Из сказки в суровую реальность

Юлия Узун

Из сказки в суровую реальность

Пролог

Просыпаюсь резко, как от испуга, с бешено колотящимся сердцем. С трудом понимаю, где сон, а где реальность. В голове до сих пор слышатся голоса, но я не помню толком, что видела.

Разлившуюся по комнате тишину нарушает только мерное тиканье часов, висящих на стене. Роняю руку на вторую половину кровати. Мужа нет. Поднимаю глаза и смотрю на время. Почти десять. Странно, что Камелия меня до сих пор не разбудила. Улыбаюсь. «Моя маленькая соня», – думаю я и снова закрываю глаза. Это такая большая редкость, когда девятимесячный ребенок дает маме передышку.

Меня одолевает физическая слабость и усталость. А все потому, что мой пылкий муж любил меня этой ночью, словно в последний раз, и выжал все оставшиеся соки. Воспоминания вызывают новое желание, но, к сожалению, Ремзи на работе, и мне не к кому поприставать. Пришлось обниматься с подушкой, вдыхая любимый запах, и спать, спать, спать…

Когда я вновь открываю глаза, на часах уже больше двенадцати. Не может быть, чтобы дочка так долго спала! В конце концов, она должна проголодаться! Вскакиваю и заглядываю в кроватку. Устремляю взгляд на крошечную фигурку под одеялом. В феврале ночи еще холодные и я использую ватное одеяло. Но что-то не так. Фигура кажется слишком безжизненной, отчего внутри нарастает страх, не просто страх – паника!

Резким движением дергаю толстый угол и… Ребёнка нет!

– Спокойно, – говорю себе. Возможно, я что-то перепутала, и у Ремзи сегодня выходной. – Да, – нервно дышу, – он наверняка говорил мне вчера вечером, а я все пропустила мимо ушей.

Ищу телефон. Мысленно предполагаю, что Ремзи взял малышку погулять, пока мамочка будет отсыпаться. Так ведь не раз было!

Пол ледяной, но мои босые ступни не чувствуют холода. Я дрожу всем телом, просто от того, что волнуюсь.

Пальцы трясутся над сенсором. Набираю номер. Знакомый голос женщины-робота сообщает, что абонент недоступен или находится вне зоны действия. Повторяю набор снова и снова, хожу по дому, слушая гробовую тишину.

Возникает идея поискать их в парке. В нашем районе всего один парк, а если они не на улице, то единственным местом, куда они могли бы отправиться – дом амджи. Других родственников в этом городе нет.

И вот тут всё выясняется. Чтобы переодеться, открываю шкаф. Детских вещей нет! Открываю следующий и что я вижу? Вещей мужа тоже нет!

Падаю на пол, и тело трясется от беззвучных рыданий, сжимаю и разжимаю кулаки. Что? Ну, что я ему сделала, кроме того, что любила сильнее всего на свете?! Почему Ремзи бросил меня и увез самое сокровенное – нашу дочку?

Я спрашиваю Аллаха, в которого он верит всем сердцем, вскинув голову к потолку, но в ответ только тиканье, тиканье, тиканье…

Еще мгновение и тишину разрывает мой истошный вопль:

– За что?!

Глава 1

Как же больно осознавать реальность. Любишь человека каждой клеточкой, но не ценишь данные моменты. Потом живешь в каждодневном страхе потерять и теряешь. И нет больше будущего. Но если бы только это…

Он ушел и забрал нашу дочь. Мою дочь. А ведь он тоже клялся в вечной любви и ни на секунду не дал в этом усомниться.

Смотрю на свадебные фотографии, бережно расставленные мною, в рамочках на комоде. В груди стремительно нарастает ярость, тяжело дышу через нос, а потом поднимаюсь с пола и одним махом сбрасываю все рамки вниз. Самые красивые разбиваются. Изымаю фото и рву на маленькие кусочки, точно так же, как он разорвал мою душу.

– Лучше бы ты не появлялся в моей жизни, Ремзи, – говорю, глядя на его улыбающееся лицо, потом рву напополам фотографию, и еще… потом еще. – Лучше бы ты не заметил меня тогда…

***

Июнь, 2016 год

– Куда ты летишь?!

– Прастите, девишка, – сказал молодой парень, совсем еще мальчишка, на ломаном русском, затем отставил поднос, набрав в руки салфеток, и потянулся к моему платью. – Сичас я вусё вытери.

Вытери он! Какая же я была злая.

Официанты носились, как угорелые по ресторану, что людей вокруг не замечали. А кофе не отстирывается! Я же вчера это платье купила! Мною овладело неприятное чувство досады, и я громко крикнула:

– Где здесь главный? – А мальчишке безрукому добавила: – Сейчас я тебе устрою сладкую жизнь.

– Пожалуста, девишка, не нада главный. Я тебе вытери вусё.

Но я не слушала доходягу, а ломила вперед, заприметив элегантный костюм. В июне в жаркой Турции только у работников отеля можно увидеть пиджак или рубашку с длинными рукавами. И я была уверена, что это менеджер ресторана.

Я почти дошла до него, когда передо мной вдруг возник парень. Очень красивый парень. Его глаза цвета морской волны заставили меня немного смешаться. Хотела сделать шаг в сторону, уйти от него, но взгляда не могла оторвать. Парень гипнотизировал меня, и показалось, что он ухмылялся моей растерянности.

Я, конечно же, узнала в нем аниматора по форме, которую они носили. За три дня пребывания в отеле я с подругой дважды приходила на шоу и не могла не обратить внимания на белые майки и голубые шорты. Однако этого парня я видела впервые.

– Кофейное пятно можно вывести солевым раствором, – сказал он мне на чистейшем русском языке. – Просто замочить платье на пару часов в воде, добавив туда две столовые ложки соли. И не стоит жаловаться на беднягу из-за такого пустяка. Подумайте, его оштрафуют или уволят, а вдруг у человека больная мать или семеро по лавкам? Задайте себе вопрос, стоит ли ваше платье человеческих жизней.

Этими словами он покорил мою неприступность. Как мало на свете людей, которые могут проникнуть в сердце человека так глубоко…

***

Настоящее время.

Хватаю ключи от автомобиля. К счастью, у нас, у каждого, своя машина и обе куплены на мои деньги. Мне в наследство от бабушки достался дом, который я выгодно продала, уезжая к нему в Турцию. Я ведь была уверена, что это действительно навсегда. Как же я была слепа! Слепо верила в его нескончаемую любовь, когда сообщила брату, что больше не вернусь в Россию.

Надеваю сапоги, замок на левой ноге не поддается, я реву и пытаюсь его застегнуть. Упорными усилиями мне удается это сделать, хватаю куртку, выхожу на улицу. Наверное, я забыла запереть дверь, да и к черту этот дом со всеми этими вещами! Без него и без дочки мне ничего не нужно.

Уже стоя около машины, решаю прогуляться до парка. Возможно, их кто-то видел, и дом амджи недалеко. Уж он или йенге, его жена, должны быть в курсе планов Ремзи. Они добрые, отзывчивые люди и любят меня. Знаю, что помогут прояснить ситуацию.

Кутаясь в воротник куртки, бреду до парка. Слезы остановить невозможно. Люди смотрят на меня, оборачиваются, но ничего не говорят.

***

Июнь, 2016 год

Его зовут Ремзи Тарлан. Родом из города Османели в провинции Биледжик. Вырос в семье фермера Муаза Тарлана.

Это то, что я узнала в первый день нашего свидания.

Пригласил он меня не сразу. Пару дней мы лишь обменивались неоднозначными взглядами, а потом Ремзи предложил показать Аланию – город, в который мы приехали с подругой отдыхать. Я, если честно, не собиралась в отпуск, но подруга уговорила.

«Нечего засиживаться в России. Ты должна мир повидать, – говорила она, тыча пальцем на экран монитора, где красовалось фото чудесного отеля на берегу Средиземного моря. – Вон, брат твой с женой каждый год едут то в Египет, то в Болгарию. А ты чем хуже?»

И я не хуже. Сказала, поехали. И не пожалела… тогда не пожалела.

Когда Ремзи позвал на экскурсию, подруга Стелла лично поспособствовала тому, чтобы я не торопилась возвращаться.

«Аниматоры такие душки, а тот светловолосый турок твой просто красавчик, – сказала Стеллка и подмигнула. – Не упусти свой шанс!»

С тех пор мы выходили гулять с Ремзи каждый день вплоть до моего отъезда.

Однажды мы сидели на невысоком скалистом холме, глядя вдаль на море и золотистый закат. Ремзи нежно обнимал меня за плечи, а я пристроила голову у него на груди.

– Откуда ты так хорошо знаешь русский? – спросила я.

– Учился пару лет в Москве, однако пришлось бросить… – он помолчал, затем неохотно добавил: – Из-за отца.

– Он не хотел, чтобы ты учился за границей?

– Да. Он вообще не любит иностранцев. Придумал какой-то денежный кризис и заставил вернуться домой.

Я чуть отстранилась, чтобы видеть его глаза и с хитрой улыбкой спросила:

– А если я стану твоей невестой, он тоже будет против?

– Думаешь, мне это так важно? – Его взгляд резко изменился, Ремзи стал серьезным, и от этого у меня подскочил пульс, а во рту пересохло. Я почувствовала, как его пальцы теребили мои светлые пряди за спиной. Этот момент я отчетливо помню, как и его слова: – Почему же станешь? Ты уже моя невеста. – После чего поцеловал, и я погрузилась в мрачное оцепенение.

Я не сказала бы, что неопытна в этом деле. Тогда мне было уже двадцать пять лет и, разумеется, я успела узнать, что такое поцелуй и мужские ласки. Хотя серьезных отношений никогда не было, потому что боялась подпускать к себе мужчин. Но в ту секунду, когда его мягкие губы коснулись моих, я почувствовала себя влюбленной школьницей на первом свидании в жизни. Когда же предстала перед Ремзи обнажённой, поняла, что отныне принадлежу только этому мужчине.

Мы подолгу разговаривали. Ремзи хотел знать практически всё о моей жизни.

– Расскажи теперь о своей семье, – как-то попросил он. Мы лежали в обнимку на кровати в номере дешевого отеля. Но нас ничего на свете не волновало. Тогда я абсолютно ничего не замечала, кроме его улыбки и веселых глаз цвета моря.

– Нечего рассказывать, – ответила я слегка уклончиво. – У меня семьи почти нет. Брат давно женился и уехал в Саратов. У них двое детей, но своих племяшей видела только несколько раз.

– А родители где?

– Они умерли. Меня с братом воспитывала бабушка, так что выросла я в деревне и знаю, что такое огород, весенняя посадка картошки и сбор урожая осенью.

Ремзи посмеялся и поцеловал мое плечо.

– Да, в этом мы похожи. Мой отец выращивает арбузы и дыни. Наше детство, в основном, прошло на полях. Мы работали даже по ночам. В этом плане отец был очень строг, поэтому мы с братьями выросли трудягами. За такое воспитание стоит быть благодарным.

И вновь я смотрела на него с восхищением и любовью, задавая про себя вопросы, поженимся ли мы, и какая у нас будет совместная жизнь. Я искренне верила, что Ремзи любит детей и обязательно захочет не одного, и даже не парочку карапузов. Я чувствовала, что он оказался именно тем человеком, которого всегда ждала.

– А твоя бабушка не станет отговаривать тебя от зятя-турка?

– Зятя? – я расхохоталась так звонко, весело, что Ремзи тоже не смог устоять.

– Ты не хочешь меня в мужья?

– Ну, может, и захочу, – смущенно произнесла, а после поцелуя добавила: – Если красиво предложишь.

– М-м-м… – он положил меня на спину, а сам повис над моим телом, собираясь вытворять со мной поразительные вещи. Но не сразу. Сначала он еще раз уточнил: – А как же бабушка?

– Год назад ее не стало, – с грустью ответила я. – В наследство оставила мне дом, так что, если ты меня позовешь к себе, продам дом и приеду. Все равно мне нечего терять.

И больше мы к этой теме не возвращались до следующего моего визита в Турцию.

***

Настоящее время.

Детский крик возвращает меня в реальность. Обнаруживаю себя сидящей на последней ступеньке горки. Слезы давно высохли, я пропала в собственных воспоминаниях и затерялась в них. Мучила себя, пытаясь понять, что же шло не так, ведь мы очень крепко полюбили друг друга и Ремзи всегда повторял: «Ты моя судьба».

Где он? Где моя малышка?

На залитой солнцем детской площадке резвятся малыши. Папы раскачивают красивых дочек на качелях, а мамы в сторонке стоят, уткнувшись в телефоны, некоторые общаются, обсуждая будничные проблемы, своих детей и мужей. Вижу парочку знакомых русских девушек и сразу поднимаюсь на ноги. Нельзя, чтобы они меня заметили, так как обязательно спросят, где моя Камелия. И что я им отвечу? Что отец увез ее от меня? Любая ложь немедленно будет раскрыта. Я не готова к общению с ними, поэтому поспешно покидаю парк и направляюсь к дому Эсата-амджи.

Район, где проживают родственники Ремзи, огорожен и охраняется отдельно. Эсат-амджа не богат, но его жена Гюльсум требует всегда только все самое хорошее. За аренду дядя Ремзи платит баснословные деньги, но оно того на самом деле стоит. Я часто приходила сюда с Камелией. Только сейчас это место кажется каким-то отчужденным, неприветливым.

Поднимаюсь на второй этаж и стучусь в знакомую дверь. Ждать приходится долго, но слышу шорох и повторяю стук.

– Йенге, это я – Хлоя! – кричу.

«Йенге» турки называют женскую половину, то есть своячениц, невесток, жен брата или друга. Гюльсум – жена дяди Ремзи, и я должна называть ее «йенге».

Стучу еще и еще, пока мне, наконец, не открывают. В небольшой проем вижу голову Хатидже, дочери Гюльсум. Она держится холодно и смотрит на меня свирепо.

– Чего тебе?

– Где Ремзи? Где моя дочь? Ты что-нибудь знаешь…

– Уходи. Ты им больше не нужна, – резко бросает Хатидже и хочет закрыть дверь, но я вовремя вставляю носок сапога.

– Ты знаешь, да?

– Уходи, говорю.

– Где он, отвечай! – Я слишком остро ощущаю подступившую панику, которую не в силах подавить. – Если ты сейчас же не скажешь…

Затем слышу ее визг.

– Папа!

Замираю, а в следующую секунду она толкает меня, и я падаю на ступени, и, кажется, я поранила руку. В ужасе смотрю на нее. Нет, я этих людей не знаю. Добрые и всегда готовые прийти на помощь люди превратились в монстров.

Появляется Эсат-амджа и очень зло говорит:

– Проваливай в свою страну и не ищи их больше. А для Камелии ты умерла.

Дверь с шумом захлопнулась. Где-то эхом расходятся голоса Хатидже и амджи, звучит имя Аллаха, а затем все стихает. Не могу поверить… Это сон?

Глава 2

Стамбул

Октябрь, 2016 год

– Иди ко мне! Я так скучала!

Ремзи вновь стоял передо мной после нескольких месяцев разлуки. Я дни считала до нашей новой встречи и вот, мы снова вместе. Он по-прежнему испытывал ко мне нежные чувства. Когда прижал меня к своей груди, долго не отпуская, я не удержалась и заплакала. А он целовал мое влажное лицо и повторял, как сильно любит.

– Ты для меня всё, Хлоя! Моя жизнь. Моя судьба. Мое будущее. Никогда тебя не отпущу.

Именно эти слова укрепляли мою веру в его чувства.

Мой брат не одобрял моего поведения. Не хотел занимать денег на билет до Стамбула, но выбора у него не было, потому что знал, что я достану деньги где-нибудь еще.

Коллеги, как один, твердили, что я спятила.

И только Стеллка поддерживала и всегда повторяла: «Это твой шанс. Не упусти его».

Меня же не пугало ничего. В России я не что иное, как жалкое существо. Работала секретарем в инвестиционной компании. Получала жалкую заработную плату, которую отдавала за квартиру. Мне приходилось снимать, да, так как до деревни сложно добираться, особенно зимой по заледенелым ухабистым дорогам. И к тому времени, как я поехала в Турцию отдыхать, дом уже был выставлен на продажу. Но теперь мои планы изменились.

Всю неделю, проведенную в Стамбуле, мы с Ремзи развлекались: гуляли по городу, ели «Балык екмек» (*бутерброд с филе жареной рыбы) под Галатским мостом, ездили смотреть Дворец «Топкапы» – султанатский дворец, где жила знаменитая Роксолана. Ремзи показал мне самые красивые мечети и рассказал про Ислам.

По вечерам мы шли на дискотеку, выпивали алкогольные коктейли, а затем возвращались в отель и занимались любовью всю ночь напролёт.

– Я хочу ребенка, Хлоя, – в одну из таких ночей как-то сказал мне Ремзи.

Оцепеневшая я не знала, что сказать, поэтому громко расхохоталась.

– Сначала женись на мне, негодяй, – пролепетала и хлопнула по мужественному плечу. А он меня покусал. Мы хохотали, как никогда.

И этот звонкий смех до сих пор эхом звенит в голове…

***

Настоящее время

Начало марта, 2020 год

Где все это теперь?..

Встаю с кровати и иду на кухню. Еда заканчивается, деньги тоже. У меня были кое-какие сбережения, но это мелочи. А через три дня необходимо внести арендную плату за квартиру. До сегодняшнего дня я не работала. Откуда у меня деньги?

Имея гражданство, я, конечно, могу найти работу, но не здесь. Не в Алании.

Почему?

У меня есть цель. И эта цель – найти своего ребёнка и вернуть его, во что бы то ни стало. Просто так мне дочь не отдадут, поэтому бессмысленно пытаться. Для того чтобы вновь обнимать свою девочку, я должна бороться.

Чтобы противостоять Ремзи и его семье, придётся запастись терпением. И не только…

Мне нужно запастись терпением.

Нужна сила.

Власть.

Деньги.

А значит, Алания – не вариант. Мне не помогут те гроши, которые здесь платят. Необходимо ехать в провинцию. Большой город – большие шансы. Я сделаю всё, чтобы добиться успеха и уничтожить того, кого любила всем сердцем. И, несмотря на то, что мои чувства к этому человеку еще живы, я не должна забывать и о ненависти. Блокировать все ходы в моем сердце, не поддаваться панике и оставаться в здравом уме – три критерия, которым буду следовать с этой самой секунды.

И теперь, когда всё решено, пишу брату, сочиняю историю о том, что мне срочно нужна операция, но не хватает денег, прошу выслать, сколько сможет. Не хочу рассказывать правду и потом выслушивать лекцию «я тебе говорил». Идея с операцией сработала отлично, и в тот же день брат выслал мне две тысячи лир.

На первое время должно хватить.

***

Март, 2017 год

«Приезжай, прошу тебя. Мне присматривают невесту, хотя я говорил, что у меня уже есть ты. Но отец упертый и не хочет иностранку. Они просто не знают тебя».

Я получила это сообщение прямо перед восьмым марта. Помню, как дрожала всем телом, как ревела на всю квартиру, потому что не было денег, чтобы взять билет и тотчас же рвануть к любимому. Стелла принесла коньяк, и мы хорошо выпили. В тот вечер я не ответила Ремзи на звонок, вызвав у него волну ревности. Мы впервые поругались.

Через неделю он остыл и прислал следующее сообщение: «До сих пор я отказывался от претенденток. Но родители не сдаются. Если до конца месяца ты не приедешь, то соглашусь жениться».

И, наверное, это всё-таки судьба, поскольку через два дня нашелся покупатель на дом, а это означало, что я свободна. В России меня больше ничего не держало. Уехать к нему и больше не думать ни о чём.

«Я приеду. Навсегда», – был мой ответ.

Продав дом за считанные дни, сообщила брату о своем решении и хотела выслать его долю, но он отказался, сказав, что мне пригодятся эти деньги.

– Спрячь мою долю на всякий случай. Вдруг он тебя обманет. Так хотя бы у тебя будут деньги вернуться и устроиться здесь заново, – сказал он.

Мой брат Влад всегда был таким. Он старше меня на пять лет, но стал почти отцом. У него свой бизнес, поэтому в деньгах никогда не нуждался и часто помогал мне… даже в совершении моих глупостей. И я понимала его чувства, когда он пытался отговорить меня от отъезда, но упрямо твердила одно: «Мы любим друг друга, и я буду счастлива».

После того, как билеты на самолет были у меня на руках, уволилась с работы и устроила последний вечер с друзьями. Я знала, что никогда больше не вернусь в Россию. Что-то глубоко внутри подсказывало: я поступаю правильно.

***

Настоящее время

Банкомат возвращает карту и принимается отсчитывать деньги.

На улицах тихо, ни души. Сезон начнется через месяц, и тогда район Конаклы, где мы проживали всё это время, заполнится торговцами и любопытными туристами. Из кафе и ресторанов будет слышна музыка. По краю дороги замученный верблюд будет катать детишек за скромную плату. А я буду не здесь. Не со своей дочкой. Как же мне страшно представить своё будущее, если ничего не получится.

Прячу деньги в кошелёк, туда же сую карту и возвращаюсь к машине. В багажнике лежат только те вещи, которые мне жизненно необходимы. Всё остальное осталось в квартире. Хозяев я не оповестила о съезде. Решила исчезнуть точно так же, как и Ремзи – без следа. В любом случае, они будут искать не меня, а его. Поэтому голова не болит по данному поводу.

Но перед тем как выехать в Анталию, у меня остается еще одно дело. Я не так безнадёжна, как кажется. В Конаклах живет моя подруга Света. Она тоже русская, как и я, замужем за турком и у них двое мальчиков. Мы подружились благодаря нашим мужьям. Они несколько лет работали вместе, а потом как-то раз Ремзи пригласил семью Хусейна к нам на ужин. Мы со Светой сразу же нашли общий язык. Тогда мы обе были беременными на разных сроках. А ее полугодовалый старшенький игрался с моими прищепками. Потом они нас позвали в гости. Так и пошло. С тех пор мы со Светой делились всеми бытовыми невзгодами и успехами собственных детей. Все русские праздники праздновали вместе. Я доверяю Свете и иду к ней, чтобы попросить о помощи, обещая себе быть сильной.

Сначала звоню ей, чтобы убедиться, что Хусейн не дома, затем оставляю машину далеко от места, где они живут, и немного иду пешком. Солнце светит ярко, воздух чистый, весенний.

Она радостно встречает меня, и я рада, но больше всего тому, что её детки спят. Не смогу спокойно смотреть на них. Мне и без того очень тяжело без моей крошки.

Мы приветствуем друг друга как обычно, а потом Света спрашивает, где Камелия и, не в силах больше сдерживаться, начинаю плакать. Мои плечи трясутся, я подавляю желание рыдать навзрыд. Не хочу разбудить малышей. Света обнимает меня.

– Что случилось, Хлоя?

Не дождавшись ответа, она ведет меня на кухню и усаживает за стол.

– Ну-ка, присядь. Я сейчас заварю нам чай, и ты всё подробненько расскажешь. Хорошо?

Беру салфетку и киваю. За этим я и здесь.

За чашкой чая с мелиссой немного успокаиваюсь и мужественно описываю свою нынешнюю ситуацию. Света не верит своим ушам. Ее глаза широко раскрыты, а из горла выходит то «ох», то «ах».

– Какая сволочь! – не сдерживается подруга. – Звонила ему?

– Много раз. Недоступен. Мне кажется, он сменил номер.

– А родственники что говорят?

Тяжело вздыхаю.

– На мои звонки никто не отвечает. Ходила к амдже, но меня прогнали. Я ничего не смогла добиться, кроме того, что мне сказали: «Теперь ты им больше не нужна».

Подруга прикрывает рот ладонью, в ужасе глядя на меня:

– Но почему ты не пришла ко мне раньше?

– И что бы ты сделала, Свет?

– Ну, хотя бы поддержала… – обиженно отвечает она.

– Прости… Я не знала, как лучше поступить. Но теперь в голове созрел план, и надеюсь на твою помощь.

– Даже не сомневайся. Я как представлю… как подумаю… – Её сковывает ужасом, а на лице вижу страх. С каждым может случиться, и это на самом деле очень страшно.

Глажу её по руке.

– Я уеду. И у меня к тебе просьба. При любой возможности сообщи Хусейну, что я вернулась в Россию. Ремзи должен перестать от меня прятаться. Почему-то меня не покидает уверенность, что если он узнает, что я далеко, то вернется сюда. Вместе с Камелией. Твоя задача выяснить это. И как только заприметишь мою дочь в парке, или твой муж ненароком проболтается о чем-то, сразу сообщи мне.

– Но что ты собираешься делать? Не будешь же ты воровать ребенка? Мне кажется, это бессмысленно, ведь Ремзи может…

– Знаю. Знаю, что он может, и не собираюсь её воровать. Я пойду другим путём. Хочу добиться успеха. Если появятся деньги, то будет шанс нанять хорошего адвоката. – Делаю глоток чая. – Но не хочу, чтобы моя дочь забывала свою маму. Поэтому найду способ ее навещать. И ты единственный человек, который сможет мне помочь. Ты, Света, моя ниточка. Просто сообщай новости, а я все сделаю сама.

– Господи, как же я тебе не завидую, – чуть не плача произносит моя подруга. – Помогу, чем смогу. Обещаю. Только куда ты поедешь?

– Прости, но этого не буду пока говорить. Не обижайся, но ради собственной безопасности…

– Конечно, о чём ты! Я не обижаюсь. Просто не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.