Викинги

Вернувшись в страну вендов, Олав прожил со своей женой всего 3 года, после чего она неожиданно заболела и умерла. Тяжело переживая это, Олав покинул конунга Бурислава и вновь отправился в морской поход.

После продолжительного пребывания в землях славян Олав отправился в Англию. Он воевал в Нортумберленде, а также в Шотландии, Ирландии и Уэльсе. После этого он отправился на острова Силли (Сюллинги). Там он встретился с предсказателем, который предрек ему большое будущее: стать конунгом и обратить многих людей в христианскую веру. Сага приводит слова предсказателя: «Ты будешь знаменитым конунгом и совершишь славные дела. Ты обратишь многих людей в христианскую веру и тем поможешь и себе, и многим другим. И чтобы ты не сомневался в этом моем предсказании, я дам тебе такой знак: у тебя на кораблях будут предательство и бунт. Произойдет битва, и ты потеряешь несколько своих людей, а сам будешь ранен. Рану твою посчитают смертельной, и тебя отнесут на щите на твой корабль. Но через семь дней ты исцелишься от этой раны и вскоре примешь крещение». Согласно легенде, так и произошло – вернувшись к своим кораблям, Олав встретил разбойников и в сражении с ними был ранен, но излечился через 7 дней. После этого Олав и его дружина приняли крещение. Крестившись, Олав вернулся в Ирландию, где женился на Гюде (Гиде), дочери Олава Кварана, короля Дублина. Тем временем в разгаре была война Харальда Синезубого с сыном Свеном Вилобородым. Олав жил в Ирландии, и там его называли Али. Когда Хакон Могучий, правитель Норвегии, узнал о «норвежском конунге Али», он стал интересоваться его происхождением и настоящим именем. Посланники Хакона прибыли к Олаву и рассказали ему, что ярл Хакон очень могущественный, но норвежцы хотят видеть у власти потомка короля Харальда Прекрасноволосого. Воспользовавшись народными настроениями, Олав отправляется в Норвегию, чтобы завоевать трон. Сперва он заручается поддержкой Сигурда Хлодвирссона, ярла Оркнейских островов, которого заставляет принять крещение. Однако по совету Торира, подручного ярла Хакона, Олав решил не раскрывать своего имени, чтобы не распускать слухи и застать норвежского правителя врасплох. Восстание в Норвегии началось даже не под влиянием возвращения Олава Трюггвасона. Правление ярла Хакона, а вернее, его отношения с бондами-землевладельцами (Хакон заставлял бондов присылать ему своих жен и дочерей), вызвало серьезное недовольство. Сага называет инициатором восстания против Хакона бонда по имени Орм Люргья. Узнав о начавшемся восстании, а затем и о приближении Олава Трюггвасона, ярл Хакон бежал в Оркдал (Оркадаль), чтоб укрыться в доме своей любовницы Торы. Тем временем Олаву удается победить в битве Эрленда Хаконсона, одного из сыновей ярла Хакона. В этой битве Эрленд погиб. После этого восставшие бонды объединяются вокруг Олава и начинают поиски ярла Хакона. Олафу удалось разузнать, что Хакон находится в доме у Торы. Узнавший об этом раб Хакона Тормод Карк, испугавшись расправы, убил господина и отрезал ему голову, которую преподнес затем Олаву. Впрочем, это не помогло Карку, который поплатился за свое предательство – его голова была отрублена вслед за головой ярла Хакона. Обе головы были вывешены на всеобщее обозрение в Нидархольме (окрестности современного Тронхейма) в знак победы Олава Трюггвасона. Так в 995 г. на всеобщем тинге Олав Трюггвасон был провозглашен верховным конунгом (королем) Норвегии. Норвегия вышла из-под датской власти. В 997 г. Олав основал город Нидарус (Тронхейм), на центральной площади города находится памятник Олаву I. Завладев Норвегией, Олав стал ревностно насаждать в ней христианство. Он крестил норвежские провинции (Вик, Агдир, Рогаланд). От него крещение принял первооткрыватель Америки Лейф Эриксон, который привез из Норвегии епископа в Гренландию и крестил ее. По приказанию Олава христианство приняли население Оркнейских островов и их правитель. По заданию Олава епископом Тангбрандом была крещена Исландия. Весной 996 г. Олав решил посвататься к Сигрид Гордой. Ее происхождение неизвестно: в источниках она фигурирует под именами Сигрид, Гуннхильда и Святослава. Неясно, реальное ли это историческое лицо или собирательный образ. Титмар Мерзебургский и Адам Бременский сообщают о польской княжне, дочери Мешко I, которая сначала была женой Эрика Победоносного, а после Свена Вилобородого и стала матерью сына последнего – Кнуда Великого. По другой версии, она была дочерью Скагула Тосте. В саге она названа Гуннхильдой, дочерью Бурислава (таким образом, она могла быть сестрой Гейры, первой жены Олава). Предлагая брак, Олав потребовал, чтобы Сигрид приняла христианство. Она отказалась, между ними произошла ссора, в ходе которой Олав ударил Сигрид по лицу. Она ответила на это фразой: «Это может привести к твоей смерти». Месть со стороны Сигрид называют одной из причин восстания против Олава. После ссоры с Олавом Сигрид вышла замуж за его противника, короля Дании Свена Вилобородого. Сам Олав женился на сестре Свена Вилобородого, Тире, которая должна была выйти за короля вендов Бурислава (возможно, за Болеслава Храброго). Недовольные правлением Олава, а особенно насаждением христианства, норвежские вельможи начали искать союза с противниками Норвегии – датским королем Свеном Вилобородым и шведским Олавом Шётсконунгом. Сигрид Гордая также убеждала мужа выступить против Олава Норвежского; войска бондов возглавлял сын убитого ярла Хакона Эйрик. Олав выступил против коалиции своих врагов. Он отправился в Польшу, чтобы забрать имущество своей жены, которая должна была выйти замуж за польского короля Болеслава, но эта свадьба не состоялась. Обратно в Норвегию Олав решил идти со всем своим флотом, но был предан вождем йомсвикингов Сигвальдом Струт-Харальдсоном, который убедил его, что враги не собираются атаковать Олава. Король Норвегии отпустил большую часть кораблей, но, несмотря на слова Сигвальда, был атакован. В сентябре 1000 г. Олав Трюггвасон погиб в битве у Свольдера. В саге была помещена легенда, что Олав якобы мог спастись, так как никто не видел, как он погиб. Впрочем, эта легенда относится, скорее всего, к числу преданий о вечно живых «спящих» героях. После смерти Олава I Норвегия вновь перешла под власть датской короны.

На иллюстрации из рукописи «Жизнь святого Эдмунда, короля и мученика», написанной в XI веке, изображено вторжение викингов на побережье Восточной Англии в IX в. Эдмунд Мученик (841–869) был последним суверенным англосаксонским королем Восточной Англии (причислен к лику святых). В 855 г., будучи еще юношей, Эдмунд занял королевский престол Восточной Англии (коронован 25 декабря). О правлении короля Эдмунда известно мало, а вот о том, как он умер от рук язычников-викингов, достаточно подробно описано в источниках. Причем надо заметить, что существуют как минимум две версии его гибели. Так, например, епископ Ассер в написанной по горячим следам «Жизни короля Альфреда» говорит, что в 869 г. викинги, незадолго до этого создавшие королевство в Йорке, под предводительством сыновей Рагнара Лодброка Уббы Рагнарссона и Ивара Бескостного, пройдя через территорию Мерсии, вторглись в Восточную Англию с намерением захватить земли в районе Тетфорда. Эдмунд выступил в поход против захватчиков, «…с огромной яростью сражался с ними; но…язычники торжествовали, Эдмунд был убит в сражении…» По преданию, один из сыновей Рагнара Лодброка – Ивар Бескотный – предложил королю стать его ставленником в Восточной Англии. Король Эдмунд якобы согласился это сделать при условии, что Ивар примет христианство. Разумеется, викинги отказались и в последовавшей затем где-то в Восточной Англии (место точно неизвестно) кровопролитной битве одержали уверенную победу, которая положила конец правлению англосаксов в Восточной Англии. Позже в 986 г. монах Аббон из Флёри в своем «Житии святого Эдмунда» представил другую версию гибели короля Эдмунда, которая считается канонической (но нет никаких оснований доверять ей больше, чем первой). Так, согласно этой версии, Эдмунд, будучи глубоко религиозным человеком, вообще отказался сражаться с викингами и остался в своей крепости: «Ивар-датчанин в то время ворвался в город и отдал приказ не трогать никого, кроме короля. Король Эдмунд был схвачен прямо в церкви. Язычники связали короля и под градом оскорблений повели его к Ивару, нанося святому удары дубинами. Привязав его к дереву, датчане истязали его бичами, но святой, повторяя его имя (Иисуса Христа), остался тверд в вере. Это раздражало язычников, и они стреляли в святого стрелами, пока он весь не покрылся ими подобно святому мученику Себастьяну. Ивар, услышав, что святой постоянно творит Иисусову молитву, приказал обезглавить его. Святого поволокли к месту казни. Святой Эдмунд не оставлял молитвы. Разъяренные язычники отрубили ему голову. Вскоре туда же был приведен епископ Гумберт и тоже обезглавлен. Это случилось 20 ноября 869 г. Датчане выбросили голову святого в заросли ежевики и оставили тело обезглавленным. После этого они сели на корабли и покинули эти места. Горожане же безуспешно пытались найти голову святого в лесу. Один из очевидцев казни показывал место, где датчане спрятали голову. Разделившись на группы, безутешные подданные бродили по лесу, окликая друг друга. На их оклики голова святого отвечала: «Здесь, здесь». Так продолжалось, пока люди не вышли к тому месту, где находилась голова святого. К всеобщему удивлению, люди увидели ее лежащей между лапами огромного волка, который сам, не причиняя святому вреда, охранял ее от других зверей. Множество чудес последовало после того, как тело святого было положено в специальную гробницу. При последующих перенесениях мощей тело святого Эдмунда было найдено нетленным». Вскоре гробница Эдмунда стала очень популярной не только в Англии, но и во всей Европе. Спустя сто лет король Эдмунд был канонизирован и стал первым настоящим святым покровителем Англии. Примерно в 1020 году было основано аббатство Бери-Сент-Эдмендс, которое посвящено королю Эдмунду. Считается, что в этом аббатстве покоятся останки Эдмунда Мученика. Кстати, у некоторых историков мученическая гибель короля Восточной Англии Эдмунда от рук викингов вызывает сомнения. Недавние исследования свидетельствуют, что официальная версия смерти Эдмунда может не соответствовать действительности. Так, например, место, где произошли битва и казнь короля, уже в Средние века было забыто. Предполагается, что битва произошла у местечка Эгильсдун (Haegelisdun), однако, где оно находится, неизвестно. Есть другие версии. Некоторые историки считают, что противники сошлись в Хоксене (Суффолк), другие – в Хеллесдоне (Норфолк), третьи – вообще в Брэдфилд-Сент-Клер в Бери. В 2011 г. лингвист университета Западной Англии доктор Кейт Бриггс предположил, что сражение между Эдмундом и викингами произошло на одном из холмов Мэлдона (Эссекс). Специалист ссылается на исторические документы, которые действительно сообщают, что один из холмов будущего города (первое упоминание о Мэлдоне относят к 913 г.) назывался Хэйлсдон (Hailesdon). Более того, согласно хроникам, в IX в. на нем располагалось укрепление местного предводителя. Значит, этот холм был хорошей мишенью для викингов. Кстати, Мэлдон впоследствии сыграл немалую роль в истории нашествия викингов в Англию. В 991 г. норманны одержали при Мэлдоне крупную победу над англосаксами. По мнению К. Бриггса, в 869 г. викинги находились неподалеку от Лондона, куда направлялись. Мэлдон – как раз неподалеку от нынешней британской столицы. Ученый обращает особое внимание на то, что никем не доказано, что Эдмунд похоронен в аббатстве Бери-Сент-Эдмендс, ведь останки-то его найдены. В заключение Кейт Бриггс говорит: «Возможно, легенда о мученической смерти короля Эдмунда – обычная средневековая мистификация. Подобных историй довольно много».

Флот норманнов. Вышивка из Байё, конец XI века. На этом фрагменте показана переправа нормандского войска через Ла-Манш. (Сцена 1-я.) Вильгельм ведет свое войско для посадки на корабли, и они отправляются в путь. Автор гобелена пропустил многое из событий начала похода – долгое ожидание попутного ветра в Див-сюр-мер (Dives-Sur-mer), блуждания вдоль берега в поисках удобной пристани в Сент-Валери-сюр-Сомме (Sent-Valery-sur-Somme). Показано лишь пересечение Ла-Манша напрямик— создатель показывает начало марша Нормандии к победе. Но еще лучше на гобелене представлены лодки норманнов – украшенные резными драконьими головами, они устремляются вперед, подгоняемые попутным ветром. Хорошо видны разноцветные паруса и щиты, вставленные в отверстия для весел кораблей, которые везут воинов, и, наконец, судно с лошадьми на борту. (Сцена 2-я.) На море множество кораблей, корабли полны солдат и лошадей. Вильгельм плывет на корабле Мора, подаренном его женой Матильдой. Его корабль легко отличить от других – маленький человечек трубит в трубу, над мачтой виден флаг с крестом – без сомнения, это «штандарт святого Петра», врученный папой Александром II, который благословил герцога на его предприятие.

Гобелен из Байё (англ. Bayeux Tapestry; фр. Tapisserie de Вауеих) – памятник средневекового искусства, представляющий собой вышивку по льняному полотну шириной 48/53 см и длиной 68,38 м. Изображает сцены подготовки нормандского завоевания Англии и битвы при Гастингсе, создан в конце XI в. В настоящее время гобелен выставлен в специальном музее в городе Байё в Нормандии и относится к национальному достоянию Французской Республики. Правда, изображенные на гобелене из Байё события 1064–1066 гг. составляют независимый взгляд на события, который несколько отличается от сохранившихся письменных источников. И если описания главных событий в целом совпадают с письменными источниками, то в деталях часто противоречат им. Лаконичная природа текста гобелена не объясняет причину несовпадений. И следует заметить, что о некоторых событиях намеренно рассказано не вполне ясно. Например, о миссии, которую доверил Гарольду Эдуард Исповедник в начале повествования, или о содержании завещания короля Эдуарда. Автор, несомненно, знал о разных толкованиях событий по обе стороны Ла-Манша. Самое раннее письменное свидетельство о гобелене содержится в описи имущества кафедрального собора Байё, датированной 1476 г. Точный автор этого произведения искусства не установлен. Согласно традиционной точке зрения, гобелен был вышит по приказу королевы Матильды, жены Вильгельма Завоевателя, ее придворными ткачихами. Во Франции гобелен известен как «Гобелен королевы Матильды».

В целом можно сказать, что в викингских походах нашли выход некие глубинные проявления человеческой натуры: у древних скандинавов были свои нужды и свои амбиции, притом у них хватало решимости, сил и технических возможностей, чтобы воплотить свои требования в жизнь. Древним скандинавам требовались земли, чтобы сеять хлеб и разводить скот, сокровища, чтобы жить с удобствами или просто выжить, а кое-кто жаждал величия и славы. И они получали, что хотели, – торгуя, заселяя новые земли, грабя и сражаясь. А если за это расплачивались их соседи, ближайшие и дальние, – что тут такого! Экспансия с севера, так изумлявшая современников, в наши дни никого не удивляет.

Глава 3

Викинги в скандинавии

3.1. Общество у викингов

…Языческий людПочитает капища.Горит огонь.Родит земля…Огни разводят…Селятся люди.Ветер гонитВсе воды к морю.И люди хлеб сеют.«Сага о Греттире»

Приходило время, и те из скандинавов, кто уходил «в викинг», возвращались к родным берегам. Боевые корабли – драккары, потрепанные в непогодах и абордажных схватках, нуждались в основательной починке, а едва затянувшиеся раны воинов-мореходов требовали домашнего ухода. Добычи было в достатке, и теперь ею следовало расчетливо распорядиться: что пристроить в хозяйстве, что с выгодой сбыть соседям или на ближайшем торгу. Заждавшимся родичам и друзьям надлежало поведать о совершенных в походе подвигах и вручить подарки, подтверждающие правдивость рассказчика. Таким образом, у себя на родине, в Скандинавии, свирепые викинги-пираты, повергавшие в трепет пол-Европы, превращались в рачительных и радушных хозяев, оборотистых торговцев, почтительных сыновей, любящих мужей и отцов. Даже «морские конунги», пополнявшие дружины крепкими, жаждавшими богатства и славы парнями, временно поступаясь суровыми требованиями своего кодекса чести – никогда не спать под закопченной крышей и никогда не пировать у очага («Сага об Инглингах»), – вели на берегу самый респектабельный образ жизни. Там в свои права вступала система ценностей, совершенно отличная от той, что господствовала на палубах боевых кораблей… Поэтому нет ничего удивительного в том, что, несмотря на закрепившийся за ними и сохранившийся на века имидж беспощадных морских разбойников и неустрашимых первопроходцев, в большинстве своем викинги являлись крестьянами-хуторянами, рыбаками, торговцами, кораблестроителями, ремесленниками, кузнецами или плотниками.

Кстати, сельская жизнь у скандинавов имела много общего с жизнью крестьянских общин в других североевропейских странах в течение многих веков, в том числе и с жизнью на Британских островах. Принципы устройства домов, детали мебели, инструменты и образ жизни находят близкие параллели в обычаях Ирландии и горной Шотландии, просуществовавших почти вплоть до наших дней. Однако скандинавский фермер жил в мире с более широкими горизонтами. Он или его непосредственные предки были первопроходцами, осваивавшими новые территории, но при этом сохранявшими прочные связи со старой родиной. Возможно, он и сам значительную часть жизни был странствующим торговцем, участником одной из пиратских корабельных команд викингов или дружинником князя, или короля в Скандинавии, Англии, а то и в еще какой-нибудь стране, значительно удаленной от дома. Даже остепенившийся скандинавский фермер, имевший собственные земли, не всегда порывал с жизнью торговца или пирата-викинга, хотя, как правило, это было занятие для лета. Такие «частично занятые» скандинавы-земледельцы отправлялись на одно лето или на несколько летних сезонов в викингские походы – либо за собственный счет, либо поступая на краткий период своей жизни на службу к конунгу. Так, например, в «Саге об оркнейцах» (др. – сканд. Orkneyinga saga— история Оркнейских островов, в частности графства Оркни, начиная с их захвата в IX веке норвежским конунгом Харальдом Прекрасноволосым и приблизительно до 1230 года) повествуется, как еще в 1158 году один из ярлов викингов, Свейн Аслейвссон, живший на острове Оркни, все еще продолжал сочетать сельский труд с традиционным занятием викингов – пиратством: «Когда Хакон был еще молод, Свейн Аслейвссон предложил взять его на воспитание, и с этой целью он отправился на Гаисей. Как только он возмужал, Свейн стал брать его каждое лето в викингские походы, дабы он заслужил к себе уважение. Каждую зиму Свейн сидел на Гаисей, где у него было восемьдесят мужей и самый большой пиршественный зал на Оркнеях. Весной у него прибавлялось работы, потому что он сеял много зерна себе на пропитание; а потом отплывал на Гебриды (архипелаг в Атлантическом океане, к западу от Шотландии) или в Ирландию и брал там все, что мог, вплоть до середины лета. Он оставался дома до окончания жатвы, а затем ранней осенью отправлялся в новый викингский поход вплоть до начала зимы». Отправляясь в морские походы с целью продать что-либо или кого-то ограбить, отряды таких единомышленников-скандинавов из свободных землевладельцев, как оркнейский ярл Свен Аслейвссон, несомненно, договаривались о том, что господ среди них не будет и что все станут считаться «равными»– гордая основа взаимоотношений викингов и оплот их культуры. Дома же, однако, мужчины вроде Аслейвссона являлись составляющей весьма расслоенного и пирамидального по строению общества.

На вершине пирамиды стоял единовластный правитель – король. Под ним занимала место аристократия: ярлы, военные предводители и могущественные землевладельцы с принадлежавшими им обширными угодьями. Ниже размещались свободные люди, или бонды. Данная довольно пестрая группа состояла из фермеров, торговцев, корабелов, искусных ремесленников и профессиональных воинов, включая в себя, таким образом, наверное, самый влиятельный класс общества в эпоху викингов, при этом социальное положение определялось размерами состояния. В основании пирамиды располагались невольники, или рабы, которых хозяева расценивали как нечто лишь незначительно большее, чем скот, и соответственно с этим относились к ним. Правда, надо отметить, что в эпоху викингов у скандинавов был период значительной социальной мобильности. В то время даже люди, которые стояли на самых низких ступеньках социальной лестницы, рабы, нередко получали свободу, и им разрешали обзаводиться своим пусть небольшим, но собственным хозяйством. Да и у свободных людей также было множество способов улучшить свое социальное положение. Так, те, кто не имел земли, могли отправиться за море; разбой или служба в королевской дружине за плату могли принести богатство; можно было получить выгоду от ремесла и торговли. Кстати, торговля и разбой – это два основных способа достаточно быстро получить богатство, которое – как и везде в мире – становилось ключом к продвижению по социальной лестнице. Если человек, у которого были богатство и земля, обладал сильным характером, он вполне мог стать местным вождем и обрести дружинников, которые искали бы его покровительства. В свое время он или его сыновья могли пересечь достаточно нечеткую границу между богатым крестьянином и местным вождем – эти люди отличались от ярлов и даже королей только по масштабу, а не по сути. Более того, между скандинавским обществом и обществом феодальным, которое в то время возникало повсюду в Европе, была одна существенная разница: здесь каждый человек владел землей совершенно свободно: он не должен был платить никакому землевладельцу ни налогов, ни аренды. Конечно, в случае распри с соседями ему могла понадобиться защита со стороны вождя, и он сам должен был верно служить своему вождю при разрешении возникших у того распрей и во время войны, сражаясь в его дружине. Однако эта связь оставалась личной, и недовольный дружинник мог уйти к другому вождю. Конечно, с этим были связаны определенный риск и неудобства для самого дружинника, но ему отнюдь не грозили все те ужасные штрафы и наказания, которые могли ожидать феодального вассала, собравшегося уйти от своего господина. Обычно вождь разбирал споры между своими дружинниками, поддерживал их в конфликтах с посторонними людьми, щедро вознаграждал за любую службу и, если они следовали за ним во время походов, делил между ними добычу и земли. Если вождь не делал всего этого или не отличался способностью к лидерству, каким бы аристократическим ни было его происхождение, очень скоро дружинники могли перейти к его более удачливому сопернику.

Статус вождей мог быть очень разным – от небольшого местного вождя, чья власть ограничивалась одним фьордом, до того, кто набирал себе дружинников из целой области, содержал отряд личных телохранителей, владел боевыми кораблями и мог именовать себя ярлом, а то и королем. Так на заре эпохи викингов власть в Скандинавии сосредотачивалась в руках небольшого числа могущественных, утвердившихся в главенствующем положении семей, каждая из которых владела большим наделом земли. Со временем в Норвегии, Дании и Швеции благодаря союзам, выгодным бракам, а часто и за счет силы оружия на передний план стали выходить единовластные правители – короли.

3.1.1. Король

Король (лат. тех, фр. roi, итал. ге, англ, king, нем. König) – это титул обычно наследственный, но иногда и выборный монарха – главы королевства. В эпоху викингов древние скандинавы верховного правителя – короля – называли конунг (др. – сканд. konungr, др. – англ, cyning). Как видно из «Песни о Риге» (др. – сканд. Rígsþula— поэма из «Старшей Эдды», описывающая похождения аса Рига и появление трех сословий: ярлов, крестьян и рабов), конунги вышли из среды ярлов. Именно ярлы выбирали кого-то из своих, чтобы он был их верховным правителем – конунгом, однако такой правитель оставался зависимым от поддержки ярлов и от решений местных тингов (сканд. «Ting» – это древнескандинавское и германское правительственное собрание, состоящее из свободных мужчин страны или области, которое, как правило, имело не только законодательные полномочия, но и право избирать конунгов). Появление конунгов в Скандинавии связано с процессом образования национальных государств у скандинавов. Так как эти новые государственные образования появлялись в ходе борьбы ярлов за верховенство, то чем больше укрупнялось государство, тем больше возвышался один ярл над всеми остальными. В результате ярлы из верховных и самостоятельных правителей превратились в вассалов конунгов и их наместников. Со временем сильным конунгам удавалось утвердить свою власть над все большим и большим числом областей (часто вопреки упорному сопротивлению местных конунгов и ярлов), пока наконец в каждой из Скандинавских стран не воцарилась единая династия, способная придать государству политическое и религиозное единство. Однако многим ярлам все же удалось сохранить исключительное могущество. Так, в Норвегии ярлы Хладира всегда оставались потенциальными соперниками конунгов, а иногда фактически правили страной. Вот как рассказывается о завоевании Норвегии в эпоху викингов в «Саге о Харальде Прекрасноволосом», третьей саги «Круга земного» Снорри Стурлусона, которая посвящена времени правления норвежского конунга Харальда Прекрасноволосого, представителя рода Инглингов, который стал первым королем Норвегии и родоначальником династической ветви Хорфа-геров («хорфагер»– прекрасноволосый), правившей Норвегией до XIV века: «Харальд стал конунгом после своего отца. Ему было тогда десять лет. Он был всех статней и сильней, очень красив с виду, мудр и мужествен. Гутхорм, брат его матери, был предводителем его дружины и правил всеми делами. Он был и предводителем войска.