Драматургия в трех томах. Том третий. Комедии

Что касается «На днище», то эта пьеса, имея в основании великую пьесу Горького «На дне», является ее перелицовкой, или, если хотите, переработкой, или, еще жанровое определение, – переделкой известного классического текста. В истории Театра такие рискованные опыты допускаются, но при одном условии – новая версия должна иметь другие (обязательно свои, отличные от первоисточника), идейно-художественные цели. В данном случае я именно это пытался сделать, перенося действие из ночлежки в барак Соловков. Тема нашей игры по Горькому с участием самого Горького, Станиславского и товарища Сталина, фантазийно явленных на Соловках (впрочем, Алексей Максимович посетил первый советский концлагерь в действительности) – насилие. Персонажи преобразованы в знаковые образы как участники совершенно иного социума, в котором исторически недоказанная история с отравлением Горького по указке Вождя вытекает как повод задуматься о трагической судьбе великого пролетарского писателя, основоположника соцреализма. Театральная игра, таким образом, не без присущего высокой комедии сарказма, в современном театре вмещает пародию и фарс в пространство сталинской дьяволиады.

ИЗДАТЕЛЬ. Для Вашего комментария осталась лишь одна комедия – «Поцелуев день»… Что скажете?

АВТОР. Эта вещица до сих пор не поставлена. Хотя написана несколько лет назад. То ли руки не доходят, то ли еще что-то… А жаль… Скверный анекдот, по выражению Достоевского.

ИЗДАТЕЛЬ. О чем пьеса?

АВТОР. О холуйстве. О лизоблюдстве. О подхалимаже.

ИЗДАТЕЛЬ. Злоба дня?

АВТОР. Именно, злоба. Сюжет рискованный, на грани фола. Но очень уж сегодняшний.

ИЗДАТЕЛЬ. Интересно.

АВТОР. Не то слово!.. Эпиграфом к пьесе я взял слова Гоголя из одного его письма: «Я помешался на комедии… как выдумать сюжет самый невинный, которым даже квартальный не мог бы обидеться. Но что комедия без правды и злости!»

ИЗДАТЕЛЬ. Вы тут мимоходом упомянули «анекдот», без которого комедийная легкость невозможна. Не могли бы Вы вспомнить в заключение нашего разговора какой-нибудь острый политический анекдот из недавнего времени.

АВТОР. Да пожалуйста!.. «– Папа, а в какой концлагерь нас везут?

– Не знаю, сынок. Я политикой не интересуюсь».

ИЗДАТЕЛЬ. Ну, что ж… На этой веселой ноте открываем последнюю книгу трехтомника Марка Розовского «Драматургия. Комедии» и начинаем чтение.

АВТОР. Если пару раз при этом Вы улыбнетесь, буду безмерно счастлив!

Целый вечер как проклятые

Гротеск в одном действии

1962

Действующие модели

МУЖ (I)

ЖЕНА (II)

СУПРУГ (III)

СУПРУГА (IV)

Действие происходит в обычно обставленной во всех бытовых подробностях квартире. Актеры играют в обычном гриме, в обычных костюмах. Говорят своим голосом. Только иногда вдруг неожиданно каменеют и становятся похожими на идолов. Будто фотографии.

Разговор часто идет по кругу, убыстряясь, теряя логику, приобретая автоматизм.

Последний кусок, начиная с реплики «Хватит! Довольно!», играется, обращаясь прямо в зал.

Музыкальные паузы, как кажется автору, лучше всего заполнить исполнением отрывков из фортепианных произведений Сергея Прокофьева (Гавот, «Сарказмы» № 2, № 5, «Мимолетности»). На музыкальных паузах сцена обязательно затемняется в сине-красный свет, что придает застывшим фигурам манекенный вид.

В страшных домишках, в страшных квартирахСтрашно живется страшным мещанам.Вьются по стенам копоть и сыростьУжасом черным, смертным туманом.С утра долдонят, бормочут, рядятПро дождь, про цены, про то, про это.Один – походит, другой – присядет…И все – явленья иного света.(Из Юлиана Тувима)

1

Занавес раздвигается. Музыкальная пауза. На сцене темно. В луче света в одинаковой позе за столом сидит I и II. Застыли. Пауза.

I. Вот люди!.. Припрутся – а мы давай целый вечер с ними разговаривать. А о чем?..

II. Теперь целый вечер будем сидеть, как проклятые!..

I. Да, целый вечер! Как проклятые!

Пауза. Звонок. Зажигается полный свет. Входит III и IV.

I. Здравствуйте!

II. О, как мы рады вас видеть.

III. А вот и мы! А вот и мы!

IV. В метро – давка! В троллейбусе – давка!

I. Здра-а-а-авствуйте!

II. О, как мы рады вас ви-и-деть!

III. А вот и мы! А вот и мы!

IV. В автобусе давка! В трамвае – давка!

I. Здра-а-а-авствуйте!

II. Как рады вас видеть мы о!

III. А вот и мы! А вот и мы!

IV. На улице – давка! В очередях – давка!

I. Здра-а-а-авствуйте!

II. Видеть о рады мы вас как!

III. А вот и мы! А вот и мы!

IV. В аптеках – давка! В кинотеатрах – давка!

I. Здра-а-авствуйте!

II. Мы как рады видеть о вас!

IV. В зоопарках – давка! В почтовых отделениях связи – давка!

I. Здра-а-авствуйте! (Застывает)

II. Мы как вас видеть о рады! (Застывает. Музыкальная пауза. 5–6 аккордов.)

III (осматриваясь). А ничего они живут, не правда ли?

IV. На диване не хватает чехла.

III. Потолки – два семьдесят. Гарнитур – три шестьсот.

IV. Я бы стол поставила сюда, а кресло – сюда. Шкаф я бы убрала отсюда, а в угол поставила бы пуфик.

III. А где бы ты поставила меня, моя дорогая?

IV. Между пуфиком и кроватью, мой дорогой.

III (I-му, застывшему). А вы, с тех пор как я вас в последний раз видел, ничуть не изменились. Все такой же бодрый, веселый! Прямо завидую!

IV (II-й, застывшей). А вы, милочка, тоже чудесно выглядите! Ни одной новой морщинки, и цвет лица синий. Прямо удивляюсь!

I (оживая). Здравствуйте!

II (оживая). О как мы рады вас видеть!

III. А вот и мы! А вот и мы. (Пауза. Напряжение. Все застыли. Напряжение нарастает. Все ждут реплики IV-й. IV-я почему-то молчит. Кульминация.)

IV (вспомнила). На танцплощадках – давка! На кладбищах – давка!

Взрыв общей радости. Все удовлетворены. Кивают друг другу, весело смеются. Шумят, галдят, садятся за стол. Вдруг, как по команде, все замолкают.

I и II (хором). У! (Ставят на стол первое блюдо.)

III и IV (хором). О, кролик тушеный!

I и II (хором). Нас! (Ставят на стол второе блюдо.)

III и IV (хором). О, гусь жареный!

I и II (хором). И! (Ставят на стол третье блюдо.)

III и IV (хором). О, поросенок заливной!

I и II (хором). Угостить! (Ставят на стол четвертое блюдо.)

III и IV (хором). О, цесарка в лимонном соусе!

I и II (хором). Вас нечем! (Ставят на стол пятое блюдо.)

III и IV (хором). О, слон в маринаде!

III. Не беспокойтесь!

IV. Не волнуйтесь!

III. Мы только что…

IV. Дома покушали! (Секундное застывание. А потом – набрасываются на еду, как со старта срывающиеся бегуны на 100 м. Синхронно, ритмично жуют.)

I. Дома не считается. Если пришли в гости, должны обязательно покушать.

II. Когда мы придем к вам в гости, мы тоже покушаем.

III. Да-да, милости просим…

IV. Милости просим, да-да…

III. Но вы у нас съедите больше, чем мы у вас.

IV. У вас мы съедим намного меньше, чем вы съедите у нас.

I. Не думаю. Вы так хорошо едите, что мы безусловно съедим у вас меньше, чем вы съедите у нас.

III. Нет, нет, ни в коем случае… Вы съедите больше, а мы съедим меньше!

II. Ну, уж нет… Разве вас можно обогнать?.. Как бы мы ни старались, вы съедите больше, а мы меньше!

IV. Это вы-то меньше?! Представляют себе эту картину!.. Да мы против вас ничто!.. Вы съедите, конечно, больше!

I. Нет, меньше!

III. Нет, больше!

II. Меньше!

IV. Больше!

I. Меньше!

III. Больше!

IV. Больше!

II. Меньше!

I. Ну, конечно, меньше!.. Так обожраться можете только вы!

III. Черта с два!.. Вы можете обожраться еще не так!

I (вдруг очень примирительно). Ну, ладно!.. Ладно!.. Зачем это слово – «обожраться»! В конце концов… как же иначе?.. Ведь нет же ничего страшного в том, что… Если пришли в гости, должны обязательно покушать.

II. Когда мы придем к вам в гости, мы тоже покушаем.

III. Да, да, милости просим…

IV. Милости просим, да-да! Вы должны обязательно дать мне рецепт этого пирога. Где только вы его достали?

II. Я списала у одной своей приятельницы. Она, как и я, большая любительница теста. У нас записано шестьсот семьдесят девять рецептов. Одно целое яйцо разотрите добела на четверть стакана сахарного песка.

IV. На четверть. Ясно.

II. Не переставая мешать, влейте одну треть стакана сливок.

IV. Сли-вок. Дальше?

II. Дальше ставите в горячую духовку, но печь надо на медленном огне.

IV. В горячую. Не в холодную!

II. 30 минут!

IV. На медленном. Не на быстром!

II. Через час у вас получается четыре коржа. Один на другом.

IV. Четыре. Один. Ясно.

II. Верхний корж надо подсечь для выпуска воздуха.

IV. Надо. Верхний.

II. Один лимон можно стереть на терке и смешать с мукой.

IV. Можно.

II. Другой лимон можно не стирать и не смешивать.

IV. Ли-мон.

II. Его можно разрезать на дольки.

IV. Разрезать. Его. Так-так.

II. Первую дольку нужно положить на ночь в банку соли.

IV. Нужно.

II. Вторую дольку можно поставить в темноте на 6 с половиной часов.

IV. Можно. А если… если это… не нужно?

II. Если не нужно, можно не ставить.

IV. Ясно.

II. Третью дольку…

IV. А сколько их всего?

II. Кого?

IV. Долек.

II. Чего?

IV. Их.

II. Что?

IV. Сколько?

II. Аа-а-а. Шестьдесят четыре.

IV. Четыре. Шестьдесят. Так-так, продолжайте.

II. Третью дольку можно пропустить через мясорубку и окунуть в кипяток вниз головой.

IV. Головой. Ясно. Вниз.

II. Четвертую… (Музыкальная пауза. Застывание.)

I. Меня всегда интересовал вопрос: для чего ест человек?

II. Мой муж – философ по натуре!

III. Люди едят, чтобы жить.

I. А вот червяк. Он для чего ест?

II. Все мужья философы по натуре.

III. Червяк тоже ест, чтобы жить!

I. Значит, человек все равно что червяк?! (Пауза. Все поражены.)

IV. Ясно.

II. Шестнадцатую дольку провернуть, спрятать и никому не показывать.

IV. Никому. А семнадцатую?

II. А семнадцатую…

III. Сегодня человеку надо уметь думать. А червяк думать не умеет.

I. Вот в этом-то все дело!.. Этим мы и отличаемся от червяка, что червяк думать не умеет, а мы – умеем.

III. Вот червяки небось про нас сейчас не думают, а мы про червяков думаем.

IV. Сорок первую. Так-так. А сорок вторую?..

II. Сорок вторую…

I. Человек – это, конечно, человек, а червяк – это, безусловно, червяк.

III. Червяк!.. Очень даже червяк! И я бы сказал: плох тот червяк, который не мечтает стать крокодилом.

I. Но червяк, в известном смысле, это человек, а человек, это, в некотором роде, червяк.

II. Человек!.. Очень даже червяк!

IV. Ясно. Ясно.

II. Шестьдесят четвертую дольку облить керосином и поджечь.

IV. Поджечь. Ясно. Поджечь.

II. Все. Пирог – готов! Теперь его можно есть.

III. Да, теперь на все надо свой аспект иметь. Без аспекта сейчас нельзя.

I. Это верно. Без связей и без знакомства!

III. Без знакомства и без нахальства!

I. Без нахальства и без ванной.

III. Без ванной и без торшера.

I. Без торшера и без эстампа.

III. Без эстампа и без магнитофона.

I. Без магнитофона и без жилета.

III. Без жилета и без штанов. (Короткая пауза. Напряжение.)

I. Ну, без штанов и раньше было нельзя!

III. Ну, тогда… без любви! (Пауза. Напряжение.)

I (поразмыслив). Нет, без любви сейчас можно!

II. Что-оо?.. А ну, сейчас же поцелуй меня в левую ямочку.

I. Но… У тебя нет левой ямочки!

II. Тогда в правую!

I. И правой тоже нет.

II. Как это «нет»?.. Раньше были!

I. Были ямочки – была и любовь!

II. А сейчас нет?

I. А сейчас нет.

II. Боже, как я счастлива! (Целует его).

I. Боже, как я счастлив! (Целует ее).

II. Что у меня нет ямочек!.. (Целует его).

I. Что у нас нет любви… (Целует ее).

II. И несмотря на это… (Целует его).

I. И совершенно несмотря на это… (Целует ее).

II. Я все-таки твоя жена! (Целует его).

I. А я все-таки твой муж! (Целует ее).

II. Ты мне не изменяешь! (Целует его).

I. И ты мне верна! (Целует ее).

II. И семья у нас крепкая… (Целует его).

I. Настоящая семья! (Целует ее).

II. И нет в мире такой силы, которая могла ее разрушить!

I. И нет в мире такой силы, которая бы могла бы нас разлучить!

II. Боже, какая я была идиотка, когда вышла за тебя замуж!

I. Более отвратительной женщины я не встречал. (Продолжительно целуются).

III. Гхгм…

IV. Апчхи…

I (озираясь). Мы так рады вас видеть!

III. А вот и мы! А вот и мы!

IV. В электричках – давка! В животе – давка!

I. Здравствуйте!

III. А мы давно уже здесь сидим!..

II. Разве?..

IV. У вас так хорошо. Мы чувствуем себя как дома.

I. По правде говоря, мы даже забыли, что вы у нас в гостях.

IV. Это очень приятно. Когда вы придете к нам в гости, мы тоже забудем, что вы у нас в гостях.

II. Спасибо. Большое спасибо.

III. Не за что. Милости просим, милости просим.

I. Спасибо – спасибо. Обязательно придем.

III. Но еще лучше будет, если вы не придете.

II. Да, это было бы очень хорошо. Но раз уж вы пришли к нам, то мы к вам не можем не прийти.

IV. Не можете? Жаль, очень жаль. Мы к вам пришли, а вы к нам уж, пожалуйста, не приходите!

II. Спасибо за приглашение. Не волнуйтесь, во что бы то ни стало постараемся не прийти.

III. Нет, нет! Мы очень волнуемся! Ведь вы только говорите, что не придете, а на самом деле придете!

I. Но ведь вы тоже говорили нам, что не придете, а на самом деле пришли.

IV. Мы к вам пришли?.. Ошибаетесь. Это вы к нам пришли.

II. Вы уверены?.. А мне казалось, что это вы к нам пришли.

III. Казалось!.. Разве можно в наше время верить тому, что казалось! Поверьте мне, что – что, а мы к вам не приходили!

I (показывает на опустошенный стол). А кто же к нам пришел тогда, я спрашиваю?!.

III. Вы сами к себе пришли!

II. Сами!.. Значит мы пришли к нам?!.

III. Да-да, вы пришли к вам.

I. А вы? Вы к кому пришли? Вы!

III. А мы… мы… пришли к МАМ!

II. К «мам»? Это к каким еще «мам» вы пришли?

III. Как к каким? К вам – вот каким «мам»!

II. Ах, к на-а-ам? Значит, мы – это вы! А вы – это мы!..

I. Нет, вы – это мы, а мы – это вы.

III. Здра-а-авствуйте!

I. А вот и вы!.. А вот и вы! (Застывают).

IV. О как мы рады вас видеть!

II. За колбасой докторской давка! За противогазами давка! (IV застывает).

I (осматриваясь). А ничего… вы… живем, не правда ли?

II. На диване не хватает чехла.

IV. Апчхи!

I. Здра-а-авствуйте!

III. Ладно-ладно. Уже здоровались. Хватит. (Все шумят, галдят, улыбаются друг другу. Повторяется подход к столу.)

IV. Будь осторожен. Не бросай на брюки салат «Оливье».

III. Будь спокойна. Мои брюки останутся чистыми.

IV. Будь осторожен.

III. Будь спокойна.

IV. У нас на работе можно с ума сойти. Один порядочный человек директор. И тот живет с начальницей отдела перевозок.

II. А у нее есть муж?

IV. Конечно. Он работает у нас же, но с ней не живет.

II. А с кем он живет?

IV. Он живет с машинисткой из отдела технического распространения, но все думают, что он живет не с ней, а с заведующей секцией периодики.

II. А он с ней не живет? Почему вы так считаете?

IV. Потому что заведующая секции периодики живет с инженером по технике безопасности. Я своими глазами видела, как они были вместе в обеденный перерыв.

II. То есть как?

IV. А так. Все ушли. Почему бы им не воспользоваться?!

II. Но вы не ушли?

IV. Но я – не все?!

II. А он женат?

IV. Трое детей.

II. Как интересно!

IV. Но он с ними не живет.

II. А с кем он живет?

IV. С матерью.

II. С матерью? Как интересно!

IV. Ничего интересного. Он же живет не со своей матерью. Он живет с матерью троих детей, с которыми не живет.

II. А трое детей с кем живут?

IV. С секретаршей из отдела планирования.

II. А она с кем живет?

IV. С мужем.

II. Ну, это не интересно!

IV. Это очень интересно! Она ж ведь живет не со своим мужем!

II. А с кем она живет?

IV. Она живет с мужем заместительницы председателя комиссии по проверке, который, в свою очередь, живет с младшей научной сотрудницей из отделения технического распространения, в то время как ее любовник, с которым она постоянно живет, старший инструктор группы пролонгации, уезжает в командировки, где живет с кем придется.

I и III (хором). Живут же люди!

II. По-разному. Не все, конечно… Вот у нас на работе на днях был ужасный случай. Умер один человек.

I. Очень интересно, очень.

II. Решили мы его похоронить.

I. Очень правильно, очень.

II. Собрались. Ждем! Час – два. А его все нет и нет!

I. Кого его?

II. Покойного. Представьте, не пришел на собственные похороны. Не явился! Мы туда, сюда, начальство волнуется…

I. Ну, и чем кончилось?

II. А ничем. Сегодня пришел на работу. Глаза мутные, руки холодные.

I. Еле живой?

II. Еле мертвый. Ну, его сразу директор – к себе. Так и так, нехорошо, говорит, получается. Мы за вас беспокоимся, а вы, а вы… нас… так… э-э… подводите!

I. А он что?

II. Извините, говорит, больше не буду. Если хотите, я, говорит, даже в нашей самодеятельности буду выступать.

I. А директор?

II. А директор раскричался. Да я вас за такие штучки, говорит, премии лишу!

I. Очень правильно, очень… А почему же он все-таки не пришел?

IV. А кто его знает?

II. Ну, выпил, наверное.

III. Ну и что?.. Уже и этого нельзя. Свобода. Кто мертвецки?.. Он?.. Он же на работу все-таки пришел. Сообразил. Жене сначала позвонили, она говорит: «заболел, лежит»… Ну, думаем, значит, все в порядке.

I (сосредоточенно). Заболел?.. М-да… А что же вы его хоронить-то решили?

IV. А мы всех, кто у нас заболел, хороним. Это уж в нашей шараге такой порядок.

I (поражен). И неужели все вот… так вот… и не приходит?

IV. По-разному. Кто – как! Поэтому у нас на работе и не поймешь, кто живой, кто мертвый. Я, например, уже давно умерла.

II. Вы???

IV. Я.

II. Вы умерли?

IV. Давно.

II (поражена окончательно). Оч-чень интересно, оч-чень интересно!

Музыкальная пауза. Все застыли.

III (очень глубокомысленно). А вот раньше говорили, что Гитлер умер…

I. Гитлер? Что это?..

IV. Что вы шьете?

II. Чехол для дивана.

III. Ну, такой… Ну, неужели вы забыли? Ну, Гитлер.

I. Гитлер? О ком вы говорите?

IV. Чехол для дивана?

II. Чехол для дивана.

III. Ну, этот… тот, который… Ну, помните еще он… Ну, не может быть, чтоб вы забыли Гитлера!

I. Гитлера?.. А какой он из себя?

IV. Не держите иголку во рту.

II. Ничего.