преподавателю.

– Это обязательно – выгонять его?

– Нет, конечно, – отозвался тот, снимая пиджак, чтобы закатать рукава рубашки. – Но я не уверен, что ваш молодой человек сможет сдержать себя в руках. А кабинет мне дорог. Раздевайтесь, Таисия.

Она чуть покраснела. В прошлый раз тоже нужно было раздеваться, но тогда чары накладывал лейб-медик императора – совершенно незнакомый ей мужчина и все происходило в официальной обстановке дворца.

Как назло во всех подробностях и красках вспомнился тот неловкий вечер, когда Тася – испуганная, в расстроенных чувствах, бегущая от своих желаний – чуть было не отдалась Равендорфу.

У нее хватило ума остановиться, а у профессора – благородства никогда не напоминать ей об этом. И все же теперь раздеваться перед ним было неловко. В близкой к медицинской процедуре чудилось что-то большее, вспоминался невольно полумрак спальни и мощное мускулистое тело, покрытое шрамами.

Отвернувшись к двери, девушка торопливо расстегнула и сняла блузку, оставшись в одном бюстье. От волнения ее начала бить нервная дрожь, и чтобы скрыть ее, Тася охватила себя руками за плечи.

– Не надо так волноваться, адептка. Я вас не съем. Нет-нет! Не в кресло. Слишком низко, нужно, чтобы ваша четвертая чакра находилась на уровне моей. Что бы такое придумать, – он огляделся и щелкнул пальцами. – Сядьте на стол.

Тася подчинилась и нервно захихикала. Именно в такой позе они частенько занимались с Мэлом любовью. Да и во время ее рабства все трое хозяев не пренебрегали возможностью по-быстрому овладеть рабыней, подсадив на стол.

Неужели через это придется проходить каждый раз, когда придет пора обновлять чары?

Профессор еще раз растер ладони и опустил тяжелые руки девушке на плечи.

– Расслабьтесь, – велел он. – Можно закрыть глаза.

Девушка послушалась. В груди что-то слегка покалывало и жгло, так давал знать о себе анам – призрачный клинок, скрытый внутри ее тела. Пальцы Равендорфа вычерчивали сложный рисунок на коже, налагая незримые печати, скрывающие даже от самого искусного мага истинную сущность Таси.

Несмотря на непристойную позу и еще более непристойный полуобнаженный вид, смущение постепенно проходило. Прикосновения Равендорфа были скупыми, профессиональными. Профессор всего лишь рисовал на ее теле узор силы, не позволяя себе лишнего.

– Как вам обучение на целителя? – спросил мужчина, окончательно отвлекая ее от неуместных мыслей.

Она открыла глаза, поймала его улыбку и сама в ответ улыбнулась.

– Очень нравится.

После трех месяцев теормага целительство показалось ей на удивление простым. Не зря все-таки факультет Равендорфа считался самым сложным в Академии.

– Признаюсь, мне жаль, что вы ушли. Теоретическая магия много потеряла, у вас талант, адептка Блэквуд. Если это из-за того досадного недоразумения, то знайте: я не стал думать о вас хуже. И буду рад, если вы все-таки передумаете и вернетесь.

У Таси запылали уши. “Досадным недоразумением” профессор назвал тот вечер, когда она в растрепанных чувствах явилась в его дом, почти потребовала заняться с ней любовью, а потом резко передумала.

– Дело не в этом! – с жаром возразила она. – Я просто хочу быть целителем.

– Похвальное желание. Направление уже выбрали?

– Да… – она помедлила и решила все-таки признаться ему в том, о чем не сказала даже Мэлу. – Репродуктивные межвидовые заклинания.

В глазах Равендорфа мелькнуло понимание.

– Вот оно что, – задумчиво протянул профессор. – Вы все-таки хотите родить детей от своего демона, Таисия?

Она кивнула. Долг перед империей – рождение трех анхелос – мечом висел над головой. Но от связи анхелос и демона рождаются только демоны.

А от мысли о необходимости спать с чужими, незнакомыми и нелюбимыми мужчинами, чтобы понести от них ребенка, становилось противно и хотелось помыться.

Мэл тоже знал об этом обязательстве. Он смирился с ним, клялся, что воспитает детей Таси, как своих. Но все же будущая измена – не по любви, по принуждению и необходимости – ужасала девушку. А что если с первого раза не получится? И ведь она должна империи не одного ребенка, а трех. “Желательно от разных отцов”, – сказал демон-император на прощание.

Оттого Мэл и становился таким агрессивным собственником, стоило ему завидеть Равендорфа. Заранее подозревая в профессоре будущего отца детей Таси, он еле сдерживал свою ревность.

– Уважаю, – пальцы нарисовали последний завиток, в груди вспыхнула и погасла рукоять клинка. – Адепт ди Небирос – порядочный юноша и действительно любит вас. Но он демон, Таисия. Отношения с демонами – не для анхелос.

Тася нахмурилась.

– Почему?

– В их природе подчинять, ломать и причинять боль.

Эти слова не стали откровением. О своеобразных предпочтениях демонов в сексе Тася знала, наверное, лучше любой другой адептки в академии.

– Но я читала: раньше такие браки были в порядке вещей!

– Раньше – да, – Равендорф встряхнул руками, развеивая остатки собранной энергии, и принялся закатывать рукава рубашки обратно. – Но после эпидемии, когда анхелос почти не осталось, демоны изменились. Чтобы получить от человека эмоции, способные напитать демона, приходилось прибегать к очень сильным… – он замялся, – назовем это “воздействиями”.

– Мэл не такой! – горячо отозвалась девушка. – Вы не знаете его! Он ни разу даже голос на меня не повысил! Он никогда меня не уда… – тут она запнулась и покраснела, вспомнив сладкий утренний секс. Можно ли сказать, что Мэл ее ударил, учитывая, что она сама этого хотела?

Профессор пожал плечами.

– Допускаю, что ваш избранник – особенный. Но он – часть этого общества. Общества, в котором изысканная жестокость поощряется и считается чуть ли не достоинством. Рано или поздно это встанет между вами и адептом ди Небиросом. Вы – слишком добрая и чистая девушка, Таисия. Вам будет очень больно, когда мечты разобьются о суровую реальность.

Тася зябко охватила себя руками за плечи. Ее начала бить нервная дрожь.

– Мне бы хотелось верить, что я ошибаюсь, и у вас все будет не так, – грустно закончил профессор. – Но опыт неумолим. Они могут казаться очень привлекательными, Таисия. Харизматичные, красивые, яркие. С ними интересно и весело, секс просто потрясающий. Но вы для них источник пищи – ярких и вкусных эмоций. И этого не изменить.

Глубоко личные нотки, застарелая боль, которая прозвучала в голосе мужчины, заставила Тасю приглядеться к Равендорфу внимательнее.

– Вы ведь говорите сейчас о себе?

Он кивнул.

– Моя избранница любила меня. Но она была демоницей. Причинять боль тем, кого любишь, у них в крови… – профессор оборвал рассуждения, перешел на свой обычный деловой тон. – Кстати, мы давно закончили, адептка Блэквуд, – Тася покраснела под насмешливым взглядом серых глаз, осознав, что до сих пор сидит без блузки. – И если вы не собираетесь соблазнять меня, то уже можно одеваться.

***

Тихо и нежно пел саксофон. Сквозь крону дерева над головой светились разноцветные огоньки, отражались в темной воде, как в зеркале. Искусно установленные иллюзорные чары скрывали соседние столики и глушили чужие разговоры.

Если бы не музыка и не официант, изредка возникавший из темноты, можно было обмануться и поверить, что Тася с Мэлом совсем одни. И не в ресторане, а где-то в лесу, у озера. Иллюзия была почти абсолютной. Не зря “Ля Коронне” входил в десятку самых дорогих и изысканных заведений столицы.

Тася откинула голову и беспечно рассмеялась. Мэл замер, не в силах оторвать от нее взгляда.

Такая хрупкая и такая красивая. Невесомые белокурые пряди собраны в высокую прическу. Белое платьице на тонких бретельках. Его девочка. Она – лучшее, что когда-либо происходило с ним.

Ее эмоции были, как нежаркое майское солнце. Согревали, дарили радость и покой. Мэл купался в ее радости, любви и до сих пор не мог поверить, что она с ним. Что простила его за все.

Он хотел ее, но секс не был главным в их отношениях. Ревновал, когда видел рядом с другими, но скрывал свою ревность. Мечтал защитить от всего мира, сделать счастливой. И до зубовного скрежета, до ночных кошмаров боялся потерять.

“Пора”, – решил он. Отодвинул прибор, встал и опустился у ее ног на одно колено.

Тревожно звякнула вилка о фарфор. В глазах белокурой девушки мелькнула тревога.

– Мэл… что ты делаешь?

– А ты как думаешь?

Демон улыбнулся, пытаясь за наигранным весельем скрыть нервозность. Стоя на одном колене, он ощущал себя на редкость глупо. Может, стоило обставить все это как-то иначе? Наедине, а не в ресторане.

Когда Мэл составлял план, ему казалось, он все учел. Все, кроме собственных чувств. Вдруг она откажет? Таисия, кажется, вовсе не горела желанием связать с ним свою судьбу, и в минуты просветления Мэл прекрасно понимал почему.

– Три месяца назад ты обещала подумать над моим предложением.

Он вынул из кармана пиджака маленькую коробочку – искусная имитация под раковину жемчужницы. Крышка с тихим щелчком отъехала в сторону, обнажая драгоценное содержимое.

Обманчиво скромное колечко из белого золота с одним-единственным сапфиром под цвет ее голубых глаз. Изготовленное на заказ личным ювелиром его демонического величества оно стоило дороже ресторана, в котором они сейчас находились, но Тася об этом не узнает. Иначе с нее станется не принять подарок.

Мэл поднял взгляд.

– Теперь я хочу услышать ответ, – удивительно, но ему удалось произнести это спокойно и ровно, хотя внутри что-то скулило и ныло: “Согласись! Пожалуйста, согласись!”.

– Ответ? – залюбовавшаяся кольцом девушка вздрогнула. Она, казалось, совсем позабыла, о своем обещании дать ответ через три месяца.

– Да. Я – Армеллин ди Небирос прошу тебя, Таисия Блэквуд связать со мной судьбу, стать моей женой и принять это кольцо в знак нашей помолвки.

Он сжал зубы и посмотрел на нее в упор снизу вверх. Неужели откажется?

Тася кинула на демона умоляющий взгляд. Был такой чудесный вечер! Зачем ему потребовалось заводить этот разговор?

– Мэл, может, потом?

Демон побледнел.

– Ты не хочешь? – тихо и горько спросил он.

На мгновение Тася испугалась за него. Можно не сомневаться, если сейчас снять с Мэла очки, она почувствует, как ему больно. А она совсем не хотела делать ему больно! Никогда!

– Хочу! Просто сейчас все так хорошо. Я боюсь, что-то менять.

Ей все очень нравится так, как оно есть сейчас. Жить с Мэлом в пентхаусе, который он купил для них двоих, посещать Академию, по вечерам ходить с ним в театр или на танцы, любить его. Внебрачная связь считается позорной для женщины, но став любовницей отпрыска одного из самых могущественных кланов, Тася вдруг обнаружила, что к высшей аристократии это как будто не относится. Да, недоброжелатели злословили за спиной, но в осуждающем шепотке девушка отчетливо слышала нотки зависти. Можно не сомневаться: любая из сплетниц, помани ее Мэл пальцем, была бы счастлива занять место Таси.

– Клянусь, что сделаю все, чтобы ты была счастлива, – его голос дрогнул. – Тася… Пожалуйста…

Да ладно: вряд ли что-то сильно изменится, если она скажет “да”. И если что, всегда можно передумать.

– Ну хорошо, – Тася потянулась к коробочке.

Лицо Мэла просияло. Стало таким счастливым, что Тася снова остро пожалела, что не может сейчас услышать его эмоции.

– Погоди, – он остановил ее. – Я сам надену.

Металл охватил палец. Девушка вытянула руку, чтобы полюбоваться подарком. Свет фонарика над головой играл в гранях драгоценного камня.

– Там защитное заклинание, – Мэл, наконец, встал с колена и сел на диванчик рядом с Тасей. Гораздо ближе, чем раньше. – Небольшое, но если какой-нибудь урод к тебе полезет, сможешь долбануть его током.

– Спасибо… – больше она ничего сказать не успела. Демон придвинулся еще ближе, накрыл ее губы своими в долгом собственническом поцелуе.

– У меня для тебя есть еще один подарок, – прошептал он, отрываясь от ее губ. Выложил на стол еще одну коробочку – куда больше первой размером. – Открой.

Его голос изменился. В нем послышались повелительные нотки – те же самые, что и утром. Те самые, что звучали иногда во время секса, заставляя ее сладко обмякать и безропотно подчиняться

Тася послушалась. И недоуменно уставилась на два перламутрово-голубых шарика, похожих на жемчужины. Крупные, раза в два, а то и в три больше перепелиного яйца они были скреплены между собой белой нитью.

– Что это?

– Узнаешь, – он наклонился к ее уху, пощекотав кожу дыханием, и продолжил Тем Самым Голосом. – Сними трусики.

Она подняла на него испуганный взгляд.

– Но Мэл…

– Сними! – в обманчиво мягком тоне зазвучала сталь.

Сердце заколотилось с утроенной силой. Тася вытерла внезапно повлажневшие ладони о салфетку и почувствовала, как низ живота наливается пульсирующим теплом. Это так бесстыдно и так порочно. А что он сделает потом?

Очень хочется узнать.

Бросив пару взглядов по сторонам, и не обнаружив поблизости никого, даже официанта, она неуверенно потянула подол платья выше, к бедрам.

– Быстрее! – хлестнул по ушам безжалостный голос. – Или я сделаю это сам.

Мысль об этом возбудила и показалась привлекательной, но если Мэл будет стягивать с нее трусики, скрыть происходящее точно не удастся. Тася еще не настолько сошла с ума, чтобы позволить подобному случится!

Девушка закусила губу и подтянула юбку еще выше, молясь, чтобы официант не появился в самый ответственный момент. Он же по одному пылающему лицу Таси поймет, что тут что-то нечисто! И неважно, что стол и свисающая почти до пола скатерть защищают ее от чужих взглядов.

Юбка, наконец, кончилась. Тася запустила пальцы под тонкое кружево белья. Она поверить до конца не могла, что делает это. Происходящее напоминало безумный эротический сон – волнительный и порочный.

– Ну!

“Будь, что будет!”, – решилась девушка. Трусики скользнули по шелку чулок, повисли на лодыжках. Теперь нагнуться, чтобы снять их окончательно…

– Не надо, – демон вынул из бархатного нутра коробочки перламутровые шарики. – Раздвинь ноги.

Она снова подчинилась, завороженная его насмешливым и повелительным голосом и возбуждающей нереальностью ситуации.

Сильные длинные пальцы погладили обнаженную кожу с внутренней стороны бедра. Дразнясь, скользнули к сомкнутым влажным лепестками. Тася закусила губу, чтобы не застонать в голос.

– Ты мокрая, Таисия, – вкрадчиво прошептал демон ей на ухо.

Пальцы вошли в ее тело, и Тася заткнула себе рот, чтобы не привлечь слишком громким стоном чье-нибудь неуместное внимание. О, Богиня, это так развратно!

– Что ты делаешь, – жалобно спросила она, против воли подаваясь бедрами навстречу его движениям.

– Готовлю тебя к подарку, – он ухмыльнулся. А потом пальцы покинули ее тело, и девушка снова чуть не застонала, на этот раз от разочарования.

Но передышка была краткой. Демон потянулся к коробочке и извлек из нее шарики. Тася вцепилась в край столешницы так, что пальцы побелели.

– Мэл, – ее голос дрогнул, – ты же не будешь…

– Еще как буду, – пообещал демон.

Прикосновение прохладных шариков к разгоряченной коже доставило удовольствие, но Тася все равно вздрогнула.

– Не надо! – обреченно прошептала она.

– Надо! – он надавил ладонью на ее колено, заставляя девушку шире раздвинуть бедра. Гладкая поверхность прикоснулась к ее самому чувствительному местечку. Тася громко всхлипнула и вцепилась зубами в ладонь. Она откинулась на спинку диванчика и зажмурилась, чтобы полностью погрузиться в ощущения. Твердые прохладные шарики, медленно входили в ее тело, и от этого было одновременно стыдно и потрясающе хорошо.

Второй шарик полностью погрузился в горячее и мокрое лоно. Мэл прижал ее к себе и снова поцеловал – властно и страстно.

– Ты меня с ума сводишь, маленькая, – выдохнул он ей на ухо.

Тася снова всхлипнула и обмякла в его руках. Возбуждало ощущение чужеродного предмета внутри – на малейшее движение шарики отзывались еле ощутимой приятной вибрацией. И безумно возбуждала ситуация, собственная беспомощность и молчаливое согласие с тем, что с ней делал мужчина. Она ведь давно не рабыня. И в любой момент может прервать эту эротическую игру на грани фола. Просто встать и сказать: “Мне не нравится, я так не хочу”.

Нравится. Хочет.

– А если кто-нибудь войдет? – пробормотала она слабым голосом.

– Никто не войдет. Тут везде экраны. И я велел официанту не беспокоить нас, пока не позову.

Она с облегчением перевела дух. Страх быть застигнутой одновременно добавлял остроты происходящему и не давал полностью погрузится в эротическое безумие.

Надо больше доверять своему мужчине.

Он нежно провел кончиками пальцев вдоль ее щеки, и Тася, уловив исходящий от его руки еле заметный запах ее желания, покраснела еще больше. И, наконец, решилась открыть глаза.

– Мэл, зачем это?

– Потому что я так хочу, – он хитро улыбнулся. – И ты тоже. Можешь надеть трусики обратно, кстати.

Она нагнулась и подобрала мятый комочек. Смущаясь, злясь на себя и одновременно чувствуя, как по телу прокатываются волны возбуждения, дернула вверх тонкое кружево.

– Вот так, – он помог ей расправить подол, бросая на девушку голодные и довольные взгляды. – Как ощущения?

– А ты как думаешь? – огрызнулась Тася.

– Думаю: приятные, – он положил ладонь ей на низ живота и чуть надавил. – Производитель обещает эротическую феерию, если окажется, что наврал – я засужу его.

– Мэл, – она с суеверным ужасом покосилась на демона и расслабилась, наткнувшись на его смеющийся взгляд. – Ты шутишь?

– Почти, – он легонько куснул девушку за ухо, а потом вдруг встал и потянул ее из-за стола. – Слышишь, начался блюз? Пошли, потанцуем.

– Что?!

– Потанцуем. Ты же любишь танцевать.

– Но… – стоило встать и шарики внутри ее тела отозвались еле ощутимой приятной вибрацией. Тася замерла, хватая воздух раскрытым ртом. Да, она любит, даже обожает танцевать. Но как можно танцевать, постоянно чувствуя ТАКОЕ?! Когда в ответ на малейшее движение внутри все отзывается сладкой дрожью и ноги не держат толком.

И просто: это так бесстыдно! Вдруг кто-нибудь догадается, что с ней происходит.

Демон покровительственно обнял ее за плечи.

– Тебе понравится, – беспечно пообещал он, увлекая Тасю в общую залу.

Глава 4. Сюрпризы продолжаются

Вкрадчивые звуки музыки заполнили общий зал. Чувственно и нежно мурлыкал саксофон, ему беспечно вторило пианино, следуя за хрипловатым голосом немолодой певицы, скорбевшей о безвозвратно ушедшей любви. Все вместе создавало в зале особую атмосферу расслабленной неги и сладкой тоски.

Две парочки покачивались в обнимку на танцполе, словно плыли в медленном ритме блюза. При взгляде на них Тася вздрогнула, приходя в себя.

Все это зашло слишком далеко! Миновало рамки возбуждающей рискованной игры.

– Нет, – она замотала головой. – Мэл, я не хочу.

– Уверена? – он обнял ее, правой рукой и привлек к себе. Левая поймала ее ладонь снизу. Классическая позиция для начала танца.

Мэл действительно ради Таси научился танцевать. Пусть пока его умение ограничивалось несколькими несложными фигурами и поддержками, демон уверенно вел, не стеснялся импровизировать и всегда контролировал ситуацию. Для пластичной и послушной воле партнера Таси этого было более чем достаточно. Особенно полюбился им блюз: чувственный и неспешный танец-объятие, в котором все решения принимает мужчина, а партнерша покорно следует за его волей.

– Ты – сумасшедший, – пробормотала она, обмякая в кольце сильных рук. Каждое движение отзывалось внизу живота сладкой дрожью, а от мысли о собственной порочности все волоски на теле становились дыбом и возбуждение усиливалось в сотни раз.

Знали бы все эти добропорядочные люди и нелюди вокруг, что сейчас с ней происходило!

– Ага, – он повел ее в танце в центр зала, туда, где разноцветный хоровод огней смешивался с ленивой и сладкой музыкой. Голос певицы ласкал и царапал слух, легкий ароматный дымок с привкусом мяты и ванили плыл по залу. Демон потянул Тасю к себе, заставляя перейти в самую близкую из возможных танцевальных позиций, полностью опереться на него. – И тебе это нравится!

Правое колено Мэла вторглось между ее ног. Демон потянул девушку на себя, заставляя прижаться к нему бедрами. По телу прошла волна дикого возбуждения. Тася со всхлипом втянула воздух, и отступила, подчиняясь направляющим движениям партнера. Проклятые шарики снова еле ощутимо задрожали, распаляя желание до совершенно нестерпимого.

Эта вибрация была слишком слабой, чтобы довести девушку до предела. Но все же недостаточно слабой, чтобы можно было забыть о ней и сконцентрироваться только на танце.

Тася раскраснелась, на щеках то и дело вспыхивал стыдливый румянец, глаза блестели. Что владело ею сейчас – шалый восторг или страх? Казалось, что другие танцоры и музыканты неодобрительно косятся на них с Мэлом, словно догадываются о подоплеке происходящего. По коже словно прокатывались колкие искры, каждый шаг отзывался томительной дрожью внизу живота.

Тело ломило от предвкушения. Хотелось оказаться наедине, запустить пальцы в волосы Мэла, взлохмачивая безупречно зализанный пробор. Забраться руками под рубашку, коснуться обнаженной кожи, позволить ему, наконец, стянуть с нее насквозь мокрые трусики и вынуть эти проклятые, сводящие с ума шарики. И заняться любовью!

Огни над головой отражались в натертом до зеркального блеска паркете. Тесные объятия, медленные движения в нервном рваном ритме блюза под бархатный голос певицы. От близости любимого мужчины и пьянящего ощущения собственной испорченности чуть кружилась голова.

Демон наклонил Тасю, удерживая в опасной близости от пола, скользнул губами вдоль откинутой шеи, лаская нежную кожу жарким дыханием, и резко дернул вверх. Прижал к себе, почти втискивая девушку в свое тело, замер, тяжело дыша.

Это уже перебор! Блюз и так полон чувственности, но что сейчас вытворял с ней Мэл, было за гранью. Словно они не танцевали, а занимались любовью. Бесстыдно, публично, на глазах у ничего не подозревающих посетителей ресторана.

В ответ на эту мысль в животе снова сладко заныло. Вот надо было Мэлу вместо того, чтобы просто взять Тасю, устроить такое?!

– Кажется, я не учел одну маленькую деталь, – со смешком прошептал демон ей на ухо. – Со стояком ужасно неудобно танцевать.

Она еле удержалась, чтобы не рассмеяться.

– Так тебе и надо.

– Поехали домой?! Я хочу тебя.

– А если я скажу “нет”?

Она почувствовала себя хозяйкой ситуации. Мэл сам нарвался. Мог бы учесть, что будет слышать все ее чувства.

– Тогда я трахну тебя прямо здесь, – пообещал он, почти касаясь губами ее губ. – А потом продолжим, как и планировалось. Шампанское, танцы. У нас же помолвка, как-никак.

– Вот именно! А ты что устроил? – простонала Тася.

Они уже не танцевали, а просто стояли в центре танцпола, не в силах разомкнуть объятия.

– Хотел, чтобы ты запомнила этот вечер. Ну что? Поехали?

Надо было бы в воспитательных целях помучить его немного, но Тася слишком мечтала добраться до постели. Или хотя бы до машины – тонированные стекла “Циклопа” были надежной, не раз проверенной преградой для чужих любопытных взглядов.

– Поехали!

Мэл выпустил ее из объятий и Тася последовала за ним к выходу, как в тумане. Как вдруг, уже у самого выхода из ресторана, демон споткнулся и замер. Девушка вздрогнула, выныривая из сладкой истомы. Несмотря на фризер, она кожей ощутила, как напрягся ее спутник. Даже попытался задвинуть Тасю за спину, пряча от взгляда немолодого холеного мужчины.

Мужчина стоял в дверях, перекрывая дорогу к выходу. Он словно распространял вокруг себя ауру власти и больших денег. Ухоженные руки, безупречная стрижка, платиновый браслет часов на мощном запястье, пошитый по индивидуальной мерке костюм – белый, в мелкую черную полоску. Незнакомец отнюдь не был молод, но и назвать его старым язык не поворачивался, несмотря на легкую проседь на висках.

Тася перевела взгляд на лицо мужчины и ойкнула. Возбуждение, эротическое предвкушение – все ушло мгновенно, как небывало. Сперва обожгло стыдом – не сладким, а мучительным, от которого хочется под землю провалиться. А потом по коже прокатилась морозная дрожь.